теклянный щит отделял  их  друг  от
друга,  но  два  микрофона,  установленные  по   обе   стороны,   давали
возможность переговариваться.
   Дон Меннинг окинула адвоката взглядом  серо-голубых  глаз  и  холодно
сказала:
   - Вы довольно глубоко утопили меня.
   - Я? - удивился Мейсон.
   - Конечно. Защищая клиента, вы,  естественно,  делали  для  него  все
возможное. Вы защищали Джорджа Анслея  и,  разумеется,  смогли  вытащить
его, бросив на съедение волкам меня. Сейчас вопрос стоит так:  насколько
сильно я влипла благодаря вам и моему бывшему мужу?
   - Вы просили меня прийти сюда только  для  того,  чтобы  обругать?  -
спросил Мейсон.
   - Нет. Я прошу вас быть моим адвокатом... - Ну и?..
   - Но у меня нет столько денег, чтобы оплатить ваш гонорар.  Однако  я
думаю, что вы должны как-то компенсировать мне...
   - Гонорар еще не самое главное, - оборвал ее Мейсон. - Самое  главное
для меня - знать, сказали ли вы правду, когда разговаривали со мной.
   - Я сказала правду. Во всяком случае, в основном.
   - Вы знали, что Франк не добивался развода?
   - Мне только теперь стало это известно.
   - Вы знали, что Лоретта была его возлюбленной?
   - Да, знала, но не была с ней знакома. И когда я ее  увидела,  то  не
знала, что это она.
   - Вы позировали для Меридита Бордена?
   - Конечно, я уже говорила вам об этом. Однако я никогда не позировала
ему обнаженной и не знаю, откуда взялись эти фотографии. Я не заходила в
дом той ночью. Мне не нравился Меридит Борден. Он... ну, я уже  говорила
вам, что он хотел использовать меня как приманку  для  шантажа  или  для
добычи компрометирующих сведений на некоторых  официальных  лиц.  Такими
делами я не занимаюсь, поэтому и порвала с ним.
   - У вас была ссора?
   - Была жуткая ссора. Я дала ему прямо по физиономии.
   - Может окружной прокурор доказать это?
   - Конечно может. Меридит Борден пытался... Ну, в общем, был скандал.
   - В присутствии других?
   - Да.
   - Вы грозили убить его?
   - Я сказала, что пристрелю его как собаку... Ох, наверное, я влипла в
жуткую историю!
   - И вы действительно убили его?
   - Нет. Я сказала вам правду. Как только я поняла, где  нахожусь,  тут
же ушла оттуда.
   - Когда он фотографировал вас в обнаженном виде?
   - Этого не было.
   - Но фотографии, сделанные с пластинок, одна из которых находилась  в
фотокамере, говорят, что было, а они лгать не могут.
   - Не знаю, откуда взялись эти пластинки,  мистер  Мейсон,  но  твердо
знаю, что я не была у Бордена в тот вечер.
   - А вообще вы позируете в обнаженном виде?
   - Только  тем  фотографам,  которых  хорошо  знаю  и  которые  делают
художественные фотографии обнаженной натуры. Я не  один  раз  позировала
для календарей, и цветных, и черно-белых.
   - У вас есть пистолет?
   - Никогда не было.
   - И вы никогда не носили с собой пистолет?
   - Конечно нет.
   - Разве у вас ни разу не возникало ситуаций,  когда  вам  нужно  было
как-то защищаться?
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Вы бываете с фотографами в  уединенных  местах,  снимаетесь  в  еле
прикрывающем вас купальном костюме и...
   - И даже нечего пытаться спрятать 38-калиберный пистолет  в  складках
бикини, мистер Мейсон, - прервала  Дон  Меннинг.  -  Конечно,  натурщица
должна уметь заботиться о своей безопасности. У всех нас разные  методы,
но никто не носит с собой пистолет.
   - О'кей, Дон, - сказал Мейсон. - Я буду вашим адвокатом.
 
Глава 15 
 
   Судья Эрвуд взглянул со своего возвышения на переполненный зал суда и
недовольно произнес:
   - Слушается дело "Народ против Дон Ферни, известной также под  именем
Дон Меннинг". Предварительное слушание.
   - Мы готовы, ваша честь, - сказал Гамильтон Бюргер.
   - Правильно ли понимает  суд,  -  спросил  Эрвуд,  -  что  обвиняемую
представляет мистер Мейсон?
   - Совершенно верно, ваша честь, - подтвердил адвокат.
   - Мистер Мейсон, - судья был явно удивлен, -  в  прошлый  раз,  когда
слушалось дело АН елея, вы представили доказательства, которые позволили
заподозрить обвиняемую.
