Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
349 -
350 -
351 -
352 -
353 -
354 -
355 -
356 -
357 -
358 -
359 -
360 -
361 -
362 -
363 -
364 -
365 -
366 -
367 -
368 -
369 -
370 -
371 -
372 -
373 -
374 -
375 -
376 -
377 -
378 -
379 -
380 -
381 -
382 -
383 -
384 -
385 -
386 -
387 -
388 -
389 -
390 -
391 -
392 -
393 -
394 -
395 -
396 -
397 -
398 -
399 -
400 -
401 -
402 -
403 -
404 -
405 -
406 -
407 -
408 -
409 -
410 -
411 -
412 -
413 -
414 -
415 -
416 -
417 -
418 -
419 -
420 -
421 -
422 -
423 -
424 -
425 -
426 -
427 -
428 -
429 -
430 -
431 -
432 -
433 -
434 -
435 -
436 -
437 -
438 -
439 -
440 -
441 -
442 -
443 -
444 -
445 -
446 -
447 -
448 -
449 -
450 -
451 -
452 -
453 -
454 -
455 -
456 -
457 -
458 -
459 -
460 -
461 -
462 -
463 -
464 -
465 -
466 -
467 -
468 -
469 -
470 -
471 -
472 -
473 -
474 -
475 -
476 -
477 -
478 -
479 -
480 -
481 -
482 -
483 -
484 -
485 -
486 -
487 -
488 -
489 -
490 -
491 -
492 -
493 -
494 -
495 -
496 -
497 -
498 -
499 -
500 -
501 -
502 -
503 -
504 -
505 -
506 -
507 -
508 -
509 -
510 -
511 -
512 -
513 -
514 -
515 -
516 -
517 -
518 -
519 -
520 -
521 -
522 -
523 -
524 -
525 -
526 -
527 -
528 -
529 -
530 -
531 -
532 -
533 -
534 -
535 -
536 -
537 -
538 -
539 -
540 -
541 -
542 -
543 -
544 -
545 -
546 -
547 -
548 -
549 -
550 -
551 -
552 -
553 -
554 -
555 -
556 -
557 -
558 -
559 -
560 -
561 -
562 -
563 -
564 -
565 -
566 -
567 -
568 -
569 -
570 -
571 -
572 -
573 -
574 -
575 -
576 -
577 -
578 -
579 -
580 -
581 -
582 -
583 -
584 -
585 -
586 -
587 -
588 -
589 -
590 -
591 -
592 -
593 -
594 -
595 -
596 -
597 -
598 -
599 -
600 -
601 -
602 -
603 -
604 -
605 -
606 -
607 -
608 -
609 -
610 -
611 -
612 -
613 -
614 -
615 -
616 -
617 -
618 -
619 -
620 -
621 -
622 -
623 -
624 -
625 -
626 -
627 -
628 -
629 -
630 -
631 -
632 -
633 -
634 -
635 -
636 -
637 -
638 -
639 -
640 -
641 -
642 -
643 -
644 -
645 -
646 -
647 -
648 -
649 -
650 -
651 -
652 -
653 -
654 -
655 -
656 -
657 -
658 -
659 -
660 -
661 -
662 -
663 -
664 -
665 -
666 -
667 -
668 -
669 -
670 -
671 -
672 -
673 -
674 -
675 -
676 -
677 -
678 -
679 -
680 -
681 -
682 -
683 -
684 -
685 -
686 -
687 -
688 -
689 -
690 -
691 -
692 -
693 -
694 -
695 -
696 -
697 -
698 -
699 -
700 -
701 -
702 -
703 -
704 -
705 -
706 -
707 -
708 -
709 -
710 -
711 -
712 -
713 -
714 -
715 -
716 -
717 -
718 -
719 -
720 -
721 -
722 -
723 -
724 -
725 -
726 -
727 -
728 -
729 -
730 -
731 -
732 -
733 -
734 -
735 -
736 -
737 -
738 -
739 -
740 -
741 -
742 -
743 -
744 -
745 -
746 -
747 -
748 -
749 -
750 -
751 -
752 -
753 -
754 -
755 -
756 -
757 -
758 -
759 -
760 -
761 -
762 -
763 -
764 -
765 -
766 -
767 -
768 -
769 -
770 -
771 -
772 -
773 -
774 -
775 -
776 -
777 -
778 -
779 -
780 -
781 -
782 -
783 -
784 -
785 -
786 -
787 -
788 -
789 -
790 -
791 -
792 -
793 -
794 -
795 -
796 -
797 -
798 -
799 -
800 -
801 -
802 -
803 -
804 -
805 -
806 -
807 -
808 -
809 -
810 -
811 -
812 -
813 -
814 -
815 -
816 -
817 -
818 -
819 -
820 -
821 -
822 -
823 -
824 -
825 -
826 -
827 -
828 -
829 -
830 -
831 -
832 -
833 -
834 -
835 -
836 -
837 -
838 -
839 -
840 -
841 -
842 -
843 -
844 -
845 -
846 -
847 -
848 -
849 -
850 -
851 -
852 -
853 -
854 -
855 -
дочки и
отправляется домой... Так я и узнал, где он живет...
