ышел из кабинета без пяти шесть, а в соседней комнате  оставалось
еще полдюжины инспекторов.
   Они пошли с женой  в  кино.  Дома  в  ящике  стола  он  нашел  старый
коричневый бумажник и сунул его во внутренний карман пиджака.
   - Если бы  ты  всегда  носил  бумажник  в  этом  кармане,  ничего  не
случилось бы.
   В этот вечер было тепло,  и  даже  запах  бензина  не  раздражал.  Он
ассоциировался с весной, как с летом ассоциируется запах  расплавленного
асфальта.
   Утром опять светило солнце. Мегрэ завтракал у открытого окна.
   - Странно, - вдруг заметил он. - Почему это женщины едут на  автобусе
через весь Париж, чтобы купить обычные продукты?
   - Может быть, причина в телерекламе? Он с  недоумением  посмотрел  на
жену.
   - Да, да, - настаивала она. -  По  телевидению  часто  сообщают,  где
можно купить различные продукты по сниженным ценам.
   Об этом-то он и не подумал, а ведь это так просто. Он потратил  время
на ничтожную проблему, которую его жена решила в одну минуту.
   - Вот спасибо!
   - Это может тебе помочь?
   - Просто перестану об этом думать, - и с философским видом добавил:
   - Иногда никак не отделаться от навязчивых мыслей.
   На письменном столе его ждала почта, а поверх стопки писем -  толстый
коричневый конверт, на котором печатными буквами были написаны его  имя,
должность и адрес уголовной полиции - набережная Орфевр.
   Он все понял до того, как распечатал конверт. Ему вернули бумажник. А
еще через несколько мгновений он уже знал: ничто не пропало - ни медаль,
ни документы, ни деньги.
   Никаких объяснений не было.
   Мегрэ был раздосадован.
   В начале двенадцатого зазвонил телефон.
   - Господин комиссар, какой-то человек настоятельно требует, чтобы ему
разрешили поговорить лично с вами, но отказывается назвать свое имя.
   Утверждает, что вы ждете его звонка и рассердитесь, если я вас с  ним
не соединю. Что делать?
   - Соедините.
   Приложив трубку к уху, Мегрэ свободной рукой чиркнул  спичкой,  чтобы
зажечь погасшую трубку.
   - Алло! Я слушаю...
   Последовало долгое молчание, и если бы не было слышно, как на  другом
конце провода кто-то дышит, Мегрэ решил бы, что прервало связь.
   - Слушаю... - повторил комиссар и услышал:
   - Это я...
   Низкий мужской голос, но  в  интонации  было  что-то  детское.  Будто
ребенок не решается признаться в своей шалости.
   - Мой бумажник послужил причиной вашего звонка?
   - Да.
   - Вы не знали, кто я?
   - Конечно. Иначе...
   - Почему вы мне звоните?
   - Мне необходимо вас увидеть.
   - Приходите ко мне.
   - Я не хочу показываться на набережной Орфевр.
   - Вас здесь знают?
   - Что вы! Я даже близко туда не подходил. В  голосе  незнакомца  явно
чувствовался страх.
   - Чего же вы боитесь?
   - Я обращаюсь к вам по личному делу.
   - Что значит - по личному?
   - Мне необходимо вас увидеть. Эта мысль пришла мне в голову, когда  я
прочел ваше имя на медали.
   - Почему вы украли мой бумажник?
   - Мне срочно понадобились деньги.
   - А теперь?
   - Я передумал. Но лучше бы вы пришли как можно скорее, пока у меня не
возникла новая мысль.
   Что-то неестественное было в этом разговоре, однако Мегрэ  отнесся  к
делу всерьез.
   - Где вы находитесь?
   - Вы придете?
   - Да.
   - Один?
   - Как скажете.
