оими глубоко  посажен-
ными, матовыми глазами.
   - Я в этом не уверена, - заявила экономка.
   Мейсон налил кофе в чашки, после чего снова  слил  его  в  кофеварку.
Когда он повторил эту операцию во второй раз, кофе был черным и дымящим-
ся.
   - Не могу ли я попросить какой-нибудь поднос? Я возьму кофе для  сер-
жанта Хоффмана и Карла Гриффина, а вы можете подать наверх.
   Миссис Вейт без слова подала ему поднос. Мейсон налил три чашки, взял
поднос и, через столовую, вернулся в салон.
   Сержант Хоффман стоял широко расставив ноги и наклонив вперед голову.
Карл Гриффин сидел обмякший на стуле, с помятым лицом и налитыми  кровью
глазами. Когда Мейсон вошел с кофе, сержант говорил:
   - Вы со всем не так отзывались о ней, когда приехали.
   - Я был тогда пьяным, - ответил Гриффин.
   Хоффман бросил на него испепеляющий взгляд:
   - Люди часто говорят в пьяном виде правду и уходят от искреннего  от-
вета, когда трезвы.
   Гриффин поднял брови, выражая вежливое удивление.
   - Правда? - переспросил он. - Я никогда не замечал  за  собой  ничего
подобного.
   В этот момент сержант Хоффман услышал за спиной шаги Мейсона. Он  по-
вернулся и широкой улыбкой встретил дымящийся кофе.
   - Вы просто молодец, мистер Мейсон. Вы подоспели очень во-время.  Вы-
пейте кофе, мистер Гриффин, вы сразу же почувствуете себя лучше.
   Гриффин кивнул головой.
   - Очень аппетитно пахнет, но я и так чувствую себя нормально.
   Мейсон подал ему чашку.
   - Вы ничего не знаете о существовании завещания? - неожиданно спросил
Хоффман.
   - Я предпочел бы не говорить об этом, господин сержант, если вы ниче-
го не имеете против.
   Хоффман взял у Мейсона чашку.
   - Так уж странно получается, - заявил полицейский Гриффину, -  что  я
почему-то имею кое-что против вашего желания. Прошу ответить на вопрос.
   - Да, завещание существует, - неохотно признался Гриффин.
   - А где оно?
   - Этого я не знаю.
   - Тогда, откуда вы знаете о его существовании?
   - Дядя сам мне его показывал.
   - И что в нем сказано? Все наследует жена?
   Гриффин покачал головой:
   - Из того, что мне известно, она ничего не наследует, кроме  суммы  в
пять тысяч долларов.
   Сержант высоко поднял брови и присвистнул.
   - Это совершенно меняет суть дела.
   - Какую суть дела? - спросил Гриффин.
   - Ну, все предпосылки следствия, - объяснил Хоффман. - Ее существова-
ние зависело от того, останется ли мистер Белтер в живых. С момента  его
смерти она практически оказывается на мостовой.
   - Насколько мне известно, они жили друг с другом не самым лучшим  об-
разом, - поспешил объяснить Гриффин.
   - Это еще ни о чем не свидетельствует, - ответил Хоффман задумчиво. -
В таких случаях мы стараемся прежде всего установить мотив.
   Мейсон широко улыбнулся Хоффману.
   - Неужели вы серьезно могли предполагать,  что  миссис  Белтер  убила
своего мужа? - спросил он таким тоном, как будто сама мысль об этом была
смешной.
   - Я провожу предварительное следствие, мистер Мейсон. Я пытаюсь уста-
новить, кто мог убить. Мы всегда перво-наперво ищем мотив. Вначале необ-
ходимо установить, кто получает выгоду от убийства, а уж затем...
   - В таком случае, - вмешался Гриффин трезвым  голосом,  -  подозрение
должно пасть на меня.
   - Что вы хотите этим сказать? - спросил Хоффман.
   - Согласно завещанию, - медленно сказал Гриффин, - я наследую все.  Я
не делаю из этого особого секрета. Дядя Джордж симпатизировал мне больше
кого-либо другого. Это значит, что он симпатизировал мне настолько, нас-
колько позволял ему характер. Потому что я сомневаюсь, чтобы  он  вообще
был способен на настоящую любовь и симпатию к кому бы то ни было.
   - А какие чувства питали к нему вы? - спросил Хоффман.
   - Я очень уважал его ум, - ответил Гриффин, старательно подбирая сло-
ва. - Я ценил некоторые черты его характера. Он жил совершенно  одиноко,
потому что у него было обостренное чувство на всякого рода ложь и  лице-
мерие.
