- Да к черту вас! Я найму сам адвоката.
   Он резким толчком открыл дверь, прошел внутрь и со  стуком  захлопнул
ее. Мейсон какое-то мгновение поколебался, а потом медленно спустился по
ступенькам к автомобилю, где его ждала Делла Стрит.
   - Ну? - спросила она.
   - Теперь-то мне хотелось бы, чтобы у меня  был  свидетель,  -  сказал
Мейсон.
   - А что он сказал?
   Мейсон завел двигатель и описал поворот.
   - Значение имеет последнее, сказанное им.
   - И что же это?
   - Что я могу идти к черту и он собирается нанять адвоката, который бы
представлял его интересы.
   У него было что утаивать? - спросила Делла Стрит.
   -  Это  он  наполнил  бутылочку  таблетками  сахарного  заменителя  и
зашвырнул ее в озеро Туомби прошлой ночью.
   - Шеф! - торжествующе воскликнула она. - Он признал это?
   Это был последний раз и для меня, когда признал, - сказал  Мейсон.  -
Он наймет себе адвоката,  а  на  свидетельском  месте  будет  дьявольски
лгать.
   - Ну и что же нам теперь делать?
   - Теперь мы можем поесть.
   Делла Стрит осмыслила значение того, что произошло,  а  потом  спустя
мгновение удрученно сказала:
   - Теперь мне уже расхотелось.

Глава 12

   Была уже почти полночь. Делла Стрит с  темными  кругами  под  глазами
сидела за своим письменным столом и с тревогой  наблюдала  за  Мейсоном,
который нервно расшагивал по кабинету после  их  возвращения  с  унылого
обеда, где пара  коктейлей  не  смогла  оживить  их.  Делла  Стрит  едва
прикоснулась к бифштексу,  а  Мейсон  поел  с  отвлеченным  безразличием
приговоренного,  съедающего  свой   последний   обед.   Наконец   Мейсон
остановился:
   - Иди домой, Делла.
   - Нет, - покачала она головой, - прежде мы должны узнать.
   Мейсон посмотрел на свои часы:
   - Сейчас без четверти  двенадцать.  Полиция  весь  вечер  караулит  в
квартире Джона Локка. К половине одиннадцатого они  начали  подозревать,
что он от них ускользнул. К половине двенадцатого были уверены в этом, а
сейчас предпринимают какие-то шаги.
   - Что за шаги? - спросила Делла Стрит.
   - Взгляни на это так, как смотрит полиция, -  сказал  Мейсон.  -  Они
знают, что Надин и Джон Локк исчезли. Они станут подозревать, что он мог
быть свидетелем против нее, и начнут принимать меры,  чтобы  заручиться,
что его свидетельство обеспечено.
   - Вы имеете в виду,  что  они  чувствуют,  что  Джон  и  Надин  хотят
пожениться?
   - Полицейские ведь не дураки. Эта мысль пришла и  им  в  голову.  Они
поняли это по крайней мере еще час назад.
   - Что они могут сделать?
   - Прежде всего они могут перекрыть контрольные пункты  вдоль  границы
штата, отправить сообщение по радио в Лас-Вегас и  в  Юту.  Единственный
шанс для Джона заключается в том, чтобы нанять самолет  и  добраться  до
Юты, а там успеть жениться на Надин, прежде чем  полиция  обнаружит  его
исчезновение.
   Делла Стрит, готовая вот-вот расплакаться, сказала:
   - Вот что получается из-за моего вмешательства. Я не думала, что  так
получится. Если бы я подождала и вы бы поговорили с ним, то посоветовали
бы ему раздобыть самолет и...
   - Адвокату не положено  предпринимать  шаги  для  утаивания  улик,  -
сказал Мейсон.
   - Вы могли бы сказать об этом косвенно. Я все еще  думаю,  что  мы  в
любую минуту что-то узнаем. Надеюсь, что они сумели это сделать.
