ощущал на  себе  внимательный  взгляд  доктора.  Тот,
казалось, ожидал признаков отравления.
   Жан Сервьер больше не показывался, как и обещал, Ле-Поммерэ тоже.
   Кафе опустело, никто не рисковал заходить в него, а тем  более  пить.
На улице клятвенно заверяли, что бутылки отравлены все до одной.
   - Хватило бы, чтобы умертвить весь город!..
   Со своей виллы на Белых песках позвонил мэр. Он  хотел  точно  знать,
что происходит. Последовал  неопределенный  ответ,  и  вновь  воцарилось
унылое молчание. Доктор Мишу сидел в углу и просматривал газеты.
   Официантка застыла  на  месте.  Мегрэ  невозмутимо  курил.  Время  от
времени в кафе заглядывал хозяин - хотел,  видимо,  удостовериться,  что
новой трагедии не случилось.
   Городские  часы  исправно  отзванивали  положенное  время,  на  улице
затихли шепот и шаги любопытных. Слышались лишь монотонные жалобы  ветра
да шум дождя, стучавшегося в окна.
   - Вы ночуете здесь? - спросил у  доктора  Мегрэ.  Его  громкий  голос
прозвучал так неожиданно, что доктор и официантка вздрогнули.
   - Иногда... Я живу с матерью в трех километрах от города, в  огромной
пустой вилле... Мать уехала  на  несколько  дней  в  Париж,  а  служанка
отпросилась в деревню, у нее женится брат...
   Доктор встал и после небольшой паузы сказал поспешно:
   - Доброй ночи!
   Он поднялся по лестнице на второй этаж. Слышно было, как он  вошел  в
комнату, расположенную как раз над комнатой  Мегрэ,  как  упали  на  пол
снятые башмаки. В кафе не осталось никого, кроме комиссара и официантки.
   - Поди-ка сюда, - сказал Мегрэ, откидываясь на спинку стула.
   Официантка подошла и остановилась перед ним.  Ее  поза,  ее  движения
казались заученными.
   - Присядь... Сколько тебе лет?
   - Двадцать четыре...
   Она  была  как-то  преувеличенно  скромна.  Вечно  опущенные   глаза,
бесшумная,  скользящая  походка,  желание  быть  незаметной  и  привычка
вздрагивать при каждом окрике - все это  вполне  вязалось  с  внешностью
замарашки, запуганной и забитой. И все же в ней чувствовалась  гордость,
которую она всячески старалась подавить.
   Малокровная и плоскогрудая, она была почти полностью  лишена  женской
соблазнительности. И тем не менее что-то неясное, болезненное  и  унылое
привлекало в ней.
   - Что ты делала раньше, до этого кафе?
   - Я сирота...  Мой  отец  и  брат  погибли  в  море,  на  барке  "Три
волхва"... Мать умерла давно. Я  работала  продавщицей  в  писчебумажном
магазине на Почтовой площади...
   Почему у нее такой тревожный взгляд?
   - У тебя есть дружок?..
   Она молча отвернулась. Не спуская глаз  с  ее  бледного  лица,  Мегрэ
курил, медленно потягивая пиво.
   - Наверное, клиенты пристают к  тебе...  Особенно  постоянные,  вроде
тех, что сейчас ушли отсюда... Они бывают здесь  каждый  вечер  и  любят
красивых девушек... Ну-ка, признавайся! Который из них?
   Побледнев еще больше, она прошептала с усталой гримасой:
   - Да нет... Никто... Разве только доктор...
   - Вот как... Ты живешь с ним? Она доверчиво посмотрела на него.
   - Нет. Когда он здесь ночует,  он  требует,  чтобы  я  оправляла  ему
постель...
   Давно уже Мегрэ не приходилось выслушивать такой лаконичной исповеди.
   - Он делал тебе подарки?
   - Раз или два, когда уговаривал меня, чтобы я пришла к  нему  в  свой
свободный день... В последний раз это было  позавчера...  Он  пользуется
тем, что мамаша уехала... У него много женщин...
