- Мистер
Хоберт, вы  юрист и знаете, что у вас нет никаких оснований задерживать меня
даже для допроса, тем более что  отвечать на  вопросы я  не намерен.  Мистер
Вулф же  ни с  кем не будет разговаривать по телефону  и никого не пустит  в
дом, пока не выслушает  мой  доклад. Вот  поэтому,  как я  полагаю, капитану
Сандерсу придется обойтись без меня. Ну, а впрочем, вам виднее.
     - Вам, конечно, известно наказание за умышленное создание помех ведению
следования? - хмуро спросил Хоберт, наклонив голову набок.
     -  Да, сэр, -  вежливо ответил  я,  однако  прокурор  внезапно  грохнул
кулаками по столу, вскочил с кресла и заорал:
     -  Немедленно  убирайся  отсюда  ко  всем  чертям!  -  И  я, повинуясь,
направился к  двери, правда, успев заметить, что Дайкс кивнул мне. Я нарочно
прошел  поближе к  Сандерсу, чтобы он мог, если  бы  захотел, подставить мне
ногу, но полицейский воздержался от этого.
     Выйдя на тротуар, я взглянул на часы. Было 1.35. Я прошел три квартала,
чтобы  забежать  в  хорошо известное мне маленькое  кафе "Мэри", где готовят
куриные пирожки так, как их  умела  готовить моя тетушка  Энн в Чилликоте  в
штате  Огайо  -  с кусочками  яблок,  запеченными  в  тесте.  Расправляясь с
пирогами,  я  обдумывал  создавшуюся  ситуацию. Звонить сейчас Вулфу было бы
пустой  тратой  денег,  поскольку  он  заявит,  что  нас это дело  больше не
касается, ну, а наша  клиентка могла и подождать, пока я не позвоню ей после
доклада Вулфу.  Коль  скоро  я  был уже на полпути... на трети пути, если уж
говорить честно,  почему бы  мне не взглянуть  на Старую Рудничную дорогу? А
может быть, и  на  заброшенный рудник, если  я  найду его.  Если бы  я украл
человека  и  мне  понадобилось  бы  место,  где  держать его,  пока я получу
полмиллиона  долларов,  заброшенный   рудник  вполне  бы  устроил  меня.   Я
расплатился,  взял  со  стоянки  свою машину  и  направился  к Хаутон-серкл,
проехал  по Саумилл-ривер  парквей и в конце этой дороги в Кэтоне свернул на
Двадцать третье шоссе. День был солнечный, а я люблю наслаждаться природой и
цветами. Деревьями, собирающимися распуститься, коровами на лугах - конечно,
из  хорошей машины, которая  в  любое время может доставить  меня  обратно в
город. Недалеко от границы  со штатом  Коннектикут я свернул  направо на Сто
двадцать третье шоссе, взглянул при этом на спидометр. Спустя полторы мили я
начал осматриваться в поисках Старой Рудничной дороги и вскоре же увидел ее.
     Проехав по  ней всего  около мили,  я стал уже сомневаться,  что  смогу
вернуться в город на нашем "героне". На протяжении этой мили я встретил пять
машин, причем в одном случае мне пришлось съехать в кювет и потом выбираться
оттуда, а  в  другом  -  пятиться ярдов пятьдесят.  Найти место преступления
оказалось  делом нетрудным.  На дороге там  стояло  восемь машин,  полностью
загородив ее, причем не  одной  служебной среди  них  не было. На  обочине у
кювета толпились человек двенадцать женщин и трое-четверо мужчин, а еще двое
на противоположной обочине громко спорили, кто и  кому помял  бампер. Я даже
не вышел из машины. С северной стороны к  дороге подступал  густой  лес, а с
южной  спускался к  болоту обрывистый каменистый  склон.  Честно  говоря,  я
довольно смутно представлял себе, как выглядит заброшенный рудник, но тем не
менее ничего даже отдаленно похожего на него поблизости не было видно.
