Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
349 -
350 -
351 -
352 -
353 -
354 -
355 -
356 -
357 -
358 -
359 -
360 -
361 -
362 -
363 -
364 -
365 -
366 -
367 -
368 -
369 -
370 -
371 -
372 -
373 -
374 -
375 -
376 -
377 -
378 -
379 -
380 -
381 -
382 -
383 -
384 -
385 -
386 -
387 -
388 -
389 -
390 -
391 -
392 -
393 -
394 -
395 -
396 -
397 -
398 -
399 -
400 -
401 -
402 -
403 -
404 -
405 -
406 -
407 -
408 -
409 -
410 -
411 -
412 -
413 -
414 -
415 -
416 -
417 -
418 -
419 -
420 -
421 -
422 -
423 -
424 -
425 -
426 -
427 -
428 -
429 -
430 -
431 -
432 -
433 -
434 -
435 -
436 -
437 -
438 -
439 -
440 -
441 -
442 -
443 -
444 -
445 -
446 -
447 -
448 -
449 -
450 -
451 -
452 -
453 -
454 -
455 -
456 -
457 -
458 -
459 -
460 -
461 -
462 -
463 -
464 -
465 -
466 -
467 -
468 -
469 -
470 -
471 -
472 -
473 -
474 -
475 -
476 -
477 -
478 -
479 -
480 -
481 -
482 -
483 -
484 -
485 -
486 -
487 -
488 -
489 -
490 -
491 -
492 -
493 -
494 -
495 -
496 -
497 -
498 -
499 -
500 -
501 -
502 -
503 -
504 -
505 -
506 -
507 -
508 -
509 -
510 -
511 -
512 -
513 -
514 -
515 -
516 -
517 -
518 -
519 -
520 -
521 -
522 -
523 -
524 -
525 -
526 -
527 -
528 -
529 -
530 -
531 -
532 -
533 -
534 -
535 -
536 -
537 -
538 -
539 -
540 -
541 -
542 -
543 -
544 -
545 -
546 -
547 -
548 -
549 -
550 -
551 -
552 -
553 -
554 -
555 -
556 -
557 -
558 -
559 -
560 -
561 -
562 -
563 -
564 -
565 -
566 -
567 -
568 -
569 -
570 -
571 -
572 -
573 -
574 -
575 -
576 -
577 -
578 -
579 -
580 -
581 -
582 -
583 -
584 -
585 -
586 -
587 -
588 -
589 -
590 -
591 -
592 -
593 -
594 -
595 -
596 -
597 -
598 -
599 -
600 -
601 -
602 -
603 -
604 -
605 -
606 -
607 -
608 -
609 -
610 -
611 -
612 -
613 -
614 -
615 -
616 -
617 -
618 -
619 -
620 -
621 -
622 -
623 -
624 -
625 -
626 -
627 -
628 -
629 -
630 -
631 -
632 -
633 -
634 -
635 -
636 -
637 -
638 -
639 -
640 -
641 -
642 -
643 -
644 -
645 -
646 -
647 -
648 -
649 -
650 -
651 -
652 -
653 -
654 -
655 -
656 -
657 -
658 -
659 -
660 -
661 -
662 -
663 -
664 -
665 -
666 -
667 -
668 -
669 -
670 -
671 -
672 -
673 -
674 -
675 -
676 -
677 -
678 -
679 -
680 -
681 -
682 -
683 -
684 -
685 -
686 -
687 -
688 -
689 -
690 -
691 -
692 -
693 -
694 -
695 -
696 -
697 -
698 -
699 -
700 -
701 -
702 -
703 -
704 -
705 -
706 -
707 -
708 -
709 -
710 -
711 -
712 -
713 -
714 -
715 -
716 -
717 -
718 -
719 -
720 -
721 -
722 -
723 -
724 -
725 -
726 -
727 -
728 -
729 -
730 -
731 -
732 -
733 -
734 -
735 -
736 -
737 -
738 -
739 -
740 -
741 -
742 -
743 -
744 -
745 -
746 -
747 -
748 -
749 -
750 -
751 -
752 -
753 -
754 -
755 -
756 -
757 -
758 -
759 -
760 -
761 -
762 -
763 -
764 -
765 -
766 -
767 -
768 -
769 -
770 -
771 -
772 -
773 -
774 -
775 -
776 -
777 -
778 -
779 -
780 -
781 -
782 -
783 -
784 -
785 -
786 -
787 -
788 -
789 -
790 -
791 -
792 -
793 -
794 -
795 -
796 -
797 -
798 -
799 -
800 -
801 -
802 -
803 -
804 -
805 -
806 -
807 -
808 -
809 -
810 -
811 -
812 -
813 -
814 -
815 -
816 -
817 -
818 -
819 -
820 -
821 -
822 -
823 -
824 -
825 -
826 -
827 -
828 -
829 -
830 -
831 -
832 -
833 -
834 -
835 -
836 -
837 -
838 -
839 -
840 -
841 -
842 -
843 -
844 -
845 -
846 -
847 -
848 -
849 -
850 -
851 -
852 -
853 -
854 -
855 -
лая гора постельного белья, двери
нескольких комнат были открыты, видимо, на время уборки.
