уставился на него.
   - Невозможно! - вскричал он, выхватил  пачку  из  Рук  поверенного  и
пересчитал ее снова, вслух.
   Хэммонд оказался прав. В пачке было шестьдесят фунтов.
   Но... я не понимаю, - растерянно сказал секретарь.
   - Вы видели, как мистер Экройд убирал эти деньги  вчера,  одеваясь  к
обеду? - спросил Пуаро.
   - Вы уверены, что он не отложил часть их?
   - Уверен. Он даже сказал: "Сто фунтов неудобно оставлять в кармане  -
слишком толстая пачка".
   - Тогда все очень просто, - сказал  Пуаро,  -  либо  он  отдал  сорок
фунтов кому-то вечером, либо они украдены.
   - Именно так, - сказал инспектор и повернулся к миссис Экройд.
   - Кто из слуг мог быть здесь вчера вечером?
   - Вероятно, горничная, перестилавшая постель.
   - Кто она? Что вы о ней знаете?
   - Она здесь недавно. Простая, хорошая деревенская девушка.
   - Надо выяснить это дело, - заметил инспектор.
   - Если мистер Экройд сам  заплатил  эти  деньги,  это  может  пролить
некоторый свет на убийство. Остальные слуги у вас тоже честные?
   - Думаю, что да.
   - Ничего раньше не пропадало?
   - Нет.
   - Никто из них не собирался уходить?
   - Уходит старшая горничная.
   - Когда?
   - Кажется, вчера она предупредила об уходе.
   - Вас?
   - О нет, слугами  занимается  мисс  Рассэл.  Инспектор  задумался  на
минуту, затем сказал:
   - Видимо, мне следует поговорить с мисс Рассэл, а также  с  горничной
Дейл.
   - Пуаро и я прошли с ним в комнату  экономки;  она  встретила  нас  с
присущим ей хладнокровием.
   Элзи Дейл проработала в "Папоротниках" пять месяцев. Славная девушка,
расторопная, порядочная. Хорошие рекомендации. Непохоже, чтобы она могла
присвоить  чужое.  А  старшая  горничная?  Тоже  превосходная   девушка.
Спокойная, вежливая. Отличная работница.
   - Так почему же она уходит? - спросил инспектор.
   - Я тут ни при чем, - поджав губы, ответила мисс Рассэл.
   - Мистер Экройд вчера днем был очень ею недоволен.  Она  убирала  его
кабинет и перепутала бумаги у него на столе. Он очень рассердился, и она
подала заявление об уходе. Так она объяснила мне.  Но,  может  быть,  вы
поговорите с ней сами?
   Инспектор согласился. Я уже обратил внимание на эту  служанку,  когда
она подавала завтрак. Высокая девушка с  густыми  каштановыми  волосами,
туго стянутыми в пучок на затылке, и очень  спокойными  серыми  глазами.
Она пришла по звонку экономки и остановилась перед вами, устремив на нас
прямой, открытый взгляд.
   - Вы Урсула Борн? - спросил инспектор.
   - Да, сэр.
   - Вы собираетесь уходить?
   - Да, сэр.
   - Почему?
   - Я перепутала бумаги на столе мистера Экройда. Он очень рассердился,
и я сказала, что мне лучше отказаться  от  места.  Тогда  он  велел  мне
убираться вон, и поскорее.
   - Вы вчера были в спальне мистера Экройда? Убирали там?
   - Нет, сэр. Это обязанность Элзи. Я  в  эту  часть  дома  никогда  не
захожу.
   - Я должен сообщить вам, моя милая, что из  спальни  мистера  Экройда
исчезла крупная сумма денег.
   Спокойствие изменило ей. Она покраснела.
   - Ни о каких деньгах я не знаю. Если вы считаете, что я их взяла и за
это мистер Экройд меня уволил, то вы ошибаетесь.
   - Я вас в этом не обвиняю, милая, не волнуйтесь так!
