о   чем   не
подозревавшая бедняжка Сесиль обычно  спускалась  за  газетой  несколько
позже... В полночь я бесшумно поднимался по лестнице, а за  дверью  меня
уже ждала Жюльетта, опираясь на свою палку...
   А ведь вся криминальная полиция насмехалась над  Сесилью,  когда  она
рассказывала, что некоторые предметы меняют по ночам свое место!
   - И племянница ее ни разу не проснулась?
   - Сесиль? Тетка не допустила бы этого. Если вы обыскали помещение - а
вы, несомненно, это сделали, -  то.  вы,  конечно,  обнаружили  в  ящике
комода снотворное. В те вечера, когда Жюльетта ждала меня, она принимала
меры, чтобы Сесиль спала беспробудным сном и... Извините, я до  сих  пор
ничего не предложил вам. Выпьете чего-нибудь?
   - Нет, благодарю вас.
   - Понимаю... Однако вы на ложном пути, господин комиссар. Можете  мне
не верить, но я не способен убить даже цыпленка и падаю  в  обморок  при
виде крови...
   - Госпожа Буанэ была задушена...
   Бывший адвокат на мгновение умолк, словно смущенный этим  аргументом.
Он взглянул на свои бледные руки.
   - На это я  тоже  не  способен...  К  тому  же  я  нисколько  не  был
заинтересован в ее смерти...
   - Скажите, господин Дандюран, сколько, по-вашему, денег  хранилось  у
госпожи Буанэ?
   - Примерно восемьсот тысяч франков.
   - Вам известно, где она их прятала?
   - Этого она  мне  никогда  не  говорила...  Но,  хорошо  зная  ее,  я
предполагаю, что она никогда с ними не расставалась, что  они  постоянно
находились  у  нее  под  рукой,  что  она,  возможно,  спала  со   своим
состоянием...
   - А между тем при обыске ничего не обнаружили...
   Ведь у нее, вероятно, были процентные бумаги, купчие... Из  секретера
они исчезли... В котором часу вы ушли от нее прошлой ночью?
   - Между часом и половиной второго.
   - По заключению судебного эксперта, госпожа Буанэ  была  убита  около
двух часов ночи... Консьержка утверждает, что никто  из  посторонних  не
проникал в дом...
   И еще вопрос: во время последнего посещения госпожи Буанэ  был  ли  у
вас повод думать, что Сесиль не спит?
   - Нет.
   - Постарайтесь припомнить... Уверены ли вы, что не забыли в  квартире
ничего, что могло навести на мысль о вашем визите?
   Месье Шарль спокойно размышлял:
   - Не думаю.
   - Это все, что я хотел узнать от вас... Разумеется, я  прошу  вас  не
уезжать из Парижа и постараться вообще не уходить из дома надолго...
   - Понимаю...
   Мегрэ был уже в передней.
   - Да, простите, чуть не забыл... Часто ли вы принимаете  здесь  ваших
друзей?
   Он подчеркнул слово "друзей".
   - Ни один из них не входил в этот дом. Я тоже соблюдаю  осторожность,
господин комиссар...  Разумеется,  не  в  такой  чудовищной  форме,  как
Жюльетта, я ведь не маньяк... Мои друзья, как вы их называете, не  знают
моего адреса и пишут мне до востребования. И уж конечно, они не знали не
только адреса госпожи Буанэ, но даже  ее  настоящего  имени...  Так  что
многие  из  них  даже  убеждены,  что  никакой   Жюльетты   никогда   не
существовало и что я выдумал ее в .своих целях.
   Снова послышались шаги на лестнице и голос запыхавшейся консьержки:
   - Месье Жерар, подождите же!
   Затем она громко крикнула:
   - Господин комиссар! Господин комиссар!
   Мегрэ открыл дверь и нажал на кнопку,  так  как  свет  в  эту  минуту
погас. Перед  ним,  дрожа  от  нервного  возбуждения,  стоял  незнакомый
молодой человек.
