ва...
     На улице из темноты появились две или три женщины, подошли к кафе и стали рассматривать Мегрэ через стекло.
     Одна из них рискнула на секунду зайти в кафе и потом, снова на улице, должно быть, сказала остальным, что этот человек для них не представляет интереса.
     - Вы открыты всю ночь?
     - Всю.
     - Есть отсюда до Мадлен другие бары, которые сейчас открыты?
     - Только кабаре со стриптизом.
     - Вы были здесь позавчера в это время?
     - Я здесь все ночи, кроме понедельника...
     - Вы тоже? - спросил он кассиршу в накинутой на плечи синей шерстяной шали.
     - У меня выходной среда.
     Позавчера был вторник, значит, они оба были здесь.
     Понизив голос, Мегрэ спросил, указывая на двух сидевших в баре девиц:
     - Они тоже?
     - Да, если только не уводят клиента на улицу Вашингтона или на улицу Берри.
     Официант нахмурил брови. Он спрашивал себя, кто такой этот странный клиент, лицо которого ему кого-то напоминало. Но не он, а одна из девиц в конце концов узнала Мегрэ и зашевелила губами, предупреждая официанта.
     Не догадываясь, что Мегрэ видит ее в зеркале, она раз за разом беззвучно, как рыба, повторяла одно и то же слово, а официант, не понимая, посмотрел на нее, потом на комиссара и снова на нее, теперь с таким видом, словно спрашивал, в чем дело.
     В конце концов Мегрэ выполнил роль переводчика.
     - Двадцать два! - сказал он.
     Официант, судя по выражению его лица, не знал, о чем идет речь, и Мегрэ объяснил:
     - Она вам говорит, что я легавый.
     - А это правда?
     - Правда.
     Должно быть, он забавно выглядел, когда говорил это, потому что девица, которая в первый момент смутилась, потом не могла удержаться от смеха.

Глава 8
Те, кто видел, и те, кто не видел, или искусство перемешивать свидетелей

     - Да нет же, шеф, мне это совсем не трудно. Я так ждал этого, что предупредил жену, когда мы ложились спать.
     Как только зазвонил телефон, к Люка вернулось хорошее настроение, но, должно быть, у него не было перед глазами часов. Может быть, он еще не зажег свет в своей спальне?
     - Сколько сейчас времени?
     - Половина четвертого. У тебя есть бумага и карандаш?
     - Одну минуту...
     Через стекло телефонной кабинки Мегрэ видел дежурную по туалету, которая спала на своем стуле, и вязанье у нее на коленях. Он знал, что наверху, у прилавка, сейчас говорят о нем.
     - Я вас слушаю...
     - У меня нет времени объяснять тебе. Просто выполняй мои указания слово в слово...
     Затем Мегрэ продиктовал эти указания - медленно, повторяя каждую фразу несколько раз, чтобы быть уверенным, что не будет ошибки.
     - До скорого свиданья.
     - Шеф, вы не очень устали?
     - Не очень.
     Мегрэ положил трубку и тут же позвонил Лапуэнту.
     Тот просыпался дольше, может быть, потому, что был моложе.
     - Прежде всего пойди выпей стакан холодной воды.
     Потом выслушаешь меня...
     Лапуэнту он тоже дал точные указания, потом подумал, не позвонить ли Жанвье, но тот жил в пригороде и, конечно, не смог бы сразу поймать такси. И Мегрэ поднялся наверх.
     Девица, которая предложила, что сходит за Ольгой, и обещала дождаться ее у двери меблированных комнат на улице Вашингтона и привести сюда, еще не вернулась, и Мегрэ выпил еще один стакан пива. От спиртного комиссар как будто немного отяжелел, но для того, что он собирался сделать, так было, пожалуй, даже лучше.
     - Это так необходимо, чтобы я тоже туда пошел? - спрашивал его через стойку настойчивый официант. - Может быть, хватит двух девочек? Даже если он не помнит Малу, с которой не разговаривал, то Ольгу он точно не забыл, а вам ее сейчас найдут. Он не только угостил ее бокалом вина и поболтал с ней, но думал, не увести ли ее к себе, я это понял. И вообще, у Ольги рыжие волосы и такая грудь, что ее не забудешь...
     - Я все же хочу, чтобы вы там были...