     Я  осторожно  попятил  машину и,  найдя подходящее место,  развернулся.
Возвращаясь к шоссе Сто двадцать три, я встретил еще три машины.
     Из двух решений, принятых мною во время  обратной поездки в город, лишь
одно своевременно пришло мне на ум, что само по себе совсем не плохо. Я имею
в  виду  решение  не  спешить  и  вдоволь  полюбоваться  весенней  природой.
Несомненно,  это было разумное решение, поскольку все равно до четырех часов
я  не добрался  бы  домой,  а Вулф,  который  после четырех  направляется  в
оранжерею, терпеть не может, когда кто-то прерывает его пребывание  там. Это
решение я принял, еще не доехав до Тридцать пятого шоссе. К  другому решению
я пришел  подсознательно  и догадался об  этом  значительно  позднее,  когда
сообразил, что,  не отдавая себе отчета, еду к нашей клиентке сообщить ей об
опознанной мной Дине Атли.  Ну  что  ж, это  сэкономит мне монету, которую я
потратил  бы на звонок по  телефону-автомату. Не исключено,  что  ее  супруг
окажется дома,  у них могут быть  вопросы  ко  мне, на которые  всегда лучше
ответить при встрече, а не по телефону.
     Было  десять  минут  пятого,  когда,  приткнув  машину  на  стоянке  на
Восемьдесят  первой улице,  я  вошел  в вестибюль  четырехэтажного каменного
особняка  994 по Пятой авеню  и  нажал  на  кнопку звонка. Дверь мне открыла
служанка с  квадратной  физиономией  и каким-то  пятном на  щеке.  Наверное,
Теддер, построивший этот особняк, даже и мысли не допускал, что когда-нибудь
дверь  будет  открывать   женщина,  а  не  швейцар   в  пышной  ливрее,   и,
следовательно,  хорошо,  что прежнего хозяина  уже  давно не было  в  живых.
Служанка удивила меня. Едва  я  назвал  себя, сказав, что  хотел бы повидать
миссис Вэйл, служанка ответила, что миссис Вэйл давно меня ждет. Я не должен
был бы удивляться, обнаружив снова, что, как  оказывается, Вулф знал меня не
менее  хорошо,  чем я знаю  его, и все же я удивился.  Очевидно, миссис Вэйл
позвонила ему, чтобы  узнать,  опознал  ли  я покойную,  и  он ответил, что,
возвращаясь из Уайт-Плейнс,  я заеду к ней, хотя мы  с ним не договаривались
об  этом.  Ну,   что  же,  еще  будет  время,  когда  он  пожалеет  о  такой
самоуверенности. Как я уже упомянул, я сам не знал, что заеду к миссис Вэйл,
до тех пор, пока не обнаружил, что уже нахожусь на пути к ней.
     Как  только служанка,  открывшая  дверь, взяла у  меня  пальто,  сверху
раздался писклявый голос:
     - Эльга, кто там?
     - Это мистер Гудвин, мистер Теддер.
     -  Пожалуйста,  мистер  Гудвин,  поднимитесь,  - пригласил меня тот  же
голос.
     Я  поднялся  по широкой лестнице со  ступенями из  белого  мрамора.  На
верхней площадке меня встретил Ноэль Теддер. Я уже  упоминал,  что несколько
раз  видел  его.  Судя  по  сплетням,  это был двадцатитрехлетний недоросль,
учившийся в  трех университетах, но ни одного не окончивший; одно  время  он
занимался карабканьем  на горы, но  по настоянию мамаши  оставил это занятие
после того, как упал с одной из них; как-то Ноэль Теддер ухитрился  посадить
вертолет на  стадион  в  разгар  бейсбольного матча.  Лично  же  мне  он был
известен как  широкоплечий  рослый детина, не обращавший  внимания  на  свои
костюмы   при   посещении   театров  или  ресторанов  и  начинавший   громко
разговаривать уже после двух рюмок.