   - Почему это должно было осуждать его на жизнь одиночестве? - спросил
Хоффман.
   Гриффин сделал чуть заметное движение плечами.
   - Если бы у вас был ум, как у моего дяди, - сказал молодой человек, -
то вам не нужно было бы спрашивать. У Джорджа Белтера был мощный  интел-
лект. Он мог каждого увидеть насквозь, заметить любую фальшь. Он принад-
лежал к людям, которые никогда ни с кем не дружат. Он был настолько  са-
мостоятельным, что ему не требовалось искать опоры в  ком-либо,  поэтому
ему не нужны были друзья. Его единственной страстью была борьба. Он сра-
жался с целым миром, сражался со всеми и с каждым.
   - Только не с вами? - вставил Хоффман.
   - Нет, - признался Гриффин, - со мной он не сражался, потому что  мне
плевать на него и на его деньги. Я не подлизывался к нему, но и не обма-
нывал его. Я говорил ему, что я о нем думаю. Я был с ним честен.
   Сержант Хоффман прищурил глаза.
   - А кто его обманывал?
   - Что вы хотите узнать?
   - Он, вы сказали, любил вас потому, что вы его не обманывали.
   - Так оно и было.
   - Вы подчеркнули себя.
   - Это вышло случайно, я не имел намерения подчеркивать свою  скромную
особу..
   - А что с его женой, миссис Белтер? Он ее любил?
   - Не знаю. Он не разговаривал со мной о жене.
   - Она его, случайно не обманывала? - не уступал сержант Хоффман.
   - Откуда я могу это знать?
   Хоффман не спускал глаз с молодого человека.
   - Вы не слишком-то разговорчивы. Ну, что же, раз вы не  хотите  гово-
рить, ничего не поделаешь.
   - Но, я хочу говорить, сержант, - возразил Гриффин.  -  Я  скажу  вам
все, что вы пожелаете узнать.
   Хоффман вздохнул:
   - Вы можете точно сказать, где вы были в то время, когда было  совер-
шено преступление? - устало спросил он.
   Гриффина залил румянец.
   - Мне очень жаль, сержант, но я не могу.
   - Почему?
   - Потому что во-первых не знаю, когда было совершено преступление,  а
во-вторых, даже если бы мне это было известно, я не смог  бы  вспомнить,
где я тогда находился. Я боюсь, что немного перебрал сегодня. Вначале  я
был в обществе одной молодой особы, а попрощавшись с ней, заглянул еще в
пару приятных мест. Когда я хотел вернуться домой, у меня спустила прок-
лятая шина, и я понимал, что слишком пьян, чтобы починить ее. Я  пытался
найти какой-нибудь гараж, чтобы оставить автомобиль и  взять  такси,  но
лило как из ведра. В результате я ехал и ехал на проклятой спущенной ши-
не и это, должно быть, тянулось целый век.
   - Действительно, шина порвана в клочья, - признал Хоффман. -  Кстати,
кто-нибудь еще знал о завещании вашего дяди? Видел его кто-нибудь, кроме
вас?
   - Да. Мой адвокат.
   - Так у вас есть адвокат?
   - Конечно. Что в этом удивительного?
   - Кто является вашим адвокатом?
   - Артур Этвуд. У него офис в Мьютуэлле.
   Сержант Хоффман повернулся к Мейсону:
   - Я о таком не слышал. Вы его знаете Мейсон?
   - Да, я имел с ним пару раз дела. Такой лысый, приземистый... Специа-
лизировался когда-то по делам возмещений за телесные повреждения. Кажет-
ся он, как правило, устраивал дела без Суда и получал  хорошие  возмеще-
ния.
   - Как случилось, что вы видели завещание в присутствии своего адвока-
та? - обратился Хоффман к Гриффину. - Это довольно необычно, чтобы заве-
щатель приглашал наследника вместе с его адвокатом для того, чтобы пока-
зать им завещание.
   Гриффин сжал губы.
   - Об этом вам придется поговорить с моим адвокатом. Я не хочу  в  это
соваться. Это сложное дело, я не желаю об этом дискутировать.
   - Хватит крутить! - рявкнул сержант Хоффман. - Говорите, как все  бы-
ло! Быстро!
   - Что это означает? - спросил Гриффин.
   Хоффман повернулся лицом к молодому человеку и взглянул на него свер-
ху вниз. Челюсть у сержанта слегка выдвинулась вперед, терпеливые  глаза
приобрели вдруг жесткое выражение.
   - Это значит, мистер Гриффин, что подобный номер у вас не пройдет. Вы
пытаетесь кого-то покрывать или играть в джентльмена. Одно  или  другое.
