Коупленд огрызнулся:
   - Это не первая ваша ошибка на этом процессе.
   Мейсон спокойно парировал:
   - Поскольку  я  являюсь  всего  лишь  частным  лицом,  не  облеченным
властью, мои ошибки не таят в себе какой-либо угрозы невиновным лицам.
   - Достаточно, джентльмены! -  распорядился  судья.  -  Суд  объявляет
перерыв до двух часов... Я прошу советников собраться у меня в  кабинете
в половине второго. Прошу окружного прокурора не  уничтожать  полученную
им записку до тех пор, пока мы не придем к согласию  по  всем  вопросам.
Итак, перерыв!
   Перри Мейсон лукаво взглянул на Деллу Стрит, выходившую  из  зала,  и
воскликнул:
   Черт возьми, вот это была работенка!
   - Вы хотите сказать, что специально затягивали заседание?
   - И еще как затягивал! Я боролся за каждую минуту. Эта  дуреха,  Лоис
Визерспун, собиралась все выложить прямо здесь.
   - После перерыва все равно это сделает...  Я  не  знаю,  чего  в  ней
больше, честности... или упрямства?
   - Желания поступить по-своему, разумеется. Ее никак не переубедишь.
   - Ну, и как же вы решили поступить?
   Мейсон подмигнул.
   - У меня впереди целых два часа. За  то  время  я  обдумаю,  как  мне
действовать, или же... Или же закончу дело, разумеется!
   Они увидели Лоис Визерспун, энергично протискивающуюся сквозь толпу к
ним. Еще издали она закричала:
   - Это очень-очень умно, мистер Мейсон,  но  это  меня  все  равно  не
остановит!
   - Хорошо, только обещайте мне ничего не говорить до двух часов.
   - Я хочу все рассказать Марвину.
   - Когда?
   - Прямо сейчас.
   - Для чего? Чтобы эти два часа он  не  находил  себе  места?  Успеете
рассказать непосредственно перед тем, как ему надо  будет  снова  давать
свидетельские показания. Для вас же это ничего не меняет.
   - Нет, я расскажу ему немедленно.
   - Что ты мне расскажешь? - спросил появившийся вдруг у нее за  спиной
Марвин Эйдамс, нежно беря ее под руку.
   В это мгновение к ним подошел помощник шерифа.
   - Джон Визерспун желает поговорить с вами, мистер Мейсон. И он  также
хотел бы видеть свою дочь и, - тут  шериф  во  весь  рот  улыбнулся,"  -
своего молодого зятя.
   Мейсон обратился к Эйдамсу:
   - Сейчас самое время пойти к нему и все объяснить. Передайте ему, что
сейчас я занят, но непременно  увижусь  с  ним  до  того,  как  начнется
вечернее заседание. Пусть не волнуется. Пока все  идет  прекрасно,  если
только дело не испортит ваша жена.
   Он круто повернулся и поспешил к Полу Дрейку, который  жестами  давал
ему понять, что им необходимо поговорить.
   - - Тебе удалось что-нибудь выяснить в отношении того письма, Пол?  -
спросил Мейсон, понизив голос.
   - Какого?
   - Которое я передал тебе... В  нем  Марвину  Эйдамсу  предлагали  сто
долларов, чтобы он научил автора топить утку.
   - К сожалению, Перри, мне тут ничего не удалось выяснить. Названный в
нем телефон, как ты и предполагал, принадлежит  большому  универмагу,  в
котором никто не слыхал ни про какого Гридли Лайхи.
   - А само письмо?
   - Тоже ничего.  Оно  было  отправлено  в  самом  обычном  стандартном
конверте с маркой, написано на клочке  бумаги,  вырванном  из  блокнота,
которые продаются в любом газетном киоске, так что напасть на  след  его
владельца немыслимо. У нас остался только почерк. Ты сам понимаешь,  это
тоже нереальный след.
   - Позднее  почерком  мы  еще  займемся,  Пол.  Попробуй-ка  разыскать
женщину, которая была нанята  в  качестве  сиделки  к  мистеру  Бурру  и
которую он прогнал в припадке ярости. Она...
   - Она присутствовала здесь в  суде,  -  прервал  его  Дрейк.  -  Одну
минуточку, Перри. Мне кажется, что я сумею ее перехватить.
   Он стремительно бросился к выходу, энергично работая  локтями,  чтобы
пробраться сквозь толпу, покидавшую зал заседаний. Уже  через  несколько
минут вернулся с довольно привлекательной особой.
   - Это мисс Филд, - представил он, - медсестра, дежурившая возле Бурра
в тот день, когда его убили.
