ь четыре. То  есть,  ей  теперь  двадцать  четыре.  Ей  было
двадцать, когда она вышла за моего сына.
     - Или же, когда он  женился  на  ней,  -  поправил  Мейсон  с  легкой
усмешкой.
     - Можно и так, - признал Бартслер.
     - Рассказывайте дальше. Я хотел бы услышать остальное.
     - Когда Роберт с ней познакомился, она  уже  не  выступала  в  цирке.
Упала с трапеции, повредила себе бедро. Это был у  нее  первый  несчастный
случай, но он сделал невозможным для нее продолжение выступлений. У нее не
было другого источника доходов,  кроме  акробатики,  и  она  осталась  без
средств к существованию. Естественно, брак с Робертом казался  ей  выходом
из положения. Я был недоволен его женитьбой и это охладило наши отношения.
После гибели Роберта Элен, его жена, не пыталась скрывать своей горечи,  а
я, со своей стороны, дал ей недвусмысленно понять, что если и существовали
между нами какие-то семейные отношения, то я считаю их оконченными.
     - Это все имеет связь с Дианой Рэджис? - спросил Мейсон.
     - Конечно.
     - Может, будет лучше, если вы сразу скажете какую?
     - Терпение, господин адвокат, я хочу, чтобы вы имели полную  картину.
Нужно сказать, что я не виделся с Элен... Ну, мы встретились  снова  месяц
тому назад.
     - Она пришла к вам?
     - Нет. Я пошел к ней.
     Мейсон слегка поднял брови:
     - Зачем?
     Бартслер нервно заерзал в кресле.
     - У меня были основания полагать, что  после  смерти  моего  сына,  в
марте сорок второго года, она родила мне внука. И умышленно,  -  продолжал
он полным горечи голосом, - утаила от меня этот факт. Утаила факт рождения
сына Роберта, моего внука!
     Голос у него ослаб и прошло  некоторое  время,  прежде  чем  он  смог
продолжить.
     Мейсон заметил:
     - Вы должны признать, мистер Бартслер, что так не ведут себя охотницы
за наследством.
     - Теперь я это вижу.
     - Как вы об этом узнали?
     - Я получил месяц назад анонимку, советующую мне  заглянуть  в  книги
регистрации рождений города Сан-Франциско  за  март  сорок  второго  года,
заверяющую, что я найду там что-то, что меня несомненно заинтересует.
     - И что вы сделали?
     - Выбросил письмо в  мусорную  корзину.  Вначале  я  думал,  что  это
вступление к какому-либо шантажу. А потом поразмышлял и  решил  посмотреть
эти книги. Мистер Мейсон, я нашел  это  черным  по  белому!  У  меня  есть
официальное свидетельство рождения.
     Он подал Мейсону официальный бланк, который тот внимательно изучил.
     -  Кажется,  дело  не  вызывает  сомнений.  Ребенок  мужского   пола,
рожденный пятнадцатого марта тысяча девятьсот  сорок  второго  года,  отец
Роберт Бартслер и мать Элен Бартслер. Полагаю,  вы  нашли  врача,  который
принимал роды?
     - Да.
     - Что он вам сказал?
     - Подтвердил.
     - И тогда вы отправились к невестке?
     - Да. Она владеет небольшой фермой по разведению птиц  в  долине  Сан
Фернандо.
     - Вы что-нибудь смогли сделать?
     - Совершенно ничего.
     - Что она вам сказала?
     - Она меня высмеяла. Она не  пожелала  ни  подтвердить,  ни  отрицать
факта рождения ребенка. Заявила, что я никогда не был настоящим отцом  для
Роберта, а к ней относился, как к отбросам общества. Она сказала, что  уже
давно ждала, когда сможет отплатить мне, а, впрочем, ведь  я  наверное  не
захочу признать внука, в котором есть ее кровь.
     - Кажется, что это был для нее великий день, - заметил Мейсон.
     - Да.
     - И что вы сделали?
     - Нанял детективов.
     - Они узнали что-нибудь?
     - Нет. По крайней мере, не непосредственно.
     - А все-таки?
     - К Элен приходила молодая блондинка, которая, казалось, что-то знает
о  ребенке.  Одному  из  детективов   удалось   спровоцировать   небольшое
столкновение и узнать ее имя по водительскому удостоверению.
     - И эту девушку звали?
     - Диана Рэджис.
     - Ну, и?
     - Это вовсе не была Диана. Но я понял это  только  тогда,  когда  она
начала у меня работать. Это была ее подруга, с которой они вместе  снимают
квартиру, также молодая блондинка, некая Милдред Дэнвил.
