ное письмо  об  Элинор  Венс  -  наша  домашняя
заготовка, которая не пригодилась. Я сам его отпечатал сегодня утром. Если
у вас сегодня вечером будет такая возможность, можете воспользоваться моей
машинкой и сделать образец для сравнения с этим письмом.
     О'Хара в бешенстве пролаял:
     - Какого черта ты не сказал об этом раньше!
     - Мне не понравилось, как вы меня об  этом  спрашивали,  комиссар.  Я
знаю только одного человека, который еще более  раним,  чем  я.  Это  Ниро
Вульф.



                                    24

     Нет ничего удивительного в том, что Крамер доставил всех. Конечно,  в
нормальных обстоятельствах никого из  этих  людей  нельзя  было  заставить
покинуть вечером свой дом и направиться к Ниро Вульфу или в  любое  другое
место, не арестовав их. Но когда человек оказывается в подобной переделке,
его не надо заставлять. Все они приехали еще до полуочи.
     Пока все не собрались, Вульф сидел у  себя.  Я  думал,  что,  пока  я
уплетаю подогретые котлеты, он  будет  задавать  мне  вопросы  или  давать
инструкции, но этого не случилось. Еси ему и было что-нибудь нужно, он уже
это получил, и моя помощь не требовалась.  Он  убедился,  что  мне  подали
горячую еду и свежий салат, и поднялся наверх.
     Когда все собрались, атмосфера, естественно, не выглядело  радостной,
она казалась не столько напряженной, сколько мрачной. Все были как в  воду
опущенные. Элинор Венс, сев в кресло, уперлась локтями в коленки, спрятала
лицо в ладони и оставалась в такой позе. Талли  Стронг  скрестил  руки  на
груди, опустил голову так, что  подбородок  упирался  в  грудь,  и  закрыл
глаза. Мадлен Фрейзер сидела в кресле из красной кожи,  куда  я  ее  успел
усадить, прежде чем прибыл президент Андерсон, и смотрела  по  очереди  на
своих приятеей.  Однако  создавалось  впечатление,  что  ей  просто  нужно
куда-то смотреть, вот она и пялилась на них.
     Билл Медоуз, сидевший  рядом  с  Элинор  Венс,  откинулся  в  кресле,
закинул руки за голову и смотрел в потолок. Стоило  полюбоваться  на  Нэта
Трауба: его галстук сбился, волосы всклокочены, глаза налились кровью. Его
щетину следовало брить дважды в день, но похоже,  сегодня  этого  не  было
сделано. Он был настолько непоседлив, что не мог оставаться в  кресле,  но
когда он вставал, то не знал, куда пойти, и ему ничего не оставалось,  как
снова сесть. Я не виню его,  поскольку  у  него  было  полное  право  быть
измученным. Конфета была взята из коробки, которую принес  он.  Она  стала
причиной  смерти  человека,  и  нетрудно  было  представить,  как  на  это
отреагировал его клиент.
     Образовалось две группы  разговаривающих.  Профессор  Саварезе  очень
многословно рассказывал что-то Перли Стеббинсу, вероятно делясь последними
новостями из мира формул. Участие Перли в  разговоре  ограничивалось  тем,
что он время от времени кивал. Андерсон и Оуэн - делегаты от "Хай спота" -
стояли у дивана и разговаривали с Крамером. Судя по обрывкам фраз, которые
до меня долетали, они обсуждали, сесть им, в конце концов,  или  нет.  Они
прибыли последними. Я позвонил Вульфу,  что  все  в  сборе,  и  уже  начал
удивляться, куда он запропастился, когда услышал шум лифта.
     Все были так заняты своими делами, что  только  Трауб  и  я  Обратили
внимание, что хозяин присоединился к  компании.  Остальные  заметили  это,
только  когда  он  дошел  до  своего  стола  и  повернулся,   чтобы   всех
поприветствовать. Разговоры прекратились.  Саварезе  ринулся  пожать  руку
Вульфу. Элинор Венс подняла голову, и лицо у нее было  такое  опечаленное,
что я с трудом подавил желание  достать  из  кармана  анонимное  письмо  и
разорвать его на мелкие клочки. Трауб сел в двадцатый  раз.  Билли  Медоуз
стал тереть руками глаза. Президент Андерсон прошипел:
     - С каких пор вы возглавляете полицию?
     Большой руководитель всегда должен поступать именно так -  брал  быка
за рога.
