самые пышные цветы.
   Эмиас не спеша повернулся и вошел в дом.
   Кэролайн заговорила со мной. Она болтала не переставая. О том,  долго
ли простоит хорошая погода, не появится ли в бухте макрель, и  если  да,
то, может, Эмиас, Анджела и я отправимся на рыбную  ловлю.  Удивительная
женщина, следует отдать ей должное.
   Но в то же время это свидетельствует, по-моему, о ее характере. У нее
была огромная сила воли и умение  владеть  собой.  Не  знаю,  когда  она
решила убить его, но, если тогда, я не  был  бы  удивлен.  Умея  мыслить
хладнокровно и безжалостно, она была способна  тщательно  и  бесстрастно
продумать свой план.
   Кэролайн Крейл была очень опасной  женщиной.  Мне  бы  следовало  еще
тогда понять, что она этого так не оставит. А я, идиот, решил,  что  она
согласилась принять неизбежное или по крайней мере надеялась, что,  если
будет вести себя как ни в чем не бывало, Эмиас передумает.
   Наконец вышли в сад все остальные. Эльза вела себя вызывающе, с видом
победительницы.  Кэролайн  не  обращала  на   нее   никакого   внимания.
Обстановку разрядила Анджела. Она принялась спорить с мисс Уильямс,  что
не наденет другую юбку. Та, что на ней, вполне сойдет для милого доброго
Мередита, он все равно никогда не обращает внимания на подобные вещи.
   Наконец мы тронулись в путь. Кэролайн шла рядом с  Анджелой.  Я  -  с
Эмиасом. А Эльза одна - шла и улыбалась.
   Мне она не очень нравилась -  слишком  уж  напористая,  -  но  должен
признать, что в тот день она выглядела невероятно красивой. Так  бывает,
когда женщина добивается того, чего хочет.
   Я не очень хорошо помню все события того  дня.  Их  словно  подернуло
туманной дымкой. Помню, как из дому навстречу нам вышел  старина  Мерри.
По-моему, мы  сначала  обошли  сад.  Помню,  что  мы  с  Анджелой  долго
обсуждали, как натаскивать терьеров на крыс.  Анджела  съела  бессчетное
количество яблок и пыталась заставить меня последовать ее примеру.
   Когда мы подошли к дому, под  большим  кедром  уже  был  накрыт  чай.
Мерри, насколько я помню, выглядел очень  расстроенным.  Наверное,  либо
Кэролайн, либо Эмиас ему что-то сказали. Он то с сомнением поглядывал на
Кэролайн, то переводил взгляд на Эльзу. Чем-то он явно  был  обеспокоен.
Конечно,  Кэролайн  нравилось  держать  Мередита  на  привязи  -  старый
преданный друг, пусть он всегда будет при ней. Такой она была человек.
   После чая Мередит поспешил поговорить со мной.
   - Послушай, Фил, - сказал он. - Эмиас не должен этого делать!
   - Еще как Сделает, можешь не сомневаться.
   - Как он может бросить жену и  ребенка  ради  этой  девицы?  Он  ведь
гораздо старше ее. Ей нет и восемнадцати.
   Я ответил ему, что мисс Грир целых двадцать.
   - Все равно, она еще несовершеннолетняя. Она не понимает, что творит,
- сказал он.
   Бедняга Мередит. Всегда видит в людях только хорошее.
   - Не беспокойся, старина. Она знает, что делает, и это ей нравится.
   Вот и все, что нам удалось друг другу сказать. Я  подумал  про  себя,
что Мерри, наверное, боится и представить себе, что Кэролайн окажется  в
роли брошенной жены. Как только состоится развод, она начнет  надеяться,
что ее верный рыцарь тотчас сделает ей предложение. А мне казалось,  что
ему куда больше по душе роль человека, лишенного последней  надежды.  И,
должен признаться, меня эта ситуация очень забавляла.
