карту свое будущее и проигрывает, я называю это азартом.
Но, пожалуйста, вы можете действовать по своему усмотрению.
     - Мне кажется, что если вы все проверите, то выясните, что задолго до
двенадцати Ева Мартелл приехала  в  полицию  на  такси,  за  которое  сама
заплатила, и заявила, что приехала добровольно, - сказал Мейсон.
     - Она действительно появилась в полиции, но не приехала на такси.  Ее
привез офицер на патрульной машине, случайно схвативший ее, когда  она  на
такси проезжала мимо своего дома, где снимает квартиру с Корой Фельтон.  А
ехала она в направлении аэропорта.
     - Ничего подобного. Такси было на пути в полицию.
     - Конечно, - сказал Гуллинг. - Именно так она и заявила. Но  водитель
такси этого не подтвердил. Она ехала в противоположном направлении.
     - А что говорит таксист?
     - Когда она села в машину, то велела ему ехать по  указанным  улицам,
но не сказала конечную точку. Старая штучка - указывать таксисту, куда ему
повернуть. В этом случае, если попадаются, то широко  раскрывают  глаза  и
говорят, что ехали как раз в полицию. Что касается вас, мистер Мейсон,  то
вы обещали доставить свою клиентку до двенадцати. Как  наш  противник,  вы
использовали слишком много уверток. На этот раз вы нас  не  проведете.  Вы
согласились доставить девушку в полицию до двенадцати часов.  Мы  считаем,
что вы нарушили этот срок. Из того, что нам известно, она  могла  ехать  в
аэропорт.
     - Это уже нечестно, - не сдержался Мейсон.
     - Это соблюдение нашего договора, мистер Мейсон.
     - Ну хорошо, - в  сердцах  сказал  адвокат,  -  теперь  я  вам  скажу
кое-что. Пожалуйста, делайте,  что  вам  нравится.  Я  буду  защищать  Еву
Мартелл и Аделу Винтерс и устрою самую большую неожиданность, которую  вам
доводилось пережить.
     - Означают ли ваши слова, что вы  действительно  хотите  представлять
Аделу Винтерс? - спросил Гуллинг, не сумев скрыть удивления.
     - Конечно, - ответил адвокат. - Единственный способ, которым  я  могу
защитить Еву Мартелл, это присмотреть за тем, чтобы защита у Аделы Винтерс
была действенной.
     - У нее нет никаких возможностей защищаться.
     - Это вам так кажется.
     - Отлично, мистер Мейсон, - в голосе заместителя окружного  прокурора
прозвучало удовлетворение. - До сих пор у вас были интересные достижения в
защите обвиненных в убийстве.  Думаю,  что  для  нашего  учреждения  будет
лучше, если за защиту  Аделы  Винтерс  возьметесь  именно  вы.  С  большим
удовольствием я сделаю все, чтобы вы могли встречаться со своей  клиенткой
когда вам только захочется. Но, конечно, не забуду  сообщить  присяжным  о
нашем договоре, и как вы его нарушили. Кстати, одной женщине по имени  Мэй
Бигли, пригодились бы ваши услуги.
     - Почему?
     - Она имеет дом, в котором  сдает  комнаты.  Этот  дом  находится  по
адресу, откуда такси забрало Еву Мартелл. Эта Мэй  Бигли  утверждает,  что
никогда в жизни не видела Евы Мартелл и никогда не сдавала ей комнаты.  Мы
собираемся вызвать ее, чтобы  она  предстала  перед  Судом.  Вы  могли  бы
сказать ей кое-что о  параграфе,  касающемся  даче  ложных  показаний  под
присягой.
     - Отлично, - сказал Мейсон. - Пришлите ее в мой офис. Я, если  захочу
принять ее как клиентку, скажу ей, как звучит этот параграф.
     - В вашей трактовке?
     - Моя концепция может несколько отличаться от вашей.
     - Прежде, чем вы закончите это дело, - мрачно предсказал  Гуллинг,  -
вы должны будете продумать свою версию права относительно  укрывания  лиц,
виновных в нарушении закона.
     - Докажите, что я укрывал, - вызывающе бросил Мейсон. - Докажите  это
перед Судом. А в  следующий  раз  попытайтесь  проявить  хотя  бы  немного
доброжелательности при совместной работе.
     Он с треском положил трубку на рычаг. Делла с недоумением  посмотрела
на него.
     - Что случилось, шеф?