   Мисс Филд протянула Мейсону руку, говоря:
   - Я с большим интересом наблюдала за ходом процесса. Полагаю, что мне
не следует с вами разговаривать, потому  что  окружной  прокурор  вызвал
меня повесткой в качестве свидетельницы обвинения...
   - Чтобы доказать, что Бурр при вас просил мистера Визерспуна принести
ему удочку, да?
   - Да, думаю, что именно этого он хочет.
   - Сами вы не увлекаетесь  рыбной  ловлей,  мисс  Филд?  -  рассмеялся
Мейсон.
   - У меня нет времени.
   - А если бы было, вы сидели бы на берегу реки с удочкой?
   - Боже упаси, нет!
   - Ну а в удочках вы знаете толк?
   - Нет, разумеется.
   - Была ли у Бурра возможность подняться с постели?
   - Никакой. Прежде всего ему понадобилось  бы  перерезать  веревку,  к
которой был привязан груз. Вы же знаете, что нога у него  находилась  на
вытяжений. Я сомневаюсь, чтобы ему удалось это сделать. Но  если  бы  он
решился на такую глупость, у него непременно вновь сместились бы осколки
кости.
   - Веревка у него была в полном порядке?
   - Да.
   - Я слышал, он заявил, чтобы вы не  притрагивались  к  его  чемодану.
Именно этим и обусловлен ваш поспешный отъезд?
   - Скандал действительно возник по этой причине. Но все уладилось  бы,
я бы просто сообщила обо всем доктору  и  осталась  на  месте,  но  Бурр
приказал мне немедленно убираться из комнаты  и  пригрозил  запустить  в
меня чем-нибудь тяжелым,  что  попадет  ему  под  руку,  если  я  только
осмелюсь снова переступить порог его комнаты.  Он  даже-пытался  ударить
меня металлической трубкой.
   - Где он ее взял?
   - Я сама дала ему ее накануне вечером, он сказал, что  в  ней  нужные
ему синьки. Да вы знаете такие трубки для хранения карт и чертежей!
   - Вы видели эту трубку в день убийства?
   - Видела.
   - Где?
   - Она лежала на полу рядом с чемоданом, у кровати.
   - Что он с ней сделал после того, как попытался вас ею ударить?
   - Положил ее... дайте вспомнить... мне кажется, он сунул  ее  к  себе
под одеяло... Я была настолько испугана, что толком не заметила. Честное
слово, до этого мне не приходилось видеть человека в такой ярости... да,
ярости. Иногда у нас бывают недоразумения с пациентами, попадаются среди
них весьма капризные, но это было нечто из ряда вон  выходящее.  Он  был
вне себя!
   - Вы позвонили доктору?
   - Позвонила, предупредила, что он разбушевался, не слушает уговоров и
настаивает  на  замене  сиделки.  Я  добавила  от  себя,  что  не  желаю
обслуживать мистера Бурра.
   - Но доктор приехал один, без новой медсестры?
   - Да, доктор Ранкин подумал, что ему удастся все уладить,  он  просто
не мог себе представить в полной мере, что такое возможно.
   - Если не ошибаюсь, Бурр накануне вам заявил, что кто-то пытается его
отравить или убить?
   Она смутилась.
   - Извините, мистер Мейсон, но это я не имею права с  вами  обсуждать.
Разве  что  с  согласия  окружного  прокурора.  Вы  понимаете,  он  меня
предупредил об обязанностях свидетеля.
   -  Боже  упаси,  мисс  Филд,  я  не   собираюсь   вас   подводить   и
злоупотреблять вашей любезностью.
   - Я в этом не сомневаюсь, но все равно я не должна этого...
   - Я прекрасно понимаю вашу позицию и не стану вас дольше задерживать.
Огромное вам спасибо, мисс Филд.
 
Глава 21 
 
   Хотя весна была с холодными ночами, днем столбик ртути  в  термометре
поднимался все выше и выше, так что судья Миханн сбросил с  себя  мантию
и, оставшись в одной рубашке, удобно расположился в кресле,  наслаждаясь
сигаретой.
   Адвокаты заняли кресла напротив судьи.
   Судья продолжал:
   - Если  нечто  в  этом  деле  вынуждает  предположить,  что  окружной
прокурор идет по ложному пути, мы хотели бы об этом  узнать,  не  правда
ли?
   Окружной прокурор надменно произнес:
   - Я иду  по  правильному  пути,  тут  не  может  быть  сомнений.  Вот
поэтому-то вы и слышите столько писка.
   Мейсон не прореагировал на его  выходку.  А  судья  Миханн  задумчиво
произнес:
   - А вот я очень хотел бы услышать ваше мнение, мистер Мейсон.
