.
     - Объясните почему?
     - Множество факторов, всяческие проверки и предосторожности. Это было
невозможно.
     - Но, тем не менее, случилось.
     - Как они утверждают.
     - Дюваль не мог украсть деньги?
     - Никто не мог. Это подобно тому, как наблюдаешь за иллюзионистом  на
сцене. Он делает то, что, по всей вероятности, не может происходить, но ты
все равно сидишь и смотришь, как происходит именно это.
     - Если вы расскажете мне, что же все-таки случилось, я, не исключено,
предложу вам решение проблемы, - сказал Мейсон.
     Баллард с минуту молчал, затем начал рассказ:
     - Это произошло где-то часа в два. В те дни наш  филиал  в  Санта-Ане
выплачивал зарплату большому числу  государственных  служащих,  и  нам,  в
головной конторе, приходилось переправлять туда  огромные  суммы  наличных
денег. Там располагался авиационный центр, где  работало  много  людей.  У
нашего филиала в Санта-Ане вообще  был  прекрасный  оборот  и  приходилось
переводить наличные туда-обратно два или три раза в месяц. Мы считали, что
используем безопасный способ перевозки. Банк закупил бронированные  машины
с отдельными ящиками для  наличных  денег.  Такие  машины  разрабатывались
специально для финансовых учреждений. Ключи от  этих  ящиков  с  наличными
были только у руководства и  контролеров.  Водитель  ключа  не  имел.  Это
специально придумали на случай остановки машины грабителями где-то в пути:
бандитам все равно будет не забраться в интересующий их ящик. Машина также
оснащена рацией, работающей на коротких волнах. О ней  никто  не  знает  и
настроена рация на ту же частоту, что и та, на  которой  ведут  переговоры
полицейские патрульной службы. Если  кто-то  в  пути  пытается  остановить
машину,  водитель  нажимает  всего  лишь  на  одну  кнопку  -  и  по  всей
полицейской сети начинает воспроизводиться послание  с  сообщением  номера
машины и заявлением, что она  попала  в  беду.  Полиции  потребовалось  бы
только позвонить в банк диспетчеру, и тот  по  номеру  машины  сообщил  бы
маршрут, по которому движется машина, и  ее  примерное  местонахождение  в
данный момент.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     - А вот как мы пересылали деньги. Один клерк, отвечающий за  отправку
наличности, составлял пакет. За ним неотрывно следил контролер.  Незадолго
до этого банк заказывал бронированную машину. Она останавливалась с задней
стороны здания банка. К этому времени  у  клерка  и  контролера  все  было
готово: наличные укладывались в коробку, которая обертывалась  специальной
бумагой и запечатывалась сургучом. Клерк, составлявший  пакет,  ставил  на
сургуч свою личную печать, контролер - свою. Затем они вместе отправлялись
к  бронированной  машине.   Предварительно   два   вооруженных   охранника
проверяли, безопасно ли выносить  наличные.  Через  какое-то  время  после
того,  как  уже  участвовал  в  отправке  миллионов  долларов,  ты  просто
начинаешь относиться к этим мероприятиям, как к  отправке  партии  моркови
или какого-либо другого товара.
     Мейсон понимающе улыбнулся.
     - В тот день я поставил на скачках и -  ну  надо  же,  не  повезло  -
Дюваль упаковывал большое количество наличных как  раз  тогда,  когда  шло
сообщение с ипподрома. Мистер Мейсон, вы сами что сделали  бы?  Я  получал
маленькое жалованье и поставил на эту лошадь целую сотню. Я знал, что если
она выиграет - я здорово заработаю. Потеря ста долларов для меня  была  бы
очень тяжелой. Цены постоянно растут, а я, в общем-то, едва сводил концы с
концами. С другой стороны, если такому банковскому служащему  дать  лишнюю
тысячу - это уже что-то! Тот забег для меня очень много значил.
     Мейсон кивнул.
     - Я вышел в застекленный кабинет. Клянусь, что все равно мог  видеть,
что делает Дюваль. Мистер Мейсон,  он  брал  пачки  наличных,  проверял  и
складывал в коробку. Мы уже до этого пересчитали все купюры и разложили их
по пачкам. Единственное объяснение: он заранее заготовил погашенные  чеки,
вынув их из ближайшего ящика.  Он  нагнулся,  закрывая  от  меня  мусорную
корзину, которая  стояла  под  столом,  взял  деньги,  уже  упакованные  в
коробку, и бросил их в мусорную корзину, а вместо них  положил  погашенные
чеки. Если это так, то признаюсь честно, мистер Мейсон, он здорово  нагрел
меня. Это была бы самая хитрая работа, которую  я  когда-либо  видел.  Все
было очень естественно, как всегда. Конечно, я слушал, как проходит  забег
- и когда лошади стали приближаться к финишу, конечно, я очень волновался.