     Через  широкий зал  Теддер  провел  меня  к открытой двери и  пригласил
войти.  Я переступил порог и остановился на мгновение,  решив, что попал  на
вечеринку.  Но  оказалось, что в комнате живых  людей всего пять,  остальные
были бронзовыми  или  каменными  статуями.  Я  тут же  припомнил  фотоснимок
библиотеки Гарольда Ф. Теддера, который видел  несколько лет назад. Именно в
этой библиотеке я сейчас и очутился - в  большой комнате с высоким потолком,
показавшейся  мне переполненной людьми, так как  в  разных местах ее  стояло
штук двенадцать  статуй в человеческий  рост. Если Теддеру нравилось быть  в
компании, он, несомненно, располагал ею.
     - Сюда, мистер Гудвин, - послышался голос миссис Вэйл.
     Я прошел  в  дальний конец библиотеки, где у незажженного камина  почти
художественно скомпонованной группой стояли пять - не статуй, а живых людей.
     - Итак? - спросила миссис Вэйл, как только я подошел.
     - Да, это Дина Атли.
     - Но что... как...
     Я многозначительно осмотрелся.
     - Надеюсь, я не помешал?
     - Ничего, ничего, - заявил Джимми  Вэйл, стоявший спиной к камину. - Им
всем известно.  Это дочь моей жены Маргот Теддер, брат жены Ральф Парселл  и
ее адвокат Эндрю Хлад.
     - Им  всем известно о моем обращении к  Ниро Вулфу,  - сообщила  миссис
Вэйл. - Мои дети и  брат начали задавать мне различные вопросы, и мы решили,
что лучше рассказать им все. Потом, когда... Дина...  ну, в общем, все равно
нас будут  спрашивать, где мы  находились вчера вечером... Я решила,  что  и
моему адвокату тоже следует знать все, включая беседу с Ниро Вулфом. Так  вы
говорите, что это Дина?
     - Да.
     -  И ее  переехала машина? - спросил Эндрю Хлад. Он немножко походил на
стоявшую  позади него  бронзовую статую  Авраама Линкольна, но без бороды, с
седыми волосами  и не  такого высокого.  О  том, как Дина умерла, он  узнал,
очевидно, позвонив Вулфу или из последних известий по радио.
     - Да, причем ее переехала ее же машина.
     - Ее собственная машина?
     -  По  поручению  мистера Вулфа, - обратился  я к миссис Вэйл,  которая
сидела  на  кушетке,  опираясь  на  подушки,  - я  должен сообщить  вам  два
интересных  для вас факта.  Во-первых, я видел мертвую и опознал  в ней Дину
Атли.  Во-вторых, я сказал прокурору, что видел ее вчера  во второй половине
дня в  кабинете Ниро Вулфа, куда она приходила по тому  делу, по которому вы
консультировались с ним. Я отказался рассказывать прокурору, какое это дело.
Вот и все, что я обязан сообщить  вам. Но  если вы хотите  знать как,  где и
когда умерла Дина, пожалуйста.
     - Да. Во-первых, когда?
     - Между девятью часами вечера и тремя часами ночи, хотя время еще может
быть уточнено.  Она была убита, сбоку на  ее  голове имеется след  удара, от
которого  она, вероятно, потеряла сознание, после чего ее переехала  машина.
Потом...
     Я умолк потому, что миссис Вэйл застонала и закрыла глаза.
     -  Почему вы  так жестоки? - спросила  меня Маргот  Теддер, сидевшая на
другом  конце  кушетки.  Года  на  два моложе  своего брата Ноэля, она,  как
говорили, была весьма надменной особой, смотревшей на всех свысока. По моему
личному впечатлению, она была довольно интересной и изящной девушкой и могла
бы  серьезно  рассчитывать   на  успех,  если  бы  немножко  округлилась   и
внимательно следила бы  за тем, в каком положении  находятся уголки  ее губ;
ходила и танцевала она так, словно постоянно носила гипсовый корсет.
