лена.
   - Машина ждет вас внизу, - объявил он не без смущения в голосе,  так  как
за всю  свою  деятельность  ему  впервые  приходилось  арестовывать  женщину
восьмидесяти двух лет.
   - Через пять минут! - отрезала она, словно обращаясь к своему дворецкому.
- Мы должны еще немного поговорить с моим другом Мегрэ.
   Наедине с комиссаром она сказала ему, подтвердив этим  свое  удивительное
присутствие духа:
   - Почему вы не курите свою трубку? Вы же  прекрасно  знаете,  что  можете
курить. Я ездила за вами в Мен. Я еще не знала, что тут замышлялось. Вначале
мне казалось, что Мониту могли убить из-за того, что я  назначила  ее  своей
наследницей. Признаюсь вам, именно вам - их  это  не  касается.  Есть  вещи,
которые их не  касаются.  Признаюсь  вам,  я  подозревала,  что  меня  хотят
отравить. Вот и все, комиссар. Теперь остается малыш. Я довольна, что  вы  о
нем позаботились, потому что, верьте мне, он мог бы покончить с  собой,  как
Монита.
   Поставьте себя на их место. В таком возрасте вдруг узнать...
   Для мальчишки это было еще тяжелее. Он хотел знать  все.  Мальчики  более
предприимчивы, чем девочки. Он знал, что его отец хранит свои личные  бумаги
в маленьком шкафчике. Мне все это рассказала Эме. Эрнест Малик ничего от нее
не скрывал, он полностью доверял ей - ведь она покорялась ему, как рабыня.
   Малик заметил, что кто-то взломал шкафчик, и сразу же заподозрил сына.
   - Какие документы он мог там найти? - вздохнув, спросил Мегрэ.
   - Этой ночью я их сожгла. Я поручила Лоране сходить за ними,  но  она  не
решилась зайти в дом, где находился труп ее мужа.
   Их принесла Эме.
   Там были письма от нее - вернее, записочки, которые  они,  не  стесняясь,
передавали друг другу здесь, чтобы назначать свидания.
   Там были и расписки Роже Кампуа. Малик не только сам давал ему  деньги  в
долг, чтобы сильнее запутать его, но и заставлял обращаться к ростовщикам, у
которых потом скупал его векселя.
   Он все это хранил.
   И с презрением добавила:
   - Несмотря ни на что, у него была душа конторщика!
   Она не поняла, почему Мегрэ, тяжело вставая, добавил:
   - Сборщика налогов!
   Он сам усадил ее в машину, и она на прощание  протянула  ему  руку  через
дверцу.
   - Вы не очень на меня сердитесь?  -  спросила  она  в  ту  минуту,  когда
полицейская машина тронулась, чтобы увезти ее в тюрьму.
   Мегрэ так никогда и не узнал, имела она в виду то, что  вытащила  его  на
несколько дней из тихого садика в Мен-сюр-Луар, или то, что она выстрелила в
Малика.
   Долгие годы в семье  Аморелей  был  свой  "скелет  в  шкафу",  и  старуха
Бернадетта взяла на себя труд выбросить его оттуда, уподобясь тем  бабушкам,
которые не могут терпеть в доме грязь.



   Жорж СИМЕНОН
   МЕГРЭ У КОРОНЕРА



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  htt://www.etlirary.ru


Глава 1

Помощник шерифа Мегрэ

   Эй, вы там!
   Мегрэ, словно в школе, начал осматриваться, к кому так обращаются.
   - Да, да, вы...
   Иссохший старец с огромными седыми усищами, как будто сошедший  во  плоти
со страниц Библии, указывал на кого-то дрожащей рукой.  Но  на  кого?  Мегрэ
глянул на соседа, на соседку и, смутившись,  внезапно  понял:  это  на  него
смотрят  коронер,  допрашиваемый  сержант   ВВС,   атторней   (представитель
атторнейской  службы,  наблюдающей  за  соблюдением  законов  и  на   местах
исполняющей некоторые функции прокуратуры), присяжные, шерифы, короче,  весь
зал.