   - Где моя сестра? - спросил он, глядя на Мегрэ блуждающим взглядом.
   - Это месье Жерар, - объяснила госпожа Бенуа. - Он прибежал сюда  как
сумасшедший... Я ему сообщила, что мадемуазель Сесиль...
   - Вернитесь к себе, господин Дандюран! - проговорил Мегрэ.
   Дверь квартиры Сивеши была  открыта.  И  еще  одна  дверь  отворилась
этажом ниже.
   - Пойдемте со мной, месье  Жерар...  Вы  можете  спуститься  к  себе,
госпожа Бенуа...
   Комиссар нащупал в кармане ключ от квартиры убитой.
   Он пропустил молодого человека вперед и запер дверь.
   - Вы только сейчас об этом узнали?
   - Значит, это правда? Сесиль умерла?
   - Кто вам сказал?
   - Консьержка...
   В квартире все было перевернуто вверх дном после визита экспертов  из
отдела криминалистики. Все ящики выдвинуты, и  содержимое  вывалено  как
попало.
   - Значит, моя сестра...
   - Да, Сесиль умерла.
   Жерар был так взволнован, что не мог даже плакать.
   Он оглядывался, словно ничего  не  понимая,  и  лицо  его  болезненно
дергалось.
   - Это невозможно! Где она?
   Он рванулся к ее комнате, но комиссар удержал его:
   - Ее здесь нет... Успокойтесь... Подождите...
   Он вспомнил про бутылку рома, которую заметил в шкафу, и протянул  ее
молодому человеку.
   - Выпейте... Так как же вы узнали?
   - Я сидел в кафе, когда...
   - Простите, я буду задавать вам вопросы... Так пойдет быстрее...  Что
вы делали сегодня днем?
   - Я ходил по трем адресам... Я ищу работу...
   - Какую?
   - Любую, - лицо его исказилось гримасой, - жена на  днях  разродится.
Хозяин выставляет нас из дома... Я...
   - Вы вернулись домой обедать?
   - Нет... Я зашел в кафе...
   Тут только Мегрэ заметил, что Жерар, несомненно, уже выпил, хотя и не
был пьян.
   - Вы искали работу в кафе?
   Ответом ему был злобный, ненавидящий взгляд.
   - И вы тоже, ну конечно!.. Как моя жена!.. Где  уж  вам  понять,  что
значит зря гонять с утра до вечера... Знаете, чем я занимался на прошлой
неделе три ночи сряду? Откуда вам знать... Вам-то ведь все равно! Ну так
вот, я выгружал овощи на Центральном рынке, чтобы заработать на  обед...
А сегодня в кафе я надеялся встретить кое-кого, кто обещал устроить меня
на работу...
   - Кого же?
   - Я не знаю  его  имени...  Высокий  рыжий  парень,  который  продает
приемники.
   - В каком кафе?
   - Вы что, подозреваете, что я убил тетку?
   Он дрожал с головы  до  ног.  Казалось,  он  вот-вот  набросится  как
безумный на комиссара.
   - Я был в "Пушке Бастилии", если вас  это  интересует...  Я  живу  на
улице Па-де-ла-Мюль. Парень все не шел. А я не хотел возвращаться  домой
ни с чем...
   - Вы не обедали?
   - Вам-то какое дело?.. На диване  в  кафе  валялась  газета.  Я,  как
всегда, стал просматривать объявления...
   Вы себе не представляете, что значит  читать  подобные  объявления...
Словом...
   Он махнул рукой, как бы отгоняя от себя кошмарное видение.
   - И вдруг на третьей странице я вижу имя тетки...
   Я не сразу сообразил... Всего несколько строчек... "Домовладелица  из
Бур-ла-Рена задушена в своей постели.
   Минувшей ночью госпожа Жюльетта Буанэ, домовладелица,  проживающая  в
Бур-ла-Рене..."
