она.
     - У меня есть основания полагать, - продолжал он, - что  вы  владеете
определенной информацией, которая меня интересует.
     - О чем?
     - О "Пеннвенте".
     - Что конкретно о "Пеннвенте"?
     - Когда вы видели яхту в последний раз,  что  вы  можете  сказать  об
"Атине" Фрэнка Марли и когда видели ее в последний раз?
     - Вы - сыщик?
     - Не совсем.
     - Почему вас это интересует?
     - Я представляю лицо, которому требуются эти факты.
     - Что я буду с этого иметь?
     - Ничего.
     Она отошла от двери и села напротив Мейсона, положила ногу на ногу  и
обняла одно колено сплетенными пальцами крупных рук.
     - Простите меня за осторожность, - сказала  она,  -  но  в  наши  дни
читаешь столько сообщений о том, как мужчины проникают в квартиры  женщин,
ударяют их чем-нибудь по голове, душат, насилуют и все  в  таком  роде.  Я
просто не хотела бы рисковать.
     - Я похож на одного из таких?
     - Не знаю. Я понятия не имею, как они выглядят.
     Мейсон расхохотался. Хейлз Тумс слегка улыбнулась.
     - Давайте вернемся к моим вопросам, - сказал адвокат.
     - О яхтах?
     - Да.
     - И что с яхтами?
     - Когда вы в последний раз видели "Атину" Франка Марли?
     - Мистер Мейсон,  -  улыбнулась  она,  -  я  бы  хотела  вернуться  к
м_о_е_м_у_ вопросу.
     - Который вы имеете в виду?
     - Что я буду с этого иметь?
     - То, что я и сказал вам в начале - ничего.
     - Тогда зачем мне отвечать?
     - Давайте попробуем другой подход, - предложил Мейсон  с  огоньком  в
глазах. - А почему бы вам не ответить?
     -  Благотворительность  может  начинаться  в  собственном  доме,   но
заканчивается она в работном.
     - Хорошо, я выложу свои карты на стол, - заявил Мейсон.
     - Начинайте с тузов, пожалуйста.
     - Я адвокат. Я представляю Мэй Фарр в связи с...
     - О, вы - _П_е_р_р_и_ Мейсон?
     Он кивнул.
     - Почему вы сразу об этом не сказали?
     - Не думал, что это поможет.
     Она посмотрела на него,  сдвинув  брови,  слегка  наклонив  голову  в
сторону.
     - Итак, вы - Перри Мейсон.
     Адвокат молчал.
     - И заинтересованы в информации, которая,  как  вы  думаете,  у  меня
имеется. Из-за нее у меня могут возникнуть проблемы?
     - Не знаю.
     - Послушайте, у меня нет ни малейшего желания оказаться в кресле  для
дачи свидетельских показаний.
     - В настоящий момент вы находитесь не в свидетельском кресле.
     - Нет, но благодаря вам я могу там оказаться.
     - С другой стороны, может, и не окажетесь.
     - Вы обещаете мне это?
     - Нет.
     Она погладила колено кончиками пальцев, ее глаза смотрели вдаль.  Она
явно прокручивала в голове все возможные  варианты  последствий.  Внезапно
она резко остановила взгляд на лице адвоката и заявила:
     - Ладно, рискну. Я люблю риск.
     Мейсон поудобнее устроился в кресле и специально отвел глаза от  лица
Хейлз Тумс, чтобы она могла спокойно говорить, не чувствуя их на себе.
     - Я не могу появляться в месте дачи свидетельских  показаний,  потому
что умный адвокат сделает из меня жалкое зрелище. Я всегда любила спорт  -
теннис, катание на лошадях, лыжи. Больше всего я люблю яхты. Вы слыхали  о
золотоискательницах,  мистер  Мейсон?  Меня,   наверное,   можно   назвать
яхтоискательницей. Как только я узнаю, что планируется круиз в Каталину, я
встречаюсь со всеми яхтсменами, с  которыми  только  могу.  Когда  у  меня
просят телефонный номер, я его даю. Это все, что я  им  даю  -  телефонный
номер, мое общество и много  смеха.  Очень  часто  яхтсмены  хотят,  чтобы
компанию им составляла  девушка,  которая  очень  спортивная,  знает,  как
управлять яхтой, готова  выполнять  часть  работы  и  умеет  повеселиться.
Наверное, я могла бы использовать то же  количество  умственных  усилий  в
какой-нибудь коммерческой деятельности и зарабатывать  хорошие  деньги.  Я
усердно тружусь, выдумывая всякие остроты, игры, розыгрыши.  Я  размышляю,
как можно много выпить и не напиться. Если вы не знаете, что нужно делать,
советую съесть побольше сливочного масла перед началом пьянки.