   - Теперь моими доказательствами воспользуется  окружной  прокурор,  -
улыбнулся Мейсон,  -  а  я  воспользуюсь  правом  перекрестного  допроса
свидетелей.
   Судья, помолчав некоторое время, приказал:
   - Начинайте, мистер окружной прокурор.
   Все предварительные  действия  Гамильтон  Бюргер  перепоручил  своему
помощнику, Сэму Дру, который еще раз представил материалы,  показывающие
местоположение владения Бордена, позу тела убитого и так далее.  Сообщил
он также о проведении  пробного  выстрела  из  пистолета,  найденного  в
машине Анслея, и результатах экспертизы. Теперь фотографии Дон  Меннинг,
сделанные в студии Бордена с  фотопластинок,  фигурировали  в  деле  как
основной пункт обвинения.
   - Вызывается свидетель Гарвей Деннисон, - объявил Гамильтон Бюргер.
   Гарвей Деннисон, один из владельцев магазина  оружия,  вышел  вперед,
принес присягу и снова рассказал историю пропавшего пистолета.
   - Перекрестный допрос? - спросил Мейсона судья Эрвуд.
   - Да, ваша честь.
   Мейсон поднялся и внимательно посмотрел на свидетеля.
   - Мистер Деннисон, насколько я понимаю, перед тем, как  сообщить  нам
эти  сведения,  вы  просмотрели  свои  записи,  на   которых   и   будут
основываться ваши показания?
   - Да, сэр.
   - Обвиняемая работала у вас  в  тот  период,  когда  была  обнаружена
пропажа пистолета?
   - Да, сэр.
   - Вы можете назвать дату пропажи пистолета?
   - Нет, сэр.
   - Как я понял, из ваших записей следует, что пистолет был  заказан  и
получен от оптового торговца в определенный день. Позже, возможно  через
несколько месяцев, вы провели инвентаризацию и обнаружили, что пистолета
нет.
   - Правильно.
   - Сколько служащих работало у вас в тот период?
   - Вы имеете в виду продавцов?
   - Нет, всех.
   - Считая бухгалтеров, кладовщиков, продавцов, у нас  было,  я  думаю,
около двенадцати человек.
   - Вместе с владельцами?
   - Нет, сэр.
   - А сколько было владельцев?
   - Трое.
   - Так что пистолет могли взять в общей сложности пятнадцать человек?
   - Ну... да, сэр, я думаю так.
   -  И  со  времени  получения  пистолета   до   момента,   когда   при
инвентаризации вы обнаружили, что он пропал, случились две кражи, не так
ли?
   - Да, сэр.
   - И что украли?
   - Мы возражаем на основании того, что  это  несущественно,  не  имеет
отношения к делу и не подлежит перекрестному  допросу,  -  резко  заявил
Бюргер.
   - Я должен просить вас сузить вопрос, мистер Мейсон, - сказал судья.
   - Хорошо. Я снимаю его и спрашиваю мистера Деннисона: во время  обеих
краж действительно были взяты спортивные товары?
   - То же самое возражение, - заявил Бюргер.
   - Отклоняется, - сказал судья.
   - Да, сэр, - подтвердил Деннисон, - насколько мы смогли выяснить,  во
время обеих краж были взяты рыболовные и охотничьи принадлежности.
   -   Что   вы   подразумеваете   под   охотничьими    и    рыболовными
принадлежностями?
   - Патроны, винтовки, дробовые ружья, удочки, катушки.
   - Были взяты исключительно спортивные принадлежности?
   - И деньги.
   - Оба раза?
   - Да.
   - Больше вопросов нет, - сказал Мейсон.
   - У меня есть вопросы. - Бюргер повернулся к  свидетелю.  -  Если  бы
этот пистолет был взят во время одной из краж, вы сразу же обнаружили бы
его отсутствие, не так ли?
   - Возражаю на основании того, что вопрос спорный, наводящий  и  ответ
на него может относиться к умозаключению свидетеля, - произнес Мейсон.
   - Возражение принято.
   - Хорошо, - продолжал Бюргер. -  Вы  проводили  инвентаризацию  после
каждой кражи?
   - Да, сэр.
   - А раз так, то вы обнаружили  отсутствие  пистолета  непосредственно
после одной из этих краж?
   - Нет, сэр.
   - Это все, - сказал Гамильтон Бюргер. Мейсон улыбнулся:
   - А было ли установлено во время этих  инвентаризаций,  что  пистолет
лежит на месте?
   - Нет, сэр, не было. Как я уже говорил, в  записях  по  поводу  этого
пистолета что-то упущено. Я сам не могу понять точно, что произошло,  но
одно знаю твердо: пистолет не был продан через продавца.
