Самаритянина",  прочитай  ему  запись  этого
разговора по телефону, и пусть он спешит туда, не считаясь ни с чем.
   Тревожный голос Стеллы Кенвуд прервал его:
   - Но он не станет чинить моей девочке неприятностей?  Раз  уж  теперь
все известно, он не будет приставать к ней с вопросами?
   - Вряд ли. Если вы все сами расскажете. Поехали, время не ждет!
   Он оставил Деллу Стрит в квартире звонить по телефону, сам  же  повел
Стеллу Кенвуд вниз и усадил в свою машину.  Заведя  мотор,  он  деловито
посоветовал:
   -  Полагаю,  что  вам  следует  сделать  полное  признание  окружному
прокурору, чтобы он действительно не приставал к вашей дочери.
   - Неужели нет никакой надежды? - спросила она дрожащим голосом.
   - Совершенно никакой.
   - Великий Боже, это возмездие, - простонала она. - Я  пошла  на  все,
надеясь принести ей счастье, и, хотя все шло как нельзя лучше, в душе  я
все время ждала часа расплаты. Я не сомневалась, что все мои  прекрасные
планы принесут ей горе и несчастье. А потом, когда  я  поняла,  что  нас
должны разоблачить...
   Мотор взревел, машина  сорвалась  с  места.  -  Да,  -  подбодрил  он
женщину, - когда стало казаться, что  вы  накануне  разоблачения?..  Что
тогда?
   Она достала из сумочки платок и уже ничего не говорила, а только тихо
плакала. Мейсон решил не задавать больше никаких вопросов.
   Время  от  времени  поглядывая  на  свои  часы,  он  гнал  машину  на
предельной  скорости.  Но  вот  и   больница   "Доброго   Самаритянина".
Остановившись перед самым входом, адвокат помог Стелле Кенвуд вылезти из
машины и повел ее, держа под руку, в большую приемную.
   Навстречу им поднялся Гамильтон Бюргер, на лице которого  было  такое
озадаченное выражение, что  Мейсон  с  трудом  удержался  от  смеха.  За
столиком в углу сидел человек, держа наготове  карандаш  и  блокнот  для
стенографирования.
   Он не пошевелился и не поднял головы, когда они вошли.  Перри  Мейсон
сказал:
   - Стелла, вы знакомы с окружным прокурором?
   - Да, он допрашивал меня в тот  день,  когда  они  забрали  Джулию  в
тюрьму.
   Мейсон повернулся к окружному прокурору:
   - Мистер Бюргер, это конец. Дочь Стеллы Кенвуд умирает.  Поэтому  она
хочет покончить  со  всеми  предварительными  формальностями  как  можно
скорее. А потом пойти к дочери. Она готова ответить на все ваши вопросы,
лишь бы это было побыстрее. Полагаю, мы сумеем сэкономить время, если  я
сам перескажу вам то основное, что  мне  сообщила  дочь  миссис  Кенвуд.
Стелла  вам  подтвердит  историю  и  дополнит,   если   в   этом   будет
необходимость, после чего вы разрешите ей  пройти  к  дочери.  У  Стеллы
Кенвуд была дочь, приблизительно того же возраста,  что  и  дочь  Джулии
Брэннер. В Солт-Лейке Джулия Брэннер жила в одной  квартире  со  Стеллой
Кенвуд и поведала ей историю своего неудачного замужества. Стелла  сразу
же сообразила, какая поразительная, сказочная  жизнь  открывается  перед
внучкой миллионера, и подумала, что ее дочь вполне могла бы  занять  это
место, если бы только удалось  убедить  Браунли,  что  она  его  внучка.
Стелла Кенвуд посоветовалась с Питером Сэксом, который в то время был  в
Солт-Лейке частным детективом. Сэкс связался с Джексоном Ивсом. Полагаю,
это имя вам  знакомо?  Поскольку  Стелла  вызнала  у  Джулии  мельчайшие
подробности ее брака с Оскаром, им удалось обмануть Ренволда Браунли.  И
таким образом родная дочь Стеллы Кенвуд превратилась в  Дженис  Браунли.