   И только тогда Мейсон заговорил:
   - Около двадцати лет тому назад отец Марвина Эйдамса  был  казнен  за
убийство... своего делового партнера, некоего Лэтвелла.  Вдова  Лэтвелла
вышла замуж вторично за некоего Денджердфильда. Убийство это произошло в
Витсбург-Сити.  Отец  Эйдамса  сказал,  будто  бы  Лэтвелл  доверительно
сообщил ему о намерении сбежать с Кориной Хассен, но  власти  обнаружили
труп Лэтвелла, зарытый под полом в подвале их фабрики.
   - Так вот каким образом эта Корина Хассен оказывается  вовлеченной  в
это дело? - изумленно протянул Коупленд. - Я не знал ее имени и  не  мог
понять, куда клонит мистер Мейсон, задавая  вопросы  о  какой-то  Корине
Хассен.
   -  Визерспун  об  этом  что-нибудь  знает?  -  спросил  судья,  более
энергично попыхивая трубкой.
   - Да, - кивнул Мейсон, - он поручил  провести  расследование  старого
дела детективному агентству Оллгуда в Лос-Анджелесе.  Они  направили  по
следу Милтера, но позднее прогнали его с работы из-за длинного языка.
   Судья предупредил:
   - Разумеется, все это не для протокола. Конечно, если вы пожелаете, я
могу продолжить слушание в обычном порядке. Но если  переданная  записка
является, как считает мистер Мейсон, важной уликой, если он убежден, что
Визерспун неповинен в этих двух  убийствах,  то  подобное  неофициальное
совещание с прокурором и обмен информацией пойдет всем нам на пользу.
   - Мне нечего сказать! - заявил Коупленд.
   - А я открою свои карты, - спокойно откликнулся Мейсон.
   - Хорошо! Давайте посмотрим!
   - Милтер был шантажистом, - сказал Мейсон. - Он приехал в этот город,
чтобы получить деньги. Вы помните, его гражданская жена заявила, что  он
намеревался отсюда уехать, поскольку его дела  двигались  к  завершению.
Кого же он шантажировал?
   - Визерспуна,  разумеется!  -  воскликнул  Коупленд.  Мейсон  покачал
головой.
   - Прежде всего, Визерспун не  из  тех  людей,  кто  стал  бы  платить
вымогателю. Ну а  во-вторых,  у  Милтера  не  было  возможности  оказать
давление на Визерспуна. Визерспуну была совершенно  безразлична  огласка
фактов этого старого  дела.  Он  всего  лишь  стремился  принудить  дочь
порвать с Эйдамсом и вычеркнуть его из списка своих знакомых.
   - Ну, а как в отношении дочери Визерспуна? - высказал догадку  судья.
- У нее есть деньги?
   - Да.
   - Может, Милтер нацелился на нее?
   - Если бы даже он и явился к мисс Визерспун, она все равно  вышла  бы
за Эйдамса. Нет, Милтер,  вне  всякого  сомнения,  не  мог  ей  заявить:
"Послушайте, мисс Лоис, мне кое-что известно  о  человеке,  который  вам
дорог.  Если  вы  уплатите  столько-то  тысяч  долларов,   я   вам   это
расскажу..."
   - Вы правы,  -  согласился  судья,  -  но,  думаю,  он  пригрозил  бы
рассказать обо всем ее отцу, если она не заплатит требуемую сумму.
   - Лоис Визерспун не заплатила бы ему даже цента, - засмеялся  Мейсон.
- Она бы здорово рассердилась, надавала  негодяю  пощечин,  схватила  бы
Марвина Эйдамса, отвезла  его  в  Юму,  оформила  бы  там  свой  брак  и
наплевала бы на весь мир.
   - Именно так она и поступила! - Теперь засмеялся судья.
   - Учтите, - продолжал Мейсон, - Милтер рассчитывал  получить  большую
сумму денег. Ведь он заявил своей жене,  что  у  него  будет  достаточно
денег, чтобы отправиться путешествовать куда ей  заблагорассудится.  Это
доказывает,  что  он  рассчитывал  на  что-то   большее,   чем   обычное
вымогательство. И это, несомненно, было  связано  с  какими-то  фактами,
всплывшими при расследовании  старого  дела  об  убийстве.  Более  того,
человек, которого он шантажировал,  не  располагал  наличными  деньгами,
чтобы с ним расплатиться, но должен был их получить со дня на день.
   - Откуда вы это знаете? - недоуменно спросил судья Миханн.
   - Дошел методом дедукции.