   - У меня все.
   - Когда вы обнаружили его  пропажу,  обвиняемая  работала  у  вас?  -
спросил Бюргер.
   - Да.
   - Больше вопросов нет.
   - Мистер Деннисон может быть свободным, - сказал Бюргер. - Я  вызываю
Франка Ферни и должен заявить суду, что в какой-то степени мистер  Ферни
дает показания вопреки своему желанию. Насколько  я  понимаю,  он  всеми
силами старается выгородить обвиняемую...
   Мейсон встал.
   - И возможно, мне придется задавать наводящие  вопросы,  -  продолжал
Бюргер, - для того, чтобы услышать правду. Я думаю, этот свидетель...
   - Одну минуту, - вмешался Эрвуд. - Мистер Мейсон, вы  хотели  заявить
возражение?
   -  Да,  ваша  честь.  По-моему,  окружной  прокурор  должен  задавать
наводящие  вопросы,  лишь  если  выяснится,   что   свидетель   настроен
враждебно. В  настоящий  момент  я  не  нахожу,  что  у  обвинения  есть
основания произносить подобную вступительную  речь,  которая,  очевидно,
имеет цель возбудить симпатии к свидетелю.
   -  Суд  думает,  что  защитник  прав,  мистер  Бюргер.  Не  задавайте
наводящих вопросов.
   - Хорошо. Вас зовут Франк Ферни? - Бюргер повернулся к свидетелю.
   - Да, сэр.
   - Вы работали у Меридита Бордена к моменту его смерти?
   - Да.
   - Теперь вспомните вечер, когда был  убит  Меридит  Борден,  то  есть
вечер восьмого числа. Находились ли вы тогда в доме Меридита Бордена?
   - Да, сэр.
   - Примерно в какое время?
   - Одну минуту, - поднялся Мейсон. - С разрешения суда, именно здесь я
хочу заявить возражение и просить,  чтобы  свидетелю  дали  указание  не
отвечать ни на какие вопросы, касающиеся  того,  что  произошло  вечером
восьмого числа.
   - На каком основании? - удивился Эрвуд.
   - На том основании, что свидетель и обвиняемая  связаны  супружескими
узами, и следовательно, мужа без согласия жены не могут спрашивать ни  о
чем, что было бы в ее интересах или наоборот.
   - Минутку, - попросил Бюргер. - Сейчас все выяснится.  Вы  женаты  на
обвиняемой, мистер Ферни?
   - Нет, сэр.
   Ядовитая улыбка Бюргера была адресована Перри Мейсону.
   - Ваша честь, могу я задать  свидетелю  вопрос  по  этому  поводу?  -
спросил Мейсон.
   - Только по этому поводу, - разрешил судья.
   - Вы были женаты на обвиняемой?
   - Да, сэр.
   - Когда?
   - Примерно три года назад.
   - Потом вы разъехались и какое-то время жили врозь?
   - Да, сэр.
   - Как долго?
   - Около восемнадцати месяцев.
   - А теперь вы развелись с обвиняемой?
   - Да, сэр.
   - Когда был оформлен развод?
   - Вчера.
   - Где?
   - В Рино, штат Невада.
   - Значит, вы летали в Рино, получили там постановление суда о разводе
и вернулись, чтобы выступить свидетелем?
   - Да, сэр.
   - Насколько мне известно, вы подали прошение  о  разводе  уже  давно.
Дело было начато, но до конца вы его не довели?
   - Верно.
   -  Вы  были  женаты  на  обвиняемой  вечером  восьмого  числа,  когда
произошло убийство?
   - Да, сэр.
   - Это все, ваша честь, - сказал Мейсон.
   - Но вы не женаты на ней теперь? - спросил у Ферни Бюргер.  -  Теперь
между вами нет супружеских отношений?
   - Нет.
   - С разрешения суда,  -  обратился  прокурор  к  Эрвуду,  -  я  готов
оспаривать возражение  адвоката.  Разведенным  супругам  не  запрещается
давать любые показания о событиях, происходивших в период, когда они еще
были женаты.
   - А разве, например, разведенная жена вправе  показывать  что-либо  о
своих не подлежащих оглашению связях с обвиняемым в  тот  период,  когда
они были женаты? - спросил Мейсон.
   - Кто же спрашивает о конфиденциальных связях? -  закричал  Гамильтон
Бюргер. - Речь идет о фактах.
   - А разве вы не собираетесь спросить свидетеля о том, как он постучал
в дверь студии и услышал голос своей жены, крикнувшей: "Убирайтесь!"?