Мегрэ позвонил - на всякий случай, - и внутри дома гулко отозвался
дребезжащий старенький звонок. Люка взялся за отмычки, и через минуту дверь
была открыта.
- Я тут буду, неподалеку, - сказал папаша Ла Сериз, - в случае чего, вы
меня позовите.
В первый момент им стало даже как-то не по себе: из дома на них пахнуло
запустением, а между тем там слышался какой-то странный шорох. Не сразу
можно было сообразить, что это летают в своих вольерах канарейки.
Вольеры стояли в двух комнатах нижнего этажа, сами же комнаты казались
голыми, нежилыми, потому что, кроме клеток для птиц, ничего другого в них
почти не было.
Голоса громко звучали в пустом помещении. Мегрэ и Люка ходили по
комнатам, открывали двери, создавая неожиданные сквозняки, от которых в
комнате, выходившей окнами на улицу, вздувались единственные во всем доме
оконные занавески.
Сколько лет эти стены не оклеивались заново? Бумажные обои совершенно
выцвели, и на них темными пятнами обозначались силуэты всевозможной мебели,
стоявшей здесь в разное время, - следы, оставленные всеми, кто прежде жил в
этих комнатах.
Люка с удивлением смотрел на комиссара, который раньше, чем приняться
за дело, налил канарейкам свежей воды и насыпал в кормушки мелкого и
блестящего желтого семени.
- Понимаешь, старина, здесь он по крайней мере мог побыть в тишине...
У одного из окон стояло плетеное ивовое кресло старинного фасона, был
также стол, два - три разномастных стула и на полках - целая коллекция
исторических и приключенческих романов.
В нижнем этаже помещалась металлическая кровать, застланная роскошным
пуховым одеялом красного атласа, отливавшего на свету всеми цветами радуги -
мечта какой-нибудь богатой крестьянки.
- Он здесь, пожалуй, не очень-то веселился, как по-вашему, начальник?
Кухня. Тарелки, стаканы, сковородка. Мегрэ принюхался: от сковородки
пахло рыбой. В мусорном ящике, который не опорожнялся, наверно, несколько
дней, лежали рыбьи кости и чешуя. В нише был аккуратно расставлен набор
удочек.
- Вы не находите, что это забавно придумано, а?
Как видно, Трамбле понимал счастье по-своему. Тихие комнаты, куда кроме
него никто не входил. Рыбная ловля на набережных Сены. У него было два
складных стула, из которых один усовершенствованного образца, видимо, очень
дорогой. В красивых клетках - певчие птицы. И книги, уйма книг в пестрых
обложках: книги, которыми он мог наслаждаться в тишине и покое.
Но самым любопытным был контраст между бедностью всей обстановки и
отдельными дорогими вещами. Среди удочек одна была импортная, английская,
стоившая, по меньшей мере, несколько тысяч франков. В одном из ящиков
единственного в доме комода лежала золотая зажигалка с выгравированными
инициалами "М. Т." и дорогой портсигар.
- Вы хоть что-нибудь здесь понимаете, начальник?
Да, Мегрэ, кажется, начал понимать. Особенно после того, как нашел
несколько совершенно бесполезных вещей, вроде великолепного игрушечного
электропоезда.
- Видишь ли, ему столько лет хотелось иметь такие вот вещи...
- Вы думаете, он этим поездом играл?
- Я бы не поручился, что нет... А тебе разве никогда не случалось
покупать вещи, о которых ты мечтал в детстве?