     - Вероятно, отвратительная шутка судьбы, - ответил Мейсон. - Один  из
офицеров, допрашивавших вчера Еву Мартелл, вертелся поблизости ее квартиры
и заметил ее в такси. Она совершила ошибку, не  сказав  шоферу,  чтобы  он
направлялся прямо в полицейское Управление. Наверное,  немного  стыдилась.
Говорила ему по каким улицам ехать. Наверное, хотела  выйти  за  несколько
кварталов и остальной путь пройти пешком. Вопрос глупой гордости.
     - Но ведь Гуллинг поймет это, наверное?
     - Гуллинг не понимает ничего, кроме буквы закона, - сказал адвокат. -
А больше всего ему хочется обвинить меня  в  оказании  помощи  преступнику
после свершения  преступления.  Он  наверняка  станет  утверждать,  что  я
пользуюсь юридическими  крючками  и  потому  нет  повода,  чтобы  окружной
прокурор тоже не пользовался ими.
     - Думаешь, что тебя действительно обвинят?
     - Могут это сделать. Во всяком случае, будут потрясать  этим  у  меня
над головой, как дамокловым мечом. Не могут меня ни в чем  обвинить,  если
не найдут доказательств того, что я имею какую-то связь с  укрывательством
Евы Мартелл.
     - Что делает Ева?
     - Вероятно, пользуется моими  советами  никому  ничего  не  говорить,
кроме заявления полицейскому,  который  ее  арестовал,  что  она  как  раз
следовала в полицию.
     - Они вынудят Мэй Бигли давать показания?
     - Она уже дает, - невесело усмехнулся Мейсон. - Говорит, что  никогда
в жизни не видела Евы Мартелл, а тем более не сдавала ей комнаты.
     - Но ведь это ложные показания, не так ли?
     - Нет, если они не даны под присягой, - ответил Мейсон. -  Обвинители
вынуждены будут доказать перед Судом, что это  ложные  показания.  А  есть
маленькая деталь, касающаяся ложных  показаний,  которую  мистер  Гуллинг,
похоже, запамятовал.
     - Какая?
     - Ложные показания должны быть опровергнуты показаниями не менее двух
свидетелей.
     - Ты думаешь, Мэй Бигли знает об этом?
     - Она должна знать кое-что о параграфах, касающихся ложных показаний,
- в глазах Мейсона появился блеск.
     - Напомни, шеф, в чем ее обвиняли, когда ты выступал защитником?
     - В даче ложных показаний, - ответил Мейсон.



                                    15

     Войдя в понедельник утром в свой кабинет, Мейсон первым делом обратил
внимание  на  лежавшую  на  его  столе  свежую  газету   с   сенсационными
заголовками:

     "Защитником женщины, обвиненной в убийстве  Хайнса,  будет  известный
адвокат Перри Мейсон. Он будет защищать не только Еву Мартелл, но и  Аделу
Винтерс. Окружной прокурор подозревает Мейсона в укрывательстве клиентки."

     Мейсон снял шляпу, сел за стол и разложил газету.

     "Происшествия,  связанные  с  убийством   Роберта   Доувера   Хайнса,
произошли в течение прошлого  уик-энда  с  молниеносной  быстротой.  Перри
Мейсон, известный защитник по  уголовным  делам,  сообщил,  что  он  будет
защищать как Еву Мартелл, так  и  Аделу  Винтерс.  В  ответ  представители
прокуратуры вызвали мисс  Мэй  Бигли,  содержащую  пансионат  на  вечернюю
сессию Большого Жюри. Полиция утверждает, что вечером,  в  день  убийства,
Перри Мейсон похитил Еву Мартелл из-под носа полиции и держал ее в укрытии
пока она не была основательно проинструктирована, что ей можно говорить, а
чего нельзя.
     Мэй Бигли беззаботно рассказала обо всем, кроме того, что знала.  Она
утверждает, что содержит приличный  пансионат  и  соблюдает  все  правила.
Никогда в жизни она не видела Евы Мартелл,  а  тем  более  не  сдавала  ей
комнаты.
     При очной ставке с водителем такси, который вез Еву Мартелл и заявил,
что получил вызов к пансионату Мэй Бигли и  оттуда  забрал  мисс  Мартелл,
задержанную  потом  полицией,  мисс   Бигли   воспользовалась   различными
уловками, начиная с того, что водитель такси  ошибается.  Она  утверждает,
что поблизости расположено много пансионатов и что каждый может без  труда
вызвать такси по любому адресу, а затем ждать на пороге, даже  если  и  не
живет там. Она готова поспорить с членами  Большого  Жюри,  что  могла  бы
вызвать такси по адресу заместителя окружного прокурора,  появиться  перед
его дверьми в ту минуту, когда подъехало  бы  такси  и,  надевая  перчатки
перед дверьми дома, произвести на водителя впечатление,  что  провела  там
всю ночь. Это, как подчеркнула мисс Бигли, было бы  для  нее  не  особенно
приятно.