   - Вы можете обыскать мои  вещи,  -  холодно  и  презрительно  сказала
девушка.
   - Я не брала этих денег.
   - Мистер Экройд уволил вас, или, если хотите, вы взяли расчет,  вчера
днем? - спросил Пуаро.
   Девушка молча кивнула.
   - Сколько времени длился этот разговор?
   - Разговор?
   - Да, между вами и мистером Экройдом?
   - А... Я... я не знаю.
   - Двадцать минут? Полчаса?
   - Примерно.
   - Не дольше?
   - Во всяком случае, не дольше получаса.
   - Благодарю вас, мадемуазель.
   Я  с  любопытством  посмотрел  на  него.  Он  осторожно   переставлял
безделушки на столе. Его глаза сияли. - Пока все, - сказал инспектор.
   Урсула Борн ушла. Инспектор повернулся к мисс Рассэл.
   -  Сколько  времени  она  работает  здесь?  Есть  у  вас   копии   ее
рекомендаций?
   Мисс Рассэл подошла к бюро, вынула из ящика пачку бумаг, выбрала одну
и передала инспектору.
   - Хм, - сказал он, - на вид все в  порядке.  Миссис  Ричард  Фоллиот,
"Марби Грендж". Кто эта Фоллиот?
   - Вполне почтенная дама, - ответила мисс Рассэл.
   - Так, - сказал  инспектор,  возвращая  бумагу,  -  посмотрим  теперь
другую, Элзи Дейл.
   Элзи Дейл оказалась крупной блондинкой с приятным, хотя и  глуповатым
лицом. Она охотно отвечала на вопросы и очень расстроилась из-за пропажи
денег.
   - Она тоже производит хорошее впечатление, - сказал инспектор.
   - А как насчет Паркера?
   Мисс Рассэл опять поджала губы и ничего не ответила.
   - У меня ощущение, что он не совсем  то,  чем  кажется,  -  задумчиво
продолжал инспектор.
   - Только не представляю, как он мог это сделать. Он был  занят  после
обеда, а потому у него прочное алиби  -  я  этим  специально  занимался.
Благодарю вас, мисс Рассэл.  На  этом  мы  пока  и  остановимся.  Весьма
вероятно, что мистер Экройд сам отдал кому-то эти деньги.
   Экономка сухо попрощалась с нами, и мы ушли.
   - Интересно, - сказал я, когда мы с Пуаро  вышли  из  дома,  -  какие
бумаги могла перепутать эта девушка, если это привело  Экройда  в  такое
бешенство. Может быть, в них ключ к тайне?
   - Секретарь говорит, что на письменном столе не было важных бумаг,  -
спокойно сказал Пуаро.
   - Да, но...
   - Я остановился.
   - Вам кажется странным,  что  Экройд  пришел  в  ярость  из-за  таких
пустяков?
   - Да, пожалуй.
   - Но такие ли это пустяки?
   - Мы, конечно, не знаем, что это за бумаги, но Реймонд говорит...
   - Оставим пока месье Реймонда. Что вы скажете о ней?
   - О ком? О старшей горничной?
   - Да, о старшей горничной, Урсуле Борн.
   - Она кажется симпатичной девушкой, - с запинкой ответил я.
   Пуаро повторил мои слова, но подчеркнул второе слово:
   - Она кажется симпатичной девушкой.
   Затем, немного помолчав, он вынул из кармана и протянул  мне  список,
составленный инспектором.
   - Взгляните, друг мой. Вот сюда.
   Проследив за указующим перстом Пуаро,  я  увидел,  что  против  имени
Урсулы Борн стоит крестик.
   - Может быть, вы не заметили, мой друг, но в этом  списке  есть  одно
лицо, чье алиби никем не подтверждается. Урсула Борн.
   - Не думаете же вы?.. - Доктор Шеппард,  я  ничего  не  смею  думать.
Урсула Борн могла убить  мистера  Экройда,  но,  признаюсь,  я  не  вижу
мотива, а вы?