   - А мосье Ле-Поммерэ?
   - То же самое... Правда, у него я была только один раз, и то давно...
   Я пришла, а у него уже была  девушка  с  консервной  фабрики...  И  я
ушла...
   Эти господа меняют девушек каждую неделю...
   - А мосье Сервьер?
   - Мосье Сервьер человек женатый, он совсем другое  дело...  Он  ездит
кутить в  Брест.  А  здесь  он  только  шутит  да  иногда  ущипнет  меня
мимоходом...
   Дождь не  прекращался.  Где-то  очень  далеко  выла  сирена  корабля,
разыскивавшего в тумане вход в порт.
   - У вас всегда такая тоска?
   - Что вы! Это зимой господа остаются одни и  скучают.  Только  иногда
разопьют бутылочку с каким-нибудь коммивояжером... А летом  здесь  полно
приезжих. Наши господа гуляют с ними, пьют шампанское, ездят по  богатым
виллам... Летом здесь много машин, много красивых женщин, и мы сбиваемся
с ног. Вместо меня в кафе работают три официанта, а я сижу в  погребе  и
отпускаю вино...
   Чего она  ждала,  чего  искал  ее  тревожный  взгляд?  Она  сидела  в
неудобной позе, на краешке стула, готовая вскочить по первому сигналу.
   Прозвучал жиденький звонок. Эмма посмотрела на  электрическое  табло,
помещавшееся над кассой, и перевела глаза на комиссара.
   - Вы позволите?
   Мегрэ кивнул.  Эмма  поднялась  по  лестнице,  и  в  комнате  доктора
послышались приглушенные голоса.
   С улицы вошел аптекарь, он был слегка навеселе.
   - Все в порядке, комиссар! Сорок восемь бутылок  проверено.  И,  могу
поклясться,  проверено  на  совесть!  Яд  обнаружен  только  в  перно  и
кальвадосе... Хозяин может забрать остальные бутылки...  А  что  скажете
вы, комиссар? Дело рук анархистов, не так ли?..
   Вернулась Эмма, вышла на улицу, закрыла ставни и села за  кассу.  Как
только за аптекарем захлопнулась дверь, Мегрэ шутливо спросил:
   - Ну как?
   Эмма отвернулась, не отвечая. В позе  ее  было  столько  неожиданного
целомудрия, что Мегрэ смутился. Он  понял,  что  если  задаст  еще  один
вопрос, Эмма зальется слезами.
   - Покойной ночи, девочка! - сказал он ласково.
 
*** 
 
   Когда утром комиссар спустился в зал, ему показалось,  что  он  встал
слишком рано - таким темным было  покрытое  облаками  небо.  В  окно  он
увидел пустынную  гавань.  Одинокий  кран  медленно  разгружал  баржу  с
песком.  Редкие  прохожие  в  непромокаемых  плащах  бежали  по  улицам,
прижимаясь к стенам домов.
   На  середине  лестницы  Мегрэ   встретил   только   что   приехавшего
коммивояжера. Носильщик с трудом тащил его чемодан.
   Эмма подметала кафе. На  мраморном  столике  остывала  на  дне  чашки
кофейная гуща.
   - Инспектор? - спросил Мегрэ.
   - Да. Он узнал у меня дорогу на вокзал и потащил туда огромный пакет.
   - А что доктор?
   - Проснулся. Я подала ему первый завтрак.  Он  нездоров  и  не  хочет
вставать...
   Метла Эммы продолжала вздымать пыль, смешанную с опилками.
   - Что вам подать?
   - Черного кофе.
   Чтобы попасть на кухню, ей пришлось пройти мимо Мегрэ. Он положил  ей
на плечи свои огромные лапы, повернул к себе и хмуро, но в то  же  время
ласково посмотрел ей в глаза:
   - Слушай, Эмма...
   Она робко попыталась сбросить его руки и осталась стоять  неподвижно,
съежившись и стараясь казаться как можно меньше.