Джулия об этом ничего не знала. В качестве Дженис мисс Кенвуд  очаровала
старого  Браунли,  стала  его  любимицей,   должна   была   унаследовать
практически все его состояние. Потом она  отправилась  в  Австралию,  из
Сиднея возвращалась на "Монтери", путешествуя,  разумеется,  под  именем
Дженис Браунли, дочери известного сына миллионера Ренволда  К.  Браунли,
Оскара  Браунли.  На  этом  же  пароходе  в  силу  случайного   стечения
обстоятельств плыл также  епископ  Вильям  Меллори.  Епископ  ничего  не
забыл. Он задавал кое-какие вопросы, и девушка запаниковала, поняв,  что
ее ответы вызвали у епископа  Меллори  подозрения.  Она  телеграфировала
матери.  Стелла  обратилась  к  Сэксу,  который   теперь   жил   уже   в
Лос-Анджелесе. Стелла стремилась, чтобы  Джулия  ничего  не  узнала  про
обман. Понимаете, им  удалось  убедить  Ренволда  Брау  нли  постараться
избежать большой шумихи, когда девушка переберется жить в дом к  "своему
деду", потому что она создание скромное, застенчивое и  так  далее.  Так
что все было сделано крайне тихо. Сэкс, разумеется,  переполошился,  как
бы Вильям Меллори прямиком не отправился к Браунли. Но епископ не  хотел
действовать  без  тщательной  проверки.  Он  тоже   отправил   несколько
телеграмм,  убедился,  что  девушка,  которую  он  встретил   на   борту
"Монтери", самозванка, после чего вызвал Джулию Брэннер  для  встречи  с
ним в Лос-Анджелесе. Епископ Меллори разыскал и Дженис Ситон,  настоящую
внучку Ренволда Браунли. Из письма, полученного  от  нотариуса,  который
занимался финансовыми делами умершего  приемного  отца  Дженис,  епископ
Меллори узнал, что он больше не обязан хранить в тайне, как  он  обещал,
что Дженис не родная дочь Ситонов. Более того, епископ получил  известие
о том, что перед своей кончиной мистер Ситон понял,  что  те  финансовые
аферы, в которые он был вовлечен в последние годы, фактически  полностью
разорили  его,  что  девушка   остается   без   каких-либо   средств   к
существованию, и тогда  умирающий  Ситон  попытался  сообщить  епископу,
чтобы тот открыл правду, кто такая  в  действительности  Дженис.  Мистер
Ситон был настолько плох, что не мог четко и ясно объяснить свою просьбу
присутствующим при его  кончине  людям,  но  он  сказал  достаточно  для
епископа.  Меллори  во  всем  разобрался  и  решил  немедленно   принять
соответствующие   меры.   Когда   появилась   Джулия,   Стелла   безумно
перепугалась. Она немедленно связалась  с  Сэксом.  Сэкс  тут  же  решил
попробовать убить подлинную внучку, ибо, по его мнению,  это  был  самый
простой  и  самый  радикальный   способ   справиться   с   надвигающейся
опасностью. Все так, миссис Кенвуд?
   Она кивнула головой и тихо сказала:
   - Да, правильно, насколько  мне  известно.  Про  епископа  вы  больше
знаете, чем я. Пожалуйста, заканчивайте с этой историей побыстрее.