   Любопытно,  однако,  что  я  почему-то  плохо  помню  наше  посещение
лаборатории  Мередита.  Ему  страшно  нравилось  демонстрировать  другим
собственное увлечение. Лично  мне  оно  представлялось  крайне  скучным.
По-моему, я присутствовал там вместе  с  другими,  когда  он  читал  нам
лекцию  о  свойствах  кониума,  но  что  именно  он  говорил,   мне   не
запомнилось. Я не видел, как Кэролайн похитила яд. Как я уже сказал, она
была ловкой женщиной. Еще я помню, как Мередит читал нам  вслух  отрывок
из Платона, в котором описывается смерть Сократа. Тоже скука,  по-моему.
Меня классики всегда вгоняли в тоску.
   Больше ничего про тот день я вспомнить не в  силах  Эмиас  и  Анджела
жутко поссорились, но нам, всем остальным, от этого стало только  легче.
Отвлеклись не много. Выкрикнув напоследок,  что  Эмиас  еще  пожалеет  о
ссоре с ней, что хорошо бы, чтоб он умер от проказы - так,  мол,  ему  и
надо, - и, наконец, хорошо бы, если бы у него к носу приклеилась навечно
колбаса, как в  известной  сказке,  она  отправилась  спать.  Когда  она
удалилась, мы не могли не рассмеяться - такая это была забавная сцена.
   Вскорости ушла спать и Кэролайн Мисс Уильямс исчезла вслед  за  своей
ученицей. Эмиас и Эльза отправились бродить по саду Мое общество,  понял
я, им было ни к чему. Я  пошел  прогуляться.  Стоял  чудесный  вече.  На
следующее утро я спустился вниз  поздно.  В  столовой  никого  не  было.
Смешно, что запоминаются совершенно несущественные детали. Я,  например,
хорошо помню вкус почек с беконом,  которые  я  ел.  Отличные  почки.  С
перцем.
   Затем я бродил по  саду  в  поисках  собеседника.  Никого  не  нашел,
выкурил сигарету, встретил мисс Уильямс,  бегавшую  в  поисках  Анджелы,
которая где-то шлялась, как обычно, хотя должна была  заняться  починкой
порванного платья. Я вошел в  холл  и  услышал,  как  Эмиас  и  Кэролайн
выясняют отношения в библиотеке. Говорили они очень громко.
   "Ты  и  твои  женщины!  -  выкрикнула  она.  -  Прикончить  бы  тебя!
Когда-нибудь я тебя прикончу!" На что Эмиас  ответил:  "Не  будь  дурой,
Кэролайн" А она сказала: "Я говорю серьезно, Эмиас"
   Подслушивать мне не  хотелось,  поэтому  я  снова  вышел  на  террасу
Прошелся вдоль нее и увидел Эльзу.
   Она сидела в шезлонге как раз  под  окном  библиотеки,  а  окно  было
открыто. Думаю, она сумела услышать все, что  говорилось  в  библиотеке.
Увидев меня, она встала и, приняв вполне хладнокровный  вид,  пошла  мне
навстречу.
   - Какое чудесное утро! - сказала она, взяв меня под руку.
   Да, для нее оно и впрямь было чудесным. До чего же жестокая девчонка!
Нет, пожалуй, просто честная и лишенная воображения. Умела видеть только
то, что ей в данный момент было нужно.
   Разговаривая, мы постояли на террасе минут пять, затем хлопнула дверь
библиотеки и появился Эмиас Крейл. Лицо у него пылало.
   Бесцеремонно схватив Эльзу за плечо, он сказал:
   - Хватит болтаться без дела. Пойдем поработаем.
   - Хорошо, - согласилась она. - Только схожу наверх, захвачу  пуловер.
Ветер какой-то прохладный.
   И вошла в дом.
   Я  ждал,  что  Эмиас  мне  что-нибудь  скажет,   но   он   промолчал,
ограничившись лишь фразой:
   - Эти женщины!