     Мейсон откинулся в кресле и наморщил лоб.
     - Действительно, довольно необычная правовая ситуация,  -  сказал  он
наконец. - Обычно мать пытается получить средства на содержание ребенка. А
здесь мы видим мать, которая совершенно спокойно утверждает, что  никакого
ребенка нет. По крайней мере, она не хочет подтвердить его рождения.
     - Но ведь имеется официальное свидетельство рождения.
     - А вы проверяли в бюро  регистрации,  нет  ли  там  свидетельства  о
смерти?
     - Конечно. А больше всего меня беспокоит и доводит до полного безумия
то, что Элен может отдать малыша в чужие руки, дать усыновить его. Она  не
хочет, чтобы он связывал ей руки и не желает отдать ребенка мне. Подумайте
только, мистер  Мейсон,  моя  собственная  кровь!  Сын  Роберта!  Мальчик,
который наверняка унаследовал все его  очарование,  его  индивидуальность!
Боже мой, мистер Мейсон, это свыше мох сил! А в  то  же  время,  -  горько
продолжил он, - адвокаты утверждают, что у меня нет никаких оснований  для
того, чтобы предъявить свои права. Они говорят, что если отца нет в живых,
то мать имеет право отдать ребенка на усыновление и точка. При  этом,  все
документы, касающиеся такого ребенка,  считаются  секретными.  Мало  того,
некоторые агентства сжигают  все  бумаги  за  исключением  акта  отречения
матери от всех прав, чтобы иметь абсолютную уверенность в  том,  что  след
окончательно оборван и нет никакой возможности найти ребенка.
     Мейсон забарабанил длинными, сильными пальцами по краю стола.
     - У вас действительно интересная и  редкая  юридическая  проблема,  -
сказал он.
     -  Мои  адвокаты  считают,  что  с  юридической  точки  зрения   дело
безнадежное. Если ребенок отдан для усыновления, то конец  и  точка.  Элен
имеет полное право отказаться от каких-либо объяснений и нет  ни  малейших
возможностей обнаружить местопребывание ребенка.
     Мейсон задумчиво надул губы и сказал:
     - Когда я обнаруживаю, что одна из теорий не сулит никаких надежд,  я
меняю фронт и ищу новую  теорию.  Очень  существенно  то,  как  подойти  к
проблеме.  На  юридическом  языке  это  называется  найти  соответствующую
процессуальную причину.
     - Какое это имеет отношение к моему делу?
     - Может  быть,  очень  большое.  У  адвоката  должна  быть  фантазия.
Обнаружив, что дорога, которую он  избрал,  никуда  не  ведет,  он  должен
отступить и поискать новую.
     - В этом случае другой дороги нет. Мои адвокаты убеждены в этом.
     Мейсон закурил сигарету и погрузился в раздумья.
     - А если есть?
     - Что есть?
     - Другая дорога?
     - Боюсь, что ее нет, мистер Мейсон.  Наверное  и  вы  со  всей  своей
изобретательностью не сможете найти выход из глухого тупика.
     Мейсон терпеливо произнес:
     - Я попытаюсь разъяснить вам, что может быть процессуальной  причиной
в вашем случае. Официально ваш сын фигурирует как без вести пропавший,  не
так ли?
     - Насколько мне известно, такова официальная квалификация, потому что
не было найдено его тело с  личным  медальоном.  Но,  что  касается  факта
смерти, то в этом нет никакого сомнения.
     - Так вот, - сказал Мейсон. -  Если  принять  за  причину  факты,  то
ничего не поделаешь.
     - Так или иначе ничего не поделаешь.
     - Но если,  -  продолжал  Мейсон,  -  предположить,  что  он  мог  не
погибнуть, а остаться в живых...
     - Нет ни малейшего шанса.
     - Официально он фигурирует как пропавший.
     - Какая разница?
     - Огромная. Требуется семь  лет,  чтобы  можно  было  признать  лицо,
считающее пропавшим, погибшим.
     - Но если он действительно погиб, то что  нам  даст,  если  мы  будем
ждать семь лет?
     - Разве вы не видите, что согласно этой теории ваш сын только пропал?
Должно пройти семь лет, прежде чем его можно будет признать мертвым.  А  в
течение  этих  семи  лет  необходимо  согласие  _о_б_о_и_х_  родителей  на
усыновление ребенка.
     В глазах Бартслера появился блеск понимания.