   Мейсон снова принялся мерить шагами кабинет.
   - Пол Дрейк знает? - спросила Делла.
   - Пол Дрейк наблюдает за всем этим с самой лучшей позиции,  -  сказал
Мейсон. - Он должен знать, что происходит.
   - Шеф, - сказала она,  -  а  сколько  таблеток  цианида  было  в  той
бутылочке, которую нашла полиция?
   - Этого мы не знаем, - ответил Мейсон. - Полиция не посвящает  нас  в
свои секреты.
   - А когда же мы узнаем?
   - Если Гамильтон Бюргер будет достаточно быстр, то мы узнаем об этом,
когда это дело дойдет до суда.
   - А вы думаете, что оно дойдет до суда?
   - Да.
   - Даже если Надин и Джон поженятся? Мейсон кивнул.
   - Но  если  они  в  самом  деле  поженятся  и  если  Джон  не  сможет
свидетельствовать, тогда вы сумеете разрушить это дело.
   - Здесь что-то не так,  -  сказал  Мейсон.  -  У  нас  слишком  много
таблеток цианида. Ты помнишь, что полиция  извлекла  одну  бутылочку  из
озера. Джон, по его словам, выбросил горсть  таблеток  в  унитаз.  Стало
быть, получается две бутылочки с  таблетками  цианида.  Далее  мы  имеем
бутылочку с таблетками сахарного заменителя, которая  была  заброшена  в
озеро. Всего  получается  три  бутылочки:  одна  из  них  с  безвредными
таблетками и две с цианидом.
   - Но Джексон Ньюбэрн выбросил эту бутылочку с сахарным заменителем  в
озеро...
   - Но он намерен отрицать это, - сказал Мейсон. - Полиция  будет  рада
пришить это мне. Они не будут очень уж  строги  с  Джексоном  Ньюбэрном,
если он сумеет сочинить какую-нибудь миленькую байку для них о том,  как
получилось, что он оказался в мотеле "Прилив" и встречался с Надин.
   - Но может ли он сделать это, шеф? Сможет ли солгать  так,  чтобы  не
оставить никаких зацепок, которые вы сумели бы потом размотать?
   Прежде чем Мейсон смог ответить, резко зазвонил телефон. Делла  Стрит
подняла трубку.
   - Привет... Да, Пол.
   Из трубки доносились пронзительные звуки.  Мейсон,  стоявший  у  угла
письменного стола, с тревогой наблюдал за Деллой Стрит, и не нужны  были
слова, которые объяснили бы ему, что случилось. Он  видел  испуг  на  ее
лице.
   - О, Пол, - задыхаясь, сказала она.
   И вдруг он увидел в ее глазах испуг.  Мейсон  подошел  к  вешалке  со
шляпами, снял оттуда свою, потом подошел к выключателю.
   - Хорошо, я ему скажу,  -  давясь  слезами,  сказала  Делла  Стрит  и
положила трубку. - Пол хочет, чтобы мы  заглянули  в  его  контору.  Они
перехватили Надин и Джона Локка на полпути в Юту. Этот проклятый  кретин
ехал на своем автомобиле, а полиция  знала  номерной  знак.  Теперь  они
торжествуют и уже сделали заявление прессе.
   Делла Стрит подошла к Мейсону. Адвокат  щелкнул  выключателем,  обнял
Деллу за талию, и она расплакалась, положив голову на его плечо.

Глава 13

   Пол  Дрейк  вошел  в   кабинет   Мейсона   вскоре   после   полуночи,
поприветствовал Деллу и швырнул на письменный стол ранние выпуски газет.
   - Насколько это плохо? - спросил Мейсон, не глядя на газеты.
   - Они в самом деле ловко  сработали,  -  сказал  Дрейк.  -  Гамильтон
Бюргер вел себя строго этично. Он чопорно  отказался  прокомментировать,
но вот  сержант  Голкомб  из  отдела  по  расследованию  убийств  сделал
заявление.