   Он пристально посмотрел на меня. Так пристально, что я смутился, и он
повторил свой вопрос.
   - Никакого мотива, - сказал я твердо.
   Пуаро опустил глаза, нахмурился и пробормотал:
   - Поскольку шантажист - мужчина, следовательно, это не она.
   - Но...
   - Я запнулся.
   - Что? - Он круто повернулся ко мне.
   - Что вы сказали?
   - Ничего,  только,  строго  говоря,  миссис  Феррар  в  своем  письме
упомянула человека, а не мужчину. Но мы, Экройд и  я,  приняли  это  как
нечто само собой разумеющееся.
   Пуаро бормотал, не слушая меня:
   - Но тогда, возможно... да, конечно,  возможно,  но  тогда...  Ах,  я
должен привести в порядок мои мысли! Метод, порядок - вот сейчас они мне
особенно необходимы. Все должно располагаться в нужном порядке, иначе  я
ошибусь. Где это - Марби? - неожиданно спросил он, снова обернувшись  ко
мне.
   - За Кранчестером.
   - Как далеко?
   - Миль четырнадцать.
   - Вы не смогли бы съездить туда? Скажем, завтра?
   - Завтра? Завтра воскресенье... Да, смогу. А зачем?
   - Поговорить с этой миссис Фоллиот об Урсуле Борн.
   - Хорошо, но мне это не совсем приятно.
   - Сейчас  не  время  колебаться  -  от  этого  может  зависеть  жизнь
человека.
   - Бедный Ральф, - вздохнул я.
   - Но ведь вы верите в его невиновность?
   - Хотите знать правду? - серьезно спросил Пуаро.
   - Конечно.
   - Тогда слушайте, мой друг: все указывает на него.
   - Что? - воскликнул я.
   - Да, - кивнул Пуаро.
   - Этот глупый инспектор - а он глуп как пробка - все сводит к нему. Я
ищу истину - и истина каждый раз подводит меня к Ральфу Пейтену.  Мотив,
возможность, средства. Но я сделаю все, что от меня  зависит,  я  обещал
мадемуазель Флоре. А эта малютка верит. Глубоко верит.
 
11. Пуаро наносит визит 
 
   Мне было немного не по себе, когда на следующее  утро  я  позвонил  у
ворот "Марби Грендж". Я не очень-то понимал, что надеялся узнать  Пуаро.
Он поручил это дело мне. Почему? Потому ли, что ему -  как  при  попытке
опросить майора Блента - хотелось  самому  оставаться  в  тени?  Если  в
первом случае это желание было понятно, то  на  этот  раз  оно  казалось
совершенно  бессмысленным.  Мои  размышления  были  прерваны  появлением
подтянутой горничной. Да, миссис Фоллиот дома. Оказавшись в гостиной,  я
с любопытством огляделся в  ожидании  хозяйки  дома.  Старинный  фарфор,
гравюры, слегка потертые портьеры и чехлы  на  мебели.  Я  оторвался  от
созерцания  гравюры  Бартолоччи  <Франческо  Бартолоччи  -   итальянский
гравер, живший в Англии (1727-1815).>, когда  в  гостиную  вошла  миссис
Фоллиот - высокая шатенка с приятной улыбкой.
   - Доктор Шеппард? - неуверенно спросила она.
   - Да, разрешите представиться, - ответил я.
   - Прошу извинить за непрошеный визит, но  мне  хотелось  бы  получить
кое-какие сведения о вашей бывшей горничной, Урсуле Борн.
   При упоминании этого имени  любезная  улыбка  слетела  с  уст  миссис
Фоллиот, и от ее манер повеяло холодом.  Она  казалась  смущенной,  даже
растерянной.
   - Урсула Борн? - заговорила она с явным колебанием.
   - Да, может быть, вы забыли, кто это?
   - Я... Нет, помню превосходно.
   - Она ушла от вас около года назад, если не ошибаюсь?