   - Вы мне? - спросил Мегрэ, удивленный, что кому-то здесь  понадобился,  и
всем видом изобразил готовность подняться.
   Люди, сидящие в зале, улыбались: видимо, всем, кроме него, было  ясно,  в
чем дело.
   - Да, вам,  -  подтвердил  старец,  похожий  одновременно  и  на  пророка
Иезекииля (древнееврейский пророк, автор книги Ветхого завета,  носящей  его
имя),   и   на    премьер-министра    Клемансо    (Клемансо    Жорж    (1841
-1929)-премьер-министр  Франции  в  1906-1909  и  1917-1920  годах).  -   Не
соблаговолите ли потушить трубку?
   Мегрэ сконфуженно бормотал извинения, а все вокруг смеялись, но смех  был
дружеский.
   Происходило это отнюдь не во сне, а наяву. Он, комиссар уголовной полиции
Мегрэ, находился здесь, более чем в десяти тысячах километров от  Парижа,  и
присутствовал на допросе, проводимом коронером тот сидел без жилета  и  без
пиджака, но тем не менее вид у него был серьезный и величественный, точно  у
банковского служащего.
   Мегрэ великолепно отдавал себе отчет, что его коллега Коул,  в  сущности,
деликатно от него отделался, но не сердился: на месте офицера ФБР он вел  бы
себя точно так же. В свое время и он делал то же самое: два года  назад  ему
поручили сопровождать в поездке по Франции коллегу из Скотланд-ярда  мистера
Пайка, и Мегрэ частенько оставлял его, словно зонтик в гардеробе, где-нибудь
на террасе кафе, с ободряющей улыбкой бросая: "Я на минутку".
   Разница лишь в том,  что  американцы  куда  сердечнее.  Мегрэ  побывал  в
Нью-Йорке, проехал не то через десять, не  то  через  одиннадцать  штатов  -
всюду его хлопали по плечу и первым делом спрашивали:
   - Как ваше имя?
   Не мог же он говорить,  что  имени  у  него  нет.  Приходилось  отвечать:
"Жюль". Обычно собеседник секунду-другую соображал:
   - Oh, ye... Джулиус!
   Почему-то все американцы произносили его имя - Джулиус.
   - Have a drik, Juliu! (Выпейте, Жюль! (Англ.))
   В результате во время поездки  Мегрэ  пришлось  проглотить  во  множестве
баров бессчетное количество пива, "манхеттенов" и виски.
   Сегодня он уже пил - перед завтраком: Гарри  Коул  представлял  его  мэру
Тусона и шерифу округа.
   Больше всего Мегрэ удивляли не люди, не обстановка -  нет,  он  удивлялся
себе, верней, тому, что приехал в Аризону, в этот город, и вот его  оставили
на минутку, посадив на скамью в маленьком зальчике мирового суда.
   Мэр  был  сама  любезность.  А  шериф  вручил   Мегрэ   удостоверение   и
великолепную серебряную звезду помощника шерифа, точь-в-точь такую же, как в
ковбойских фильмах.
   Правда, это  была  уже  не  первая  звезда,  полученная  Мегрэ:  он  стал
помощником шерифа не то восьми, не то девяти округов  в  штатах  Нью-Джерси,
Мэриленд, Вирджиния, Луизиана, Техас и Каролина, то ли Северная, то ли Южная
- этого он не помнил.
   В  Париже  Мегрэ  часто  принимал  иностранных  коллег,  но  сам  впервые
отправился в ознакомительную поездку такого рода, или, выражаясь официальным
языком, в командировку "для изучения американских методов следствия".
   - Перед Калифорнией вы должны на несколько дней заехать в Аризону. Это по
пути.
   Здесь все всегда оказывалось по пути. И Мегрэ увозили на несколько  сотен
миль в сторону. На небольшой, по здешним понятиям, крюк  приходится  тратить
три-четыре дня.
