ладное.  Уезжая,  я
оставила дверь запертой, а нашла ее открытой. Я подумала, там кто-то есть, и
мне стало страшно. Я осмотрела весь номер и, когда открыла  дверь  в  ванную
комнату, то.., то увидела тело.
   - Как вы поступили?
   - Позвонила мистеру Дрейку из телефонной будки. И  оставалась  там,  пока
мне не ответили, что вы согласились приехать.
   - Что было потом?
   - Я возвратилась в мотель, но не вошла в номер, не хотела быть там  одна.
И стала ждать вас в машине.
   - Что было дальше?
   - Но потом я заставила себя войти,  чтобы  убедиться,  что  он  мертв.  Я
подумала: может быть, он жив и истекает кровью, и ему нужна помощь.
   - Итак, вошли в номер. Как вы поступили?
   - Когда я хотела пощупать его пульс, моя рука наткнулась на что-то  очень
холодное. Я увидела сухой лед и коробку  с  фирменным  знаком  "Озгуд  Траут
фарм". Меня охватила паника. Я не отдавала отчета в своих поступках.
   - Теперь это не имеет значения. Как вы поступили?
   - Вынула весь лед, положила его в  машину  и  направилась  на  ферму,  до
которой от отеля пять минут езды. Я знала, что около  фермы  есть  контейнер
для мусора. Подумала: если положить туда коробки со льдом, он  испарится,  а
на коробки никто не обратит внимания... Таких сотни на ферме.
   - Продолжайте.
   - Я действительно дурочка. Совсем забыла об отпечатках пальцев. О, мистер
Мейсон, простите меня. Я клянусь.., обещаю, что никогда больше не  буду  вас
обманывать.
   - Продолжайте. Мне нужно знать все.
   - Когда лейтенант Трегг показал кусок от коробки  из-под  сухого  льда  и
когда я услышала от вас, что можно снять отпечатки пальцев с бумаги, у  меня
все внутри похолодело. Я подумала о своих отпечатках. Вы не  знали,  что  на
коробках была фирменная реклама. Я увидела  ее  на  куске  коробки,  который
держал полицейский.
   - Это было сделано намеренно. Я предупреждал вас  о  ловушке.  И  вы  так
легко попались. Он расставил полицейских у фермы.
   - Теперь я понимаю, что поступила глупо.
   - Возвратимся к вашему рассказу. Итак, вы взяли коробки  с  сухим  льдом,
погрузили их в машину, а потом выбросили в мусорный ящик.
   - Да.
   - Вы их положили сверху?
   - Нет. Протолкнула  рукой  на  дно,  чтобы  такое  количество  полупустых
упаковок не бросилось глаза. Тем более, что на двух коробках остались  следы
крови.
   - Именно поэтому ваши руки были холодны, как лед, когда  вы  вернулись  в
мотель?
   - Да. Только я этого  сначала  не  замечала.  Не  осознавала,  какие  они
холодные.
   - Значит, помня о фирменной рекламе на коробках, пятнах крови, отпечатках
пальцев и убедившись, что путь свободен, что преследования нет, вы повернули
в сторону фермы, чтобы изъять эти коробки?
   - Да.
   - А что вы собирались с ними сделать?
   - Хотела положить их в мешок и, привязав к нему груз, утопить в  глубоком
пруду. Я понимала, что полиция в конце концов  найдет  коробки.  Но  другого
выхода не видела. Оставлять  их  в  машине  было  невозможно.  Машину  могли
остановить. Я стремилась уничтожить отпечатки своих пальцев, полагая, что от
холодной воды они исчезнут.
   - Вы вынули все десять коробок?
   - Да.
   - Включая те, на которых были пятна крови?
   - Да.
   - Что произошло потом?
   - В глаза мне ударил яркий свет. Я даже не слышала, как кто-то подошел  и
встал за моей спиной. Тот, кто оказался передо мной и направил  мне  в  лицо
свет, произнес:
   "Мы из полиция, леди. Оставайтесь на месте". Я вскрикнула. Все  внутри  у
меня сжалось. Ничего подобного я никогда в жизни  не  испытывала.  Я  просто
обезумела от страха.
   - Итак, вы были схвачены с поличным. Вы испытывали чувство вины и  хотели
оправдаться. Что вы сказали?
   - Мистер Мейсон, я попыталась это сделать, но ничего не могла сказать.  Я
готова  была  отдать  правую  руку,  чтобы  только  придумать   какую-нибудь
спасительную ложь, но не смогла вымолвить ни слова. Я просто  лишилась  дара
речи.