- Это я, Роза! Иду с господами на четвертый этаж.
Чем выше они поднимались, тем больше в воздухе чувствовалась
затхлость. На четвертом этаже в коридоре не было даже дорожки. Из
какой-то комнаты доносились звуки губной гармоники.
- Это здесь...
На двери виднелся номер 33, криво написанный черной краской.
Воздух в комнате был спертым, как бывает в закрытых, непроветриваемых
помещениях.
- Здесь все так, как он оставил.
- Вы ничего не трогали?
- Я был уверен, что он вернется... Выглядел прилично... Я даже
подумал, что за дело у него в таком районе! Он всегда был хорошо одет, и
денег ему наверняка хватало.
- Откуда вы знаете, что у него были деньги?
- Два раза, когда он мне платил, я видел толстую пачку банкнот в его
бумажнике.
- Он не принимал гостей?
- Не видели ни я, ни моя жена. А один из нас всегда внизу.
- Сейчас, например, там никого нет.
- Верно, так может произойти, но только на несколько минут, и, как
господа слышали, я предупредил горничную...
- Письма он никогда не получал?
- Никогда.
- Кто занимает соседнюю комнату? Соседняя комната была только одна.
Номер 33 находился в самом конце коридора.
- Ольга. Такая себе... уличная.
Владелец маленького отеля знал, что крутить не следует: и так полиция
знает обо всем, что тут происходит.
- Она сейчас у себя в комнате?
- В это время она наверняка спит.
- Благодарим вас. Теперь нам бы хотелось остаться одним.
Владелец гостинички вышел, шаркая туфлями, злой и нахмурившийся. От
столкновения с полицией ничего хорошего не ожидалось.
Мегрэ закрыл за ним дверь и начал осматривать вещи Кюэнде. Открыл
убогий сосновый шкаф, плохо отполированный, с еле прикрепленным замком,
из которого выпадал ключ.
Здесь не было ничего достойного внимания: пара черных туфель, хорошо
вычищенных, летние туфли, почти новые и серый костюм, старательно
развешанный на плечиках. На верхней полке лежала шляпа - темная,
фетровая, с этикеткой солидной фирмы.
На нижней полке было семь рубашек - шесть белых и одна
светло-голубая, кальсоны, носовые платки, шерстяные носки. На соседней
полке две пижамы и книги: "Впечатления от путешествия по Италии",
"Популярная медицина" (обе изданы в 1899 году) и какая-то современная
приключенческая книжка...
Меблировка состояла из железной кровати, круглого стола, накрытого
скатертью из темно-зеленого плюша, одного кресла, сильно потертого, с
выпирающими пружинами. Шторы не были задернуты, а занавески внизу окна
пропускали скупой свет с улицы.
Мегрэ стоял у окна. Прежде всего он увидел обширный двор перед не то
патрицианским домом, не то маленьким дворцом, находящимся напротив.
Рядом с подъездом с остекленным двойными дверями, к которым вели
несколько ступенек, стоял большой черный "бентли".
Фасад здания был старательно очищен и приобрел нежный жемчужный
оттенок, окна были взяты в старинные наличники замысловатой резьбы.
На втором этаже горела лампа, бросая свет на ковер с прекрасным
сложным узором, на стоявшее у окна стильное кресло и овальный столик на
изогнутых ножках.
Окна на первом этаже были высокие, узкие, на втором - как бы косо
обрезанные, будто в мансарде.