   - В котором часу вы это прочли?
   - Не знаю, право... У меня уже давно нет часов...
   Может быть, в половине десятого. Я побежал домой и сказал Элен...
   - Это ваша жена?
   - Да... Я сказал ей, что тетка умерла, и бросился к автобусу...
   - Вы ничего не выпили перед уходом из дому?
   - Всего одну рюмку для бодрости... Я не мог понять, почему Сесиль  не
известила меня...
   - Вероятно, вы должны стать наследником тетки?
   - Да, наравне с моими сестрами... На площади Шатле я ждал трамвая,  и
вот... Но что же с Сесилью? За что ее убили? Консьержка сказала...
   - Сесиль была убита, потому что знала имя убийцы, - медленно произнес
Мегрэ.
   Молодому человеку никак  не  удавалось  обрести  хладнокровие,  и  он
протянул руку к бутылке рома.
   - Нет, хватит, - сказал комиссар. - Сядьте. Вам  больше  нужна  чашка
крепкого кофе.
   - На что вы намекаете?
   Держался он весьма агрессивно и смотрел на своего собеседника, как на
врага.
   - Надеюсь, вы не предполагаете, будто я убил тетку и сестру? -  вдруг
крикнул он в бешенстве.
   Мегрэ не ответил,  он  даже  не  услышал  этих  слов.  С  ним  иногда
случалось подобное: он словно исчез из этой комнаты, вернее, он мысленно
воскресил всю  обстановку;  он  увидел  эту  квартиру,  какой  она  была
несколько лет назад, тетку-маньячку, троих  детей  -  подростка  Сесиль,
Берту, еще носившую распущенные по плечам  волосы,  и  Жерара,  готового
записаться в солдаты, лишь  бы  вырваться  отсюда,  избавиться  от  этой
давящей атмосферы...
   Он вздрогнул, когда молодой человек вцепился в отвороты его пальто  и
завопил:
   - Почему вы молчите? Что вы вообразили?..  Неужели  вы  думаете,  что
я...
   Резко пахнуло перегаром. Мегрэ отодвинулся, схватил его за руки.
   - Спокойнее, мой мальчик, спокойнее, - шепнул он.
   Он забыл, какая сила  в  его  руках,  юноша  застонал,  вырываясь  из
железных тисков комиссара.
   - Мне больно...
   Слезы наконец хлынули из его глаз.

Часть вторая

Глава 1

   Уж не эпидемия ли свирепствует в Бур-ла-Рене? Мегрэ  мог  бы  навести
справки,  но,  едва  подумав  об  этом,  он  сразу  же  забыл.  Служащий
похоронного бюро, вероятно, ответил бы ему, что покойники идут партиями:
то по пять дней кареты для похорон по первому и  второму  разряду  стоят
без дела, то вдруг заказы начинают сыпаться со всех сторон.
   В это утро похоронное бюро было так загружено, что  одну  из  лошадей
для катафалка, на котором  везли  Жюльетту  Буанэ,  пришлось  нанять  на
стороне, и она раз десять пыталась перейти на рысь; от  этого  процессия
двигалась   словно   скачками,   слишком   торопливо,   что   никак   не
соответствовало чинному ритуалу похорон.
   Распоряжался всем некто Монфис, страховой агент из Люсона. Едва  лишь
газеты сообщили об убийстве Жюльетты Буанэ, как он прибыл в Париж уже  в
глубоком   трауре   (видимо,   воспользовавшись    траурным    одеянием,
сохранившимся с предыдущего погребения). Он появлялся повсюду,  высокий,
худой, бледный, с красным носом от насморка, который схватил в поезде.
   Он приходился Жюльетте Буанэ двоюродным братом.