   - Нам нужно поговорить с глазу на глаз. Согласны? Мне хочется,  чтобы
вы дали мне хотя бы один шанс. Заметьте, ведь это  я  вам  позвонил.  Вы
меня не знаете. У вас нет возможности меня найти. Если вы не придете, вы
так и не узнаете, кто я. Для вас имеет смысл...
   Он не находил подходящего слова.
   - Согласиться, - подсказал Мегрэ.
   - Верно. А после того, как я с вами  поговорю,  вы  дадите  мне  пять
минут, чтобы исчезнуть, если я вас об этом попрошу?
   - Как можно брать на себя обязательства, не зная, о чем идет речь?
   Ведь я - комиссар уголовной полиции.
   - Если вы мне поверите, все будет нормально.
   - Где вы находитесь? Я готов с вами встретиться.
   - Принимая мои условия?
   - Я буду один.
   - Большего вы не обещаете?
   - Нет.
   Комиссар  с  беспокойством  ждал  реакции  своего  собеседника.  Тот,
видимо, звонил из кабины телефона-автомата или из кафе, поэтому в трубке
был слышен шум.
   - Так вы согласны? - нетерпеливо произнес Мегрэ.
   - В моем положении!.. Мне внушает доверие то, что я  читал  о  вас  в
газетах. Это невыдуманные истории?
   - Какие истории?
   - Будто вы способны понимать то, что обычно недоступно полицейским  и
судьям, и в некоторых случаях вы далее...
   - Что я далее?
   - Наверное,  зря  я  так  много  говорю.  Не  знаю.  Вам  приходилось
закрывать на что-либо глаза? Мегрэ предпочел промолчать.
   - Где вы находитесь?
   - Далеко от уголовной полиции. Если я вам скажу, где я  есть,  то  вы
тотчас же прикажете местным инспекторам задержать меня. По телефону  это
можно сделать быстро, да и потом, вы же знаете мои приметы...
   - Откуда вам известно, что я вас видел?
   -  Я  тогда  оглянулся  и  заметил,  что  вы  на  меня  смотрите.   Я
испугался...
   - Потому что украли мой бумажник?
   - Не только поэтому. Послушайте, - продолжал незнакомец, - приезжайте
к табачной лавке "Метро"  на  скрещении  бульвара  Гренель  и  авеню  де
Ла-Мот-Пике. Это займет у вас примерно полчаса. Я буду недалеко и сейчас
же к вам подойду.
   Мегрэ хотел возразить, но собеседник  повесил  трубку.  Комиссар  был
раздражен.  Впервые  какой-то  незнакомец  так  беззастенчиво,  если  не
сказать нагло, распоряжался им.
   Пока шла эта странная беседа,  Мегрэ  чувствовал  в  голосе  молодого
человека  страх,  желание   принять   правильное   решение,   стремление
встретиться с комиссаром, на которого он возлагал надежды.
   Ведь он же  не  знал,  что  крадет  бумажник  у  комиссара  уголовной
полиции!
   - Жанвье, отвези меня на бульвар Гренель? Жанвье был  удивлен.  Вроде
бы ни одно дело не расследовалось в этом квартале.
   - Свидание с типом, который стащил мой бумажник, - пояснил Мегрэ.
   - Вы его нашли?
   - Бумажник - да, он пришел с утренней почтой.
   - Вас кто-то разыграл?
   - Напротив. Мне кажется, все  очень  серьезно.  Мой  вор  только  что
звонил мне и сообщил, что ждет меня.
   - Я поеду с вами.
   - Только до бульвара Гренель. Потом исчезнешь. Он хочет  говорить  со
мной с глазу на глаз.
   Они проехали по набережной до моста Бир-Акем, Мегрэ молча смотрел  на
Сену. Повсюду велись работы, виднелись леса, строительные площадки,  как
в тот год, когда он впервые приехал в Париж. В сущности, это повторялось
каждые десять или пятнадцать лет, всякий раз, когда в Париже становилось
слишком тесно.
   - Где вас высадить?
