противников, которые пытаются запугать меня!
   Он взял шляпу.
   - Собираетесь дразнить льва в его логове? - спросила Делла.
   - Я напугаю старого черта так, что он никогда не забудет меня. Хорошо
бы, если бы там оказался его адвокат и начал спорить со мной...  Пожелай
мне удачи, милая. Она может мне понадобиться.
   Пятнадцать минут спустя Перри Мейсон вошел в контору "Лофтус и Кейл".
   Привлекательная молодая женщина взглянула на него.
   - К мистеру Лофтусу, - сказал Мейсон.
   - Ваше имя?
   - Мейсон.
   - О да, мистер Мейсон, мистер Лофтус ждет вас.
   - Прекрасно.
   - Вы подождете несколько минут?
   - Нет.
   - Одну  минуту,  -  сказала  она  и  с  беспокойством  повернулась  к
телефону.
   - Мистер Мейсон здесь, мистер Лофтус, - сказала она в  трубку.  -  Он
говорит, что не хочет ждать.
   Очевидно, ей что-то  говорили,  потому  что  она  выслушала  и  снова
повторила:
   - Но он не будет ждать, мистер Лофтус.  После  паузы  она  улыбнулась
Мейсону.
   - Можете идти, - сказала она. - Вторая дверь налево.
   Мейсон прошел по коридору до личного кабинета Лофтуса и открыл дверь.
Человек лет шестидесяти поднялся из-за массивного стола красного дерева.
   - Садитесь, - властно сказал Лофтус, - мой адвокат сейчас придет.
   - Если бы вы мне сказали это раньше, я бы приехал  попозже,  чтобы  у
вас было время договориться.
   Лофтус мягко побарабанил пальцами по столу.
   - Мне не нравятся юристы  по  уголовным  делам,  -  сдержанно  сказал
Лофтус.
   - Мне тоже, - сказал Мейсон, поудобнее усаживаясь в кресло.
   - Но вы юрист по уголовным делам.
   - Это зависит  от  того,  что  вы  имеете  в  виду.  Я  юрист,  а  не
преступник.
   - Но вы защищаете преступников.
   - А кого вы называете преступниками?
   - Людей, которые совершают преступления.
   - А кто решает, совершил человек преступление или нет?
   - Жюри, я полагаю.
   - Верно, - улыбнулся Мейсон. - Поэтому я стараюсь убедить  жюри,  что
человек, которого я представляю, не преступник.
   - Это неубедительно.
   - Так считают судьи, - все еще улыбаясь, сказал Мейсон.
   - Что может интересовать такого человека, как вы, в нашем бизнесе?
   - Мне не нравятся ваши слова. Может  быть,  мне  не  нравится  и  ваш
бизнес. Во всяком случае, я сказал вам, что именно меня интересует. Если
вы дадите мне информацию, которую я просил по телефону, вы можете спасти
свое имя и избежать неприятного разговора.
   - Разговор будет неприятным для вас, - сказал  Лофтус,  -  а  не  для
меня. Я не  желаю  тратить  деньги  на  консультацию  с  юристом,  когда
крючкотворцы лезут в мои дела. Но раз я начал, то доведу дело до конца.
   - Похвально, - сказал Мейсон, доставая портсигар. Он выбрал сигарету,
размял ее и закурил.
   - Вы не хотите сказать мне, что вам нужно?
   - Нет, пока не придет ваш юрист.
   - Но вы сказали, что не будете ждать.
   - Я не люблю долго ждать в приемной, - сказал Мейсон, - если  это  не
является необходимостью. И  я  не  люблю  обсуждать  дела  с  человеком,
который ничего не может решить без своего адвоката. Может быть, мы  пока
поговорим о бейсболе?
   Лофтус привстал с кресла, лицо его побагровело от гнева.
   - Хочу вас предупредить, молодой человек, - сказал  он,  -  что  ваши
победы на судах возможны лишь потому, что вы имеете дело со слабоумными.