   - В кабинете Гамильтона Бюргера?
   - Да, и постоянно излучая цитаты из Гамильтона Бюргера, который кивал
время от времени головой, как бы закрывая кавычки.
   - Ах как интересно. Это очень скверно?
   - Хуже и быть не может. Сержант Голкомб заявил,  что  ему  доводилось
встречать много дел об убийстве, где адвокатом был Перри Мейсон, поэтому
его попытки сбить  со  следа  были  почти  привычные.  И  эта  фальшивая
бутылочка-улика с  таблетками  сахарного  заменителя  ни  на  минуту  не
одурачила полицию. Они поняли, что Надин раздобыла цианид в лаборатории,
где работает Джон Локк, так что когда тот не появился у себя в квартире,
полиция начала расследование. Они выяснили, что Джон Локк  встречался  в
своем кафе с мужчиной, который по описанию соответствовал Перри Мейсону.
   К десяти часам, когда полиция выяснила, что  нельзя  найти  ни  Надин
Фарр,  ни  Джона  Локка,  сообразительный  сержант  Голкомб   предпринял
ответные меры. Установив заграждения на шоссе, ведущие к Лас-Вегасу и  в
Юту, полиция сумела обнаружить сбежавшую  парочку  прямо  на  выезде  из
Индио.
   - Как остроумно, - саркастически сказал Мейсон.
   -  Эти  ребятишки  поистине  сейчас  блаженствуют  в   теплых   лучах
собственного самоутверждения, - сказал Дрейк. - Прямо тошнит  от  этого.
Тут тебе и фотографии сияющего от радости окружного  прокурора,  который
твердо  придерживался  профессиональной   этики,   не   сделав   никаких
комментариев, и сержанта Голкомба, курящего  большую  черную  сигару,  а
заодно и рыдающей парочки в тот момент, когда их сцапали на пути в  Юту,
где они собирались пожениться.
   - Да, от скромности сержант Голкомб никогда не умрет.
   - Обрати внимание, как мило сияет Гамильтон Бюргер.
   - Пускай себе сияет, - откликнулся Мейсон. - А  есть  там  что-нибудь
насчет Джексона Ньюбэрна?
   - Полное молчание, - сказал Дрейк. - Ты хочешь прочитать этот хлам?
   - Не сейчас.  Давай  не  будем  обманывать  себя,  Пол.  Мы  получили
сокрушительный удар. Уже отсчитали девять раз, а мы  все  еще  лежим  на
ринге. Надо подняться на ноги и продолжить  бой,  но  очень  не  хочется
вставать и больно.
   - Ты чертовски прав: очень больно.
   - А как насчет прошлого Надин? Ты говорил, что получил об этом что-то
секретное.
   - Вся эта история, - сказал Дрейк, - уходит корнями лет  на  двадцать
пять назад, ко времени, когда мать Надин Фарр работала у Мошера Хигли  в
качестве личной секретарши.
   - Господи, - воскликнула Делла Стрит, - ты думаешь,  что  Надин  Фарр
могла быть дочерью Мошера Хигли?
   - Не торопись, - предостерег ее Дрейк. - Ты хочешь поставить  впереди
лошади пару телег, да еще впрягаешь в упряжь больную лошадь.
   - Рассказывай  как  знаешь,  Пол,  -  ухмыльнулся  Мейсон,  -  только
давай-ка поживее.
   - Мошер Хигли и человек по  имени  Уэсли  Мэнн  Дженнингс,  -  сказал
Дрейк, - были партнерами в пи строительной компании. А  Роза  Фарр  была
личным секретарем и управляющей конторой. Она держала в  голове  столько
данных, что целой бухгалтерии ушло бы полчаса  на  то,  чтобы  раскопать
это. Она отвечала на телефонные звонки,  принимала  решения,  передавала
сообщения и вообще улаживала дела  в  какие-то  секунды,  зная  об  этом
бизнесе больше, чем кто-либо другой, занимающийся им.