   - Здесь.
   Они остановились на углу улицы Сен-Шарль.
   - Подожди меня полчаса. Если я не приду, возвращайся обратно или  иди
обедать.
   Жанвье был весьма заинтригован и с любопытством следил за удаляющимся
комиссаром.
   Солнце  изрядно  припекало:  жаркие  потоки  воздуха  чередовались  с
прохладными, воздух  еще  не  успел  прогреться  и  стать  по-настоящему
весенним.
   У двери ресторана маленькая девочка продавала  фиалки.  Мегрэ  издали
заметил  табачную  лавку  с  вывеской  "Метро".  Это   было   ничем   не
примечательное  заведение,  одна  из  табачных,  куда   заходят   купить
сигареты, выпить рюмочку за стойкой, ожидая времени свидания.
   Он огляделся. По обе стороны зала расставлены десятка  два  столиков,
большинство из которых свободны.
   Конечно, вчерашнего вора среди сидевших не оказалось; комиссар прошел
в глубь зала: уселся у окна и заказал кружку пива.
   Он поглядывал на дверь, куда время от времени заходили посетители, но
среди них не было того, кого Мегрэ ждал.
   Он уж было подумал, не был ли слишком доверчивым и  вдруг  увидел  на
тротуаре знакомый силуэт. Человек не смотрел в его сторону; он влетел  в
бар и, облокотившись на стойку, попросил:
   - Рому...
   Он был возбужден. Руки его беспрестанно двигались. Он не  осмеливался
обернуться  и  с  нетерпением  ждал,  когда  ему  принесут  ром,  словно
испытывал настоятельную в этом потребность.
   Схватив рюмку, сделал знак бармену, чтобы тот не убирал бутылку.
   И обернулся в сторону Мегрэ. Прежде чем войти, он уже знал, где сидит
комиссар. Должно быть, незнакомец следил за ним  с  улицы  или  из  окна
соседнего дома.
   Вид у него был такой, словно он хотел извиниться, сказать, что не мог
поступить иначе. По-прежнему дрожащими руками отсчитал мелочь и  положил
ее на прилавок. Потом наконец прошел в зал и  плюхнулся  на  стул  возле
Мегрэ.
   - У вас есть сигареты?
   - Нет. Я курю...
   - Знаю - трубку. А у меня нет сигарет и не на что их купить.
   - Гарсон! Дайте пачку... что вы курите?
   - "Голуаз".
   - Пачку "Голуаз" и рюмку рома.
   - Не нужно рома. Меня от него тошнит.
   - Кружку пива?
   - Сам не знаю. Я сегодня еще ничего не ел.
   - Сандвич?
   - Не сразу... Мне тяжело дышать... Вы не поймете...
   Он был прилично одет - серые фланелевые брюки и спортивная  клетчатая
куртка. Как и многие молодые люди, он не носил галстука и был в свитере.
   - Не знаю, соответствуете ли вы той легенде, которая  создана  вокруг
вас...
   Он не смотрел Мегрэ в лицо, только иногда  кидал  взгляд  украдкой  и
снова устремлял глаза в пол. Было  утомительно  следить  за  непрерывным
движением его длинных, тонких пальцев.
   - Вы не удивились, когда получили обратно бумажник?
   -  После  тридцати  лет  работы  в   полиции   перестаешь   чему-либо
удивляться.
   - А когда обнаружили в нем деньги?
   - Вы в них очень нуждаетесь, не так ли?
   - Да. У меня в кармане было всего лишь десять франков. На эти  десять
франков я пил. На ваших глазах я истратил последнее. Пить больше  не  на
что.
   - Однако вы живете в Париже, - заметил Мегрэ.
   - Откуда вы знаете?
   - И даже в этом квартале.
   Рядом никто не сидел, было тихо, и они  могли  говорить,  не  повышая
голоса. Слышно было, как то и  дело  открывалась  и  закрывалась  дверь,
покупатели заходили за сигаретами и за спичками.