Итак, Трамбле приходил сюда утром, как другие приходят на работу, и
садился с удочкой напротив своего дома. Потом он возвращался на улицу Де-Дам
ко второму завтраку, иногда, быть может, после того, как поел рыбы
собственного улова.
Он ухаживал за своими канарейками. Читал. Читал, вероятно, целыми
часами, сидя в плетеном кресле у окна. И кругом было тихо, никто не тормошил
его, никто не кричал. Время от времени он ходил в кино, иногда вместе с
дочерью. И однажды он купил ей золотые сережки.
- Как вы думаете, эти деньги, на которые он жил, он получил их в
наследство или украл?
Мегрэ ничего не ответил. Он все ходил из комнаты в комнату и смотрел, а
перед домом стоял на часах папаша Ла Сериз.
- Поезжай обратно на набережную Орфевр. Вели разослать запросы во все
парижские банки: надо выяснить, не открывал ли у них Трамбле текущего счета,
необходимо запросить также нотариальные и адвокатские конторы...
Однако он мало на это рассчитывал. Слишком уж осмотрителен был Трамбле,
слишком крепко сидела в нем исконная крестьянская осторожность, чтобы он
решился держать свои деньги в таком месте, где их могли обнаружить
- Вы останетесь здесь?
- Да, я здесь пробуду, наверно, всю ночь... Послушай... Принеси мне
бутербродов и две-три бутылки пива... И позвони жене, предупреди, что,
возможно, я сегодня домой не приеду... Позаботься, чтобы газеты об этом доме
пока ничего не писали.
- Если хотите, я вернусь составить вам компанию или пришлю кого-нибудь
из инспекторов.
- Не стоит.
У него даже не было с собою оружия. К чему?
И потекли часы, очень похожие, должно быть, на те, что проводил в этом
доме его хозяин. Мегрэ даже перелистал несколько книг из его своеобразной
библиотеки. Почти все они были перечитаны по нескольку раз.
Потом он долго копался в удочках, ему казалось, что такому человеку,
как Трамбле, удочки должны были представляться идеальным тайником.
- Две тысячи франков в месяц в течение семи лет...
Солидный капиталец. Не говоря уже о деньгах, которые он тратил лично на
себя... Но где-нибудь да была же она запрятана, эта кубышка?
В восемь вечера, когда Мегрэ в поисках тайника принялся обследовать
вольеры, у подъезда остановилось такси.
Это приехал Люка в сопровождении какой-то девицы, у которой было,
видимо, очень неважное настроение.
- Я не знал, что делать, телефона здесь нет, - бригадир был несколько
смущен. - В конце концов я решил, что лучше всего привезти ее к вам сюда.
Это - любовница...
Рослая, крупная брюнетка с грубоватым, мучнистого цвета лицом.
Настороженно глядя на комиссара, она процедила:
- Надеюсь, меня не собираются обвинить в том, что это я убила его?
- Входите, входите... - тихо сказал Мегрэ, - в этом доме вы, наверно,
ориентируетесь лучше меня...
- Я?.. Впервые эту грязную дыру в глаза вижу... Пять минут назад я даже
не знала, что она на свете существует... Да, воздух здесь не то чтобы очень.
У нее чувствительностью отличался нос, а не барабанные перепонки. И,
садясь, она прежде всего смахнула пыль с предложенного ей стула.
IV. Четвертая жизнь Мориса Трамбле
Ольга-Жанна Мари Пауссонно, 29 лет, родом из Сен-Жорис-сюр-Изер, без
определенных занятий, адрес: отель "Во Сежур", улица Лепик, Париж, 18-й
округ.
И тут же эта громадина с круглой, наподобие луны, физиономией
затараторила:
- Прошу отметить, господин комиссар, что я к вам явилась добровольно.
Как только я в газете увидела его фотографию, я себе сказала: я не должна
бояться неприятностей, я...
- Трамбле приходил к вам в отель?
- Да, два раза в неделю...
- Так что хозяин и персонал знали его в лицо?
- Еще бы! Очень хорошо знала. Последние пять лет, с тех пор как это
началось...
- Они тоже видели фотографию...
- Что вы хотите сказать?
Она закусила губу - сообразила наконец.