     - У меня тоже есть отличный рецепт, - сообщил Мейсон.
     - Правда?
     - Правда.
     - Не будьте жмотом, поделитесь со мной. Пока масло - это лучшее,  что
мне известно.
     - Мой рецепт значительно проще. Я практически  не  пью  после  начала
пьянки.
     - О, - с разочарованием в голосе воскликнула она. - Я-то думала,  что
вы на самом деле мне что-нибудь посоветуете.
     - Пожалуйста, не отвлекайтесь, - попросил Мейсон.
     - Больше не буду. Слушайте факты, мистер Мейсон. Я понравилась  Пенну
Вентворту. Он всем занимался исключительно с корыстными целями. Если  Пенн
слышал "нет", он начинал бороться, когда он боролся, он терял контроль над
сбой. Я терпеть не могу, когда мне  указывают,  что  мне  делать.  У  меня
прекрасное зрение, я  отлично  оцениваю  расстояние,  делаю  все  вовремя.
Только вчера я выиграла теннисный турнир.  Когда  Пенн  разошелся,  я  его
предупредила. Предупреждение не сработало  -  вообще  никакой  реакции  не
последовало. Он уже миновал  критическую  точку.  Тогда  я  сняла  туфель,
согнула  ногу  и  приготовилась  ждать  благоприятной   возможности.   Она
представилась.
     - В цель попали? - поинтересовался Мейсон.
     - Разумеется.
     - Что случилось с Вентвортом?
     - Вначале я думала, что убила его. Я полила ему лицо водой, терла ему
грудь и ребра, с ложечки подавала коньяк. Он пришел в  себя  где-то  через
час и еще с полчаса вел себя, как в стельку пьяный.
     - А затем? Он согласился на второй  раунд  или  ушел  с  ринга  после
гонга?
     - С ринга он ушел, - улыбнулась  она,  -  но  это  послужило  началом
отличной дружбы. Получилось так, что меня стала волновать его судьба, а он
меня уважал.  Это  была  дружба,  редко  встречающаяся  между  мужчиной  и
женщиной - просто товарищи, идеально подходящие друг другу. Он узнал,  что
я обожаю яхты, и ему нравилось мое общество. Иногда он  путешествовал  без
компании, бывало, ему не хотелось, чтобы кто-то его беспокоил или надоедал
разговорами. Он никогда не любил яхты как  яхты,  а  использовал  их,  как
средство получения удовольствия - поехать в круиз,  устроить  вечеринку  и
все  в  таком  роде.  Именно  поэтому  "Пеннвент"  так  напичкан   всякими
приспособлениями. Вы просто не поверите тому, что я сейчас скажу.  Однако,
это правда. Когда на Вентворта нападала хандра, он  любил  отправляться  в
круиз. Управление яхтой он оставлял на меня. Я  готовила.  Иногда  за  все
время плавания мы не говорили друг другу  ни  слова,  только  обменивались
скупыми фразами о том, что будем есть и  об  управлении  яхтой.  Меня  это
полностью устраивало. Я люблю выходить в  открытое  море,  держа  руки  на
штурвале. Я получаю от этого удовольствие,  чувствую  силу.  Я  знаю,  что
океан жесток и безжалостен. Я знаю, что  он  не  терпит  ошибок.  Я  люблю
играть в такую игру.
     С минуту она помедлила, изучая лицо Мейсона,  очевидно,  ожидая,  что
последует какой-то комментарий. Адвокат молчал.
     - Естественно, я познакомилась с Фрэнком Марли,  -  продолжала  Хейлз
Тумс. - Он отличался от Пенна. Фрэнк ко мне никогда не приставал. Если  он
и решится когда-либо, то только в том случае, если у него будут все козыри
и все тузы. Он ждет, наблюдает, размышляет, разрабатывает какие-то схемы и
из того, что он говорит, вы никогда не поймете, что  он  думает  на  самом
деле. Пенн был славный парень, но девушке нельзя было находиться  рядом  с
ним и пяти минут, чтобы он не попытался с ней заигрывать. Он пробовал один
подход, если ничего не получалось,  заходил  с  другой  стороны,  а  потом
начинал применять силу. Но с Пенном ты всегда знал его позицию. Он никогда
не лицемерил.  Любая  девушка,  соглашавшаяся  провести  время  с  Пенном,
понимала, что он... ну, опасен. Но после того, как первый  раунд  пройден,
из него получался отличный друг. В нем было много положительного:  умен  и
честен, обладал чувством юмора, мог составить прекрасную компанию, если не
хандрил. Когда же он хандрил, он хотел, чтобы  его  оставили  в  покое,  и
оставлял в покое тебя. Фрэнк Марли -  полная  противоположность.  Я  много
времени проводила с Фрэнком. Я неоднократно управляла его яхтой. Он обычно
все время сидел или стоял где-то поблизости, курил сигареты и наблюдал  за
мной полуприкрытыми глазами сквозь поднимающийся вверх дым. Он  вел  себя,
как истинный джентльмен, не создавал шума, отличался изысканными  манерами
- и всегда выжидал удобного момента.
