нашу  фирму,  -
начал Бисэн. - Это  прекрасная  женщина.  Она  была  секретарем  мистера
Гастингса до того, как он женился на ней.
   -  Был  какой-то,  как  я  полагаю,  скандал?  -  спросил  Мейсон.  -
Упоминалось ли ее имя?
   Бисэн начал что-то  говорить,  потом  остановился,  потрогал  челюсть
кончиками своего большого и указательного пальцев:
   - Я не хочу, чтобы на меня ссылались, мистер Мейсон. Я вкратце изложу
вам ситуацию. Первая жена Гастингса была прекрасной женщиной.  После  ее
смерти Гастингс чувствовал себя очень одиноким. Он смотрел на  женщин  и
на брак с позиций своей покойной жены. Затем встретил Минерву. Ему  даже
не приходило в голову, что брак с ней будет коренным образом  отличаться
от брака с первой женой. Он оказался слабым человеком.
   - Вы имеете в виду, что Минерва проявила агрессивные черты? - спросил
Мейсон.
   - Я не сказал этого, - ответил Бисэн.
   - Конечно, не такими словами.
   - Пусть останется так, как я сказал.
   - Продолжайте. Что вы скажете об Аделле Гастингс?
   - Мистер Гастингс мыслил о браке в свете  того  счастливого  времени,
которое он испытал со своей первой женой. Реальность обрушилась на  него
после заключения второго брака.
   Аделла  была  его  секретарем.  Все  мы  видели   страдания   мистера
Гастингса, а страдал он неизмеримо. Я думаю, он начал доверять свои дела
Аделле, и чем дальше, тем больше. Близкая дружба переросла в любовь.
   - И конечно, Минерва выходила из себя, - сказал Мейсон.
   Симли Бисэн быстро взглянул на него.
   - Совсем не обязательно, - сказал он.
   - Что вы имеете в виду? - спросил Мейсон.
   - Конечно, можно  допускать,  что  Минерва  не  смотрела  на  брак  с
Гастингсом с точки зрения вечных категорий. Она рассчитывала  с  помощью
этого брака улучшить свои финансовые дела.
   Поимейте в виду, мистер Мейсон, я не говорю,  что  такова  обстановка
сейчас. Но когда-то именно так и  было.  Минерва  следила  за  развитием
событий с большим удовлетворением, поскольку это давало  ей  возможность
получить развод, выглядеть в качестве  пострадавшей  женщины,  выставить
Гарвина Гастингса в неприглядном свете и получить в  качестве  алиментов
большую сумму денег.
   В то время как между Гарвином и Аделлой  стали  складываться  близкие
отношения,   Минерва   уехала   на   восток   страны   навестить   своих
родственников. Все  служащие  Гарвина  Гастингса  считали,  что  Минерва
специально  закрывала  глаза  и  создала  условия  сближения  Гарвина  с
Аделлой.
   - И затем? - спросил Мейсон.
   - Затем последовали  взрыв,  взаимные  обвинения.  Минерва  уехала  в
Карсон-Сити,  штат  Невада,  чтобы  устроиться  там  на   шестинедельное
жительство,  необходимое  для  получения  развода.  Через  неделю  после
получения Минервой развода Аделла и Гарвин поженились.
   - Что случилось с Минервой?
   - Она проживает в Лос-Анджелесе.
   - Вы иногда видитесь с ней? - спросил Мейсон.
   - Нет, но время от времени я разговариваю с ней по телефону.  Знаете,
по соглашению о разделе имущества она получила  крупную  сумму  денег  и
некоторую собственность, и,  поскольку  все  это  мне  хорошо  известно,
Минерва иногда звонит мне для выяснения интересующих ее вопросов.
   - Как она ведет себя? - спросил Мейсон.
   -  Думаю,  что  она  не  любит  меня.  Ее  любимец  Коннели  Мейнард,
генеральный менеджер Гастингса. Они хорошо знают друг друга.
   - Как давно они знакомы?