Весь дом, в общем довольно низкий, не был, пожалуй, так велик, как
могло показаться, глядя на его фасад. В нем было несколько больших
комнат.
Сквозь два открытых окна на втором этаже было видно, что происходит
внутри: лакей в полосатом жилете убирал с помощью пылесоса большую
комнату, наверное, салон.
- Ты спал эту ночь, Фумель?
- Да, шеф. Почти восемь часов.
- Ты голоден?
- Не очень.
- Я пришлю кого-нибудь, чтобы тебя сменить. А сейчас ты должен
усесться в это кресло и смотреть в окно. До тех пор, пока ты не зажжешь
свет, оттуда тебя не будет видно.
Разве не так вел себя Кюэнде во время последних пяти или шести
недель?
- Обращай внимание на то, кто входит и выходит, а если появится
какая-нибудь машина, запиши номер.
Минуту спустя Мегрэ постучал в дверь соседнего номера. Ему пришлось
ждать какое-то время, пока он не услышал скрип пружинного матраса, а
потом стук каблучков по полу.
- Кто там? - спросил голос из комнаты.
- Полиция!
- Опять?!
И со смирением этот женский голос добавил:
- Войдите!
Она широко раскрыла дверь. Одета в ночную рубашку, явно
невыспавшаяся, веки у нее припухли. Грим, который не был смыт перед
сном, размазался по ее лицу.
- Я могу лечь?
Почему вы сказали "опять"? Сегодня здесь уже была полиция?
- Здесь нет. Но меня останавливали на улице. Уже несколько недель
подряд полиция не оставляет меня в покое. Раз шесть в этом месяце я
ночевала в участке. Что на этот раз?
- Надеюсь, ничего. Прошу только никому не говорить о моем визите.
- Разве вы не из полиции нравов? Что-то мне кажется, что я где-то
видела вашу фотографию.
Если бы не этот размазанный грим и плохо покрашенные волосы, она была
бы совсем недурна. Может быть, немного полновата, но тело у нее было
упругое, глаза блестящие, с живым взглядом.
- Я комиссар Мегрэ.
- Что случилось?
- Еще не знаю. Давно вы здесь живете?
- С октября. Как только вернулась из Канн. Я всегда провожу лето в
Каннах.
- Вы знакомы с соседом?
- С каким?
- Из тридцать третьего номера.
- С этим швейцарцем?
- Откуда вы знаете, что он швейцарец?
- Определила по акценту. Я работала в Швейцарии три года назад, в
кабаре, в Женеве, но мне не продлили разрешения на пребывание в стране.
Местные девушки не любят конкуренции.
- Он с вами разговаривал? Заходил к вам?
- Я сама раз пошла к нему. Это было как-то после обеда. Проснулась и
вижу, что кончились сигареты. Я пару раз встречала его в коридоре, он
всегда вежливо здоровался со мной.
- Ну и что было дальше?
У нее была очень выразительная мимика.
- Вот именно, что ничего не было! Я постучала в его дверь. Он долго
не открывал. Мне даже было интересно, что он там у себя делает.
Оказалось, он совершенно одет, в комнате у него был совершенный
порядок, и он курил трубку. Никого у него не было. Я спросила: "Нет ли у
вас сигарет?" Он сказал, что нет, к сожалению, но он может спуститься
вниз и мне принести. Я была, как сейчас, не одета, в одной ночной
рубашке. На столе у него лежала плитка шоколада. Заметив, что я на нее
посмотрела, он отломил кусочек и угостил меня. Я подумала, что следует
ему чем-то отплатить. По-соседски... Я думаю, вы сами понимаете. Но он
ничего. Ну и я ничего. Ем шоколад, но из комнаты не ухожу. Смотрю, что
он читает.
Какая-то книжка про Италию, с такими странными гравюрами. "Вам не
скучно? - спрашиваю. - Вы один-одинешенек?" Но он был, пожалуй, не по
этой части... Я ведь не отталкивающая... Он, по-видимому, не мог
решиться, потому что внезапно сказал: "Я должен выйти. Меня ждут..."
- И это все?
- Пожалуй, да. Стены здесь тонкие, слышно, что происходит в соседней
комнате. А тут у нас по ночам разное случается, иногда трудно бывает
заснуть,.. Вы ведь знаете, как это бывает! Но он никогда не жаловался на
шум. Туалет находится в конце коридора, так что одно могу только сказать
наверняка: спать он ложился очень поздно, встречала его не раз среди
ночи, когда он шел в туалет; он был всегда одет полностью.