     - Боже мой, мистер  Мейсон!  Вы  это  решили!  Вы  действительно  это
решили! - Он сорвался с кресла. - Мы начнем процесс! Мы подадим дело в суд
и получим решение суда о том, что ребенка нельзя отдавать на  усыновление!
Боже мой, почему ни один из крючкотворов не додумался до этого?
     - Я не знаю всех фактов, мистер Бартслер, - предупредил Мейсон.  -  Я
лишь представил вам определенную юридическую  теорию.  Но,  наверняка,  не
повредит посоветоваться по этому поводу с вашими адвокатами.
     - К черту моих адвокатов! - вскричал Бартслер. - У меня  нет  времени
оглядываться на эту пару глупцов. Боже мой, Мейсон, вы волшебник! Пришлите
мне счет. Нет, к черту счет! Я сам принесу вам чек!
     С  этими  словами  он  повернулся  и  выскочил  из  кабинета.  Мейсон
посмотрел на Диану и широко улыбнулся.
     - Куда это он так помчался? - спросила Делла.
     - Думаю, что на  одну  из  ферм  по  разведению  птиц  в  долине  Сан
Фернандо, - ответил Мейсон.



                                    4

     В половине четвертого в офис Мейсона доставили срочный пакет.  Внутри
находился  чек  на  тысячу  долларов,  подписанный  Язоном  Бартслером   и
торопливо написанная записка: "Вы были правы".
     Без четверти пять позвонила Диана Рэджис. Нервным голосом она умоляла
Деллу соединить ее с Мейсоном по делу, не терпящему отлагательства. Мейсон
взял трубку и услышал возбужденный голос Дианы:
     - Господин адвокат, произошла ужасная вещь! Кто-то украл мою  сумочку
со всем содержимым, понимаете, _с_о _в_с_е_м_!
     - Что представляет собой это _в_с_е_? - спросил Мейсон.
     - Ну, деньги.
     - Возмещение, которое вы получили от Язона Бартслера?
     - Да.
     - Полностью?
     - Да.
     - Расскажите мне подробно, как это произошло, - потребовал Мейсон.  -
Где это было?
     - У меня в квартире. Я  была  совершенно  измучена,  никак  не  могла
отоспаться. Утром встала и, после завтрака вышла, чтобы сделать  некоторые
покупки. Вернувшись, послушала немного  радио,  но  мне  снова  захотелось
спать, поэтому я сняла платье, легла на постель  и  заснула,  как  убитая.
Проснулась каких-то полчаса назад и обнаружила, что нет сумочки.
     - Где вы ее оставили?
     В ее голосе было раскаяние:
     - Насколько я помню, на столике в первой комнате.
     -  Довольно  легкомысленно  оставлять  сумочку  с  полутора  тысячами
долларов.
     - Знаю. Но как-то так получилось. Я купила немного продуктов и хотела
сразу же спрятать их в холодильник, поэтому по пути  положила  сумочку  на
столик. А когда убрала продукты, занялась еще чем-то  на  кухне  и  в  это
время  у  меня  начали  слипаться  глаза.  Меня  охватила  внезапно  такая
сонливость, что я забыла обо всем на свете, в том числе и об этих деньгах.
     - На входной двери нет следов взлома?
     - Нет, господин адвокат. Я была склонна предположить, что это Милдред
Дэнвил, вы знаете, моя соседка, о которой я вам уже говорила,  если  бы...
если бы не то, что в пепельнице на столике, на котором я оставила сумочку,
не было окурка сигары.
     - А где ваша соседка?
     - Не знаю. Все это довольно таинственно.  Она  не  оставила  записки,
вообще ничего. Она тоже работает на радио и, хотя у нее сейчас нет никаких
передач, я пыталась ее там искать. Оказалось,  что  она  не  появлялась  в
студии уже два или три дня.
     - А что с вашей машиной?
     - С моей машиной?
     - Где вы ее держите?
     - Снимаю гараж.
     - У кого-нибудь кроме вас есть ключ от гаража?
     - Да. У Милдред.
     - Спуститесь вниз, - велел Мейсон, - и загляните в гараж.  Проверьте,
на месте ли ваша машина. И прошу ничего не  трогать  на  столике.  На  тот
случай, если вы решите вызвать полицию.
     - Полицию? Нет, господин адвокат, я абсолютно не хочу  иметь  дело  с
полицией.
     - Тогда почему вы позвонили мне?
     - Не знаю. Потому что вы такой находчивый, господин адвокат...
