. Ей Гроувер тоже
сказал, что не сдаст своих позиций. Откуда ему знать, как
он поступит? Сейчас из тайных глубин души станут всплывать
неведомые качества его характера. Друзья и родственники
своим сочувствием непрестанно поворачивают нож в его
душевной ране в каждом их взгляде ему мерещатся насмешки и
немое осуждение. Откуда, черт побери, этот молодой человек
может знать, как он в конце концов поступит? Сдаст он свои
позиции или не сдаст - этого сейчас никто не может сказать!
    - И все же, - возразила Делла Стрит, - нужно надеяться
что он достойно выдержит это испытание.
    - Вы говорите так чтобы прогнать пессимистические мысли,
- сказал Мейсон. - Мне это знакомо - не раз приходилось
разглагольствовать перед присяжными в подобном ключе. Но
можно ли всерьез уповать на закалку души, на очистительную
силу превратностей судьбы? Надеяться на то, что
столкновение с реальностями жизни сгонит с него жирок
обеспеченного самодовольства? Какая чепуха!
    Секретарша слабо улыбнулась
    - Парень испытывает муки обреченного на смерть, -
продолжал Мейсон. - Подумать только! Женщина которую он
любит в ночь накануне свадьбы неудачно пыталась вырваться из
мерзких объятий мужчины, дававшего ей деньги и определенное
чувство уверенности в жизни.
    - Шеф вам непременно следует поесть.
    Адвокат подошел к столу.
    - Посмотрите на это, - сказал он. - Фотографии! Дрейк
с жутким трудом раздобыл их - это копии снимков сделанных
полицейскими экспертами. Видите тело на полу, стакан на
столе, опрокинутый стул, до половины просмотренная газета на
журнальном столике. Средней руки, заурядная квартирка,
такая же грязновато- пошлая как и те гнусные делишки
которыми в ней занимались. И среди этих фотографий я должен
отыскать свидетельство невиновности женщины; я должен
доказать не только ее непричастность к убийству, но и то что
она неповинна в измене мужчине, которого любит.
    Мейсон перешел к другой стороне стола взял лупу,
прислоненную к пресс-папье, и принялся рассматривать
фотографии.
    - Черт возьми, Делла, - сказал он.	- Я полагаю что
нужное доказательство находится где-то здесь этот усеянный
отпечатками пальцев Фей Эллисон стакан на столе, остатки
виски на дне стакана и этот бесстыдный ярко-вишневый след
поцелуя на лбу!
    - Свидетельствующий о том, что рядом с Клементсом перед
его кончиной находилась женщина.
    - Необязательно. Это пятно помады - прекрасный
отпечаток пары губ. На губах покойного следов помады не
обнаружено. Кто угодно мог напомадить себе губы и когда яд
начал действовать, припечатать их ко лбу Клементса, чтобы
этой хитростью отвлечь от себя подозрения. Это мог быть и
мужчина, знавший, что какая-то женщина имела обыкновение
навещать Клементса в его квартире. Помада настолько явно
указывает на женщину, что кажется мне подозрительной. Если
бы я только знал с чего здесь начать, и если бы в моем
распоряжении было побольше времени!
    Секретарша подошла к столу. Прохладные кончики ее
пальцев осторожно прикоснулись к векам адвоката.
    - Перестаньте, - сказала она. - Пойдемте лучше поедим.
О деле можно поговорить и за обеденным столом.
    - А вы разве не обедали?
    Она улыбнулась и покачала головой.
    - Я знала, что вы будете работать допоздна и если никто
не придет вам на выручку чего доброго, прошагаете здесь из
угла в угол до двух, а то и до трех ночи. Дрейку удалось
что-нибудь разузнать?
    Она собрала в стопку фотографии и накрыла их аккуратно
сложенными листками рисовой бумаги, положив сверху
пресс-папье.
    - Идемте, шеф я умираю от голода Мейсон подошел к
стенному шкафу. Делле пришлось привстать на цыпочки чтобы
подать ему пальто. Адвокат взял шляпу, выключил свет и
вместе с Деллой Стрит вышел в коридор.
    В отдельном кабинете их излюбленного ресторана Мейсон
отодвинул тарелки с остатками толстого бифштекса румяной
картофельной соломки обжаренных и промасленных ломтиков
французского батона и салата из помидоров, подлил себе кофе
и сказал.