   Человек на мгновение замолчал, как и во время разговора по телефону.
   Он был бледен,  изможден.  Чувствовалось,  что  он  пытается  угадать
ловушку, в которую комиссар хочет его заманить.
   - Я так и думал... - проворчал незнакомец.
   - Что вы думали?
   - Что вы точно угадаете, где я живу, и заманите меня в ловушку...
   - И что дальше?
   Незнакомец внезапно рассердился, его голос звучал громко,  словно  он
забыл, что находится в общественном месте.
   - А как только попадусь в ловушку, мне будет конец!
   Он посмотрел на открывшуюся дверь, и комиссар даже  подумал,  что  он
сейчас сбежит. Похоже, соблазн был велик. В его карих  глазах  мелькнула
какая-то мысль. Потом он протянул руку  к  кружке  и  выпил  ее  залпом,
посматривая на своего собеседника оценивающим взглядом.
   - Теперь легче? - спросил Мегрэ.
   - Еще не знаю.
   - Вернемся к бумажнику.
   - Зачем?
   - Из-за него же вы решились мне позвонить?
   - Денег там было недостаточно, прямо скажем.
   - Для чего недостаточно?
   - Чтобы сбежать... Сбежать -  в  Бельгию,  Испанию...  -  и  снова  с
недоверчивым видом:
   - Вы приехали один?
   - Я не вожу машину. Мой инспектор привез меня сюда  и  ждет  на  углу
улицы Сен-Шарль. Человек поспешно поднял голову.
   - Вы установили мою личность?
   - В наших досье нет вашей фотографии.
   - Значит, не отрицаете, что искали?
   - Конечно.
   - Зачем?
   - Из-за бумажника, а главное - из-за медали.
   - Почему вы остановились на углу улицы Сен-Шарль?
   - Потому что это в двух шагах отсюда, и мы там проезжали.
   - Вы не получили никаких донесений?  Ничего  не  произошло  на  улице
Сен-Шарль?
   Мегрэ  не  успевал  следить  за  менявшимся  выражением  лица  своего
собеседника.   Редко   приходилось   ему   встречать   человека    столь
взволнованного, измученного.
   Он боялся. Это очевидно. Но чего?
   - Комиссариат ни о чем вам не сообщал?
   - Нет.
   - Клянетесь?
   -  Я  клянусь  только  на  скамье  присяжных.  Незнакомец,  казалось,
взглядом хотел пронзить комиссара насквозь.
   - Как вы думаете, почему я попросил вас прийти?
   - Думаю, я вам  нужен.  Вы  попали  в  переделку  и  не  знаете,  как
выпутаться.
   - Это не так.
   Фраза прозвучала резко, но потом, словно успокоившись, человек поднял
голову.
   - Я не по своей вине влип в историю и, будь  это  суд  присяжных,  не
колеблясь, могу поклясться. Я не виновен, вы слышите?
   Он осмотрелся. Молодая женщина, глядясь в зеркальце, покрасила  губы,
посмотрела в окно - видно,  ждала  кого-то.  Двое  мужчин  средних  лет,
склонившись над круглым столиком, тихо разговаривали,  и  из  нескольких
слов, которые Мегрэ расслышал, он понял, что речь шла о бегах.
   -  Прежде  всего,  скажите  мне,  кто  вы  и  в  чем  считаете   себя
невиновным?
   - Скоро... Очень скоро вы узнаете. У меня дома... Могу я заказать еще
пива? Я сейчас верну вам деньги, если только... Если в  ее  сумке...  То
есть... Что я говорю? Можно пива?
   - Гарсон! Две кружки!.. И дайте счет.  Молодой  человек  вытирал  лоб
довольно чистым носовым платком.
   - Вам сколько лет? - спросил комиссар.
   - Двадцать пять.
   - Давно вы в Париже?