     Вульф, отвязавшись от Саварезе, подошел к своему креслу и устроился в
нем. Я думаю, что, когда он двигается, внимание людей приковано к нему  не
только из-за его габаритов, которые безусловно впечатляющи, но также из-за
манер. В человеке возникает сразу настороженность и удивление. М  ожидают,
что он будет неуклюжим и  неповоротливым,  но  это  не  так.  Не  успевает
человек оглянуться, как Вульф уж сидит в своем кресле, и в нем нет  ничего
неуклюжего. Все его движения точны, скоординированы и полны значения.
     Он посмотрел на часы, которые показывали без двадцати  двенадцать,  и
обратился к присутствующим:
     - Уже поздно, не правда ли? Затем он ответил президенту "Хай спота" .
- Давайте не будем устраивать перебранку, мистер  Андерсон.  Вас  ведь  не
тащили  сюда  силой,  не  так  ли?  Вас  привели  сюда  озабоченность  или
любопытство. В любом случае вы не уйдете,  пока  не  услышите  то,  что  я
должен сказать. Поэтому почему бы вам не сесть и не  послушать?  Если  вам
хочется быть  сварливым,  подождите,  пока  вы  не  узнаете,  о  чем  надо
препираться. Так будет лучше.
     Вульф посмотрел на остальных.
     - Впрочем, я все же отвечу на вопрос мистера Андерсона,  несмотря  на
то что он носил  явно  риторический  характер.  Я  далек  от  того,  чтобы
руководить полицейским  управлением.  Не  знаю,  что  вам  сказали,  когда
просили прийти сюда, но, наверное, вы знаете, что мои слова не подкреплены
официальной властью, поскольку я ее не  имею.  Мистер  Крамер.  Правильно,
мистер Крамер?
     Инспектор, сидевший в углу дивана, кивнул:
     - Они это понимают.
     - Хорошо. В таком случае вопрос  мистера  Андерсона  был  не  столько
риторическим, сколько глупым. Я должен...
     - У меня вопрос, - раздался резкий голос.
     - Да, мистер Медоуз. Задавайте.
     - Если все это неофициально, что случится с записями, которые  делает
Гудвин?
     - Это зависит от того, чем окончится наша встреча. Они могут так и не
покинуть этого дома и окончат свою жизнь в папке в  шкафу.  Не  исключено,
что они будут расшифрованы и предоставлены в суд в качестве свидетельства.
Советую вам сесть, мистер Саварезе. Мне удобнее, когда все сидят.
     Вульф переместил свой центр тяжести. Первые десять минут, которые  он
проводит в кресле, он всегда двигается, чтобы устроиться поудобнее.
     - Надо признать, что я нахожусь в очень  уязвимой  позиции  -  слегка
раздраженно сказал он. - Я сказал мистеру Крамеру, что, когда  он  покинет
этот кабинет, то захватит с собой убийцу. Но хотя я знаю, кто убийца, ни у
меня, ни у кого-нибудь другого  нет  ни  малейших  доказательств.  Тем  не
менее...
     - Подождите минуту, - прорычал Крамер.
     Вульф покачал готовой.
     - Очень важно, мистер Крамер, чтобы все было неофициально. До тех пор
пока я не дойду до определенной точки, если я когда-нибудь до  нее  дойду.
Поэтому прошу вас вообще ничего не говорить. - Вульф  посмотрел  в  другую
сторону. - Я думаю, будет лучше всего, если я  Объясню,  как  я  установил
личность убийцы. Кстати, здесь есть один интересный  момент.  Хотя  я  был
близок к догадке, окончательно мне все стало ясно только два  часа  назад,
когда мистер Гудвин сообщил мне, что взамен "Хай спота" на место  спонсора
претендовало шестнадцать кандидатов. Это развеяло все сомнения.
     - Прошу вас - выпалил Нэт Трауб. - Давайте оставим интересные моменты
и перейдем к делу. - Вам следует быть терпеливым,  сэр,  -  неодобрительно
Сказал ему Вульф. - Я не только докладываю, я выполняю  работу.  Будет  ли
убийца арестован, предстанет ли он перед судом и получит ли он по заслугам
- все это зависит  от  того,  как  я  проделаю  эту  работу.  Нет  никаких
доказательств, и, если сейчас, сегодня вечером, я из  вас  их  не  вытяну,
возможно, их вообще никогда не будет. В течение расследования и для  меня,
и для полиции проблема заключалась  в  том,  по  не  существовало  никаких
прямых улик. Когда идет охота за убийцей,  столь  хорошо  замаскированным,
как этот, необходимо для начала расчистить путь от всех неопределенностей.
Но это очень сложно сделать, если не ясно, в каком направлении  двигаться.