     Она замолчала, с любопытством уставилась  в  лицо  Мейсону,  а  потом
воскликнула:
     - Давайте, смотрите на меня. Я все равно продолжу рассказ.
     - Нет, я слушаю, -  ответил  адвокат.  -  Я  слушаю  ушами  и  смотрю
глазами. Я не могу делать две вещи сразу и  полностью  сосредоточиться  на
каждой из них. Сейчас меня интересует ваш голос.
     - А вы не считаете, что о женщине можно сказать гораздо больше,  если
вы наблюдаете за ней, когда она говорит, чем слушая то, что она говорит?
     - Не всегда. Я - адвокат и приучил  себя  слушать.  Свидетели  обычно
хорошо заучивают свой рассказ, по крайней мере, манеры и жесты получаются,
в большей или меньшей степени, механически, но репетируют  свою  речь  они
про себя. Я думаю, людям следует развивать  искусство  разговора  с  самим
сбой. В таком случае они многое бы узнали о своих голосах.
     Она рассмеялась и заявила:
     - Я почувствовала себя раздетой - вы сидите  здесь,  отвернувшись,  а
ваши уши не пропускают ни слова.
     - Я не собирался вызывать подобных ощущений. Вы очень наблюдательны.
     - Вы так думаете?
     - Да.
     - Спасибо.
     - Вернемся к делу. Мы говорили о яхте Фрэнка Марли.
     - Я говорила о мужчинах и яхтах, - поправила она  его.  -  Во  второй
половине дня мне позвонил Вентворт и сказал,  что  хочет  меня  видеть.  Я
поехала в гавань и поднялась на борт. Он сообщил, что  на  следующей  день
ему надо быть  в  Сан-Диего:  назначена  встреча  с  женой.  Он  собирался
поставить ей ультиматум: или она дает ему развод на разумных условиях, или
он подаст в Суд на Сида Эверсела за раскол семьи. Он предложил мне поплыть
вместе с ним. Мы возьмем курс на Энсенаду, а он оттуда полетит в Сан-Диего
на встречу с женой. Конечно, я осталась бы на  борту  "Пеннвента",  он  не
хотел, чтобы жена узнала,  что  я  его  сопровождаю.  Меня  такой  вариант
полностью устраивал. Я сказала Пенну,  что  мне  надо  съездить  домой  за
кое-какой одеждой, а потом закупить провизию. Он дал мне денег и  попросил
по пути в гавань остановиться в одном из открытых  всю  ночь  магазинов  и
купить, что требуется. Как только  я  приеду  обратно,  мы  отчаливаем.  Я
вернулась в гавань. "Пеннвента"  у  причала  не  было.  Я  подумала,  что,
возможно, Пенн делает пробный выход. Он меня никогда  не  обманывал  и  не
подводил. У нас были не такие отношения. Я  точно  знала,  что  он  хочет,
чтобы я управляла яхтой.  Я  осталась  ждать  в  гавани.  Потом  я  решила
посмотреть, нет ли кого на борту яхты Фрэнка Марли, но увидела, что  и  ее
нет у причала. При обычных условиях, я не стала бы ждать так долго, но мне
очень хотелось сплавать в Энсенаду. Я считала, что Пенна  могла  заставить
сняться с якоря только крайняя необходимость. Я знала, что он  оставил  бы
для меня сообщение, если был  бы  вынужден  отплыть  без  меня.  Рядом  со
зданием клуба есть специальная доска объявлений, вернее, это не  доска,  а
множество маленьких ячеек с названиями яхт. Я  заглянула  в  ячейку  Пена.
Никаких посланий не  было.  Я  вернулась  к  своей  машине  и  решила  еще
подождать.
     - Секундочку, - прервал ее Мейсон. - В какое время?
     - Понятия не имею. Я помню,  что,  когда  делала  покупки,  начинался
дождь. Это вам что-нибудь говорит?
     Мейсон кивнул.
