одолжал допытываться Мегрэ.
   - Не помню, чтобы мне доводилось видеть их  вместе.  Я  имею  в  виду
вдвоем.
   - Я хотел бы, чтоб вы попытались  вспомнить  получше.  В  тот  вечер,
когда Марселей говорил обо мне...
   - Я понимаю, что вы хотите сказать. Этот  же  вопрос  мне  задал  ваш
инспектор.
   - Я полагаю, в начале вечера посетители сидели за разными  столиками,
как и вчера?
   - Да. Сначала они всегда так сидят.
   - Вы помните, что произошло потом?
   - Кто-то включил проигрыватель. Не знаю - кто,  но  ясно  помню,  что
играла музыка. Голландец со своей подругой пошли танцевать. Это  у  меня
запечатлелось в памяти: я обратил внимание,  что  двигалась  она  в  его
руках безвольно, как тряпичная кукла.
   - Кто-нибудь еще танцевал?
   - Миссис Уилкокс с месье Филиппом. Он очень хорошо танцует.
   - А где в это время находился Марселей?
   - Помнится, он стоял у стойки.
   - Он был очень пьян?
   - Не очень, но достаточно. Подождите, мне припоминается одна  деталь.
Марселей настаивал, чтобы миссис Уилкокс пошла с ним танцевать.
   - Марселей?
   Намеренно или нет, но как только заговаривали о его соотечественнице,
м-р Пайк принимал отсутствующий вид.
   - И она пошла?
   - Да. Они сделали несколько шагов. Марселей, должно быть, споткнулся.
Он любил паясничать на людях.
   Она первая стала всех угощать.  Правильно.  У  них  на  столе  стояла
бутылка виски. Она не любит, когда  виски  подают  в  стопках.  Марселей
выпил виски и потребовал белого вина.
   - А что делал майор?
   - Как раз о нем я сейчас и подумал. Он сидел в противоположном  углу.
Я пытаюсь вспомнить, кто был с ним. Кажется, Полит.
   - А кто такой Полит?
   - Один из Моренов. Тот, у кого зеленая лодка. Летом он возит туристов
вокруг острова. Носит фуражку капитана дальнего плавания.
   - А он действительно капитан?
   - Он служил на флоте и, кажется, имеет звание старшины.  Полит  часто
сопровождает майора в Тулон. Зубной врач пил вместе с ними. Марселей  со
стаканом в руке стал переходить от столика к столику. Если не  ошибаюсь,
мешал виски с белым вином.
   - Как он начал говорить обо мне?  С  кем?  Был  он  в  это  время  за
столиком майора или миссис Уилкокс?
   - Пытаюсь вспомнить поточнее. Вы сами видели,  как  здесь  бывает,  а
вчера еще был тихий вечер. Голландцы сидели возле  миссис  Уилкокс.  Мне
кажется, разговор начался за этим столиком. Марселей стоял посреди зала,
когда я услышал, как он возвысил голос: "Мой друг комиссар Мегрэ...  Вот
именно, мой друг. И я знаю, что говорю. Я могу это доказать".
   - И он показал письмо?
   - Это я не видел. Я был занят. Мы с Жожо обслуживали клиентов.
   - Ваша жена была в это время в зале?
   - Кажется, уже поднялась наверх. Она обычно уходит к себе, как только
подсчитает выручку. Она себя неважно чувствует и должна побольше спать.
   - Значит, Марселей мог с таким  же  успехом  обратиться  и  к  майору
Беллэму, и к миссис Уилкокс, и к голландцу? Даже  к  Шарло  и  к  любому
другому? Например, к зубному врачу или к господину Эмилю?
   - Полагаю, что да.
   Поля позвали в дом, и  он,  извинившись,  ушел.  Люди,  выходившие  с
почты, пересекали  залитую  солнцем  площадь,  на  углу  которой  стояла
женщина. Рядом с "Ковчегом" мэр разгружал свои ящики.
   - Вас к телефону, господин Мегрэ.
