они сюда приходили...
     -  Мне  нельзя с  вами разговаривать, я вас предупреждаю, что я передам
все, что вы мне скажете!
     Забавнее  всего  то,  что  в  этой  ситуации Мегрэ  испытывал  какое-то
удовлетворение,  как  это  бывает,   когда  рано  утром  до  полного  своего
пробуждения упрямо пытаешься досмотреть какой-то сон.
     Солнце было яркое,  как  в детских  сказках-картинках. Где-то  за окном
проехали верхом солдаты, и,  когда они завернули за угол,  раздался победный
звук горна.
     В  это время сестра проходила рядом с кроватью  и Мегрэ, чтобы привлечь
ее внимание и вновь расспросить, ухватил двумя пальцами подол ее платья.
     Та обернулась, издала страшный вопль и выбежала из комнаты.
     Все более или  менее  утряслось лишь  к полудню. Доктор снимал  с Мегрэ
повязку,  и в это время пришел полицейский комиссар.  На нем была  новенькая
соломенная шляпа, ярко-синий галстук.
     - Вы даже из любопытства не заглянули в мой бумажник? - вежливо спросил
Мегрэ.
     - Вы прекрасно знаете, что у вас нет бумажника!
     - Ну да!  Тогда  все понятно. Позвоните  в  полицейское управление. Вам
скажут,  что  я  начальник  отдела, дивизионный комиссар Мегрэ. Если  хотите
сделать  это  поскорее,  сообщите  моему  коллеге Ледюку, у него  свой дом в
Вильфранше.  Только,  прежде  всего,   соблаговолите  мне   сказать,  где  я
нахожусь!..
     Полицейский все еще не сдавался. Он иронически улыбнулся. Даже пару раз
слегка подтолкнул доктора локтем.
     До самого прибытия Ледюка, приехавшего в  старом "форде", все держались
настороже.
     Наконец им пришлось признать, что Мегрэ - это действительно Мегрэ, а не
маньяк из Бержерака.

x x x

     У Ледюка было холеное розовое лицо довольного жизнью рантье. С тех пор,
как он ушел  из полиции, он старался делать вид, что не  курит ничего, кроме
пенковой трубки, вишневый чубук которой высовывался из кармана.
     "Вот  коротко об этой  истории:  я сам не из  Бержерака,  но  езжу туда
каждую  субботу  на рынок  на  своей  машине...  Заодно  обедаю в  гостинице
"Англия"... Ну, так вот, почти месяц назад на шоссе нашли мертвую женщину...
Точнее  говоря, задушенную...  И  не  просто  задушенную!  Убийца был  такой
садист, что уже мертвой он ей всадил в сердце огромную иглу..."
     Кто была эта женщина?
     - Леонтин Моро, с фермы Новая Мельница. У нее ничего не украли...
     - И не...?
     - Нет, ее не пытались изнасиловать, хотя это была женщина красивая, лет
тридцати... Преступление произошло вечером, с наступлением темноты, когда та
возвращалась от невестки... Это первое!.. А второе!
     - Их было два?
     - Два с половиной... Вторая  жертва  - шестнадцатилетняя девочка, дочка
начальника вокзала, она поехала покататься на велосипеде... Ее нашли в таком
же состоянии...
     - Вечером?
     - На  следующее утро. Но преступление совершено было  вечером. Наконец,
третий  случай. Это было с  горничной  из  гостиницы, она ходила  в гости  к
брату,  он  путевой  смотритель  и работает на  участке  дороги в пяти-шести
километрах отсюда... Она  шла  пешком... Кто-то внезапно схватил ее  сзади и
опрокинул...  Но  это крепкая женщина...  Ей  удалось укусить  нападавшего в
руку... Тот крикнул  и убежал... Она видела его смутно, лишь со спины, когда
сама убегала через лес...
     - Это все?
     - Все! Все  люди уверены, что речь идет о сумасшедшем, который прячется
в  лесах  поблизости.  Никто  и  мысли  не  допускает,  что  это  может быть
кто-нибудь  из жителей городка... Когда фермер заявил, что  нашел  на дороге
тебя,  все подумали, что это ты убийца  и что тебя  ранили,  когда ты  опять
пытался совершить преступление...
     Ледюк был серьезен. В этой ошибке он, видимо, не видел ничего смешного.
     - Впрочем, - добавил он, - есть люди, которые и сейчас так думают.
     - Кто занимается расследованием этих преступлений?
     - Прокуратура и местная полиция.
     - Ну хорошо, оставь меня, я посплю.
