дома. Ходит к клиентам сама.
     - Принимает мужчин?
     - Да, это бывает. А почему, собственно, я не могу об этом говорить?
     Один даже остался у нее на полгода. Был моложе ее на десять лет, сам ходил за покупками и занимался домашними делами.
     - Она сейчас дома?
     - Вышла час назад, она рано начинает работать. Но кто-то наверху есть.
     - Один из ее постоянных гостей?
     - Не знаю. Вчера она вернулась довольно поздно. Когда я открывала дверь, то слышала шаги двух людей. Но не видела, чтобы кто-нибудь выходил.
     - Так часто бывает?
     - Не часто, но иногда...
     - А ее сын?
     - Почти никогда не приходит. Я не видела его несколько месяцев. Он выглядит, как хиппи, но это хороший парень.
     - Благодарю вас. Пойдем взглянуть наверх.
     Лифта не было. Окна квартиры выходили во двор. Дверь не была заперта на ключ, и Мегрэ вошел, а Лапуэнт за ним. Они оказались в квартире, обставленной достаточно современно, в том стиле, который рекламируют журналы.
     Не слыша никаких голосов, Мегрэ открыл дверь в комнату и на двуспальной кровати увидел мужчину, который только что открыл глаза и смотрел на него с удивлением.
     - В чем дело? Чего вы от меня хотите?
     - Я хотел увидеться с Анжелой Луте, но поскольку тут вы...
     - Кто вы такой, чтобы...
     - Комиссар Мегрэ. Мы уже встречались, правда давно. Вы были тогда барменом и вас звали Длинный Марсель.
     - Меня и сейчас так называют. Если позволите, я надену брюки, а то я совершенно голый.
     - Не стесняйтесь.
     Он был худой и костлявый. Торопливо надевал брюки, ища глазами стоявшие под кроватью домашние туфли.
     - Вы знаете, у нас с Анжелой не совсем такие отношения, как вы думаете. Мы друзья. Вчера вместе провели вечер, и я почувствовал себя не слишком хорошо. И вместо того, чтобы ехать через весь Париж: к себе, на бульвар Батиньоль...
     - Конечно. И совершенно случайно здесь оказались ваши домашние туфли.
     Мегрэ открыл шкаф. Там висели два мужских костюма, рядом лежали рубашки, носки и кальсоны.
     - Ладно. Теперь рассказывайте.
     - Можно я приготовлю кофе?
     Мегрэ пошел за ним на кухню. Марсель готовил здесь кофе так, как будто делал это каждый день.
     - Мне нечего рассказывать. Я никогда не был сутенером, хотя мне это ставили в вину. В конце концов меня вынуждены были отпустить.
     - Сколько вам лет?
     - Тридцать пять.
     - А ей?
     - Точно не знаю. Около пятидесяти. Может быть, пятьдесят.
     - Словом, большая любовь?
     - Мы добрые приятели. Она не может без меня обойтись. Если я не прихожу неделю, она ищет меня повсюду, где я бываю.
     - Где вы были позавчера вечером?
     - Позавчера? Минуточку! Недалеко отсюда. Я договорился с Анжелой встретиться в семь.
     - Она мне об этом не говорила.
     - Не подумала. Мы должны были вместе поужинать. Я выпил аперитив в кафе в Сен-Жермен.
     - Она пришла в семь?
     - Может, чуть позже. Да, она даже очень задержалась. Ей пришлось ждать клиентку. Пришла чуть позже половины восьмого.
     - Вы поужинали вместе, как намеревались?
     - Да. Потом пошли в кино. Вы можете проверить. На улице Турнель. Меня там знают.
     - Какова ваша нынешняя специальность?
     - По правде говоря, ищу работу, но сейчас трудно что-то найти.
     - Она вас содержит?
     - Вы специально употребляете обидные слова? Только потому, что сколько-то лет назад полиция несправедливо обвиняла меня? Да, иногда она одалживает мне немного денег. Она сама зарабатывает неважно.
     - Вы хотели провести в постели все утро?
     - Она должна прийти через несколько минут. У нее сейчас перерыв между двумя визитами. Она была у вас вчера и рассказала все, что знала. Зачем вы пришли сюда?
     - Ну, видите, благодаря этому я смог с вами встретиться!
     - Вы не могли бы выйти в другую комнату? Я хочу принять душ.
     - Разрешаю вам даже побриться, - с иронией ответил Мегрэ.
