овольно  порядочный  мужик,  но
некоторые из его помощников работают на публику. Они намекнут Дункану на
то, что хотят доказать, и  он  сделает  все  остальное.  Как  Джексон  -
вернулся?
   Она кивнула и ответила:
   - Харрис подслушал телефонный  разговор  между  Дорис  Салли  Кент  и
Мэддоксом. Думаю, вы хотите, чтобы Пол тоже послушал, что скажет Джексон
об этом разговоре?
   - Зови Джексона, - ответил Мейсон.
   Она помедлила в дверях и поинтересовалась:
   - Как вы думаете, это правда, что у самолета Кента забарахлил мотор?
   - Да, я говорил с пилотом. Это именно то, что случилось. Ему пришлось
сделать вынужденную посадку в пустыне. Ушло не так много времени,  чтобы
устранить  неполадки  в  зажигании,  но  ему  еще  пришлось  очищать  от
кустарника место, чтобы взлететь. Случилось то, что случается  один  раз
на миллион.
   - Тогда Кент не женился?
   - Нет.
   - Это означает, что Люсилл Мейс  может  выступать  свидетелем  против
него?
   - Она ничего толком не знает. Пригласи Джексона. Когда Делла покинула
комнату, Дрейк тихо спросил:
   - Была ли у Кента причина  задержать  полет,  Перри?  Мейсон  ответил
почти без интонаций:
   - Откуда, во имя  дьявола,  мне  это  знать!  Он  сказал,  что  мотор
отказал, а пилот это подтвердил.
   - И он твой клиент, - заметил Дрейк.
   - Не только мой, но и твой, - уточнил Мейсон. - Но не будь  настолько
циничным. Думаю, что имела место авария.
   - Возможно, что и так, но попробуй убедить в  этом  присяжных.  Дверь
открылась, и вошел Джексон. Мейсон кивнул:
   - Выкладывай нам всю подноготную, Джексон. Тот явно был возбужден:
   - Я только что разговаривал с  секретарем  суда  в  Санта-Барбаре.  Я
поставил  свое  имя,  адрес  и  телефонный  номер  на  обратной  стороне
окончательного решения о разводе,  когда  заполнил  его  как  поверенный
Питера Кента.
   -  Ну?  -  спросил  Мейсон,  когда   Делла   Стрит   почти   бесшумно
проскользнула через дверь к своему столу.
   - Секретарь суда позвонил мне, чтобы сообщить, что Дорис Салли  Кент,
действуя через "Хеттли и Хеттли" в нашем городе, возбудила дело  о  том,
что суд не правильно рассмотрел дело  о  разводе,  утверждая,  что  имел
место сговор и что Кент вынудил ее подать на развод; что он  ввел  ее  в
заблуждение о размере своей собственности, скрыв, что  вложил  деньги  в
патент на станок для обточки клапанов и является  совладельцем  "Мэддокс
манифэкчуринг  компани"  в  Чикаго;  что  патенты,  контролируемые  этой
компанией,  превышают  по  стоимости  миллион  долларов  и  что  это  их
совместная  с  Мэддоксом  собственность.   Она   также   заявляет,   что
окончательное решение суда является незаконным,  и  подала  прошение  об
отмене,  ссылаясь  на  параграф  473  гражданского  законодательства   с
указанием причин своего отказа от услуг  адвокатов  в  Санта-Барбаре,  и
наняла  "Хеттли  и  Хеттли";  что  она  была   под   впечатлением,   что
предварительное решение о разводе было вынесено пятнадцатого, и так им и
заявила, что у них не было возможности ознакомиться с делом  до  прошлой
ночи и что они просидели всю ночь, подготавливая бумаги.
   - Когда бумаги были направлены в суд Санта-Барбары?
   - Материалы об отмене предварительного решения о разводе поступили  в
суд около девяти тридцати. Они прикинули, что  окончательное  решение  о
разводе в любом случае не будет вынесено ранее десяти часов.