     - Не я убивал ее, я лишь рассказываю, как все произошло, - ответил я.
     - Но вы еще не сказали, где это произошло? - вмешался Джимми Вэйл.
     Миссис  Вэйл приоткрыла глаза, и я предпочел ответить ей, поскольку она
была нашей клиенткой.
     - На узкой  и  каменистой  Старой  Рудничной  дороге, ответвляющейся от
шоссе Сто двадцать три, которое в  семи милях восточнее Кэтона,  недалеко от
границы штата, соединяется с Тридцать пятым шоссе.
     - Бог мой! - воскликнула миссис Вэйл, не сводя с меня теперь уже широко
раскрытых глаз. - Они убили ее! - Она повернулась к Эндрю Хладу. -  Ее убили
похитители... В таком случае, - обратилась она снова ко мне,  -  вы и мистер
Вулф были правы, когда сказали, что подозреваете ее. Ведь это же там...
     -  Одну  минуту, Элтея,  -  резко прервал ее  Эндрю  Хлад. -  Я  должен
переговорить с вами  наедине. Это  опасное дело, исключительно  опасное.  Вы
должны  были еще  в  понедельник  поставить  меня  в известность о получении
письма,  Сейчас  же,  как  ваш  юрисконсульт, я  запрещаю  вам  рассказывать
что-либо и кому бы то ни было до тех пор, пока мы с вами не переговорим. И я
не... Куда же вы?
     Миссис  Вэйл  встала,  направилась к двери и,  бросив  через плечо:  "Я
сейчас  вернусь",  - вышла. За ней  было  пошел  Джимми Вэйл, но на  полпути
остановился, постоял спиной к нам, а затем вернулся на свое  место у камина.
Брат  миссис  Вэйл  Ральф Парселл  сказал  Хладу  что-то,  но тот ничего  не
ответил. Я никогда ранее не встречал Парселла и ничего не знаю о нем - ни по
слухам,  ни  лично.  Человек  лет около пятидесяти,  почти лысый, с таким же
круглым  лицом, как  у  сестры, Парселл обладал привычкой,  когда кто-нибудь
начинал  говорить, смотреть в сторону на кого-то еще, отчего у вас возникало
желание заговорить с ним и убедиться, что он может смотреть на вас.
     - Что  там у вас еще за подозрения? В чем вы ее  заподозрили? - спросил
Ноэль Теддер, который стоял, прислонившись к статуе Джорджа Вашингтона. Хлад
взглянул на него и покачал головой.
     - Какое это имеет значение сейчас? Ее нет в живых, - бросила Маргот.
     Парселл посмотрел  на меня, и  пока  я обдумывал,  что  сказать,  чтобы
удержать его  взгляд  на  себе, появилась миссис  Вэйл. В руке  она  держала
какой-то  конверт.  Сев  на краешек  кушетки,  наша клиентка вынула из  него
несколько бумаг.
     -  Что  там  у  вас,  Элтея?  -  потребовал  Хлад.  -  Я  категорически
настаиваю...
     -  Меня  совершенно  не интересует,  на чем  вы настаиваете, -  заявила
миссис  Вэйл. - Гарольд считал вас хорошим юристом, Энди, и я согласна с его
мнением.  Я  доверяю вашим советам,  вам  известно это. Однако  сейчас  дело
обстоит  иначе. Я рассказала  вам обо всем  для того,  чтобы  получить  вашу
консультацию о возможных юридических аспектах, но сейчас, после того как мне
стало известно, что Дина  убита,  мне нужен  не только совет юриста  или его
консультация. По-моему,  мне  нужна  помощь Ниро Вулфа.  - Она обратилась ко
мне. - Он может приехать ко мне? Нет?
     Я покачал головой.
     - По делам он никогда не выезжает из дома. Если хотите, можете приехать
к нему часов в шесть и...
     - Нет, я не чувствую, чтобы... Но я могу рассказать вам, Не так ли?