   - Это же совсем рядом!
   То есть расстояние всего раза в два больше, чем от Парижа до Марселя.
   - Завтра, - сказал Коул, сотрудник ФБР, сопровождавший его в  Аризоне,  -
мы махнем взглянуть на мексиканскую границу. Это рукой подать.
   На сей раз "рукой подать" означало всего лишь километров сто.
   - Вам это будет интересно. Мы поедем в Ногалес. Через этот город проходит
граница, там переправляют в Штаты крупные партии марихуаны.
   Коул объяснил: марихуана, мексиканское растение, постепенно  вытесняет  у
наркоманов опиум и кокаин.
   -  В  Ногалес,  кстати,  пригоняют  большую  часть  машин,  украденных  в
Калифорнии.
   А пока Коул оставил Мегрэ: у него были какие-то дела.
   -  Как   раз   сейчас   коронер   проводит   расследование.   Не   хотите
присутствовать?
   Коул привел Мегрэ в небольшой зал с белыми стенами и усадил  на  одну  из
трех скамей за спиной мирового судьи, исполняющего функции коронера,  висел
американский флаг. Коул не стал объяснять своему французскому  коллеге,  что
оставляет его одного. Он  просто  пожал  Мегрэ  руку,  хлопнул  по  плечу  и
небрежно бросил:
   - Я скоро за вами приду.
   О  деле,  которое   рассматривалось,   Мегрэ   не   имел   ни   малейшего
представления. Все в зале были без пиджаков. Правда, жара была градусов  под
сорок пять. Шестеро присяжных сидели на той же скамье, что и  Мегрэ,  но  на
другом конце, ближе к двери среди них был негр, индеец с  массивной  нижней
челюстью, мексиканец, слегка смахивавший и на негра, и на индейца,  а  также
пожилая дама в ярком в цветочках платье и в шляпке,  забавно  надвинутой  на
лоб.
   Иезекииль время  от  времени  вставал  и  пытался  отладить  громаднейший
вентилятор, вращавшийся под потолком с таким шумом, что  порой  нельзя  было
разобрать слов.
   Все шло спокойно, просто, можно даже сказать -  по-семейному.  Коронер  в
безукоризненно  белой  рубашке  с  цветастым  шелковым  галстуком  сидел  на
возвышении.
   Сержант ВВС в светло-коричневом полотняном френче, то ли свидетель, то ли
обвиняемый, - Мегрэ еще не разобрался - сидел рядом на  стуле.  Еще  четверо
военных, похожие на школьников-переростков, сидели в ряд напротив присяжных.
   - Расскажите, что вы делали вечером двадцать седьмого июля.
   Показания давал сержант Уорд  -  Мегрэ  расслышал  его  фамилию.  Был  он
голубоглазый, с черными сросшимися на переносице бровями и  ростом  за  метр
восемьдесят пять.
   - В полвосьмого я зашел за Бесси к ней домой.
   - Говорите громче и повернитесь к присяжным. Присяжные, вам слышно?
   Присяжные дружно затрясли головами - нет. Сержант Уорд,  прочищая  горло,
кашлянул.
   - В полвосьмого зашел за Бесси к ней домой.
   Мегрэ приходилось напрягаться: после коллежа у него было не так уж  много
возможностей  упражняться  в  английском  смысл  слов  от  него  ускользал,
некоторые обороты сбивали с толку.
   - Вы женаты и у вас двое детей?
   - Да, сэр.
   - Как давно  вы  знакомы  с  Бесси  Митчелл?  Сержант  задумался,  словно
примерный ученик перед ответом учителю. С  секунду  смотрел  на  кого-то  из
соседей Мегрэ.
   - Полтора месяца.
   - Где вы с ней познакомились?
   - В закусочной для водителей, она там работала подавальщицей.
