Сзади раздался шум, и она обернулась. В дверях показался дворецкий.
     - Да, Теркер?
     - Прошу прощения, мисс Данн, ваш отец ожидает мистера Гудвина наверху.
     - Ничего, потерпят, - заявил я, - если вы действительно хотите...
     Она покачала головой.
     - Нет, тогда бы... Просто передайте ему мои слова. Ладно?
     Я  пообещал  и  пошел следом за  дворецким.  Из  холла  мы  по винтовой
лестнице поднялись на второй  этаж. Миновали первую дверь с правой стороны и
отворили следующую.
     Одного  взгляда хватило, чтобы понять,  насколько эта  комната  ближе к
моему представлению о том, каким должно быть помещение,  если у тебя водятся
деньги. На  трех  стенах  до самого потолка - стеллажи  с книгами,  картины,
изображающие собак и  лошадей, в  углу - просторный письменный стол, удобные
кресла всюду, а напротив - великолепный радиоприемник.
     За   столом  никого  не  было.  Ниро  Вулф  занимал  кресло,  обтянутое
коричневой кожей и повернутое от окна. Миссис Данн  пристроилась на  краешке
другого.  Между  ними  стоял  высокий  сутуловатый  мужчина   в  рубашке   с
расстегнутым воротом. У него были  растерянные, глубоко  посаженные глаза  и
целая  шапка  курчавых  седеющих  полос...  Я  сразу  узнал его по  газетным
фотографиям. Кроме  того, он  прославился  своей привычкой  снимать пиджак и
жилет при всяком удобном случае.
     Вулф ворчливо поздоровался. Джун представила меня мужу.
     - Садись, Арчи, - сказал Вулф. - Я  уже объяснил твои функции мистеру и
миссис Данн. Что, у Фреда снова неприятности?
     -   Нет,  сэр.  Пожалуй,  такое  неприятностями   не  назовешь.  Следуя
полученным от меня  инструкциям, он до пяти часов гулял по  улицам и сидел в
баре, лакомясь разнообразными напитками. Затем понадобилось проводить  домой
одного из завсегдатаев,  и Фред согласился. В квартире этого типа я к нему и
присоединился. Адрес вам должен был передать Фриц. В общем, в девять я  туда
примчался. Любитель  ресторанов валялся на  постели  в коматозном состоянии,
вызванном  сильнейшим опьянением.  Тогда  я посмотрел,  все  ли  в  порядке,
позвонил домой и узнал от Фрица ваши инструкции. Ну а Фред отправился к себе
спать.
     - Имя завсегдатая известно?
     - Да, сэр.
     - Ну?
     Я  пожал плечами.  Если крышку нашего котла  можно было  приподнять для
члена кабинета и его супруги, то возражать не стоило.
     - Юджин Дэйвис из юридической фирмы "Данвуди, Прескотт и Дэйвис".
     - Ага.
     - Дэйвис? - удивилась миссис Данн.
     - Вы с ним знакомы? - спросил Ниро Вулф.
     - Не слишком. К тому же давно не видела. - Она повернулась к супругу. -
Ты должен его помнить,  Джон. Юджин  Дэйвис, партнер Гленна. Я  и не думала,
что кто-то из нас с ним встречался после того, как мы переехали в Вашингтон.
     Данн неуверенно кивнул.
     - Кажется,  вспоминаю. Малый с тонким носом и очень  красными губами...
Но  разве  он  имеет отношение  к нашей истории?  Юджин  Дэйвис, я правильно
понял?
     -  Пока  не  знаю, -  сказал  Вулф. - Во  всяком  случае,  сейчас  он в
бесчувственном состоянии и вполне может подождать. Вы что-то говорили, сэр?
     - Да. - Покосившись сперва на меня, Данн обратился к Вулфу: - Мне не по
душе, что здесь  присутствуют посторонние, но, похоже, мои  желания в расчет
не принимаются. - В голосе его зазвучали горькие нотки.
     - Вы неправы,  -  возразил  Вулф. -  А без  мистера Гудвина я  как  без
барабанной перепонки. Продолжайте, вы как раз остановились на замечательном,
полном  драматизма  заявлении,  которое   мне  крайне  понравилось,   ибо  я
неисправимый романтик. Сказали, что хотите вручить мне свою судьбу.
     - Тут нет никакого драматизма, это всего лишь констатация факта.
     - Я и факты люблю.
     - А я нет, - пробормотал Данн, - особенно такие.
     Неожиданно он  повернулся,  взглянул  на  жену, потом  подошел к ней  и
поцеловал в губы.
     - Джун, дорогая, ведь я с тобой почти не поздоровался. Милая моя!
     Он притянул ее к себе, поцеловал еще раз и начал что-то нашептывать.
     Специально для меня Вулф пояснил:
     - Мистер Данн только что приехал из Вашингтона. Он из аэропорта звонил.
     Наконец Данн выпрямился и снова обратился к Вулфу:
     - Вы слышали, какие разговоры ходят про Ноэля Хауторна и меня?
     Вулф кивнул.
     - Отчасти, сэр. Редактор "Газетт" раз в месяц обедает со мной. Будто бы
в Государственном  департаменте  было решено предоставить  Аргентине крупный
заем. Вскоре после того, как об этом  было объявлено официально, выяснилось,
что компания,  контролируемая Даниэлем Галленом,  уже получила  в  Аргентине
значительную  промышленную  концессию. А  Ноэль Хауторн вроде бы через  вас,
своего  родственника, выведал  тайную  информацию о займе и его  условиях. И
теперь вы, государственный секретарь, уличены в надувательстве.