   - Они оба буквально головы потеряли, - продолжал Мейсон. -  Сэкс  был
готов пойти на любую меру, вплоть до убийства, а тут еще Джулия  Брэннер
подлила масла в огонь, сообщив Стелле,  что  она  намеревается  написать
письмо Ренволду Браунли и убедить его встретиться с ней в порту, где она
покажет ему его  настоящую  внучку.  Понимаете,  Дженис  Ситон  является
точной копией своего отца, Оскара Браунли. Днем Джулия видела  Дженис  и
не сомневалась, что, как только старый Браунли посмотрит на девушку,  он
сразу же распознает  семейное  сходство.  Было  у  нее  верное  средство
выманить Браунли на  такое  свидание  -  часы  Оскара  Браунли,  которые
когда-то подарил ему отец. Ренволд Браунли  страшно  хотел  получить  их
назад. Стелла сознавала, что это будет концом  всех  ее  планов,  полным
крахом.  Обман  будет  немедленно  обнаружен.  Полагаю,   что   она   не
беспокоилась за себя, но ее  страшила  возможность  того,  что  ее  дочь
попадет в тюрьму. Короче говоря, она была в отчаянии.  И  самое  первое,
что она сделала, это похитила  пистолет  Джулии  из  ее  сумочки,  потом
предложила Джулии воспользоваться ее машиной "шевроле", сама  же  не  то
одолжила у кого-то, не то взяла напрокат точно такую же.  Джулия  носила
белый плащ, Стелла  оделась  точно  так  же.  Она  помчалась  в  порт  и
фактически обогнала Джулию, но ее план чуть  ли  не  развеялся  в  пыль,
когда  Джулия  неожиданно  показалась  перед  машиной  Браунли.   Джулия
вскочила  на  подножку  автомобиля  Ренволда  Браунли  для  того,  чтобы
попросить его объехать квартал и  убедиться,  что  за  ним  нет  слежки.
Именно тут Джулия и оставила на стекле его машины  след  своего  пальца.
Однако Стелла не потеряла полностью надежду. Как я  уже  сказал,  Джулия
хотела, чтобы Браунли очень медленно объехал кругом район порта, чтобы у
нее была возможность проверить, не повис ли у него кто-нибудь на хвосте.
Стелла знала об этом, поэтому пошла на риск. Она  спряталась  неподалеку
от того места, где Джулия встретила Браунли, а когда  он,  описав  круг,
возвращался  назад,  она  выскочила  из  тени  и  стала  махать  руками.
Разумеется, Браунли  остановился.  Стелла  вскочила  на  по  дножку  его
машины, сделала пять или шесть выстрелов  из  автоматического  пистолета
Джулии, бросила его внутрь машины, соскочила на землю и убежала  к  тому
месту, где она спрятала свой "шевроле".  Тем  временем  Джулия,  услышав
выстрелы, безумно перепугалась и тоже помчалась к своей машине, но ей не
сразу удалось ее завести. Стелла первой возвратилась домой, разделась  и
стала ждать приятельницу. Джулия была настолько возбуждена и растерянна,
что она не поехала прямиком на квартиру, а немного покружила по  городу,
собираясь с мыслями и стараясь успокоиться.
   Мейсон повернулся к Стелле Кенвуд и спросил:
   - Это правда?
   - Да, - ответила та. Она низко опустила голову. - Именно  так  все  и
было.
   - И тот ключ, который находился у Сэкса-, был действительно ключом от
вашей квартиры, но только дала его ему Стелла, а  не  Джулия.  Это  так,
Стелла?
   - Вы правы, бесспорно. Однако моей дочери ничего не известно  о  том,
что Браунли застрелила я. Об этом вообще никто ничего не  знает.  Я  бы,
разумеется, сказала Питу Сэксу о том, что собиралась сделать, но мне  не
удалось до него дозвониться. Когда я узнала о намерении Джулии, я просто
не могла примириться с мыслью о том, что моя девочка окажется в  тюрьме.
Я вовсе не хотела свалить это преступление на  Джулию.  Сначала  у  меня
ничего подобного и в мыслях не было. Мне понадобился пистолет, вот  я  и
взяла пистолет Джулии у нее из сумочки. Но каким образом моя дочь  могла
все это рассказать вам, мистер Мейсон? Я  была  уверена,  что  она  сама
ничего не знает.