   - Понимаю, - начал рассуждать Мейсон, - но  это  их  не  устраивало.  Они
непременно хотели услышать от вас  объяснения.  Они  спросили  вас,  что  вы
делали у мусорного контейнера. Сказали, что готовы выслушать и принять  ваше
объяснение, что не менее вас заинтересованы в том, чтобы снять с  вас  любые
подозрения. Сказали, что из опыта знают, как часто лицо,  действия  которого
вроде бы указывают на его вину, в действительности оказывается невиновным, а
его поступки логически необъяснимыми.
   - Мистер Мейсон! - воскликнула Нэнси. - Они действительно  так  говорили.
Откуда это вам известно?
   - Это обычный прием. Ну и как вы  поступили?  Какой  была  ваша  реакция?
Вероятно, пытались оправдаться?
   - Нет. Я не знала, что говорить. Потом взяла себя в руки и сказала:  если
они не доверяют мне, никакие мои объяснения не изменят положения, и им лучше
обратиться к моему адвокату.
   - Но это их не удовлетворило?
   - Нет. Они продолжали задавать вопросы, потом посадили меня  в  машину  и
привезли  сюда.  Вызвали  надзирательницу  и  в  течение  нескольких   часов
попеременно допрашивали.
   - Как вы себя вели?
   - Молчала. Я поняла, чем больше я скажу,  тем  хуже  будет  для  меня,  и
решила не говорить ничего. Наверное, я поступила не правильно?
   - Напротив, в данной ситуации это было самое правильное решение. - Мейсон
на мгновение задумался, мысленно оценивая ситуацию, и вдруг спросил:
   -  А  теперь  скажите:  почему  вы  поставили  на  эту  лошадь?  Кто  вам
подсказал?
   - Никто мне не подсказывал.
   Не скрывая раздражения, Мейсон встал.
   - Что ж, Нэнси, думаю, нам надо расстаться. Я уже  достаточно  наслушался
вашей лжи. Позволю себе заметить, это вам не очень хорошо  удается.  Либо  у
вас не хватает  опыта,  либо  вы  весьма  невысокого  мнения  об  умственных
способностях своих собеседников. Но вы...
   - Мистер Мейсон, я говорю правду. На этот раз абсолютную правду.
   - Перестаньте, Нэнси. Вы не случайно  поставили  именно  на  эту  лошадь.
Только тот, кто обладал точной информацией, был уверен,  что  она  выиграет.
Иначе ставки не были бы такими  высокими.  Когда  молодая  женщина  с  вашим
финансовым положением отправляется на  ипподром,  делает  ставку  в  пятьсот
долларов и выигрывает, это нельзя объяснить интуицией.
   Мейсон направился к двери.
   - Не уходите, мистер Мейсон. Подождите. Выслушайте меня.
   Мейсон приостановился.
   - У меня не было никаких предчувствий. Мне никто ничего не подсказывал. Я
поставила на эту лошадь потому, что... Разве вы  не  понимаете...  Это  была
единственная лошадь, на которую я могла поставить.
   - Нет, не понимаю, - отрезал Мейсон.
   - Мне не хотелось бы об этом говорить,  мистер  Мейсон,  потому  что  это
задевает другое лицо, но...
   - Говорите.
   - Рода.
   - Рода? Вашего брата?
   - Да. Он.., он растратил несколько тысяч долларов и не мог возместить их.
Об этом стало известно...
   - Кому? - спросил Мейсон.
   - Думаю, мистеру Холстеду, коммерческому директору компании. Но точно  не
знаю.
   - Как вы узнали о растрате?
   - От брата. Он позвонил, чтобы попрощаться. Сказал,  что,  скорее  всего,
увидимся в тюрьме.
   - Почему он решил попрощаться с вами по телефону? Что ему было нужно?
   - С чего вы это взяли?
   - Уверен, ему было что-то нужно. Что?
   - Деньги.
   - Сколько?
   - Столько, чтобы покрыть растрату.
   - Вы дали ему деньги?
   - Нет.
   - Почему?
   - У меня на счету было четыреста семьдесят  пять  долларов.  В  последнюю
зарплату я положила двадцать  пять  долларов,  чтобы  была  ровная  сумма  -
пятьсот долларов, дав себе обещание не трогать их ни при каких условиях.
   - Как вы поступили?
   - Для девушки в  моем  положении  была  только  одна  возможность  быстро
получить крупную сумму денег - пойти на ипподром и поставить все  деньги  на
лошадь с самыми высокими ставками в надежде получить большой выигрыш.
   - Боже мой! - воскликнул Мейсон. - Вы же могли все потерять! Трудно в это
поверить, но, с другой стороны, здесь есть своя логика.