   - Я знаю, что говорю, господин  комиссар.  У  нас  давным-давно  было
договорено,  что  она  нам  оставит  кое-какое  наследство,   она   даже
согласилась быть крестной матерью нашего старшего сына... Я убежден, что
завещание существует... Если его до сих пор не нашли,  значит,  кое-кому
выгодно, чтобы оно исчезло. Впрочем,  я  намерен  возбудить  гражданский
иск.
   Он потребовал, чтобы похороны  были  по  всей  форме,  с  ритуальными
светильниками у гроба, и чтобы шествие начиналось от дома покойной.
   - У нас в семье не принято хоронить кое-как.
   Утром в день церемонии он встречал на вокзале жену в глубоком  трауре
и пятерых сыновей; сейчас  они  следовали  за  гробом,  выстроившись  по
росту, держа в  руках  шляпы,  пять  одинаково  белобрысых  мальчишек  с
одинаково торчащими вихрами.
   В это  время  дня  движение  на  шоссе  особенно  оживленное.  Крытые
грузовики с Центрального рынка двигались беспрерывной вереницей.  Погода
стояла ясная, солнечная, с легким  морозцем.  Люди  притопывали  ногами,
стараясь согреться, и поглубже засовывали руки в карманы.
   Мегрэ не ложился в эту ночь.  Вместе  с  Люка  он  наблюдал  из  окна
комнаты на улице Бираг за бандой поляков.  Все  три  дня,  прошедшие  со
смерти Сесили, он был мрачен и раздражителен. Поляки, отвлекавшие его от
дела в Бур-ла-Рене, надоели комиссару. В семь утра он принял решение:
   - Оставайся здесь!.. Я задержу первого, кто покажется...
   - Осторожно, шеф... Они вооружены...
   Он пожал плечами,  вошел  в  "Аркады"  и  стал  ждать  на  лестничной
площадке. Спустя четверть часа дверь комнаты поляков отворилась.  Оттуда
вышел огромный детина и начал спускаться по лестнице.  Мегрэ  набросился
на него сзади, они покатились вниз и катились так до первого этажа, пока
комиссар не защелкнул наручники на запястьях противника; только тогда он
поднялся на ноги.
   Торанс уже спешил к нему, услышав свисток.
   - Отведи  его  в  полицию...  Предоставляю  тебе  подготовить  его  к
допросу... Заставь его заговорить, понятно?  Если  потребуется,  попроси
смену... И не церемоньтесь с ним.
   Затем, отряхнув пыль с одежды, он зашел в кафе и у стойки выпил чашку
кофе с коньяком и съел две булочки.
   В криминальной полиции все знали,  что  в  такие  дни  лучше  ему  не
перечить. Госпожа Мегрэ также не отваживалась спросить, в  котором  часу
ждать его к завтраку или обеду.
   Нахмуренный и упрямый, стоял он на тротуаре перед витриной бакалейной
лавки и сердито попыхивал трубкой. Газетные сообщения о  преступлении  в
Бур-ла-Рене привлекли к дому множество  любопытных,  собралось  также  с
полдюжины репортеров и фотографов. Два катафалка  ждали  перед  домом  -
первый для Жюльетты  Буанэ,  второй  для  Сесили.  Жильцы  по  настоянию
госпожи С-вашего-позволения,  уверявшей,  будто  это  самое  малое,  что
необходимо  сделать,  сложились  и  купили  венок  с  надписью:   "Нашей
домохозяйке с прискорбием".
   Кроме Монфисов, представлявших семейство Жюльетты  Буанэ,  урожденной
Казенов, явились еще некие Буанэ и Маршепье  из  Парижа,  представлявшие
семью ее покойного мужа.
   Оба лагеря с ненавистью следили друг  за  другом.  Буанэ  и  Маршепье
также считали себя обкраденными, заявляя, что покойница, когда  умер  ее
муж, обещала вернуть со временем часть состояния в его  семью.  Накануне
они явились в криминальную полицию. Их принял сам  начальник,  поскольку
это были люди с положением, а один из них даже муниципальный советник.