К тому же, потребовался фотофиниш и мне пришлось ждать, чтобы узнать,  моя
ли лошадь выиграла. Я,  наверное,  состарился  на  несколько  лет,  ожидая
окончательных результатов. Когда выяснилось, что я выиграл, я весь  дрожал
и обливался потом, словно только что изрядно поработал лопатой.
     Мейсон кивнул с симпатией.
     - Дюваль, конечно, знал, чем я занят, но ничего не  сказал.  Он  меня
покрывал, и я ему благодарен. У меня не было повода относиться  к  нему  с
подозрением. К тому времени я работал с Дювалем уже пять  лет.  Вместе  мы
переслали миллионы долларов наличными. Так  что  я  просто  поставил  свою
печать на пакет и мы отправились к бронированной машине. Я открыл ящик для
наличности,  мы  положили  туда  коробку,  отметили   время   и   сообщили
диспетчеру, что машина отъехала. Затем мы вернулись к  работе.  Во  второй
половине того дня я уже не мог сконцентрироваться на своих обязанностях. Я
думал, как буду тратить деньги, выигранные  на  скачках.  Я  хотел  купить
новую удочку и спиннинг - планировал отпуск. Я раньше любил рыбачить.
     - И до сих пор увлекаетесь рыбной ловлей? - поинтересовался Мейсон.
     - Времени нет, а то бы с удовольствием. Когда работаешь на  себя,  то
столько всяких забот набегает!
     - Я вижу, моя машина готова, - заметил Мейсон. - Я  схожу  заплачу  и
отгоню ее, чтобы освободить место.
     - Куда вы едете? - спросил Баллард.
     - В Беверли-Хиллс.
     - А меня не подбросите? Моя машина сейчас на ремонте  и  я  собирался
брать такси. Уже поздно, а у меня с собой много наличных,  так  что  я  не
хочу идти пешком четыре квартала до автобусной остановки, а потом еще пять
кварталов до дома.
     - Естественно. Поехали.
     Баллард быстро засунул несколько листов с цифрами, кассовый  рулон  и
холщовый мешок в небольшую  черную  сумку.  Из  нее  он  достал  маленький
револьвер и переложил его в карман пальто. После этого  он  сел  в  машину
Мейсона.
     - Надеюсь, я вас не напугал видом оружия, мистер Мейсон. В  последнее
время было совершено несколько  нападений  на  бензоколонки  и  в  полиции
посоветовали, чтобы я купил револьвер и все время носил с собой.
     - Конечно, я все понимаю, - перебил его Мейсон,  вписываясь  в  поток
автомашин.
     - Похоже, молодежь сейчас не любит трудиться, - продолжал Баллард.  -
Хотят получать, не работая, да и пострелять не прочь. У  меня  нет  детей.
Жена умерла вскорости после кражи в банке. Тогда на меня разом  навалились
все проблемы.
     - Что-нибудь еще вспомните о Дювале? - спросил Мейсон через несколько
минут.
     - Теперь вы уже все знаете. Когда клерк в Санта-Ане вскрыл пакет, там
были только погашенные чеки.
     - Или он так заявил, - заметил Мейсон.
     - Нет - это и решило дело. Деньги по этим чекам выдали в нашем  банке
в Лос-Анджелосе. Некоторые из чеков были зарегистрированы всего за час  до
того, как мы отправили пакет. Так что  подозрение  с  клерка  в  Санта-Ане
сразу же было снято.
     Мейсон обдумывал информацию.
     - Ладно, Баллард, - наконец сказал он, - все это  вполне  определенно
кладет ответственность с одной стороны на вас, а с другой - на Дюваля.
     - Правильно, - согласился Баллард. - Именно так и решила полиция.
     Они снова замолчали. В конце концов снова заговорил Баллард:
     - Конечно, если бы деньги взял я, Дюваль бы,  определенно,  был  моим
сообщником. Мы бы вдвоем провернули дельце и  разделили  добычу.  Но  если
украл Дюваль, он мог  воспользоваться  моей  небрежностью.  Именно  Дюваль
отвечал за упаковку наличности. Он заявил, что положил деньги в пакет.
