рада  тебя  видеть.  Я  очень
надеялась, что ты приедешь.
   - Привет, Карлотта. Я как раз  думал,  свободна  ли  ты.  Как  насчет
хорошей прогулки верхом?
   - Ты, видимо, выехал еще до рассвета?
   - Конечно, червячок ранней птичке достается.
   - Не думаю, что это для меня.
   Он рассмеялся.
   - Так будем кататься? А как насчет завтрака? Я здорово голоден.
   - Входи, Харви. У нас тут ужасная беда.
   - Что?
   - Ужасная беда.
   - У кого беда?
   - У мамы и у меня.
   Он обнял ее за плечи и провел с крыльца в дом.
   - Так что случилось?
   - Ты знаешь Артура Кашинга?
   - Я слышал о нем, - сказал он неожиданно резким голосом. - Вообще-то,
я слышал, что ты здесь с ним заигрывала.
   - Катались на лыжах, вот и все... Харви, он мертв.
   Его убили этой ночью.
   - Что?
   - Я не знаю, как это сказать, но... Ну, все выглядит так,  будто  это
сделал кто-то из нас.
   - Кто-то из вас? Карлотта, да о чем ты говоришь?
   - Мама.
   - Ты хочешь сказать, что твоя мать...
   - Нет, нет! Я не хочу сказать ничего подобного. Я лишь  пытаюсь  тебе
объяснить, что случилось и что происходит.
   - Твоя мать сейчас здесь?
   - Нет, она в городе.
   - Ладно, давай зайдем и побыстрее разберемся.
   - Послушай, - проговорила она  в  отчаянии.  -  Я  хочу  все  сказать
начистоту. Я лично не  думаю,  чтобы  мама  могла  иметь  к  этому  хоть
какое-то отношение. Я лишь пытаюсь объяснить, что есть улики,  косвенные
улики, из-за которых все выглядит... Ну, выглядит плохо.
   - Выдвигал  ли  кто-нибудь  обвинение  или  что-то  в  этом  роде?  А
полиция?..
   - О да. Полиция была, они задавали вопросы и все такое.
   - И при этом давали понять, что подозревают твою мать в?..
   - Маму или меня.
   - Ладно, давай по порядку. Что я должен, по-твоему, сделать?  Сколько
у нас времени?
   - Мама была у мистера Мейсона.
   - Ты имеешь в виду Перри Мейсона?
   - Да, он здесь. Он остановился в одном коттедже  на  несколько  дней.
Это дом одного из его клиентов.
   - И что говорит мистер Мейсон?
   - Мистер Мейсон велел мне ничего не говорить полиции...  В  общем,  я
так и поступила.
   Харви Делано произнес с сомнением:
   - Перри Мейсон - великий адвокат, очень  известный  юрист,  но  я  не
уверен, что я бы  это  одобрил.  Он  привык  защищать  другую  категорию
клиентов. Это скорее, чем  что-либо  другое,  навлечет  на  тебя  прямое
подозрение.
   - Думаю, мистер Мейсон этого и хочет.
   - Да почему же?
   - Потому что он думает, что моя мать стреляла в Артура,  и  он  хочет
все запутать,  чтобы  полиция  не  знала,  кого  арестовывать,  опасаясь
ошибиться, если поспешит.
   - Это позволит немного затянуть время, но ненадолго.
   - Я знаю... Харви, посоветуй же, что делать. Если бы  я  думала,  что
мать убила его, чтобы защитить меня, я бы... В общем, я не позволила  бы
ей взять на себя вину.
   - О чем ты говоришь?
   - Именно об этом. Я не могла бы ей позволить.  Я,  скорее,  взяла  бы
ответственность на себя.
   - Карлотта, ты что, с ума сошла?
   - Нет. Если она сделала это, Харви, то сделала ради меня.
   Харви сел на стул и сказал:
   - Сколько у нас времени до того, как мать вернется?
   - Не знаю. Наверное, полчаса.
