графию.
   - Где?
   - В газетах. Потому-то полиция прежде всего вызвала меня.
   - Но как полицейские узнали, что вы видели ее фотографию в газетах?
   - А я позвонила им и предупредила, что фотография  Минервы  Минден  в
газете на самом-то  деле  является  фотографией  Дорри  Эмблер,  которая
снимала у меня квартиру...
   - И тогда полиция приехала поговорить с вами?
   - Да.
   - А когда Дорри Эмблер сняла у вас квартиру?
   - В мае.
   - Так откуда же вы знаете, что это была  не  обвиняемая,  не  Минерва
Минден, что не она сняла у вас квартиру?
   - Потому что в то время я ее не знала. В то время я никогда ее  и  не
видела.
   - Но вы ведь признали, что не можете отличить ее от Дорри Эмблер.
   - О нет, я могу, мистер Мейсон. После того как я сообразила, что  это
всего-навсего сходство, и внимательно изучила обвиняемую, то, как я  вам
говорила, сделала второе опознание. Присмотревшись более внимательно,  я
сказала тогда, что та, которую я опознала как Дорри Эмблер, была  кем-то
другим и выглядела очень похоже на нее, но это была не мисс Эмблер.
   - И в тот момент вы были уверены, что  мисс  Минден,  обвиняемая,  не
была тем лицом, которое снимало квартиру?
   - Да, абсолютно уверена.
   - Из-за того что вам так сказала полиция?
   - Нет. Совсем, совсем по-другому. Я убедилась сама...
   - Благодарю вас, - наклонил  голову  Мейсон.  -  У  меня  больше  нет
перекрестных вопросов.
   - Вы свободны, миссис Диксон, - сказал Парма. - А  теперь  я  намерен
вызвать на свидетельское  место  лейтенанта  Трэгга,  совсем  ненадолго,
просто по вопросу опознания...
   - Очень хорошо, вызывается  лейтенант  Трэгг,  -  провозгласил  судья
Флинт.
   Трэгг подошел, принял присягу, дал свидетельские показания о том, что
прибыл в квартиру 907 в меблированных комнатах  Паркхэрста  в  ответ  на
вызов, обнаружил там умирающего, и  тот  впоследствии  был  опознан  как
частный детектив Марвин Биллингс.
   Итак, что же произошло с мистером Биллингсом?
   Он умер.
   - Когда?
   - По дороге в больницу. Он  получил  ранение  в  грудь,  и  эта  рана
оказалась смертельной. Это произошло двенадцатого сентября.
   - А как скоро после вашего прихода его увезла "скорая помощь"?
   - В пределах десяти, ну, самое большее - пятнадцати минут.
   - Благодарю вас, - сказал Парма и повернул голову к  адвокату.  -  Вы
можете приступить к перекрестному допросу.
   - У меня нет вопросов, - развел руками Мейсон.
   - Вызовите Делберта Комптона, - приказал Парма.
   Комптон, солидного вида грузный субъект лет пятидесяти  с  небольшим,
осторожно втиснулся в кресло для свидетелей  и  внимательно  изучил  зал
суда колючим запоминающимся взглядом.
   - Ваше имя  -  Делберт  Комптон,  вы  проживаете  в  этом  городе  на
протяжении нескольких последних лет и являетесь  младшим  компаньоном  и
управляющим делами детективного агентства "Биллингс и Комптон". Верно?
   - Да, сэр.
   - На вас лежала основная часть работы в  конторе,  а  ваш  компаньон,
Марвин Биллингс, отвечал за внешние операции?
   - Да, сэр.
   - Если высокий суд позволит, - поднялся прокурор Гамильтон Бюргер,  -
замечу, поскольку мой младший коллега несколько тушуется, что  вот  этот
мужчина,  свидетель,   настроен   враждебно.   Я   хотел   бы   получить
постановление высокого суда о том,  что  это  -  свидетель,  настроенный
враждебно, и разрешить нам задать основные вопросы.
   - Но он пока что не выказал  никакой  враждебности,  -  рассудительно
сказал судья Флинт. - Если же до этого дойдет,  вы  сможете  возобновить
ваше  ходатайство.  На  данный  момент  высокий  суд  примет  реплику  к
сведению. Продолжайте, мистер Парма.
   - Вы продолжали  заниматься  своей  работой  в  этом  городе  шестого
сентября?
   - Да, сэр.
   - Были ли вы в течение сентября наняты обвиняемой в данном деле?
   - Ну... полагаю, что так... да.
   - Кто вас нанимал?
   - Представитель обвиняемой, управляющая ее  делами  миссис  Генриетта
Халл.