   Он вошел в полумрак кафе и взял трубку.
   - Это вы, шеф?.. Говорит Леша... Все закончилось.
   Я нахожусь в баре возле кладбища. Известная вам дама здесь, со  мной.
Она не покидает меня от самого "Баклана". Уже успела рассказать мне  всю
свою жизнь.
   - Как все прошло?
   - Очень хорошо.  Она  купила  цветов.  Другие  люди  с  острова  тоже
положили цветы на могилу. На кладбище было очень жарко. Не знаю, как мне
быть. Кажется, придется пригласить ее позавтракать.
   - Она слышит разговор?
   - Нет, я в кабине. Вижу  ее  через  стекло.  Она  пудрится,  глядя  в
маленькое зеркальце.
   - Она никого не встретила? Не звонила по телефону?
   - Она не покидала меня ни на секунду: мне пришлось тащиться с  ней  в
цветочный магазин, и я шел с ней рядом за  похоронными  дрогами,  совсем
как член семьи.
   - Из Жьена в Йер вы ехали в автобусе?
   - Я вынужден был пригласить ее  в  свою  машину.  На  острове  все  в
порядке?
   - Все в порядке.
   Вернувшись на террасу, Мегрэ увидел, что дантист сидит рядом с  м-ром
Пайком и, видимо, собирается разделить с ним бутылку белого вина.
   На пороге с пакетом газет под мышкой  стоял  Филипп  де  Морикур,  не
решаясь зайти в "Ковчег".
   Г-н Эмиль осторожными  шагами  направился  к  своей  вилле,  где  его
ожидала старая Жюстина,  и,  как  всегда,  из  кухни  доносились  запахи
провансальской рыбной похлебки.

Глава 7
ПОСЛЕПОЛУДЕННЫЕ ЧАСЫ ТЕЛЕФОНИСТКИ

   Это было не прозвище. Толстая девушка не придумала себе такое имя. Ее
действительно окрестили Аглаей.
   Она была очень толстая, особенно в бедрах, раздобревшая, как  женщина
пятидесяти - шестидесяти лет. А лицо ее, наоборот, казалось от этого еще
более юным. Аглае было не больше двадцати шести.

***

   В эти последующие часы Мегрэ открыл для  себя  совсем  новый  квартал
Поркероля. По-прежнему сопровождаемый м-ром Пайком, он впервые из  конца
в конец пересек площадь, направляясь к зданию почты.
   Неужели запах ладана действительно доносился  из  старенькой  церкви?
Ведь там, должно быть, не часто происходили торжественные службы.
   Это была такая же площадь, что и  напротив  "Ковчега".  Однако  можно
было поручиться, что здесь,  наверху,  воздух  теплее,  плотнее.  Садики
перед стоявшими тут двумя-тремя домами  были  полны  цветов  и  пчелиных
ульев. Шум гавани доносился сюда лишь приглушенно. Двое стариков  играли
в петанк ,  бросая  обитые
гвоздями шары не далее чем на несколько метров, и было забавно смотреть,
с какими предосторожностями они нагибались.
   Один из них, Фердинан Галли, патриарх всех Галли на острове, содержал
в этом углу площади кафе, но комиссар  ни  разу  не  видел,  чтобы  туда
кто-нибудь шел.
   Видимо, бывали там только  соседи,  да  еще  его  родственники,  тоже
Галли. Его партнером был опрятный, совершенно глухой пенсионер в фуражке
железнодорожника. Другой восьмидесятилетний старец дремал на скамейке  у
почты, поглядывая на игру.
   Эта зеленая скамейка стояла у открытой двери почты, и Мегрэ  пришлось
после полудня провести на ней несколько часов.
   - А я все думала, подниметесь  ли  вы  наконец  сюда!  -  воскликнула
Аглая, увидев входившего Мегрэ. -  Я  была  уверена,  что  вам  придется
звонить по  телефону,  а  ведь  не  очень-то  приятно  разговаривать  из
"Ковчега", где слышно каждое слово.
