- сказал Мейсон.  -  Я  хочу  знать.  Полтхем  выдержал
взгляд и сказал:
   - Для меня она все на свете.
   - А Адель Гастингс?
   - Я вас не понял.
   - Что она для вас?
   - Ничего. Мы просто друзья, и все. Она  отличная  девушка.  Я  всегда
восхищался ею. И только.
   - Она знает о ваших чувствах к миссис Тидгинс?
   - Конечно нет. Об этом никто не знает. Все неприятности  из-за  того,
что это секрет.
   - Почему? - спросил Мейсон.
   - Неужели вы не понимаете? Я был вместе с Тидгинсом в числе опекунов.
Тидгинс ненавидел меня. Там  произошла  растрата.  Тидгинс  мог  бы  все
свалить на меня, сказать, что я хочу засадить его, чтобы отбить  у  него
жену. Надин хотела получить развод. Тидгинс мог бы не только имя,  но  и
всю ее вывалять в грязи.
   - И вы  придумали  весь  этот  безумный  план,  чтобы  спасти  миссис
Тидгинс.
   - Но чем же он плох?
   - Нет, он не плох, - сухо  сказал  Мейсон.  -  Полиция  взяла  миссис
Тидгинс к себе на часок. Они обвиняют ее в убийстве первой степени.
   - Как они могут связать Надин с этим делом? У нее хорошее алиби.
   - Сейчас  я  вам  покажу,  где  вы  натворили  кучу  ошибок...  Люди,
окружавшие Тидгинса, узнали о его смерти и где он был найден. Каждый  из
них сделал это открытие самостоятельно и  начал  защищать  себя,  готовя
себе алиби.
   - Ну и что? - спросил Полтхем.
   -   Сейчас   это   алиби   рассматривает   окружной   прокурор.   Это
математические ключи. Кроме убийцы Тидгинса,  никто  из  этих  людей  не
знает точно, когда он был убит. Каждый  думает,  что  Тидгинс  был  убит
незадолго до того, как  он  или  она  обнаружили  его...  Следовательно,
окружному прокурору остается выстроить все алиби по времени,  и  он  все
узнает. Миссис Тидгинс начала свое алиби  с  понедельника  днем.  Можете
представить, что это значит.
   Полтхем нахмурился.
   - Окружному прокурору есть что сказать жюри. У вас  трогательная,  но
тайная любовь к Надин Тидгинс. У  вас  тайные  встречи.  Вы  взяли  себе
фамилию Хашмен и дали эту фамилию ей. Вы...
   - Боже мой! Кто это узнал?
   - Окружной прокурор. Вы думаете, он дурак? Полтхем молча  смотрел  на
Мейсона.
   - Тидгинс тоже мог знать это. Он...
   - Нет, он не знал. Клянусь, что он не знал.
   - Я говорю вам то, что скажет присяжным окружной прокурор. У вас было
тайное свидание с Надин Тидгинс в ее доме.  Альберт  Тидгинс  юридически
все еще является мужем. Вы решили убить его. Придумали всю эту  историю,
чтобы спасти доброе имя Надин Тидгинс, а заодно и свою жизнь, а  позднее
жениться на ней.
   - Клянусь вам, что это не правда. Я готов присягнуть...
   - Успокойтесь, меня нечего убеждать.
   - Но я хочу вас убедить.
   - Это ни к чему, - сказал Мейсон. - Я взялся за это дело. Как бы  там
ни было, я его веду. Надеюсь, что Надин Тидгинс  невиновна,  но  я  буду
защищать ее в любом случае. Это сделка,  которую  я  заключил,  а  я  не
отказываюсь от своих сделок. Но после всех этих блужданий  в  темноте  я
спокойно  могу  угодить  в  психиатрическую  лечебницу.  Вы  этой  своей
наживкой, этой бумажкой заманили меня в ловушку. Возможно, в то время вы
и не знали, что это была ловушка, и я тоже не знал.  Но  теперь  ловушку
захлопнули. Наживку я проглотил. Я  попался,  и  вы  попались.  И  Надин
Тидгинс тоже попалась... Мы выберемся, я знаю. Прежде всего надо,  чтобы
окружной прокурор думал, что вы мертвы. Пусть убийца  Альберта  Тидгинса
верит, что вы мертвы.