     - Разумеется. - Я достал из кармана блокнот, ручку и сел в кресло около
кушетки.
     -  И  я  хочу,  чтобы   вы  все  слышали,  -  продолжала  миссис  Вэйл,
осмотревшись. - Все мы знали Дину и, я не сомневаюсь, разделяли мое мнение о
ней, как об  весьма компетентной и вполне надежной  секретарше, хотя я вовсе
не утверждаю, что  вы любили ее. Но все же она, очевидно... Впрочем, вначале
послушайте  вот  это. - Миссис Вэйл перебрала  бумаги, вынула  одну  из них,
передала мне  и  снова обвела  всех  взглядом.  - Я уже рассказывала  вам  о
письме,  полученном  мною  в  понедельник  утром,  в  котором  говорилось  о
похищении Джимми  и  о  том, что мне позвонит  некий мистер  Нэпп. Письмо  я
отдала  мистеру Вулфу.  По-моему,  я  сообщила вам, что  разговор  с Нэппом,
состоявшийся  во  второй  половине   понедельника,  Дина   тоже   слушала  и
застенографировала, а потом  расшифровала свои записи и перепечатала. Мистер
Гудвин, прочтите вслух запись.
     Даже беглого взгляда  оказалось достаточным,  чтобы  понять, что запись
была напечатана  на той же  самой машинке,  что и  письмо  Нэппа, правда  на
бумаге получше и другого размера. Я начал читать.
     "Миссис Вэйл. Элтея Вэйл у телефона. Вы...
     Нэпп. Я - Нэпп. Вы получили письмо?
     Миссис Вэйл. Да, сегодня утром.
     Нэпп. Нас слушает кто-нибудь еще?
     Миссис Вэйл. Конечно, нет! Ведь в письме...
     Нэпп. Если вы хотите, чтобы ваш Джимми остался в живых, сохраните все в
строжайшем секрете. Вы собрали деньги?
     Миссис Вэйл. Нет. Я же получило письмо только сегодня и не могла...
     Нэпп. В  таком случае позаботьтесь  о деньгах и сделайте это не позднее
чем  завтра.  Всю  сумму  -   пятьсот  тысяч  долларов  в  старых  банкнотах
достоинством не более чем в сотню - сложите в чемодан. Понятно?
     Миссис Вэйл. Да, понятно. Но где мой муж? Он...
     Нэпп. Он жив,  здоров и без единой царапины. Я вас не обманываю, миссис
Вэйл. Если вы не попытаетесь выкинуть какой-нибудь трюк, мы вас не  обманем.
А  теперь  выслушайте  меня,  так как я  не  хочу затягивать  наш  разговор.
Соберите деньги  и сложите их в чемодан. Во вторник, то есть завтра вечером,
положите этот чемодан в багажник вашей голубой  машины и не забудьте закрыть
его  на замок. Поезжайте по  Меррит-паркуэй и в Уэстпорте сверните на  шоссе
Тридцать три. Вы знаете шоссе Тридцать три?
     Миссис Вэйл. Да.
     Нэпп. Вы знаете там ресторан "Фоулер"?
     Миссис Вэйл. Да.
     Нэпп. Завтра в десять часов вечера зайдите в этот ресторан. Раньше туда
приходить не следует, но и не опаздывайте более чем на пять минут. Сядьте за
столик  слева и закажите выпить что-нибудь. Там вы получите  одно сообщение.
Ясно?
     Миссис Вэйл. Да. Какое сообщение? Как я узнаю...
     Нэпп. Узнаете. Вы уверены, что все поняли?
     Миссис Вэйл. Да. Завтра  в десять часов вечера в ресторане "Фоулер". Но
когда...
     Нэпп. Сделайте, как я сказал. Вот и все".
     Я кончил читать и повторил:
     - Вот и все.
     - Боже  мой,  мама!  -  воскликнул  Ноэль  Теддер.  Если бы  ты  только
рассказала мне!
