- По-разному... Порой его не видели целый месяц, потом являлся по два-три раза в неделю...
     - Вы знаете его фамилию?
     - Нет.
     - Имя?
     - Тоже.
     - Он был не очень разговорчив?
     - Вообще ничего не говорил... Садился в первое попавшееся кресло-, прикрывал глаза и позволял делать с собой все, что угодно... Это я попросил его отпустить усы и бородку... Сейчас это входит в моду, и молодые парикмахеры должны научиться их стричь, что гораздо труднее, чем может показаться...
     - Как давно это было?
     - Месяца три-четыре назад.
     - До того он ходил без бороды?
     - Да... У него были шикарные волосы, с которыми можно делать все, что захочешь...
     - И долго он к вам ходил?
     - Года три или четыре...
     - У вас здесь только клошары...
     - Почти без исключения... Они знают, что в обед или вечером каждый получит пятифранковую монету.
     - И он тоже?
     - Разумеется.
     - Он был знаком с некоторыми вашими завсегдатаями?
     - Я ни разу не видел, чтобы он заговаривал с кем бы то ни было из них, а когда обращались к нему, делал вид, что не слышит.
     Было около полудня. Ножницы защелкали быстрее.
     Через несколько минут перемена, как в обычной школе.
     - Вы живете в этом квартале?
     - Я вместе с женой живу на втором этаже этого дома, как раз над этой комнатой...
     - Вам доводилось встречать его на улицах квартала?
     - Не припомню... Во всяком случае, если бы это случилось, меня бы не удивило... Простите, но занятия заканчиваются...
     Он нажал на кнопку электрического звонка и сел за своего рода прилавок, к которому тотчас выстроилась очередь.
     Мегрэ медленно спустился по лестнице. Проработав столько лет в уголовной полиции, в том числе в патрульной службе и в отделе по охране вокзалов, он считал, что знает всю парижскую фауну. Но он не припоминал, чтобы встречал такого человека, как тот, кого называли Аристократ.
     Он медленно направился к машине, стоявшей на углу улицы Рамбюто. Торранс подошел к ней почти одновременно с ним, стирая со лба пот.
     - Нашел что-нибудь?
     - Сначала булочную на улице Синь, где он покупал хлеб...
     - Он ходил туда каждый день?
     - Почти. Чаще всего ближе к полудню...
     - Хозяйка о нем ничего больше не знает?
     - Ничего. Он едва раскрывал рот, чтобы сказать, что ему нужно.
     - Ничего другого он не покупал?
     - Там - нет. На улице Кокийер он покупал вареную колбасу или сервелат... Там, на углу улицы, стоит продавец жареной картошки, который также продает, особенно по ночам, и горячие сосиски... Случалось, около трех часов ночи он покупал порцию жареной картошки и сосиску...
     Я показал фотографии в двух-трех бистро. Периодически он заходил туда, всегда выпить чашечку кофе. Ни вина, ни водки он не пил...
     Портрет становился все более странным: Аристократ, если называть его тем прозвищем, что употребил месье Жозеф, похоже, не имел никаких контактов с другими людьми. Похоже, по ночам он работал на рынке, когда его нанимали разгрузить машину с овощами или фруктами.
     - Надо позвонить в Институт судебной экспертизы... - напомнил себе комиссар.
     Это позволяло ему выпить второй за утро стаканчик пива.
     - Доктора Лагодинека, пожалуйста...
     - Подождите, я его позову... А, вот как раз и он...
     - Алло... Лагодинек?.. Это Мегрэ... Полагаю, вы еще не приступали к вскрытию?
     - Начну сразу после обеда...
     - Вы можете не повредить лицо?.. Мне понадобятся другие фотографии...
     - Легко... Когда вы пришлете фотографа?
     - Завтра утром, вместе с парикмахером...
     - А тот что будет делать?
     - Сбреет ему усы и бородку...
     Торранс высадил Мегрэ на бульваре Ришар-Ленуар перед его домом.
     - После обеда продолжать? - спросил он.
     - Да...
     - В том же квартале?
     - Можешь охватить и набережные. Возможно, он там когда-то ночевал...
     Мадам Мегрэ сразу поняла, что муж озабочен, и сделала вид, что не замечает этого.
     - Есть хочешь?
     - Не очень.