   Мейсон вздохнул.
   - Я очень сожалею, Стелла, но мне пришлось  таким  жестоким  способом
заставить вас сделать признание. У меня не было иного выхода.
   - Что именно сообщила вам моя дочь?
   - Ничего.
   - Значит, она не... Мейсон покачал головой.
   - Нет, Стелла, никакой дорожной аварии не произошло. Ваша дочь жива и
здорова. Повторяю, у меня не было иной возможности исправить причиненное
вами зло. Ничего другого я не мог придумать.
   Стелла Кенвуд устало  свалилась  в  кресло,  закрыла  лицо  руками  и
разрыдалась.
   - Это возмездие, - еще раз повторила она, - я  чувствовала,  что  мне
все равно не удалось бы скрыть правды, рано или поздно, но она вышла  бы
наружу. Я очень бы хотела, чтобы вы, джентльмены, хоть на минуту  встали
на мое место и поняли бы, какими мотивами я руководствовалась.  Жизнь  у
меня всегда была трудной, безрадостной. Я  боролась  за  счастье  своего
единственного ребенка. Лично для себя я ничего не  хотела  и  ничего  не
получила. А тут у меня на глазах в полном смысле слова  пропадала  такая
блестящая возможность.  Джулия  не  хотела  позволить  Браунли  получить
внучку, а Браунли этого страстно желал, вот я ему ее и подарила. И вдруг
совершенно неожиданно появился епископ, и Пит Сэкс сказал мне,  что  нам
всем грозит тюрьма. Поверьте, лично меня это не испугало. Но тюрьма  для
моей дочери... Я очень хочу умереть. Делайте то,  что  находите  нужным,
пусть закон лишит меня постылой жизни,  только,  прошу  вас,  не  будьте
слишком строги к моей девочке. Она  все  это  сделала  потому,  что  так
велела ей ее мать!
   В комнату вошла медсестра и обратилась к Гамильтону Бюргеру:
   - Мистер Бюргер, вам звонят из прокуратуры  и  настаивают,  чтобы  вы
подошли к телефону.
   - Только не сейчас! - ответил Бюргер. Он не спускал  глаз  со  Стеллы
Кенвуд.
   - Скажите им, что меня нельзя прерывать. Есть еще несколько моментов,
которые я хотел бы выяснить, прежде чем...
   Но сестра не уходила.
   - Они велели мне предупредить вас, что  это  крайне  важно,  что  это
новое обстоятельство в деле Браунли.
   Бюргер задумчиво свел брови.
   - Я могу принести аппарат сюда, - предложила медсестра. Бюргер кивнул
ей и снова повернулся к Стелле Кенвуд:
   - Вы согласны сделать письменное признание, Стелла?
   - Почему нет? - ответила она совершенно равнодушно. - Все равно я уже
все вам рассказала и  почувствовала  значительное  облегчение.  Я  очень
жестокая женщина, но я не хочу, чтобы моя дочь  пострадала  из-за  моего
упрямства.
   Сестра  внесла  настольный  телефон,  воткнула  вилку  в  розетку   и
протянула трубку Гамильтону Бюргеру.
   - Алло? - произнес тот.
   Он сразу же нахмурился, слушая сообщение своего собеседника.
   Несколько раз он бросал на Перри Мейсона  многозначительные  взгляды,
потом распорядился:
   - Оставьте все так, как есть. Ничего не  трогайте.  Разыщите  Филиппа
Браунли и Дженис Браунли, пусть они произведут  опознание.  Но  все  это
будет уже после того, как я сам приеду. Не  забудьте  о  стенографистке.
Принимайтесь  за  дело.  Я  задержусь  здесь  еще  минут  на  десять   -
пятнадцать.