   - Да. О, да. Именно так.
   - Вы были ею довольны? Сколько времени она пробыла у вас?
   - Ну... год, может быть, два, я точно не помню...  Она...  Она  очень
добросовестная. Вы будете ею довольны. Я не знала,  что  она  уходит  из
"Папоротников".
   - Вы не могли бы рассказать мне о ней? Откуда она?  Из  какой  семьи?
То, что вам известно.
   Лицо миссис Фоллиот стало совсем ледяным.
   - Не имею ни малейшего представления.
   - Где она служила до вас?
   - Не помню.
   - Миссис Фоллиот начинала сердиться. Она откинула голову  -  движение
почему-то показалось мне знакомым.
   - Все эти вопросы необходимы?
   - Конечно, нет, - ответил я, удивленный ее поведением.
   - Я не думал, что вам это неприятно. Простите.
   Ее гнев прошел, она снова смутилась.
   - О, нет. Уверяю вас, я охотно отвечу на  ваши  вопросы.  Только  мне
показалось странным... Да, немного странным...
   Преимущество профессии врача в том,  что  мы  привыкли  распознавать,
когда люди нам лгут. Все поведение миссис Фоллиот показывало, что она не
хочет отвечать на мои вопросы. Очень не хочет. Она  была  взволнована  и
чувствовала себя неловко - здесь скрывалась какая-то тайна. Эта  женщина
явно не умела и не любила лгать - ребенок понял бы, что она лжет.
   Но не менее ясно было и то, что больше  она  мне  ничего  не  скажет.
Какая бы тайна ни окружала Урсулу Борн, от  миссис  Фоллиот  мне  ее  не
узнать. Потерпев поражение, я снова извинился и ушел.
   Заглянув к некоторым пациентам,  я  вернулся  домой  к  шести  часам.
Каролина сидела за столом; на столе еще стояла неубранная чайная посуда.
На лице Каролины было хорошо знакомое мне выражение торжества: либо  она
что-то от кого-то узнала, либо что-то кому-то сообщила. Я подумал:  "Что
именно?" - У меня был очень интересный  день,  -  начала  Каролина,  как
только я опустился в кресло и протянул к огню камина ноги.
   - Вот как? Мисс Ганнет заглянула попить чайку? Мисс Ганнет - одна  из
наших главных разносчиц сплетен.
   - Попробуй еще, - с невероятным самодовольством предложила Каролина.
   Я пробовал еще и еще, перебирая одного за другим всех, кого  Каролина
числила в своей разведке, но каждую мою догадку сестра  с  торжествующим
видом отметала  в  сторону,  отрицательно  покачивая  головой.  В  конце
концов, она по собственному почину выдала информацию.
   - Заглянул месье Пуаро! Ну что ты об этом думаешь?
   Я думал многое, но Каролине ничего не сказал, разумеется.
   - Зачем он приходил?
   - Повидаться со мной, конечно. Он  сказал,  что,  будучи  так  близко
знаком с моим братом, он взял  на  себя  смелость  познакомиться  с  его
очаровательной сестрой...  с  твоей  очаровательной  сестрой...  Ну,  ты
понимаешь, что я хочу сказать.
   - О чем же он говорил? - спросил я.
   - Он рассказывал мне о себе и о раскрытых им преступлениях. Ты знаешь
этого князя Павла Мавританского, того, который женился на танцовщице?  Я
недавно читала о ней очень интригующую статью в "Светском калейдоскопе".
Там намекалось, что на самом  деле  -  эта  танцовщица  русская  великая
княжна. Так вот,  месье  Пуаро  открыл  тайну  загадочного  убийства,  в
котором они были запутаны. Князь Павел был исполнен благодарности.
   - А булавку с изумрудом величиной с голубиное яйцо он ему подарил?  -
спросил я с издевкой.
   - Об этом он ничего не говорил, а что?