   - А прошение со ссылкой на параграф 473?
   - Только совсем недавно. Они узнали о том, что окончательное  решение
вынесено, когда оказались там, и, очевидно, подготовили и составили  его
уже в Санта-Барбаре. Секретарь суда не звонил мне до тех  пор,  пока  не
была предпринята атака на окончательное решение о разводе.
   Мейсон обратился к Делле Стрит:
   - Пошли кого-нибудь к секретарю суда, чтобы выяснил, не подали ли они
петицию  об  объявлении  Питера  Кента  недееспособным  и  о  назначении
опекуном его жены. - Он снова обернулся к Джексону:
   - Так что по поводу тех дел, которые ты упомянул по телефону?
   - В три часа утра, - ответил Джексон, - Мэддокс звонил миссис Кент  и
хотел, чтобы она действовала с ним заодно.
   - В три часа утра! - воскликнул Мейсон.
   Джексон кивнул. Мейсон тихонько присвистнул и сказал:
   - Давай выкладывай детали. Расскажи мне все, что произошло.
   - Когда я получил ваши указания, я  начал  следить  за  домом  миссис
Кент.
   - Были ли трудности при поиске?
   - Нет, я сразу отправился по адресу, который вы мне дали. Я оставался
там до полуночи и не видел никаких признаков жизни, кроме света в  окнах
нижнего этажа.
   - Ты имеешь в виду, что не видел никого вокруг?
   - Что верно, то верно.
   - Что произошло потом?
   - Около полуночи подошел Харрис. Должно быть,  даже  немного  раньше:
точное время я не помню. Он сказал мне, что принимает от меня дежурство,
поэтому я забрал из его машины Эллен Уорингтон и мы отправились в отель.
Харрис остался там в своем автомобиле. Ночь была необычайно  теплой  для
этого времени года, поэтому  окна  были  открыты.  Харрис  выказал  себя
чертовски хорошим детективом. Когда зазвонил телефон,  он  засек  время.
Было две минуты четвертого. Он сверил свои  часы  на  следующее  утро  и
обнаружил,  что  они  спешат  на  минуту  и  пять  секунд,  так  что   в
действительности время было три часа пятьдесят  пять  секунд.  Также  он
делал пометки во время ее разговора.
   - Он мог слышать ее?
   - Да, ночь выдалась тихой, и он мог слышать, как ее  голос  доносился
из спальни. - Джексон вытащил  сложенный  листок  бумаги  из  кармана  и
прочитал:
   - "Телефон звонил три раза, затем сонный голос ответил: "Алло!..  Да,
это миссис Кент... Да,  миссис  Дорис  Салли  Кент  из  Санта-Барбары...
Повторите имя, пожалуйста... Мэддокс... не понимаю, почему вы звоните  в
столь поздний час... Почему я думаю,  что  все  улажено...  Ваш  адвокат
организовал совещание, и я встречусь  с  вами,  как  договорились...  Вы
можете войти в контакт с  мистером  Сэмом  Хеттли  из  фирмы  "Хеттли  и
Хеттли", если хотите получить дополнительную информацию. До свидания!"
   Джексон передал бумагу Мейсону. Тот многозначительно взглянул на Пола
Дрейка и сказал:
   - Одна минута четвертого, хм? - И забарабанил костяшками  пальцев  по
краю стола, затем внезапно сказал:
   -  Послушай,  Джексон,  когда  они  передавали  документы  в  суд   в
полдесятого утра, они еще не знали, что окончательное решение о  разводе
уже вынесено?
   - Совершенно верно, сэр.
   - Затем они подали прошение с  перечислением  причин  ходатайства  об
отмене окончательного решения, ссылаясь на параграф 473?
   Джексон опять кивнул.