     - Или мне, - мрачно добавил Хлад.
     -  Да?..  А что вы могли сделать? Джимми вернулся, не  так ли?  Он жив,
здоров  и невредим. Я побывала у Ниро  Вулфа, как  я уже рассказывала вам, и
то, что он  сделал,  возможно,  помогло мне, хотя я  не  знаю этого точно, и
теперь уже меня это не интересует.
     - А по-моему, ты поступила совершенно правильно, ничего не сказав им, -
заявила Маргот Теддер. - Мистер Хлад, наверное,  попытался бы уговорить тебя
подождать, пока  он не заглянет во всякие юридические справочники и кодексы,
а Ноэль, вероятно, приклеил бы себе бороду и отправился в ресторан "Фоулер".
Но ты-то была в этом ресторане, мама?
     - Я сделал все так, как мне было предложено. Конечно, у мистера Грэхэма
в банке возникли подозрения... Нет,  не то - он полюбопытствовал, зачем  мне
такая сумма. Но я  ничего не сказала ему, поскольку деньги мои и  его это не
касается. Я  подъехала к "Фоулеру" очень  рано, подождала в машине до десяти
часов вечера и зашла в ресторан. Двадцать минут одиннадцатого меня вызвали к
телефону  в кабинке.  Человек,  разговаривавший со  мной, не назвался, но по
голосу  это  был Нэпп. Он  предложил мне заглянуть в телефонный  справочник,
начиная с буквы "зет". Я так и сделала. В справочнике  оказалась записка.  -
Она протянула мне другой лист и сказала: - Прочтите вслух, мистер Гудвин.
     - Одну минуточку! - вдруг заговорил Джимми Вэйл, который подошел к жене
и остановился, глядя  на  нее. - По-моему,  пока довольно.  Эл,  нам следует
переговорить  с  тобой наедине. Ты рассказываешь  все и Гудвину,  и Хладу, а
ведь пятница еще не наступила.
     Миссис Вэйл рукой дотронулась до мужа.
     - Я  должна, Джимми.  Сейчас, когда Дина... Боже мой, они убили  ее!  Я
должна, Джимми, рассказать! Читайте, мистер Гудвин.
     Записка была напечатана на  той же машинке  и на той же дешевой бумаге,
что и письмо, полученное почтой. Я начал читать вслух:
     "Немедленно уезжайте. Ни  с кем не разговаривайте. Идите к машине и там
прочтите  остальное. Выезжайте на Седьмое шоссе и  сверните  направо.  После
Уэстона  сверните  на  любую проселочную дорогу, а  примерно через милю  еще
куда-нибудь. Следуйте так примерно полчаса, делая  любые  повороты,  а затем
выезжайте снова на Седьмое шоссе и направляйтесь к Дэнбери. Проезжайте через
Бранчвиль и через милю остановитесь у ресторана "Жирный теленок", там сядьте
за столик и закажите что-нибудь выпить. Вы получите еще одно сообщение".
     - Дайте-ка мне эти записки, - потребовал Джимми Вэйл, протягивая  руку.
По  его  тону  мне стало  ясно,  что  если  я  попытаюсь  возражать под  тем
предлогом,  что хочу  показать их Вулфу, я  проиграю. Поэтому  я ограничился
тем, что переписал текст записок в блокнот. Вообще-то говоря,  необходимости
в  этом не было, поскольку в результате большой  практики  я могу на  память
точно воспроизводить  самые длинные беседы,  однако в сложившейся обстановке
Вулф, конечно, пожелает иметь перед собою именно текст  записок. Я выработал
в себе привычку почти механически стенографировать напечатанные документы и,
занимаясь этим, одновременно мог слушать рассказ миссис Вэйл.
     - Я действовала и дальше в соответствии с указаниями,  содержавшимися в
записке.  Мне  кажется, за мною все время следовала машина,  но я в этом  не
уверена. В "Жирном теленке" произошло т