   - Ваши дедуктивные выводы не выдерживают никакой критики! -  все  еще
сопротивлялся Коупленд.
   Мейсон повернулся к нему:
   - Давайте на время  забудем,  что  мы  находимся  по  разные  стороны
баррикады,   и   попробуем   рассуждать    совершенно    беспристрастно,
руководствуясь только соображениями логики. Итак, шантажист  располагает
ценной информацией. Естественно, он желает продать ее как можно  дороже.
Получив вожделенную сумму, он исчезает, но не навсегда. Рано или  поздно
он вернется, чтобы потребовать новую сумму, и так до бесконечности.
   Судья кивнул в знак согласия.
   - Продолжайте. По-моему, вы рассуждаете логично.
   - Давайте подумаем о данном  конкретном  случае.  Милтер  расследовал
дело о старом убийстве. Он раскопал  важные  факторы  и  поспешил  сюда,
чтобы начать шантаж. Жертва заставила его  ждать.  В  тот  самый  вечер,
когда  его  убили,  Милтер  надеялся  получить  свои   деньги.   Значит,
заинтересованному лицу пришлось эти деньги где-то раздобыть, не так  ли?
Далее, в чем заключалась информация, которую продавал  Милтер?  Кого  он
шантажировал и почему?
   - Может быть, вы сами ответите  на  этот  вопрос?  -  попросил  судья
Миханн. - Похоже, вы считаете, что это не Визерспун и не его дочь. Может
быть, тогда молодой Эйдамс? Но где он мог раздобыть денег?
   Окружной прокурор встрепенулся.
   - Женившись на мисс Визерспун, он получил контроль над ее состоянием!
   Мейсон ответил не без иронии:
   - Вы считаете, что Эйдамс намеревался  жениться,  немедленно  забрать
все деньги жены и отдать их шантажисту, чтобы тот не рассказал того, что
было уже известно ему?
   При этих словах прокурор вдруг как-то сник.
   - Лучше скажите нам сами, мистер Мейсон, - настаивал судья.
   - Детективное агентство, в котором работал  Милтер,  -  мошенническое
заведение.  Его   хозяин   Оллгуд   одновременно   является   владельцем
скандального  листка,  выходящего  в  Голливуде,   и   тоже   не   прочь
шантажировать своих клиентов. Оллгуд решил, что  заставит  раскошелиться
Визерспуна. Он уже  сделал  первый  шаг  в  этом  направлении,  поместив
мерзкую заметку в своем листке. Но появился я. Оллгуд  не  отказался  от
своего намерения, однако решил использовать меня в  качестве  невольного
посредника. Это был, так сказать, вежливый вид шантажа, и  осуществлялся
он   полулегально,   через   его   газетенку.   Жертва   откупалась   от
"разоблачения" - газета умолкала. Милтер же затеял крупную игру. Вот мне
и кажется, джентльмены, что существует один-единственный  факт,  который
он мог обнаружить по ходу расследования этого старого  убийства.  Продав
его, он мог бы заработать целое состояние, а не крохи.
   Судья Миханн встрепенулся в кресле, воскликнув:
   - Клянусь святым Джорджем,  это  звучит  весьма  убедительно.  Как  я
понимаю, вы знаете имя настоящего убийцы?
   - Совершенно верно.
   - Кто же это?
   - Давайте рассуждать дальше... Мистер Бурр гостил в доме  Визерспуна.
Именно в это время ему понадобилась крупная  сумма  денег.  Помните,  он
сказал Визерспуну, что послал на Восток за порядочной суммой и ожидал ее
прибытия в тот самый день, когда у него случился перелом ноги. А  теперь
вернемся к истории давнего убийства. По словам Корины Хассен, у нее  был
приятель,  отличавшийся  невероятной   ревностью   и   весьма   скверным
характером. Рональду Бурру в то время было двадцать семь  лет.  Он  знал
Корину Хассен. Соберите все эти факты воедино, и вы  без  особого  труда
придете к заключению, кого именно шантажировал Милтер... и почему!
   - Но... в отношении тех денег... с Востока? - допытывался ошарашенный
Коупленд.
   - Деньги-то прибыли, разумеется... Но нам стоит снова возвратиться  к
тому давнему преступлению. Я убежден, что оно было  совершено  не  одним
человеком, одному со всеми теми делами было просто не  справиться!  Тело
Лэтвелла надо было перетащить в подвал старого цеха, затем пробить  дыру
в цементном полу и, выкопав там могилу, упрятать в нее труп и  забросать
его землей, все заново зацементировать, насыпать кучу мусора  и  старого
хлама, потом помчаться в Рино, разыскать так  Корину  Хассен,  ожидавшую
приезда Лэтвелла, уговорить ее поехать покататься на лодке  по  озеру  и
столкнуть в воду, сорвав предварительно с нее  одежду,  дабы  невозможно
было ее опознать... Согласитесь, что для всего этого понадобилось бы как
минимум два человека, причем один из них  должен  был  иметь  доступ  на
фабрику... Если бы вас стали шантажировать в связи с убийством и  у  вас
имелся бы богатый сообщник, вы бы, естественно,  обратились  к  нему  за
деньгами, не правда ли?