   - Поверьте, мистер Мейсон! Все абсолютно логично. Пятиста  долларов  было
недостаточно.  Моему  брату  срочно  понадобились  деньги.  Крупная   сумма.
Наличными. Никто не должен был знать, что он их получил. Я так и  поступила.
Еще он сказал, что обнаружил место, где прятали наличные деньги,  откуда  он
потихоньку их и брал. На мой вопрос, какие это были деньги, он ответил,  что
немалые.
   - Кажется, у меня начинает складываться определенная картина, - медленно,
как бы размышляя вслух, произнес Мейсон. - Продолжайте, я слушаю.
   - Вот, собственно, и вся история. Взяв деньги, я бросилась  на  ипподром,
выбрала лошадь с высокими ставками, которая в случае  удачи  могла  принести
мне выигрыш. Я чувствовала себя  очень  несчастной,  мистер  Мейсон.  Честно
говоря, шансы мои были невелики. Я  ведь  знала,  что  пятьсот  долларов  не
спасут Рода, а могла потерять и эти деньги.
   - Невероятный способ выбирать лошадь, - заметил Мейсон. - Тем не менее он
оказался успешным.
   - Да, мистер Мейсон, и...
   - Минутку, - перебил ее Мейсон. - Родни поставил пятьдесят долларов на ту
же самую лошадь. Как это могло случиться?
   - Он рассуждал так же, как я, -  ответила  Нэнси.  -  Срочно  нужны  были
деньги, а ему удалось собрать лишь небольшую сумму.  Он  сделал  рискованную
ставку в пятьдесят долларов и еще пятьдесят  долларов  поставил  на  лошадь,
которая, согласно полученной им информации, могла выиграть.
   - Почему вы не сделали ставку в пятьдесят долларов? - спросил Мейсон.
   - Мне нужна была сумма, достаточная до того, чтобы покрыть недостачу.
   - Сколько именно?
   - Родни сказал, около четырех тысяч долларов.
   - Почему вы не  поставили  триста  долларов  на  эту  лошадь,  двести  на
какую-нибудь другую?
   - Я знаю, что  ставки,  которые  объявляют  перед  заездом,  не  являются
окончательными.  Это  приблизительные  цифры.  Окончательные  ставки  иногда
отличаются  от  объявленных.  Особенно  если  они   высокие   и   привлекают
отчаявшихся людей, оказавшихся в безвыходном положении, таком же, как и я.
   - А почему вы сами не получили деньги? - спросил Мейсон.
   - Брат не знал, что я на ипподроме. А я его увидела. Он поставил на ту же
лошадь. Об этом я  узнала  только  после  окончания  скачек.  Вся  дрожа  от
возбуждения, я направилась к кассе, чтобы получить выигрыш по  стодолларовым
билетам. И у другого окошка увидела  Рода.  Там  был  и  мистер  Фремонт.  Я
оказалась свидетельницей отвратительной сцены. Мистер Фремонт утверждал, что
брат сделал ставку деньгами, взятыми из  его  кассы,  поэтому  он,  Фремонт,
имеет право на весь выигрыш. Тут же появились полицейские и предъявили ордер
на арест. Это было ужасно.
   - Продолжайте.
   - Я поняла: они наблюдали за кассами и знали,  что  я  поставила  на  эту
лошадь и...
   - Мистер Фремонт был с вами знаком?
   - Да. Он знал меня и относился ко мне плохо,  то  есть  я  хочу  сказать,
ну.., что.., я ему нравилась. Он мне.., он мне не нравился.
   - Приставал? - спросил Мейсон.
   - Приставал и распускал  руки,  -  ответила  Нэнси.  -  Сначала  проявлял
отцовские чувства. Я работала у него. Ради меня он предложил Родни  работать
у него. Какое-то время он просто  распускал  руки,  а  потом  начал  открыто
приставать.
   - Поэтому вы ушли с работы?
   - Да.
   - Итак, брат сказал, что растратил деньги?
   - Да.
   - Сказал сколько?
   - Три с половиной тысячи долларов. Мне, честно говоря, казалось,  гораздо
меньше. Тысяча, полторы...  Одно  время  растрата  действительно  составляла
около пяти тысяч долларов,  потом  в  результате  нескольких  выигрышей  она
значительно уменьшилась. Но я все равно знала,  что  ситуация  взрывоопасна.
Мне хотелось, чтобы он возместил все деньги и прекратил все это.
   - Он сам не мог погасить растрату?
   - Нет. Он был  в  отчаянии.  У  него  было  всего  лишь  несколько  сотен
долларов.  Думаю,  он  решил  взять  еще  некоторую  сумму  казенных  денег.