   - Хорошо. Изложи мне факты. Кого представляет Перри Мейсон?
   - Ну, наверное, он представляет нас обеих.
   - Это не очень хорошо.
   - Я знаю.
   - Это ты убила его, Карлотта?
   - Боже, да нет! Харви, неужели ты думаешь,  что  я  способна  кого-то
убить? Я здорово разозлилась, но я только дала ему пощечину и ушла.
   - Ладно. Его убила твоя мать?
   - Все так выглядит... Я должна быть очень осторожной со словами... Но
все выглядит так, будто кто-то из нашего  дома...  Видимо,  это  сделала
какая-то женщина, но если это была мама, я не могу понять  ее  действий.
Ее поступки намеренно указывают на мою виновность.
   - Какие, например?
   - Я ехала домой и проколола колесо, бросила машину  и  пошла  пешком.
Кто-то из нашего дома, какая-то  женщина,  ходила  к  коттеджу  Кашинга,
потом подошла к брошенной машине,  закинула  револьвер  в  кусты,  снова
пошла к коттеджу Кашинга и потом вернулась сюда. Правда, следы  на  инее
были недостаточно отчетливы, чтобы определить, чьи  они,  но  достаточно
ясны, и они ведут к нашему дому.
   Мы сказали не правду полиции. Мама старалась меня  выгородить...  Это
самая ужасная неразбериха,  какую  ты  можешь  представить.  Поначалу  я
думала, что мама, говоря не правду, хотела защитить меня. А сейчас  я...
О, Харви, я так боюсь, что она пытается прикрыть что-то ужасное!
   - А что, если ты начнешь сначала? Расскажи мне все, что  случилось  и
что я должен делать.
   - Я не хочу, чтобы ты что-то делал. Я только хочу, чтобы ты  понял...
Это будет такая кутерьма... Мое имя  появится  в  газетах.  Будет  много
сплетен, инсинуаций, будут говорить, что... Ну, я хотела, чтобы ты знал,
чтобы ты понял, а потом будь что будет.
   - Хорошо, что я должен понять?
   - Есть косвенные улики. Прошлой  ночью  иней  появился  где-то  около
полуночи  -  кажется,  никто  не  знает,  когда  точно.  Мы  с  Кашингом
поужинали, и я была там. После ужина он показал мне несколько фильмов  о
том, как мы катались на лыжах.
   - Что дальше?
   - Потом он перешел к действиям, и я поставила его на место, - или мне
показалось, что поставила, - он становился все грубей и назойливей, и  я
дала ему пощечину. Он схватил меня, даже  блузку  разорвал.  Я  еще  раз
ударила его сильно, как могла, и вышла... У него нога была сломана  и  в
гипсе. Если бы не это, не знаю, что могло случиться. Он... Боже,  Харви,
казалось, ему было наплевать на последствия.
   - Я о нем слышал что-то подобное, - сказал Харви, сузив  глаза.  -  У
него, видимо, была теория, что если он  пойдет  напролом,  то  никто  не
пожалуется, а если и пожалуется,  то  у  него,  мол,  достаточно  мощная
поддержка, чтобы все прикрыть.
   - Да, конечно. Ты знаешь, как это бывает. Никакая  девушка  не  хочет
выдвигать потом обвинений, которые создают ей позорную рекламу.  Намного
лучше успокоиться и вычеркнуть все... Я знаю, что некоторые мужчины  так
поступают, слышала рассказы от девушек. Я всегда думала,  что  сумею  за
себя постоять. Но, Боже, Харви, он был силен и, казалось, обезумел. Если
бы не его сломанная нога, не знаю, как бы мне удалось... Но мне удалось.
Я села в машину и поехала домой.
   - Что потом?
   - Я сказала всем, что это случилось около одиннадцати. На самом деле,
думаю, было около часу ночи.
   - Почему ты не сказала правду о времени, Карлотта?  Так  было  нужно,
Харви. Поймешь, когда я все расскажу.