   - Почему?
   - Не понимаете?
   - Нет.
   - Ладно, не понимайте, - сказал Мейсон. - Я сделал вас мертвым,  и  я
хочу, чтобы вы оставались мертвым.
   Он повернулся к Делле Стрит.
   - Делла, этот человек мертв. Возьми его и  похорони  в  таком  месте,
чтобы только я один знал, где оно.
   - Куда и когда?
   -  Можешь  взять  его  прямо  сейчас,  а  куда?  Воспользуйся   своей
изобретательностью, ты...
   На столе Мейсона зазвонил телефон.  Мейсон  нахмурился.  Делла  взяла
трубку.
   - Герти, не звони нам, если будет... О! - Она посмотрела на  Мейсона.
- Это Пол Дрейк. Говорит, что очень важно.
   Мейсон взял трубку.
   - У меня нет времени на разговоры, Перри,  -  сказал  Дрейк.  -  Тебе
грозит беда.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Твои собственные клиенты раскололись. Они  все  выложили  окружному
прокурору. Полиция... Она уже здесь, Перри.
   Мейсон услышал, как на  другом  конце  провода  щелкнула  трубка.  Он
повернулся к Делле.
   - Они в здании. Вы с Полтхемом должны улизнуть от  них.  Идите  через
коридор, а я задержу их здесь. Будем надеяться, что за входом  в  здание
они не следят.
   Мейсон услышал голоса в приемной и ругань  Герти.  Он  кивнул  Делле.
Схватив Полтхема за руку, Делла вытащила его в коридор.  Дверь  осталась
открытой.  Мейсон  видел  лицо  Деллы.  Как  только  открылась  дверь  в
приемной, Мейсон кивнул. Делла и Полтхем бесшумно  исчезли,  а  дверь  в
коридор тихо закрылась.
   - Заткнись, кошка! - орал Голкомб на Герти, появляясь из приемной.
   Мейсон сидел за столом и читал свод законов.
   - В чем дело? - рявкнул он.
   - Дело в том, что вы часто скользили по льду, - с  торжеством  сказал
Голкомб, - а теперь наконец-то плюхнулись.
   - О чем вы говорите?
   - У меня есть инструкции, Мейсон. Либо вы поедете со мной к окружному
прокурору, либо вы пойдете в тюрьму.
   - Это что, шантаж?
   - Никакого шантажа. Я имею право либо арестовать  вас,  либо  вежливо
проводить к окружному прокурору - он хочет видеть вас.  Он  сказал,  что
хочет выслушать вас - это единственный шанс, который он может вам дать.
   Мейсон хмуро посмотрел на сержанта Голкомба,  прислушиваясь  к  звуку
лифта.
   - У вас есть ордер? -  спросил  он.  Голкомб  продолжал  торжествующе
улыбаться.
   - Нет, мистер Мейсон, ордера у меня  нет,  но  я  могу  через  десять
секунд получить его.
   Он взял телефонную трубку.
   - Соедините меня с бюро прокурора. Мейсон пожал плечами.
   - Хорошо, - сказал он, - я пойду с вами к окружному прокурору.
   - Теперь уже слишком поздно, - сказал Голкомб.
   - Не думаю, - холодно ответил Мейсон.  -  Я  никогда  не  отказывался
побыть в вашем обществе. Я просто  спросил  вас,  имеется  ли  ордер  на
арест.
   Голкомб положил трубку.
   - Хорошо, мистер Мейсон, идемте. Мейсон выглянул в приемную.
   - Герти, я ухожу к окружному прокурору, а ты без меня должна  кое-что
сделать. В деле "Смит против Смита" подготовь показания под присягой.
   Герти нахмурилась, но тут же сообразила, что Деллы в конторе нет. Она
хорошо знала, что у Мейсона нет никакого дела "Смит против Смита".