     Довольно громко поговаривают о том, что ее показания вызвали улыбки у
присяжных и что заместитель окружного прокурора  Гарри  Гуллинг  был  явно
раздражен ответами Мэй Бигли. Говорят так же,  что  свидетелю  многократно
угрожали обвинением в даче заведомо ложных показаний, что не произвело  на
мисс Бигли ни малейшего впечатления.
     Что касается обвинений,  выдвинутых  против  главных  обвиняемых,  то
мистер  Гуллинг  сухо  подчеркнул,  что  согласно  данным   под   присягой
показаниям Евы Мартелл, она не расставалась с Аделой Винтерс ни на  минуту
в течение всего дня, когда было  совершено  преступление.  Мистер  Гуллинг
сообщил, что Роберт  Хайнс  был  убит  из  револьвера,  который  бесспорно
принадлежал Аделе Винтерс и который, согласно показаниям свидетеля,  Адела
Винтерс старалась затем спрятать в  мусорном  бачке  одного  из  отелей  в
центре города. В момент ареста при  ней  был  найден  бумажник  Хайнса,  а
убийство совершено в квартире, которую занимала в это время Адела Винтерс.
Если, сказал Гуллинг, Перри Мейсон найдет какое-то объяснение этим фактам,
согласно с тезисом невиновности его клиенток, "то мы можем  выбросить  все
юридические книги, отдать Перри Мейсону ключи от  тюрьмы  и  снабдить  его
клиентов лицензиями, дающими право на отстрел по меньшей мере одной жертвы
в день".
     В кулуарах суда не является тайной то, что тут дело идет о уже  давно
ведущейся  яростной  борьбе.  Мистер  Гуллинг  известен  посвященным,  как
главный стратег окружной прокуратуры. Известно и то, что он решил  прижать
Перри Мейсона. Гарри Гуллинг редко появляется в Суде, но  среди  адвокатов
пользуется  славой   человека   очень   умного   и   цепкого,   владеющего
энциклопедическими запасами юридических знаний.
     Как сторона обвинения, так и  сторона  защиты  выразили  желание  как
можно быстрее провести  процесс.  Гуллинг  предложил  уже  ориентировочную
дату. Заместителю окружного прокурора хочется закончить дело  об  убийстве
так, чтобы не было уже юридических препятствий для возбуждения дела против
Перри  Мейсона   в   соучастии   после   факта   свершения   преступления.
Предполагают, что..."

     Мейсон не стал даже переворачивать страницу. Сложил газету, отодвинул
ее в сторону и повернулся к Делле Стрит:
     - Делла, я хочу, чтобы ты написала одно письмо.
     Она открыла блокнот и приготовила карандаш.
     - Это письмо, - предупредил Мейсон, -  не  печатай  на  машинке.  Оно
должно быть написано от руки  на  надушенном  листе  бумаги.  Должно  быть
адресовано  мне.  Пиши:  "Уважаемый  мистер  Мейсон,  надеюсь,  что  я  не
поступила плохо, заявив судье, что никогда в жизни не видела Евы  Мартелл.
Это все произошло так быстро, что у меня не было времени посоветоваться  с
вами, и я не была уверена в том, что мне нужно говорить в такой  ситуации.
Однако, я вспомнила, что когда мы виделись с  вами  в  последний  раз,  вы
сказали, чтобы я поместила ее в той комнате где... Наверное, будет  лучше,
если дальше я напишу все нашим шифром".
     Делла Стрит подняла на адвоката удивленное лицо.
     - Теперь, - сказал Мейсон, - разработаем код, который никто не сможет
расшифровать.
     - Я думала, что эксперты смогут расшифровать любой код.
     - Конечно могут, - лукаво подмигнул Мейсон, - при условии, что  текст
что-нибудь значит. Заполни оставшееся место буквами и цифрами, разделив их
на группы по пять знаков. Смотри, чтобы в каждой группе  были  и  цифры  и
буквы. Когда закончишь, подпиши это письмо "Мэй" и принеси его мне.
     - Без фамилии?
     - Без фамилии - только "Мэй".
     - Шеф,  ради  Бога,  что  ты  задумал?  Подделываешь  доказательства?
Влипнешь с этим по самую шею!
     - Там будет видно, - улыбнулся Мейсон. - Когда  ты  напишешь  письмо,
сходи в банк и возьми семьсот пятьдесят долларов наличными. И  постарайся,
чтобы почерк был явно женский.