   - Ладно. Что же ты расскажешь?
   - Мама забеспокоилась обо мне  где-то  около  двух  часов  ночи.  Она
заглянула  в  гараж  и  увидела,  что  он   пуст.   Она   говорит,   что
приблизительно в это время услышала женский  крик  со  стороны  коттеджа
Кашинга. И подумала, что я еще там.
   - Продолжай, - сказал он хмуро. - Что дальше?
   - Она пошла туда и обнаружила Артура Кашинга мертвым.  Она  в  панике
вернулась, вбежала в  мою  комнату  и,  конечно,  была  поражена,  когда
увидела, что я спокойно сплю в собственной кровати. Ну, я рассказала  ей
о случившемся, а она мне в свою очередь... Чего мы не представляли себе,
это того, что она оставила следы, которые отчетливо были  видны  сегодня
утром.
   - То есть шерифу известно, что она там была?
   - Шериф знает, что кто-то из нашего дома там  побывал,  причем  после
того, как на почве выпал иней. Теперь, Харви, ужасная вещь,  которую  ты
должен знать... Помнишь,  в  последний  раз,  когда  ты  здесь  был,  мы
стреляли? Ты показывал мне, как держать оружие.
   - Да, да, продолжай.
   - Ты оставил револьвер здесь, чтобы  я  могла  попрактиковаться...  Я
хранила револьвер в машине.
   - Боже мой! Кому об этом было известно?
   - Мама об этом знала. Она его видела, когда клала туда свои перчатки.
Харви, она могла пойти в коттедж Кашинга и...  Ну,  может  быть,  что-то
случилось,  и  она  вернулась  прямо  к  машине,   вытащила   револьвер,
вернулась, застрелила его, потом вернулась домой...  Но  нет...  Она  не
могла этого сделать... Револьвер после убийства бросили в кусты и...
   Глаза у Делано сузились.
   - А когда же ты пришла домой? На земле уже был иней?
   - Да, я заметила, что земля была белой, но дело в том,  что  я  пошла
прямо домой. Мои следы это подтверждают. Кроме тех следов, что ведут  от
дома Кашинга к машине, других никаких нет. Несколько машин  проехало  по
дороге этим утром, но других следов не было, кроме моих - от  автомобиля
к нашему дому.
   - А что твоя мать говорит о следах?
   - Конечно, следы в направлении коттеджа - это следы мамы. Я это знаю.
Она призналась в этом мне, но больше  никому.  Она  сказала,  что  пошла
туда, услышав женский крик.
   - Она сказала об этом полиции?
   - Нет. Более того, она и Перри Мейсону не сказала. Вот где она попала
в  ловушку,  потому  что  не  представляла,  что  на  заиндевелой  почве
останутся ее следы. Но ты понимаешь, Харви, что если за это  ухватиться,
то  следствие  сможет  что-то  установить  лишь  с  оговорками,  и   при
рассмотрении улик нельзя будет утверждать, что это были следы мамы.
   - Они могли принадлежать и матери, и тебе.
   - Да, или это могли быть следы другой женщины; или же  это  мог  быть
мужчина в ковбойских сапогах - если у него  маленькие  ноги.  Что  могло
помешать женщине подъехать на машине к дому, затем  войти  в  коттедж  и
выйти, сесть в машину и уехать?
   Нахмурившись, он задумался.
   - На дороге были следы автомобиля?
   - Да, конечно. В воскресное утро там всегда  большое  движение  через
долину. Знаешь, лыжники, потом было много субботних вечеринок.
   -  Следы  были  недостаточно  отчетливы  для  того,   чтобы   полиция
установила...
   - Нет, конечно.
   - Они не осматривали обувь твоей матери?
   - Они хотели посмотреть, но мама сказала, что у нее очень много обуви
и ей не хотелось бы, чтобы  копались  в  ее  гардеробе.  Она  отказалась
пускать их в дом без ордера на обыск.