     - То, что я вам сейчас сказал, я говорил не ради себя, а ради своего сменщика, которого мне сейчас придется поднимать с постели. Он будет злиться...
     В этот момент та девица, которая уходила, вернулась с пресловутой Ольгой, которая действительно была ярко-рыжей и умело подчеркивала красоту своей пышной груди.
     - Это он, - сказала ей ее подружка. - Это комиссар Мегрэ. Не бойся...
     Ольга немного опасалась Мегрэ. Он угостил ее бокалом вина и дал указания ей, а также остальным.
     После этого он вышел из кафе и в полном одиночестве неторопливо пошел по Елисейским полям, засунув руки в карманы и делая короткие затяжки из трубки.
     Проходя мимо портье отеля "Клеридж", Мегрэ едва не остановился, чтобы нанять его тоже, и не сделал этого лишь потому, что увидел чуть дальше старую женщину, которая сидела на земле перед корзиной цветов, прислонясь спиной к стене.
     - Вы были здесь позапрошлой ночью?
     Старуха ответила на это недоверчивым взглядом, и комиссару пришлось вступить с ней в переговоры. В конце концов он получил то, что хотел, два или три раза повторил ей свои указания и дал денег.
     Теперь он мог идти немного быстрее: группа статистов была набрана полностью. Остальное сделают Люка и Лапуэнт. Он хотел было взять такси, но не взял, потому что тогда оказался бы на месте слишком рано.
     Мегрэ дошел до улицы Матиньон, немного задержался, выбирая дорогу, потом решил, что человек, который привык ходить этим путем, срезал бы угол и пошел бы по Фобур-Сент-Оноре. Поэтому получилось так, что Мегрэ прошел мимо посольства Великобритании и мимо той гостиницы, где мистер Филпс отдыхал после своей вчерашней ходьбы.
     Площадь Мадлен, бульвар Капуцинок... Еще один человек в форме у двери "Скриба", турникет; вестибюль был освещен не так ярко, как вестибюль "Георга Пятого", и его обстановка и стены выглядели не такими новыми.
     Мегрэ показал свой полицейский значок дежурному в службе приема.
     - Мистер Джон Т. Арнольд у себя?
     Взгляд на доску с ключами и утвердительный жест.
     - Давно он лег спать?
     - Он вернулся около половины одиннадцатого.
     - Такое с ним бывает часто?
     - Достаточно редко, но из-за всей этой истории у него был напряженный день.
     - А прошлой ночью в котором часу вы видели, как он вернулся?
     - В начале первого.
     - А в ночь перед прошлой?
     - Гораздо позже.
     - Позже трех часов?
     - Возможно. Вы должны знать, что мы не имеем права давать информацию о передвижениях наших клиентов.
     - Каждый человек обязан сообщить полиции то, что знает, если это касается уголовного дела.
     - В таком случае обратитесь к директору.
     - А директор был здесь позапрошлой ночью?
     - Нет. Я буду говорить только с его разрешения.
     Какой упрямый, ограниченный, неприятный человек!
     - Свяжите меня с директором по телефону.
     - Я могу его беспокоить только по серьезному поводу.
     - Этот повод настолько серьезный, что, если вы сию минуту не позвоните, я сейчас уведу вас в тюрьму при префектуре!
     Служащий, видимо, понял, что дело и впрямь серьезно.
     - В таком случае, я даю вам эту информацию. Это было позже трех часов, даже гораздо позже половины четвертого, потому что некоторое время спустя я был вынужден подняться наверх, чтобы прекратить шум, который подняли итальянцы.
     Ему Мегрэ тоже дал указания, и этот человек все-таки едва не позвонил директору отеля.
     - Теперь будьте так добры соединить меня с Джоном Т. Арнольдом. Просто наберите номер его телефона. Говорить буду я...
     Взяв трубку в руки, Мегрэ почувствовал, что волнуется: сейчас ему предстояло сыграть трудную и деликатную роль. Он услышал звонок телефона в незнакомом ему номере. Потом на том конце провода сняли трубку.
     Голос Мегрэ звучал глухо, когда он спросил:
     - Мистер Арнольд?
     Другой голос отозвался:
     - Ху из ит?
     Разумеется, Арнольд, еще полусонный, говорил на своем родном языке. Итак, он спрашивает: "Кто это?"
     - Мне очень неловко беспокоить вас, мистер Арнольд.