   - Довольно давно.
   - Еще до выхода замуж за Гастингса?
   - Мне кажется, что у них были общие друзья.
   - Как хорошо они знают друг друга?
   - Мне это неизвестно.
   - Можете ли вы высказать свое мнение о том, нет ли  в  их  отношениях
чего-либо большего, чем дружба?
   Поколебавшись немного, Бисэн сказал:
   - Не знаю. Гадание по этому вопросу пользы не принесет.
   - Где сейчас проживает Минерва Гастингс?
   - Она проживает то здесь, в Лос-Анджелесе, то у своих друзей в  штате
Невада. Она неугомонна. Приезжает и уезжает.
   - Хорошо, - сказал Мейсон. - Мне нужно знать ваше мнение:  она  любит
Коннели Мейнарда?
   Подумав немного, Бисэн ответил:
   - Она любит власть, любит деньги, любит себя. Все прочее значения  не
имеет.
   - В целом вы знаете, что произошло здесь вчера, -  сказал  Мейсон.  -
Какая-то женщина, назвавшаяся миссис Гастингс, оставила здесь, в  офисе,
сумку, а в сумке находился револьвер.
   - Да, я понимаю, - сказал Бисэн.
   - Эта женщина была в темных очках, которые затрудняют ее опознание.
   - Это я тоже понимаю.
   - Как вы думаете, не была ли эта женщина Минервой Гастингс?
   Бисэн задумался.
   - Вы знаете,  -  сказал  он,  -  Минерва  очень  находчива,  смела  и
проницательна. Если бы она  занялась  подобной  операцией,  она  бы  все
тщательно спланировала, все до мельчайших деталей.
   - Очевидно, все и было так спланировано. Бисэн ничего не сказал.
   В это время резко зазвонил телефон. Мейсон снял трубку.
   Послышался голос Деллы Стрит:
   - Пришла миссис Крамп.
   - Понял,  -  сказал  Мейсон.  -  Думаю,  нам  нужно  продолжить  свои
действия.
   - Означает ли это, что я должна послать ее к вам.
   - Да, - сказал Мейсон.
   Мейсон выдвинул ящик своего стола, достал темные очки и, протянув  их
Бисэну, сказал:
   - Вы не возражаете надеть их?
   - Зачем?
   - Хочу посмотреть, изменится ли ваша внешность.
   Поколебавшись немного, Бисэн надел очки. Мейсон  критически  осмотрел
его. В это время открылась дверь кабинета и Делла Стрит сказала:
   - Миссис Крамп.
   - О, здравствуйте,  миссис  Крамп,  -  сказал  Мейсон.  -  Проходите,
присаживайтесь.
   Миссис Крамп, полная пятидесятилетняя женщина, прошествовала к столу.
Симли Бисэн торопливо схватился за темные очки.
   - Что случилось, мистер Мейсон? Разве вы не улетели в Аризону?
   Бисэн болезненно улыбнулся  и,  кивнув  головой  в  сторону  Мейсона,
сказал:
   - Вот тот человек - мистер Мейсон. А меня зовут Симли Бисэн.
   - Почему? Разве не вы... Почему, вы же как раз...
   - Я думаю, это как раз тот человек, миссис Крамп, - сказал Мейсон.  -
Это все, что нам пока нужно. Если вы вернетесь в приемную,  мисс  Делла,
мой  секретарь,  выпишет  вам  чек  за  ваши  услуги.  Мне  не  хотелось
беспокоить вас, но...
   - Все нормально, все хорошо, - сказала она. - Рада была вам помочь.
   Она  посмотрела  на  Симли   Бисэна   с   нескрываемым   отвращением,
повернулась и неуклюже вышла из кабинета.
   Мейсон плюхнулся в свое кресло, закурил сигарету,  протянул  руку  за
темными очками. Он сидел, не говоря  ни  слова.  Подавляющей  тишины  не
выдержал Симли Бисэн.