Но боюсь, что, если вы попытаетесь разговаривать со мной в  таком  духе,
вам придется иметь дело с очень умными людьми.
   - Прекрасно, - сказал Мейсон, - я всегда стремился к  этому...  Дверь
кабинета распахнулась, и вошел высокий, широкоплечий мужчина с  длинными
бакенбардами. В руке он держал портфель.
   - Я же вам сказал, чтобы вы не принимали его без меня,  -  сказал  он
Лофтусу.
   Мейсон улыбнулся.
   - Я не стал ждать, - сказал он.
   - Я -  Гантен,  -  представился  мужчина.  -  Старший  партнер  фирмы
"Гантен, Клафн и Шоу". Вы - Мейсон, я видел вас в суде. Что вам нужно?
   - Я просил мистера Лофтуса сообщить  мне  все,  что  ему  известно  о
пятидесятитысячной деловой сделке между "Вестерн проспектинг компани"  и
Альбертом Тидгинсом, действующим как опекун. Он отказался.
   - Правильно сделал, - холодно сказал Гантен, усаживаясь  в  кресло  и
ставя портфель на пол.
   Мейсон улыбнулся.
   - Лично я считаю, что это неразумно.
   - Меня не волнует ваше мнение, - сердито сказал Лофтус.
   - Возможно, мне следовало бы лучше объяснить свою позицию и  обратить
ваше  внимание  на  определенные  факты.  Я  представляю  Бирл  Гейлорд,
опекуном которой является Альберт Тидгинс.
   - Продолжайте представлять ее, - сказал Лофтус. - У  нас  нет  ничего
общего с тем, что происходит между ней и ее опекуном.
   -  К  вашему  сведению,  Альберт  Тидгинс  убит.  Лофтус   и   Гантен
переглянулись.
   - Если вы не возражаете, мистер Лофтус, то переговоры буду вести я, -
сказал Гантен.
   - Нечего меня запугивать,  -  сказал  Лофтус.  -  Я  читал  о  смерти
Тидгинса в газетах. Это, черт возьми, не означает, что...
   - Пожалуйста, мистер Лофтус, - перебил его Гантен, - позвольте  вести
переговоры мне. Этот юрист пытается завлечь нас  в  ловушку  и  добиться
признания.
   Мейсон рассмеялся.
   - Я сам предложил мистеру Лофтусу пригласить адвоката.
   - И я здесь, - холодно сказал Гантен. - Продолжайте.
   - К несчастью, существуют различные мнения насчет смерти Тидгинса,  -
продолжал Мейсон.
   - Какое отношение это имеет к продаже акций? - спросил Лофтус.  -  Вы
же понимаете, что мы не имеем сведений...
   - Мистер Лофтус, - перебил его Гантен.
   - Возможно, это имеет отношение  к  акциям,  -  продолжал  Мейсон.  -
Насколько я знаю, передача состоялась через секретаря мистера  Тидгинса.
Тидгинс покинул свою контору до заключения  сделки.  Тидгинс  действовал
как опекун.
   - Разве это имеет отношение к нам? - спросил Гантен.
   - Самое прямое. Медицинский эксперт утверждает, что мистер Тидгинс не
мог быть живым после десяти часов утра во вторник.
   - Ерунда, - сказал Лофтус, - его секретарь виделся с ним после десяти
часов. Они разговаривали по телефону после заключения сделки.
   - Его секретарь мог ошибиться, - заметил Мейсон.
   - Чушь, - сказал Лофтус.
   - Очевидно, мистер Мейсон, - вмешался  Гантен,  -  вам  в  голову  не
приходит мысль, что врач тоже мог ошибиться. - Он внимательно  посмотрел
на Мейсона. - И вы считаете, что, если окажется, что Тидгинс был мертв в
то самое время, когда секретарь совершал сделку,  часть  ответственности
падет на моих клиентов?
   - Эта часть составляет пятьдесят тысяч долларов, мистер Гантен.
   - Боюсь, мистер Мейсон, что ваш  профессиональный  опыт  покоится  на
чисто техническом качестве судопроизводства.