   - Здесь я и родился...
   - Женаты?
   - Был женат. Почему вы об этом спрашиваете?
   - Вы не носите обручального кольца.
   - Когда я женился, я был недостаточно богат, чтобы купить кольцо.
   Он зажег вторую сигарету. Первую он  курил,  глубоко  затягиваясь,  и
только сейчас почувствовал вкус табака.
   - В итоге все меры предосторожности оказались  напрасными.  Теперь-то
уж вы меня припрете к стенке, потому что достаточно насмотрелись на меня
и знаете, что  я  живу  в  этом  квартале.  Даже  если  бы  я  попытался
сбежать...
   На губах у него мелькнула горькая, насмешливая улыбка.
   - Ваш  инспектор  с  машиной  по-прежнему  ждет  вас  на  углу  улицы
Сен-Шарль?
   Мегрэ взглянул на электрические часы. Они показывали без  трех  минут
двенадцать.
   - Уедет с минуты на минуту. Я просил его подождать полчаса и, если не
вернусь, ехать обедать.
   - Но вы не успеете, не так ли?
   Мегрэ не ответил и, когда собеседник поднялся, последовал за ним. Они
направились в сторону улицы Сен-Шарль, на углу которой  высилось  новое,
современного типа здание. По переходу они пересекли бульвар и прошли еще
не более тридцати метров.
   Молодой человек остановился посредине тротуара. Открытые ворота  вели
во двор большого здания, выходящего на бульвар Гренель.
   - Вы здесь живете?
   Молодой человек казался взволнованным.
   - Случалось вам верить человеку, если все улики были против него?
   - Случалось.
   - Что вы обо мне думаете?
   - Вы человек сложный, и я слишком мало знаю, чтобы о вас судить.
   - Вы собираетесь меня судить?
   - Вы не поняли меня. Скажем так: чтобы составить о вас мнение.
   - Я похож на подлеца?
   - Конечно, нет.
   - А на человека, способного... Впрочем, пойдемте. Лучше сразу с  этим
покончить.
   Он повел комиссара во двор, к левому крылу здания.  На  первом  этаже
был виден ряд дверей.
   - Они называют  это  квартирами,  -  пробормотал  молодой  человек  и
вытащил из кармана ключ.
   - Я вас очень прошу войти первым... Я войду следом, чего бы  мне  это
ни стоило... Если я потеряю сознание...
   Он толкнул лакированную  дубовую  дверь,  которая  вела  в  маленькую
прихожую. Справа в открытую дверь можно было разглядеть ванную комнату.
   Там было не убрано. На кафельном полу валялись полотенца.
   Молодой человек указал комиссару на закрытую дверь, возле которой они
стояли.
   - Откройте, пожалуйста. Комиссар выполнил просьбу.
   Около дивана на пестром марокканском ковре лежала женщина, вокруг нее
вились синие мухи.

ГЛАВА II

   - У вас есть телефон?
   Мегрэ машинально задал этот нелепый вопрос, хотя видел, что  на  полу
посреди комнаты, в метре от тела, стоит аппарат.
   - Я вас умоляю... - бормотал молодой человек, прислонившись к  косяку
двери.
   Чувствовалось, что он на пределе. Комиссар тоже не прочь был покинуть
эту комнату - здесь стоял невыносимый запах.
   Он вытолкнул молодого человека, закрыл за  собой  дверь  и  не  сразу
ощутил реальность окружающего мира.
   Из школы домой возвращались дети, размахивая портфелями.  Большинство
окон большого здания было открыто. Из них  слышались  звуки  включенного
радио, музыка, голоса женщин, зовущих своих мужей или детей.  На  втором
этаже в клетке прыгала канарейка, на балконах сушилось белье.
   - Вас тошнит? - спросил комиссар.
   Парень был на грани истерики, судя по конвульсивной Дрожи пальцев, по
бессознательному движению губ.