- Да, хозяин действительно спросил у меня, не фотография ли это мосье
Шарля... Но я и так пришла бы...
- Не сомневаюсь. Стало быть, вы знали его под именем мосье Шарля?
- Я познакомилась с ним случайно, на бульваре Рошешуар, выходя из
кино... Я служила тогда буфетчицей в ресторане самообслуживания на площади
Клиши... Он за мной увязался... Он сказал мне, что бывает в Париже только
наездом...
- Два раза в неделю...
- Да... Когда мы встретились во второй или в третий раз, он проводил
меня до отеля и зашел ко мне... Так это и началось... Это он настоял, чтобы
я бросила работу...
Почему она понравилась Трамбле? Очевидно, потому, что Жюльетта была
маленькая, щуплая и белобрысая, а эта - высокого роста, черноволосая и
сдобная. Сдобная - это, конечно, основное. И, видимо, ее круглое,
лунообразное лицо связывалось в представлении Трамбле не только с
округлостью форм, но и с мягкостью характера, быть может, даже с
чувствительностью?
- Я скоро поняла, что он немного того...
- Что значит "того"?
- Ну, во всяком случае, с фантазиями... Он вечно твердил, что увезет
меня в деревню... Только об этом и мечтал... Не успеет, бывало, прийти и уже
тащит меня куда-нибудь в парк посидеть на скамеечке... Он приставал ко мне с
этой своей идиотской деревней несколько месяцев, все просил, чтоб я с ним
поехала туда хоть на пару деньков, и уговорил-таки в конце концов... Вы,
может, думаете, мне там было очень весело? Как бы не так!..
- Он содержал вас?
- Он давал мне только на самое необходимое... Приходилось уверять его,
будто я шью себе все сама... Ему, видите ли, хотелось, чтобы я все дни
просиживала за шитьем и за штопкой... Комедия, да и только!.. Я его сто раз
выставляла и говорила ему... Чего только я ему не говорила! А он хоть бы
что, прицепился - не оторвать, является потом с подарками, письма пишет
длиннющие... Что вы смеетесь?
- Да нет, ничего...
Бедный Трамбле! Он хотел отдохнуть от Жюльетты и нарвался на Ольгу!
- В общем, когда вы встречались, у вас немало времени уходило на
ссоры...
- Это да, немало уходило времени...
- И вы ни разу не поинтересовались и не пошли за ним, чтобы узнать, где
он живет?
- Он мне сказал, что где-то в районе Орлеанского вокзала, я и
поверила... А в общем, мне это было все равно...
- У вас был, вероятно, еще друг?
- Да, у меня, конечно, были друзья... Но серьезного - ничего...
- А вы им рассказывали о своих отношениях с мосье Шарлем?
- Уж не думаете ли вы, что я им очень гордилась? Он был похож на
пономаря из бедного прихода...
- Вы никогда не видели его в обществе других лиц?
- Никогда... Я же вам говорю, что для него вся радость была посидеть со
мной где-нибудь в парке на скамеечке... Это правда, будто он был очень
богатый?
- Кто вам сказал?
- Я читала в газете, что, по всей вероятности, он получил большое
наследство... А я осталась без гроша в кармане... Такая уж, видно, моя
судьба...
Смотрите-ка, совсем как Жюльетта!
- Скажите, у меня могут быть неприятности?
- Ну, что вы! Просто проверим ваши показания. Ясно, Люка?
И показания подтвердились полностью, вплоть до скандалов, которые Ольга
закатывала бедняге Трамбле всякий раз, когда он приходил к ней, потому что
характер был у нее собачий.
В течение ночи и части следующего дня Мегрэ обыскал в доме на
Привокзальной набережной все уголки и закоулки, но так ничего и не нашел.
Не без сожаления покинул он этот дом, где провел столько часов как бы
наедине со своим "беднягой" и близко заглянул в его жизнь. Мегрэ приказал
установить за домом круглосуточное тайное наблюдение, для чего поблизости
должны были дежурить несколько полицейских инспекторов.
- Что-нибудь это нам все-таки даст, - сказал он начальнику сыскной
полиции. - Возможно, потребуется какое-то время, но я думаю, что в конце
концов результат будет положительный.
Проверили, нет ли какого-нибудь подозрительного дружка у Франсины. Была
организована слежка за Ольгой. Велось наблюдение за оборванцами с
Привокзальной набережной.