Это вам не удастся. Или вы мне сейчас же скажете то, что знаете, или по-
едем с нами в Управление.
   Гриффин стал покраснел от гнева:
   - Вы что! себе позволяете, сержант? Не слишком ли резко начинаете?
   - Меня мало трогает, как я начинаю. Дело идет об убийстве, а вы сиди-
те в кресле и играете со мной в кошки-мышки. Ну,  отвечайте,  быстро!  О
чем был тогда разговор и как случилось, что дядя показал завещание вам и
вашему адвокату?
   - Вы, наверное, понимаете, что я говорю под принуждением?
   - Понимаю, понимаю. Говорите.
   - Итак, - начал Гриффин, явно затягивая, - я уже дал вам понять,  что
дядя Джордж не лучшим образом жил со своей женой. Он рассчитывал  подать
на развод, если ему удастся достать доказательства ее неверности. У  нас
с дядей были общие интересы и однажды, когда мы разговаривали втроем,  с
нами был мистер Этвуд, дядя вдруг достал завещание. Мне было неловко,  у
меня не было желания в это углубляться, но Этвуд подошел к делу как  ад-
вокат.
   Гриффин повернулся к Мейсону:
   - Я думаю, что вы понимаете ситуацию, правда? Кажется, вы ведь  также
адвокат.
   Хоффман не спускал глаз с лица Гриффина.
   - Не отвлекайтесь, мистер Гриффин, - посоветовал полицейский. - Расс-
казывайте, что было дальше?
   - Дядя Джордж принялся острить в адрес жены, после чего  показал  нам
какую-то бумагу и спросил мистера Этвуда, как адвоката, имеет ли  юриди-
ческую силу завещание, написанное завещателем собственноручно или  также
требуется подтверждение двух свидетелей? Еще дядя  сказал,  что  написал
завещание, но опасается попыток опротестовать его, поскольку слишком ма-
ло отписал супруге. Он сказал, что завещал ей всего пять тысяч долларов,
и добавил, что все остальное останется мне.
   - Значит, вы не читали сам текст завещания? - спросил сержант.
   - Собственно, нет, - ответил Гриффин. - Ну, по  крайней  мере,  я  не
изучал его внимательно, вчитываясь в каждое слово. Я лишь бросил  беглый
взгляд на него и увидел, что оно написано почерком дяди Джорджа.  Ну,  и
он ведь сам все сказал. Мистер Этвуд  просмотрел  завещание  более  тща-
тельно.
   - И что было дальше? - спросил полицейский.
   - Это все, - ответил молодой человек.
   - Нет, не все, - настаивал Хоффман. - Что было дальше?
   Гриффин пожал плечами:
   - Ну, дядя чего-то еще говорил, ну, разные вещи. Я не очень-то внима-
тельно слушал, и сейчас почти не припоминаю...
   - Вы прекратите свои выкрутасы или нет? - не выдержал Хоффман. -  Что
еще говорил мистер Белтер?
   - Он сказал, - ответил Карл Гриффин, четко произнося каждое слово,  -
что хочет так поступить, чтобы его жене ничего не  досталось,  в  случае
если с ним случится что-то нехорошее. Он сказал, что не  будет  удивлен,
если она попытается отправить его на тот свет  и  завладеть  имуществом,
когда узнает, что не получит при разводе значительной  суммы.  Теперь  я
сказал вам все. А вообще, господа, если хотите знать мое  мнение,  то  я
считаю, что все это не ваше собачье дело. Я  заявляю,  что  говорил  под
принуждением и мне совершенно не нравится ваше поведение.
   - Не надо комментариев, - поморщился Хоффман. - Ваши слова,  кажется,
могут объяснить ту фразу, которые вы произнесли, когда впервые  услышали
об убийстве...
   - Прошу вас, господин сержант, не возвращаться к этому, - перебил его
Гриффин, подняв руки вверх. - Если даже я и сказал так, то в  совершенно
пьяном виде. Я не помню тех своих слов и совершенно так не думаю.
   - Может быть, вы так и не думаете, - вмешался Мейсон, - но вам отлич-
но удалось...
   Сержант Хоффман резко повернулся к адвокату.
   - Хватит, мистер Мейсон! Я веду следствие, а вы здесь только зритель.
Или вы будете сидеть тихо, или убирайтесь отсюда прочь!
   - Вы не напугаете меня, господин сержант, - спокойно сказал Мейсон. -
Это дом Евы Белтер, а я ее адвокат. Я выслушиваю ответы, по меньшей мере
пачкающие ее репутацию, и заверяю вас, что сделаю все, чтобы эти  выска-
зывания были либо подтверждены, либо взяты обратно.