   - Ничего. Просто мне  казалось,  что  так  принято.  Так,  во  всяком
случае,  бывает  в  детективных  романах:  у  суперсыщика  вся   комната
непременно усыпана рубинами, жемчужинами и  изумрудами,  полученными  от
благодарных клиентов королевской крови.
   - Во всяком случае, очень интересно было слушать из его уст  то,  что
рассказывается только в кулуарах, - самодовольно заметила моя сестра.
   Я не  мог  не  восхититься  проницательностью  месье  Пуаро,  который
безошибочно выбрал из своей  практики  случай  наиболее  интересный  для
старой девы, живущей в деревне.
   - А сообщил он  тебе,  действительно  ли  эта  танцовщица  -  великая
княжна? - осведомился я.
   - Он не имел права, - внушительно ответила Каролина.
   - И теперь, - заметил я, - он тебя купил на корню.
   - Не будь вульгарен, Джеймс! Где ты набираешься подобных выражений?
   - Скорее всего, от единственного звена, соединяющего меня с миром,  -
от моих пациентов. К сожалению, среди них нет особ королевской  крови  и
таинственных танцовщиц.
   - Ты стал очень раздражителен, Джеймс. Печень, верно, не  в  порядке.
Прими-ка вечером пилюли.
   Увидав меня в домашней обстановке, вы нипочем не догадались бы, что я
- врач. Назначением всех лекарств - и себе и мне - занимается Каролина.
   - К черту печень, - сказал я с досадой.
   - А об убийстве Экройда вы что ж, не говорили совсем?
   - Ну, разумеется, говорили, Джеймс. О чем  еще  у  нас  сейчас  можно
говорить? Мне удалось вправить месье Пуаро мозги по некоторым пунктам, и
он был очень мне признателен. Сказал, что я - прирожденный детектив и  у
меня  поразительная   интуиция   по   части   психических   особенностей
человеческой натуры.
   - Каролина была в эту минуту до удивления похожа  на  кошку,  всласть
налакавшуюся сливок. Казалось, она вот-вот замурлычет.
   - Он очень много говорил о маленьких серых клеточках мозга и  о  том,
как  она  работают.  У  него  самого,  сказал  он,  они  в  превосходном
состоянии.
   - Ну, еще бы, - ядовито заметил я.
   - Излишней скромностью он безусловно не страдает.
   - Не люблю, когда ты говоришь пошлости, Джеймс. Месье  Пуаро  считает
так: нужно как можно скорее разыскать  Ральфа  и  убедить  его,  что  он
должен пойти и дать показания. Его исчезновение может  произвести  очень
неблагоприятное впечатление на судебное расследование, доверит Пуаро.
   - А ты ему что на это сказала?
   - Я признала, что он прав, - важно отвечала Каролина.
   - И со своей стороны сообщила ему, какие здесь уже пошли толки.
   - Каролина, - спросил я резко, - ты рассказала месье Пуаро о том, что
ты тогда подслушала в лесу?
   - Конечно рассказала, - с довольным видом объявила Каролина.
   Я вскочил и зашагал из угла в угол.
   - Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что ты творишь?  -  воскликнул
я.
   - Ты затягиваешь петлю на шее у Ральфа  Пейтена,  это  же  ясно,  как
белый день! - Вовсе нет,  -  невозмутимо  возразила  Каролина  -Я  очень
удивилась, узнав, что ты не рассказал ему этого сам.
   - Я сознательно не обмолвился об этом ни словом.
   Я очень привязан к Ральфу.
   - Я тоже. Потому и считаю, что ты городишь чепуху. Я не верю, что это
дело рук Ральфа, и, значит, правда никак не может ему  повредить,  и  мы
должны оказывать месье Пуаро всяческую помощь.  Ну,  подумай  сам,  ведь
возможно, что в тот вечер Ральф был с этой самой  девушкой,  и  тогда  у
него прекрасное алиби.
   - Если у него прекрасное алиби, - возразил я, - тогда  почему  он  не
явится и не докажет это?