     Лапуэнт не мог прийти в себя от открытия, которое они сделали.
     - Его задержали, три или четыре года назад за сводничество.
     Подозревали также, что он доверенное лицо шайки корсиканцев, которые действовали в Париже несколько лет назад. Но он вывернулся, как вьюн, и ничего нельзя было доказать.
     На лестнице послышались шаги. Дверь открылась. Племянница госпожи Антуан застыла на пороге.
     - Входите! Я решил нанести вам визит. Она быстро посмотрела на дверь в спальню.
     - Да, он там. В настоящий момент принимает душ, потом будет бриться.
     Она закрыла дверь, пожав плечами.
     - В конце концов это никого не касается, кроме меня, правда?
     - Может быть.
     - Почему вы говорите "может быть"?
     - Так получается потому, что это один из моих старых знакомых, и он некогда занимался вещами, которые закон преследует.
     - Вы хотите сказать, что он - вор?
     - Нет, насколько мне известно. Но когда он был барменом, две или три девушки в районе работали на него вместе с платной партнершей для танцев из того же бара.
     - Не верю. Если бы это было правдой, вы бы его посадили.
     - Действительно, его не посадили из-за отсутствия доказательств.
     - Все это еще не объясняет, зачем вы пришли.
     - Прежде всего, я хочу задать вам один вопрос. Вчера вы мне говорили о своем сыне и сказали, что он на Лазурном берегу...
     - Я вам сказала, что так думаю...
     - На самом деле он не выезжал из Парижа, и у нас состоялась очень интересная беседа.
     - Я знаю: он меня не любит.
     - Так же как и вы не любили свою тетку, правда?
     - Не знаю, что он вам наговорил. Это сумасброд. Он никогда ничего не добьется.
     - В тот день, когда была убита ваша тетка, вы договорились встретиться с Марселем в кафе Сен-Жермен в семь часов.
     - Если он вам так сказал, значит, это правда.
     - Во сколько вы пришли?
     Она несколько опешила и колебалась, прежде чем ответить.
     - Мне пришлось ждать клиентку. Я пришла где-то в полвосьмого.
     - Где вы ужинали?
     - В итальянском ресторане "Лючио", на улице Турнель.
     - А потом?
     - Пошли в кино на Сен-Мишель.
     - Вы знаете, в какое время была убита ваша тетка?
     - Нет. Я знаю только то, что вы мне рассказали.
     - Между половиной шестого и семью.
     - Что из этого?
     - У вас есть револьвер?
     - Откуда? Я не знаю, как им пользоваться.
     Свежевыбритый Марсель вошел в комнату. На нем была белая рубашка, и он как раз завязывал голубой шелковый галстук.
     - Ну, видишь, - сказал он шутливым тоном, - меня разбудили эти господа. Я вдруг увидел их у кровати. Подумал даже, что я в кино. - У вас есть револьвер? - спросил Мегрэ.
     - Я не такой глупый! Это лучший способ попасть за решетку.
     - Какой номер вашего дома на бульваре Батиньоль?
     - Двадцать семь.
     - Благодарю вас обоих за помощь. Что касается тетки, вы можете получить тело в Институте судебной медицины и похоронить тогда, когда вам удобно.
     - Мне придется платить из своего кармана?
     - Это ваше дело. Поскольку вы ближайшая родственница, то унаследуете сумму, от которой после оплаты похорон наверняка кое-что останется.
     - Благодарю вас.
     - Не за что. Прошу мне сообщить, когда будут похороны.
     Редко ему случалось видеть более суровые глаза, чем те, что смотрели на него. Марсель же сохранил безучастное выражение.
     - Желаю успеха, господин Мегрэ, - проронил он с иронией.
     Мегрэ и Лапуэнт вышли, на углу комиссар вошел в бар.
     - Из-за этих двоих мне захотелось пить. Пожалуйста, пива. Что тебе?
     - То же самое.
     - Два пива.
     Мегрэ вытер платком лоб.
     - Вот так мы и проводим время, а старая сероглазая дама умерла внезапной и трагической смертью. Ходим к людям и задаем им более или менее идиотские вопросы. Те двое, должно быть, сейчас издеваются над нами.
     Лапуэнт не смел ничего сказать. Он не любил видеть своего шефа в таком настроении.