     Но сегодня поговорить хотелось ему.
     - Я только что встретил одного из самых удивительных персонажей...
     - Преступника?
     - Нет. Жертву. Этого человека убили... Он жил в пустом доме, уже много лет назад предназначенном на слом...
     Занимал в нем единственную более или менее пригодную для жилья комнату и стаскивал в нее самые разные предметы, найденные в мусорных баках и на пустырях...
     - В общем, клошар.
     - Если не считать того, что у него вид благородного отца...
     Мегрэ рассказал историю о школе парикмахеров и показал жене фотографии.
     - Конечно, по снимкам мертвого судить трудно...
     - Его должны были знать в его квартале.
     - Никому не известна ни его фамилия, ни даже имя.
     В школе парикмахеров его называли Аристократ... Фотографии появятся в дневных газетах... Интересно, узнают ли его читатели...
     Как и предупреждал, Мегрэ поел без особого аппетита. Он не любил не понимать что бы то ни было. А в сегодняшней утренней находке он не понимал ничего.
     В два часа он сидел в своем кабинете и, набив трубку, заканчивал разбирать почту, когда ему принесли газеты. Он взял две, те, что напечатали фотографию на первой странице.
     "Знаете ли вы этого человека?" - спрашивала одна.
     Другая газета придумала заголовок "Безымянный мертвец".
     В коридоре уже ждали журналисты, и Мегрэ принял их. Сказать им было почти нечего, разве что он выясняет личность убитого в тупике Фьо-Фур.
     - А он не мог покончить с собой?
     - Ни в комнате, ни во всем доме не обнаружено никакого оружия.
     - Можно туда съездить пофотографировать?
     - Тело, как вы понимаете, уже увезли.
     - Снять обстановку.
     - Если хотите... У двери дежурит полицейский. Скажете, что я разрешил.
     - У вас озабоченный вид.
     - На сей раз я ничего не прячу в заначке. Я вам рассказал все, что знаю. Чем больше разговоров будет об этом деле, тем лучше...
     К четырем часам начали поступать первые телефонные звонки. Некоторые исходили от шутников, другие от психов, которые встречаются в любом деле. Одна девушка спросила:
     - У него была бородавка на щеке?
     - Нет.
     - Тогда это не тот, о ком я подумала...
     Четверо или пятеро человек пришли в уголовную полицию лично. Мегрэ терпеливо принял их, показал всем различные фотографии.
     - Вы его узнаёте?
     - Есть некоторое сходство с одним из моих дядей, который уже несколько раз уходил из дому... Нет... Это не он... Этот ведь был высокого роста, верно?
     - Около метра восьмидесяти.
     - А мой дядя очень маленький и щуплый...
     Впервые за неделю не разразилась гроза, и воздух был удушливым.
     Около пяти вошел Торранс.
     - Нашел что-нибудь?
     - Почти ничего... Под мостом Мари один старый клошар вроде бы припомнил нашего убитого, но я не знаю, до какой степени ему можно доверять... Похоже, наш неизвестный уже много лет ночевал под мостами.
     Он не сходился с другими. Клошары догадывались, что некоторые ночи он проводит на рынке, но это все, что о нем знали.
     - Ни фамилии, ни имени, ни клички...
     - Кличка - Немой.
     - И все?
     - Время от времени он покупал свечу.
     В шесть часов наконец-то поступили более точные сведения. Позвонил доктор Лагодинек, закончивший вскрытие.
     - Полный отчет я пришлю завтра утром, а сейчас в общих чертах расскажу, что узнал. На мой взгляд, мужчина моложе, чем выглядит. Сколько бы вы ему дали, Мегрэ?
     - Шестьдесят пять? Семьдесят?..
     - Судя по состоянию внутренних органов и кровеносных сосудов, максимум пятьдесят пять.
     - Конечно, у него была тяжелая жизнь... Что вы нашли в его желудке?
     - Сначала хочу вам сказать, что смерть наступила между двумя ночи и пятью утра, ближе к трем, чем к пяти... Последняя его еда состояла из картофеля фри и сосиски; все наполовину переварено... Должно быть, он ел часа за два до того, как вернулся к себе и лег спать...
     - И убийца воспользовался его сном, чтобы...