   - Ты что-то знаешь, я вижу... Молчи!.. Я не хочу, чтобы ты лгала.  Ты
славная девочка, и я не хочу, чтобы у тебя были неприятности...
   Посмотри-ка на меня!.. Бутылка, да? Ну, а теперь говори!..
   - Клянусь вам...
   - Не клянись.
   - Это не я!
   - Я знаю, черт возьми, что не ты!.. А кто?
   Веки ее мгновенно покраснели, брызнули слезы. Нижняя губа  задрожала,
и лицо официантки стало таким жалким, что Мегрэ отпустил ее.
   - Доктор опять приставал к тебе?
   - Нет! Он позвал меня, но... совсем не для того...
   - А что ему было нужно?
   - Он меня спрашивал, как и вы... Только он угрожал... Он хотел знать,
кто брал бутылку. Он чуть не избил меня... А я ничего не знаю!.. Клянусь
жизнью матери, я ничего не знаю!..
   - Ладно. Принеси мне кофе.
   Было восемь часов утра. Мегрэ прогулялся по  городу  и  зашел  купить
себе трубочного табаку. Он вернулся около десяти часов и застал  в  кафе
доктора. Тот был в халате  и  туфлях,  шея  его  была  повязана  пестрым
фуляровым платком. Лицо доктора осунулось, рыжеватые редкие волосы  были
растрепаны.
   - Что с вами, доктор? Похоже, вы не в своей тарелке...
   - Я заболел. Этого следовало ожидать,  у  меня  больные  почки.  Если
только я поволнуюсь хоть немного - приступ  обеспечен.  Я  не  спал  всю
ночь...
   Он не сводил с входной двери своих зеленоватых глаз.
   - Почему бы вам не поехать домой?
   - Там никого нет. Здесь меня обслуживают, здесь мне удобнее...
   На столе перед доктором лежали все утренние газеты, какие можно  было
найти в городе.
   - Вы не видели никого из  моих  друзей,  комиссар?  Ни  Сервьера,  ни
Ле-Поммерэ?.. Странно, что они не пришли узнать, как идут у вас дела...
   - Они, наверное, еще спят, - вздохнул Мегрэ. -  Кстати,  я  нигде  не
заметил этого ужасного желтого пса...  Эмма!..  Вы  не  видели  его?  Не
видели?.. Вот и Леруа... Леруа, вам не попадался этот пес?..  И  вообще,
что новенького?
   - Бутылка и стаканы отправлены в лабораторию. Я  заходил  в  мэрию  и
жандармерию... Вы спрашивали о псе? Какой-то крестьянин видел его в саду
мосье Мишу...
   Доктор вскочил, его белые пальцы дрожали.
   - В моем саду? Как он попал в мой сад?..
   - Говорят, он лежал на  пороге  вашего  дома.  Когда  парень  подошел
поближе,  пес  зарычал  так  страшно,  что   у   парня   сразу   пропало
любопытство...
   Мегрэ незаметно, но внимательно следил за лицами собеседников.
   - А что, доктор, если нам вместе прогуляться до вашей виллы?
   Доктор принужденно улыбнулся.
   - В такой дождь? Да еще с приступом? Эта прогулка  будет  мне  стоить
недели постельного режима... И потом: какое отношение к делу может иметь
эта собака? Обыкновенный" бродячий пес...
   Мегрэ надел пальто и шляпу.
   - Куда вы, комиссар?
   - Так, подышать воздухом... Прогуляемся, Леруа?..
   Выйдя на улицу, они увидели в окне вытянутое  лицо  доктора.  Толстое
цветное стекло делало его зеленым и еще более длинным.
   - Куда мы идем? - спросил инспектор. Мегрэ только  пожал  плечами.  С
четверть часа они гуляли вокруг  доков,  словно  их  очень  интересовали
корабли. Затем Мегрэ свернул вправо от мола, и они пошли по  дороге,  на
которой был указатель: "К Белым пескам".
   - Если бы взять на  анализ  пепел  от  сигарет,  найденный  в  пустом
доме... - покашляв, начал Леруа.