   - Не углубляйся в эту часть дела, Пол, - сказала Делла Стрит.  -  Мне
нравится  слушать,  как  ты  детально  описываешь  образе  секретарского
мастерства. Я нахожу, что секретарш просто хронически недооценивают.
   - Ну эту-то вполне оценивали, - сказал Дрейк. - И Хигли, и  Дженнингс
высоко ценили ее. Я думаю, что они оба были влюблены в  нее.  Хигли  был
ловкачом, а Уэсли Дженнингс был женат. Роза Фарр любила Уэсли, но кто-то
донес об этом его жене. А та использовала это как повод для того,  чтобы
заграбастать себе всю собственность Дженнингса, заставив  продать  часть
вкладов в  этой  компании.  Ну,  вы  знаете,  как  развиваются  подобные
ситуации.  Когда  распадается  брак  и   муж   пытается   рассказать   о
случившемся, то это  звучит  весьма  тускло,  потому  что  он  не  может
припомнить всех  мелочей,  которые  возникают  в  повседневной  семейной
жизни. Но женщина вспоминает каждый случай, когда  муж  нашел  пуговицу,
оторвавшуюся от его рубашки, и в  знак  протеста  загнал  ее  ногой  под
туалетный столик.
   - Ты можешь углубиться в эту сторону дела, Пол, - с  улыбкой  сказала
Делла Стрит.
   - Черт подери, это же правда, - сказал Дрейк. - Любая  женщина  может
взять пару месяцев обыденной семейной жизни и с помощью записной  книжки
и легкого приукрашивания вещей изобразить мужчину грубым животным.  Жена
Уэсли Дженнингса оказалась просто сукой, которая хотела  много  денег  и
роспуска компании, чтобы Дженнингс ликвидировал все, чтобы получить  это
в виде наличных. Поэтому Дженнингс задерживал это дело, как только  мог,
и они с Розой Фарр работали вместе, стараясь спрятать в некий  секретный
фонд  как  можно  больше  наличных,  чтобы  предложить  жене  заманчивый
денежный куш. Роза Фарр, знавшая бизнес, помогала  Уэсли  Дженнингсу  во
всем. Они  хотели  пожениться,  как  только  миссис  Дженнингс  заключит
соглашение о праве собственности и даст ему развод.  Это  был  еще  один
рычаг, который использовала миссис Дженнингс, чтобы получить деньги.
   - Что же произошло? - сказал Мейсон. - Имея  в  виду  тот  факт,  что
Надин носит имя своей матери, я предполагаю...
   -  Ты  верно  предполагаешь,  -  сказал  Дрейк.  -  Уэсли   Дженнингс
застрелился, а спустя семь с половиной месяцев у Розы родилась Надин.
   - Так какого же черта он покончил с собой и оставил Розу Фарр в такой
ситуации? - спросила Делла Стрит.
   - Ну, если посмотреть на это односторонне, - сказал Дрейк, -  то  это
разумно. Когда Роза Фарр обнаружила, что  у  нее  будет  ребенок,  Уэсли
Дженнингс понял, что он побежден. Его жена как раз  искала  повода,  что
дало  бы  возможность  сделать  обвинение  в  супружеской   измене   для
завершения продуманной жестокости.
   - И что случилось после? - спросила Делла Стрит.
   - Роза Фарр ушла из бизнеса. Она родила ребенка  и  спустя  несколько
месяцев умерла. Теперь слушай главное, Перри. Роза Фарр написала письмо,
которое оставила в банке для вручения Надин  в  день  восемнадцатилетия.