   - Да, мистер Мейсон, что еще?
   - Да... В деле "Джонсон против Реглунса"  подготовь  на  завтра  план
перекрестного допроса. Если я не вернусь,  подготовь  записку  от  моего
имени. И получи согласие.
   - Хорошо, мистер Мейсон. А если согласия не будет?
   - Тогда обращайся прямо в суд.
   - А как я узнаю, стоит ли это делать?
   - Пошли, - сказал Голкомб. - Вы позвоните от прокурора.
   - Это важное дело, - сказал Мейсон, - я  не  могу  проиграть  его  по
своей вине.
   - Позвоните ей оттуда и дадите указания.
   - Объясни обстоятельства, -  сказал.  Мейсон  Герти.  -  Как  в  деле
"Гортензия против Уилтфонга". Скажи, что я не могу вести дело. Если я не
вернусь до пяти часов...
   Голкомб схватил Мейсона за руку.
   - Бог мой, вы все не можете расстаться со своими делами. А  если  вас
посадят, тогда что, а?
   - Все, Герти. Пошли, джентльмены.
 
Глава 13 
 
   Перри Мейсон  в  сопровождении  сержанта  Голкомба  вошел  в  контору
окружного прокурора. Вокруг было много  людей  в  штатском.  В  углу  он
увидел Пола Дрейка, рядом с которым сидел человек в  штатском,  очевидно
полицейский детектив.
   - Хэлло, Пол,  -  воскликнул  Мейсон,  разыгрывая  удивление.  -  Что
случилось?
   Дрейк вскочил.
   - Не знаю. Мне никто ничего не сказал.
   - Идемте, идемте, Мейсон, - сказал Голкомб. - Прокурор ждет вас.
   Дрейк быстро подскочил к Мейсону.
   - Перри, на случай, если они скажут, - торопливо заговорил  он,  -  я
хочу, чтобы ты знал: я за тебя.
   - Спасибо. - Мейсон пожал ему руку и почувствовал  у  себя  в  ладони
сложенную бумажку.
   - Сюда, - сказал Голкомб.
   Он провел Мейсона по коридору и  остановился  у  двери  с  табличкой:
"Гамильтон Бюргер, окружной прокурор".
   - Он ждет вас, - сказал Голкомб и  открыл  дверь.  Мейсон  увидел  за
столом Бюргера.
   - Здравствуйте, Мейсон, - сказал Бюргер. - Садитесь.
   Мейсон кивнул и огляделся. За маленьким столиком сидел  стенографист,
перед ним лежал блокнот. У стены сидел  Карл  Маттерн,  рядом  с  ним  -
миссис Тамп и Бирл Гейлорд, которая прижимала к глазам платок.
   - В чем дело? - воскликнул Мейсон.
   - У меня есть важная информация, - сказал  Бюргер,  -  которая  может
послужить основанием для вашего ареста. Но я решил, что прежде вы должны
объяснить свои действия.
   - Спасибо, - сказал Мейсон ледяным тоном.
   - Должен сказать, - продолжал Бюргер, - что до сих пор вам  везло.  Я
давно предупреждал вас, что ваши  методы  могут  причинить  вам  крупные
неприятности.
   - Я думаю, мы можем избежать лекций, - сказал Мейсон. - Мои методы  и
этика - мои собственные, я за них отвечаю. У вас есть что  сказать  мне?
Говорите.
   - Сядьте, Мейсон.
   Мейсон сел на стул возле стола прокурора.
   - Я предупреждаю вас, Мейсон, что этот разговор будет записан, и все,
что вы скажете, может быть использовано против вас. Если  вы  не  хотите
этого, слушайте. Если вы не хотите сделать какого-либо заявления -  ваше
дело. Но, если хотите, можете чистосердечно признаться.
   - Бросьте формальности, - сказал Мейсон. - Я сам знаю все это.
   Бюргер кивнул Маттерну.
   - Мистер Маттерн, - сказал он, - я хочу, чтобы вы рассказали  мистеру
Мейсону все, что вы рассказали мне. Можете рассказывать самое главное.