    - Дрейк не очень-то много раскопал - всего лишь
биографические сведения.
    - Какие, например?
    - Старая как мир, история - ответил Мейсон - Семейный
раздор, супруги, не могущие прийти к соглашению. Жена -
Марлин Остин Клементс - по-видимому, вступила в брак, не
устояв перед стремительным натиском Карвера Клементса,
жаждавшего заполучить ее. Она не предусмотрела того, что
свою стяжательскую, хищно-агрессивную хватку он не преминет
использовать для приобретения других аппетитных объектов.
Марлин осталась практически одинокой. Такова цена, которую
женщины платят, выходя за мужчин подобного сорта.
    - Ну и что же дальше?
    - А дальше, - продолжал Мейсон, - по прошествии
определенного времени у Карвера Клементса обнаружились новые
интересы. Черт побери, Делла, в этом деле имеется один
факт, который хоть чем-то может нам помочь,
один-единственный факт - у Клементса не оказалось ключа от
квартиры. Помните ту четверку людей, которая встретилась
нам в коридоре? Ведь попали же они каким-то образом в это
здание! Не забудьте, что входная дверь была заперта на
замок. Любой из жильцов мог отомкнуть им парадную дверь,
нажав в своей квартире кнопку электромагнитного привода
этого замка. Но если никто из жильцов не нажимал такую
кнопку, значит, чтобы попасть в дом, посетители должны были
иметь с собой ключ. Эти четверо очутились в доме. Каким
образом? Независимо от того, что они сейчас говорят, один
из них должен был иметь при себе ключ от входной двери дома.
    - Пропавший ключ?
    - Это мы как раз и должны выяснить.
    - А что они сказали полиции?
    - Этого я не знаю.	Их показания строго засекречены.
Мне во что бы то ни стало нужно заполучить хотя бы одного из
этой четверки для перекрестного допроса на суде. Тогда, по
крайней мере, у нас появится хоть какая-то отправная точка.
    - Значит, вы попытаетесь протолкнуть дело на
предварительное слушание и будете строить защиту, не имея
никаких фактов, свидетельствующих в нашу пользу?
    - Примерно так.
    - Возможно ли, что в сумочке Фей Эллисон мы с вами
обнаружили тот самый ключ, который пропал у Карвера
Клементса?
    - Все может быть. В таком случае либо Фей Эллисон
действительно сожительствовала с Клементсом, либо ключ ей
подбросили. Но когда он был подброшен и кем? Я склонен
полагать, что ключ Клементса находился при нем в момент его
смерти. Но когда прибыла полиция, ключа уже не было. Это и
есть тот по-настоящему значительный факт, от которого мы
должны танцевать.
    Делла Стрит с сомнением покачала головой.
    - Боюсь, вам придется очень нелегко, но тут уж, видимо,
ничего не поделаешь.
    Мейсон закурил сигарету.
    - Обычно я изо всех сил тяну время. Делла, но боюсь,
что в данной ситуации время - наш враг. Поэтому нам ничего
не остается, как войти в зал суда, изображая на лице
несокрушимую уверенность в своих силах, и выудить из
малюсенькой шляпки здоровенного кролика.
    Секретарша улыбнулась.
    - Но где же нам взять этого кролика, шеф?
    - Вернемся в контору, - ответил адвокат, - будем изучать
фотографии в поисках ключа к нашей загадке и... - Мейсон
внезапно замолчал и сосредоточенно нахмурился.
    - Над чем задумались, шеф?
    - Я подумал вот о чем. На столе в квартире Клементса
стоял стакан, в котором оставалось немного - на донышке -
виски с содовой, не более двух чайных ложек.
    - Ну и что? - не поняла секретарша.
    - А что происходит, когда вы пьете шотландское виски с
содовой?
    - Ну.. В стакане всегда остается немного виски.
    Мейсон покачал головой, его глаза возбужденно блестели.
    - На донышке остаются кубики льда, - уточнил он. -
Спустя некоторое время они тают, и в стакане образуется слой
воды толщиной примерно в дюйм.
    Секретарше передалось возбуждение адвоката.
    - Выходит, льда в стакане женщины не было?
    - Как не было его и в стакане Карвера Клементса, а между
тем на столе находился термос доверху наполненный кубиками
льда. Вставайте, Делла, нам пора возвращаться в контору и
по-настоящему изучить наши фотографии.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

    Судья Рэндолф Джордан, занял свое место и постучал
молотком, призывая присутствующих к тишине.