   - Скажите-ка,  Мегрэ...  Эти  господа  утверждают,  будто  существует
завещание, и сколько я им  ни  толкую,  что  был  произведен  тщательный
обыск...
   Они сердились на Мегрэ,  на  Монфиса,  на  Жюльетту.  Словом,  каждый
считал  себя  обобранным,  и  больше  всех  Жерар  Пардон,  который  был
возбужден сильнее обычного и ни с кем не разговаривал.
   За неимением денег он не мог облачиться в траур.
   Вместо пальто на нем был старый плащ цвета хаки и  на  рукаве  черная
повязка.
   Его сестра Берта  не  отходила  от  него,  видимо  встревоженная  его
лихорадочным состоянием. Эта миловидная, пухленькая, кокетливая  девушка
не сочла нужным сменить свою вишневую шляпку на черную.
   Господин Дандюран также был здесь; он явился на  роскошной  машине  в
обществе четырех или пяти разодетых самоуверенных господ, пальцы которых
были унизаны перстнями. Пришло и семейство Сивеши, кроме матери, которая
еще не вставала. Бакалейщица, госпожа Пьешо,  оставила  на  минуту  свою
лавку на госпожу Бенуа, чтобы сбегать наверх и окропить оба гроба святой
водой.
   Распорядитель похоронного бюро нервничал,  постольку  на  одиннадцать
часов были  назначены  следующие  похороны,  и  бегал  от  одной  группы
собравшихся   к   другой,   тщетно   стараясь   отыскать    официального
представителя семьи усопших. Кроме того, фоторепортеры наводили на  него
страх.
   - Не сейчас, господа, умоляю вас... Подождите хотя  бы,  пока  каждый
займет свое место!..
   Что, если в газетах  появится  снимок,  где  будет  изображена  такая
неорганизованная процессия!
   Мегрэ привлекал к себе всеобщее внимание, но,  казалось,  не  замечал
этого. Когда стали  выносить  гробы,  он  коснулся  плеча  вздрогнувшего
Жерара Пардона.
   - Прошу вас на минуточку! - шепнул он, отводя его в сторону.
   - Что вам еще от меня нужно?
   - Ваша жена, вероятно, сообщила вам, что вчера я заходил к ней, когда
вас не было дома...
   - Вы хотите сказать, что делали обыск  в  квартире...  -  Болезненная
усмешка исказила его черты. - Вы нашли то, что искали?
   Услышав утвердительный ответ комиссара, Жерар с  ужасом  взглянул  на
него.
   - Представьте себе, улучив минуту, когда ваша жена отвернулась, я  из
любопытства сунул руку в цветочный горшок... Я  ведь  люблю  копаться  в
саду на досуге... Что-то в этом  горшке  показалось  мне  странным!..  И
действительно, под слоем земли я обнаружил вот это...
   На ладони у него лежал маленький ключик от квартиры Жюльетты Буанэ.
   -  Забавно,  не  правда  ли?  -  продолжал  он.  -   И   удивительное
совпадение... Когда через некоторое время я вернулся к себе  в  кабинет,
меня поджидал слесарь, живущий в двух шагах отсюда, он сообщил мне,  что
недели две назад ему был заказан точно такой ключ...
   - Ну и что из этого?
   Жерара трясло, он  оглядывался  по  сторонам,  словно  надеялся,  что
кто-то придет к нему на помощь. Взгляд его упал на гроб сестры,  который
люди в черном ставили на похоронные дроги.
   - Вы хотите арестовать меня?
   - Еще не знаю...
   - Если вы допросили слесаря, вы должны знать, от кого я получил  этот
ключ...
   Ключ дала ему  Сесиль!  Показания  слесаря  не  оставляли  в  том  ни
малейшего сомнения.