   - Отсюда следует, что где-то между  половиной  десятого  утра  и  тем
временем, когда прошение было подано, они должны были связаться с миссис
Кент и получить ее подпись. Как так  получилось,  что  твой  человек  на
посту проворонил это, Пол?
   Пол Дрейк покачал головой и ответил:
   - Я договорился, чтобы  мне  звонили  и  докладывали,  если  случится
что-либо необычное. Согласно отчету, который я  получил  двадцать  минут
назад, миссис Кент не покидала дома.
   - Должно быть, она от него ускользнула, - заметил Мейсон.
   - Если это так, то она хитра,  как  дьявол.  Патио  окружен  огромной
стеной. Если даже выйти через черный ход, то все равно  придется,  чтобы
обойти дом, пройти мимо парадного подъезда. Там  даже  есть  специальная
заасфальтированная дорожка с черного хода и вокруг здания.
   - Стена, окружающая патио? - спросил Мейсон. Дрейк  кивнул.  Зазвонил
телефон. Мейсон взял трубку.
   - Алло... Это тебя, Пол. - И передал трубку. Дрейк послушал минуту  и
спросил:
   - Вы уверены? - Затем набросал несколько  цифр  в  блокноте,  который
вытащил из кармана, после чего распорядился:
   - О'кей, оставайтесь там. Я пришлю двух  людей  в  помощь.  Держитесь
возле этой парочки, пока они не разделятся. Если разойдутся, то следуйте
за Дунканом - это та самая здоровая птичка с кустистыми бровями. Один из
тех, кого я пришлю, пусть висит на хвосте Мэддокса. - Он положил трубку,
взглянул на часы и обратился к Мейсону:
   - Все верно, она покинула  дом.  Сейчас  у  нее  совещание  со  своим
адвокатом. Мои люди проследили за Мэддоксом и Дунканом до здания  биржи.
Они поднялись на пятый этаж, где располагается офис "Хеттли  и  Хеттли".
Мой оперативник возвращался к лифту, после того  как  поднялся  за  ними
наверх, когда повстречал в  коридоре  ослепительную  блондинку.  Она  не
первой молодости, но наряд шикарный, и она понимает, как надо одеваться;
фигура у нее отличная, под стать  одежде.  Когда  оперативник  вышел  на
улицу, то спросил у напарника,  не  заметил  ли  тот  яркую  фифочку,  и
случилось так, что тот обратил внимание, как  она  подкатила  в  зеленом
"паккарде" с номером 9-R-8397.
   Перри Мейсон отшвырнул стул.
   - Это то, что нам надо! - воскликнул он, обращаясь к Полу  Дрейку.  -
Приступаем. Брось на это, если понадобится, хоть сотню  человек.  Должны
быть свидетели того, как миссис  Кент,  Мэддокс  и  Дункан  выходили  из
офиса. Это подтвердит, что телефонный звонок в три часа утра имел место,
что бы там они ни говорили на свидетельской трибуне, и  если  я  докажу,
что Мэддокс и Дункан звонили по междугородному телефону в это время,  то
смогу заставить Дункана расколоться во время перекрестного  допроса.  Он
заявил, когда давал свои первые  показания,  что  видел  лунатика  около
полуночи. Теперь, если он изменит их и будет говорить,  что  видел,  как
кто-то разгуливал во сне в три часа, я могу посадить его в лужу, заявив,
что он и Мэддокс в это время заказывали междугородный разговор.
   - Но, возможно, Мэддокс заказал разговор, даже не разбудив Дункана.
   - Один шанс на миллион, - ответил Мейсон, - но все равно,  мы  должны
заткнуть эту брешь до того, как начнется процесс. И я хочу  узнать,  что
она имела в виду,  когда  говорила,  что  его  адвокат  уже  организовал
совещание. Вот где твоим людям придется  поработать,  Пол.  Впрягайся  и
держи меня в курсе!
   Дрейк направился к выходу; его обычную нарочитую  медлительность  как
рукой сняло: длинные ноги Дрейка покрыли это расстояние за  три  широких
шага.