   - Не торопитесь... Не надо говорить... Хотите что-нибудь выпить?
   Отрицательный жест был ответом.
   - Это ваша жена?
   Молодой человек кивнул и опустил голову.
   - Вы были там, когда это произошло?
   - Нет.
   - Когда вы видели ее в последний раз?
   - Позавчера... В среду...
   - Утром? Вечером?
   - Поздно вечером.
   Они ходили взад и вперед по большому, освещенному солнцем  двору.  Во
всех квартирах  в  доме  шла  самая  обычная  жизнь.  Большинство  семей
садились или уже сидели за столом. Слышались отдельные фразы:
   - Ты помыл руки?..
   - Осторожно, обожжешься...
   Воздух был пропитан аппетитными запахами, доносившимися из кухонь.
   - Вам известно, как она умерла?
   Молодой человек кивнул, у него опять перехватило дух.
   - Когда я возвратился...
   -  Минутку...  Вы  ушли  из  дома  в   среду   поздно   вечером.   Не
останавливайтесь... Вам не нужно стоять  на  месте...  Итак,  в  котором
часу?
   - В одиннадцать.
   - Ваша жена была жива? Она была уже в халате?
   - Нет, она еще не переоделась.
   - Вы работаете по ночам?
   - Я пошел добыть где-нибудь денег, которые нам нужны были до зарезу.
   Они продолжали шагать по  двору,  привлекая  внимание  жильцов  дома,
которые смотрели на них через открытые окна.
   - Куда же вы пошли в поисках денег?
   - К знакомым... Повсюду ходил.
   - Вы их достали?
   - Нет.
   - Кто-нибудь из ваших знакомых видел вас?
   - Да. В ресторанчике "У старого виноградаря". У меня в  кармане  было
еще франков тридцать, и я с ними побывал везде, где  надеялся  встретить
приятелей.
   - Пешком?
   - Нет, на машине. Я оставил ее на  углу  улицы  Франциска  Перйого  и
улицы Марбеф, когда кончился бензин.
   - Что было дальше?
   - Я пошел пешком...
   - Когда вы ели в последний раз? - Мегрэ задал этот вопрос, потому что
не мог не задать его: перед ним стоял измученный, изможденный человек.
   - Вчера съел в бистро два крутых яйца.
   - Пойдемте...
   - Я не  хочу  есть.  Если  вы  ведете  меня  обедать,  то  сразу  вам
заявляю...
   Мегрэ, не слушая его, направился и повлек за собой  парня  в  сторону
бульвара Гренель к маленькому ресторану, где  было  несколько  свободных
столиков.
   - Два бифштекса с жареным картофелем! - заказал комиссар.
   Он не был голоден, но его спутнику необходимо было поесть.
   - Как вас зовут?
   - Рикен... Франсуа Рикен. Некоторые зовут меня Фрэнсис.
   - Послушайте, Рикен. Мне нужно позвонить.
   - Чтобы вызвать коллег?
   - Я должен поставить в известность комиссариат и прокуратуру. Вы  мне
обещаете, что никуда отсюда не уйдете?
   - Куда теперь уйдешь? - с горечью  ответил  Рикен.  Мегрэ  подошел  к
кассе, чтобы взять жетоны. Как он и предполагал,  комиссар  округа  ушел
обедать.
   - Вызвать его?
   - Когда он должен вернуться?
   - В два часа.
   - Передайте, что в четверть  третьего  я  буду  ждать  его  на  улице
Сен-Шарль, у ворот здания на углу бульвара  Гренель.  В  прокуратуре  он
застал только мелкого чиновника.
   - На улице Сен-Шарль, по-видимому, совершено  преступление.  Запишите
адрес. Когда появится кто-то из помощников  прокурора,  скажите,  что  в
четверть третьего я буду ждать...
   Наконец он позвонил в уголовную полицию. К телефону подошел Люка.
   -  Можешь  приехать  через  час