   - Конечно собираюсь, - огрызнулся Бюргер.
   - Но это же и будет вопрос о не  подлежащих  оглашению  связях  между
бывшими супругами. И свидетель не имеет права давать показания по  этому
поводу,  что  гарантируется  параграфом   1   части   188   Гражданского
процессуального кодекса, равно как и частью 1332 Уголовного кодекса.
   Глаза Гамильтона Бюргера полезли на лоб от изумления.
   - Но закон имеет в виду совсем другое, когда говорит о не  подлежащих
оглашению связях между мужем и женой.  В  данном  случае  обвиняемая  не
знала, что обращается к своему мужу.
   - А откуда вам это  известно?  -  спросил  Мейсон.  Бюргер  забрызгал
слюной от ярости.
   - Ваша честь, если суд будет руководствоваться такими  правилами,  то
обвиняемая уйдет от правосудия. Я говорю это не  ради  красного  словца.
Она совершила преступление,  она  убила  человека!  Человек,  стоящий  в
данный момент на свидетельском месте, знает факты, которые убедят нас  в
том, что это именно так.  Они  уже  больше  не  муж  и  жена,  они  жили
раздельно более года, между ними не существует  никаких  предусмотренных
законом супружеских отношений. Для  возражения  нет  оснований,  и  само
возражение должно быть снято.
   - Что бы жена ни сказала мужу, все конфиденциально, а  следовательно,
не подлежит оглашению, - парировал Мейсон. - Если обвиняемая  находилась
в той комнате и просила мужа уйти, значит, она обращалась к нему  как  к
своему супругу. В то время она еще была его женой.
   - Чушь собачья! - взорвался Бюргер. - Дон Меннинг и представления  не
имела, кто стоит за дверью. Она услышала, как кто-то постучал в  студию,
и не хотела, чтобы открывали дверь, когда она стояла там голая.
   - Вовсе нет. Если свидетель смог узнать голос своей жены,  то  и  она
могла узнать голос мужа.
   - Но она не считала свои слова конфиденциальными.
   - Если вы собираетесь дать показания о том, что моя клиентка  думала,
мистер окружной прокурор, - сказал улыбаясь Мейсон, - вам надо выйти  на
свидетельское место и назваться специалистом  по  чтению  чужих  мыслей.
Может, вам еще понадобится держать в руках  хрустальный  шар,  когда  вы
будете давать показания?
   Судья безуспешно старался спрятать улыбку.
   - Джентльмены, - он поднял  руку,  -  Давайте  обойдемся  без  личных
выпадов.  Что  же  касается  возражения,  выдвинутого  защитой,   мистер
окружной прокурор, суд принимает его в  части,  касающейся  показаний  о
разговоре жены и мужа в то время, когда они были женаты,  в  особенности
показаний, которые относятся к моменту, когда Дон Меннинг  находилась  в
комнате, где позже был найден труп.
   - Но, с разрешения суда,  -  запротестовал  Бюргер,  -  это  вырывает
напрочь всю середину из нашей системы доказательств. Мы просто не сможем
допрашивать  следующих  свидетелей,  если  не  будем   основываться   на
показаниях Ферни...
   - Минутку, - остановил  Бюргера  судья.  -  Разрешите  мне  пояснить,
мистер окружной прокурор, что на данном заседании  вам  и  не  требуется
доказывать  неоспоримую  вину  обвиняемой.  Тот   факт,   что   убийство
совершено, вы уже  доказали.  Теперь  ваша  задача  доказать,  что  есть
резонные основания  считать  обвиняемую  виновной  в  убийстве.  Вы  уже
доказали, что она имела возможность владеть орудием  убийства.  Осталось
только  доказать  присутствие  обвиняемой  в  доме  убитого   в   момент
совершения убийства. Вот и все, что от вас требуется.
   Гамильтон Бюргер обдумывал предложение.
   - Следует ли понимать это так,  -  спросил  Мейсон,  -  что  суд  уже
заранее не сомневается в своем решении?
   Эрвуд нахмурился.
   - Суд не мешает защите выставлять  любые  доказательства,  какие  она
сочтет нужными, если  вы  это  имеете  в  виду.  И  если  доказательства
покажут, что обвиняемая невиновна, она  будет  освобождена.  Однако  суд
заявляет, что,  если,  изучив  эти  доказательства,  суд  тем  не  менее
убедится  в  том,  что  обвиняемая  имела  возможность  владеть  орудием
убийства и что в то время, когда оно произошло, она находилась именно  в
месте  убийства,  он  сочтет  это  вполне  достаточным  для   вывода   о
причастности обвиняемой к данному преступлению.