На сей раз не было никаких прямых указаний на такое направление, и, честно
говоря, я начал Сомневаться. появятся ли они. Я сомневался  до  вчерашнего
утра, когда этот кабинет посетили  мистер  Андерсон  и  мистер  Оуэн.  Они
указали мне направление.
     - Вы лжец, - заявил Андерсон.
     - Знаете что, - Вульф поднял ладонь, - когда-нибудь, сэр, вы попадете
не на тот поезд, поскольку попытаетесь  сесть  в  свой  до  того,  как  он
пришел. Как вы можете знать, лгу я или нет, когда понятия не имеете, что я
хочу сказать. Вы пришли сюда, дали мне чек на полную сумму моего  гонорара
и сказали, что больше не являетесь моим нанимателем. Вы также сказали, что
не являетесь больше спонсором программы мисс Фрейзер. В  качестве  причины
такого  шага  вы  сослались  на  то,  что  не  можете   допустить,   чтобы
общественное мнение ассоциировало  ваш  продукт  с  шантажом,  потому  что
шантаж - это грязно и вызывает у людей отрыжку, а здесь  не  обошлось  без
шантажа. Я правильно излагаю?
     - Да, но...
     - Здесь все "но" говорю я. После того как вы ушли, я просидел в  этом
кресле двенадцать часов, прерываясь только для того, чтобы поесть, и думал
о вас. Если бы я знал тогда, что до конца дня шестнадцать  компаний  будут
рваться на место "Хай спота", я пришел бы к заключению гораздо раньше  чем
за двенадцать часов. Но я этого не знал. Я думал над вопросом, что с  вами
произошло. Для вас  настолько  важна  реклама,  что  вы  даже  предприняли
поездку сюда, чтобы со мной  сфотографироваться.  И  вдруг  неожиданно  вы
убегаете, как миловидная девушка, испугавшаяся оспы. Почему?
     - Я говорил вам...
     - Я знаю. Но меня это объяснение не удовлетворило.  При  внимательном
рассмотрении оно оказалось слишком неубедительным. Я не  предлагаю,  чтобы
вы выслушали весь ход моих мыслей в эти двенадцать часов, но первое, что я
сделал, - это отмел ваши  аргументы.  Тогда  что  же  за  этим  стояло?  Я
рассмотрел все возможные обстоятельства и  все  приемлемые  комбинации.  Я
предположил, что вы и есть убийца и боитесь, что я об этом  разнюхаю,  что
вы не убийца, а шантажист: что вы сами  невиновны,  но  знаете,  кто  этот
злоумышленник или злоумышленники, и не хотите назвать их имена. Я выдвинул
тысячу других предположений. Рассматривая их, я принимал во внимание и то,
что знаю о вас: ваше положение, послужной список,  темперамент,  характер.
Только  одно  предположение  удовлетворило  меня  полностью.  Я  пришел  к
заключению, что вы каким-то образом убедились: ктн то, близко связанный  с
программой, спонсором которой  вы  являетесь,  совершил  убийство  и  есть
вероятность, что этот факт будет раскрыт. Более того, я пришел  к  выводу,
что этим человеком не могут быть мисс Коппел, мисс Венс, мистер Медоуз или
мистер Стронг, и уж конечно, не мистер Саварезе. Вас заботит  общественное
мнение, а для общественного мнения эти люди не  имеют  никакого  значения.
Мисс Фрейзер - это программа, а программа - мисс Фрейзер. Это  могла  быть
только она. Вы знали или  думали,  что  знаете,  что  мисс  Фрейзер  убила
Орчарда и, возможно, также мисс Пул, и вы постарались отойти  от  нее  как
можно дальше и как можно быстрее. Судя по вашему лицу, вам не нравится то,
что я говорю.
     - Да, не нравится, - холодно сказал Андерсон.  -  Я  думаю,  вы  тоже
будете не в восторге, когда я выскажусь. Вы закончили?
     - Боже мой, нет. Я только начал. Как я уже сказал, я пришел к  такому
заключению, но ликования это не вызвало.  Что  мне  было  делать  с  этим?
Конечно, у меня был аргумент, который я мог бы применить  против  вас,  но
мне казалось, что будет неумным идти таким путем. Поэтому  я  начал  поиск
других подходов. Должен признать, что тот, с которого я решN  начать,  был
слабым и даже не совсем правильным. Но это было  сегодня  утром  во  время
завтрака, еще до того, как я закончил пить кофе и оделся, а мистер  Гудвин
был в Беспокойном состоянии,  и  мне  нужно  было  дать  ему  какую-нибудь
работу. Я также предложил мистеру Крамеру создать у всех впечатление,  что
есть доказательства тово, что мисс Венс шантажировали, она  находится  под
подозрением и в любой момент может быть обвинена в  убийстве.  Есть  шанс,
думал я, что суровая угроза мисс Венс, симпатичной молодой женщине,  может
заставить кого-то разговориться.