   - Держись, старина! - отозвался я.
   И мы промолчали до тех пор, пока на террасу снова не вышла Эльза.
   Они вместе отправились в Оружейный сад, а я  вошел  в  дом.  В  холле
стояла Кэролайн. Меня она, по-моему, даже не заметила. Так с  ней  часто
бывало. Казалось, она где-то далеко. Она что-то пробормотала. Не мне,  а
себе. Я только различил слова:
   - Слишком это жестоко...
   Вот что она сказала. А потом прошла мимо,  казалось  так  меня  и  не
заметив, словно была целиком погружена в собственные мысли, и  поднялась
наверх. Думаю (утверждать это я не имею права, вы  понимаете),  что  она
пошла за ядом и что именно в эту минуту она задумала совершить  то,  что
совершила.
   И тут зазвонил телефон. В  некоторых  домах  полагается  ждать,  пока
трубку возьмет кто-нибудь из слуг, но я так часто бывал в Олдербери, что
практически считался членом семьи. Я поднял трубку.
   Звонил мой брат Мередит. Он  был  очень  расстроен.  Он  сказал,  что
побывал у себя  в  лаборатории  и  обнаружил,  что  бутылка  с  кониумом
наполовину пуста.
   Незачем вновь каяться в том, что я был  обязан  сделать  тогда  и  не
сделал. Новость эта меня оглушила, и я по глупости оказался  застигнутым
врасплох.  На  другом  конце  провода  возбужденно  верещал  Мередит.  Я
услышал, что по лестнице кто-то спускается, и поэтому велел  ему  срочно
прийти в Олдербери.
   А сам пошел ему навстречу.  Если  вы  не  знаете  расположения  обоих
владений, то должен вам объяснить, что кратчайший путь между ними -  это
пересечь в лодке небольшую бухту. Я спустился по тропинке к тому  месту,
где у крохотной пристани стояли лодки. Мне пришлось пройти вдоль  ограды
Оружейного сада, и я слышал, как разговаривают Эльза и Эмиас.  Голоса  у
них были веселые и беззаботные.  Эмиас  заметил,  что  день  удивительно
жаркий (он и вправду был жарким для  сентября),  а  Эльза  сказала,  что
когда сидишь так, как она, на стене, то чувствуешь прохладный ветерок  с
моря. Потом она сказала: "Я устала позировать. Нельзя ли мне  отдохнуть,
дорогой?" На что Эмиас крикнул: "Ни в коем случае. Сиди. Ты ведь человек
выносливый. А получается здорово, скажу я тебе". "Какой ты жестокий",  -
засмеялась Эльза. И все - больше я ничего не услышал.
   Мередит уже отчалил от противоположного берега. Я  подождал  его.  Он
привязал лодку и поднялся по ступенькам. Он  был  очень  бледен  и  явно
обеспокоен. - У тебя голова работает лучше, чем у меня, Филип.  Что  нам
делать? - спросил он. - Это очень опасный яд. - Ты уверен в  пропаже?  -
спросил я. Мередит, надо  сказать,  человек  рассеянный.  Может,  именно
поэтому я и отнесся к его сообщению не так серьезно,  как  следовало.  -
Уверен, - ответил он. - Вчера днем бутылка была полной.
   - И ты понятия не имеешь, кто взял яд? - спросил я. Нет, ответил он и
спросил, кого, по моему мнению, можно заподозрить. Кого-нибудь из  слуг?
Возможно, ответил я, но  весьма  сомнительно.  Лаборатория  ведь  всегда
заперта, не так ли? Да, ответил он и принялся молоть чепуху о  том,  что
окно оказалось на несколько дюймов приоткрытым. Таким путем  можно  было
проникнуть в лабораторию.