   Терпеливое выражение исчезло с лица Хоффмана. Он посмотрел на Мейсона
взглядом, не сулящим адвокату ничего хорошего.
   - Согласен, - сказал он. - Вы можете защищать свои права  и  интересы
вашей клиентки. Но что-то мне подсказывает, что скоро вам самому  многое
придется объяснять, мистер Мейсон. Чертовски странно, что полиция приез-
жает на место преступления и застает вас болтающим с  женой  убитого.  И
еще более странно, что женщина, которая находит мертвого мужа, бежит и в
первую очередь звонит адвокату, а потом уж думает о чем-то еще.
   - Во-первых, она не находила убитого мужа, а всего лишь слышала выст-
рел, - гневно ответил Мейсон. - А во-вторых, вы отлично  знаете,  что  я
друг миссис Белтер.
   - Так действительно могло бы показаться на первый взгляд, - сухо  за-
метил сержант.
   Мейсон широко расставил ноги и расправил плечи.
   - Давайте объяснимся откровенно, господин сержант, - сказал Мейсон. -
Я представляю интересы Евы Белтер и не вижу повода для  того,  для  того
чтобы швырять в нее грязью. Мертвый Джордж Белтер не стоит для  нее  ло-
манного цента. Зато представляет кучу денег для мистера Гриффина,  кото-
рый беззаботно появляется здесь с алиби, не выдерживающим никакой крити-
ки и начинает обвинять мою клиентку.
   Гриффин резко встал. Мейсон, не обращая на возмущение молодого  чело-
века никакого внимания, продолжал говорить сержанту Хоффману:
   - Ведь вы не можете обвинять женщину на основании сплетен.  Есть  еще
Суд Присяжных, который никого не может приговорить без несомненных дока-
зательств вины.
   Сержант изучающе посмотрел на Мейсона.
   - И вы ищите теперь эти доказательства, мистер Мейсон?
   Мейсон показал пальцем на Гриффина.
   - На всякий случай, чтобы вы не болтали слишком много, молодой  чело-
век, не думайте, что я упущу выгоды из предъявления этого  завещания  на
Суде, если моя клиентка вдруг окажется перед Скамьей Присяжных.
   - Вы хотите сказать, что считаете его виновным в убийстве? -  уточнил
сержант Хоффман.
   - Я не детектив, господин сержант, я адвокат. Я знаю только, что  Суд
Присяжных не может никого осудить до тех пор,  пока  имеются  какие-либо
обоснованные сомнения. И если вы начнете стряпать обвинение против  моей
клиентки, то помните, что вот, - он указал  на  Карла  Гриффина,  -  мое
обоснованное сомнение.
   Хоффман покивал головой.
   - Я ожидал чего-то подобного, - сказал он. - Я не должен  был  вообще
впускать вас в эту комнату. А теперь убирайтесь!
   - Именно это я и намереваюсь сделать, - ответил Мейсон.

   Глава 10

   Было уже три часа утра, когда Мейсон позвонил по  домашнему  телефону
Пола Дрейка.
   - Пол, у меня есть для тебя работка. Очень срочное дело. У тебя  есть
свободные люди?
   - Господи, ни днем ни днем, ни ночью от тебя нет покоя!  -  проворчал
Дрейк заспанным голосом. - Что там еще?
   - Слушай, Пол, проснись и вылезай из постели. Нужно действовать быст-
ро. Ты должен опередить полицию.
   - Как, черт возьми, я могу опередить полицию?
   - Можешь, потому что я случайно знаю, что у тебя есть доступ к  неко-
торым документам. Ты представлял когда-то Общество Охраны Торговцев, ко-
торое собирает копии всех реестров проданного  в  городе  огнестрельного
оружия. Меня интересует кольт, восьмерка, номер сто двадцать семь триста
тридцать семь. Полиция возьмется за это обычным порядком, вместе с отпе-
чатками пальцев. Пройдет полдня, прежде чем они  чего-нибудь  раскопают.
они, безусловно, понимают, что это важно, но вряд ли  будут  особо  спе-
шить. Я должен иметь эти данные до того, как до них доберется полиция.
   - Почему ты интересуешься этим револьвером?
   - Муж мой клиентки получил пулю из этого пистолета прямо в сердце,  -
сообщил Мейсон.
   Дрейк присвистнул.
   - Это имеет какую-нибудь связь с делом, которым ты занимаешься?
   - Не думаю, но полиция может так предполагать. Мне нужно иметь  аргу-
менты для защиты клиентки и я должен их иметь своевременно.
   - О'кей. Где тебя ловить?