- Вам не приходилось когда-либо взглянуть на этот дом напротив?
- Там, где живет эта сумасшедшая?
- Почему вы называете ее сумасшедшей?
- Потому что она выглядит так, как будто у нее не все в порядке с
головой. Отсюда хорошо видно, что там делается, сижу у окна и смотрю.
Они редко задергивают гардины, а вечерами это далее большое
удовольствие смотреть на их люстры. У них там такие огромные
подсвечники, целиком хрустальные, и множество других ламп... Ее комната
как раз напротив моей. Иногда вечером она задергивает гардины, но утром
ее окно всегда открыто, а она, как бы не отдавая себе отчета в том, что
делает, расхаживает по комнате совершенно голой. А может быть, она
делает это умышленно? У некоторых женщин есть подобный бзик. Для своих
личных услуг она держит двух горничных, а иногда звонит лакею, и ее
нисколько не волнует, что он видит ее в таком виде, в каком создал
Господь. Часто к ней приходит парикмахер и причесывает так смешно, что
лопнуть можно со смеху, когда смотришь на это. Наверное, это тогда,
когда она собирается на какой-нибудь светский прием. Для своих лет она
хорошо держится и вовсе недурна, должна признать...
- Сколько ей может быть лет?
- Лет сорок пять... А может быть, и побольше. Такие женщины, как она,
выхоленные, взлелеянные, окруженные заботой, могут отлично выглядеть до
пятидесяти лет, и никто об этом не узнает!
- У нее бывают гости?
- Иногда приезжают какие-то господа с визитом. Две-три машины, редко
когда больше. Чаще всего она сама куда-то исчезает.
- Одна?
- Нет. Чаще всего со своим альфонсом.
- Кто он такой?
- Не скажу, чтобы это был обычный альфонс. Молодой, по сравнению с
нею щавель, моложе ее лет на двадцать. Красивый парень, высокий брюнет,
одет, как куколка, а машина у него, как игрушка. Он ее сам водит, без
шофера.
- И часто он у нее бывает?
- Я не могу постоянно сидеть у окна, к сожалению! Выхожу около шести,
а возвращаюсь поздно ночью. Такая профессия!.. Откуда я могу знать,
часто ли он к ней приходит?
- А как вы думаете?
- Да разве я знаю. Раза два-три в неделю.
- И ночует?
- В этом я уверена; ясно, что ночи он проводит у нее. Обычно я встаю
довольно поздно, но в дни, когда мне предстоят визиты к врачу, должна
выходить очень рано. Ваши коллеги, наверное, делают это нам назло,
назначая такие ранние часы! Ну вот, несколько раз так было: выхожу в
девять, а машина этого альфонса все еще стоит перед домом... Потом, тот,
второй...
- Есть еще и второй?
- Вот именно! Тот старый. Ведь у нее должен быть кто-нибудь
посерьезнее, разве нет?
Мегрэ не мог удержаться от улыбки, слыша подобное изложение фактов.
- Чему вы улыбаетесь? Разве я сказала какую-нибудь глупость?
- Нет, что вы! Продолжайте, пожалуйста.
- Это очень элегантный пожилой мужчина, седой, иногда приезжает на
"роллс-ройсе" с шофером. А какой красивый парень его шофер!
- И он тоже остается на ночь у этой дамы?
- Нет, кажется, нет. Приезжает ненадолго и сразу же уезжает. Если не
ошибаюсь, поздно вечером я его никогда не видела. Является эдак часов в
пять. Наверное, к чаю...
Она была горда от мысли, что при случае могла продемонстрировать свое
знание высшего общества. Знала, что некоторые "аристократические семьи"
в пять часов вечера "пьют чай"...
- Я, наверное, так и не узнаю, почему вы задаете мне все эти вопросы.
- Угадали.
- Я должна держать язык за зубами?
- Для меня это было бы очень важно.
- И так будет лучше для меня самой, правда?
- Наверняка.
- Пожалуйста, не беспокойтесь. Я уже слышала о вас, приятельницы мне
рассказывали, но представляла вас себе иным. Думала, что вы немного
старше. - Она улыбнулась, потянувшись под одеялом.
И после короткого молчания спросила:
- Нет?