   - Долго придется дожидаться Парижа, мадемуазель?
   - Я дам вам его вне очереди, через несколько минут.
   - Тогда соедините меня, пожалуйста, с уголовной полицией.
   - Я помню номер: мне пришлось соединять вас с инспектором,  когда  он
вам звонил.
   Мегрэ чуть было не спросил: "И вы слушали наш разговор?"  Но  она  не
замедлила просветить его на этот счет.
   - С кем будете говорить в уголовной полиции?
   - Вызовите  бригадира  Люка.  Если  его  не  будет  на  месте,  тогда
инспектора Торранса.
   Через несколько минут на проводе послышался голос Люка.
   - Какая у  вас  погода,  старина?  -  спросил  Мегрэ.  -  По-прежнему
дождь?.. Ливни?.. Ладно, слушай, Люка.
   Выясни и сообщи мне все, что можешь, относительно некоего Филиппа  де
Морикура. Да, Леша видел документы и утверждает, что это  его  настоящее
имя. Последним его местожительством в Париже были меблированные  комнаты
на  левом  берегу,  улица  Жакоб,  семнадцать-а...  Что  именно  я  хочу
узнать?.. Точнее сказать не могу. Узнай, что удастся,  и  сразу  позвони
мне.
   Не нужно никакого номера. Просто проси Поркероль.
   Позвони также в полицейское управление Остенде.
   Спроси, знают ли там  некоего  Бебельманса,  который,  насколько  мне
известно,  является  крупным  судовладельцем.  Это  еще  не  все...   Не
разъединяйте нас, мадемуазель. Есть у  тебя  свои  люди  на  Монпарнасе?
Послушай, что там говорят о Жефе де  Грефе...  Что-то  вроде  художника.
Некоторое время жил на Сене, в  лодке,  пришвартованной  у  моста  Мари.
Записал?.. Да,  это  все.  Звони  мне,  не  ожидай,  пока  соберешь  все
сведения. Пошли столько  людей,  сколько  понадобится.  У  вас  там  все
хорошо?.. У кого родился ребенок?.. У жены Жанвье?..
   Поздравь его от меня.
   Выйдя из кабины, Мегрэ увидел, как Аглая без тени смущения снимает  с
головы наушники.
   - Вы всегда слушаете разговоры?
   - Я осталась у аппарата на тот случай, если бы  вас  прервали.  Я  не
доверяю телефонистке из Йера. Настоящая ведьма!
   - И такую помощь вы оказываете всем?
   - Утром мне некогда, я разбираю почту, но днем я не так занята.
   - Вы регистрируете телефонные разговоры,  которые  заказывают  жители
острова?
   - Это моя обязанность.
   - Могли бы вы составить мне список всех заказов, которые выполняли за
последние дни?
   - Сейчас. Я это сделаю за несколько минут.
   - А телеграммы принимаете тоже вы?
   - Много телеграмм бывает только в  сезон.  Кстати,  сегодня  утром  я
отправила одну, которая должна вас заинтересовать.
   - Откуда вы знаете?
   - Отправитель ее, видимо, тоже интересуется теми, о ком вы только что
запрашивали, во всяком случае одним из них.
   - У вас есть копия телеграммы?
   - Сейчас поищу.
   Через минуту она протянула комиссару бланк:
   "Париж, улица Бланш, Фреду  Массону,  у  Анжело.  Хотел  бы  получить
подробные сведения Филиппе де Морикуре адрес Париж улица Жакоб тчк Прошу
телеграфировать Поркероль тчк Привет Шарло".
   Мегрэ дал прочитать телеграмму м-ру  Пайку,  который  только  покачал
головой.
   - Приготовьте мне, пожалуйста,  мадемуазель,  список  вызовов.  Мы  с
приятелем подождем на улице.
   Тут  они  впервые  и  уселись  на  скамейке,   в   тени   эвкалиптов,
возвышавшихся на площади. Стена за их спиной была розовая и горячая. Они
вдыхали доносившийся до них сладкий запах.