     - Заметь, что это случается почти в каждом следствии. Бывают такие минуты, когда машина работает вхолостую, и неизвестно, в какую сторону идти. Потом что-нибудь случается, часто какая-нибудь мелочь, которой сначала не придавали значения...
     - Ваше здоровье, шеф.
     - Твое!
     В этот утренний час на улице было оживленно, хозяйки бегали от магазинчика к магазинчику. Поблизости находился рынок, который Мегрэ особенно любил.
     - Пошли.
     - Куда пойдем?
     - Возвращаемся. Посмотрим, может быть, Люка и Жанвье повезло больше.
     Жанвье уже ждал, Люка еще не было.
     - Было легко, шеф. Преемник Караме еще работает там и помнит его очень хорошо.
     - Рассказывай.
     - Ничего особенного я не узнал, кроме того, что за глаза его называли "его высочество Караме". Он прекрасно одевался и придавал большое значение, костюму. Гордился своей должностью и ожидал, что получит орден Почетного легиона, как ему обещали. Пользовался каждым случаем, чтобы надеть темный костюм - он хорошо в нем выглядел. Его брат был полковником.
     - Он еще жив?
     - Погиб в Индокитае. Он охотно о нем рассказывал. Говорил: "Мой брат полковник..."
     - Это все?
     - Все, что я смог узнать. Никто ничего не знает о каких-нибудь его пороках. Он огорчался, что не может иметь детей. Старый рассыльный рассказал мне одну историю, не гарантирую, правда, ее достоверности...
     После трех или четырех лет супружества Караме послал жену к гинекологу, потом этот врач захотел увидеть мужа. Иначе говоря: не она не могла иметь детей, а он. С того времени он больше не говорил о потомстве.
     Мегрэ, все еще мрачный, ходил по комнате, изредка останавливаясь у окна, как бы желая взять пейзаж в свидетели дурной шутки, которую ему приготовили.
     Кто-то постучал в дверь. Это был Люка, он бежал по лестнице и запыхался.
     - Передохни.
     - Я нашел человека, который был подчиненным Антуана. Ему сейчас шестьдесят лет, и он заведует отделом.
     - Что он рассказывает?
     - Кажется, Антуан был своего рода маньяком. В хорошем значении этого слова. У него был свой конек. Когда его спрашивали о профессии, он отвечал: "Изобретатель". Он на самом деле получил патент на усовершенствованный ключ для консервов, который продал фабрике, производящей хозтовары. У него есть и другие изобретения...
     - Приспособление для чистки картофеля.
     - Откуда вы знаете?
     - Видел на набережной Межесери.
     - Он постоянно с чем-нибудь возился. Кажется, у него была мастерская, где он проводил все свободное время.
     - Ее я тоже видел. Он ничего серьезного не изобрел?
     - Человек, с которым я беседовал, ничего об этом не знает, но, кажется, Антуан иногда говорил, хитро покачивая головой: "Когда-нибудь я сделаю настоящее открытие, и все будут обо мне говорить".
     - Подробностей никаких?
     - Нет. Если не считать этой мании, он был человеком скорее неразговорчивым, но добросовестно исполнявшим свои обязанности. Не пил.
     Вечерами не выходил из дома. Казался довольным женою. Говорю: довольным, а не влюбленным, учитывая их возраст. Они хорошо понимали и уважали друг друга. Мой собеседник был два раза на ужине у них дома и заметил, что они приятно устроились. "Прелестная женщина! - сказал он мне. - И какая благовоспитанная! Правда, немного мешало то, что из ее рассказов нельзя было понять, идет ли речь о первом или о втором муже. Могло показаться, что она их путает".
     - Это все?
     - Все, шеф.
     - Одно бесспорно: в ночном шкафчике был револьвер, и этот револьвер исчез. Мне хочется заглянуть на бульвар Батиньоль. Идешь со мной, Лапуэнт? Возьми машину. Только с исправным мотором.
     Перед выходом он выбрал новую трубку.

ГЛАВА IV

     Над входом в маленький отель висела мраморная табличка:
     "Меблированные комнаты. Сдаются на дни, недели, месяцы. Все удобства".
     Большинство жильцов снимали комнаты на длительный срок, внося плату ежемесячно, удобства же заключались в том, что в каждой комнате был умывальник и одна ванная приходилась на два этажа.
     - Длинный Марсель у себя?
     - Господин Марсель? Только что пришел. Его машина стоит перед домом.