     - Почему? - возразил врач. - Гость мог быть человеком, которому он доверял, и не насторожился...
     - Мне трудно представить, чтобы он кому бы то ни было доверял... Он ничем не был болен?
     - Ничем... И никаких увечий... Это был здоровый и очень крепкий человек...
     - Благодарю вас, доктор. Жду вашего заключения.
     Если хотите, завтра утром я кого-нибудь за ним пришлю.
     - Только не раньше девяти, пожалуйста.
     - Значит, в девять. Договорились.
     Больше всего Мегрэ поразил возраст Аристократа.
     Казалось, он жил клошаром несколько лет, даже много лет, а клошары обычно бывают старше. По всем набережным Сены, от одного конца города до другого, они все друг друга знают, и появление новенького сразу же вызывает любопытство старожилов.
     - Что еще нашли, Торранс?
     - Да почти ничего. Не считая старика с моста Мари, остальные его не помнят. А там есть такие, кто бродяжит больше десяти лет... Я зашел в ближайшую к его дому табачную лавку. Иногда он покупал там спички...
     - А сигареты?
     - Нет. Он предпочитал подбирать на улице окурки.
     Зазвонил телефон.
     - Алло!.. Месье Мегрэ?..
     Голос принадлежал женщине, причем женщине еще молодой.
     - Да, это я... С кем имею честь?..
     - Мое имя вам не знакомо... Скажите, у человека, чье тело нашли сегодня утром, есть шрам на голове, под волосами?
     - Честно сказать, я этого не знаю... Надеюсь, что, если шрам есть, врач укажет этот факт в своем заключении, которое я ожидаю к завтрашнему дню.
     - У вас есть предположения, кто это может быть?
     - Пока нет.
     - Я вам перезвоню завтра днем.
     Не добавив больше ни слова, собеседница повесила трубку. Мегрэ подумал, что ему не обязательно ждать завтрашнего дня, чтобы получить ответ на вопрос молодой женщины. Он позвонил в школу парикмахеров и попросил к телефону месье Жозефа.
     - Это комиссар Мегрэ. Сегодня утром я забыл вам задать один вопрос. Вы сами стригли Аристократа?
     - Да, чтобы показать ученикам...
     - Вы не заметили у него под волосами шрамов?
     - Заметил, но не решился спросить, как он его получил...
     - Большой?
     - Сантиметров шесть... Швы не накладывали, так что шрам довольно широкий.
     - Шрам заметен?
     - Нет, у него были великолепные волосы, я вам это, кажется, уже говорил...
     - Благодарю вас...
     Итак, несколько минут назад был установлен первый контакт. Где-то в Париже находилась молодая женщина или девушка, знавшая Аристократа, поскольку ей было известно о его шраме. Она намеренно прекратила разговор прежде, чем Мегрэ начал задавать ей вопросы. Перезвонит ли она завтра, как обещала?
     Мегрэ не терпелось как можно скорее установить имя неизвестного и узнать, почему он вел такую жизнь.
     Разнородные предметы, загромождавшие комнату в тупике Вьо-Фур, наводили на мысли о сумасшедшем или маньяке. Чего ради собирать и хранить вещи, которые никогда не сможешь продать, не сможешь воспользоваться ими сам?
     Но Мегрэ не мог назвать этого человека сумасшедшим.
     Вновь зазвонил телефон. После публикации фотографий Мегрэ этого ожидал.
     - Алло!.. Комиссар Мегрэ?..
     - Да... С кем имею честь?..
     Как и предыдущая его собеседница, эта, которая, судя по голосу, была намного старше, тоже не назвалась, но, будто случайно, задала тот же самый вопрос:
     - У него был шрам на макушке?..
     - А вы знаете человека с такой приметой?
     Молчание на том конце провода.
     - Почему вы не отвечаете?
     - Вы мне тоже не ответили.
     - На голове убитого действительно был шрам длиной около шести сантиметров.
     - Благодарю вас...
     Она тут же положила трубку на рычаг, как и первая.
     Значит, Аристократа знали уже две женщины, которые не контактировали между собой, иначе было бы достаточно одного звонка. Но как найти этих женщин среди пяти миллионов жителей города? И почему обе так стремились сохранить инкогнито?