   Мегрэ уже знал, что  собой  представляет  это  заведение  -  по-английски
drive-i. У самого шоссе  стоит  небольшое  строение,  и  уставший  водитель
(обыкновенно это  бывает  ближе  к  вечеру)  останавливается  рядом  с  ним.
Вылезать из машины не  нужно.  Подходит  девушка,  принимает  заказы,  потом
приносит сандвичи, сосиски или  спагетти  поднос  с  едой  подвешивается  к
дверце автомобиля.
   - Вы были с нею близки?
   - Да, сэр.
   - И сблизились в тот же вечор?
   - Да, сэр.
   - Где это произошло?
   - В машине. Мы отъехали в пустыню.
   Пустыня, сплошной песок и кактусы, начинается сразу же за чертой города.
   - После этого вы часто встречались с Бесси Митчелл?
   - Раза три в неделю.
   - И всякий раз были с нею близки?
   - Нет, сэр.
   Мегрэ был  почти  уверен,  что  сейчас  этот  невысокий  въедливый  судья
спросит: "Почему?"
   Но вопрос прозвучал по-другому:
   - А как часто?
   - Раз в неделю.
   - И всякий раз в пустыне?
   - Когда в пустыне, когда у нее дома.
   - Она жила одна?..
   Сержант Уорд пробежал взглядом по рядам и остановился на молодой женщине,
сидящей слева от Мегрэ.
   - Нет, с Эрной Болтон.
   - Что вы делали вечером двадцать седьмого июля после того, как  зашли  за
Бесси Митчелл?
   - Повел ее в бар "Пингвин", там меня ждали приятели.
   - Кто именно?
   Уорд указал на четверку в форме ВВС и перечислил их:
   - Дэн Маллинз, Джимми Ван-Флит, О'Нил и У Ли.
   У Ли был китаец, выглядел он шестнадцатилетним парнишкой.
   - И больше с вами в баре никого не было?  -  Да,  сэр.  За  нашим  столом
никого.
   - А за другими столами были?
   - Брат Бесси Хэролд Митчелл.
   Это сосед Мегрэ справа, у него под ухом огромный фурункул.
   - Он был один?
   - Нет, с ним сидели Эрна Болтон, музыкант и Мэгги.
   - Сколько лет было Бесси Митчелл?
   - Она мне говорила, двадцать три.
   - Вы не знали, что ей на самом деле было  семнадцать,  и,  следовательно,
она не имела права распивать в баре спиртные напитки?
   - Нет, сэр.
   - Вы уверены, что ее брат вам этого не говорил?
   - Он сказал, но это было после - когда мы  сидели  у  музыканта  и  Бесси
стала пить виски из горлышка. Он заявил, что  ему  не  нравится,  когда  его
сестру спаивают: она еще несовершеннолетняя и он ее опекун.
   - Вы знали, что Бесси Митчелл была замужем и развелась?
   - Нет, сэр.
   - Вы ей обещали жениться на ней? Сержант Уорд замялся, но потом ответил:
   - Да, сэр.
   - Для этого вы собирались развестись?
   - Да, я сказал ей, что подам на развод.
   В дверях появился могучий помощник шерифа  -  собрат!  -  в  расстегнутой
рубахе и желтых молескиновых брюках с  кожаным  поясом-патронташем,  набитым
патронами на бедре у него  висел  огромных  размеров  револьвер  с  роговой
рукояткой.
   - Вы все вместе пили?
   - Да, сэр.
   - Много выпили? Ну, примерно?
   Прикидывая в уме, сколько было выпито, Уорд прикрыл глаза.
   - Я не считал, но с тем, что мы ставили по кругу, наверно, пятнадцать,  а
может, двадцать бутылок пива.
   - Каждый?
   -  Да,  сэр.  И  еще  несколько  порций  виски.  Странно,  но  никого  из
присутствующих не поразило такое количество выпитого.
   - В "Пингвине" у вас произошла ссора с братом Бесси?
   - Да, сэр.