     - Тогда сходите в гараж, проверьте, на месте ли ваша машина, - сказал
Мейсон. - Потом приходите  сюда.  Я  ухожу,  но  будет  Делла  Стрит,  она
проводит вас в детективное агентство, которое находится на том же этаже. Я
попрошу владельца, Пола Дрейка, чтобы он дал вам  хорошего  детектива.  Он
поедет с вами и займется вашей проблемой.
     - Это великолепно, господин адвокат. Сейчас... Ох!
     - Что случилось?
     - Все мои ключи были в сумочке. У меня нет  ключа  от  гаража  и  мне
придется оставить открытой квартиру, чтобы вернуться обратно. У  меня  нет
запасного ключа... Сейчас! А, может быть,  есть.  Да,  есть  третий  ключ,
лежит в ящике комода.
     - А вы не можете проверить, находится ли машина в гараже, не открывая
дверей? - спросил Мейсон. - Нет ли там какого-нибудь окошка, через которое
вы бы смогли заглянуть, или...
     - Да, есть окошко сзади. Мне это никогда не пришло бы в голову. Что я
за идиотка! Хорошо, господин адвокат, я только наброшу на себя что-нибудь,
и лечу.
     - Делла Стрит останется здесь до половины шестого, - закончил Мейсон.
- Она будет вас ждать.
     Он положил трубку, после чего сказал Делле:
     - Ты посиди здесь. Пройди к Полу и скажи, что у моей клиентки пропала
сумочка и я очень прошу его  дать  ей  какого-нибудь  хорошего  детектива.
Пусть посмотрит, нет ли  следов.  Если  подвернется  случай,  то  было  бы
неплохо заинтересоваться Милдред Дэнвил. Да, если  Диана  осталась  совсем
без денег, то дай ей что-нибудь на мелкие расходы.
     - Сколько?
     - Сколько ей будет нужно. Пятьдесят,  сто  долларов.  Пока  это  все,
Делла. Я убегаю.
     Он спустился на лифте вниз. Очутившись на улице обнаружил,  что  тучи
на небе стали словно оловянные. Мейсон  заскочил  в  коктейль-клуб,  после
чего поехал домой, принял ванну, переоделся и как раз собирался  выйти  на
обед, когда позвонил телефон. Мейсон поднял трубку и услышал  голос  Деллы
Стрит.
     - Привет, шеф. Извини, что я тебя беспокою. Я не думаю, что ты  хотел
бы в это вмешиваться. Я сказала это Диане,  но  поразмыслив,  решила,  что
может быть лучше все-таки позвонить тебе.
     - В чем дело? - спросил Мейсон. - Это о сумочке?
     - Нет, сумочка нашлась.
     - Кто ее взял?
     - Милдред Дэнвил. Кажется, это вообще была буря в стакане воды.
     - А что это еще за новое дело?
     - Милдред хочет, чтобы Диана встретилась с ней  в  доме  миссис  Элен
Бартслер, в долине Сан  Фернандо.  Бульвар  Сан  Фелипе,  шестьдесят  семь
пятьдесят. И хочет, чтобы Диана пригласила тебя на эту  встречу.  Кажется,
готовится какая-то юридическая схватка.
     - По какому вопросу?
     - По тому, о котором говорил Язон Бартслер.
     - А что общего имеет с этим Милдред Дэнвил?
     - Не знаю.
     - Я не хочу в это вмешиваться, - ответил Мейсон.
     - Я так и предполагала.
     - Расскажи мне о сумочке.
     - Ох, Диана пришла в офис, я провела ее к Дрейку и Пол дал детектива,
который поехал с ней домой. Кажется, едва они успели войти,  как  зазвонил
телефон. Звонила Милдред и детектив, кажется, неплохо  развлекся.  Девушки
посмеялись по поводу этой сумочки, потом Диана  выплакивала  Милдред  свои
горести, рассказала о работе в доме Язона Бартслера и  о  подбитом  глазе.
Наконец, детективу это наскучило, он перебил их, сказав, что  раз  сумочка
нашлась, то ему делать нечего. Диана сказала,  чтобы  Милдред  перезвонила
минут через десять и положила  трубку,  после  чего  стала  благодарить  и
обещала заплатить, как только получит назад  деньги.  Похоже  на  то,  что
Милдред позвонила все же второй раз. Должно быть произошло  что-то  новое.
Диана прибежала ко мне домой ужасно возбужденная. Насколько я поняла,  это
имеет какую-то связь с ее подбитым глазом, но какую, я  не  могу  угадать.
Возможно, ты сможешь. Во всяком случае, Милдред хочет, чтобы  Диана  любой
ценой постаралась притащить тебя на эту встречу у Элен Бартслер.
     - В какое время?