   - Что вы думаете об Эмме? - перебил его Мегрэ.
   - Не знаю... По-моему, в таком городишке, как  этот,  где  все  знают
друг друга, чертовски трудно раздобыть такую пропасть стрихнина...
   - Я спрашиваю вас  не  о  стрихнине,  а  об  Эмме...  Хотели  бы  вы,
например, стать ее любовником?..
   Бедный  инспектор  растерялся  и  не  нашелся,  что  ответить.  Мегрэ
остановил его и попросил  распахнуть  пальто:  укрывшись  за  полой,  он
раскурил трубку.
 
*** 
 
   Им пришлось прошагать около трех километров.  Белые  пески  оказались
огромным пляжем, по краям которого были  расположены  виллы.  Среди  них
выделялось роскошное обиталище мэра, напоминавшее средневековый замок.
   По обе стороны пляжа возвышались  скалы,  поросшие  елями.  Увязая  в
покрытом водорослями песке, Мегрэ и Леруа пересекли пляж. Вокруг  стояли
пустые дома с заколоченными ставнями.
   Море набегало на холмы, шумели сосны.
   Они увидели огромный фанерный щит с надписью: "Белые пески. Продажа и
аренда земельных участков". Ниже пестрыми красками  был  изображен  план
местности. Одни участки были запроданы, другие арендованы, третьи  ждали
своей очереди. Рядом стоял деревянный киоск с  вывеской:  "Бюро  продажи
участков".
   Киоск был заколочен, и на Окне красовался плакат: "Обращаться к мосье
Эрнесту Мишу, администратору".
   Вероятно, под летним солнцем эти свежепокрашенные строения  выглядели
весело. Но сейчас, когда их затопили грязные осенние дожди  и  неумолчно
рокотал прибой, они были мрачны, как надгробья.
   Неподалеку  стояла  большая  новенькая  вилла  из  серого   камня   с
застекленной террасой и бетонированным бассейном. Огромные  клумбы  были
вскопаны, но не засажены.
   Дальше виднелись стены, поднимавшиеся прямо  из  земли  И  намечавшие
будущие комнаты. Там строились новые виллы.
   Мегрэ  заметил,  что  стекла  в  киоске  выбиты.  Рядом  лежали  кучи
красноватого песка, которым уже была посыпана часть дорожек.  Неподалеку
стоял каток. Дальше над скалами возвышалась  недостроенная  гостиница  с
белыми стенами и с окнами, заколоченными фанерой.
   Мегрэ спокойно толкнул металлическую решетку ворот, ведущих  к  вилле
доктора. Когда они подошли  к  дверям  и  комиссар  потянулся  к  ручке,
инспектор Леруа заколебался:
   - Ордера на обыск у нас нет... Не лучше ли подождать?
   Мегрэ  опять  недовольно  пожал   плечами.   Аллея   была   испещрена
отчетливыми  следами.  Отпечатки  собачьих  лап  шли  рядом  со  следами
огромных сапог, подбитых гвоздями. Размер этих сапог был никак не меньше
сорок шестого.
   Мегрэ повернул ручку, и  дверь  сразу  же  открылась.  Передняя  была
устлана ковром, на котором следы огромных  сапог  и  собачьих  лап  были
видны еще яснее.
   Внутренняя архитектура  виллы  оказалась  сложной,  а  мебель  весьма
претенциозной. В комнатах было много укромных уголков,  диванов,  низких
книжных полок,  турецких  и  китайских  столиков.  Старинные  бретонские
кровати, закрытые, словно гробы, были  переделаны  в  витрины  и  набиты
безделушками. Повсюду висело множество ковров и портьер.
   Судя  по  всему,  хозяин  использовал  старые   вещи   для   создания
современного сельского стиля.
   Кое-где висели бретонские пейзажи и изображения не слишком одетых дам
с неясными подписями: "Дорогому другу Мишу"...  или  "Неизменному  другу
артистов"...
   Комиссар сердито поглядывал на этот хлам, что же касается  Леруа,  то
он был просто подавлен необыкновенной изысканностью обстановки.