     - Полчаса или три четверти часа после этого шел дождь.  Он  пришел  с
гор. Я сидела в машине и задремала. Я полдня играла в теннис - участвовала
в небольшом любительском турнире. Завоевала медаль за второе  место  среди
женщин, а та, что  выиграла  у  меня,  использовала  все  грязные  уловки,
которые только существуют. Я так расстроилась, что проиграла ей! Наверное,
я сама захандрила. Однако, мысли о круизе в Энсенаду успокаивали  меня.  Я
ждала и дремала. Затем я услышала, что  к  причалу  приближается  какая-то
яхта. Я подумала, что это "Пеннвент". Я открыла дверцу  и  уже  собиралась
выйти из машины, когда поняла, что это "Атина" Фрэнка Марли. Я решила, что
он должен знать, где Пенн, но не была уверена, что Марли один.  Понимаете,
этикет среди яхтсменов несколько отличается от общепринятого. Вам  следует
убедиться, один ли мужчина, а если нет  -  оставить  его  в  покое,  пусть
забавляется. На палубе появилась девушка. По тому, как управляли яхтой,  я
поняла, что девушка одна. Она быстро соскочила на берег.  Бог  мой,  я  ее
хорошенько разглядела.
     - Ревность?
     - И это тоже. Я  решила,  что  если  Фрэнк  Марли  настолько  щедр  в
моменты, когда наиболее благодушно настроен, что позволяет девушкам  брать
его яхту и одним гулять по морям по волнам - ну, это интересная идея.
     - Вы узнали девушку?
     - Тогда нет. Позднее я выяснила, что это была Мэй Фарр.
     - Как вы это выяснили?
     - Видела ее фотографии.
     - Кто вам их показал?
     - Вот это мы сейчас обсуждать не станем. Разрешения того лица у  меня
нет.
     - Фрэнк Марли?
     - Повторяю: мы не станем это обсуждать.
     - Что было дальше?
     - Я подождала с полчаса после  того,  как  девушка  уехала,  а  затем
решила, что мне тоже пора возвращаться домой, - сказала Хейлз  Тумс.  -  Я
пришла к выводу, что что-то случилось, и Пенну пришлось отчалить, даже  не
успев оставить мне послание. Я приехала домой, забралась в горячую  ванну,
а затем легла спать.
     - Вам хотелось отправиться в круиз в Энсенаду?
     - Да.
     - Вы планировали быть вдвоем с Вентвортом?
     - Я же сказала вам.
     - Это не очень здорово выглядит со стороны, - заметил Мейсон.
     - Ну и что? - с вызовом спросила она.
     - Вас, похоже, не волнует кто что о вас подумает.
     - Плевать мне на это.
     - У вас своя машина?
     - Да.
     - Вы можете сразу сорваться, чтобы отправиться в круиз?
     - К чему вы клоните?
     - Возможно, я слишком часто веду перекрестные  допросы,  -  улыбнулся
Мейсон. - У меня в привычку вошли методы подведения  свидетеля  к  нужному
мне аспекту. На самом деле я пытаюсь выяснить на что вы живете.
     - А, это, - улыбнулась она. - Наверное, адвокат поставил  бы  меня  в
неприятное положение перед присяжными, если бы таким образом стал задавать
вопросы, не так ли?
     Мейсон кивнул.
     - Ну, понимаете... - колебалась она.
     - Продолжайте, - подбодрил Мейсон.
     - А в свидетельской ложе задают подобные вопросы, мистер Мейсон?
     - Перекрестный допрос ведется примерно так, как я спрашиваю вас.
     - Понятно. Тогда мне и перед присяжными  придется  говорить  о  таких
вещах, не так ли?
     - Все зависит от вас, - ответил Мейсон.
     - Я не хочу выступать свидетельницей, - заявила она.
     - Вы все равно не ответили на мой вопрос, - напомнил Мейсон.
     У нее сверкнули глаза.
     - Мне кажется, это не ваше дело, - воскликнула  Хейлз  Тумс.  Девушка
какое-то время сидела молча, потом у нее в глазах  блеснул  огонек  и  она
добавила: - Это не существенно и не относится к делу, мистер Мейсон.
     - Возражение хорошо обосновано,  мисс  Тумс,  -  поклонился  в  ответ
адвокат.
     Она расхохоталась.
     - Мы с вами могли бы стать друзьями,  -  заявила  Хейлз  Тумс.  -  Вы
сказали, что я наблюдательна. Мне пришлось развивать это качество. Я с ума
схожу по теннису. Я люблю все виды спорта. Девушка  не  может  работать  в
офисе и отдавать много времени спорту одновременно.
     - Это аксиома, - сухо прокомментировал Мейсон.