Никто  не  знает,  что  в  нем.   По   всей   вероятности,   Роза   Фарр
воспользовалась такой возможностью,  чтобы  рассказать  Надин,  что  она
незаконнорожденная, да  еще  такие  вещи,  которые  заставили  бы  Надин
подумать о многом. Спустя месяц после того, как Надин было передано  это
письмо, она приехала к Мошеру Хигли и стала жить у него. Он  решил  дать
ей образование. Между ними не  было  привязанности.  Хигли  ненавидел  и
побаивался ее.
   - Иными словами, - сказал Мейсон, - в  этом  письме  была  рассказана
правдивая история, которая изменила всю картину.
   - Наверное, так, - кивнул Дрейк.
   Мейсон стад говорить, как бы размышляя вслух:
   - Могло быть так, что  Хигли  мошеннически  завладел  имением  своего
компаньона при ликвидации компании или в смерти  Уэсли  Дженнингса  было
что-то подозрительное. Может быть, это не было  самоубийством,  а  Хигли
мог спустить курок и сделать так, что это  выглядело  как  самоубийство.
Брось это, Пол, мне придется выяснить, что было в этом письме.
   - Тебе и окружному прокурору, - заметил Пол.
   - Это тот случай, когда мы не можем позволить  себе  никаких  ошибок,
Пол. Это письмо не может быть использовано  как  улика,  чтобы  доказать
факты, которые мы хотим утаить. Но его могут использовать против  Надин,
чтобы установить причину.  Взглянем  на  эту  ситуацию  с  точки  зрения
окружного прокурора. Имеется незаконнорожденный ребенок, плод внебрачной
связи. Девочке исполняется восемнадцать лет.  Она  вскрывает  письмо  от
своей матери, которое  содержит  информацию,  что  дает  ей  возможность
поехать к Мошеру Хигли и шантажировать его. Если бы Мошер Хигли был жив,
мы могли бы, по крайней мере, попытаться доказать  правдивость  тех  или
иных фактов, изложенных в письме. Но теперь мы не можем расследовать их.
Однако письмо поможет установить мотивировку.
   С точки зрения окружного прокурора, ни у Мошера Хигли, ни у Надин  не
было никакой привязанности друг к другу. Она узнала информацию,  которая
дала ей возможность поселиться в его доме и заставила его взять на  себя
ее обучение в школе и в колледже. Джон  Локк  влюбился  в  Надин.  Мошер
Хигли был другом семьи Локков. Он не хотел, чтобы Джон Локк  попался  на
удочку шантажистки. Он пытался оставаться джентльменом, но не отправился
к Локкам и не рассказал  им  эту  историю,  а  велел  Надин,  чтобы  она
убиралась. И спустя несколько  дней  Мошер  Хигли  получает  в  шоколаде
цианистый калий, а Надин  признается  доктору,  что  это  было  страшной
ошибкой.
   - И как, черт подери, ты сможешь противостоять этому, Перри?
   Мейсон покачал головой.
   - Если бы я мог придумать ответ на это, Пол,  я  бы  был  больше  чем
адвокат. Я бы тогда был колдуном.
   - А сможет ли полиция найти такую же информацию?
   - Так ты же нашел.
   - Я думаю, что они воспользуются теми же источниками. Но  у  тебя,  -
сказал Дрейк, - есть одно преимущество: ты можешь добиться, чтобы  Надин
рассказала тебе содержание письма.
   - Это может сделать и полиция, Пол. - Но как?
   Мейсон сделал жест, как если бы выжимал мокрую тряпку.

Глава 14

   Мейсон сидел в тюремной  комнате  для  свиданий.  По  другую  сторону
проволочной перегородки с мелкими ячейками на него смотрела  спокойными,
задумчивыми глазами Надин Фарр, выглядевшая благодушной и прекрасной.
   - Вы собираетесь посадить меня на свидетельское  кресло?  -  спросила
она.
   Мейсон в задумчивости разглядывал ее.
   - Давайте говорить прямо, Надин. Если я посажу вас  на  свидетельское
место, то вам придется рассказать о письме, оставшемся вам от матери.
   Она несколько секунд молчала.