   - В понедельник двадцать пятого сентября,  -  заявил  он,  -  молодая
особа лет тридцати явилась ко  мне  в  мастерскую  и,  показав  ключ  от
квартиры, спросила, не  могу  ли  я  изготовить  другой  такой  же...  Я
попросил ее оставить этот ключ для образца. Она возразила, что он у  нее
один и она без него не может обойтись, так что мне пришлось снять с него
слепок... Назавтра она пришла за  заказом  и  заплатила  мне  двенадцать
франков семьдесят пять сантимов... И только когда я прочитал  в  газетах
описание примет Сесили Пардон, которая была убита, и  особенно  когда  я
узнал, что она слегка косила, я...
   Процессия тронулась, распорядитель, отчаянно жестикулируя, бросился к
Жерару, и Мегрэ сказал вполголоса:
   - Поговорим потом...
   Жерара и его сестру Берту поставили сразу за катафалком,  но  они  не
прошли и десяти метров, как Монфисы оттеснили их и заняли место в первом
ряду.
   Буанэ и Маршепье держались скромнее, они не  пытались  изобразить  на
своих лицах скорбь и дорогой толковали о  завещании.  За  ними  следовал
Дандюран и господа с  массивными  перстнями  на  пальцах,  один  из  них
медленно ехал за кортежем в машине.
   С  самого  начала  из-за  норовистой  лошади  процессия  продвигалась
быстрее обычного. Но когда пришлось повернуть налево, к  церкви,  кортеж
так медленно пересекал шоссе, что образовалась пробка, движение  замерло
на несколько минут, и три трамвая, стоя друг за  дружкой,  ждали,  когда
освободится путь.
   Жена Жерара побоялась прийти из-за своего состояния. Со дня  на  день
она  должна  была  родить.  Накануне  Мегрэ  час  просидел   с   ней   в
двухкомнатной квартире над лавкой  мясника,  которую  чета  занимала  на
улице Па-де-ла-Мюль.
   Элен едва минуло двадцать три года, но ее лицо, уже успевшее утратить
свежие краски молодости, выражало  унылое  смирение,  свойственное  жене
бедняка. Во всем чувствовались жалкие,  отчаянные  попытки  придать  уют
этому убогому жилищу. Некоторые вещи, должно быть, уже попали в ломбард.
Мегрэ заметил также, что газ отключен.
   - Жерару никогда не везло, - беззлобно вздохнула она.  -  А  ведь  он
способный...  Он  гораздо  умнее   стольких   других,   которые   хорошо
устроены... Может быть, он слишком умен?
   Отец Элен служил в налоговом управлении. Она не решалась открыть  ему
истинное положение дел и давала понять, что Жерар  работает  и  что  они
счастливы.
   - Вероятно, он показался вам немного озлобленным, но  войдите  в  его
положение... Последнее время ни в чем ему нет удачи... С утра до  вечера
он бегает по объявлениям... Я надеюсь, вы, по крайней  мере,  его-то  не
подозреваете?.. Он не способен ни на малейший нечестный поступок.  Может
быть, именно из-за своей щепетильности он не  может  добиться  успеха...
Вот, например, у последнего его хозяина, торговца пылесосами,  случилась
кража.
   Жерар подозревал одного служащего,  но  ничего  не  сказал...  Патрон
допрашивал его с пристрастием, словно обвинял, и Жерар предпочел уйти...
Да, вы можете перерыть всю квартиру, но ничего интересного, кроме счетов
и накладных, не найдете.
   А на окошке стоял цветочный горшок! Мегрэ заметил, что  земля  в  нем
свежая, хотя герань давно засохла.
   И он воспользовался моментом, когда Элен отвернулась...
   Засунув руки в карманы, Мегрэ шел  по  тротуару  чуть  в  стороне  от
процессии, что позволяло ему курить трубку. В хвосте кортежа  он  увидел
обеих сестер Сивеши -  Нуши  и  Почи;  для  них  все  происходящее  было
занятным зрелищем,