   Бюргер  положил  трубку,  заметил  вопросительно  приподнятые   брови
Мейсона, кивнул и сказал:
   - Да, нашли тело Ренволда  Браунли,  несколько  минут  назад.  Стелла
Кенвуд, сидевшая в прежней позе с низко опущенной головой, очевидно,  не
слышала их разговора.
 
Глава 17 
 
   Стрелка спидометра на машине Мейсона застыла  около  цифры  семьдесят
миль в час.
   Делла Стрит,  сидевшая  рядом  с  адвокатом,  прикурила  сигарету  от
электрозажигалки и предложила Мейсону.
   - Нет, Делла, спасибо, - отказался тот. - Я  покурю  с  удовольствием
после того, как вылезу из машины.
   Пол Дрейк, сидевший на заднем сиденье, пронзительно закричал:
   - Осторожнее, Перри! Впереди крутой поворот! Мейсон огрызнулся:
   - Когда ты сидел за рулем, то ты на этом самом повороте сотворил черт
знает что и посчитал это крайне забавным.  Теперь,  когда  за  рулем  я,
нервы твои разгулялись, как у истеричной барышни.
   Машина сильно накренилась,  сделала  крутой  вираж,  но  благополучно
вышла на прямую. Дрейк вздохнул с облегчением и выпустил из  рук  спинку
переднего сиденья, в которую он машинально вцепился.
   Делла Стрит выпустила струйку дыма в раскрытое окошко и спросила:
   - Они уже выяснили в конечном  итоге,  утонул  Браунли  или  умер  от
полученных ран?
   - Даже если и выяснили, то помалкивают, - ответил Мейсон. -  Вскрытие
надо будет произвести по  всем  правилам,  чтобы  не  осталось  никакого
сомнения. Ты понимаешь, как это важно для нас?
   - Тем более что мы уже их предупредили, как это важно! -  подчеркнула
последние слова Делла. - Если он утонул, они не смогут предъявить Стелле
Кенвуд обвинение в убийстве. Что они могут ей сделать?
   - Привлечь к ответственности за вооруженное  нападение  с  намерением
совершить убийство. Однако, учитывая то, что обвинение оскандалилось  со
своей версией в первый раз,  громко  обвиняя  во  всех  смертных  грехах
Джулию Брэннер, им сейчас будет нелегко  убедить  в  чем-либо  присяжных
заседателей. Бюргер это понимает не хуже меня, думаю, что на этот раз он
спешить   не   станет,   обязательно    соберет    все    неопровержимые
доказательства, а потом уже назначит слушание дела.
   - Ну, а если Браунли умер от полученных  ран?  -  допытывалась  Делла
Стрит.
   - Тогда это будет самое обычное дело о предумышленном убийстве,  если
не считать того, что обвинению придется доказать, каким  образом  машина
попала на пристань, сошла с дороги и  свалилась  в  воду.  А  это  будет
крайне сложно, потому что, независимо от судмедэкспертизы,  если  Бюргер
заикнется о том, что Браунли сам сумел завести машину и проехал в ней до
самого берега, ни один член жюри не поверит,  что  он  был  мертв  в  то
мгновение, когда она свалилась через ограждение. И потом, публика  будет
симпатизировать Стелле Кенвуд, попомни мое слово!
   - Остается предположить, что,  если  Браунли  умер  от  пуль,  кто-то
другой вел его машину до пристани и направил ее в воду.  И  этот  кто-то
должен быть соучастником Стеллы  Кенвуд.  Конечно,  -  продолжала  Делла
Стрит, - Браунли мог прийти в себя и включить  мотор.  Сознание  у  него
было затуманено, поэтому он легко мог спутать дамбу с автострадой. Через
несколько минут он умер, а мотор продолжал работать,  тело  надавило  на
ножной дроссель, и...
   Мейсон рассмеялся.
   - Все это, разумеется, могло произойти, но теперь окружного прокурора
никакие  версии  не  спасут.  Он  должен   точно   установить,   что   в
действительности произошло, и убедительно доказать это присяжным.