     Говорит комиссар Мегрэ. Я вот-вот найду убийцу вашего друга Уорда, и мне нужна ваша помощь.
     - Вы по-прежнему в Лозанне?
     - Нет, я в Париже.
     - Когда вы хотите увидеться со мной?
     - Сейчас.
     Молчание: Арнольд решает, как быть.
     - Где?
     - Я здесь, внизу, в вашем отеле. Я бы хотел подняться на минуту и побеседовать с вами.
     Снова молчание. Англичанин имеет право отказаться от этой встречи. Сделает ли он это?
     - Вы хотите говорить со мной о графине?
     - Да, и о ней тоже...
     - Она приехала вместе с вами? Она с вами сейчас?
     - Нет. Я один...
     - Хорошо, поднимайтесь...
     Мегрэ, успокоившись, положил трубку.
     - Какой номер? - спросил он служащего.
     - Пятьсот пятьдесят один. Посыльный вас проводит.
     Коридоры и пронумерованные двери. По дороге он и посыльный встретили лишь одного коридорного, который тоже постучал в дверь номера 551.
     Джон Т. Арнольд из-за того, что веки у него опухли, казался старше, чем в тот день, когда комиссар встретился с ним в "Георге Пятом". Одет он был в черный халат с цветными разводами и шелковую пижаму.
     - Входите... Извините за беспорядок... Что вам сказала графиня? Она истеричка, вы это знаете?.. И когда она выпьет, то...
     Знаю... Благодарю вас за то, что вы согласились меня принять. В интересах всех, - кроме, разумеется, убийцы, - чтобы это дело закончилось быстро, разве не так? Мне сказали, что вчера вы вместе с английским солиситором много потрудились для того, чтобы уладить дела с наследством Уорда.
     - Это очень сложно... - вздохнул маленький розовый человечек. Он велел коридорному принести чай. - Не хотите ли тоже чая?
     - Спасибо, нет.
     - Чего-нибудь еще?
     - Нет. По правде говоря, мистер Арнольд, вы нужны мне не здесь...
     Мегрэ внимательно наблюдал за реакцией своего собеседника, хотя делал при этом вид, что не смотрит на него.
     - Мои люди с набережной Орфевр обнаружили нечто такое, что я хотел бы представить вам для рассмотрения.
     - Что они обнаружили?
     Мегрэ притворился, будто не расслышал вопрос.
     - Разумеется, я мог бы дождаться завтрашнего утра и только тогда вызвать вас. Но, поскольку вы были самым близким полковнику человеком, а также самым верным ему, я подумал, что вы не рассердитесь, если я побеспокою вас среди ночи.
     Мегрэ говорил так добродушно, как только мог, и при этом смущенно - тоном чиновника, который из чувства долга осмелился на неприятный поступок.
     - В таких расследованиях, как это, время - важнейший фактор. Вы сами подчеркивали, насколько велик масштаб дел Уорда и как серьезны будут последствия его смерти для финансовых кругов. Если вам не трудно одеться и поехать со мной...
     - Куда?
     - В мой кабинет.
     - Мы не можем поговорить здесь?
     - Только там я могу показать вам предметы, которые находятся у нас в руках, и предложить на рассмотрение некоторые проблемы...
     Мегрэ потратил еще немного времени, но в конце концов Арнольд согласился одеться и сделал это, переходя из гостиной в спальню и из спальни в ванную комнату.
     Мегрэ ни разу не произнес имя Мюриэль Хэллиген, зато много говорил о графине полусерьезным-полушутливым тоном. Арнольд выпил свой обжигающий чай. Несмотря на время и на то, куда они направлялись, он привел себя в порядок так же тщательно, как всегда.
     - Я полагаю, это ненадолго? Я лег спать рано, потому что завтра у меня еще более напряженный день, чем был сегодня. Вы знаете, что Бобби, сын полковника, приехал сюда вместе с кем-то из своего колледжа? Они поселились здесь.
     - Не в "Георге Пятом"?
     - Я посчитал, что так будет лучше, учитывая, что там произошло...
     - Вы поступили хорошо.
     Мегрэ не торопил Арнольда, как раз напротив. Ему нужно было дать Люка и остальным время сделать все, что они должны были сделать, - построиться в боевой порядок.
     - Ваша жизнь теперь сильно изменится, верно? Кстати, сколько времени вы прожили рядом с вашим другом Уордом?