   - Лучше оставьте в покое мой  профессиональный  опыт  и  перейдите  к
делу.
   - Очень хорошо, - сказал Гантен и повернулся к Лофтусу. -  Здесь  нет
абсолютно ничего  плохого,  мистер  Лофтус.  Если  даже  допустить,  что
Тидгинс был действительно мертв в момент заключения сделки, мы не  несем
ни капли ответственности.
   По закону смерть опекуна означает вакансию, которую только по решению
суда может занять другой человек.  Пока  будет  сделана  соответствующая
замена, представитель покойного опекуна  управляет  собственностью.  Нет
сомнений  в  том,  что  мистер  Маттерн  действовал  с  согласия  и   по
инструкции, полученной от мистера Тидгинса. Так что к нам не может  быть
предъявлено никаких требований. Лофтус улыбнулся.
   - Вот видите, мистер  Гантен  -  специалист  по  подобным  делам.  Он
специалист по контрактам.
   - И контрактным отношениям, - добавил Гантен.
   - Прекрасно, - заметил Мейсон. - Как у вас обстоит дело с  законом  о
посредничестве?
   - И по этому вопросу я тоже специалист, - ответил Гантен.
   - Тогда, может  быть,  вы  мне  ответите,  как  этот  закон  трактует
подобное дело?
   - Подобных дел этот закон не трактует  вообще,  -  покровительственно
ответил Гантен. - Мои клиенты действовали  как  маклеры.  Это  положение
предусмотрено законом. Они действовали как посредники...
   - Забудьте об этом, - перебил его Мейсон. - Я говорю о Маттерне.
   - О Маттерне? -  удивился  Гантен.  -  А  он  что-то  сделал?  Мейсон
улыбнулся.
   - Вы забыли о Маттерне. Вы принимали Маттерна за агента Тидгинса.  Он
и был бы агентом Тидгинса, но поскольку Тидгинс умер, это его  положение
автоматически аннулируется законом. Правовое положение агента,  нанятого
работодателем, немедленно прекращается после смерти работодателя.
   - Чепуха, - сказал Лофтус, бросая быстрый взгляд на Гантена. - В  чем
дело, Гантен?
   - Это  вам  ничего  не  дает,  мистер  Мейсон,  -  сказал  Гантен.  -
Соглашение  заключается  между  двумя  сторонами.  Маттерн  был   только
инструментом, который использовала  одна  сторона,  и  Тидгинс  дал  ему
определенные инструкции. Если изучите  закон  о  посредничестве,  мистер
Мейсон, вы найдете там различные признаки,  которые  разрешают  подобные
сделки.
   - Ну что ж, - сказал  Мейсон,  -  вы  можете  изучить  комментарии  к
законам. Например, на страницах триста девять - триста десять приводится
подобный пример использования закона о способах посредничества.  Обращаю
ваше внимание, в частности, на следующее:
   "П. купил акции и поручил А. продать их. За два часа до срока сделки,
пока А. продавал акции Т., П. умер. Поручение А. аннулировано.
   Н. нанял П., маклера, купить пакет в десять тысяч акций на имя А., но
на деньги П. П. умер, но никто этого  не  знал.  А.  купил  акции  после
смерти П. А. не имел права на это".
   Гантен нервно дернулся в кресле,  стараясь  избежать  взгляда  своего
клиента.
   Дверь снова распахнулась, и в кабинет вошел невысокий полный  мужчина
лет пятидесяти.
   - Доброе утро, мистер Лофтус, - сказал он. - Доброе утро, - кивнул он
Гантену и Мейсону.
   - Мистер Гантен, мой официальный адвокат, - представил  Лофтус.  -  А
это Перри Мейсон, который  волнуется  из-за  сделки  в  пятьдесят  тысяч
долларов с акциями "Вестерн проспектинг компани"... Джентльмены,  это  -
мистер Эмери Б. Болус, президент "Вестерн проспектинг компани".