   - Зачем? Он все знает.
   - Тем не менее я хочу, чтобы вы повторили. Маттерн холодно  посмотрел
на Мейсона.
   - Я был секретарем Тидгинса. В прошлый вторник  утром  мистер  Мейсон
позвонил к нам в контору.
   - В какое время? - спросил Мейсон.
   - В начале десятого, - сказал Маттерн.
   - Не перебивайте свидетеля, мистер Мейсон, - сказал Бюргер. -  У  вас
еще будет время для  защиты.  Я  просто  хочу,  чтобы  вы  знали,  какая
информация попала мне в руки. Сейчас не время для перекрестного допроса.
   - Если вы хотите обвинить меня, - сказал Мейсон, - и  ждете  от  меня
ответа на  обвинение,  учтите,  что  подробности  я  знаю.  Продолжайте,
Маттерн.
   Бюргер нахмурился.
   - Мистер Мейсон, - продолжал Маттерн,  -  сказал  мне,  что  случайно
виделся с мистером Тидгинсом. Он не сказал, что это была за случайность.
Он сказал, что мистер Тидгинс,  насколько  он  знает,  мертв,  что  Бирл
Гейлорд находится под опекой мистера Тидгинса, что он знает, что  мистер
Тидгинс приобрел большой пакет акций "Вестерн  проспектинг  компани",  и
что он считает эту сделку незаконной, поскольку пятьдесят тысяч взяты из
денег Бирл Гейлорд.
   - Он не говорил об интересах других клиентов, связанных  с  сокрытием
факта смерти Тидгинса? - спросил Бюргер.
   - Говорил, - хмуро ответил Маттерн. - Я уже говорил вам  это,  мистер
Бюргер.
   - Повторите еще раз, - сказал Бюргер.
   - Он сказал, что есть причины, по которым его клиенты могли бы  иметь
преимущества в случае, если бы смерть Тидгинса наступила  после  полудня
во вторник.
   - Он сказал "клиент" или "клиенты"?
   - Клиенты, это я точно помню.
   - Но никого особо из клиентов не выделял? Или он  имел  в  виду  мисс
Гейлорд?
   - Нет, но я помню, он употребил  слово  "клиенты".  Во  множественном
числе.
   - Очень хорошо, - сказал Бюргер. - Продолжайте.
   Мейсон взглянул на миссис Тамп  и  Бирл  Гейлорд  и  спокойно  достал
сигарету, размял ее и стал рыться по карманам в поисках спичек. Пока  он
искал спички, ему удалось развернуть записку, которую ему передал Дрейк.
Прикуривая, он скосил глаза на узкую полоску бумаги. Пол Дрейк писал:
   "Сент-Джермен" под именем Харкимер Смит из Шовеспорта, Луизиана".
   Мейсон бросил спичку в пепельницу, а бумажку сунул в карман.  Маттерн
тем временем продолжал рассказывать:
   - Мистер Мейсон сказал, что я  по  закону  не  имел  права  заключать
сделку, если Тидгинс был  мертв,  что  его  клиенты  хотят  аннулировать
сделку. Он сказал, что, если я буду сотрудничать  с  ним,  он  даст  мне
десять тысяч долларов, когда цель будет достигнута.
   - Вы не согласились сотрудничать с ним? - спросил Бюргер.
   - Сперва я протестовал, - сказал Маттерн. -  Естественно,  информация
потрясла меня, и я был изумлен, что такой человек,  как  мистер  Мейсон,
может обратиться ко мне с подобным предложением.
   - И вы неохотно согласились?
   - Я сказал ему, что не могу принять его предложение.
   - Что сказал Мейсон?
   - Мейсон говорил, что Тидгинс мертв и что я все равно не верну его  к
жизни, что гораздо лучше для его клиентов...
   - Он снова употребил это слово во множественном числе?
   - Да.
   - Продолжайте.