    - Слушается дело по обвинению Фей Эллисон, - объявил он.
    - Мы готовы к защите, - отозвался Мейсон.
    - Готовы к обвинению, - доложил уполномоченный окружного
прокурора Стюарт Линн считавшийся одним из лучших
обвинителей.
    Это был крайне осмотрительный человек с худощавым лицом
и суровым взглядом. Он обладал расчетливым интеллектом
бухгалтера, энциклопедическими познаниями в области
юриспруденции и бездушной жестокостью стального капкана.
    Линн прекрасно знал о феноменальной находчивости своего
противника и относился к Мейсону с осторожностью боксера,
выступающего на ринге против чемпиона в тяжелом весе.
    - Вызовите доктора Чарлза Кина, - попросил он. Доктор
Кин представился как врач и хирург являющийся опытным
патологоанатомом и специалистом по судебно- медицинским
аутопсиям, в частности насильственно умерщвленных людей.
    - Десятого числа сего месяца вы имели возможность
осматривать труп в квартире 702 дома, носящего название
"Мандрагора"?
    - Да имел.
    - В какое время суток?
    - Примерно в два часа ночи.
    - Что вы обнаружили?
    - Тело мужчины приблизительно пятидесяти лет от роду,
совершенно лысого, но в остальных отношениях весьма хорошо
сохранившегося для своего возраста. Тело располагалось на
полу, при этом голова была обращена к входной двери, а ноги
- внутрь квартиры, левая рука оказалась согнутой и
находилась под корпусом, а правая была выброшена вперед.
Смерть наступила в промежутке между семью и девятью часами
вечера. Затрудняюсь более точно определить время, но она
наступила именно в указанный период.
    - И вы определили причину смерти?
    - Я сделал это позже, а не в ходе первоначального
осмотра.
    - Что же послужило причиной смерти?
    - Отравление, вызванное приемом внутрь цианида калия.
    - Вы заметили что-либо необычное во внешнем облике
умершего?
    - Вы имеете в виду пятно губной помады?
    - Именно его.
    - На верхней части лба умершего имелось красное пятно
нанесенное сильно напомаженными губами, которые были прижаты
ко лбу в несколько сморщенном виде.
    - Вы хотите сказать, что кожа лба была наморщена?
    - Нет, - улыбнувшись, возразил доктор Кин.	- Я хочу
сказать, что сморщены были сложенные для поцелуя губы, как
если бы какая-нибудь женщина прикоснулась ртом ко лбу
покойного для последнего поцелуя. Губная помада находилась
на верхней части лба, где кожа черепа не имеет складок или
морщин.
    - Задавайте вопросы, - предложил Мейсону Линн.
    - У защиты нет вопросов, - ответил адвокат.
    - Вызовите Бенджамина Харлана, - попросил Линн.
    Место для дачи свидетельских показании занял толстый
неуклюжий гигант с добродушной улыбкой на лице и быстро
представился как эксперт по дактилоскопии с почти
двадцатилетним стажем работы.
    Хорошо продуманными, ловко сформулированными вопросами
Линн заставил его рассказать о событиях интересующей суд
ночи - об осмотре тела, о поисках латентных следов пальцев в
квартире об отсутствии следов на стакане, который обвинение
назвало "орудием убийства" и о том, как на стоявшем на столе
стакане названном "орудием завлечения", на зубной щетке
тюбике зубной пасты и некоторых других предметах были
найдены латентные следы пальцев полностью идентичные
отпечаткам, взятым у обвиняемой Фей Эллисон.
    Затем Харлан опознал все сделанные полицией снимки,
показывающие положение тела в момент его обнаружения,
обстановку квартиры, стол, опрокинутый стул, "орудие
убийства" на полу, "орудие завлечения" на столе, бесспорно,
носящее свежие следы пальцев Фей Эллисон бутылку виски,
сифон с содовой и наполненный кубиками льда термос.
    - Можете задавать вопросы свидетелю - с торжествующим
выражением на лице разрешил Мейсону Линн.
    - У вас почти двадцатилетний стаж работы в области
дактилоскопической экспертизы мистер Харлан - обратился
адвокат к эксперту.
    - Совершенно верно.