   Болус обменялся рукопожатиями с Перри Мейсоном и Гантеном.
   - Рад познакомиться с вами, джентльмены, - сердечно сказал он. -  Что
вас беспокоит в этой сделке? Она уже совершена.
   - И зафиксирована в ваших книгах? - спросил Мейсон.
   - Да, - поколебавшись, ответил Болус.
   - Не отвечайте на его вопросы, - вмешался  Гантен.  -  Я  буду  вести
разговор.  Ваши  интересы  и  интересы  моего  клиента,  мистер   Болус,
идентичны.
   - Странное заявление со стороны юриста, который  специализируется  на
законах о посредничестве  и  контрактах,  мистер  Гантен...  Я  не  хочу
сказать, что вы плохо ведете дела своих клиентов, мистер  Гантен,  но  в
интересах вашего клиента помочь мне аннулировать эту сделку. В противном
случае мне придется обратиться в суд. А если дело дойдет до суда, то эти
пятьдесят тысяч долларов останутся у Болуса, а ваш  клиент  заплатит  из
своего кармана.
   Мейсон встал.
   - Подождите, ребята. В чем дело? - спросил Болус.
   - Мейсон утверждает, что Тидгинс был убит к тому  моменту,  когда  мы
заключили сделку. О его убийстве сообщалось в утренних газетах.
   - Ну что ж, мистер Гантен, - после паузы сказал Болус. - Как  адвокат
фирмы  "Лофтус  и  Кейл"  вы  должны  позаботиться  об  интересах  своих
клиентов. Лично меня не интересуют технические детали.
   - Одну минуту, Гантен, - быстро сказал Лофтус. - Мы связаны по  рукам
этим делом, да? Вы слышали, что говорит Мейсон?
   - Э, Лофтус, - сказал Болус, -  не  давайте  Мейсону  разрушить  наши
сердечные отношения.
   - Где пятьдесят тысяч долларов? - спросил Лофтус.
   - Хорошо, давайте рассмотрим наши  взгляды,  -  сказал  Болус.  -  Вы
согласны, что ваши люди могут попытаться найти эти деньги?
   - Конечно, - сказал Мейсон.
   - Это абсурд, - сказал Гантен. - Тидгинс  был  жив  и  здоров,  когда
заключалась сделка. Это очевидный факт.
   Мейсон зевнул.
   - Это не ответ на вопрос, - заметил Болус. -  Есть  ли  действительно
такая возможность, что удастся найти и конфисковать деньги?
   - Возможно, это неплохая идея. Но мы  должны  сами  расследовать  это
дело, - сказал Гантен.
   - О, лучше сохранить статус-кво.
   - Я не знаю, что означает "статус-кво". - Болус перестал улыбаться.
   - Оставьте все как  есть,  -  торопливо  объяснил  Лофтус.  -  Каждый
занимает свою позицию.
   - Моя защита основана на том, что деньги пущены в оборот.
   - Не думаю, что это мудро, - сказал Лофтус.
   - Почему? - Глаза Болуса блеснули. - Ваш юрист только что сказал, что
это требование абсурдно.
   - И тем не менее оно существует.
   - И что же вы предлагаете делать?
   - Мы расследуем это, - сказал Гантен.
   - Валяйте, расследуйте, - сказал Болус. - Расследование  -  чертовски
хорошее дело. Но не трогайте статус-кво - моих денег.  Это  мои  деньги,
ясно?
   - Это деньги корпорации, - поправил Гантен.
   - У вас есть акции, а у меня -  деньги.  Меня  не  касается,  что  вы
будете делать с акциями,  а  вас  не  касается,  что  я  буду  делать  с
деньгами.
   - Одну минуту, -  сказал  Гантен.  -  Вы  признаете,  что  не  хотите
судиться с кем-либо? Я думаю, что это дело абсурдно. Мы  используем  все
наши связи, и я думаю, в течение нескольких дней все прояснится.
   - А тем временем? - спросил Болус.