     Без  сомнения, причиной  этому  была  его  слабость.  Мегрэ  все  время
неодолимо хотелось дремать. Хорошо он себя чувствовал лишь в полудреме, если
можно, повернувшись к солнцу, лучи которого проникали сквозь закрытые веки.
     Теперь  у  него  были новые образы,  которые  он должен  был построить,
оживить в уме, как ребенок,  оживляющий разноцветных солдатиков из коробки с
игрушками. Тридцатилетняя фермерша...  Дочка начальника вокзала... Горничная
из гостиницы...
     Он вспомнил лес, высокие деревья, светлую дорогу и представлял себе это
нападение,  жертву  в  пыли дороги  и  убийцу,  заносящего  над ней огромную
иглу...
     Трудно себе  представить!  Особенно  здесь,  в больничной  палате, куда
доносится ровный шум улицы. Кто-то  минут десять пытался завести мотор своей
машины  прямо  под  самым окном Мегрэ. Приехал доктор  в быстрой и послушной
машине, которую он вел сам.
     Было восемь часов вечера, и свет  уже  был зажжен, когда врач склонился
над Мегрэ.
     - Это серьезно?
     - Скорее, это надолго... Недели две постельного режима...
     - А я не могу переехать в гостиницу?
     -  Вам  здесь плохо?.. Конечно,  можете,  если есть  кому ухаживать  за
вами...
     -  Скажите...  Что,  между  нами  говоря,  вы   сами  думаете  об  этом
сумасшедшем из Бержерака?
     Врач долго молчал. Мегрэ уточнил:
     - Вы, как и все, думаете, что это маньяк, который живет в лесу?
     - Нет!
     Черт  побери! У Мегрэ ведь было  время поразмыслить над этим, вспомнить
подобные дела, уже знакомые ему или о которых он слышал!
     - Это человек, который обычно ведет себя, как вы и я, не так ли?
     - Возможно!
     -  Другими  словами, очень может быть, что он живет в Бержераке и имеет
какую-то профессию, место...
     Доктор как-то странно посмотрел на него, не решаясь что-то сказать.
     - Вы кого-то подозреваете?
     - Было много предположений, одно за другим...  Я раздумываю над ними...
С  возмущением  отвергаю...  Опять к  ним  возвращаюсь.  Если  смотреть  под
определенным углом, то любого можно заподозрить в нарушении психики.
     Мегрэ засмеялся:
     -  Вы перебрали  всех в городе! От мэра  и  даже прокурора  до  первого
встречного... Но забыли и своих коллег, и больничного сторожа...
     Нет, врач не смеялся!
     -  Минутку!.. Не  двигайтесь... -  сказал он,  зондируя рану с  помощью
тонкого лезвия. - Это страшнее, чем вы думаете...
     - Сколько жителей в Бержераке?
     - Тысяч шестнадцать... Судя по всему, этот сумасшедший из самых высоких
слоев... и даже...
     -  Ну, конечно, игла!  - проворчал, поморщившись Мегрэ, - доктор сделал
ему больно.
     - Что вы имеете в виду?
     -  Что  эта  игла, вонзенная  в  сердце  безошибочно  два раза  подряд,
свидетельствует о некотором знании анатомии...
     Наступила тишина. Доктор озабоченно  наморщил  лоб. Он заново перевязал
плечо и грудь Мегрэ, со вздохом выпрямился.
     - Вы говорили, что предпочли бы гостиницу?
     - Да... Я вызову жену...
     - Вы хотите заняться этим делом? - Еще как!
     Дождь бы все испортил. Но  уже не  меньше  двух недель не было ни капли
дождя.
     Мегрэ устроился  в лучшем номере  гостиницы  "Англия", на втором этаже.
Его кровать была придвинута  к окнам, так что  он наслаждался видом площади,
где наблюдал за тенью,  медленно покидавшей один ряд домов, чтобы переползти
на противоположный.
     Мадам Мегрэ  приняла  случившееся,  как принимала все,  без  удивления,
спокойно. Всего  лишь час она находилась в гостиничном номере, и он уже стал
ее комнатой, которую она устроила по-своему.
     Такой же мадам Мегрэ была два  дня назад  в Эльзасе, у постели рожавшей
сестры.
     - Громадная девочка! Ты бы видел ее! Весит около пяти килограммов!
     Она спрашивала доктора:
     - Что ему  можно есть, доктор? Хороший куриный  бульон? А  что ему надо
запретить, так это его трубку!..  Это для него как пиво!.. Будет просить  ее
каждый час...