     - А вашей обязанностью было следить за ним.
     - Да.
     - Но если  вы  пренебрегли  своей  обязанностью,  Дюваль  мог  увести
деньги.
     - Он так и сделал.
     - Мог сделать.
     - Да.
     - Но если бы кражу задумали вы, то Дюваль обязательно должен  был  бы
об этом знать?
     - Несомненно.
     - А как насчет подмены? - спросил Мейсон. - Подмены пакетов?
     Баллард покачал головой.
     - Невозможно. Это должны были быть или Дюваль, или я, а  я  мог  быть
только в сговоре с Дювалем.
     - Почему вы заявляете, что нельзя было подменить пакеты?
     - Потому что водитель ни разу не останавливался с того  момента,  как
уехал из нашего банка, и пока не приехал в филиал в Санта-Ане, а если бы и
остановился, он все равно бы не добрался до ящика с наличностью.
     - А если бы у него был ключ?
     - У него не было ключа.
     - Предположим, был. Ему каким-то образом удалось...
     - Хорошо, я отвечу на это  вопрос,  -  прервал  Баллард  адвоката.  -
Предположим, у него был ключ,  он  остановил  машину  и  у  него  уже  был
приготовлен пакет. Он все равно бы не смог это сделать.
     - Почему?
     - Если бы в пакете лежали газеты, книги или еще что-то в этом роде  -
да, не исключено, что смог бы, но  вспомните  -  пакет  оказался  заполнен
погашенными чеками, которые находились в нашем банке! Водители никогда  не
заходят в банк.
     - И он никак не мог зайти внутрь?
     -  Нет.  Через  ту  боковую  дверь  производится  только  отправка  и
получение грузов.
     - Чеки нельзя приготовить заранее?
     - Нет. Они были представлены в банк и по ним получили  деньги  где-то
за час до отправления того пакета.
     - То есть, похоже, Дюваль, не так ли?
     - Это должен был быть Дюваль, - с уверенностью заявил  Баллард.  -  А
потом, ведь они нашли у него несколько украденных купюр.
     - Насколько мне известно, в полиции имеется список номеров  пропавших
купюр, - сказал Мейсон. - Не всех, конечно, а пяти тысяч долларов.
     - Да.
     - У кого находится список?
     - Это самая конфиденциальная  информация  во  всем  деле,  -  сообщил
Баллард. - Список держат в ФБР. Его очень тщательно охраняют.  Даже  самые
доверенные люди в полиции не знают этих номеров. Им дано задание прямо  на
месте  обменивать   купюры,   которые   они   посчитают   подозрительными.
Полицейские ходят с достаточным количеством наличных. Они приносят  купюры
в  Управление,  номера  копируются,  заносятся  в   список,   отправляемый
начальнику полиции, который затем передает его в ФБР.
     - Они нашли какие-нибудь купюры?
     - Мне не сообщают. Сами всегда  готовы  получить  информацию,  а  вот
разглашать - никогда.
     - Вы им что-то рассказали? - спросил адвокат.
     - Послушайте, Мейсон, обычно вы ведете честную  игру.  Я  открою  вам
один секрет. В том пакете были тысячедолларовые купюры. Теперь  в  полиции
имеется номер одной из них.
     - Откуда?
     - Я его вспомнил. Когда тысячедолларовые купюры достали из сейфа  для
отправки в Санта-Ану, они были в пачках.  Я  поставил  на  лошадь  большую
сумму.  В   такой   ситуации   человек   обращает   особое   внимание   на
предзнаменования. Вот и я тоже не переставал размышлять, повезет  мне  или
нет. Забег должен был начаться через несколько минут. Я взял в  руки  одну
из пачек тысячедолларовых банкнот и у верхней  оказался  номер  000151.  Я
ставил на лошадь под номером пять.  Я  воспринял  номер  той  купюры,  как
предзнаменование. Он означал, что моя лошадь придет первой и ей  никто  не
помешает. Глупо, конечно, но теперь я понимаю, как чувствуют себя игроки -
рассматривают любую незначительную деталь,  как  знак  свыше.  Вот  так  я
запомнил номер одной тысячедолларовой купюры, только он всплыл у  меня  из
памяти, когда допрашивал тот молодой парень.
     - Что еще за парень? - поинтересовался Мейсон.