   -  Возможно,  боится  скомпрометировать  девушку,  -  глубокомысленно
заметила Каролина.
   - Но если месье Пуаро удастся добраться до нее, он разъяснит ей,  что
это ее долг - прийти и очистить Ральфа от подозрений.
   - Я вижу, ты уже сочинила целую  романтическую  небылицу.  Ты  просто
начиталась разной дряни, Каролина. Я тебе давно это говорил.
   - Я снова сел.
   - Пуаро тебя еще о чем-нибудь спрашивал?
   - Только о пациентах, которые были  у  тебя  на  приеме  в  то  утро:
сколько их и кто они?
   - И ты смогла  ему  на  это  ответить?  Каролина  превосходит  всякое
вероятие.
   - А почему бы нет? - горделиво ответила моя сестра.
   - Мне из окна виден вход в приемную. И у  меня  превосходная  память,
гораздо лучше твоей.
   - Да, куда уж мне, - пробормотал я машинально. Моя сестра продолжала,
загибая пальцы:
   - Старуха Беннет - раз, мальчик с фермы,  нарыв  на  пальце,  -  два,
Долли  Грейвс,  с  занозой,   -   три,   этот   американец,   стюард   с
трансатлантического парохода, - четыре... Да, еще Джордж Эванс, со своей
язвой, и наконец...
   - Многозначительная пауза.
   - Ну?
   Каролина закончила с торжеством, в лучшем стиле, прошипев, как  змея,
благо лишних "с" у нее всегда с избытком в запасе:
   - Мисс Рассэл!
   - Не понимаю, - сказал я лживо, - что у тебя на уме? Почему  бы  мисс
Рассэл и не зайти показать мне больное колено?
   - Чушь! Колено! - изрекла Каролина.
   - Как бы не так! Не то ей было нужно.
   - Каролина откинулась на спинку стула и многозначительно поглядела на
меня, а когда Каролина многозначительно смотрит на вас - от этого никуда
не деться...
   - А что же? - спросил я.
   Каролина вынуждена была признаться, что это ей неизвестно.
   - Но ему-то - я хочу сказать - месье Пуаро - известно. Он видит,  что
эта женщина себе на уме. Она подозрительна.
   -  И,  понимающе  покачав  головой,  Каролина   собрала   вязанье   и
отправилась наверх - облачиться к обеду в лиловую шелковую блузку.
   Я смотрел на огонь и обдумывал слова Каролины. Действительно ли Пуаро
приходил узнать о мисс Рассэл или это были обычные фантазии Каролины?  В
то утро, во всяком случае,  в  поведении  мисс  Рассэл  не  было  ничего
подозрительного. Хотя... Я вспомнил, как она расспрашивала о наркотиках,
а потом перевела разговор на яды. Но при  чем  это?  Экройд  же  не  был
отравлен. И все-таки странно...
   Сверху донесся голос Каролины:
   - Джеймс, ты Опаздываешь к столу!
   Я подбросил угля в камин и покорно поднялся по лестнице: мир  в  доме
дороже всего.
 
12. За столом 
 
   Судебное расследование происходило  в  понедельник.  Я  не  собирался
описывать его  подробно  -  это  было  бы  повторением  изложенного.  По
договоренности с полицией процедура  была  сведена  к  минимуму.  Я  дал
показания  о  причине  смерти  и  примерном  времени,  когда  она  могла
наступить. Судья выразил сожаление по поводу отсутствия Ральфа  Пейтена,
но особенно этого не подчеркивал. Потом Пуаро и я имели короткую  беседу
с инспектором Рэгланом. Инспектор был настроен мрачно. - Скверно, мистер
Пуаро, - сказал он.
   - Я пытаюсь быть объективным. Я здешний, часто встречался с капитаном
Пейтеном в Кранчестере и был бы рад, если бы он оказался  невиновен,  но
дело выглядит скверно, что ни говори. Если  он  ни  в  чем  не  виноват,
поче