   - А что она сделала с туфлями?
   - Она хорошенько их вычистила, конечно, но она  боялась...  В  общем,
она хотела быть полностью уверенной.
   - Мне кажется, что твоя мать в весьма сложном положении. Лучше бы  ей
было рассказать правду.
   - Я понимаю, но она стремилась выгородить меня в этом деле.
   - Ты действительно так думаешь?
   - Харви, я не знаю. Временами мне кажется, что,  забеспокоившись  обо
мне, она отправилась туда и... Артур Кашинг был  в  ужасном  настроении,
когда я ушла. Я это знаю.
   - А как с револьвером? Доказано ли, что это орудие убийства?
   - Пока нет, но думаю, что это установят.
   - Когда они это сделают, то получат достаточно улик, чтобы...
   Он вскочил, услышав, как кто-то настойчиво стучит в дверь.
   Карлотта повернула к нему побелевшее лицо.
   - Посмотри, кто там, - сказал он.
   Карлотта открыла дверь  и  увидела  шерифа  и  трех  его  помощников,
стоявших на крыльце с мрачным и решительным видом.
   - Мне, право, очень жаль, - сказал шериф, - но у меня есть  ордер  на
обыск этого помещения. Вот вам копия, мисс Эдриан...
   - Это Харви Делано, адвокат, - представила  она.  Делано  сделал  шаг
вперед.
   - Могу я спросить, шериф, какова цель обыска?
   - Мне очень жаль. Косвенные улики говорят за то, чтобы я обыскал этот
дом. У меня есть ордер, и этот  обыск  я  намерен  провести.  Вы  можете
ознакомиться с ордером, убедитесь, что он составлен правильно.  Затем  я
попрошу вас отойти в сторону и ничего не трогать. Вам обоим  надо  сесть
так, чтобы мы вас видели. Начнем обыск. Карлотта, ваша мать дома?
   - Нет, ее нет.
   - Хорошо, ребята, - произнес шериф. - Начинайте.
   - Обождите минуту, - сказал Делано. - Я еще не проверил ордер.
   - Вот он, - хмуро сказал  шериф.  -  Садитесь  и  проверяйте  сколько
угодно,  но  ничего  не  трогайте,  не  пытайтесь  что-то  скрыть  и  не
передвигайтесь по дому. Давайте, ребята, начинайте осмотр.
   Карлотта с испугом взглянула на Харви.
   Тот пожал плечами.
   Помощник, которому было поручено следить за ними, сказал:
   - Если вы будете спокойно сидеть, то мы ничего не будем здесь делать,
кроме самого необходимого.
   Карлотта с Харви сели на тахту, в то время как люди шерифа ходили  по
дому, открывали и закрывали шторы, тихо разговаривая  между  собой.  Они
медленно переходили из комнаты в комнату.
   - Я считаю, это произвол, - сказала Карлотта.
   - Поскольку совершено убийство, - объяснил помощник, -  шериф  делает
все от него зависящее. Сами понимаете, люди ждут от него результатов.
   - Ну, лично я...
   Она встала, когда в комнату вошел шериф с золотой пудреницей в руке.
   - Вот тут золотая пудреница с алмазом  и  с  надписью:  "Карлотте  от
Артура с любовью". Что вы мне можете об этом сказать, мисс Эдриан?
   - Это подарок.
   - От кого? Не забывайте, мы можем это выяснить.
   - Это Артур мне подарил.
   - Артур Кашинг?
   - Да.
   - Когда вы в последний раз пользовались ею?
   - Кажется, прошлой ночью. Видимо, я ее потеряла, когда...  когда  шла
домой от машины.
   Шериф сообщил:
   - Мы нашли ее завернутой в вату  и  засунутой  глубоко  в  сапог  для
верховой езды.
   - Да вы с ума сошли! Это моя пудреница, и я ее где-то потеряла. Я  не
пыталась ее спрятать...