   - Случайный грабитель, что ли? - усмехнулся я. - тогда  выбор  у  нас
такой, Мередит, что и искать не  стоит.  Что  я  на  самом  деле  думаю,
спросил он. И я ответил, что, если он  уверен,  что  яд  украли,  тогда,
значит, его украла Кэролайн, чтобы отравить Эльзу,  или,  наоборот,  его
украла Эльза, чтобы убрать с дороги  Кэролайн  и  освободить  место  для
истинной любви. Мередит прочирикал, что я несу  сентиментальную  чепуху,
которая не может быть правдой. "Но яд пропал, - возразил я. - Чем же  ты
можешь это объяснить?" Никакого объяснения он, разумеется, дать не  мог.
Он мыслил точно так же, как и я, только не хотел себе в этом признаться.
"Что же нам делать?" - снова спросил он "Сначала надо  все  как  следует
обдумать, - ответил я, совершив непростительную ошибку. - А  потом  либо
ты объявишь во всеуслышание о пропаже, либо скажешь по секрету Кэролайн,
тем самым подвергнув ее испытанию. Если ты убедишься, что она ничего про
это дело не знает, проделай то же самое с Эльзой". - "Такая изумительная
девушка! - сказал он. -  Не  может  быть,  чтобы  она  это  сделала".  Я
ответил, что вовсе в этом не уверен.
   Разговаривая, мы шли  па  дорожке  к  дому.  После  моего  последнего
замечания мы оба несколько секунд молчали. Как раз в эту минуту мы снова
шли мимо садовой ограды, и я услышал голос Кэролайн.
   Я было решил, что теперь они скандалят втроем, но оказалось, что речь
идет об Анджеле. "Это несправедливо по отношению  к  ней",  -  возражала
Кэролайн. Эмиас что-то раздраженно  пробурчал  в  ответ.  Затем  калитка
сада, как раз когда мы подошли к ней,  открылась.  Эмиас  был  несколько
поражен, увидев нас. Из сада вышла  Кэролайн.  "Здравствуй,  Мередит!  -
сказала она. - Мы говорили об  отъезде  Анджелы  в  школу.  Я  не  очень
уверена, что ей там будет хорошо". - "Да не бойся ты за  нее,  -  сказал
Эмиас. - Ничего с ней не случится. Я сам ее провожу".
   Как раз в эту минуту на дорожке появилась Эльза,  которая  бежала  со
стороны дома. В руках у нее был какой-то джемпер алого цвета.
   - Скорей! - зарычал Эмиас. - Садись, как полагается. Я не хочу терять
время.
   И пошел к мольберту. Я заметил, что он ступает как-то  неуверенно,  и
подумал, не выпил ли он. При  всей  суете  и  скандалах  человека  легко
понять и извинить.
   - Пиво какое-то теплое, - проворчал он. -  Почему  сюда  не  принесут
льда?
   - Я пришлю тебе пива из холодильника, - пообещала Кэролайн.
   - Спасибо, - буркнул Эмиас.
   Затем Кэролайн закрыла калитку и вместе с нами направилась к дому. Мы
сели на террасе, а она вошла в дом. Минут через пять появилась Анджела с
двумя бутылками пива и стаканами.  День  и  вправду  был  жаркий,  и  мы
обрадовались пиву. Тут мимо нас прошла Кэролайн.  В  руках  у  нее  была
бутылка с пивом, которую она, по ее словам, несла Эмиасу. Мередит  хотел
было проводить ее, но она твердо отклонила его предложение Я  подумал  -
до чего же я был глуп! - что в ней говорит ревность Ей  было  неприятно,
чтобы кто-то еще увидел тех двоих наедине в саду. Поэтому  она  уже  раз
там побывала, придумав для этого весьма жалкий предлог: не  отложить  ли
отъезд Анджелы.
   Она шла по зигзагообразной дорожке, а  мы  с  Мередитом  смотрели  ей
вслед. Мы так ничего и не решили, а тут  еще  Анджела  стала  требовать,
чтобы я пошел с ней купаться. Заставить Мередита действовать одного было
невозможно, поэтому я только и сказал ему: "После обеда". Он кивнул.