Наверное, он, как и я, считал: "Либо пан, либо пропал". Полагал, где  три  с
половиной тысячи долларов, там и пять. Не знаю, что произошло, но денег  там
не оказалось. У брата было лишь сто долларов. С ними он и пришел на ипподром
и поставил на двух лошадей.
   Немного подумав, Мейсон сказал:
   - Хорошо, Нэнси. Теперь послушайте меня. Держитесь стойко, ни  с  кем  не
разговаривайте. Ничего не говорите полиции. Вас начнут  допрашивать,  начнут
подозревать, будто вы пытаетесь кого-то выгородить, чтобы...
   - Но они это все уже говорили! - воскликнула Нэнси.
   - Вы ничего не сказали им о брате?
   - Нет. Абсолютно ничего.
   - О'кэй. Молчите. Ничего не говорите. Я ваш адвокат. За информацией пусть
обращаются ко мне. И еще должен вас предостеречь от газетчиков. Целая  армия
репортеров, и прежде  всего  любительниц  душещипательных  историй,  захочет
взять у вас интервью, заверяя, что представит вас читателям в самом выгодном
свете, что поддержка газеты может повлиять на ведение дела.
   - Это не правда?
   - Не всегда. Среди них есть, конечно, честные  люди.  Стараясь  сохранить
объективность,  они  постараются  нарисовать  трогательный  портрет  молодой
неискушенной девушки,  бывшей  хорошим  секретарем.  Оказавшись  втянутой  в
драматические события, она не смогла им противостоять и находится в  тюрьме,
ожидая суда по обвинению в убийстве первой  степени.  Они  опишут  вас,  ваш
характер, расскажут о вашей личной жизни, пустят слезу и вызовут  сочувствие
у читателей.
   - Но сначала они должны выслушать меня?
   - Да, обычно так и  бывает.  Иногда  они  стараются  вызвать  симпатию  у
читателя только для того, чтобы создать рекламу  своей  газете.  Обычно  они
выслушивают рассказ и облекают его в нужную для них форму.
   - Я не должна им ничего рассказывать?
   - Ни при каких условиях никому ничего  не  говорите.  Это  мое  последнее
наставление. Вы сможете следовать ему?
   - Да.
   - Это потребует от вас упорства, выдержки, терпения.
   - Буду молчать. Я уже достаточно записала себе в дебет. Если вы  меня  не
бросите, я сделаю все так, как вы скажете.
   - Хорошо. Теперь я должен вас оставить. У меня  много  работы,  чертовски
много. Ваша задача - молчать.
   Адвокат  подал  знак  надзирательнице,  что  его  визит  окончен.  Быстро
спустился на лифте и из телефонной будки позвонил Полу Дрейку.
   - Это Перри, Пол, - сказал он, услышав голос Дрейка. - У  меня  для  тебя
есть работа.
   - Выкладывай.
   - Согласно закону, вскрытие сейфов и  опись  личного  имущества  умершего
могут  производиться  только  в   присутствии   официального   представителя
Управления штата по налогообложению наследства.
   - Ну и что?
   -  Полиция  отправится  в   контору   Фремонта.   Они   должны   провести
инвентаризацию денег в сейфе и в тайнике. Они знают, что в тайнике находится
крупная сумма. Поставят об этом в известность управление...
   - Что из этого?
   - ..чтобы те прислали своего представителя. В ожидании его от  нетерпения
будут кусать ногти.
   - Хорошо. Но какое это имеет к нам отношение?
   - Самое прямое. Я хочу присутствовать при вскрытии тайника.
   - Это невозможно, - заявил Дрейк. - В твоем присутствии они  до  него  не
дотронутся. Тебя близко не  допустят.  Просто  вышвырнут.  Ты  представляешь
защиту, и они не собираются преподнести тебе заранее все улики на  тарелочке
с голубой каемочкой.
   - Возможно, но им придется с этим смириться. Знаю, у  тебя  в  управлении
есть связи.  Позвони  и  скажи:  хочу,  чтобы  вы  назначили  Мейсона  своим
представителем.
   - Зачем это тебе, Перри? Они проведут опись со всей тщательностью.
   - Не сомневаюсь в этом. Но хочу посмотреть, что представляет из себя  эта
контора, оценить обстановку, прежде чем войду в  зал  суда,  чтобы  защищать
Нэнси Бэнкс, которой предъявлено обвинение в убийстве.
   - Если они пойдут на это, то испортят отношения  с  полицией,  -  заметил
Дрейк.
   - Необязательно. Помоги мне. Пол!