     Это был спортивный автомобиль ярко-красного цвета, довольно старая модель. Двое мальчишек рассматривали его с завистью, споря о скорости, которую он может развить.
     - Он давно тут живет?
     - Больше года. Это спокойный жилец.
     - Он редко спит у себя, если не ошибаюсь.
     - Возвращается большей частью под утро, так как работает ночью. Он бармен в кабаре.
     - Приводит девушек?
     - Редко. Меня это не касается.
     Хозяин был толстый, с тремя небритыми подбородками, на ногах - старые стоптанные шлепанцы.
     - Какой этаж?
     - Третий, комната двадцать три. Надеюсь, вы не доставите нам хлопот.
     Я не люблю, когда полиция приходит в дом.
     - У вас, вероятно, все в порядке?
     - Имея с вами дело, этого никогда не знаешь.
     Мегрэ поднялся наверх, за ним - Лапуэнт. Возле лестницы была надпись:
     "Просьба вытирать обувь". И дописано от руки: "готовить в комнатах запрещается".
     Мегрэ это было знакомо. Запрещение не мешало жильцам держать у себя спиртовые горелки, на которых они подогревали готовые блюда, купленные в ближайшем гастрономе.
     Мегрэ постучал в комнату 23, услышал шаги, и дверь резко отворилась.
     - Ну, пожалуйста! - изумился Марсель. - Вы уже здесь?
     - Вы ожидали нашего прихода?
     - Когда полиция сунет куда-то свой нос, можно быть совершенно уверенным, что ее еще увидишь.
     - Готовитесь к переезду?
     Один чемодан лежал на постели, второй - на полу. Экс-бармен бросал в них одежду и белье.
     - Да. Собираю манатки. С меня достаточно.
     - Чего?
     - Этой бабы, которая должна быть жандармом.
     - Вы поссорились?
     - Немного. Она обругала меня за то, что я был в постели, когда вы пришли. Я не массажист и не должен ходить по домам и щупать людей.
     - Это не объясняет, почему вы меняете отель.
     - Я не меняю отель. Собираю манатки и еду в Тулон. Там у меня настоящие друзья, которые быстро найдут мне работу.
     В одном чемодане Мегрэ заметил костюм, который он до этого видел в шкафу на улице Сент-Андре-дез-Арт. Второй костюм был на Марселе. Его фамилия была Монтрон, но его никто так не называл, для консьержек он тоже был мосье Марсель.
     - Этот красный автомобиль перед входом принадлежит вам?
     - Он недорого стоит. Ему почти десять лет, но он еще неплохо тянет.
     - Вы, конечно, поедете на машине?
     - Да. Если вы мне не помешаете.
     - Зачем мне вам мешать?
     - Кто вас знает, зачем.
     - Один вопрос: вы были когда-нибудь в квартире на набережной Межесери?
     - А зачем мне туда ходить? Выразить старушке свое почтение? "Добрый день, уважаемая госпожа. Я любовник вашей племянницы. Поскольку я оказался в трудном положении, она меня содержит, так как не может обойтись без мужчины. Она странная девка, и не следует "ей ничего обещать".
     Он продолжал собирать свои вещи, проверяя, не осталось ли чего в шкафу. С одной из полок достал фотоаппарат. У него был также проигрыватель.
     - Готово. Теперь я подожду, когда вы уйдете, и уезжаю.
     - Где вас можно найти в Тулоне?
     - Достаточно написать мне на адрес бара "Адмирал", набережная Сталинграда. На имя Боба, бармена, это мой старый приятель. Вы думаете, что я буду еще нужен вам?
     - Никогда наперед не знаешь.
     Прежде чем Марсель запер чемоданы, Мегрэ заглянул в них, но не нашел ничего компрометирующего.
     - Сколько вы из нее вытянули?
     - Из жандарма? Пятьсот франков. И то в обмен на обещание, что скоро вернусь. Никогда не знаешь, чего она хочет. Иногда выгоняет за дверь, а через две минуты начинает ласкаться и говорить, что жить без меня не может.
     - Желаю доброго пути, - вздохнул Мегрэ, направляясь к двери.
     Проходя мимо конторки, он сказал хозяину:
     - Мне кажется, вы теряете жильца.
     - Он предупредил меня. Едет на юг на две недели.
     - Комната остается за ним?
     - Нет, но мы найдем ему другую.
     Мегрэ и Лапуэнт вернулись к себе. Комиссар позвонил в Тулон.