   - Хорошо, - промолвил он. - Считаю, что это  была  не  очень  удачная
попытка с моей стороны помочь миссис Гастингс.
   - Каковы ваши отношения с  Аделлой  Гастингс?  -  спросил  Мейсон.  -
Насколько вы дружны?
   - В наших отношениях нет ничего интимного, если вы это имеете в виду.
Но, мистер Мейсон, я сам подставил для  себя  ловушку.  Полагаю,  что  я
сейчас попал в крайне трудное положение.
   Адвокат молча сидел за столом, ожидая продолжения речи Бисэна.
   - Хорошо, - сказал он. - Я расскажу обо всем, тем более что вы уже  и
так все знаете. Я живу в мире Аделлы Гастингс. Я... я люблю ее.
   - Когда у вас возникло это чувство? - спросил Мейсон.
   - Меня потянуло к ней с первой минуты, когда она вошла в мой кабинет.
Я не могу сказать, что это любовь с первого взгляда, но я  был  очарован
ею.
   - И назначили ей свидание? - спросил Мейсон. Бисэн пожал плечами.
   - Какие шансы имеет какой-то служащий,  когда  в  женщину  влюбляется
босс?
   - Это зависит... - начал Мейсон. - В значительной степени это зависит
от женщины.
   - Я не думаю, что Аделла понимала мое отношение к ней.
   - Понимает ли она это сейчас? - спросил Мейсон.
   - Не знаю. О своих чувствах я ей никогда не говорил. Она относится ко
мне дружески, внимательно. В целом очень хорошо.
   - Она рассказала вам, что случилось с ее сумкой и револьвером?
   - Да. После вашего отъезда из Лас-Вегаса меня стал сильно  беспокоить
звонок Аделлы, который она сделала мне, когда вы еще были там. Поэтому я
перезвонил ей и попросил рассказать о случившемся.
   - И она рассказала?
   -  Но  не  по  телефону.  Она  сказала,  что  собирается  приехать  в
Лос-Анджелес.
   - Она встретилась с вами рано утром?
   - Да, в пять часов утра, - ответил Бисэн. - Мы  вместе  позавтракали.
Боже, что я говорю? Я сам сую свою шею  в  петлю,  равно  как  и  ее.  Я
никогда не думал, что так получится.
   - Масса различных событий происходит в делах, связанных с  убийством,
- заметил Мейсон.
   - Я только хотел помочь, -  сказал  Бисэн.  -  Вероятно,  я  не  смог
сделать это достаточно хорошо.
   - Конечно нет, -  ответил  Мейсон.  -  Плохо  не  только  для  Аделлы
Гастингс, но и меня вы поставили в трудное положение. Откуда  вы  знали,
где находится револьвер.
   - Аделла сказала мне, куда вы его положили.
   - Значит, она знала, что вы собираетесь прийти сюда и взять его?
   - Боже! Конечно нет. Об этом она не имела ни малейшего представления.
Она обо всем рассказала мне и спросила, что ей делать. Она не знала, что
я собираюсь предпринять.
   - Она сказала вам, что именно она оставила сумку в моем офисе?
   - Нет-нет. Неужели вы не понимаете? Именно по этой  причине  я  решил
сделать то, что сделал. Аделла сказала, что ее сумку украли, тогда в ней
револьвера не было, и что револьвер был найден в сумке, которую у вас  в
офисе оставила женщина, назвавшаяся Аделлой Гастингс.  Мне  сразу  стало
ясно, что на нее "вешают" преступление.
   - В то время вы еще не обнаружили тело Гарвина Гастингса?
   - Нет, конечно нет.  Поразмыслив,  я  пришел  к  выводу,  что  что-то
случилось  и  с  помощью  этого  револьвера  было   совершено   какое-то
преступление и делается продуманная попытка обвинить  в  его  совершении
Аделлу Гастингс.
   - Поэтому вы решили сделать все возможное, чтобы выгородить Аделлу?