     - Из полиции. Может, из ФБР. Точно не могу  сказать,  но  определенно
откуда-то оттуда. Он приходил ко  мне  полдюжину  раз.  Терпелив,  вежлив,
настойчив, несколько раз просил меня повторить события того дня. Я уже все
ему рассказал, а потом несколько дней назад он появился снова -  и  тут  я
вспомнил о пачке тысячедолларовых и цифре "пять", окруженной единицами,  а
впереди - только нули.
     - Вы уверены в последовательности цифр?
     - Абсолютно. Как только я вообще это вспомнил, номер  банкноты  очень
четко появился у меня перед глазами.
     - И это единственный номер тысячедолларовых, который есть в полиции?
     - Насколько мне известно, да. Мистер Мейсон, я же говорил вам  -  это
улица с односторонним движением: ты даешь им  информацию,  а  они  тебе  -
шишь.
     - Спасибо.  Я  пытаюсь  уяснить  все  случившееся,  как,  впрочем,  и
полиция.
     Несколько минут они ехали молча, затем Баллард осторожно спросил:
     - Вы знаете что-нибудь о дочери Дюваля? Чем она сейчас занимается?
     - Я не могу ответить, занимается она вообще чем-нибудь или нет.
     - Насколько мне известно, она была неплохой секретаршей.  Полицейские
стали следить за ней, а ее это раздражало. Пожалуйста,  поверните  направо
за светофором, мистер Мейсон, а через пять кварталов - налево... А  вот  и
мой дом на углу, маленькое бунгало. Следовало, наверное, выставить его  на
продажу после смерти жены, но тогда было не  найти  покупателя,  а  теперь
стоимость все время растет и я не хочу продавать. Если сдам в  аренду,  то
амортизация как раз составит разницу между  тем,  что  мне  будут  платить
жильцы, и тем, что мне самому придется платить за другое жилье. Я завелся,
как старая мельница, но вы располагаете к  себе  людей.  Наверное,  я  так
много не говорил несколько месяцев.
     - Спасибо, - поблагодарил Мейсон,  останавливая  машину.  -  Я  очень
ценю, что вы столько мне рассказали.
     Баллард уже взялся за ручку, но повернулся к адвокату:
     - Не хотите взглянуть  на  фотографию  бронированной  машины?  Может,
тогда вам будет легче все представить.
     - Конечно. У вас есть такая фотография?
     -  Да,  несколько  снимков  с  банковских  времен.  Моя  жена  любила
фотографировать, и у нее это неплохо получалось. Они у меня все в альбоме.
Зайдите на минутку. Подъезжайте  к  крыльцу  и  оставьте  машину  прямо  у
входной двери.
     Мейсон  припарковал  машину  у  крыльца  и  вошел  внутрь  вместе   с
Баллардом, который зажег свет, указал Мейсону на кресло и  принес  альбом.
Он был сделан в форме книжки с полиэтиленовыми конвертами вместо  страниц,
в каждый из которых вставлялось по две фотографии.
     Мейсон принялся внимательно их изучать.
     - Не знаю как  вы,  мистер  Мейсон,  но  мне  каждый  вечер  помогает
расслабиться стаканчик виски с содовой. Вы  не  против  присоединиться?  -
предложил Баллард.
     - С удовольствием, - согласился адвокат.  -  Только,  пожалуйста,  не
делайте мне крепким. Когда я за рулем, я  пью  не  больше  одной  рюмки  и
обычно что-нибудь легкое. Пожалуйста, побольше содовой. Просто  в  содовую
чуть-чуть капните виски для аромата.
     Баллард извинился и отправился на кухню, чтобы приготовить выпить.
     Адвокат бросил взгляд на дверь, ведущую в кухню, откуда донесся  звон
бокалов, а затем быстро достал из  внутреннего  кармана  конверт  и  вынул
тысячедолларовую купюру. Ее номер был - 000151.
     Мейсон положил на кресло альбом с фотографиями и подошел  к  большому
окну из толстого листового стекла. Его  закрывали  тяжелые  шторы.  Мейсон
отодвинул одну из них и увидел,  что  на  окне  также  висят  закатываемые
кверху пластиковые жалюзи. Они были приподняты в верхней части окна.
     Адвокат опустил жалюзи примерно на два фута,  положил  две  купюры  в
закатывающийся конец, а затем вернул жалюзи в исходное положение.
     Только он успел сесть в кресло и  снова  взять  в  руки  альбом,  как
Баллард ногой толкнул дверь из кухни и вошел с двумя стаканами.
     - Сделал, как вы просили, мистер Мейсон. Содовая,  слегка  окрашенная
виски - ваш коктейль, мой покрепче.