   - Какова была задача найма?
   - Я получил указание поместить  в  газете  объявление,  подыскивающее
незамужних женщин с определенной внешностью.
   - Вы поместили в газете такое объявление?
   - Да.
   - Вознаграждение было высоким?
   - Тысяча долларов в месяц.
   - Что вы делали дальше?
   - Я поручил одному из моих  оперативников,  женщине,  снять  номер  в
гостинице и провести беседы с претендентками.
   - Какие указания вы дали вашей оперативнице?
   -  Возражаю  против  этого  вопроса,  -  приподнялся  Мейсон,  -  как
некомпетентного, неуместного и несущественного, основанного на слухах  и
домыслах, вне пределов, доступных подсудимой...
   - Поддерживается, - сказал судья Флинт.
   - Хорошо, я поставлю вопрос иным образом, -  сказал  Парма.  -  Какие
указания были даны вам Генриеттой Халл для передачи вашей оперативнице?
   - Она мне ничего не говорила.
   - Она не говорила, что вам надлежит делать? - изумился Парма.
   - Нет, я этого не сказал. Я буквально сказал сейчас, она не  говорила
мне, какие указания надо давать моей оперативнице.
   Парма как-то беспомощно посмотрел на судью Флинта.
   - Хорошо, - сказал судья Флинт. - Берите дело в свои руки.  Задавайте
основные вопросы.
   - Я поставлю вопрос вот так, - ожил Парма. -  Не  советовала  ли  вам
Генриетта  Халл,  выступающая  от  имени  обвиняемой,  придумать   некий
спектакль с  этим  отбором:  устроить  тщательно  разработанную  систему
опроса претенденток, но при этом их данные, какими бы они  ни  были,  не
должны были иметь никакого отношения к результату отборочного  конкурса,
вам надо было просто дожидаться, пока не явится молодая женщина, похожая
на фотографию, которую вам вручили? Нанять следовало ту особу, у которой
будет наиболее полное сходство с фотографией...
   Свидетель колебался довольно долго.
   - Отвечайте на вопрос, - сказал судья Флинт.
   - Ну... да. /
   - Вы наняли молодую женщину по имени Дорри Эмблер, она потом  звонила
вам каждый день по незарегистрированному номеру для того, чтобы получить
указания, что ей следует делать, так?
   - Да.
   - И  вы  сообщили  Генриетте  Халл,  что  смогли  не  то  что  нанять
претендентку, похожую на молодую женщину на той  фотографии,  но  наняли
именно эту самую особу, снятую на фотографии, так?
   - Да.
   - Генриетта Халл воскликнула, что это невозможно, а вы предложили  ей
взглянуть самой и для этого  отправили  молодую  женщину  прогуляться  в
установленное время через определенный перекресток, чтобы Генриетта Хачл
могла тайком за ней понаблюдать и убедиться сама, так?
   - Так.
   - Затем Генриетта Халл поручила вам начать изучение прошлого  молодой
девушки, да?
   - Да.
   - И вы, исполняя указания, полученные от Генриетты Халл, поручили  ей
прогуливаться  взад-вперед  по  Голливудскому  бульвару,  поблизости  от
перекрестка с Западной улицей, вдруг да свидетельница миссис Элла Грэнби
опознает в ней особу, управлявшую шестого сентября автомобилем,  который
совершил наезд и скрылся с места происшествия, так?
   - Ну нет, не совсем так.
   - Что вы подразумеваете под "не совсем так"?
   - Я не говорил ей всего этого...
   - Но вы же велели ей прогуливаться по Голливудскому бульвару,  вблизи
от перекрестка с Западной улицей, да?
   - Ну... да.
   - И велели сообщить вам обо всем, что бы там ни произошло?
   - Да.
   - И что же, она сказала вам, что неизвестная женщина опознала  в  ней
кого-то?
   - Да.
   - И после этого вы велели ей в  течение  следующего  дня  отдыхать  и
ничего не делать?
   - Я не помню во всех подробностях своих указаний, но  что-то  в  этом
роде, возможно, имело место...
   - И все это делалось по указаниям, полученным от Генриетты  Халл,  не
так ли?
   - Да.
   - Вы регулярно отчитывались Генриетте Халл?
   - Да.
   - У меня все. Перекрестный допрос, - проскрежетал Парма.
   - Откуда вам известно,  -  начал  Мейсон,  -  что  Генриетта  Халл  -
представительница обвиняемой?
   - Она мне сама так сказала.
   - В каком-то разговоре?
   - Да.
   - Лично или по телефону?
   - По телефону.