   - Ну, а тем временем, - ответил Гантен, - будет интересно посмотреть,
как развиваются события.
   - К чему вы клоните?
   - Вы будете кооперироваться с нами?
   - В каком смысле?
   - Проводить расследование.
   - Еще что?
   - Если, конечно, сделка будет  объявлена  незаконной,  мы  все  будем
защищаться.
   - Я готов согласиться, - сказал Болус. - Акции - хороший  способ  для
хранения денег. Но есть вещи, о которых публика ничего не  знает.  Я  не
имею права рассказывать о делах, но через шестьдесят дней  акции  станут
гораздо ценнее. Много ценнее.
   Лофтус кивнул.
   - Почему вы не избавились  от  всех  ваших  акций,  мистер  Болус?  -
равнодушно спросил Мейсон.
   - Я не избавился от них, - огрызнулся Болус.
   - Сколько акций принадлежит лично вам в настоящее  время?  Я  имею  в
виду акций компании, президентом которой вы являетесь?
   - Это не ваше дело.
   -  Какая  часть  этих  пятидесяти  тысяч  долларов  пошла   на   счет
корпорации?
   - Это тоже не ваше дело. Я не собираюсь отвечать на ваши вопросы.
   - Хорошо, - дружелюбно согласился Мейсон. - Вы не хотите отвечать  на
мои вопросы. - Он выпустил клуб дыма. - Насколько я понял, вы  одурачили
самого себя.
   Гантен и Лофтус переглянулись.
   - Вы на моей стороне или против меня? - спросил Болус.
   - Мы не против вас, - торопливо ответил Лофтус.
   - Мой клиент имеет в виду, - поправил Гантен, -  что  многие  стороны
наших интересов совпадают. Нам всем важно доказать, что Тидгинс был  жив
в момент совершения сделки.
   - Вы хотите сказать, что если  окажется  наоборот,  то  вы  выступите
против меня?
   - Конечно, если по той или иной причине  сделка  будет  аннулирована,
тогда мы захотим,  чтобы  акции  вернулись  к  нам,  а  деньги  -  к  их
владельцу.
   - Почему?
   - Потому что мы действуем как маклеры, и нам  дорога  репутация...  Я
думаю, вам стоит ответить на вопросы Мейсона  о  том,  что  случилось  с
деньгами, и уверить его, что сделка была законной.
   - Я не собираюсь никого ни в чем уверять, - сказал Болус. - Вам нужны
были акции на пятьдесят тысяч долларов. Вы  их  получили,  а  я  получил
деньги.
   - Лично вы? - спросил Мейсон. - Или как президент корпорации?
   - Я не нуждаюсь в ваших консультациях.
   - Единственный способ избежать их - это отвечать на вопросы, - сказал
Мейсон.
   - Я думаю, что предпочтительнее ответить на вопрос мистера Мейсона, -
сказал Гантен.
   - Не отвечу! - рявкнул Болус. Лофтус потер подбородок.
   - Ну, я пошел, - сказал Мейсон. - Я просто хотел, джентльмены,  чтобы
вы знали о моих намерениях.
   - Не думаю, чтобы ваша клиентка одобрила  ваше  поведение,  -  сказал
Лофтус.
   - Не ссорьтесь без меня, джентльмены. Лофтус поднялся над столом.
   - Что вы собираетесь делать, мистер Мейсон? - спросил он.
   - Защищать интересы клиента, - ответил Мейсон, - и научить уму-разуму
вас.
   С вежливым поклоном он покинул кабинет.
   В свою контору Мейсон вернулся в хорошем настроении.
   - Как дела? - спросила Делла Стрит. - Хорошо?
   - Думаю, да, - ответил Мейсон. - Я напугал этих маклеров.  Когда  они
поймут все, что я сказал, мы сумеем точно узнать время смерти  Тидгинса.
Правда, мне трудно знать все в подробностях, так как сержант Голкомб  не
хочет делиться со мной своими сведениями.
   - Вы имеете в виду, что они из-за вас проведут расследование?