   - Я хочу попросить у вас разрешения ненадолго удалиться, - сказал м-р
Пайк, глядя на церковные часы. - Если  вы,  конечно,  ничего  не  имеете
против.
   Неужели он из вежливости делает вид, что боится, как бы его  уход  не
огорчил Мегрэ?
   - Майор пригласил меня выпить стаканчик в пять часов у него на вилле.
Я оскорбил бы его отказом.
   - Пожалуйста.
   - Я подумал, что вы, вероятно, будете заняты.
   Комиссар едва успел выкурить трубку, глядя на двух старцев,  играющих
в шары, как из окошка послышался резкий голос Аглаи:
   - Месье Мегрэ! Готово.
   Комиссар поднялся, взял протянутый листок и снова  сел  на  скамейку,
рядом с инспектором из Скотленд-Ярда.
   Почтмейстерша  выполнила  работу  старательно,  аккуратным   почерком
школьницы, сделав несколько орфографических ошибок.
   В списке часто  встречалось  слово  "мясник".  Видимо,  он  ежедневно
звонил в Йер, чтобы заказать мясо на  следующий  день.  Затем  попадался
кооператив. Тут звонки были тоже частые, но более разнообразные.
   - Вы делаете заметки? - полюбопытствовал м-р Пайк,  видя,  что  Мегрэ
открыл большую записную книжку.
   Может быть, это означало, что Мегрэ впервые, по его мнению, вел  себя
как настоящий комиссар?
   В списке чаще всего встречалось  имя  Жюстины.  Она  вызывала  Ниццу,
Марсель, Безье, Авиньон и за одну неделю четыре раза говорила с Парижем.
   - Сейчас узнаем, - сказал Мегрэ.  -  Мне  кажется,  что  телефонистка
постаралась подслушать ее разговоры.
   А в Англии тоже так водится?
   - Не думаю, чтобы это было законно, но, возможно, тоже случается.
   Накануне Шарло - Мегрэ это было уже  известно  -  звонил  в  Марсель.
Звонил, чтобы вызвать сюда свою приятельницу. Они с Пайком  видели,  как
она сходила с "Баклана". А теперь он играл с  ней  в  карты  на  террасе
"Ковчега". Ведь полицейским видны  были  издали  "Ковчег"  и  движущиеся
вокруг него фигуры людей. Отсюда, где было так спокойно, это  напоминало
кишащий улей.
   Самое  интересное  заключалось  в  том,  что  в  списке  стояло   имя
Марселена. Он вызывал какой-то номер в Ницце за два дня до смерти.
   Мегрэ внезапно вскочил и вошел в помещение почты. М-р Пайк последовал
за ним.
   - Знаете вы, что это за номер, мадемуазель?
   - Конечно. Это номер заведения,  где  работает  известная  вам  дама.
Жюстина вызывает его ежедневно: вы можете в  этом  убедиться,  посмотрев
список.
   - Вы слушали разговоры Жюстины?
   - Частенько. Но теперь перестала: это всегда одно и то же.
   - Она сама говорит по телефону или ее сын?
   - Говорит она, а господин Эмиль слушает.
   - Не понимаю.
   - Да ведь Жюстина совсем глухая. Трубку подносит к уху господин Эмиль
и тут же передает ей, что  говорят.  Потом  она  кричит  в  аппарат  так
громко, что ее трудно понять. Первое слово у нее постоянно одно и то же:
"Сколько?" Ей сообщают цифру выручки,  а  господин  Эмиль,  стоя  рядом,
записывает. И так она поочередно вызывает все свои дома.
   - Вероятно, в Ницце к телефону подходит Жинетта.
   - Да, она ведь там управляющая.
   - Ну а когда Жюстина говорит с Парижем?
   - Это бывает реже. И всегда с одним и тем же, неким  господином  Луи.
Каждый раз она требует женщин.