   - Давайте  поразмыслим,  мистер  Мейсон.  Я  чувствовал,  что  кто-то
пытается причинить Аделле большие  неприятности.  Я  понимал,  что  могу
как-то нарушить кем-то разработанный план.
   - Хорошо, - сказал Мейсон. - А где револьвер?
   - Я спрятал его так, что его никто не найдет.
   - Мне нужно найти его, - сказал Мейсон.
   - Что вы имеете в виду?
   - Нужно найти этот револьвер и  передать  его  в  полицию,  -  сказал
Мейсон. - Разве вы не понимаете случившегося.  Вы  втянули  меня  в  это
дело. Я все рассказал полиции о револьвере. Мне  пришлось.  Револьвер  -
это улика. Я адвокат. Я не могу скрывать улик. Вы гражданин этой страны.
Вы также не можете скрывать улик. Вы поставили себя в  такое  положение,
когда стали соучастником преступления. Вас могут осудить по обвинению  в
попытке скрыть улики. Поэтому  я  хочу,  чтобы  вы  немедленно  передали
револьвер мне.
   - А вы отдадите его в полицию?
   - Конечно, мне необходимо это сделать. Бисэн болезненно улыбнулся.
   -  Хорошо,  -  сказал  он.  -  Знаю,  что  надо  сдаваться.  Могу   я
воспользоваться телефоном?
   - Пожалуйста, вот он, - сказал Мейсон. - Нажмите кнопку  и  получайте
выход в город.
   Бисэн снял трубку, нажал кнопку, дождался, когда загорится  лампочка,
и набрал номер.
   - Хэлло, - сказал он, - позовите Розали. -  Подождав  немного,  Бисэн
произнес:
   - Здравствуйте, Розали. Говорит Симли Бисэн. Я хочу, чтобы вы сейчас,
не откладывая, сделали то, что я скажу. Это очень  важно.  Я  говорю  из
кабинета адвоката Перри Мейсона. Я прошу вас подойти к  моему  шкафчику.
Там вы найдете мою одежду для игры  в  гольф  и  кожаный  мешок,  полный
клюшек.
   Вытащите мешок из шкафчика, переверните его вверх дном,  и  из  мешка
выпадет упаковка, обернутая в коричневую  бумагу,  на  этикетке  которой
написано, что содержимое пакета взято сегодня  в  шесть  часов  утра  из
ящика стола Перри Мейсона. Там же указан адрес офиса  Перри  Мейсона,  и
все это скреплено моей подписью. Этикетка прикреплена к упаковке клейкой
лентой. Упаковка опечатана печатью. По возможности  сразу  же  привезите
упаковку в офис мистера Мейсона. Возьмите такси. Придете ко мне  сюда  в
офис, а обратно я увезу вас на своей машине. Вы все поняли?
   Послушав немного, Бисэн сказал:
   - Молодчина. Я жду вас.
   Бисэн положил трубку и сказал Мейсону:
   - Вряд ли стоит  рассказывать  вам  о  том,  как  это  здорово  иметь
хорошего,   преданного   секретаря.   Испытываешь   настоящее    чувство
удовлетворения. В течение какого-то времени мне приходилось  мириться  с
посредственными  секретарями.  Потом  пришла  Розали  Блэкберн,  и   все
изменилось. Сказать ей нужно только один  раз,  и  все  будет  исполнено
наилучшим образом.
   -  Почему  же  вы  приняли  такие  меры  предосторожности:  опечатали
упаковку, приклеили этикетку и спрятали в мешок? - спросил Мейсон.
   - Я сделал это, чтобы защитить  Аделлу  Гастингс.  Если  бы  со  мной
что-то случилось, я бы не хотел, чтобы  при  обнаружении  этой  упаковки
кто-то подумал, что к ней имеет отношение Аделла.
   - Что вы имеете в виду под словами "что-то случилось"?
   - Я смертен, мистер Мейсон. Я просто признаю тот  факт,  что  сегодня
человек может, например, погибнуть  в  автомобильной  катастрофе.  Жизнь
полна риска, вот и все.