 
Глава 13 
 
   Перри Мейсон изучал выступление адвокатов по делу "Дорис  Салли  Кент
против Питера Б.  Кента",  когда  Делла  Стрит  впорхнула  в  кабинет  и
сказала:
   - Там Эдна Хаммер. Она  настолько  возбуждена,  что,  думаю,  вам  не
следует заставлять ее ждать. Она плачет и на грани истерики.
   Мейсон нахмурился и спросил:
   - В чем дело?
   - Не знаю, возможно, у нее стресс из-за того, что арестовали ее дядю.
   - Нет, - медленно ответил Мейсон, - она  еще  утром  знала,  что  его
арестуют, но выдержала это со стойкостью маленького солдата.
   - Держите ухо востро  с  этой  женщиной,  -  предостерегла  Делла.  -
Скажите  ей,  пусть  перестанет  беспокоиться  обо  всем  на   свете   и
предоставит это кому-нибудь еще. Она слишком эмоциональна, и если за ней
не смотреть, то скоро она сломается,  и  только  Богу  ведомо,  что  еще
отколет.
   Мейсон кивнул и сказал:
   - Впусти ее и будь поблизости! Делла Стрит подняла трубку.
   - Пусть зайдет мисс Хаммер, - сказала она.
   Когда дверь открылась и вошла Эдна Хаммер  с  напряженным  лицом,  на
котором пыталась изобразить улыбку, Делла пошла ей  навстречу  и  обняла
рукой за плечи. Эдна закрыла дверь за собой,  позволила  Делле  подвести
себя к большому креслу, опустилась в него и сказала:
   - Произошло что-то ужасное! Мейсон поинтересовался:
   - А что именно?
   - Джерри угодил в ловушку.
   - Какую ловушку?
   - Полицейскую.
   - Что же произошло?
   - Он сказал нечто ужасное, не думая о  том,  что  говорит,  и  сейчас
пытается вывернуться.
   - Что он сказал?
   - Что разделочного ножа не было в буфете, когда он  брал  там  штопор
примерно за полчаса до того, как уехать в Санта-Барбару.
   Мейсон вскочил на ноги:
   - Он в этом уверен?
   - Говорит, что да.
   - И он так и заявил окружному прокурору?
   - Да.
   Делла Стрит в раздумье нахмурилась и спросила:
   - Разве это так чертовски важно? Он кивнул:
   - Это единственная вещь,  за  которую  все  цепляется.  Разве  ты  не
видишь? Если Кент планировал убийство,  но  хотел  провернуть  его  так,
чтобы оно выглядело словно совершенное в состоянии лунатизма, и особенно
если ему  в  голову  запала  мысль,  что  Эдна  старается  предотвратить
убийство, закрывая буфет на ночь, то он, естественно, вынул нож заранее,
еще до того как пошел спать. Для того чтобы строить защиту  на  приступе
лунатизма, мы должны  доказать,  что  он  встал  во  сне,  снабдил  себя
смертельным оружием, опять же во сне, и совершил убийство, не ведая, что
творит, и без малейшего злого умысла.
   - Возможно, - предположила Делла Стрит. -  Харрис  ошибается.  Мейсон
мрачно покачал головой.
   - Нет, - ответил он, - это единственная вещь, которая  будет  торчать
теперь, как распухший палец, в этом деле.  Он  не  ошибается,  не  может
ошибаться. Видишь ли, у Эдны был ключ от  этого  буфета,  причем  только
один. Я был с ней, когда она закрывала ящик. Мы оба приняли на веру, что
нож там. Даже не открыли ящик,  чтобы  убедиться.  Утром  ящик  был  еще
заперт. Дворецкий обратился к Эдне, чтобы она помогла  ему  найти  ключ.
Она выкинула маленький фокус-покус, достав ключ и сделав при  этом  вид,
что искала его на верху буфета.