   Он сообщает ей возраст и цену. Она отвечает "да"  или  "нет".  Иногда
торгуется, как на деревенской ярмарке.
   - Вы не  замечали  последнее  время  чего-нибудь  необычного  в  этих
разговорах? Сам господин Эмиль никому не звонил?
   - Думаю, что он не осмелился бы.
   - Что, мать не разрешает?
   - Она ему почти ничего не разрешает.
   - А Марселей кому-нибудь звонил?
   - Я как раз собиралась об этом сказать. Он приходил на  почту  редко,
только чтобы получить  денежный  перевод.  Думаю,  что  за  год  ему  не
случалось говорить по телефону и трех раз.
   - С кем?
   - Один раз он звонил в Тулон, заказывал какую-то запчасть мотора  для
своей лодки. Другой раз в Ниццу.
   - Жинетте?
   - Да. Сообщал, что не получил денежного перевода. Он получал их почти
каждый  месяц.  Оказалось,  что  Жинетта  ошиблась.   Сумма,   указанная
прописью, не соответствовала той, что была  написана  цифрами,  и  я  не
могла выдать деньги. Она выслала другой перевод со следующей почтой.
   - Когда это было?
   - Месяца три назад. Дверь тогда была закрыта, значит,  было  холодно,
была зима.
   - А последний разговор?
   - Сначала я слушала, потом пришла мадам Галли купить марок.
   - Долго он говорил?
   - Дольше, чем обычно. Это легко проверить.  -  Аглая  полистала  свою
книгу. - Два раза по три минуты.
   - Вы слышали начало. Что же Марселей говорил?
   - Приблизительно вот  что:  "Это  ты?..  Да,  я...  Нет,  дело  не  в
деньгах... Денег я мог бы теперь иметь сколько захочу..."
   - А она ничего не ответила?
   - Она только пробормотала: "Ты снова пил, Марсель?" Он поклялся,  что
у него с утра капли во рту не было. Потом  попросил:  "Не  могла  бы  ты
оказать мне услугу... Есть у вас в доме "Большой  Ларусс"?   Вот и все, что я знаю. В эту минуту на  почту
вошла мадам Галли, а клиентка она не из приятных:  всегда  уверяет,  что
своими  налогами  оплачивает  служащих,  и  всегда  грозит,  что   будет
жаловаться.
   - Поскольку разговор длился только шесть минут,  мало  вероятно,  что
Жинетта успела за это время посмотреть в словарь, вернуться к аппарату и
дать Марселену интересующие его сведения.
   - Она ответила ему телеграфом. Вот! Я  вам  приготовила.  -  И  Аглая
протянула ему желтый бланк:
   "Умер 1890 Жинетта".
   - Вот видите, насколько хуже было бы для вас, если бы вы не поднялись
сюда и не поговорили со мной.
   - Следили вы за лицом Марселена, когда он читал телеграмму?
   - Он  перечитал  ее  два-три  раза,  чтобы  удостовериться,  что  это
действительно так, потом вышел, насвистывая.
   - Словно узнал что-то приятное?
   - Точно. И еще, кажется, у  него  был  такой  вид,  будто  он  кем-то
восхищается.
   - Вы слушали вчера разговор Шарло?
   - С Бебе?
   - Кого вы имеете в виду?
   - Так Шарло называет свою  приятельницу.  Она  должна  была  приехать
нынче утром. Если хотите, я могу повторить, что он ей сказал:  "Ну  как,
Бебе, все в порядке?.. У меня тоже все помаленьку... Спасибо... Так вот,
я остаюсь здесь еще  на  несколько  дней,  и  мне  хотелось  бы  немного
порезвиться. Приезжай ко мне".
   - И она приехала, - заключил Мегрэ. - Благодарю вас, мадемуазель.  Мы
с другом посидим на скамейке возле двери, подождем звонка из Парижа.