   Мейсон внимательно посмотрел на Бисэна.
   -   И   это   единственная   причина   для   принятия    вами    этих
предосторожностей?
   - Я хотел... я... я хотел, чтобы все было сделано правильно.
   - Записали ли вы, - спросил Мейсон, - номер револьвера, который был в
ваших руках перед тем, как вы упаковали его?
   - Нет. Почему я должен был это сделать?
   - Для того чтобы не поменяли оружие,  не  заменили  револьвер  Аделлы
Гастингс на револьвер, из которого убили Гарвина Гастингса.
   - Нет,  номера  я  не  записал,  но  запаковал  револьвер  сначала  в
папиросную бумагу, затем в толстую упаковочную бумагу коричневого цвета,
поперек печати написал свою фамилию и прикрепил к упаковке этикетку.
   - Вы не сделали одной вещи, которую нужно было бы сделать,  -  сказал
Мейсон.
   - Что вы имеете в виду?
   -  Гастингса  убили,  -  сказал  Мейсон.  -  Это  было  хладнокровное
преднамеренное убийство. В порыве страсти человека во  сне  не  убивают.
Когда кто-то лежит в постели, а к нему в комнату прокрадывается  человек
и  нажимает  на  спусковой  крючок  -   он   совершает   преднамеренное,
запланированное убийство.
   Бисэн кивнул.
   - Когда дважды стреляют в голову спящего человека, это означает,  что
хотят быть уверенным в том, что он мертв.
   Бисэн изменил свое положение в кресле, затем с неохотой кивнул.
   - Поэтому мы имеем дело с хладнокровным убийством, - сказал Мейсон. -
Его совершил человек изобретательный, умный, самоуверенный  и,  как  сам
черт, хитрый. Дом Гастингса был заперт на замок. Следов того, что в  дом
проникли через окно, нет. Поэтому полиция будет доказывать,  что  убийца
вошел в  дом,  открыв  дверь  ключом.  Насколько  я  понял,  у  лиц,  не
проживающих в доме, имеются два ключа. Один находится в офисе Гастингса,
с  тем  чтобы  он  мог  позвонить,  послать  кого-нибудь  в  дом   взять
необходимые ему вещи. Другой ключ  у  Аделлы  Гастингс.  Возможно,  есть
третий ключ. Что вы скажете о Минерве. Есть ли у нее ключ?
   - Нет, она вернула свой ключ вместе с очень сердитым письмом.
   - Откуда вы об этом знаете?
   - Письмо мне показывал Гастингс.
   - Что было в нем написано?
   - Это был правильный шаг. В нем она закладывала основу для  выгодного
себе раздела имущества. Она писала, что чувствует себя  старой  галошей,
что он сначала гордился ею, а сейчас выбрасывает на помойку.
   - Раздел имущества произведен с выгодой для Минервы?
   - Да, я так считаю. А она - нет.
   - Кто готовил соглашение о разделе  имущества,  местный  адвокат  или
кто-то из Невады?
   - Нет. Соглашение вырабатывали она и Гастингс.
   - Это довольно необычно, - сказал Мейсон.
   - В подобных делах Гастингс вел себя довольно необычно. Он смотрел на
вещи как банкир. Он считал,  что  первая  ошибка  -  это  самая  большая
ошибка,  и  если  приходится  платить,  то  надо   платить   с   хорошим
настроением.
   - Хорошо, - сказал Мейсон. - Представим дело  таким  образом.  Кто-то
очень изобретательный,  безжалостный,  мстительный  имел  ключ  от  дома
Гастингсов или смог заполучить его. Поскольку Аделла - ваш  друг  и  моя
клиентка, пока исключим ее из наших рассуждений. Поэтому ключ, о котором
мы ведем речь, очевидно, находился в офисе  Гастингса.  Далее,  если  из
револьвера Аделлы ее мужа не убивали, а  вы  взяли  револьвер  из  моего
стола и спрятали его в своем офисе,  и  если  кто-то  прознал  об  этом,
логично допустить, что  этот  револьвер  будет  заменен  на  другой,  из
которого стреляли в Гарвина Гастингса. Видите, какая возникает ситуация.