    - И вы являетесь специалистом по идентификации?
    - Да, сэр.
    - Вы слышали показание доктора Кина относительно пятна
помады?
    - Конечно сэр.
    - На фотографии, которую я передаю вам, видно именно это
пятно?
    - Да, сэр. Кроме того, у меня имеется фотография, на
которой это пятно снято крупным планом. Я самолично сделал
снимок особой камерой, используемой мною для подобных
съемок. У меня с собой есть экземпляр фотографии, если это
вас интересует.
    - Очень интересует, - ответил Мейсон. - Вы можете
предъявить его?
    Харлан достал из портфеля фотографию, изображение
отпечатка губ на лбу мертвеца оказалось очень четким, были
видны мельчайшие детали.
    - Каков масштаб изображения? - поинтересовался адвокат.
    - Один к одному, - пояснил Харлан. - Я рассчитал шкалу
расстояний, с помощью которой могу получать изображение
точно в натуральную величину.
    - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - Мне хотелось бы
приобщить этот снимок к делу в качестве вещественного
доказательства.
    - Не имею возражений, - откликнулся Линн.
    - Скажите, ведь правда, что мелкие линии, изображенные
на этом снимке, в такой же степени индивидуальны, как петли
в завихрениях дактилоскопического рисунка?
    - Почему вы об этом спрашиваете?
    - Я хочу обратить внимание вот на какой момент:
экспертам в области дактилоскопии хорошо известно что мелкие
морщинки, образующиеся на губах человека, являются столь же
индивидуальными, отличительными признаками, как и
папиллярные линии пальцевого отпечатка.
    - Ну, положим, это не общеизвестная истина.
    - Но все-таки истина?
    - Да, сэр, это факт.
    - Таким образом, измерив расстояние между мелкими
линиями на фотографии, которые соответствуют морщинам на
кожном покрове губ, можно с такой же достоверностью
определить принадлежность этого следа помады, как и опознать
человека по оставленному им отпечатку пальца?
    - Да, сэр.
    - Вы только что заявили, что у обвиняемой сняты
отпечатки пальцев, которые вы сравнили с отпечатками,
обнаруженными на стакане.
    - Точно так, сэр.
    - А вы не пытались взять отпечаток ее губ и сравнить его
с отпечатком на лбу покойного?
    - Нет, сэр, - ответил Харлан, смущенно ерзая на скамье.
    - Могу я спросить, почему?
    - Ну, во-первых, мистер Мейсон, тот факт, что линии
морщинок на губах сугубо индивидуальны, не является
общеизвестным...
    - Но вам-то он известен?
    - Конечно, сэр.
    - И наиболее квалифицированные представители вашей
профессии знают о нем?
    - Разумеется, сэр.
    - Так почему же вы не взяли отпечаток губ у моей
подзащитной?
    Харлан опять беспокойно заерзал, скрестил ноги и
несколько беспомощно посмотрел в сторону обвинителя.
Перехватив этот взгляд, Линн мгновенно отреагировал:
    - Прошу суд обратить внимание на то, что так нельзя
вести перекрестный допрос свидетеля. Интересующие защиту
технические подробности выходят за рамки вопросов,
интересующих суд. Я возражаю против последнего вопроса
защиты на том основании, что он является несущественным,
неуместным и неприемлемым, а посему недопустимым при
перекрестном допросе.
    - Возражение отклоняется, - раздраженно изрек судья
Джордан. - Свидетель, отвечайте на вопрос защиты!
    Харлан откашлялся.
    - Признаться, - ответил он, - я просто не додумался до
этого.
    - Додумайтесь теперь. - Мейсон сделал рукой
приглашающий жест. - Чего мешкать, снимите отпечаток прямо
здесь, в зале.	Мисс Эллисон, не жалейте помады. Давайте
сравним ваши губки с отпечатком на лбу.
    - С разрешения суда хочу отметить, - скучающим тоном
заговорил обвинитель, - что это вряд ли можно назвать
перекрестным допросом.	Я понимаю, что мистер Мейсон хочет
сделать Харлана своим свидетелем и просит провести этот
эксперимент для защиты обвиняемой, но какой же это
перекрестный допрос?
    - Это можно рассматривать как перекрестный допрос для
выяснения компетентности Харлана как эксперта, - постановил
судья Джордан.