   - Он был недоволен тем, что вы, женатый человек, вступили в связь  с  его
сестрой?
   - Нет, сэр.
   - Он никогда не выражал по этому поводу недовольства и он просил оставить
его сестру в покое?
   - Нет, сэр.
   - Из-за чего же была ссора?
   - Я потребовал деньги, которые он мне был должен.
   - Он задолжал вам крупную сумму?
   - Почти два доллара.
   Стоимость одного круга выпивки па всех, не иначе!
   - Вы подрались?
   - Нет, сэр. Мы вышли на улицу, потолковали, вернулись в бар и выпили.
   - Вы были пьяны?
   - Не очень.
   - Итак, вы с ним выпили  и  продолжали  пить  до  часу  ночи,  когда  бар
закрылся?
   - Да, сэр.
   - Кто-нибудь из ваших приятелей пытался ухаживать за Бесси?
   Уорд с секунду молчал, потом произнес:
   - Сержант Маллинз.
   - Вы объяснялись с ним из-за этого?
   - Нет. Я устроил так, чтобы он сидел подальше от нее.
   Маллинз был ростом с Уорда и тоже брюнет девушки  должно  быть,  считали
его красивым: он походил на знаменитого киноактера  -  не  на  какого-нибудь
определенного, а вообще.
   - Что вы делали после часа ночи?
   - Отправились к Тони Лакуру, музыканту.
   Он, наверно, тоже сидит в зале, но Мегрэ не знал его.
   - Кто платил за две бутылки виски, которые вы взяли с собой?
   - За одну вроде бы заплатил У Ли.
   - Он весь вечер пил вместе с вами?
   - Нет, сэр. Капрал У Ли не пьет и не курит. Он на что-то копит деньги.
   - Сколько комнат в квартире музыканта?
   - Гостиная, маленькая спальня, еще ванная и кухня.
   - Где расположилась ваша компания?
   - Мы разбрелись по всей квартире.
   - Где у вас произошла ссора с Бесси?
   - В кухне. Только мы не ссорились.  Я  увидел,  что  она  пьет  виски  из
горлышка. А с ней это было уже не первый раз.
   - Вы хотите сказать, не первый раз за тот вечер?
   - Нет, я хочу сказать, что с ней это бывало и до двадцать седьмого  июля.
А я не люблю, когда она напивается: потом ей всегда нехорошо.
   - Бесси была в кухне одна?
   - Нет, с ним.
   И Уорд кивком указал на Маллинза Мегрэ ничего не знал об  этом  деле,  он
сидел осовевший, вялый, но тут даже рот открыл - задать  вопрос,  прямо-таки
вертевшийся на языке.
   - Кто предложил поехать провести остаток ночи в Ногалесе?
   - Бесси.
   - В котором часу это было?
   - Часов около трех, ну, может, в полтретьего.
   Ногалес - это  тот  самый  город,  куда  Гарри  Коул  собирается  повезти
комиссара. В Тусоне бары закрываются в час, а по ту  сторону  границы  можно
пить всю ночь.
   - Кто сел с вами в машину?
   - Бесси и четверо моих приятелей.
   - Как вы вначале расселись в машине?
   - Я за рулем, Бесси на переднем сиденье между мной и сержантом Маллинзом.
Остальные - на заднем.
   - Перед выездом из города вы останавливали машину?
   - Да, сэр.
   - И вы велели Бесси переменить место. Почему?
   - Чтобы она не сидела рядом с Дэном Маллинзом.
   - Вы сказали, чтоб она пересела, и капрал Ван-Флит занял ее место. Вас не
беспокоило, что она сидит сзади вас в темноте, рядом с двумя мужчинами?
   - Нет, сэр.
   И тут совершенно неожиданно коронер объявил:
   - Перерыв!
   После  этого  он  сразу  же  поднялся  и  ушел  в  соседнюю  комнату,  на
застекленной двери которой  было  написано:  "Посторонним  вход  воспрещен".