     - Около тридцати лет...
     - И следовали за ним повсюду?
     - Повсюду...
     - И каждый день... Я задаю себе вопрос: не из-за него ли вы не женились?
     - Что вы хотите этим сказать?
     - То, что, будь вы женаты, у вас не было бы такой свободы сопровождать его. Короче говоря, вы пожертвовали для него своей личной жизнью.
     Мегрэ предпочел бы взяться за это дело иначе - встать стеной перед этим пухлым, холеным маленьким человечком и сказать ему прямо: "Между нами двумя. Вы убили Уорда, потому что..."
     Беда была в том, что он не знал, почему именно, и что англичанина, конечно, эти слова бы не встревожили.
     - Графиня Пальмиери в семь часов приедет на Лионский вокзал. Сейчас она находится в поезде...
     - Что она сказала?
     - Что она пошла в номер полковника и, придя, увидела полковника мертвым.
     - Вы вызвали ее на набережную Орфевр?
     Мегрэ нахмурил брови.
     - Вы не заставите меня ждать ее приезда?
     - Не думаю, что заставлю.
     Они в конце концов вместе направились к лифту; кнопку вызова нажал Арнольд, он сделал это машинально.
     - Я забыл взять с собой пальто...
     - Я тоже без пальто. Сейчас не холодно, а ехать нам всего несколько минут на такси.
     Мегрэ не хотел, чтобы Арнольд один вернулся в спальню. Как только они сядут в машину, один из инспекторов начнет ее старательно обыскивать.
     Они прошли через вестибюль быстро, и Арнольд не заметил, что за стойкой регистрации сидел не тот служащий, который был там раньше. У порога их ждало такси.
     - Набережная Орфевр...
     На бульварах не было почти никого, лишь редкие пары и несколько такси, которые почти все ехали в сторону вокзалов. Мегрэ оставалось всего несколько минут играть неприятную роль и спрашивать себя, не идет ли он по ложному пути.
     Такси не въехало во двор здания уголовной полиции, поэтому Мегрэ с Арнольдом прошли мимо часового и оказались под каменной аркой, где и сейчас, как всегда, было холоднее, чем рядом.
     - Я покажу вам дорогу. Вы позволите?
     Комиссар пошел впереди Арнольда. Он поднялся по плохо освещенной широкой лестнице и открыл перед своим спутником застекленную дверь. Большой коридор за ней, куда выходили двери многих служб, был пуст, и в нем горели всего две лампы.
     "Как в отелях по ночам!" - подумал Мегрэ, вспомнив все коридоры, по которым ходил этой ночью, и сказал:
     - Сюда... Входите, пожалуйста.
     Он не впустил Арнольда в свой кабинет прямо из коридора, а повел его через комнату инспекторов. А сам отступил в сторону, потому что знал, какое зрелище ожидает англичанина по ту сторону двери.
     Шаг... еще шаг... остановка... Мегрэ заметил, как у его спутника пробежала по спине дрожь, увидел, как тот начал поворачивать, но удержался.
     - Входите...
     Заперев дверь комнаты изнутри, Мегрэ увидел ту картину, которую перед этим рисовал в своем воображении.
     Люка сидел за столом и, казалось, был очень занят составлением очередного отчета. За столом напротив устроился молодой Лапуэнт с сигаретой во рту. Мегрэ заметил, что из всех в комнате Лапуэнт был самым бледным. Может быть, он понимал, что комиссар делал трудный, возможно, опасный ход?
     Вдоль стен сидели на стульях люди с лицами неподвижными, как у восковых фигур.
     Статистов рассадили не как попало, а в определенном порядке. Первым был ночной коридорный четвертого этажа отеля "Георг Пятый". Под расстегнутым пальто были видны черные брюки и белая куртка. Потом посыльный в форме. Следующим был маленький старичок со слезящимися глазами, тот, кто в принципе должен был бы все время сидеть в своей стеклянной будке у служебного входа в отель с улицы Магеллана.
     Этим троим было особенно не по себе, и они старались не смотреть на Арнольда: он не мог не узнать их. Во всяком случае, первого должен был узнать обязательно, а второго - из-за формы.