   - Стало быть, Генриетту Халл вы не видели никогда. Это верно?
   - Да, верно. Я говорил с ней только по телефону.
   - Вы получили вознаграждение за вашу работу?
   - Да.
   - Выписали вы обвиняемой счет?
   - Нет, не выписал.
   - Отчего же?
   - Мне заплатили авансом.
   - Кто вам платил?
   - Я получил деньги от Генриетты Халл.
   - В виде чека?
   - Наличными.
   - Но раз вы никогда не встречались с Генриеттой Халл,  она  не  могла
вручить вам наличные.
   - Она мне их прислала.
   - Каким образом?
   - Через посыльного.
   - Сколько именно?
   - Три с половиной тысячи долларов.
   - Вы лично видели Дорри Эмблер?
   - Да.
   - А обвиняемую?
   - Да, совсем недавно. И, разумеется, вижу сейчас.
   - Существует ли поразительное физическое сходство между Дорри  Эмблер
и обвиняемой?
   - Да, сверхпоразительное сходство.
   Мейсон пристально посмотрел на свидетеля.
   - Насколько нам известно, мистер Комптон, - раздельно сказал он, - вы
были наняты не обвиняемой, но Дорри Эмблер.
   - Что? - ужаснулся свидетель, бледнея.
   - Дорри Эмблер, - продолжал Мейсон, - хотела  доказать  претензии  на
состояние Харпера Миндена, нуждалась в  определенной  доле  известности,
чтобы начать свою кампанию... Ей нужна была  газетная  реклама.  Поэтому
она позвонила вам, заявила, что она Генриетта Халл, и...
   - Одну минуту, одну минуту, - закричал Парма, вскакивая.  -  Все  это
неожиданные  факты.  Это  только  версия  адвоката,  и  я  возражаю   на
основании...
   - Я снимаю вопрос, - улыбаясь,  сказал  Мейсон,  -  и  спрошу  иначе.
Мистер Комптон, если бы Дорри Эмблер пожелала привлечь внимание к своему
сходству с обвиняемой, если бы она  позвонила  вам,  что  она  Генриетта
Халл, и попросила бы вас поместить объявление  в  газете,  нанять  Дорри
Эмблер, когда та появилась, - мистер Криптон, вы ведь не  опровергли  бы
такую возможность происходящего.
   - Возражаю против этого вопроса, -  торопливо  сказал  Парма,  -  как
спорного и требующего  от  свидетеля  вывода.  Это  противоречит  нормам
перекрестного допроса и предполагает недоказанные факты.
   - Поддерживается, - согласился судья Флинт.
   Мейсон, сумевший изложить свою  версию  так,  чтобы  присяжные  могли
усвоить ее, улыбнулся свидетелю.
   - Вы ведь не знали наверняка, что особа, с  которой  говорили  как  с
Генриеттой Халл, и была Генриетта Халл, не так ли?
   - Нет, сэр, не знал.
   - А вы сами хоть раз в течение всего срока звонили Генриетте Халл?
   - Нет, сэр, она звонила мне сама.
   - А почему же не вы ей?
   - Потому что она просила меня не делать этого. Она распорядилась, что
сама будет звонить мне, и все тут.
   Мы не пререкаемся в таких случаях.
   - Следовательно, вы никогда не звонили к ней домой или на работу?
   - Таковы были указания...
   - ...данные вам кем-то, кто, насколько вам известно, мог  быть  Дорри
Эмблер или любой другой женщиной?
   - Возражаю против  этого  вопроса,  как  спорного  и  противоречащего
правилам перекрестного допроса, - поторопился Парма.
   Возражение отклоняется, отрезал судья Флинт.
   - Это был всего лишь чей-то голос в телефоне, - сказал Комптон.
   - И время от  времени  тот  же  самый  голос  в  телефоне  давал  зам
инструкции, что делать дальше?
   - Да.
   - Голос приказывал, какие инструкции вы должны давать Дорри Эмблер?
   - Да.
   - Вы никогда не встречались с обвиняемой до ее ареста?
   - Нет.
   - И никогда не вели с ней каких-либо разговоров по телефону?
   - Нет.
   - Вы никогда не звонили обвиняемой, чтобы  узнать,  поручала  ли  она
Генриетте Халл делать вам подобные предложения, и уж ни в коем случае не
звонили Генриетте Халл, так?
   - Да, это так.
   - У меня больше нет вопросов, - откинулся в кресле Мейсон.
   -  С  позволения  высокого  суда,  -  торжественно  сказал,  вставая,
Гамильтон Бюргер, - следующий свидетель, несомненно,  вызовет  споры.  Я
вызываю его отчасти  вне  всяких  правил.  Заявляю  высокому  суду,  что
намеренно не приношу извинений за временное  освобождение  свидетеля  из
места заключения. Мы...