     - Мне нужен комиссар Марелла. Это Мегрэ из уголовной полиции.
     Он сразу узнал голос приятеля. Они начинали службу почти одновременно, и сейчас Марелла руководил уголовной полицией в Тулоне.
     - Как дела?
     - Не жалуюсь.
     - Знаешь бар "Адмирал"?
     - Еще бы! Там все жулье собирается.
     - А некоего Боба!
     - Это бармен. Он у них почтовый ящик.
     - Сегодня вечером или завтра там появится некий Марсель Монтрон.
     Скорее всего, пойдет прямо в "Адмирал". Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрел за ним.
     - В чем ты его подозреваешь?
     - Во всем и ни в чем. Он более или менее замешан в деле, которое меня мучает.
     - Старушка с набережной Межесери?
     - Да.
     - Странное дело, не так ли? Я знаю только то, что сообщили газеты и радио, но для меня это выглядит довольно таинственно. Ты нашел парня с гитарой?
     - Да. Но похоже, что он не замешан в этом деле. И нет никаких видимых причин, по которым ему надо было убрать старую даму...
     - Буду держать с тобой связь. Этот Марсель, о котором ты говоришь, не тот ли Длинный Марсель?
     - Да.
     - Он подрабатывает немного, надувая баб, нет? Он часто приезжал на побережье и каждый раз находил себе какую-нибудь дамочку.
     - Спасибо тебе. До скорого. Почти тут же зазвонил телефон.
     - Комиссар Мегрэ?
     - Да.
     - Это Анжела Луте. Прежде всего хочу вам сказать, что вышвырнула этого бродягу за дверь.
     - Я знаю.
     - Поверьте, это не в моих правилах, и я больше не дам себя обмануть.
     - В чем он провинился?
     - В том, что живет за счет женщин и что полдня лежит в постели, которая ему даже не принадлежит. Он не хотел уходить. Пришлось дать ему денег, чтобы ушел.
     - Знаю.
     - Он этим хвастался?
     - Конечно. Он, кстати, называл вас жандармом.
     - Я также хотела вам сообщить, что похороны состоятся завтра в десять утра. Тело привезут сегодня на набережную Межесери.
     - Будет ли панихида?
     - Да, в Нотр-Дам де Блан Манто. Вы еще ничего не нашли?
     - Нет.
     - У вас есть адрес моего сына?
     - Он мне его дал.
     - Мне хотелось бы его предупредить. Может быть, несмотря на все, он захочет участвовать в похоронах своей двоюродной бабки.
     - Он живет в гостинице на улице Муфтар.
     - Благодарю вас.
     Мегрэ знал нетерпеливость судебных следователей, поэтому вскоре прошел через внутреннюю дверь в ту часть здания, где помещался суд.
     В коридоре, по обеим сторонам которого находились кабинеты судебных чиновников, почти все скамейки были заняты посетителями, свидетелями и обвиняемыми. Некоторые сидели в наручниках и под надзором полицейских.
     Судья Либо был один с секретарем.
     - Ну, господин комиссар? Как идет следствие? Он говорил довольным голосом, потирая руки.
     - Я хотел дать вам поработать спокойно. Вы уже пришли к какому-нибудь результату?
     - Ни к какому.
     - Нет подозреваемых?
     - По-настоящему - нет. И ни одного следа, кроме того, что старуха застала убийцу, когда он что-то искал.
     - Деньги?
     - Не думаю.
     - Драгоценности?
     - За то, что она имела, он много бы не получил.
     - Маньяк?
     - Не думаю. Зачем маньяку выбирать именно ее квартиру? И зачем ходить туда несколько раз, после чего совершить преступление?
     - Какая-нибудь семейная история? Наследник, которому очень не терпелось?
     - Возможно, но не очень правдоподобно. Единственная наследница - ее племянница. Она массажистка и неплохо зарабатывает.
     - Вы выглядите усталым. Мегрэ с трудом улыбнулся.
     - Прошу извинить. Это полоса неудач. Похороны состоятся завтра.
     - Вы пойдете?
     - Да. Это мое старое правило. Так не один раз я выходил на след.
     На обед он вернулся домой; госпожа Мегрэ, видя его хмурое лицо, не задавала вопросов. Ходила почти на цыпочках и готовила жаркое со щавелем, одно из любимых блюд Мегрэ.
     Когда он опять оказался на набережной Орфевр, Лапуэнт постучал в дверь кабинета.