     Тупиковая ситуация вызвала у Мегрэ раздражение, и здание уголовной полиции он покинул, ворча себе под нос. А ведь он кое-что узнал: его одиночка не всегда был таким одиноким. Его знали две женщины. Две женщины помнили его, но не хотели подвергаться допросам.
     Почему?
     Стало чуть свежее. Подул легкий бриз, толкая по небу маленькие розовые облачка, похожие на те, что рисуют на театральных декорациях.
     Мегрэ позволил себе выпить стаканчик пива. Он обещал доктору Пардону не злоупотреблять спиртным. Но можно ли сказать, что он злоупотребляет, выпив за целый день всего три стакана?
     Он старался не думать об Аристократе, однако вновь и вновь спрашивал себя: кто мог обнаружить странное место, где тот нашел себе убежище?
     Он раздраженно пожал плечами, понимая, что при каждом расследовании хочет сразу знать всю правду и напрасно сетует на судьбу, считая, что она обходится с ним несправедливо.
     Потом, в последующие дни, правда вылезала на свет.
     Будет ли так же и в этот раз?
     Поднимаясь по лестнице своего дома, он справился с раздражением и даже начал насвистывать.

Глава 2

     На следующее утро плохого настроения Мегрэ как не бывало, и он вновь прошел путь от дома до набережной Орфевр пешком. Вдоль почти пустынных улиц медленно ползли уборочные машины, оставляя за собой широкие полосы влажного асфальта, от Сены поднималось жаркое марево.
     Комиссар поднимался по лестнице уголовной полиции, когда заметил ожидающего кого-то фотографа, увешанного аппаратами. Он его хорошо знал. Встречал на каждом деле. Фотограф работал на одно агентство печати и часами ждал какого-нибудь преступления. Он был рыжим, выглядел большим мальчишкой и, если его выставляли в одну дверь, тут же влезал в другую, а то и в окно.
     Коллеги прозвали его Малыш, на самом деле его звали Марсель Кон.
     Он на всякий случай сфотографировал Мегрэ на лестнице. Возможно, этот снимок комиссара стал сотым, сделанным им.
     - Вы вызвали свидетелей?
     - Нет.
     - А в коридоре вас кто-то ждет.
     - Для меня это новость.
     На скамейке действительно сидел человек. Очень пожилой, но державшийся удивительно прямо. При виде Мегрэ он быстро вскочил:
     - Могу я вам сказать несколько слов, господин комиссар?..
     - Вы по поводу дела у рынка?
     - Да... Убийство в тупике Вьо-Фур...
     - Я вас приму через несколько секунд.
     Сначала комиссар по старой привычке заглянул в комнату инспекторов. Все они сидели без пиджаков, окно было распахнуто. Торранс читал газету с крупным заголовком:
     "КОМИССАР МЕГРЭ ВЫШЕЛ НА СЛЕД".
     На самом деле никакого следа у него не было.
     - Есть новости, ребята?
     - Анонимки, как обычно. Два письма от психов, тоже как обычно...
     Из своего кабинета Мегрэ позвонил в парикмахерскую школу.
     - Месье Жозеф?.. Я хотел бы попросить вас об одной услуге. Вы могли бы прислать одного из ваших парней в Институт судебной медицины сбрить Аристократу усы и бородку? Само собой, эта работа будет оплачена.
     - Лучше я приду сам, дело-то деликатное...
     Затем комиссар позвонил в отдел экспертизы, ответил Мере.
     - Местраль там?
     - Только что пришел.
     - Вы можете его послать в Институт судебной медицины? Там он встретится с парикмахером, сбривающим усы и бороду нашему неизвестному. Как только тот закончит, пусть Местраль сделает несколько хороших снимков с разных ракурсов. Это срочно...
     Едва он положил трубку на рычаг, как телефон зазвонил.
     - Алло!.. Комиссар Мегрэ?
     Голос показался ему знакомым.
     - Я вам звонила относительно убийства в районе рынка...
     Молодой голос. Это не та, что звонила второй.
     - Полагаю, вы хотите задать мне тот же самый вопрос?
     - Да.
     - И не только вы, что интересно.
     - А!
     - Звонила еще одна женщина и спросила о том же самом...
     - И что вы ей ответили?
     - Я вам скажу, если вы согласитесь со мной встретиться или назовете свое имя и адрес.