Из банков на запросы пришли отрицательные ответы, точно так же, как и
от нотариусов. Отправили телеграмму в Канталь, и можно было, видимо, считать
установленным, что никакого наследства Трамбле не получал.
По-прежнему стояла жара. Трамбле похоронили. Его жена и дети готовились
к отъезду в провинцию, потому что теперь средства не позволяли им жить в
Париже.
Известна была жизнь Трамбле с улицы Де-Дам, известна была жизнь Трамбле
с Привокзальной набережной и его жизнь с Ольгой... Был известен любитель
рыбной ловли, канареек и приключенческих романов...
О там, что можно было бы назвать четвертой жизнью Трамбле, рассказал
официант одного из парижских кафе. Человек этот явился однажды утром на
набережную Орфевр и попросил, чтобы Мегрэ его принял.
- Извините, что я не пришел к вам раньше, но я все лето работал в
Сабль-д'0лонн... Когда я увидел в газете эту фотографию, я собрался было
написать вам, но потом как-то вылетело из головы. Я почти уверен, что это
тот самый господин, который приходил играть на бильярде к нам в кафе: это на
углу бульвара Сен- Жермен и улицы Сены.
- Но у него, разумеется, был партнер?
- Да, конечно... С ним приходил еще один, такой худой, длинный, с
рыжими волосами, с усиками. Трамбле звал его Теодором, они были на "ты".
Приходили они ежедневно и всегда в одно время, часов около четырех, уходили
около шести... Теодор пил аперитивы. В отличие от него Трамбле к спиртному
не притрагивался.
В большом городе человек пришел, ушел - и нет его, однако через
некоторое время здесь ли, в другом ли месте, но след его непременно
обнаруживается. Следы Трамбле отыскались у продавца птиц с Луврской
набережной и в подозрительном отеле на улице Лепик.
А теперь еще оказывалось, что он вместе с каким-то рыжеволосым верзилой
много лет подряд ходил в скромное кафе на бульваре Сен-Жермен.
- Когда вы его видели в последний раз?
- Я уже больше года, как ушел с того места...
Торанс, Жанвье, Люка и другие инспекторы отправились в поход по всем
парижским кафе и ресторанчикам, где есть бильярды, и недалеко от Нового
моста им удалось напасть на след обоих приятелей - в течение нескольких
месяцев они ходили сюда играть в бильярд.
Однако все сведения о Теодоре ограничивались тем, что он сильно пьет и
каждый раз, приложившись к стаканчику, машинально вытирает усы тыльной
стороною ладони.
- Человек скромного достатка, одет скорей даже бедно... Платил всегда
Трамбле.
Полиция разыскивала Теодора в течение нескольких недель, но он
оставался неуловим. И вот однажды Мегрэ пришла в голову мысль заглянуть в
контору фирмы "Куврэр и Бельшас".
Принял его мосье Мовр.
- Теодор? Да, один Теодор у нас действительно служил, только очень
давно... Погодите... Он ушел от нас лет двенадцать назад... Я уверен, что он
был знаком с мосье Трамбле... Этот Теодор - я могу выяснить его фамилию по
картотеке - служил у нас рассыльным, и мы уволили его за постоянное пьянство
и за то, что, напившись, он держал себя с недопустимой развязностью...
Фамилию выяснили - Балар. Теодор Балар. Однако в меблированных комнатах
Парижа и предместий никакого Балара обнаружить не удалось.
Еще один туманный след: лет пять назад некий Теодор Балар несколько
недель работал при карусели в балаганах на Монмартре. В один из вечеров,
напившись пьяным, он сломал себе руку, с тех пор его там больше не видели.
Этот человек и субъект с пневматическим ружьем из отеля "Эксельсиор",
несомненно, одно и то же лицо...
Какой случай свел его снова с кассиром фирмы, где сам он служил
всего-навсего рассыльным?.. Как бы то ни было, эти два человека регулярно
встречались и играли в бильярд.
Быть может, Теодор проник в тайну своего приятеля? Или догадался, что в
доме на Привокзальной набережной спрятаны деньги? А может быть, друзья
поссорились?
- Продолжайте наблюдение за набережной...
И наблюдение продолжалось. Вскоре в сыскной полиции появилась дежурная
шуточка:
- Что ты сегодня вечером делаешь?