Он ответил тоже с улыбкой:
- Нет.
Она громко рассмеялась.
- Так же, как и мой сосед... Да? Через секунду спросила уже серьезно:
- А что он такое сотворил?
Мегрэ был почти уже готов рассказать ей правду. У него появилось
огромное искушение посвятить ее в это дело. Он знал, что можно
рассчитывать на ее молчание. Знал также, что она сможет понять многое,
много больше, чем, например, такой человек, как судебный следователь
Кажу. Может быть, какие-то следы, которых он не заметил, были бы для
нее, если бы она знала, в чем дело, понятными?
- Нет, не сейчас. Быть может, позднее. Если понадобится.
- Вы еще вернетесь?
- Может быть. А где здесь неподалеку можно хорошо поесть?
- Ясное дело, только в "Пети-Сен-Поль"... Хозяйка там сама готовит, и
если вы, например, любите поджаренные колбаски, лучших не найдете нигде.
Только скатерти там бумажные и обслуживание не из лучших...
Официантка слишком заигрывает с клиентами...
V
Комиссар Мегрэ воспользовался ее советом. Но прежде чем усесться за
столиком маленького ресторанчика, позвонил жене, чтобы предупредить, что
ко второму завтраку домой не придет, поест в городе.
Нет, он не забыл о своих обязанностях - о деле Фернана и его шайки.
Но он должен был "переварить" более близкое ему и более интригующее
дело об убийстве Кюэнде, и обязательно в одиночестве.
Да, ему необходимы были и одиночество, и отдых, а позволить себе это
он мог только украдкой. По этому поводу его несколько мучила совесть.
Мучила, но не очень. Поджаренные колбаски в самом деле оказались
великолепными. Ольга нисколько не преувеличивала. А вино божоле, хотя
несколько густоватое, имело все еще исключительный вкус и запах. Но
самым главным было то, что, сидя во второразрядном ресторанчике, за
столиком, накрытым вместо скатерти белой бумагой, он мог спокойно
предаваться своим мыслям.
Хозяйка, приземистая и толстая, с коком седых волос на голове, часто
открывала кухонную дверь, чтобы бросить взгляд в зал и проверить, все ли
в порядке; на ней был фартучек, такой же голубой фартучек, какой
когда-то носила мать Мегрэ, более темный по краям и полинявший
посередине от частых стирок.
Официантка действительно вела себя довольно странно, хотя совершенно
не так, как предупреждала Ольга. Это была высокая брюнетка с белой
колеей. Время от времени гримаса боли или судорога пробегали по ее лицу.
Комиссар подумал, что сегодня она сделала аборт.
В зале было несколько рабочих в комбинезонах, два алжирца и
продавщица газет из ближайшего киоска в мужском пиджаке и фуражке.
Имело ли какой-нибудь смысл показывать фотографию Кюэнде официантке
или усатому хозяину, разливавшему вино?
С этого самого места в углу зала у окна, которое сейчас занимал
Мегрэ, Кюэнде мог, протирая временами рукавом запотевшее стекло, видеть
как на ладони дом напротив, наблюдать, что происходит на улице.
Наверняка он не доверял никому. Здесь, как и везде, его считали
тихим, спокойным человеком, каким в определенном смысле он и был на
самом деле.
Мегрэ знал подобных одиночек. Например, известный Коммодор, носивший
моноколь и красную гвоздику в бутоньерке, останавливался в самых
роскошных отелях, имел великолепные манеры, выглядел, да и вел себя, как
благовоспитанный, исполненный достоинства пожилой мужчина - такой
благовоспитанный, что никому не приходило в голову подозревать, что у
него "длинные руки". И он на самом деле ни разу не попался с поличным, и
никто не знал, что с ним потом случилось. Может быть, он укрылся
где-нибудь в провинции, а может быть, еще сейчас греет старые кости на
одном из далеких островов Тихого океана? А может быть, его прирезал
какой-нибудь неизвестный преступник, польстившись на деньги...
Раньше ведь тоже существовали организованные банды, но они применяли
иные методы, чем теперь, и, что более важно, набирались из людей другого
типа.
Если бы, к примеру, такая история, как на улице Лафайет, произошла
двадцать лет назад, Мегрэ сразу бы знал, где искать лиц, совершивших
нападение, в каком районе - да что там! - в каком кафе или баре. Он знал
их завсегдатаев, людей примитивных - тех, у кого на лице написана их
профессия.