     - Так это пошло от вас? печально сказала Элинор Венс.
     Вульф кивнул.
     - Увы! Признаю, что это был плохой ход,  но  я  подумал,  что  мистер
Крамер может попытаться сделать и это. Сегодня утром, прежде чем  одеться,
я не смог придумать ничего лучше, как приказать мистеру Гудвину отпечатать
анонимное письмо о вас и отвезти его туда. В письме утверждалось,  что  вы
по крайней мере дважды совершали убийство.
     - Очень мило - сказал Билл Медоуз.
     - Он не сделал этого, - сказала Элинор.
     - Уверяю вас, сделал, - развеял ее иллюзию Вульф. - Оно было  с  ним,
но он не успел его предъявить. Этому помешала смерть мисс Коппел.  Она  же
стала причиной других событий, например того, что мы здесь собрались. Если
бы я действовал  быстро  и  энергично  в  соответствии  с  заключением,  к
которому я пришел двадцать четыре  часа  назад,  мисс  Коппел  могла  быть
сейчас жива. Мне следовало бы извиниться перед  ней,  но  это  невозможно.
Остается сделать только то, что я делаю сейчас.
     Вульф пристально посмотрел на Андерсона.
     - Я собираюсь заняться вами, сэр. Не буду тратить время, обращаясь  к
вам во имя правосудия или чего-нибудь еще подобного  чтобы  вы  рассказали
мне, почему так резко обрубили  концы.  Это  бесполезно.  Вместо  этого  я
сообщу вам небольшой бытовой факт. Мисс Фрейзер  пила  "Хай  спот"  только
несколько раз в самом начале, а затем ей пришлось  отказаться  от  него  и
заменить его на кофе. Она была  вынуждена  это  сделать,  потому  что  ваш
продукт приводил ее желудок в расстройство. У  нее  начиналось  сильнейшее
несварение.
     - Это ложь, - сказал Андерсон. - Вы лжете.
     - Даже если это так,  то  потерпите  -  я  скоро  кончу.  Мисс  Венс,
некоторые вещи теперь не столь важны. как раньше. Вы  слышали  то,  что  я
сказал? Это правда?
     - Да.
     - Мистер Стронг?
     - Не думаю, что...
     - Признайте, ведь вы находитесь в той же комнате и в том  же  кресле.
Это правда?
     - Да.
     - Мистер Медоуз?
     - Думаю, этого достаточно. Итак, мистер Андерсон...
     - Поздно,  -  презрительно  усмехнулся  президент.  Я  ушел  из  этой
чертовой программы.
     Вульф покачал головой.
     - Они это пережили. У них был выбор из шестнадцати предложений.  Нет,
мистер Андерсон, вы в незавидном положении. Вы протестуете против шантажа,
но вас самого шантажируют. Это правда, что  газеты  редко  обижают  людей,
делан щих рекламу, но вряд ли какая-нибудь  из  них  откажется  в  красках
описать, что  продукт,  который  мисс  Фрейзер  удачно  навязывала  десяти
миллионам американцев, вызывает у нее такое расстройство желудка, что  она
не  могла   проглотить   и   чайной   ложечки.   Наверняка   газеты   этим
заинтересуются, и они как раз успеют опубликовать это к утру понедельника.
     - Сукин сын - Андерсон все еще оставался на прежних позициях.  -  Они
не будут трогать эту тему. Правда, Фред?
     Но специалист по рекламе из отдела информации застыл от  ужаса  и  не
мог сказать ни слова.
     - Думаю, что напечатают, - настаивал Вульф. - За одну  газету  я  вам
ручаюсь.  Открытая  публикация  может  быть  луше,  чем   толки,   которые
распространяются повсюду, стоит только начать. Вы знаете, что такое слухи.
Какие-нибудь дураки скажут  даже,  что  не  было  необходимости  добавлять
что-нибудь в "Хай спот", чтобы отравить Орчарда. Действительно, здесь есть
хорошие перспективы для шантажа. И что вам нужно сделать, чтобы прекратить
это? Нечто отвратительное? Совсем  нет.  Просто  скажите  мне,  почему  вы
неожиданно решили выйти из игры?