     - Писать на какой-нибудь специальной бумаге? - спросила Делла.
     - У меня такое впечатление, что Мэй воспользовалась бы  бледнорозовой
или какой-нибудь в этом роде. И не забудь о духах!
     - Не забуду. Я сразу же возьмусь за это дело, - заверила она и  вышла
из кабинета.
     Минут через десять в дверь кабинета Мейсона  раздался  условный  стук
Дрейка: один громкий, четыре тихих и  вновь  два  громких  удара.  Адвокат
открыл дверь, ведущую из его кабинета прямо в общий коридор.
     - Доброе утро, Пол. Что нового?
     - Много чего, - ответил детектив. - Когда  я  пришел  на  работу,  то
обнаружил целую коллекцию информации.
     - Что-нибудь важное?
     - Думаю, что чертовски важное, Перри.
     Дрейк подошел к большому мягкому креслу и  занял  в  нем  излюбленную
позицию - перевесив ноги через один поручень и опершись плечами на другой.
     - Здесь есть одна смешная вещь, - сказал он. - Я получил это прямо из
полиции и понятия не имею, что это может значить.
     - Стреляй.
     - Ты знаешь, что теперь банки проводят незаметно реестр всех  крупных
купюр, которые они выплачивают. Об  этом  не  говорится,  но  если  кто-то
просит крупные банкноты, то банк записывает их номера. Конечно,  незаметно
для клиентов.  Например,  стодолларовые  банкноты,  находящиеся  в  ящике,
переписаны по номерам серии. Человек, потребовавший тысячу  стодолларовыми
банкнотами получает десять, лежащих сверху и, когда он выходит  из  банка,
кассир вычеркивает десять номеров в списке. Таким образом они  знают,  кто
получил эти десять стодолларовых бумажек.
     - Разумно, - кивнул Мейсон.
     - В том бумажнике Хайнса, - продолжал Дрейк,  -  была  двадцать  одна
стодолларовая банкнота. Я не думаю, чтобы полиция уже  проследила  историю
этих денег, да и вряд ли они это сделают, потому что  деньги  получены  из
разных источников. Но дело в том, что десять  из  них,  Перри,  от  Орвиля
Л.Ридли.
     - О черт, правда?
     - Ага.
     - Так... - сказал Мейсон. - Когда начинаешь смотреть на дело  с  этой
стороны... Пол, попробуем проверить этого Ридли. Где он был в тот  момент,
когда было совершено убийство. Мы ведь знаем,  что  он  болезненно  ревнив
и...
     - Он вне всяких подозрений. Полиция уже проверила его со всех сторон.
В тот день он обедал с руководителем "Следственного агентства". С  ним  же
вернулся в агентство  и  был  там  приблизительно  до  половины  третьего,
разрабатывая планы,  как  бы  поймать  жену  в  ловушку.  У  меня  смутное
впечатление, Перри, что этот Ридли что-то  пронюхал.  Думаю,  Хелен  Ридли
немного  перестаралась  с  двойником.  Эта  скромная  жизнь  с   опекуншей
выглядела слишком красиво, чтобы быть правдой.
     Мейсон задумался.
     - В таком случае,  должны  были  существовать  какие-то  связи  между
Хайнсом и Орвилем Ридли.
     - Именно так и думает  полиция.  Занимаются  теперь  мистером  Ридли.
Когда закончат отработку, мы узнаем, что они раскопали.
     - Но почему Орвиль Ридли должен был платить Хайнсу?  На  этот  вопрос
есть только один ответ: Хайнс вел игру  на  два  фронта.  Но  нет  никаких
доказательств... Подожди, Пол, понимаю!
     - Что?
     - Не помнишь? Ридли  -  игрок.  Именно  во  время  игры  в  покер  он
заговорил  о  детективном  агентстве.  А  ведь  Хайнс  тоже  играл.   Могу
поспорить, что Хайнс сидел за столом, когда Ридли задал  этот  вопрос.  И,
однако, говорили, что Ридли не  знал  Хайнса...  Эти  деньги  должны  были
перейти из кармана в карман при игре в покер и попасть к Хайнсу.
     - Каким образом? - спросил Дрейк.
     - Подожди минутку, - попросил Мейсон. -  У  меня  начинает  возникать
определенная схема. Этот игрок, приятель Хелен Ридли...
     - Что с ним?