   Затем мы с Анджелой отправились купаться. Мы хорошо поплавали - через
бухту и обратно, - а потом позагорали на скалах. Анджела почему-то  была
хмурой, но меня это вполне устраивало. Я решил, что  сразу  после  обеда
отведу Кэролайн в сторонку и напрямую предъявлю  ей  обвинение  в  краже
яда. Без толку уговаривать Мередита сделать это - он слишком мягок. А  я
припру ее к стенке, и все. Ей придется возвратить яд, или уж, во  всяком
случае, она ни за что не осмелится им  воспользоваться.  Поразмыслив,  я
пришел  к  убеждению,  что  это  она  взяла  яд.  Эльза   была   слишком
благоразумной и рациональной, чтобы пойти на такой риск.  Голова  у  нее
работала как следует, и больше всего она боялась за  собственную  шкуру.
Кэролайн   же   была   из   легко    воспламеняющегося    материала    -
неуравновешенная, увлекающаяся, настоящая психопатка. И все же где-то  в
глубине сознания у меня копошилась  мысль,  что  Мередит  ошибся.  Вдруг
кто-нибудь  из  слуг  проник  к  нему  в  лабораторию,  отлил   половину
содержимого бутылки и побоялся в этом признаться? В нашем  представлении
яд -  принадлежность  мелодрамы,  и  в  реальной  жизни  в  него  трудно
поверить.
   До тех пор пока ничего  не  случится.  Когда  я  посмотрел  на  часы,
оказалось, что уже довольно поздно, и мы с Анджелой  буквально  побежали
на обед. Все только рассаживались за столом - все, кроме Эмиаса, который
остался в Оружейном саду работать, что для него  стало  почти  правилом.
Как он умно поступил, сделав это и сегодня, подумал я, ибо за  обедом  у
нас царила какая-то неловкость.
   Кофе мы пили на террасе. Я плохо помню, как вела себя и как выглядела
Кэролайн. Во всяком  случае,  обеспокоенной  она  не  казалась.  Скорей,
сдержанной и притихшей. Вот уж поистине сатана в юбке!  Ибо  нужно  было
иметь сатанинскую волю, чтобы так хладнокровно отравить  человека.  Если
бы она схватила револьвер и выстрелила в него - это я бы еще мог понять.
Но  продуманное,  хладнокровное,  сводящее  счеты  убийство...  И  такое
спокойствие...
   Она встала и самым естественным голосом  объявила,  что  отнесет  ему
кофе. И ведь она уже знала - не могла не знать, - что застанет  его  там
мертвым. С ней пошла мисс Уильямс. Не помню, Кэролайн  попросила  ее  об
этом или она вызвалась сама. Вроде Кэролайн.
   Две женщины ушли. Через минуту-другую вслед за ними пошел и  Мередит.
Я только было принялся придумывать предлог, чтобы  последовать  за  ним,
как он снова появился  на  дорожке,  спеша  к  нам.  Лицо  у  него  было
пепельно-серым.
   - Доктора... быстро... Эмиас. - задыхаясь, проговорил он.
   - Он болен? - вскочил я. - Умирает?
   - Боюсь, он уже умер... - ответил Мередит.
   На мгновенье мы забыли про Эльзу. Но она вдруг  вскрикнула.  Это  был
леденящий душу вопль.
   - Умер? Умер?.. - И она бросилась бежать. Я и не  знал,  что  человек
способен так бегать - как олень,  как  раненый  зверь.  И  как  жаждущая
мщения фурия.
   - Беги за ней, - выдохнул Мередит. - Я  позвоню.  Беги  за  ней.  Кто
знает, что она там натворит?
   Я бросился вслед  изо  всех  сил.  Она  вполне  была  способна  убить
Кэролайн. Никогда я не видел столько горя и столько неистовой ненависти.