   - А как же пудреница оказалась в сапоге?
   - Не знаю, не могу это никак объяснить.
   - Кроме того, хочу выложить несколько  карт  на  стол,  мисс  Эдриан.
Когда мы осматривали коттедж Кашинга, то обнаружили пудру на полу  и  на
ботинке Артура Кашинга. Мы нашли также  осколки  тонкого  посеребренного
стекла, сложили их вместе, и получилось круглое зеркальце. Это выглядело
как зеркальце из пудреницы,  поэтому  мы  искали  пудреницу  в  качестве
связующего звена... Честно говоря, это  одна  из  причин  того,  что  мы
пришли с обыском. Мы  искали  пудреницу  с  разбитым  зеркальцем.  -  Он
раскрыл пудреницу. -  Вот,  видите?  Зеркальце  разбито.  А  вот  пудра,
которая по фактуре и цвету очень напоминает ту,  что  найдена  на  месте
убийства.
   Карлотта вздернула подбородок и сжала губы. Что вы сказали? - спросил
шериф.
   - Ничего.
   - Послушайте, это можно объяснить, - сказал Харви. -  Ну,  кто-нибудь
мог... Например, Карлотта потеряла эту пудреницу. Кто-то  мог  ее  найти
и...
   - Конечно, - саркастически отозвался шериф. -  Кто-то  нашел,  принес
домой и спрятал в сапоге.
   Харви Делано не нашелся, что на это ответить.
   - Вы хотите что-нибудь сказать, мисс Эдриан?
   - Мой адвокат посоветовал мне не высказываться ни о чем. У меня  есть
полное объяснение для всего, что, может быть, случилось.  Я  дам  его  в
подходящий момент.
   - Думаю, что такой момент настал. Она молча  покачала  головой,  сжав
губы.
   - Ладно. Билл! - позвал шериф.
   Один из помощников вошел в комнату, держа пару туфель.
   - Вы узнаете эти туфли?
   - Конечно. Это туфли моей матери.
   - Не ваши?
   - Нет.
   - Вы не могли бы их померить?
   - Зачем вам это?
   - Мы хотим посмотреть, не впору ли они вам.
   - Я сразу могу сказать, что впору. У нас с мамой  одинаковый  размер.
Иногда мы надеваем туфли друг друга.
   - А вы когда-нибудь надевали эти?
   - Не думаю.
   - Это туфли вашей матери?
   - Да.
   - Это ничего не значит, - сказал Харви с вызовом. -  Множество  людей
носит обувь одного размера. Вот, посмотрите. У меня маленькие ноги, и  я
даже мог бы втиснуть их в эти туфли... Давайте посмотрим. Я вам  покажу,
насколько это бессмысленно...
   - Вы только держите руки подальше от  туфель,  -  предупредил  шериф,
когда Харви хотел их взять. - Это улика.
   - Вздор! - сказал Харви. - Вы боитесь, что я  покажу,  насколько  это
зыбкая улика. Вы не можете представить такое  в  суде,  если  только  не
укажете на какую-то особую примету в самих следах, а затем не  покажете,
что...
   Шериф кивнул помощнику.
   - Ладно, Билл, пошли.
   Он протянул Карлотте листок бумаги, на котором написал чернилами:
   "Я, Берт Элмор, законно избранный, облеченный властью  и  действующий
шериф этого графства, забираю в  свое  распоряжение  одну  пару  женских
туфель и одну украшенную алмазом золотую пудреницу с разбитым зеркальцем
с надписью: "Карлотте от Артура с любовью".
   - Вот расписка.
   Он сунул расписку Карлотте в руку и вышел, не обращая внимания на все
еще говорившего молодого адвоката.

Глава 9

   Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели и беседовали с Карлоттой
Эдриан и Харви Делано.  Делано,  выглядевший  странно  и  нелепо  с  его
бледной, незагорелой кожей, в ковбойской  одежке  и  высоких  ковбойских
сапогах на маленьких ногах, чувствовал себя явно  не  в  своей  тарелке,
словно хотел что-то сказать, но все еще колебался.