     - В десять вечера.
     - А где сейчас Диана?
     - Вышла отсюда несколько минут назад.  Должна  заскочить  в  половине
десятого, узнать, поедешь ли ты с  ней.  Ох,  дождь  начинается,  я  слышу
первые капли в стекло.
     - Я как раз иду на обед, - сказал Мейсон.  -  Не  согласилась  бы  ты
составить мне компанию?
     - Спасибо, шеф, я уже ела.
     - Да? Хорошо, что нашлась сумочка Дианы.
     - Я дала ей двадцать пять долларов на  текущие  расходы,  -  сообщила
Делла. - Она обещала завтра вернуть. Извини, что я тебя  побеспокоила,  но
все это как-то не дает мне покоя. Я думала, что ты может быть захочешь  об
этом знать.
     - Ты хорошая девушка, Делла, - ответил Мейсон.  -  А  может  все-таки
пойдешь со мной на кофе или на рюмку коньяка?
     - Спасибо, но я договорилась с Дианой на половину десятого...
     - Ох, не заставляй меня просить, - настаивал Мейсон. - Я тебя  отвезу
домой ровно к половине десятого.
     Делла заколебалась.
     - Тебе не нужно даже переодеваться, - продолжал обольщать  Мейсон.  -
Можешь идти так, как есть. Мы поедем в тот маленький ресторанчик, где дают
гуляш по-венгерски, выпьем немного вина и...
     - Это что, свидание? - со смехом спросила Делла. - Я в рабочем платье
и не намереваюсь наряжаться при таком дожде.
     - Ясно, - сказал Мейсон. - Буду через десять минут.
     Положив трубку, он услышал как одинокие барабанные  удары  капель  по
крыше над балконом, сливаются в однообразный шум ливня.



                                    5

     Дождь все еще хлестал по стеклу, когда машина Мейсона остановилась  у
дома, в котором жила Делла.  Дождь  шел  все  время,  пока  они  сидели  в
ресторанчике.
     - Который час, Делла?
     - Двадцать шесть минут десятого.
     - Мы прибыли на четыре минуты раньше назначенного времени,  -  сказал
Мейсон. - Объясни девушке,  что  я  не  могу  ездить  по  ночам  за  город
неизвестно зачем и ради кого. А тем более выступать от  имени  кого-то,  у
кого скорее всего интересы прямо противоположны интересам Язона Бартслера.
Впрочем, судя по его записке, он уже устроил дела со своей невесткой. Ну и
поливает! Слышишь, как барабанит? Что-то это мне напоминает. Только что?
     Делла Стрит,  взявшись  за  ручку  дверцы  машины,  спросила  не  без
опасения:
     - Надеюсь, что ничего, связанного с работой?
     - Нет, что-то приятное, что-то... Уж и не знаю... Тропический  ливень
в том ресторане, устроенном в  виде  джунглей...  Помнишь,  они  регулярно
пускают потоки дождя на свод над танцевальной площадкой? Знаешь, может  мы
поедем сейчас туда? Потанцуем?
     - А что с Дианой?
     - Ну, мы можем подождать ее в машине, - ответил Мейсон. - Она  должна
появиться в ближайшие две минуты.
     Он  достал  портсигар,  угостил  Деллу,  взял  сигарету  себе  и  они
прикурили от одной спичкой. Они поудобней  уселись  на  сиденьях  и  молча
курили,  слушая  дробь  дождя  по  крыше  машины  и  наслаждаясь  чувством
молчаливого взаимопонимания. Мейсон обнял Деллу, а она придвинулась к нему
и положила голову ему на плечо.
     - Странное дело, - отозвался Мейсон. - Обычно ребенок сближает мать с
родителями мужа, превращает в одного из самых важных членов семьи. А здесь
ситуация совершенно противоположная.
     - Должно быть, Элен Бартслер ненавидит Язона Бартслера от всей  души,
- ответила Делла.
     Мейсон глубоко затянулся и сигарета вспыхнула на мгновение в темноте.
     - Не вижу другого объяснения. Меня интересует, что  он  сделал  после
того, как вышел от нас. Почему он прислал мне этот чек?
     - Наверное он отправился к ней, вывалил ей все, что ты ему подсказал,
запугал судебным процессом и таким образом сумел вытянуть из нее, где  она
держит ребенка.
     - Вероятно.
     Снова наступило молчание. Делла посмотрела на часы.
     - Эй, шеф! Уже без четверти десять.
     Мейсон потянулся к ключу зажигания.
     - Нет смысла больше торчать здесь.
     - Бедная дев