   Дрейк завопил:
   - Бога ради, Делла, перестань с ним разговаривать, иначе он нас  всех
или опрокинет в кювет, или  мы  врежемся  в  какую-нибудь  машину.  Этот
грузовик каким-то чудом не задел  нас.  Кстати,  Делла,  машина  Браунли
свалилась в воду из-за ручного дросселя. Ты прекрасный секретарь, но  не
пытайся стать еще и детективом. У женщин совсем не тот тип ума,  который
требуется детективу. Самое же главное, не отвлекай внимание Мейсона.  Ты
добьешься того, что мы все превратимся в трупы.
   - На радость Гамильтону Бюргеру! - расхохотался Перри  Мейсон.  Делла
тоже рассмеялась.
   - Я вижу, ты еще не совсем здоров, Пол. Твоя простуда превратила тебя
в невыносимого зануду. И не воображай, что из  тебя  получился  неплохой
детектив только потому, что ты мужчина.
   - Я другое имел в виду, - объяснил Дрейк. -  Сейчас  мне  не  хочется
начинать спор по этому поводу. Но чтобы быть детективом, надо  в  первую
очередь помнить тысячи мельчайших подробностей и автоматически подгонять
любую теорию  под  имеющиеся  факты.  Делла  только  что  доказала  свою
полнейшую непригодность для такого рода работы, упустив из  виду  ручной
дроссель. Мейсон усмехнулся.
   - Не спорь с ним, Делла. Он простужен, он  переполнен  антибиотиками,
лихорадкой и эгоизмом.
   Делла Стрит замолчала, упорно думая  о  чем-то  своем.  Дрейк  закрыл
глаза, Мейсон сосредоточился на дороге и прибавил скорость.
   - Бюргер распорядился, чтобы для опознания тела вызвали  одновременно
и Филиппа Браунли и Дженис? - неожиданно спросила Делла.
   Мейсон кивнул.
   - Зачем?
   - Мы узнаем обо всем подробнее, когда приедем  на  место.  Понимаешь,
Пол, у меня не изменилась моя первоначальная точка  зрения.  Я  убежден,
что мы не сумеем по-настоящему разрешить эту загадку до тех пор, пока не
разыщем нашего заикающегося епископа. Скажи, Гарри Каултер там будет?
   - Да. Он получил мою "молнию" и должен прибыть  туда  немного  раньше
нас.
   - Я хочу, чтобы он повнимательнее посмотрел на машину Дженис Браунли.
У нее "кадиллак" желтого цвета. Пусть он к нему приглядится,  не  увидит
ли он в нем какие-то особенности, по которым можно его отличить.
   Дрейк кивнул.
   Мейсон значительно снизил скорость: они были уже в районе гавани, где
днем было тесно и многолюдно.
   - Алиби Дженис Браунли не  вызывает  никакого  сомнения,  -  напомнил
Дрейк. - Поль Монтроза - человек  безупречной  репутации.  Он  нотариус,
работает в конторе по продаже недвижимости.  Он  поклялся,  что  Стоктон
вытащил его из кровати и заставил выйти к гостям.  ,  -  Почему  он  эхо
сделал? - спросил Мейсон. Он перевел машину на вторую скорость.
   - Потому, что Стоктон хотел, чтобы какое-то  незаинтересованное  лицо
подтвердило его слова.
   - Но при этом же присутствовала жена? - заметила Делла.
   - Одной жены ему показалось мало, - устало отпарировал Дрейк. -  Жена
для суда не свидетель.
   - И это, -.  уточнил  Мейсон,  -  произошло  до  того,  как  приехала
Дженис?
   - Да, минут за пять до ее появления, как утверждает Монтроза.
   - Ну что же, посмотрим, что нам удастся еще  разузнать,  -  проворчал
Мейсон, поворачивая направо.
   - Э