   Мегрэ прошелся по вилле и осмотрел все комнаты. Некоторые были совсем
без мебели, и штукатурка на их стенах едва успела просохнуть.
   Добравшись  до  кухни,  Мегрэ  толкнул  дверь  ногой,  и  тотчас   же
послышалось его довольное ворчанье:  на  некрашенном  столе  стояли  две
пустые бутылки из-под бордо.
   Рядом валялось не меньше десятка  консервных  банок,  грубо  вскрытых
ножом. Весь стол был заляпан грязью и салом. Судя по всему, здесь  прямо
из  банок  ели  сельдей  в  белом  вине,  грибы,  холодных  рябчиков   и
консервированные абрикосы.
   На испачканном полу  возле  стола  валялись  кусочки  мяса.  Разбитая
бутылка коньяку лежала в углу, и  острый  запах  алкоголя  смешивался  с
запахом еды.
   Мегрэ со странной улыбкой  смотрел  на  своего  спутника.  -  Как  вы
думаете, Леруа, это доктор устроил здесь такой свинарник?
   Инспектор молчал, точно громом пораженный, а Мегрэ продолжал:
   - Не думаю, чтобы это могла сделать его почтеннейшая мамаша!.. Ни тем
более служанка!.. Смотрите, вы ведь любитель отпечатков... А  вот  следы
грязи и контур подошвы. Та  же  самая  ножка  сорок  шестого  размера  и
собачьи лапы рядышком...
   Мегрэ набил трубку и взял с этажерки коробку серных спичек.
   - Займитесь-ка всем этим, Леруа. Работы здесь хватит на  троих...  До
скорого свидания!..
   Мегрэ поднял воротник  пальто,  заложил  руки  в  карманы  и  зашагал
обратно к пляжу Белые пески.
   Когда он вошел в кафе гостиницы, первым, кого он увидел, был доктор.
   Небритый, в туфлях и халате, он все еще сидел в своем углу.
   Рядом с ним помещался Ле-Поммерэ, такой же корректный  и  подтянутый,
как накануне. Они сразу перестали говорить и смотрели на Мегрэ, пока  он
не подошел к ним.
   Тогда доктор откашлялся и сказал надтреснутым голосом:
   - Слышали новость? Сервьер исчез...  Его  жена  почти  обезумела.  Он
расстался с нами вчера вечером, и больше никто его не видел...
   Мегрэ вздохнул и отшатнулся, но не слова доктора были тому  причиной:
комиссар увидел, что возле кассы,  у  самых  ног  Эммы,  спокойно  лежит
желтый пес.
 
III 
 
КОНКАРНО ОХВАЧЕН УЖАСОМ 
 
   Ле-Поммерэ охотно подтвердил, ибо всегда слушал самого себя с большим
удовольствием:
   - Да, да... Она была здесь совсем недавно и умоляла  меня  возглавить
розыски... Сервьер - наш старый товарищ. Кстати, настоящая его фамилия -
Гойяр.
   Мегрэ перевел взгляд с желтого пса на  распахнувшуюся  дверь.  Вихрем
ворвался газетчик, и Мегрэ издали прочел жирную шапку:
   КОНКАРНО ОХВАЧЕН УЖАСОМ Чуть пониже следовали подзаголовки:
   КАЖДЫЙ ДЕНЬ - НОВАЯ ТРАГЕДИЯ!  ИСЧЕЗНОВЕНИЕ  НАШЕГО  СОТРУДНИКА  ЖАНА
СЕРВЬЕРА. ЕГО МАШИНА ЗАЛИТА КРОВЬЮ! ЗА КЕМ ТЕПЕРЬ ОЧЕРЕДЬ?
   Мегрэ поймал мальчишку за рукав:
   - Как дела? Много продал?
   - Вдесятеро против обычного! Всю дорогу бежал, от самого вокзала!
   И мальчишка помчался по набережной, истошно вопя:
   -  "Фар  де  Брест"!  Покупайте  "Фар   де   Брест"!..   Сенсационное
сообщение!..