     - Мне бы этого не хотелось...
     - Как вам угодно...
     На этот раз трубку положил Мегрэ, ворча:
     - Маленькая стерва!
     Итак, Аристократа знали минимум трое: две женщины, звонившие по поводу шрама, и, разумеется, убийца.
     Мегрэ открыл дверь. Посетитель, маленький и худощавый, одним рывком встал на ноги и направился к нему.
     - Я немного побаивался, что вы меня не примете.
     Что-то в его манере ходить, держаться, разговаривать поразило комиссара, но он не знал, что именно.
     - Меня зовут Эмиль Югон, живу на улице Лепик, в той же самой квартире, что мои родители занимали, когда я родился...
     - Садитесь.
     - Мне, представьте себе, уже восемьдесят пять лет...
     Казалось, он очень горд, что дожил до столь почтенного возраста и остался таким бодрым.
     - Я пришел с Монмартра пешком. Я вообще каждый день хожу пешком минимум два часа...
     Мегрэ понял, что задавать ему вопросы бессмысленно.
     - В квартале меня называют Полковник. Отметьте, что я никогда не был полковником, дослужился только до капитана... Когда началась война четырнадцатого года, я учился в унтер-офицерском училище... Я прошел Верден и Шмен-де-Дам... Под Верденом меня даже не поцарапало... А вот при Шмен-де-Дам получил осколок снаряда в ногу, так вот - до сих пор хромаю. А во Вторую мировую я был уже старым, меня не призвали...
     Чувствовалось, что он очень горд собой, и комиссар вооружился терпением, надеясь, что Полковник не станет рассказывать ему всю свою жизнь в подробностях.
     Вместо этого посетитель резко спросил:
     - Вы установили его личность?
     - Пока нет...
     - Если, конечно, я не ошибаюсь, а это меня бы удивило, его зовут Марсель Вивьен...
     - Вы лично с ним знакомы?
     - Его мастерская находилась во дворе, как раз под моими окнами. Выходя из дому, я всегда с ним здоровался...
     - Когда это было?
     - Почти сразу после Второй мировой, в сорок пятом...
     - Сколько лет ему тогда было?
     - Около тридцати пяти... Это был высокий крепкий малый с умным открытым лицом...
     - Кем он был по профессии?
     - Краснодеревщик... Кроме того, он окончил курсы декораторов... Его специализацией была реставрация старой мебели... Я видел у него восхитительные экземпляры, все в инкрустациях...
     - Он жил в одном доме с вами?
     - Нет. Там у него была только мастерская. Он приходил по утрам и вечером уходил.
     - Он действительно похож на человека с фотографии, которую вы видели в газетах?
     - Готов поклясться, что это он, только он не носил ни усов, ни бороды...
     - Вы не знаете, он был женат?
     - Конечно... Жена одного с ним возраста, иногда она заходила за ним в конце рабочего дня... И дочка лет семи-восьми, часто забегала к нему после школы...
     - Когда вы потеряли его из виду?
     - В конце сорок пятого или в начале сорок шестого... В одно прекрасное утро он не пришел в свою мастерскую, на следующий день тоже, как и во все последующие. Поначалу я решил, что он заболел. Потом пришла его жена. У нее был ключ. Она вошла в мастерскую и пробыла там довольно долго, как будто проводила инвентаризацию...
     - После этого вы ее видели?
     - Она по-прежнему живет в том же самом квартале и довольно часто ходит за покупками на улицу Лепик.
     Еще несколько лет я встречал на улицах и его дочь. Она выросла; думаю, вышла замуж...
     - Что стало с мебелью, находившейся в мастерской?
     - За ней приходила хозяйка мебельного магазина.
     А мастерскую занял слесарь.
     Мегрэ показал старику различные снимки человека, убитого в тупике Вьо-Фур. Полковник все внимательно рассмотрел.
     - Мое мнение остается прежним. Я практически уверен, что это он. Я уже давно на пенсии. Летом сажусь на скамейку в сквере или на террасе кафе и смотрю на проходящих мимо людей. Пытаюсь угадать, кто они по профессии, как живут. Это развивает наблюдательность...
     - Вы не знаете, этот человек попадал в аварии, с ним происходили несчастные случаи?
     - У него не было машины.
     - Несчастные случаи бывают разными...