   - Что гораздо лучше для  его  клиентов,  если  окажется,  что  мистер
Тидгинс умер во вторник днем. Он спросил, правда ли, что мистер  Тидгинс
заплатил наличными за пакет акций.  Я  сказал,  что  это  правда.  Потом
мистер Мейсон сказал мне, что позвонит позже. И посоветовал мне, чтобы я
разговаривал от имени Тидгинса с  его  секретарем.  Мейсон  сказал,  что
будет сам у телефона и чтобы я разговаривал  осторожно,  как  будто  это
Тидгинс. Он хотел, чтобы у всех сложилось впечатление, что Тидгинс  жив.
Он сказал, что мне придется поклясться, что я с мистером Тидгинсом вышел
из кабинета и вместе с ним спустился на лифте.
   - И за это он обещал вам десять тысяч долларов?
   - Да.
   - Были ли выплачены эти десять тысяч долларов?
   - Да.
   - Какими деньгами?
   - Пятидесяти-и стодолларовыми бумажками.
   - Что вы сделали с ними?
   - Положил в банк.
   - В банк, где находится ваш счет?
   - Нет, в другой банк, где меня  не  знали.  Я  сказал  им,  что  хочу
открыть счет.
   - На чье имя?
   - На имя Энтони Блейка.
   - Вы говорили кому-нибудь об этом?
   - Нет. Только вам я рассказал  сегодня  утром.  Бюргер  посмотрел  на
Мейсона.
   - Что вы на это скажете, Мейсон?
   - Я хочу задать пару вопросов, - сказал Мейсон.
   - Не думаю, что здесь время и место, - сказал Бюргер. - Это не суд. Я
только открыл карты, чтобы вы видели, какой информацией я располагаю.
   Мейсон, не обращая внимания на Бюргера, обратился к Маттерну:
   - Я полагаю,  Маттерн,  окружной  прокурор  мог  бы  обнаружить  этот
фиктивный счет и потребовал бы у вас объяснения.
   - Ничего подобного, - с негодованием возразил Маттерн. - Никто ничего
не знает об этом. Меня замучила совесть, поэтому я  пришел  к  окружному
прокурору. И объяснил ему все.
   Мейсон повернулся к Бюргеру.
   - Вы должны понять, что случилось. Маттерн знал, что  Тидгинс  мертв.
Он признался мне  в  этом  рано  утром,  во  вторник.  Болус,  президент
"Вестерн проспектинг компани", планировал сбыть свои акции. Он предложил
Маттерну десять тысяч долларов за совершение сделки. Я знал, что в вашей
упряжке Маттерн придумает все что угодно, но вы в  состоянии  проследить
все банковские операции. Маттерн знал,  что  попался,  и  придумал  свою
версию.
   - Это ложь, - сказал Маттерн.
   - Вам следует отказаться от своих фокусов, Мейсон, - сказал Бюргер. -
Я разговаривал с Эмери Болусом. Это  правда,  что  он  продал  акции.  Я
полагаю, он был вправе сделать это. Но он ничего не  знает  ни  о  каких
десяти тысячах долларов, так же как не знал, что Тидгинс был мертв в тот
момент, когда была совершена  сделка.  Вам  придется  давать  объяснения
относительно своих поступков.
   - А Болус, - продолжал холодно Мейсон, -  консультировался  со  своим
адвокатом. Болус знал, что по закону о корпорациях сделка  аннулируется,
если основной член сделки мертв ко времени ее совершения.  Я  действовал
как представитель Бирл Гейлорд. Болус настаивает на законности сделки, и
он обещал Маттерну деньги, если тот будет держаться за свой рассказ. Это
дает возможность Болусу оставить деньги Тидгинса у себя, хотя его акции,
возможно, ничего не стоят.
   - Это попытка извратить факты, -  холодно  заявил  Бюргер,  -  но,  к
несчастью для вас, доказательства не в вашу пользу.
   - Хорошо, - сказал Мейсон, - я пойду с  другой  стороны.  Как  насчет
вас, миссис  Тамп?  Вы  ведь  наняли  меня  представлять  интересы  Бирл
Гейлорд. Вам известно, когда вы пришли ко мне. Когда это было?