   - Вы, очевидно, имеете в виду  вдову  Лэтвелла?  -  высказал  догадку
Миханн.
   - Точно. Нынешнюю миссис Денджердфильд.
   Судья Миханн выразительно взглянул на Коупленда.
   - А ведь все это звучит весьма убедительно, Бэн?
   - Это не объясняет всех фактов, - процедил сквозь зубы Коупленд.
   Мейсон же продолжал излагать свою версию:
   -  Предположим,  сообщник  решил,  что  ему  выгоднее  отделаться  от
Милтера, чем выплачивать ему огромные деньги до конца  своих  дней.  Для
этого, разумеется, нужно было найти козла  отпущения,  дабы  свалить  на
него всю вину, человека, у которого  якобы  имелся  мотив  для  мести  и
неограниченные возможности.
   - Визерспун? - скептически промямлил  Коупленд.  Мейсон  отрицательно
покачал головой.
   - Визерспун совершенно случайно оказался замешанным  в  эту  историю.
Козлом отпущения они избрали Марвина Эйдамса. Вы можете  оценить,  какое
эффективное дело против  него  им  удалось  бы  сфабриковать  с  помощью
косвенных доказательств. Когда полиция  проникнет  в  квартиру  Милтера,
первое, что она там увидит...  это  тонущего  утенка  в  аквариуме.  Это
весьма необычное и запоминающееся зрелище, которое сразу же привлечет  к
себе внимание. Марвин Эйдамс должен был поехать в город,  чтобы  попасть
на ночной поезд. Ему нужно было уложить вещи. Он намеревался заехать  на
ранчо к Визерспуну  на  взятом  у  приятеля  старом  автомобиле.  А  это
показывало, что Лоис Визерспун не сможет поехать вместе с ним  в  город,
поскольку ей не на чем будет  возвращаться  домой.  Как  я  уже  сказал,
Марвину  надо  было  успеть  собрать  вещи.  Поэтому   можно   было   не
сомневаться, что  где-то  от  одиннадцати  до  двенадцати  часов  Марвин
непременно будет в Эль-Темпло. Из дома он выйдет заблаговременно,  чтобы
успеть пешком добраться до станции. Он будет один и, значит,  не  сможет
доказать свое алиби. Мотив преступления суд  найдет  убедительным,  мол,
Милтер пытался его шантажировать в связи с казнью отца, Хораса  Эйдамса.
Ну, а так как у Марвина денег нет, он вынужден был пойти на убийство.
   Судья Миханн согласно кивнул, и даже Коупленд нехотя слегка  наклонил
голову.
   - Все было предусмотрено с большой точностью, - развивал  свою  мысль
Мейсон, но судья прервал его:
   - Но откуда они могли знать, что Марвин Эйдамс  собирается  взять  на
ранчо утенка?
   - Потому что они забросили ему приманку в сотню  долларов,  -  Мейсон
достал из кармана письмо, - сочинив  вот  эту  писульку  и  подписав  ее
вымышленным именем. Он же попался  на  крючок  по  своей  неопытности  и
простодушию.
   Миханн прочитал письмо вслух.
   - Та-ак... По всей вероятности, вам его дал Марвин Эйдамс? - заключил
он.
   - Да.
   - Может быть, вы нам расскажете, что  же  произошло  на  самом  деле,
мистер Мейсон? - попросил Коупленд. На этот раз в его голосе не  было  и
намека на язвительность.
   -  Бурра  стал  шантажировать  Милтер.  Тогда   он   сообщил   миссис
Денджердфильд, чтобы та немедленно приехала и привезла деньги, но у  нее
на этот счет имелись собственные соображения, которые ей  казались  куда
более разумными, чем перспектива попасть в руки вымогателя. На  ранчо  у
Визерспуна, как и у любого владельца ранчо, имелись кислота и  цианистый
калий. Бурр взял то и другое, завернул в толстую бумагу и сдал в  камеру
хранения на автобусной станции Пасифик-Грейхаус. Квитанцию  он  переслал
миссис Денджердфильд в Эль-Темпло. Ну, а сам возвратился на ранчо.
   Вне в