   - Одну минуту, - вмешался Мейсон, поднимаясь, я  намерен  представить
это не правомочное действие на рассмотрение присяжных... Конечно, сейчас
не время спорить по этому поводу,  не  время  извиняться  за  подаренную
какому-то  уголовнику  прогулку  из  тюрьмы,  раз  дело  идет  о  высших
интересах, интересах правосудия...
   - Спокойно,  джентльмены,  спокойно,  -  засуетился  судья  Флинт.  -
Призываю  обе  стороны  не  переходить  на  личности,  да  здесь  и  нет
необходимости в каких-либо аргументах. Мистер Бюргер, если  у  вас  есть
дополнительный свидетель, вызовите его.
   - Очень хорошо, - сказал Бюргер, поворачиваясь и улыбаясь  присяжным,
поскольку успел донести до них  мысль,  которую  хотел  сообщить  им.  -
Вызовите Джаспера Данливи.
   Джаспер Данливи оказался  довольно  стройным  молодым  человеком  лет
тридцати с  небольшим,  который,  как  ни  странно,  ухитрился,  однако,
произвести самое  неблагоприятное  впечатление  за  то  время,  пока  он
подходил, поднимал руку, принимая присягу, и  усаживался  в  кресло  для
свидетелей.
   - Итак, - начал Гамильтон Бюргер, - ваше имя Джаспер Данливи.  -  Где
вы проживаете, мистер Данливи?
   - В окружной тюрьме.
   - Вы находитесь там в заключении?
   - Да.
   - Вас обвиняют в каком-то преступлении?
   - Да.
   - Вы знаете обвиняемую?
   - Да, сэр.
   - Когда вы впервые встретились с обвиняемой?
   - Примерно одиннадцатого сентября.
   - Вы знали Дорри Эмблер при жизни?
   Так, одну минуту, - живо запротестовал судья Флинт, - я  уже  выносил
постановление по этому вопросу. Слова "при жизни"  неуместны.  Присяжным
дается указание не обращать внимания на эту часть вопроса. Итак,  мистер
Данливи, вопрос таков: знали ли вы Дорри Эмблер?
   - Да, сэр.
   - Как вы познакомились с Дорри Эмблер?
   - Это длинная история.
   - Вы отвечайте, пожалуйста, на вопросы. Не  имеет  значения,  сколько
времени это займет. Нам всем, да  и  вам  в  первую  очередь,  абсолютно
некуда торопиться... Следите, чтобы ваши  ответы  точно  соответствовали
вопросу, и расскажите, как познакомились с ней.
   - Она украла мой автомобиль для побега.
   Большинство зрителей, находившихся в зале, от изумления разинули рты.
Присяжные вдруг разом подались вперед в своих креслах.
   - Не могли бы вы повторить ответ? - сказал Гамильтон Бюргер.
   - Она украла мой автомобиль для побега.
   - А что за автомобиль у вас был для побега?
   - "Кадиллак" с номерным знаком YXY-694.
   - Что, это был ваш личный автомобиль для побега?
   - Мы с приятелем собирались использовать его для побега. Само  собой,
у нас нет документов на этот автомобиль, сэр...
   - Где же вы его раздобыли?
   - Мы украли его в Сан-Франциско.
   - А кто такой ваш приятель, о котором вы упомянули?
   - Один мужичок по имени Барлоу Дэлтон.
   - Стало быть, говорите, что это автомобиль для побега?
   - Да, сэр.
   - А где он был, когда его у вас украли?
   - Стоял у загородного клуба Монтроуза.
   - А почему, собственно, вы назвали его автомобилем для побега?
   -  Потому  что  только  мы  с  приятелем  обмозговали  планчик,   как
пробраться в женский гардероб, набрать меховых пальто, кошельков,  всего
ценного, что там есть, потом удрать, и тут...
   - Что же произошло?
   - И тут какая-то женщина украла нашу машину.
   - Вы можете пояснить это?
   - Эта женщина была на танцевальном вечере. Она сильно  напилась.  Она
что-то не поделила со своим спутником, ушла от  него,  прыгнула  в  нашу
машину для побега, стоявшую там с включенным мотором, и укатила прочь.
   - И что же вы делали после этого?
   - Ну, нам оставалось только одно. Нам пришлось отыскать нашу машину.
   - Почему?
   - Потому что мы оставили десять тысяч долларов наличными в отсеке для
сигарет и перчаток.
   - А откуда взялись эти деньги?