   - Я обратилась к вам во вторник утром. Но вы знали, что я обращусь  к
вам и что вам придется представлять Бирл Гейлорд.
   - Бог мой! Откуда я мог это знать? Я ведь не телепат!
   - Вы узнали это от Роберта Полтхема, - сказала она. - Вы поддерживали
с ним связь с самого начала. Вы,  наверное,  не  станете  отрицать,  что
Роберт Полтхем был у вас и предложил защищать его интересы в понедельник
вечером?
   - Почему вы думаете, что это было? - спросил Мейсон.
   - Он сказал мне...
   - Не отвечайте на этот вопрос, - перебил ее Бюргер. - Мы здесь не для
того, чтобы снабжать мистера Мейсона удобной ему информацией.
   - Какова же цель этой беседы? - спросил Мейсон.
   - Я хочу, чтобы вы поняли, что мой долг - выдать ордер на  ваш  арест
по обвинению в преступном сговоре и соучастии в преступлении.
   - В каком преступлении?
   - В убийстве Альберта Тидгинса!
   - Понимаю, - холодно сказал Мейсон. - А с кем я был в сговоре?
   - С Робертом Полтхемом.
   - О, так теперь оказывается, что он - убийца? - спросил Мейсон.
   - Вы знаете это.
   - Откуда я это могу знать?
   - Он сказал вам это ночью в понедельник или рано утром во вторник. Вы
устроили  алиби  Полтхему  и  его   любовнице.   Чтобы   сделать   алиби
достоверным, вы настаивали на том, что Тидгинс утром во вторник был  еще
жив, и хотели доказать, что он был убит во вторник днем. Вы  все  знали,
Мейсон. Все свидетельствует об этом. Улики против  вас.  Так  же  как  и
заявление Маттерна. Я чувствую, что мой долг - арестовать вас,  если  вы
не докажете, что вы невиновны.
   - А как я могу убедить вас? - спросил Мейсон. -  Мне  не  разрешается
задавать свидетелям вопросы. Я не могу  узнать,  что  вам  известно.  Вы
связали мне руки.
   -  Нет.  Если  вы  невиновны,  вам   нечего   устраивать   свидетелям
перекрестный  допрос.  Вы  можете  сделать   правдивое   и   откровенное
заявление.
   - Я не могу этого сделать.
   - Почему же?
   - Потому что это нарушит доверие клиента.
   - Вы отказываетесь признать, что  Роберт  Полтхем  был  у  вас  после
полуночи в понедельник?
   - Я не дам никакой информации, которая может повредить клиенту.
   - В таком случае считаю беседу законченной, - сказал Бюргер. - У меня
есть доказательства, свидетельствующие о любовной связи Полтхема с женой
Тидгинса, и что Тидгинс отказался дать ей развод.  Из-за  этого  он  был
убит.
   - Когда?
   - В четверть двенадцатого в понедельник. Мейсон некоторое время молча
курил.
   - В четверть двенадцатого... - повторил он.
   - Да.
   - Кто-нибудь слышал выстрел?
   Сначала казалось, что Бюргер не собирается отвечать на вопрос,  потом
он взял трубку.
   - Мисс Адель Гастингс здесь? Отлично. Впустите ее... И  Пола  Дрейка.
Отлично, пусть он подождет. Сначала мисс Гастингс.
   - Четверть двенадцатого, - пробормотал Мейсон. - Этого  я  понять  не
могу. Время смерти не совпадает с фактами, которыми располагаю я.
   - Когда же, по-вашему, наступила смерть? - спросил Бюргер.
   - Около половины десятого, - решительно сказал Мейсон.
   - В понедельник вечером?
   - Да.
   - Я еще сам не убежден, мистер Мейсон, - сказал Бюргер. -  Есть  один
свидетель,  которого  я  хочу  лично  выслушать,   прежде   чем   сделаю
определенные выводы.
   - Этот свидетель слышал выстрел?
   - Этот свидетель видел, как  произошло  убийство,  -  холодно  сказал
Бюргер. - Он узнал в убийце Роберта  Полтхема.  Он  действ