Иезекииль вытащил из кармана трубку неимоверной длины, раскурил и с усмешкой
глянул  на  Мегрэ.  Все  -  присяжные,  военнослужащие,  женщины,  несколько
любопытных - вышли из зала.
   Зал находился в нижнем этаже монументального здания в испанском  стиле  с
колоннадой  вокруг  патио:  одно  его  крыло  занимала  тюрьма,   в   другом
размещались административные учреждения округа.
   Пятеро парней из ВВС отошли в сторону и сели  под  колоннами  Мегрэ  про
себя  отметил:  они  ни  словом  не  обменялись  между  собой.  Жара  стояла
невыносимая. В углу галереи находился  красный  автомат  люди  подходили  к
нему, совали в щель пятицентовик и получали взамен бутылку кока-колы.
   Почти вся публика собралась у автомата, в том числе и седовласый окружной
атторней. Пили прямо из горлышка, без церемоний, а пустые бутылки ставили  в
ящик.
   Мегрэ чувствовал себя, словно мальчишка на первой перемене в новой школе,
тем не менее ему уже не хотелось, чтобы Гарри Коул забрал его отсюда.
   Никогда еще Мегрэ не доводилось появляться в суде без пиджака, и  вопрос,
как одеваться, недавно перерос для  него  в  проблему.  После  того  как  он
пересек границу Вирджинии, ему стало ясно: ходить по такой жаре в пиджаке  и
рубашке с пристежным воротничком невозможно.
   Но трудность была в том, что Мегрэ всю жизнь носил подтяжки.  Его  брюки,
сшитые во Франции, доходили ему чуть ли не до середины груди.
   В каком-то городке (Мегрэ забыл его название} один из американских коллег
повел его в магазин готового платья и заставил купить легкие брюки, в  каких
здесь ходят все, и  кожаный  ремень  -  на  его  большой  серебряной  пряжке
красовалось изображение бычьей головы.
   Другие приезжие с Востока оказывались куда решительней Мегрэ:  они  сразу
же кидались в магазины и выходили оттуда одетые с ног до головы ковбоями.
   Мегрэ заметил: двое присяжных, выглядевшие вполне мирными людьми, тем  не
менее носили ковбойские ботинки на высоких каблуках да еще с многочисленными
кожаными вставками.
   А револьверы, оттягивающие ремни шерифов, приводили  Мегрэ  прямо-таки  в
восторг: точь-в-точь такие же он в детстве видел в кино у героев  вестернов,
- Хэлло! Присяжные! - крикнул Иезекииль, словно школьный учитель, созывающий
ребятишек.
   Он хлопнул в ладоши, выбил о каблук трубку и краем глаза глянул на Мегрэ.
   Но Мегрэ был уже не новичок. Он уселся на свое место в прошлый раз,  сам
того не желая,  он  разделил  Хэролда  Митчелла,  брата  Бесси,  у  которого
фурункул под  ухом,  и  Эрну  Болтон,  но  сейчас  они  устроились  рядом  и
вполголоса беседовали между собой.
   Правда, слушая показания о выпитом пиве  и  виски  и  о  близости  раз  в
неделю, Мегрэ еще не понял, был ли кто-нибудь убит. Механизм  расследования,
проводимого  коронером,  -  вот  единственное,  что  он  более   или   менее
представлял себе, да  и  то  лишь  потому,  что  присутствовал  на  подобных
процессах в Англии.
   Тихо, почти что с робостью сержант Уорд занял свое  место  на  стуле  для
свидетелей. Иезекииль опять вступил в борьбу с  вентилятором,  а  коронер  с
безразличным видом принялся за выяснение фактов.
   - Вы остановили машину почти в восьми  милях  от  города,  неподалеку  от
муниципального аэродрома. Зачем?
   - Чтобы оправиться, сэр.
   Мегрэ сперва не понял. Хорошо еще, что Уорд  ответил  очень  тихо  и  его
попросили повторить только  краска  смущения,  появившаяся  на  лице