   Прошло три четверти часа. Мегрэ с англичанином  следили  за  игрой  в
шары. Пара новобрачных пришла  отправить  почтовые  открытки.  Явился  и
мясник, чтобы заказать обычный разговор с Йером. Время  от  времени  м-р
Пайк поглядывал на церковные часы. Иногда открывал рот, собираясь задать
вопрос, но всякий раз передумывал.
   От жары оба они погрузились в приятную истому.
   Издали им было видно, как мужчины  собираются  на  большую  партию  в
петанк, в которой участвуют с десяток игроков.
   Дантист принимал  участие  в  игре.  "Баклан"  отошел  от  острова  и
направился к мысу Жьен, откуда должен был доставить  инспектора  Леша  и
Жинетту.
   Наконец раздался голос Аглаи:
   - Париж на проводе.
   На вызов ответил Люка, который в отсутствие Мегрэ всегда сидел у него
в кабинете. Из окна Люка мог видеть Сену и мост Сен-Мишель, а Мегрэ лишь
рассеянно смотрел на Аглаю.
   - Часть сведений  уже  собрана,  шеф.  Скоро  поступят  материалы  из
Остенде. С кого начинать?
   - С кого хочешь.
   - Тогда начнем с Морикура. С этим было нетрудно.
   Торранс вспомнил, что видел  такую  фамилию  на  обложке  книги.  Это
действительно его настоящее имя. Отец его был  капитаном  кавалерии,  он
давно умер. Мать живет в Сомюре. Насколько мне удалось узнать, состояния
у них нет никакого. Филипп де Морикур  много  раз  пытался  жениться  на
богатой наследнице, но всякий раз свадьба расстраивалась.
   Аглая без всякого  стеснения  слушала  их  разговор  и  через  стекло
подмигивала Мегрэ, чтобы показать, какие фразы ей особенно понравились.
   - Морикур выдает себя за литератора. Опубликовал два сборника стихов,
оба у одного из издателей на левом берегу.  В  Париже  был  завсегдатаем
кафе "Флора", где его многие знают. При случае  сотрудничал  в  газетах.
Это вы и хотели узнать?
   - Продолжай.
   - Больше никаких подробностей не знаю: я ведь справлялся по телефону,
чтобы выиграть время. Но я отправил кое-кого за сведениями, и  не  далее
чем сегодня вечером или завтра вы будете иметь дополнительные. Жалоб  на
него нет, вернее, была одна, пять лет назад, но потом дело уладилось.
   - Я слушаю.
   - Одна дама, живущая  в  Отеле,  имя  которой  мне  должны  сообщить,
доверила ему редкий экземпляр книги, которую он взялся  перепродать.  Но
проходили месяцы, а Морикур к  ней  больше  не  показывался.  Тогда  она
подала  жалобу.  Удалось  узнать,  что  книгу  он  перепродал  какому-то
американцу. Что касается денег, то он обещал их выплатить в рассрочку. Я
говорил по телефону с его бывшим  квартирным  хозяином.  Обычно  Морикур
платил за квартиру неаккуратно, опаздывал на два-три срока, но  в  конце
концов уплачивал по частям.
   - Это все?
   - Почти. Вы знаете людей этого сорта.  Всегда  хорошо  одеты,  всегда
безупречно себя держат.
   - А как насчет пожилых дам?
   - Точно не выяснено. Связи у него были, но  он  всегда  хранил  их  в
строгой тайне.
   - Ну а другой?
   - Вы знаете,  что  они  были  раньше  знакомы?  Кажется,  де  Греф  -
способный человек. Некоторые даже уверяют, что он мог бы, если  захотел,
стать одним из лучших художников своего поколения.
   - А он этого не хочет?
   - В конце концов, он со всеми перессорился, да еще  увез  девушку  из
почтенного бельгийского семейства.
   - Знаю.
   - Так вот, когда де Греф приехал в Париж, он устроил  выставку  своих
работ в маленьком зале на улице Сены. Продать ничего  не  удалось,  и  в
день закрытия  выставки  голландец  сжег  все  свои  пол