- Стерегу канареек...
Но именно это и привело к успеху. Однажды ночью в дом забрался
долговязый худой человек с рыжеватыми усами и висевшей, как плеть, рукой. Он
был похож на нищего калеку.
Толстяк Торанс бросился на него сзади, и тот стал умолять, чтобы его не
трогали.
Беднягой был Трамбле, беднягой оказался и его убийца. На Теодора жалко
было смотреть. Он, видимо, уже несколько дней ничего не ел и, не имея
приюта, скитался по улицам и набережным.
Он догадывался, конечно, что за домом следят, поэтому он так долго и не
решался в него проникнуть, однако под конец не выдержал.
- Тем хуже! - проговорил он со вздохом. - Ну да уж лучше так... Есть
хочется, больше не мог...
В два часа ночи он все еще сидел у Мегрэ в кабинете, поглощая стоявшие
перед ним бутерброды и пиво, и с готовностью отвечал на все вопросы, какие
ему задавали.
- Я, конечно, сволочь, сам знаю. А вот вы не знаете, как этот Морис
скрытничал и юлил... Ведь ни разу не проговорился, что у него здесь на
набережной дом есть... Не доверял... Играть со мной в бильярд - это
пожалуйста, а насчет остального, тут он признавал только свои "козыри"...
Это вам как покажется?.. Случалось, брал я у него денег взаймы, по мелочи,
конечно, так вы бы видели, как из него приходилось вытягивать...
Может, я и погорячился, это верно... Я сидел без гроша... Надо было
платить хозяйке за комнату... Тут он мне и сказал, что это в последний раз,
что дураков, мол, нету и, кроме того, бильярд ему уже надоел...
В общем, выставил меня, точно лакея какого-нибудь...
Вот тогда я его и выследил, понял, какую он жизнь ведет, - и догадался,
что здесь в доме непременно припрятаны деньги...
- И для начала вы решили его убить... - буркнул Мегрэ, затягиваясь
трубкой.
- Это только показывает, что я не из корысти так поступил, а потому,
что он меня обидел... Иначе я просто пошел бы на набережную, когда его там
не было...
Не меньше десяти раз обыскивали пресловутый дом самые опытные эксперты,
и лишь когда год спустя его продали и никто не вспоминал уже об убийстве
Трамбле, деньги, наконец, нашлись.
И спрятаны они были не где-нибудь в стене или под паркетом, а
просто-напросто лежали укромно в заброшенном чуланчике на втором этаже.
... Это был клеенчатый, туго набитый ассигнациями пакет, в котором
оказалось больше двух с половиной миллионов франков.
Услышав эту цифру, Мегрэ сделал быстрый подсчет - и все понял. Он сел в
такси и вышел у павильона Флоры.
- У вас имеется список лиц, получавших выигрыши Национальной лотереи?
- Полного списка нет, некоторые желают сохранить свой выигрыш в тайне -
закон предоставляет им такое право... Вот, например, семь лет назад...
Это был Трамбле. Он выиграл три миллиона. Он унес их с собой, крепко
зажав под мышкой пакет с ассигнациями. И он никогда и никому не сболтнул о
них ни словечка, этот не выносивший шума Трамбле, которому выигрыш открыл
доступ к маленьким, но прежде недоступным для него радостям.
"Бедняков не убивают..."
И все же он был всего лишь бедняк, бедняк, убитый у себя на постели,
где он сидел в нижнем белье и чесал на сон грядущий свои больные подош-
вы.
Жорж Сименон.
Трубка Мегрэ.
Перевел О. Широков.
OCR Красно
Глава 1
ДОМ, ГДЕ ВЕЩИ ДВИГАЮТСЯ САМИ
Мегрэ вздохнул. Он был в кабинете шефа, и в его вздохе прозвучали усталость и
удовлетворение: так вздыхают грузные мужчины на исходе жаркого июльского дня.
Привычным жестом он вытащил часы из жилетного кармана: половина восьмого; взял
свои папки со стола красного дерева. Обитая кожей дверь закрылась за ним, и он
прошел через приемную. Все здесь было знакомо: и пустые красные кресла для
посетителей, и старый привратник за стеклянной перегородкой, и длинный коридор
Сыскной полиции, освещен