     На стенах  были странные красно-зеленые  обои! Кроваво-красные. Кричаще
зеленые! Длинные полосы, которые прямо звенят на солнце!
     А отвратительная  гостиничная  мебель из американской  сосны,  покрытая
лаком, качающаяся на своих слишком тонких ножках!
     Огромная комната с двумя кроватями. И  камин, которому лет двести, куда
вставили дешевый радиатор.
     - Чего я не пойму, так это почему ты спрыгнул вслед за этим человеком с
поезда... А если бы ты упал на рельсы...
     О,  знаешь что? Я приготовлю сейчас тебе сливки с  лимоном...  Надеюсь,
они разрешат мне пользоваться кухней...
     Теперь Мегрэ реже  снились кошмары. Даже  когда он  закрывал  глаза под
лучами солнца, мысли его были более или менее ясны.
     Но Мегрэ продолжал вдыхать  жизнь в персонажи, придуманные  воспаленным
воображением.
     "Первая жертва... Фермерша... Замужем?.. Есть дети?.."
     -  Замужем за  сыном хозяина...  "Но  не  слишком  ладит  со свекровью,
которая винит ее в том, что она слишком  кокетлива, надевает шелковое белье,
чтобы доить коров...
     И вот старательно и терпеливо, словно художник, пишущий  картину, Мегрэ
медленно  создавал портрет этой  крестьянки, которая, как ему казалось, была
аппетитной с виду женщиной/в теле,  очень  опрятной,  принесшей в дом свекра
новые идеи,  парижские  журналы  мод... Она возвращалась  из города... Мегрэ
очень  хорошо  представлял себе эту  дорогу... Все  они похожи из-за высоких
деревьев,  бросающих тени  по обеим сторонам... И очень  белая,  известковая
почва,  режущая  глаз  при  малейшем луче  солнца...  Потом  эта девочка  на
велосипеде.
     - Был ли у нее парень?
     - Неизвестно!  Она  каждый  год  приезжала  на  пару недель  из  Парижа
отдохнуть у тетки во время каникул...
     Постель была влажная. Доктор приходил два раза в. день.
     После  завтрака на своем "форде" приезжал  Ледюк,  неловко маневрировал
под окнами, прежде чем поставить машину на стоянку.
     Утром третьего  дня он  приходил  в соломенной шляпе,  такой  же, как у
полицейского комиссара.
     Нанес  визит прокурор.  Он принял мадам Мегрэ за  служанку, протянул ей
трость и котелок.
     - Вы, разумеется, простите нашу ошибку. Дело ведь в том, что при вас не
было документов...
     - Да-да. Мой бумажник исчез. Садитесь же, мсье...
     У прокурора был  постоянно воинственный вид. И с этим он  ничего не мог
поделать. Такое выражение ему  придавали  нос  картошкой  и жесткие торчащие
усы,
     "Дело это весьма  плачевное  и угрожает  спокойствию такого прекрасного
края... Если бы это произошло в Париже, где царит порок... Но здесь!.."
     Черт побери!  У  него тоже  густые  брови!  Как  у  крестьянина!  Как у
доктора! Седые брови. Их Мегрэ непроизвольно приписывал человеку с поезда!
     Трость с резным набалдашником из слоновой кости.
     -  Ну  что  ж... Я  надеюсь,  что  вы  скоро  выздоровеете и  не будете
вспоминать худым словом наши края!..
     Это был всего лишь визит вежливости. Он спешил уйти.
     -  У   вас  прекрасный   врач...  Он  ученик  Мартеля...  Жаль,  что  в
остальном...
     - Что в остальном?
     - Я имею в виду... Впрочем, не беспокойтесь...  До скорого свидания.  Я
буду справляться о вас каждый-день...
     Мегрэ съел свои сливки  с лимоном. Настоящий шедевр кулинарии... Но его
раздражал запах дымящихся трюфелей, доносившийся из ресторана.
     - Это  поразительно! - говорила жена. - Они  здесь продают трюфели, как
жареную картошку. Можно подумать,  что они  ничего  не стоят} Даже в меню за
пятнадцать франков...
     Но вот и очередь Ледюка.
     - Садись... Хочешь сливок... Нет?..  Что ты знаешь о личной жизни моего
врача, я даже не знаю его имени...
     -  Доктор Риво!..  Я знаю не  так много... Так, сплетни...  Он живет  с
женой и  с сестрой  жены... Здешние жители  говорят, что эта свояченица тоже
его жена... Однако...
     - А прокурор?
     - Господин Дюурсо?.. Тебе уже сказали?..
     - Давай, давай... Выкладывай!