   - Нигде. Я сам тебе позвоню.
   - Когда?
   - Через час.
   - Через час я еще ничего не буду знать, - запротестовал Дрейк. -  Это
физически невозможно.
   - А ты постарайся пожалуйста, Пол. Мне это очень важно, - Мейсон сде-
лал ударение на слове "очень". - Я позвоню, так или иначе. До свидания.
   Мейсон положил трубку, после чего набрал домашний номер Деллы Стрит и
почти тотчас же услышал в трубке "алло".
   - Говорит Перри Мейсон. Проснись, Делла, и промой глаза. Нас ждет ра-
бота.
   - Который час? - спросила она.
   - Около трех, может быть четверть четвертого.
   - Хорошо. Что я должна делать?
   - Ты уже проснулась?
   - Конечно проснулась. Не думаешь же ты, что я хожу и говорю во сне.
   - Не время шутить, Делла, дело серьезное. Набрось на себя  что-нибудь
и приезжай тотчас же в контору. Я закажу такси, оно  будет  ждать  внизу
раньше, чем ты успеешь одеться.
   - Я уже одеваюсь. Мне одеться как следует или просто набросить на се-
бя что-нибудь?
   - Оденься нормально, только не трать на это слишком много времени.
   - Понятно, - сказала она и положила трубку.
   Заказав такси. Мейсон вышел из ночного  магазинчика,  откуда  звонил,
сел в машину и быстро поехал в свой офис.
   Войдя в кабинет, он зажег свет, опустил шторы и стал  расхаживать  по
комнате. Он ходил вперед и назад, слегка наклонившись, заложив  руки  за
спину. Его движения слегка напоминали поведение тигра в клетке.  Окажись
в кабинете сторонний наблюдатель, он бы понял, что адвокату не  терпится
что-то предпринять, но он сдерживает себя. У Мейсона в эти мгновения бы-
ло что-то общее с боксером, которого загнали в угол и который,  несмотря
на ярость и боль, внимательно следит, чтобы не сделать ни одного  невер-
ного шага.
   В дверях заскрежетал ключ. Через минуту  на  пороге  появилась  Делла
Стрит.
   - Привет, шеф. Тебе что дополнительно платят за неурочные?
   Он жестом показал, чтобы она заходила и присаживалась.
   - Это всего лишь начало трудного дня, - заметил он, когда она села.
   - Что случилось? -  спросила  она,  поднимая  на  него  обеспокоенный
взгляд.
   - Убийство.
   - Надеюсь, что мы выступали только от имени клиента?
   - Не знаю. Не исключено, что я в этом тоже замешан основательно.
   - Замешан в убийство?
   - Да.
   - Наверняка это все из-за той женщины! - с  негодованием  воскликнула
Делла Стрит.
   Он нетерпеливо тряхнул головой.
   - Когда ты наконец избавишься от предубеждений, Делла?
   - Ты еще скажи, что я не права?! Я сразу знала, что  ничего  хорошего
из этого не получиться. Что она принесет тебе одни неприятности. С само-
го начала у меня было к ней...
   - Перестань, Делла, - перебил Мейсон усталым голосом. - Честное  сло-
во, мне сейчас не до твоих предчувствий. Послушай лучше меня. Мне трудно
предвидеть развитие событий, но ты можешь остаться одна. Я не знаю,  мо-
жет быть мне даже придется скрываться какое-то время...
   - Что значит, "скрываться"? - не поняла она.
   - Это не важно, Делла, не перебивай...
   - Для меня это важно, - ответила она с расширенными  от  беспокойства
глазами. - Тебе что-то угрожает?
   Он не обратил внимания на ее вопрос.
   - Эта женщина представилась к нам как Ева Гриффин. Я  послал  за  ней
Пола, но она от него удрала. Поэтому я начал игру с "Пикантными Извести-
ями". Я пробовал нащупать, кто скрывается за газетой. Оказалось, за этой
желтой газеткой стоит некий Джордж Белтер, живущий на Элмунд  Драйв.  Ты
прочитаешь о нем в утренних газетах. Я пошел поговорить  с  ним,  но  он
оказался крепким орешком. Этот визит мне ничего не дал, но  зато  в  его
доме я встретил его жену, которая оказалась нашей клиенткой. Ее  настоя-
щее имя - Ева Белтер.
   - Чего она хотела? Найти козла отпущения?
   - Нет, у нее были неприятности. Она пошла в Бичвунд Инн  с  мужчиной,
которым интересовались "Пикантные Известия", и как раз произошло это на-
падение. Белтер понятия не имел, что конгрессмен крутит с е