     - Может, у меня есть бывший муж, который  перечисляет  мне  небольшую
сумму в качестве алиментов.
     - Правда?
     - Вы же сказали, что возражение хорошо обосновано.
     - Так и есть.
     - Значит, я не должна отвечать на этот вопрос.
     Он покачал головой.
     - Для Мэй Фарр все выглядит безрадужно, не так ли? - спросила она.
     - Я бы сказал, что положение Хала Андерса значительно хуже.
     - Я считаю, что она могла действовать вместе с ним. Он убил Вентворта
прямо здесь в гавани, потом вывел яхту Пенна в море и  установил  курс  на
Энсенаду. Она проследовала за ним на "Атине", подобрала его,  высадила  на
берег где-то в другом месте, а сама вернула на место яхту Марли.
     - Почему вам пришла в голову подобная идея?
     Хейлз Тумс рассмеялась и ответила:
     - Читала  газеты  и  обдумывала  происшедшее.  Естественно,  когда  я
прочитала газетные отчеты, я осознала всю значимость виденного мной.
     - Вы это с кем-то обсуждали?
     Она покачала головой.
     - Почему бы вам не сообщить в полицию? - предложил Мейсон.
     - В полицию? - переспросила она и пожала плечами.
     - Но почему?
     - Несколько причин.
     - Например?
     - Я не хочу появляться в месте дачи свидетельских показаний.
     - И поэтому вы решили, что  никому  ничего  не  скажете  о  том,  что
видели?
     Она зажала стрелку одной из штанин пижамы между большим и указательны
пальцами  и  провела  до  низу,  затем  критически  осмотрела  ее,  словно
проверяла, ровно ли та идет.
     - Ну? - подбодрил Мейсон.
     - Послушайте, - резко сказала она, - я давно  пришла  к  выводу,  что
человек получает от жизни то,  что  хочет,  если  хочет  этого  достаточно
сильно.
     - Я уже слышал подобные идеи от других людей, - заметил Мейсон.
     - Я живу в соответствии с этой теорией. Я получаю то,  что  желаю,  и
мне это нелегко дается. Вы должны хотеть каждой частичкой своей энергии  и
жизненной силы, которые только у вас имеются.
     - Итак?
     - И так я научилась быть абсолютно хладнокровной и эгоистичной,  -  с
вызовом ответила она, прямо встречая его взгляд.
     - Большинство людей, добившихся успеха - эгоисты, - сказал Мейсон.  -
Иногда, конечно, встречаются исключения, но я говорю в общем и целом. Если
вы - эгоистка, вам не стоит за это извиняться.
     - Я и не извиняюсь.
     - Значит, вы к чему-то клоните.
     - Клоню.
     - Так не тяните кота за хвост.
     - Хорошо. Если я отправлюсь в полицию, мое имя  окажется  в  газетах.
Мне придется появиться в свидетельской ложе. Меня сфотографируют. Я думаю,
что я хорошо выйду на снимках - с точки зрения фотографов. Значение  этого
предполагавшегося круиза в Энсенаду будет преувеличено и искажено.
     - Мне казалось, что вам наплевать на то, кто что о вас думает.
     - Вы правильно все поняли, но меня волнует моя репутация.
     - И что из этого?
     - А то, мистер Мейсон, что если я окажусь  в  свидетельской  ложе,  я
здорово наврежу вашей клиентке. Ей не захочется, чтобы я там появлялась. И
этому Андерсу тоже  не  захочется  меня  там  видеть.  _В_а_м_  не  должно
хотеться меня там видеть. Да и я сама не испытываю  ни  малейшего  желания
там оказываться. Я бы хотела совершить путешествие.  Я  знаю  кое-кого,  у
кого имеется яхта. Я не стану упоминать никаких имен. Это лицо и я  готовы
отправиться  в  круиз  в  Южные  моря.  Нас  будут  преследовать  неудачи.
Сломается мотор, мы сойдем с курса, остановимся на  каком-нибудь,  стоящем
обособленно, тропическом острове, у нас закончится горючее,  нам  придется
чинить мачту и паруса. Пройдет много недель и месяцев прежде,  чем  о  нас
кто-то снова услышит.
     - Довольно опасный способ, чтобы  избежать  появления  в  месте  дачи
свидетельских показаний, - заметил Мейсон.
     - Я так не считаю. Мне нравится подобный образ жизни.
     - Что же вас удерживает?
     - О, я поняла, что вы думаете, - внезапно сказала она. -  Вы  решили,
что это Фрэнк Марли. Нет, не он. Фрэнку нужно оставаться  здесь.  У  этого