     - Его сестра, вдова капитана дальнего плавания, - сумасшедшая. Кое- кто
утверждает, что он засадил ее в сумасшедший дом из-за ее денег...
     Мегрэ ликовал. Его бывший коллега  с изумлением смотрел  на сидящего  в
постели комиссара, который, прищурившись, глядел на площадь.
     - Ну, что дальше?
     - Ничего! В маленьких городках...
     - Видишь  ли,  старина, дело-то  в том, что  это  не такой городок, как
остальные! Это город, где есть сумасшедший!
     Самое забавное то, что Ледюк всерьез встревожился.
     - Маньяк  на свободе! Маньяк, который становится маньяком только тогда,
когда  на него находит, и который все остальное время ходит, говорит, как ты
и я...
     - Твоя жена не слишком здесь скучает?
     - Она на кухне произвела фурор! Дает рецепты шеф-повару, переписывает у
него... Кстати, может быть, этот шеф-повар - маньяк?..
     Мегрэ  испытывает  легкое  опьянение оттого,  что  избежал  смерти, что
выздоравливает,  что  его  лелеют  и  что  все  это  происходит  в  какой-то
нереальной атмосфере.
     А  также  оттого,  что  он все же заставляет  свой мозг  работать  ради
удовольствия.  Оттого, что  он  наблюдает из постели, глядя  в  окно,  новое
место, новый город...
     - Здесь есть муниципальная библиотека?
     - Конечно!
     - Так вот, будь другом,  сходи туда и принеси мне книжки, где говорится
о разных  душевных болезнях,  извращениях, маниях...  И  принеси  мне  снизу
телефонный справочник. Из него можно многое узнать! Спроси внизу, длинный ли
шнур у телефона и можно ли будет его приносить сюда время от времени...
     Навалилась дремота. Мегрэ чувствовал, как она поднимается в нем, словно
лихорадка, охватывает его всего, до последней клеточки...
     - Кстати, завтра ты обедаешь здесь... завтра суббота...
     -  И  мне  еще нужно купить козу, - сказал под конец  разговора Ледюк и
взялся за свою соломенную шляпу.
     Когда  он  вышел, глаза Мегрэ уже были закрыты, а из  полуоткрытого рта
доносилось ровное дыхание.
     Комиссар в отставке встретил  доктора  Риво в коридоре на первом этаже.
Отвел его в сторону и после долгих колебаний спросил шепотом:
     - Вы уверены, что эта рана не повлияла на... умственное состояние моего
друга?.. По крайней мере, на... Не знаю, как сказать... Вы понимаете меня?..
     Доктор неопределенно махнул рукой.
     - В общем-то, он умный человек!
     - Очень!.. Хотя внешне это не всегда видно, но...
     - М-да...
     И врач с озабоченным видом пошел вверх по лестнице.

III БИЛЕТ ВТОРОГО КЛАССА

     Мегрэ выехал из Парижа во вторник после полудня. Ночью в него  стреляли
неподалеку от Бержерака. В больнице он провел четверг  и пятницу. В  субботу
его жена приехала из Эльзаса, и Мегрэ вместе с ней
     обосновался в большом номере на втором этаже гостиницы "Англия".
     Только в понедельник мадам Мегрэ неожиданно спросила, его:
     - Почему ты не поехал бесплатно, по своему удостоверению?
     Было четыре часа дня. Мадам Мегрэ, которая не могла сидеть на месте без
дела, уже в третий раз прибиралась в комнате.
     Шторы на окнах были наполовину опущены, за их светящимся экраном воздух
был наполнен гулом привычных звуков.
     Мегрэ,  куривший первую из  своих трубок, посмотрел на жену с некоторым
удивлением.  Ему показалось, что, ожидая ответа,  она  избегала  смотреть на
него, покраснела, смутилась.
     Нелепый вопрос. Как все комиссары Уголовной полиции, он  имел право  на
бесплатный  проезд первым  классом  по  всей  территории Франции.  Им  он  и
воспользовался, чтобы приехать из Парижа.
     - Иди-ка  сюда! - проворчал  он. -  Мегрэ видел, что жена  не решается.
Чуть не силой он усадил ее на край постели.
     - Рассказывай!
     Он хитро посмотрел на нее, и та смутилась еще больше.
     - Я зря тебя так спросила об этом. Потому что иногда ты такой странный.
     - Ну вот и ты тоже!
     - Что ты имеешь в виду?
     - Они все считают меня странным и не  слишком-то верят  моей истории  с
поездом. А теперь...