   -  Мы  ограбили  отделение  банка  в  Санта-Марии  и  взяли  примерно
восемнадцать тысяч баксов. Десять тысяч завернули и положили в машине  в
отсек для сигарет и перчаток, а остальные поделили и держали  при  себе,
по три-четыре тысячи долларов у каждого.
   - Это были украденные деньги?
   - Ну, естественно.
   - А как насчет денег, положенных, как вы  выражаетесь,  в  отсек  для
сигарет и перчаток?
   - Они все были в банкнотах по  сотне  долларов.  Другие  деньги,  что
остались при нас, были  в  более  мелких  купюрах:  двадцатки,  десятки,
несколько купюр по пятьдесят... Но десять  тысяч  было  в  стодолларовых
бумажках, и мы решили, что эти деньги опасные.
   - Что вы хотите сказать словом "опасные"?
   - Что банк, возможно, знает их серийные номера.
   Мы решили на некоторое время попридержать их.
   - Продолжайте.
   - Ну, надо было сперва отыскать автомобиль, поэтому мы навели справки
через некоторых знакомых в нашем мире и узнали, что на нашем  автомобиле
был совершен наезд и с места происшествия она скрылась.
   А потом нам дали сведения,  что  машина  припрятана  в  гараже  Дорри
Эмблер, вот так мы и нашли автомобиль, только деньги уже исчезли.  Ну  и
тогда мы стали следить за Дорри Эмблер.
   - Так вы следили за ней? - спросил Бюргер.
   - Ну да. У нас были сначала трудной и в поисках ее следов, но в конце
концов мы ее нашли и несколько часов за ней следили.
   - И куда же она шла и когда? - спросил Бюргер.
   - Возражаю против этого вопроса как  некомпетентного,  неуместного  и
несущественного, - быстро сказал Мейсон.
   - Мы свяжем это воедино, ваша честь, - пообещал Бюргер.
   - Возражение отклоняется.
   - Она шла в контору Перри Мейсона, - сказал свидетель.
   - А потом? -  спросил  Бюргер,  и  присяжные  тут  же  с  напряженным
интересом подались вперед.
   - А оттуда она поехала в аэропорт, где все прогуливалась,  дожидаясь,
пока обвиняемая зайдет в женский туалет. В тот же момент она  подскочила
к газетному киоску, крикнула: "Это не ограбление", выстрелила  три  раза
из револьвера и бросилась в женский туалет.
   - Что же произошло дальше? - спросил Бюргер.
   - Вскоре после этого обвиняемая вышла из туалета и  была  арестована.
Поначалу ее вид сбил нас  с  толку,  но  в  их  голосах  была  некоторая
разница. Поэтому, после того как полиция увезла обвиняемую с  собой,  мы
подождали, и, конечно же, Дорри Эмблер появилась из туалета. На ней  для
маскировки было пальто, скрывавшее ее одежду, и темные очки в пол-лица.
   - И что же вы сделали? - спросил Бюргер.
   - А двинулись за Дорри Эмблер обратно, к ее квартире. К тому  времени
мы уже услышали по радио, что другой женщиной, той,  которую  арестовала
полиция, была Минерва Минден, наследница. Поэтому мы решили, что  напали
на след чего-то грандиозного.
   - Что вы сделали потом?
   - Мы подождали, пока обвиняемую не  освободили  под  залог,  а  потом
установили с ней контакт.
   - Под "ней" вы подразумеваете обвиняемую?
   - Да.
   - Вы оба, вместе с Барлоу Дэлтоном, вошли с ней в контакт?
   - Да, сэр.
   - И где же вы встретились с ней?
   - В коктейль-холле, так она предложила.
   - Что же произошло там?
   - Ну, у нас пошел разговор, мы-то было  решили  ее  поприжать,  чтобы
вытряхнуть деньги, она ведь богата, но  только  не  на  ту  напали.  Она
оказалась слишком ловкой для нас...
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Она посоветовала нам отправиться в полицию, если мы, мол,  считаем,
что что-то не так...
   - И что случилось дальше? Продолжайте.
   -  Ну,  естественно,  для  нас  полиция  -  слишком  непозволительная
роскошь, и, короче, в итоге она с помощью того да сего выяснила, кто  мы
такие есть...  Короче,  я  знаю,  что  она  сама  нас  вычислила...  Да.
Пламенная женщина, в натуре...
   - Что вы имеете в виду, говоря "вычислила"?
   - Она  предложила  нам  похитить  Дорри  Эмблер.  За  работу  обещала
заплатить нам двадцать пять тысяч долларов.
   - А она объясн