     - Спасибо, - поблагодарил адвокат.
     - Вот эти фотографии,  -  продолжал  Баллард,  устраиваясь  в  кресле
напротив и готовясь насладиться виски, - сделаны, когда я  еще  работал  в
банке. Вторая слева вон на той - моя жена за несколько месяцев до  смерти.
А вот и машина, которая как раз перевозила в тот  день  исчезнувший  груз.
Номер сорок пять. Рядом с ней - Билл Эмори, водитель машины.
     - Где Эмори сейчас? - поинтересовался Мейсон.
     - Насколько мне известно, так и работает водителем. В нашем же банке,
как мне говорили. Он никак не был вовлечен в ту  историю.  Он  еще  молод,
закончил школу  незадолго  до  того,  как  была  сделана  эта  фотография.
Занимался спортом... играл в баскетбол, прыгал  с  шестом...  Полиция  его
здорово потрепала, он был так напуган...
     - Кстати, а вы знакомы с доктором Холманом Кандлером из Санта-Аны?
     - Конечно. Друг Колтона Дюваля. Официальный врач банка и личный  врач
Дюваля.  Прекрасный  специалист.  Он  написал   прошение,   чтобы   Дюваля
выпустили, прислал к нам в банк  свою  старшую  медсестру,  чтобы  собрать
подписи банковских служащих и руководства. Я тоже  подписал,  но  объяснил
ей, что мое  имя  на  этом  прошении  может  сыграть  обратную  роль.  Она
ответила, что у нее есть список лиц, чьи имена она  хотела  бы  видеть  на
прошении, и мое включено в него,  так  что  я  тоже  подписал.  Она  очень
симпатичная  -  просто  куколка.  И,   между   прочим,   но   это   строго
конфиденциально, именно от нее я узнал про  тот  забег.  Какой-то  пациент
сообщил доктору, а тот не знал, что делать. Он в жизни никогда  не  играл.
Он также был личным врачом Эдварда Б.Марлоу - президента банка.  В  общем,
медсестра заполучила мою подпись, как, наверное, и подпись каждого, к кому
обратилась, но все равно это не помогло.  Они  не  собираются  освобождать
Дюваля условно-досрочно, пока  он  не  вернет  деньги,  по  крайней  мере,
большую их часть. Он может оставить у себя тысяч  тридцать-сорок,  сказав,
что они уже потрачены, но власти, естественно, будут держать его,  пока  у
него где-то спрятаны почти четыреста тысяч.  Ты  хоть  представь  петицию,
подписанную всеми жителями Калифорнии от мала до велика, - они  все  равно
его не выпустят.
     Мейсон допил виски.
     - Большое спасибо. Мне пора.
     - Вы уже уходите? - воскликнул Баллард. - Вы же только что пришли!
     Мейсон улыбнулся, вставая.
     -  У  меня  назначена  поздняя   встреча.   Спасибо   за   помощь   и
гостеприимство.
     - Мне бы очень хотелось, чтобы вы остались и выпили со  мной  еще  по
стаканчику.
     - Нет, спасибо, когда я за рулем, я не пью больше одного.
     Адвокат попрощался, сел в машину,  выехал  с  подъезда  к  бунгало  и
отправился домой.
     Мейсон  уже  заезжал  в  гараж,  когда  ночной  сторож  сделал  почти
незаметное движение, давая Мейсону сигнал повернуть обратно.
     Адвокат нажал на тормоз, остановил машину и уже начал пятиться назад,
но не успел выехать на улицу.
     По пандусу бежал мужчина. Он догнал машину Мейсона и открыл дверцу.
     - Мистер Перри Мейсон?
     - Что вам нужно? - резким тоном спросил адвокат.
     Мужчина вручил Мейсону сложенный документ.
     - Повестка о явке в Суд.  Вы  должны  предстать  перед  Большим  Жюри
завтра в десять утра. Это вызов Дуцес Тэкум [Duces tecum - приказ о явке в
Суд с документами, перечисленными в приказе (лат.)].  Вы  должны  взять  с
собой все купюры или другие законные платежные средства,  полученные  вами
от Арлен Дюваль и находящиеся в вашей собственности. Спокойной ночи.
     Мужчина захлопнул дверцу машины, повернулся и направился к выходу  из
гаража. Мейсон отпустил тормоз и съехал с пандуса.
     - Я поставлю ее, мистер Мейсон,  -  сказал  ночной  сторож,  а  потом
спросил тихим голосом: - Кто