     - Вот как?! Так слушай! Только  что в  коридоре, как раз напротив нашей
двери, я передвигала половик и нашла вот это...
     Она хоть и жила в гостинице,  но носила передник, - по ее словам, чтобы
чувствовать  себя как дома.  Из  его кармана она вытащила  маленький кусочек
картона.  Это  был  железнодорожный  билет второго класса Париж -  Бержерак,
датированный предыдущей пятницей.
     - Около половика, - повторил Мегрэ. - Возьми-ка бумагу и карандаш.
     Жена,  ничего  не  понимая,  сделала,  как  он  просил,  смочила слюной
карандаш.
     -  Пиши... Сначала хозяин  гостиницы, он приходил  часов в девять  утра
справиться  о  моем здоровье... Затем доктор, около десяти...  Пиши  имена в
колонку... Прокурор приходил в полдень,  а  комиссар вошел тогда,  когда тот
уходил...
     - А еще Ледюк! - рискнула вставить мадам Мегрэ.
     - Да-да.  Добавь сюда Ледюка! Все?  К  этому  надо,  конечно,  добавить
любого из  служащих гостиницы или  любого из проживающих,  кто  мог обронить
билет в коридоре.
     - Нет!
     - Почему?
     - Потому что этот коридор ведет только к нашему номеру!
     -  Или  тогда кто-то приходил  подслушивать под дверью!  Вызови мне  по
телефону начальника вокзала!
     Мегрэ не знал ни  города,  ни вокзала, ни одного из тех мест, о которых
ему говорили. Однако в его уме уже сложился  довольно  точный  образ города,
образ, в котором почти не было белых пятен.
     В справочнике "Мишлен" он нашел план города. Мегрэ обосновался в  самом
его  центре.  Площадь,  которую  он  мог  видеть,  была  Рыночной  площадью.
Начинавшееся   справа   здание  -  Дворец  правосудия.  Справочник   сообщал
следующее;  "Гостиница "Англия".  Первого класса.  Стоимость номеров - от 25
франков и  выше.  Есть  ванные комнаты. Стоимость обеда  - 15  и 18 франков.
Кухня  славится  трюфелями,  печеночным  паштетом,  куриными  фрикадельками,
лососиной из Дордони".
     Невидимая Мегрэ Дордонь была у него за спиной. Но с помощью целой серии
почтовых открыток он прослеживал все  изгибы этой реки. А  еще одна открытка
изображала  вокзал.  Он знал, что  гостиница "Франция" находилась  по другую
сторону площади и соперничала с "Англией".
     И  он  представлял  себе улицы городка,  сходящие  к  большим  дорогам,
подобным той, по которой неровной походкой он брел сам.
     - Начальник вокзала у телефона!
     - Спроси у него, не сходил ли кто-нибудь с парижского  поезда в четверг
утром.
     - Он говорит, что никто не сходил.
     - Это все!
     Почти наверняка этот билет принадлежал тому  человеку, который спрыгнул
с поезда, не доезжая до Бержерака, и который стрелял в комиссара!
     -  Знаешь, что тебе нужно  сделать?  Сходи и  посмотри на дом господина
Дюурсо, прокурора, затем - на дом доктора...
     - Зачем?
     - Ни за чем! Просто чтобы потом рассказать мне, что ты увидишь!
     Он остался один и воспользовался  этим,  чтобы выкурить больше  трубок,
чем  ему  разрешалось.  Медленно  смеркалось,  и площадь  была вся  розовая.
Коммивояжеры возвращались  один  за другим  из  поездок, оставляли машины на
стоянке перед гостиницей... Внизу был слышен стук бильярдных шаров.
     В светлом зале было время аперитива. Сюда, в белом колпаке шеф- повара,
иногда заглядывал хозяин ресторана.
     "Почему  человек  с поезда спрыгнул до  остановки,  рискуя  убиться,  и
почему он выстрелил, видя, что его преследуют?"
     Во всяком случае, ему был знаком этот отрезок пути, так как он спрыгнул
именно тогда, когда поезд стал тормозить!
     Раз он не доехал до вокзала, значит, служащие  там знали  его! Впрочем,
это  еще не доказательство, что он и был убийцей фермерши и дочки начальника
вокзала!
     Мегрэ  вспоминал  нервозность  своего  соседа  по  купе,  его  неровное
дыхание, паузы вперемежку со вздохами отчаяния.
     "В  это  время Дюурсо, наверное, находился  у  себя в  кабинете,  читал
парижские  газеты и  перебирал досье...  Доктор  вместе с  сестрами  обходил
палаты... Полицейский комис