   - Я хочу узнать, о чем было письмо, - сказал Мейсон. Я уже  говорила,
что никогда и никому не расскажу.
   - Я, как ваш адвокат, должен знать. Она покачала головой.
   - Возможно, - продолжал Мейсон, - вы не понимаете, до  какой  степени
безнадежна  ситуация.  Гамильтон  Бюргер  собирается  заявить,  что   вы
шантажировали  Мошера  Хигли,  чтобы  он  предоставил  вам   кров,   дал
образование и сделал наследницей его остаточного  имущества,  включив  в
завещание.
   - И что же потом?
   - Потом присяжные будут настолько предубеждены против вас, что,  если
будет хотя бы малейшее свидетельство, что вы отравили Хигли, они вынесут
вердикт об убийстве первой степени.
   - И что же в итоге мы должны делать?
   - В итоге, - терпеливо сказал Мейсон,  -  мы  будем  это  оспаривать,
доказывая им, что вы не шантажировали Мошера Хигли.
   Она твердо встретила его взгляд.
   - А вам никогда не приходило в  голову,  что  причина,  почему  я  не
пыталась объяснить случившееся, состоит в  том,  что  окружной  прокурор
прав?
   Мейсон поднял брови.
   - Я шантажировала его и сожалею  о  том,  что  не  шантажировала  еще
больше.
   Мейсон с тревогой посмотрел туда, где в дальнем конце комнаты  стояла
надзирательница.
   - Не говорите так резко, - сказал он.
   - Мошер Хигли был убийцей, - сказала она. - Он  убил  моего  отца,  а
затем умерла моя мать.
   - Где письмо, которое вам оставила мать?
   - Я его сожгла.
   - А что там было написано?
   - Моя мать пыталась объяснить мне, почему я была рождена  вне  брака,
рассказать о тех трудностях, которые ожидают  меня  в  жизни.  Но  между
строк письма я обнаружила то, над чем я принялась думать.  В  то  время,
когда мой отец покончил с собой, компания была замешана в одном скандале
по поводу строительства большого школьного здания.  Мошер  Хигли  сделал
все так, что мой отец был ответственным за эту работу, а  выплаты  делал
он. Считалось что мой отец покончил с собой, когда узнал, что  моя  мать
беременна и что его жена собирается настоять на  вызове  ее  в  суд  как
свидетельницы в бракоразводном процессе. Но мой  отец  не  убивал  себя.
Мошер Хигли убил его, когда мой отец показал  ему  доказательство  того,
что именно он был ответственным  за  нечестную  сделку  в  строительстве
школьного здания, а Хигли сделал так, что это выглядело самоубийством.
   - Продолжайте.
   - Мошер Хигли не знал содержания письма, которое  оставила  мать,  но
знал, что было какое-то письмо, которое должны были передать мне в  день
моего восемнадцатилетия. Я выяснила, что он отчаянно  боялся  того,  что
могло быть написано в письме. Ему было интересно,  много  ли  знала  моя
мать.  Я  стала  блефовать,  сказав  ему,  что  в  письме  есть   улика,
доказывающая, что он убил моего отца и мошеннически разорил компанию.  Я
угрожала нанять детективов и доказать,  что  он  убийца  и  забрал  себе
деньги, которые по закону должны были бы принадлежать  мне  как  дочери,
даже если я и была незаконнорожденной.
   - Говорите дальше, - сказал Мейсон.
   - Он согласился,  чтобы  я  приехала  и  жила  вместе  с  ним,  чтобы
завершить образование, которое было весьма поверхностным. Поверьте  мне,
этот мир был ко мне достаточно суров. Я была  сиротой,  ублюдком,  и  на
меня сыпались тяжелые удары. Я нуждалась в образовании.  А  кроме  того,
меня мало интересовало, что произойдет.
   - Вы ненавидели Мошера Хигли?
   - Я его ненавидела всеми  клеточками,  а  он