   - Да.  Они  могут  оказать  давление  на  Голкомба  и  заставить  его
говорить. А я не могу.
   - Пол Дрейк просил вас позвонить. Соединить?
   - Да.
   Делла вызвала Дрейка, и он взял трубку.
   - Слушай, Перри,  -  торопливо  заговорил  Дрейк,  -  в  "Контракторс
джорнел"  пришла  девушка  с  ответом  для  тебя.  Оттуда  она  пошла  в
парикмахерскую: шампунь, укладка, маникюр, массаж. Там стоит мой парень.
Если хочешь взглянуть на эту беби, мы можем поехать, и  ты  увидишь  ее,
когда она выйдет.
   - Машина есть, Пол?
   - Конечно.
   - О'кей, - сказал Мейсон. - Встретимся внизу. Машину поведешь ты, а я
буду смотреть.
   Он повесил трубку и повернулся к Делле.
   - Мы получили ответ. Возможно, его принесла  та  же  девушка,  что  и
первый. Я поеду взгляну на нее.
   - Вы думаете, что у нее вторая половина банкноты?
   - Я могу подумать  на  любого,  -  усмехнулся  Мейсон.  -  Если  этой
девушкой окажется Бирл Гейлорд, то через час мы будем знать многое.
   Мейсон торопливо прошел по коридору, спустился на лифте вниз и влез в
машину. Там, дожидаясь его, уже сидел Пол Дрейк.
   - Ты надеешься узнать эту девушку, Перри? - спросил Дрейк.
   - М-м-м... Надеюсь и боюсь этого.
   - Кто она, Перри?
   - Моя клиентка.
   Дрейк удивленно посмотрел на него.
   - Ты не знаешь в лицо своих клиентов?
   - У меня большая практика, - усмехнулся Мейсон.
   - Знаешь, Перри, это дело становится все мрачнее и мрачнее. Почему ты
следишь за собственными клиентами?
   - Ты даешь своих ребят для работы, Пол. У них много темных карт, ну я
и подбросил еще одну.
   Мейсон задумчиво смотрел на дорогу.
   - Еще два квартала, - заметил Дрейк. - Боюсь, что не найдем места для
машины.
   - Надо что-нибудь придумать,  -  сказал  Мейсон.  -  Я  хочу  увидеть
девушку, но не хочу, чтобы она увидела меня... Дай мне очки, Пол.
   - Возьми в отделении для перчаток. Может быть, это тебе поможет.
   - Ты можешь описать ее? - спросил Мейсон.
   - Не очень, потому что информация мне передана по  телефону.  Ей  лет
двадцать восемь, брюнетка, хорошая фигура, большие темные глаза.
   Мейсон нахмурился.
   - Не годится? - спросил Дрейк.
   - Это зависит от глаз, - ответил Мейсон. - У девушки, которую я  имею
в виду, тоже темные глаза, но лучше, если я взгляну на них сам.
   - Мой оперативник - молодой парень - готов был назвать ее красавицей.
   Машина свернула налево. Дрейк подал сигнал и остановил машину. К  ним
подошел сотрудник Дрейка.
   - Хотите поговорить со мной? Мейсон кивнул.
   - Думаю, что она скоро выйдет.
   - Вы следили за ней от самой редакции?
   - Да. Это три или четыре квартала отсюда. Кажется,  в  парикмахерской
ее знают, но я еще не пробовал получить здесь информацию о ней.
   - Сделайте это после того, как она уйдет, - сказал Мейсон.
   - Нет, одну минуту. Я не хочу, чтобы она узнала о слежке. Подождем.
   - О'кей. Мне оставаться здесь?
   - Да, мы поедем за ее машиной. Я сам поеду за ней, но если она узнает
меня или улизнет, вы должны проследить, куда она пойдет. Как она одета?
   - Темное шерстяное  платье  и  красный  жакет  с  лисьим  воротником,
маленькая шляпка.
   - Красивая?
   - О да, я бы сказал - очень красивая. Дрейк подми