   Бисэн нахмурился, в его глазах появилось смятение.
   -   Вы,   мистер   Мейсон,   мыслите   исключительно   отрицательными
категориями, - сказал он. - Надеюсь, вы не возражаете против этих  слов.
В конце  концов,  я  запаковал  револьвер  и  опечатал  упаковку.  Никто
бесследно не сможет вскрыть ее. Я специально спрятал револьвер  в  таком
месте, где его трудно найти.
   - Хорошо, - сказал Мейсон. - Мы...
   В это время зазвонил телефон, коротко и резко. Мейсон снял трубку.
   - Ты все еще за коммутатором, Делла? - спросил Мейсон.
   - Пока еще здесь. Герти скоро должна вернуться. Звонит Хантли Баннер,
говорит, что у него важное дело. Будете говорить с ним?
   - Буду, - ответил Мейсон. -  Переключи  его  на  меня.  Здравствуйте,
Баннер, - сказал Мейсон. - Что у вас?
   - Я хотел сказать вам, - начал Баннер,  -  что  мне  очень  неприятно
сознавать, что вы воспользовались имевшимися  у  вас  преимуществами  во
время того телефонного разговора.
   - Какими преимуществами?
   - Вы ведь хорошо знали, что в  ответ  на  ваши  слова  я  скажу,  что
связывался со своим клиентом.
   - Я даже в мыслях не допускал, - ответил Мейсон, - что вы пойдете  на
обман.
   - Меня не так уж и волнует то, как вы это сделали, - сказал Баннер. -
Неприятно, что я сам попал в эту западню.
   - Вы звоните мне только для того, чтобы сообщить, что вам  неприятно?
- спросил Мейсон.
   - Нет, я звоню по другому вопросу. Но я  одновременно  хотел  сказать
вам, что мне не нравится, когда меня втягивают в различные игры.
   - Что у вас ко мне за вопрос? - спросил Мейсон.
   - Я предполагаю, что Аделла Гастингс будет вашей клиенткой, -  сказал
Баннер. - Это вы будете представлять ее интересы.
   - Ну и что?
   - Она недолюбливает меня, - сказал Баннер. - Сейчас речь, несомненно,
пойдет о большом состоянии. Я в курсе всех дел Гарвина Гастингса,  и  я,
очевидно,  буду  заниматься  вопросом  о  его  наследстве.  Я,  конечно,
понимаю, что при сложившихся обстоятельствах, если Аделла Гастингс будет
хозяйкой, шансов быть ее адвокатом у меня нет. Мне только что  позвонила
Минерва Гастингс, - продолжал Баннер. - Если вы не знаете, то это вторая
жена Гарвина Гастингса, с  которой  он  развелся.  Она  хочет,  чтобы  я
представлял ее интересы. Что я и делаю. Я просто хотел поставить вас  об
этом в известность.
   - Представлять Минерву где, в чем? - спросил Мейсон.
   - В вопросах, связанных с состоянием Гарвина Гастингса.
   - Разве не было развода с разделом имущества? - осведомился Мейсон.
   - Пока я не обольщаю  себя  успехом,  -  сказал  Баннер.  -  Но,  как
адвокат, вы, несомненно, знаете  положения  нашего  закона  о  том,  что
убийца не может быть наследником имущества убитого, вне  зависимости  от
того, какие бы у него ни были юридические права на наследство.
   - Ясно, - сказал Мейсон.  -  Итак,  вы  намереваетесь  доказать,  что
миссис Аделла Гастингс виновна в убийстве своего мужа, не так ли?
   -  Пусть  полиция  без  меня  это  делает,  -  ответил  Баннер.  -  Я
представляю интересы Минервы Гастингс. Этому не препятствует закон,  это
не неэтично,  и  я  собираюсь  предприн