    - Не слишком ли много внимания уделяется
формально-юридической стороне дела? - с легким сарказмом
заметил Линн.
    - Ваше возражение как раз и было формально-юридической
придиркой, - резко парировал судья Джордан. - Поэтому оно и
отклонено, а мое решение остается в силе. Снимайте
отпечаток, мистер Харлан.
    Дрожащей рукой Фей Эллисон густо напомадила губы.
Затем, смотрясь в маленькое зеркальце, она кончиком мизинца
разгладила помаду.
    - Ну что же, - обратился Мейсон к Харлану, - снимайте
отпечаток.
    Эксперт достал из портфеля лист белой бумаги, подошел к
сидящей рядом с Мейсоном обвиняемой, прижал к ее рту
бумажный лист, получил отпечаток губ и тут же принялся
рассматривать его.
    - Проведите сравнение и доложите суду ваши выводы, -
сказал ему Мейсон.
    - Разумеется, я не располагаю сейчас техническими
средствами для проведения микроскопического исследования, но
даже на основании поверхностного сравнения линий можно
сказать, что отпечаток на лбу покойного оставлен не губами
обвиняемой,- сообщил Харлан.
    - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - У меня больше нет
вопросов.
    - Скажите, а эти линии появляются только в том случае,
когда губы сжаты и как бы сложены для поцелуя?	-
заинтересовался судья Джордан.
    - Нет, ваша честь, они всю жизнь остаются на губах, но
если губы сжаты, эти линии усиливаются.
    - И что же, узор этих линий действительно индивидуален
для каждого человека?
    - Да, ваша честь.
    - Итак, вы готовы определенно заявить суду, что,
несмотря на наличие пальцевых следов обвиняемой не стакане и
других предметах, это не ее губы оставила отпечаток на лбу
покойного?
    - Да, ваша честь.
    - Разумеется, - счел нужным прокомментировать показание
эксперта Линн, - тот факт, что отпечаток поцелуя на лбу
оставила не обвиняемая, вряд ли что-либо меняет, ваша честь.
Ведь покойный мог поплатиться своей жизнью как раз за то,
что обвиняемая увидела губную помаду на его лбу. Отпечатки
пальцев неоспоримо свидетельствуют о том, что она
присутствовала в квартире 702.
    - Суд понимает значение этого показания. Продолжайте
излагать доводы обвинения, - сказал судья Джордан.
    - Теперь, - Линн не скрывал своей досады,- я докажу суду
возможность того, что упоминавшийся отпечаток губ мог быть
намеренно оставлен адвокатом обвиняемой или его
очаровательной и чрезвычайно исполнительной секретаршей. Я
начну свое доказательство, вызвав в качестве свидетеля Дона
Б. Рэлстона.
    Когда Рэлстон выступил вперед, стало ясно, что ему очень
хотелось бы сейчас находиться за много миль от данного
места.
    - Ваше имя Дон Б. Рэлстон и вы проживаете в нашем
городе в доме 2935 по Крилмор- авеню?
    - Да, сэр.
    - Вы знали Карвера Л. Клементса при его жизни?
    - Да, знал.
    - Вы довольно тесно были с ним связаны?
    - Да, сэр.
    - Скажите, ночью или, точнее, ранним утром десятого
числа сего месяца вам случилось направляться в квартиру 702,
снимаемую Карвером Л. Клементсом в доме "Мандрагора"?
    - Да, сэр.
    - В котором часу это было?
    - Приблизительно между часом и двумя часами утра...
    - Вы были один?
    - Нет, сэр.
    - Кто находился с вами?
    - Ричард П. Нолин, являвшийся деловым партнером мистера
Клементса; Мэнли Л. Огден, оказывавший мистеру Клементсу
кое-какую помощь по части подоходного налога, и мисс Вера
Пейсон, приятельница... Э-э-э, ну, скажем, наша общая
приятельница.
    - Что произошло, когда вы подошли к упомянутой квартире?
Вы вошли в нее?
    - Нет, сэр. Мы вышли из лифта на седьмом этаже; проходя
по коридору, я заметил двух людей, идущих нам навстречу.
    - Говоря "навстречу", вы имеете в виду, что они
направлялись от квартиры 702 к лифту?
    - Совершенно верно, сэр.
    - И кто же были эти двое?
    - Мистер Перри Мейсон и его секретарша мисс Стрит.
    - В конце концов вы в