   Эдна Хаммер рыдала, закрывая лицо носовым платком. Делла, усевшись на
подлокотник кресла, похлопала ее по плечу.
   - Не плачьте, - успокоила она девушку. - Слезами здесь не поможешь.
   Мейсон начал мерить шагами пол. Спустя несколько минут Делле  удалось
несколько успокоить Эдну, находящуюся в полуистерическом  состоянии,  но
Мейсон все еще продолжал расхаживать по кабинету. Наконец Эдна высказала
предположение:
   - Я сделаю все,  что  смогу,  -  сказала  она.  -  Джерри  улетит  на
самолете. Он ведь еще не получил повестки. Он улетит туда,  где  его  не
найдут. Скажите мне, это правильное решение?
   Мейсон спросил, прищурившись:
   - Он уже сделал это заявление?
   - Заявление?.. Сделал, да.
   - А подписал его?
   - Нет! Думаю, что нет. Его застенографировали, и  все.  Сейчас,  пока
ему не  вручили  повестку,  может  ли  он  покинуть  город  и  отбыть  в
какую-нибудь другую страну?
   Мейсон ответил:
   - Это вызовет дьявольский резонанс у  публики.  Прокуратура  обыграет
его неявку по-крупному в газетах. Будут кричать о том, что  он  улизнул,
чтобы не давать показания. Где он сейчас?
   - В своем автомобиле на стоянке напротив вашего офиса. Он уже  собрал
вещи и заказал билет на самолет до Мехико. Затем отправится отсюда в...
   Возле двери в приемную возникла какая-то суматоха, послышался громкий
женский голос:
   - О вас надо доложить!
   Затем раздался мужской голос, который с раздражением произнес:
   - Обойдемся!
   Дверь  распахнулась  настежь.  Джерри  Харрис,  мрачный   как   туча,
бесцеремонно ворвался в офис, держа в руке продолговатую бумажку.
   - Клянусь Богом, - произнес он, - они сцапали меня... поймали  -  как
чертова дурака, пока я сидел в машине на стоянке напротив вашего офиса.
   - Сцапали с чем? - спросил Мейсон.
   - Всучили повестку о явке  для  дачи  показаний  перед  Большим  жюри
завтра утром в десять часов.
   Мейсон воздел руки и сказал:
   - Ну, окружной прокурор утер нам  нос.  Гамильтон  Бюргер  далеко  не
дурак!
   - Но, - спросила Эдна, - разве теперь он  не  может  уехать?  Самолет
улетает ночью и...
   - И они, несомненно, установили за ним наблюдение, - ответил  Мейсон.
- Уже видели, как он зашел сюда после вручения повестки. Если он покинет
страну сейчас, они вызовут меня на ковер перед коллегией адвокатов.  Да,
поезд ушел, хотя с самого начала мысль о бегстве Харриса, скажем  прямо,
меня не слишком впечатляла. Мы должны выдержать  этот  удар  в  челюсть.
Садитесь, Харрис, и расскажите обо всем по порядку!
   - Я чертовски огорчен, - попытался оправдаться Харрис.  -  Подумываю,
есть ли шанс заявить им о том, что я ошибся. Конечно, сначала мне это не
казалось столь важным, и я выложил про нож окружному прокурору на полном
серьезе и...
   - Какой к черту шанс, - прервал его Мейсон. - Они  смогут  установить
этот факт и без ваших показаний - хотя бы потому, что Эдна закрыла  ящик
и держала ключ у себя. Ежу понятно, что разделочного ножа там и не могло
быть.
   - Но они не  знают,  что  я  заперла  ящик,  -  заметила  Эдна.  -  Я
поклянусь, что не закрывала. Я...
   - Вы будете говорить только правду, - оборвал  ее  Мейсон.  -  Всякий
раз, когда речь заходит о даче ложных  показаний,  хотя  бы  ради  того,
чтобы вытащить клиента, я отказываюсь от дела.  Если  он  невиновен,  мы
сумеем доказать это.