     Андерсон посмотрел на Оуэна, но Оуэн не отводил глаз от Вульфа,  видя
в нем олицетворение зла.
     - Изворачиваться бессмысленно, - сказал Вульф.  -  Я  подготовился  к
тому, чтобы вытащить это из вас. Вчера  я  целый  день  занимался  этим  и
сильно сомневаюсь, что меня удовлетворит что-нибудь, кроме того, о  чем  я
уже сказал. А именно: что-то или кто-то убедил вас в том, что именно  мисс
Фрейзер угрожает опасность быть обвиненной в убийстве или шантаже. Тем  не
менее можете попытаться.
     - Мне не нужно пытаться, - он был упрям как черт.  -  Я  говорил  вам
вчера. Я назвал эту причину тогда и назову ее сейчас.
     - О, ради бога! - запричитала Фред Оуэн. - О боже мой!
     - Черт подери! - выпалил в его сторону Андерсон. -  Я  дал  слово!  Я
связан обязательством! Я обещал!
     - Кому? резко спросил Вульф.
     - Ладно, - сказал с горечью Оуэн. - Давши слово, держись, а не давши,
крепись. Это все разрушит! Это динамит!
     - Для кого? настаивал Вульф.
     - Я не могу вам этого сказать и не скажу. Это часть моего обещания.
     - Ах, так! В таком случае все очень просто. - Вульф  посмотрел  влево
от себя. - Мистер Медоуз, гипотетический  вопрос.  Если  вы  тот  человек,
которому  мистер  Андерсон  дал  клятву,  не  дающую  ему   говорить,   вы
освобождаете его сейчас от нее?
     - Это не я, - сказал Билл.
     - Я вас спрашиваю не об этом. Вы  знаете,  что  такое  гипотетический
вопрос.  Пожалуйста,  ответьте  на  это  "если".  Если  это  были  вы,  вы
освобождаете его?
     - Да.
     - Мистер Трауб, такой же вопрос. Учитывая это "если" вы  освобождаете
его?
     - Да.
     - Мисс Венс?
     - Да.
     - Мистер Стронг?
     Конечно, у Талли Стронга  было  около  минуты,  чтобы  обдумать  свой
ответ. Он сказал:
     - Нет!



                                    25

     Одиннадцать пар глаз уставились на Талли Стронга.
     - Ага, - пробормотал Вульф. Он откинулся назад, глубоко  вздохнул,  и
на его лице появилось удовлетворенное выражение.
     - Замечательно! - раздался голос. Это был профессор Саварезе.  -  Это
так просто!
     Если он надеялся привлечь  к  себе  чье-нибудь  внимание,  его  ждало
разочарование. Все смотрели на Стронга.
     - Я благодарен судьбе, что мне повезло, - сказал Вульф. - Если  бы  я
начал с вас, мистер Стронг, и вы бы ответили  отрицательно,  с  остальными
все было бы непросто.
     - Я только ответил на гипотетический вопрос, - настаивал Талли. - Это
ничего не значит.
     - Правильно, -  согласился  Вульф.  -  Если  рассуждать  логично,  то
ничего, но я видел ваше лицо, когда вы поняли, что вам предстоит, когда вы
осознали дилемму, с которой вы столкнетесь через несколько секунд,  и  мне
этого достаточно. Теперь вы собираетесь следовать логике?
     Талли не собирался этого делать.  Его  лицо  говорило  достаточно  не
только тогда, когда он находился в ожидании, оно оставалось таким  до  сих
пор. Мышцы вокруг его тонких сжатых губ напряглись,  как  будто  он  отдал
команду произносить слова.
     - Я просто ответил на гипотетический вопрос. - Это все,  что  он  мог
сказать. На него было жалко смотреть.
     Вульф снова вздохнул.
     - Хорошо. Думаю, что должен кое-что вам объяснить. Я не  упрекаю  вас
за то, что вы так упрямы в этом вопросе, поскольку ваш  ответ  может  быть
расценен как то, что раньше вы поступали неподобающим образом. Я говорю не
о том, что вы скрыли информацию  от  полиции,  -  большинство  людей  этим
занимается и по причинам гораздо менее значимым, чем ваша. Я имею  в  виду
то,  что  вы  поступили  неподобающим  образом  по   отношению   к   своим
нанимателям. Поскольку  вам  платят  сразу  восемь  спонсоров,  вы  должны
проявлять лояльность к каждому из них. Но вы не предупредили их, что  мисс
Фрейзер направляется или может направиться по опасному пути - к  позору  и
беде. Это  как  раз  та  информация,  в  которой  они  заинтересованы.  Вы
по