   - Отлично, - лицо Гамильтона Бюргера просветлело. - Мистер Ферни,  мы
просим вас покинуть свидетельское место и вызываем Лоретту Харпер.
   Лоретта Харпер рассказала, что в тот вечер,  восьмого  числа,  к  ней
пришли гости, ее старые друзья  Джесон  и  Миллисент  Кенделлы  и  Франк
Ферни. Около девяти часов она вышла из дому, чтобы купить сигарет. Когда
она переходила улицу, к  ней  подъехал  "кадиллак",  за  рулем  которого
сидела обвиняемая Дон Меннинг. Она сначала стала упрекать Лоретту в том,
что та крутит голову ее мужу и в  то  же  время  не  дает  ему  получить
развод, а затем под угрозой пистолета заставила Лоретту сесть в  машину.
Они поехали к Меридиту Бордену. Обвиняемая вела машину одной  рукой.  На
влажной дороге при повороте машина пошла юзом и перевернулась.  Да,  она
признает, что после аварии оттащила бесчувственную Дон Меннинг в сторону
по траве, а сама заняла  ее  место,  чтобы  поскорее  отвлечь  Анслея  и
уехать, так как не хотела, чтобы ее имя появлялось в газетах. По этой же
причине она не правильно назвала  Анслею  свое  имя  и  адрес,  то  есть
сказала, что  ее  зовут  Беатрис  Корнелл,  и  попросила  отвезти  ее  в
"Анкордиа Апартментс". Там она взяла такси и вернулась  домой.  Тут  она
вдруг вспомнила, что ее жених, Франк Ферни, должен ехать  на  встречу  с
доктором Коллисон. Она разбудила его, и он уехал.
   - Можете допрашивать, - разрешил Гамильтон Бюргер Мейсону.
   - Вы занимаете квартиру в доходном доме Дормана? - начал тот.
   - Да.
   - Какой номер вашей квартиры? - Номер 409.
   - Вы хорошо помните, что во время автомобильной катастрофы обвиняемая
держала в руке пистолет?
   - Да.
   - Вы видели этот пистолет после катастрофы?
   - Не видела.
   - Вы посмотрели на ее руки после катастрофы, чтобы узнать, держит  ли
она еще пистолет?
   - Нет, но не думаю, чтобы пистолет был у нее в руках.  Скорее  всего,
он выпал и лежал где-нибудь в траве.
   - Больше вопросов нет, - сказал  Мейсон.  Некоторое  время  Гамильтон
Бюргер размышлял, а потом изрек:
   - С разрешения суда, дело выиграли мы.
   - Ну, - ответил судья, - нельзя сказать, что это такое уж ясное дело,
хотя, с другой стороны, суд понимает, что только  формальность  не  дает
вам возможности квалифицировать его как бесспорное, в частности то,  что
факты по этому делу уже второй раз рассматриваются судом. У защиты  есть
еще какие-либо доказательства, мистер Мейсон?
   - Да, ваша честь.
   - Отлично, предъявляйте все, что у вас есть. - Тон Эрвуда ясно  давал
понять, что никакие доказательства не изменят его мнение.
   - Мой первый свидетель - Беатрис Корнелл, - начал Мейсон.
   Беатрис Корнелл заняла свидетельское место, принесла присягу, назвала
свое имя, адрес и занятие.
   - Была ли обвиняемая Дон Меннинг зарегистрирована в списках натурщиц,
которых вы направляли на работу с фотографами? - спросил ее Мейсон.
   - Была.
   - Восьмого числа ваши списки не изменились?
   - Нет.
   - Девятого числа этого месяца просил ли вас  кто-нибудь  прислать  на
работу Дон Меннинг?
   - Да.
   - Вы имели  возможность  в  тот  день  видеть  тело  Дон  Меннинг,  в
частности ее левое бедро?
   - Имела.
   - Можете ли вы описать состояние бедра?
   - Начиная сверху, от таза, и вниз до  самого  колена  вся  нога  была
исцарапана. Кое-где были просто сильные царапины с синяками и ссадинами,
а в двух или трех местах кожа была содрана полностью.
   - Царапины были с кровоподтеками?
   - Да.
   - Кто-нибудь фотографировал ее утром девятого числа?
   - Да.
   - Посмотрите эти цветные фотографии. Что вы скажете о них?
   - Да, это снимки с Дон Меннинг,  сделанные  девятого  числа.  На  них
видно состояние ее левой ноги.
   - Можете спрашивать, - обратился Мейсон к Бюргеру.
   Окружной прокурор улыбнулся:
   -  Другими  словами,  мисс  Корнелл