   Зазвонил телефон, Делла Стрит  сняла  трубку,  а  затем  передала  ее
Мейсону:
   - Звонит Пол Дрейк и говорит, что это чертовски важно. Мейсон  поднес
трубку к уху. Голос Дрейка с несвойственным ему возбуждением произнес:
   - Ты хотел знать,  куда  отправится  Дорис  Салли  Кент,  пока  будет
находиться в  Лос-Анджелесе?  Мои  люди  постоянно  докладывают  мне  по
телефону. Прямо сейчас я вижу ее зеленый "паккард" на  стоянке  напротив
твоего офиса, а она собственной персоной направляется к тебе в  контору.
Думаю, тебе понадобится минута или две, чтобы навести в доме порядок.
   Мейсон оборвал смешок Дрейка тем, что бросил трубку.
   - Слушайте, вы оба, - сказал он. - Дорис Кент находится на пути сюда.
Возможно, она собирается сделать мне предложение. Если она наткнется  на
вас в коридоре, все может сорваться. Мисс Стрит отведет вас  в  соседнюю
комнату. Когда на горизонте станет чисто,  вы  сможете  проскользнуть  в
коридор.  Эдна,  возможно,  вас  уже  поджидают  на  улице  у  выхода  с
повесткой. Не вздумайте чего-нибудь выкинуть. Будьте  маленькой  леди  и
держите язык за зубами. О'кей, Делла, проводи их в библиотеку.
   Стоило Делле Стрит вернуться, как зазвонил телефон Мейсона и одна  из
девушек в приемной доложила:
   - Миссис Дорис Салли Кент настаивает на том,  чтобы  увидеть  вас  по
делу, не терпящему отлагательства.
   Мейсон ответил:
   - Впустите леди! - Положил трубку на рычаг и обратился к Делле Стрит:
   - Исчезни в своей комнате, Делла, и делай пометки во время разговора.
   Он щелкнул выключателем, которым переключил микрофон на  личный  офис
секретарши. Затем ожидающе взглянул на дверь, ведущую в приемную.
   Делла Стрит уже закрыла дверь своего офиса, когда  служащая  впустила
привлекательную женщину лет тридцати  или  немногим  больше,  в  больших
голубых глазах которой сияла улыбка, предназначенная Мейсону.
   Мейсон окинул ее критическим взглядом, отметив про себя  ее  красивые
лодыжки, выставленные напоказ в той степени, чтобы возбудить интерес, не
утолив при этом  любопытства,  пухлые,  красные  губы,  слегка  тронутые
помадой, великолепные белокурые волосы. Без малейшей тени  смущения  она
направилась к столу Мейсона, протянула ему руку и сказала:
   - Мило с вашей стороны, что согласились принять меня.  Мейсон  указал
на стул.
   - Весьма наслышана о вас, -  добавила  она,  разворачивая  стул  так,
чтобы не только сидеть к нему лицом, но и чтобы он мог видеть  ее  ноги,
которые она положила одна на  другую.  -  Мне  говорили,  что  вы  очень
толковый адвокат.
   - Моя репутация, - ответил Мейсон, - во многом зависит от  того,  кто
говорит: истец или ответчик.
   Ее смех звучал приятно.
   - Ну, не будьте таким! - сказала она.  -  Вы  прекрасно  знаете  себе
цену. Почему бы не признать это? Беда  мне  с  адвокатами  -  вечно  они
опасаются, что кто-то заманит их в ловушку.
   Мейсон не улыбнулся.
   - Будь по-вашему, - ответил он. - Признаю, что я хороший.  Ну  и  что
дальше?
   В  ее  глазах  промелькнула  легкая  тень  беспокойства,  когда   она
оценивающе взглянула на него. Но улыбка осталась - пухлые  красные  губы
слегка раздвинулись, открывая ровные