   - Я просто не могу в это  поверить,  -  сказала  Карлотта.  -  Только
подумать, что они могут  арестовать  маму...  и  потом...  конечно...  В
общем, такие дела.
   Мейсон произнес:
   - Давайте начистоту. Вы думаете, что ваша мать ходила к Кашингу домой
прошлой ночью или сегодня утром?
   - Не отвечай на этот вопрос, - предупредил Харви.
   - Ради Бога! - воскликнул с нетерпением Мейсон. -  Давайте,  наконец,
выложим карты на стол.
   Делано вспыхнул:
   - Извините, мистер Мейсон, но я, как друг Карлотты и ее  адвокат,  не
могу допустить, чтобы она была втянута до такой  степени,  чтобы  делать
признание.
   - Так вы представляете ее интересы? - спросил Мейсон. - Вы или я?
   - Вы представляете Белл Эдриан, - с достоинством заявил Харви Делано.
- Я чувствую свою  прямую  ответственность,  коль  скоро  дело  касается
Карлотты. Мне кажется также, что по мере развития этого дела назревает и
конфликт личных интересов.
   - Что вы имеете в виду? Что она не желает, чтобы я ее представлял?
   - Я  полностью  вам  доверяю,  мистер  Мейсон,  -  поспешила  сказать
Карлотта. - Но между Харви и мною существуют отношения, дружба...
   - Выкладывайте, - предложил Мейсон. - В чем же дело?
   - Ну хорошо, если вы хотите все  начистоту,  -  сказал  Делано.  -  Я
советую Карлотте не делать никаких заявлений ни вам, ни кому  бы  то  ни
было относительно того, что  она  могла  подумать  о  своей  матери,  ее
поступках, о событиях этой ночи или этого дня.
   - Вы хотите сказать, что берете на себя дело Карлотты?
   - Пока полиция арестовала только миссис Эдриан, - сказал Делано. -  А
теперь представьте -  только  представьте,  -  что  у  Карлотты  имеется
какая-то информация, в силу которой она могла бы посчитать, что это мать
произвела роковой выстрел. И  предположим,  что  ее  вызывают  в  суд  в
качестве свидетеля...
   - Хорошо, - терпеливо сказал Мейсон. - И что из этого?
   - Я хочу, чтобы она была в состоянии... защитить себя и свою мать.
   - Хорошо. Давайте теперь проясним вот что. Вы  собираетесь  выступать
советником Карлотты, так?
   - Я считаю, что имею все права, как друг и...
   - Вы собираетесь давать советы Карлотте?
   - Да.
   - Ладно. Давайте начинайте.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Но советуйте там, где никто не может вас слышать.
   - Но вы...
   - Я больше не даю ей советов, - сказал Мейсон. - Теперь она ваша.  Вы
ведете ее дело. Я представляю интересы Белл Эдриан, а вы - Карлотты.
   Лицо Харви Делано вспыхнуло от злости, он резко вскочил на ноги.
   - Прекрасно, Карлотта. Пошли.
   - Спокойной ночи, - сказал Мейсон, когда они направились к двери.
   - Спокойной ночи, - ответила Карлотта. Харви Делано ничего не сказал.
   Когда дверь за ними захлопнулась, Мейсон повернулся к Делле Стрит.
   - Это облегчает дело.
   - Не были ли вы с ним немного жестким? - спросила с сочувствием Делла
Стрит.
   - Это было необходимо. Или она его клиентка, или моя. И потом в  моей
работе была помеха, которая теперь устранена.
   - О чем ты? - спросил Дрейк.
   - Я не знал,  то  ли  Карлотта  прикрывает  свою  мать,  то  ли  мать
покрывает Карлотту.
   - Ну а теперь ты знаешь?
   - Меня это теперь абсо