     - Вероятно, он в нее влюблен. Помни, что Хелен наняла  Хайнса,  чтобы
он нашел  для  нее  двойника,  но  не  сказала  для  чего.  Игрок-приятель
подсказал Хелен, что детективы вероятно возьмутся за работу, но тоже хотел
знать почему. Поэтому, вероятно, нанял Хайнса, чтобы тот выяснил ситуацию.
По странному капризу деньги, которыми заплатил Хайнсу, он выиграл в  покер
у Орвиля Ридли.
     - Звучит вполне логично, - кивнул Дрейк.
     - Вероятно, именно так и было. Когда Ридли взял эти деньги из банка?
     - Приблизительно неделю назад. Реализовал чек на пять тысяч долларов.
Деньги хотел получить сотенными купюрами. Номера записывались потому,  что
правительство хочет получить информацию о махинациях на черном рынке  и  о
типах, которые не платят налоги. У Ридли  чистый  счет.  Но  банк  записал
номера этих денег просто потому, что весь ящик  кассы  был  соответствующе
подготовлен.
     Мейсон кивнул головой, но Дрейк еще не договорил.
     - Теперь позволим, чтобы полиция поработала  над  этим,  -  продолжал
детектив. - Орвиль Ридли не  может  им  сказать  каким  образом  у  Хайнса
оказались эти деньги, потому что не знает. А  если  бы  даже  и  знал,  то
побоялся бы сказать.
     - Почему побоялся бы?
     - Потому что проиграл их, - объяснил Дрейк.  -  Предположим,  что  он
сказал бы это следователю. Тогда услышал бы: отлично, а с кем  вы  играли?
Прошу назвать имена.
     - Люди, которое много распространяются об играх  в  крупных  размерах
долго не живут, - согласился Мейсон.
     Дрейк усмехнулся.
     - Хорошо, - сказал адвокат, - ты полностью прав. Оставим Орвиля Ридли
полиции в качестве приманки. Ты говоришь, что в настоящее время дамой  его
сердца является Дафна Грайдли?
     - Да, насколько нам известно.
     - Постарайся, чтобы полицейские тоже об этом узнали.
     - Ты уже и так навел жену на свежий след.
     - Наведи и полицию, - Мейсон широко  усмехнулся.  -  Результативность
метода, Пол, состоит в том,  чтобы  выбрать  кого-то,  кто  мог  бы  стать
подозреваемым.
     - Хорошо, Перри, бросим Ридли на растерзание львам.
     - Что там у тебя еще?
     - Не думаю, чтобы это было для тебя особенно важно,  но  мне  удалось
найти воздыхателя Хелен Ридли.
     - Кто такой?
     - Некий Артур Кловис.
     - Каким образом ты это выяснил, Пол?
     - При помощи тех телефонных номеров, листок с которыми  стащил  Фрэнк
Холт.
     - Но... подожди минутку, Пол. Говоришь, этот номер был на том листке?
     - Именно.
     - На листке из квартиры Карлотты Типтон?
     - Ага.
     - Рядом с телефоном, которым пользовался Хайнс?
     - Да.
     - Но ведь Хайнс не должен был знать о возлюбленном Хелен! Это  должно
быть для него тайной!
     - Я так же думал, Перри. Но этот номер был именно там.
     - Как ты узнал, что это номер любовника Хелен?
     - Помогло счастливое стечение обстоятельств. Я поручил проверить  все
номера телефонов, записанных на том листке. Один из моих  парней  как  раз
отрабатывал этого Артура Кловиса и крутился около  квартиры,  когда  Хелен
Ридли пришла к нему. Оперативник не знал, конечно, кто  она,  но  дал  нам
описание.
     - Получше проверь эти описания, Пол, - сказал Мейсон. -  Не  забывай,
как легко найти похожих друг на друга брюнеток.
     - Знаю, знаю, но эту  Ридли  легко  опознать.  Мой  агент  добавил  к
описанию: "женщина под высоким напряжением". Это наверняка Хелен Ридли.
     - Похоже на то, - кивнул Мейсон. - Что с этим Артуром  Кловисом?  Чем
он занимается?
     - Теперь ты удивишься, Перри! - Дрейк усмехнулся и достал из  кармана
пачку сигарет.
     - Ну, удивляй! Так чем он занимается?
     - Работает в банке.
     - В каком банке?
     - В том самом банке, в котором открыт счет Орвиля  Л.Ридли,  -  Дрейк
закурил сигарету и медленно погасил спичку.
     - Черт! Какая у него должность?
     - Младший кассир.  Выглядит  милым  парнем  -  идеалистом  с  глазами
мечтателя. Из того, что нам удалось узнать, экономит деньги, чтобы  начать
собственное дело.
     - Это означае