У современных гангстеров методы совершенно не те. Нападение на
кассира на улице Лафайет было заранее тщательно обдумано и предусмотрены
малейшие детали - надо было случиться только редкому, неожиданному
стечению обстоятельств, которое привело к тому, что в толпе оказался
полицейский, вопреки предписаниям имевший при себе револьвер. И он,
рискуя пристрелить кого-то невиновного, не выдержал и выстрелил, ранив
бандита.
Правда, и Кюэнде в последнее время модернизировал свою "технику".
Мегрэ вспомнил, что говорила та его соседка из гостинички "Ламбер".
Она с гордостью подчеркивала, что ей известны великосветские манеры. Чай
в пять часов. Так же вел себя элегантный, такой далекий для нее Кюэнде.
Наблюдая из своего окна за домом напротив, присваивал себе привычки
его обитателей, учился у них хорошим манерам, лоску, этикету.
Нет, он не станет выбивать окна, не будет пользоваться ломом, не
будет использовать ни одного из смертоносных орудий обычных взломщиков.
Он прибегнет к более изысканным способам, но при этом более
рискованным...
На улице были видны прохожие - лица, посиневшие от холода, было
видно, как они растирают задеревеневшие руки. Каждый спешит, каждый
занят собственными делами, у каждого свои хлопоты, может быть, даже
драмы, у каждого перед собой ближняя или дальняя цель... Кто знает:
может быть, кто-то из них также замышляет преступные планы?
- Счет, пожалуйста!
Официантка подошла к столику, нацарапала какие-то цифры на краю
бумажной скатерти, двигая при этом губами и время от времени бросая
взгляд на черную доску, где мелом была проставлена стоимость различных
блюд.
К себе на набережную Орфевр Мегрэ вернулся пешком, а минуту спустя,
когда он склонился над стопкой рапортов, в его кабинет, постучав, вошел
инспектор Люка. Они одновременно открыли рты, чтобы что-то сказать, но
комиссар опередил:
- Надо послать кого-нибудь, чтобы освободить Фумеля. Отель "Ламбер",
улица Нев-Сен-Пьер.
Лучше всего подошел бы кто-нибудь из старых сотрудников, из
"лейб-гвардии" комиссара Мегрэ, как в шутку называли его ближайших
сослуживцев. Может быть, Лорти? Или Лесер? К сожалению, оба заняты. Ну,
значит, Барон? Пошлю его с соответствующими инструкциями.
- А что ты хотел мне сказать? Есть что-нибудь новое?
- Да. Инспектор Николя напал на след-Инспектор Николя имел такой
невзрачный вид, что не обращал на себя ничьего внимания, и именно
поэтому его послали, чтобы покрутиться по Фонтеней-о-Роз и попробовать
что-нибудь "вынюхать". Он должен был разузнать, что делается у соседей
Жозефа Резона, послушать, что говорят люди в близлежащих лавках, в
гараже, где тот оставил свой автомобиль.
- Не знаю еще, шеф, имеет ли это какое-нибудь значение, но мне
кажется, что за одну нить мы ухватились.
- Говори!
- Вчера вечером я узнал, что Жозеф Резон и его жена бывали у соседей.
Даже были дружны между собой. По вечерам вместе смотрели телевизор.
Когда одна из супружеских пар собиралась в кино, другая забирала к
себе их детей. Фамилия тех Люссак, они немного моложе, чем Резон и его
жена.
Рене Люссак - мужчина тридцати одного года, жена года на два-три
моложе него. Она очень красива; у них ребенок, мальчик двух с половиной
лет.
Придерживаясь ваших указаний, господин комиссар, я поинтересовался
этим типом. Рене Люссак работает торговым представителем фирмы,
производящей музыкальные инструменты. У него собственный автомобиль
"форд-флорида". Я наблюдал за ним, и, когда он после ужина вышел из дома
и сел в свою машину, я направился за ним на моей. Он не знал, что я еду
следом, если бы он меня заметил, мог бы легко ускользнуть. Остановился
поблизости от Порт-Версаль и вошел в маленькое кафе "У друзей".
Забегаловка довольно скверная, приходят туда, по-видимому, окрестные
мелкие торговцы, чтобы поиграть в белот.
Люссака уже