   Комиссар еще не начал читать газету, когда подошла Эмма:
   - Вас просят к телефону...
   В трубке раздался взбешенный голос мэра:
   - Алло! Комиссар? Это вы дали разрешение на нелепую статью в "Фар  де
Брест", даже не поставив меня в известность?.. Как мэр, я первым  должен
знать о том, что происходит в моем городе,  слышите?..  Я  настаиваю,  я
здесь хозяин!.. Что за нелепая история с автомашиной?.. И  еще  какие-то
следы огромных ног? За полчаса мне  звонили  человек  двадцать!  Люди  в
панике, они хотят знать правду! И я ее требую, комиссар...
   Мегрэ спокойно повесил трубку, вернулся в кафе, уселся и начал читать
статью. Мишу и Ле-Поммерэ вместе просматривали  газету,  разложенную  на
мраморном столике.
   Наш уважаемый сотрудник Жан Сервьер осветил на страницах нашей газеты
события, недавно происшедшие  в  городе  Конкарно.  События  начались  в
пятницу. Почтенный городской коммерсант мосье Мостагэн вышел вечером  из
кафе "Адмирал", остановился на  пороге  нежилого  дома,  чтобы  закурить
сигару, и... получил пулю в живот. Выстрел  был  произведен  через  щель
почтового ящика, висевшего на дверях этого дома.
   В субботу в Конкарно прибыл комиссар Мегрэ, командированный из Парижа
в Ренн для реорганизации оперативных бригад уголовной полиции.  Прибытие
комиссара не помешало в тот же вечер свершиться второму злодеянию.
   Ночью  нам  сообщили  по  телефону,  что  в  бутылке  перно,  которую
уважаемые граждане Конкарно - господа Сервьер, Ле-Поммерэ и д-р  Мишу  -
собирались  распить  совместно  с  лицами,  ведущими   следствие,   была
растворена смертельная доза стрихнина.
   В воскресенье утром автомобиль Жана Сервьера  был  найден  на  берегу
реки Сен-Жак. Мосье Жан  Сервьер  исчез,  последний  раз  его  видели  в
субботу вечером.
   Сиденье машины залито кровью, ветровое стекло разбито вдребезги, есть
основания предполагать, что в машине происходила отчаянная борьба.
   Итак, за три дня - три трагедии! Вполне  понятно,  что  ужас  охватил
обитателей  Конкарно,  каждый  с  тревогой  вопрошает:  кто  из  нас  на
очереди?
   Особенно  встревожено  население  Конкарно  таинственным   появлением
некоего желтого пса. Пес этот не имеет хозяина, никто его не знает, и он
непременно присутствует при каждом новом несчастье.
   Неужели этот  пес  не  может  навести  полицию  на  весьма  очевидную
догадку? Ведь рядом со  следами  собаки  обычно  видны  следы  человека,
личность  которого  пока  не  установлена,  но  следы   которого   очень
характерны - они гораздо больше среднего размера человеческой ступни.
   Безумец он или просто бродяга? Он ли виновник всех  злодеяний,  и  на
кого он нападет сегодня вечером?..
   Во всяком  случае,  сопротивление  ему  обеспечено.  Жители  Конкарно
вооружились и будут стрелять в злоумышленника при малейшем подозрении.
   Но пока даже сегодня, в воскресенье, город Конкарно кажется вымершим.
   Он очень напоминает города северных районов  во  время  войны,  когда
объявлялась воздушная тревога.
 
*** 
 
   Мегрэ  посмотрел  в  окно.  Дождь  перестал,  но  улицы  под   низким
свинцово-серым небом все еще были покрыты липкой грязью.  Ветер  яростно
дул с моря.
   Горожане возвращались с воскресной мессы, и в руках почти  у  каждого
был номер  "Фар  де  Брест".  Проходя  мимо  гостиницы  "Адмирал",  люди
оглядывались и ускоряли шаг.
   Город словно был поражен каким-то мертвящим дыханием. Но разве оно не
чувствуе