   - Хорошо, - неуверенно произнес тот. - Я займусь этим. Думаю, если  нажму
на все пружины, то что-нибудь получится, если.., если  это  не  противоречит
закону. Но даже если законом это не предусмотрено, думаю, я  смогу  наделить
тебя некоторыми полномочиями.
   - Это все, что мне нужно. Действуй, пока я еду в офис, свяжись с  ними  и
постарайся все уладить.

Глава 12

   Мейсон вошел в свой кабинет. Его встретила приветливо  улыбающаяся  Делла
Стрит.
   - Как дела?
   - Трудно сказать. Когда я разговариваю с этой девушкой, я ей верю.  Когда
ухожу и начинаю размышлять, она представляется мне  самой  что  ни  на  есть
последней лгунишкой. От Пола что-нибудь слышно?
   - Просил позвонить, как только приедете.
   - Сейчас будет здесь, - сказала она. - А что с девушкой?
   - Все выглядит просто невероятным, нелепым. Мне  так  и  кажется,  что  я
слышу  размеренный,  полный  сарказма  голос  окружного  прокурора:  "Будьте
любезны, мисс Бэнкс, еще раз расскажите о том, как вы вынимали из  мусорного
контейнера коробки из-под сухого льда, опасаясь, что на них  могли  остаться
отпечатки ваших пальцев. Именно там вас застали полицейские.  Уточните  этот
момент, пожалуйста, и на этом я закончу перекрестный допрос".
   - Что, дела обстоят так плохо? - спросила Делла Стрит.
   - Хуже не бывает, - ответил Мейсон.
   Раздался условный стук в дверь, и Делла впустила Дрейка.
   - Плохие новости, Перри, - уже с порога сказал Дрейк.
   - Ничего не получается с управлением?
   - Да. Они не смогли бы этого сделать, даже если бы захотели.  Но  уверен,
они и не пошли бы на это. Они не хотят иметь дело с окружным прокурором.
   -  Сегодня  утром  полиция  отправится  туда,  чтобы  вскрыть  тайник   и
установить, сколько там денег, - буркнул Мейсон. -  Им  нужен  представитель
управления.
   - Я сделал что мог, - парировал Дрейк.  -  Мне  обещали  сообщить,  когда
именно будет производиться опись имущества. С другой стороны, полиция  может
появиться там в любое время - в поисках улик, например.
   - Знаю, - буркнул Мейсон. - Но поскольку сумма может  оказаться  крупной,
полиция будет действовать очень осторожно. Улики подождут. Что тебе  удалось
узнать о Фремонте, Пол?
   - Обычные сведения: пятьдесят один год, был  женат,  с  женой  разошелся,
развод не оформлен, детей нет.
   - Не разведен? - перебил его Мейсон.
   - Нет.
   - Что тебе известно о ней? О его вдове?
   - Инез Фремонт, - начал читать свои записи Дрейк, - работает кассиршей  в
кафе-гриль с восьми до четырех. Лет на десять-одиннадцать  моложе  Фремонта.
Поженились три года назад. Год назад разошлись. Развод не оформлен.
   - Собирайся, Пол, поедем к ней.  -  Мейсон  встал.  -  Пожалуй,  ты  тоже
поедешь с нами, - обратился к  Делле  Стрит.  -  Не  забудь  взять  с  собой
блокнот. Когда будешь записывать разговор, пометь, что я представился ей как
адвокат, выступающий от имени лица, которое обвиняют  в  убийстве  ее  мужа.
Поехали.
   - На твоей или на моей машине? - поинтересовался Дрейк.
   - На моей. Я поведу машину. У тебя есть адрес кафе?
   - Да. Вначале позвонишь?
   - Нет, - немного подумав, решил Мейсон. - Появимся неожиданно. А то  она,
не дай Бог, позвонит в полицию, и там начнут строить всякие домыслы, что  не
входит в мои планы.
   Искусно  лавируя  среди  машин,  Мейсон  подъехал  к   кафе.   Там   было
немноголюдно. Они подошли к кассе. Блондинка за  кассой  захлопнула  журнал,
который читала, и посмотрела на них твердым оценивающим взглядом.
   - Что вам угодно?
   - Вы Инез Фремонт? -  обратился  к  ней  Мейсон.  На  какое-то  мгновение
женщина замерла.
   - Да, - наконец ответила она. - В чем дело?
   - Я Перри Мейсон. Это Делла Стрит, мой секретарь, и  Пол  Дрейк,  частный
детектив, - представил он их. - Буду  говорить  с  вами  откровенно,  миссис
Фремонт. Полагаю, вам известно, что вашего мужа нет в живых и...
   - Я все знаю. Здесь уже была полиция. Хотели получить нужную информацию.
   - Они получили