     Третьим мог быть кто угодно. Это было не важно. За ними следовали Ольга, рыжая девица с пышной грудью, которая нервничала и, чтобы успокоиться, жевала резинку, и ее подружка, которая дожидалась ее у дверей на улице Вашингтона. И наконец, официант из бара, одетый в пальто, с клетчатой фуражкой в руках, старая продавщица цветов и дежурный по приему постояльцев из "Скриба".
     - Полагаю, вы узнаете этих людей? - заговорил Мегрэ. - Сейчас мы сядем в моем кабинете и выслушаем их одного за другим. У вас есть письменные показания, Люка?
     - Да, шеф...
     Мегрэ открыл дверь между кабинетами.
     - Прошу вас, входите, мистер Арнольд...
     Перед тем как двинуться с места, тот на секунду словно прирос к полу и впился взглядом в глаза комиссара.
     Мегрэ не имел права отвернуться: он любой ценой должен был выглядеть уверенным в себе.
     - Прошу вас, входите! - повторил он.
     У себя в кабинете Мегрэ зажег лампу с зеленым абажуром на письменном столе и указал Арнольду на кресло, стоявшее напротив его собственного.
     - Можете курить...
     Когда он снова взглянул на своего собеседника, то понял, что Арнольд все это время продолжал и теперь продолжает напряженно следить за ним взглядом, полным неподдельного ужаса.
     Мегрэ набил табаком одну из своих трубок и заговорил:
     - А теперь, если вы желаете, мы начнем вызывать свидетелей по одному, чтобы зафиксировать ваши передвижения по городу с того момента, как в ванной комнате полковника Уорда...
     Он протянул руку к звонку так, чтобы это бросалось в глаза, и увидел, как выпуклые глаза Арнольда стали влажными от слез, а нижняя губа приподнялась, словно тот собирался заплакать. Но англичанин не заплакал. Проглотив слюну, чтобы избавиться от комка в горле, Арнольд произнес голосом, который больно было слышать:
     - Это бесполезно...
     - Вы признаетесь?
     Молчание. Потом - утвердительное движение век вниз и вверх.
     И тут произошло то, чего с Мегрэ, пожалуй, не было ни разу за всю его карьеру. Его напряжение и мучительная тревога перед этим были так сильны, что теперь он вдруг весь расслабился и обмяк. Мегрэ выдал себя: не смог скрыть свое облегчение.
     Арнольд, не сводивший с него глаз, при виде этого сначала был изумлен, потом сдвинул брови, пытаясь понять, и, наконец стал землисто-бледным.
     - Вы... - Он говорил с трудом. - Вы этого не знали, да? - И наконец понял все:
     - Они меня не видели?
     - Видели не все, - признался Мегрэ. - Простите меня, мистер Арнольд, но лучше покончить с этим, разве вы так не считаете? А другого способа не было...
     И разве это не избавило Арнольда от долгих часов, а может быть, целых дней допроса?
     - Уверяю вас, что так лучше и для вас тоже...
     Они по-прежнему ждали рядом, все свидетели, те, кто действительно что-то видел, и те, кто не видел ничего.
     Построив их в том порядке, в котором Арнольд мог бы их встретить, комиссар создал впечатление, будто имеет прочную цепочку свидетельских показаний.
     Настоящие свидетельства в каком-то смысле делали истинными ложные.
     - Я полагаю, их можно отпустить?
     Англичанин все-таки сделал слабую попытку защититься:
     - Что это доказывает теперь, когда...
     - Послушайте, мистер Арнольд. Теперь я, как вы говорите, знаю. Вы можете отказаться от вашего признания и даже заявить, будто его вырвали у вас с помощью жестокого обращения...
     - Этого я не говорил...
     - Видите ли, отступать уже поздно. Я пока не считал необходимым беспокоить одну даму, которая сейчас живет в отеле на набережной Гран-Огюстен и с которой вы сегодня завтракали в двенадцать часов дня. Но я могу это сделать. Она займет ваше место напротив меня, и я задам ей столько вопросов, что в конце концов она ответит...
     Наступило тяжелое молчание.
     - Вы собирались на ней жениться?
     Ответа не было.
     - Через сколько дней развод был бы завершен и ей пришлось бы отказаться от претензий на наследство?
     Не дожидаясь ответа, Мегрэ подошел к окну и открыл его. Небо начинало бледнеть, были слышны гудки, которыми баржи на реке выше по течению, за островом Сен-Луи, подзывали свои буксиры.
     - Три