Вся видимость культуры и образованности слетела с нее. Сразу стало ясно,
что ее отец, дед и бабка со стороны матери были фабричными рабочими.  Ее
лишили ее любовника, и в ней взыграла простолюдинка. Если бы могла,  она
расцарапала бы Кэролайн лицо, вцепилась бы ей в волосы и сбросила бы  ее
через парапет. По какой-то причине она решила, что Кэролайн нанесла  ему
удар ножом. Она все перепутала.
   Я придержал ее, а затем ею занялась мисс  Уильямс.  Должен  признать,
действовала она очень разумно. Она заставила Эльзу опомниться, велев  ей
помолчать, потом) что нам совершенно ни к чему шум  и  крики.  Она  была
сущая мегера. Но сумела сделать все, как нужно. Эльза стихла  -  стояла,
всхлипывая и дрожа.
   Что же касается Кэролайн, то, насколько я помню, маска  с  нее  сразу
слетела. Она стояла совершенно спокойно  -  в  трансе,  сказали  бы  вы.
Только глаза выдавали ее. Они были  начеку  -  настороженно  и  спокойно
оглядывали всех. Она начала, по-моему, бояться...
   Я подошел и заговорил с ней. Не думаю, что  мои  слова  услышали  две
другие женщины.
   - Проклятая убийца! Ты убила  моего  самого  близкого  друга!  -  еле
слышно прошептал я.
   - Нет... О, нет... Он... сам... - отшатнувшись, сказала она.
   Я посмотрел ей в глаза.
   - Расскажи это полиции, - посоветовал я.
   Она последовала моему совету, но ей не поверили.
   Конец рассказа Филипа Блейка.
 
РАССКАЗ МЕРЕДИТА БЛЕЙКА 
 
   Дорогой мсье Пуаро!
   Как я вам обещал, я принялся за описание всего того, что помнится мне
касательно трагических событий шестнадцатилетней давности. Прежде  всего
я хотел бы подчеркнуть, что я тщательно обдумал все  сказанное  вами  во
время нашей недавней встречи. И по  размышлении  я  более,  чем  прежде,
убежден в невиновности Кэролайн Крейл. И раньше  трудно  было  поверить,
чтобы она решилась отравить своего мужа, но отсутствие других  версий  и
ее собственное поведение вынудили меня, не долго думая, присоединиться к
общему мнению: если не она, то кто?
   После нашей встречи я долго размышлял о версии о самоубийстве Крейла,
которую выдвинула  на  суде  защита,  и,  хотя  эта  версия  в  ту  пору
показалась мне совершенно нелогичной, теперь я полагаю уместным изменить
свое  мнение,  исходя  в  первую  очередь  из  того  в  высшей   степени
знаменательного факта, что Кэролайн сама в это верила. Если мы допустим,
что эта очаровательная и благородная женщина была несправедливо признана
виновной, тогда ее собственное неоднократно высказанное убеждение  имеет
серьезное основание. Она знала Эмиаса гораздо лучше, чем любой  из  нас.
Если  она  считала   самоубийство   возможным,   значит,   имело   место
самоубийство, несмотря на скептическое отношение к такой версии всех его
друзей.
   Я попытаюсь развить эту теорию, предположив, что в Эмиасе Крейле были
какие-то  известные  только  его  жене  зачатки  совести,   скрытые   от
посторонних взглядов раскаяние и даже  отчаяние  из-за  злоупотреблений,
вызванных его бурным темпераментом. Я полагаю, такая мысль  имеет  право
на существование. Возможно, эту сторону своего  характера  он  раскрывал
только перед женой. Хотя это несовместимо с  его  собственными,  не  раз
слышанными мною  высказываниями,  тем  не  менее  у  большинства  мужчин
действительно  присутствует  никем  не  подозреваемая  и   зачастую   не
соответствующая их характеру черта, которая часто является сюрпризом для
людей,  близко  их  знающих.  Почтенный  и  суровый   человек,   бывает,
втихомолку ведет себя крайне непристойно. Вульга