     - Вы этому верите?
     - Я в такие дела не влезаю...
     -  Так  вот,  все  это  -  отвратительная   ложь.  Но  если  вы  к  ней
прислушиваетесь, то выполнить мою просьбу будете не в состоянии.
     - У меня нет никаких причин, чтобы верить  чему-то или не верить. Ни от
чего  я,  конечно,  не отгораживаюсь  и глаза ни  на  что не закрываю,  но в
помойках рыться  ненавижу.  Как  гражданин,  я одобряю  и политику  вашу,  и
методы. Я детектив-профессионал. И  если  берусь  за работу, то  выполняю ее
добросовестно. Короче, чего вы от меня ждете?
     - Вы блестяще справились с делом Ветцлера.
     - Благодарю вас, сэр. Но каково же ваше поручение?
     - Я хочу, чтобы вы узнали, кто убил Ноэля Хауторна.
     - Ах, вот как.
     Вулф вздохнул.
     Искоса  посмотрев  на Джун, я  заметил, что она  нервно  сцепила  руки,
лежащие на коленях. Данн смотрел Вулфу прямо в глаза.
     -  Моя карьера в любом  случае испорчена, - проговорил он, - так же как
карьера  жены,  поскольку от моей  она неотделима.  Примерно через месяц мне
придется подать в отставку. На днях  я, конечно,  выясню, каким образом бюро
Галлена удалось завладеть такими сведениями. Шурин клялся, что вообще ничего
не понимает. Никакие препятствия, интриги и зависть  меня не остановят. Но в
первую очередь надо расследовать убийство. - Данн сжал  кулаки.  -  Мой бог,
разве могу я сейчас уехать из Нью-Йорка!
     Вулф, хмыкнул.
     -  Мисс  Мэй  Хауторн  вроде бы  предполагает,  что  ваши  политические
противники нарочно используют смерть Хауторна в качестве рычага, который вас
свалит. Вы с ней согласны?
     - Не знаю. Во всяком случае, не предъявляю  категорических обвинений...
Зато  мне прекрасно известно,  что,  если  убийство  не  будет  разгадано, я
никогда  не выберусь  из  этого кошмара, ни при  жизни,  ни  после смерти, а
полиция  вряд ли  справится  со  столь трудной задачей.  Нет, не  те  у  нее
возможности...  -  Данн  нахмурился.  -  Неприятность  с  Аргентиной  совсем
истрепала мне нервы, они вот-вот сдадут... я  никому больше не верю. Никому!
Люди, сидящие  со мной  за одним столом во время заседаний кабинета,  только
помогут снять с меня скальп. Разве могу я доверить свою судьбу, даже больше,
чем судьбу, окружному прокурору Рокленд-Каунти  или такому скользкому  типу,
как Вилли Скиннер? Во всем Вашингтоне не найдется человека, который помог бы
мне  в подобном деле. Впрочем, вообще никто  не любит выручать людей, идущих
ко дну, особенно людей,  занимающих высокое положение. Вы  нужны мне, мистер
Вулф. Я прошу вас выяснить, кто убил Хауторна.
     -  Погодите...  -  Вулф заерзал  на  стуле.  -  У  меня  уже есть  одно
поручение...
     - Я в курсе. Послушайте сначала. Зарабатываю я пятнадцать тысяч в год и
с трудом свожу концы с концами. Но если мне придется уйти в отставку и снова
заняться частной практикой...
     Вулф махнул рукой.
     -  Ну уж коли вы  мне  судьбу  свою  доверяете то за  гонорар я могу не
волноваться.  Речь  не  об  этом: в предполагаемой ситуации мне  бы пришлось
одновременно  смотреть  в разные  стороны. Ваша  жена, ее  сестры  и  миссис
Хауторн  попросили  меня разобраться с завещанием. Они  мои клиенты.  Если я
соглашусь еще и на вас работать, может статься, что мне, против собственного
желания...
     Вулф не стал договаривать до конца.
     Данн  взглядом потребовал продолжения, но тут  раздался  стук в дверь и
появился дворецкий.
     - Что случилось? - спросил Данн.
     - К вам трое джентльменов, сэр. Мистер Скиннер, мистер  Кремер и мистер
Хомберт.
     - Попроси подождать. Скажи им... пусть посидят в музыкальной комнате. Я
их там приму.
     Дворецкий  поклонился  и  вышел.  Джун  искоса  посмотрела  на  Вулфа и
спокойно проговорила:
     - Очевидно, вы намекаете на то, что его мог убить один из нас?
     - Ерунда! - вспыхнул Данн.
     Джун покачала головой.
     - Ерунда для тебя, но не для мистера Вулфа... -  Она перевела взгляд на
последнего. -  Уж коли мы обратились к  вам с просьбой, значит, надеемся  на
вас. Вы действительно допускаете, что преступник - кто-то из нашей семьи?
     - Я  об этом вообще еще не думал, - раздраженно ответил  Вулф. - Сперва
мне нужно кое-что  понять.  Случившееся  меня абсолютно не вдохновляет. Если
бы, например, убийцей  оказалась  мисс Мэй  Хауторн, я бы  предпочел за ваше
дело не браться. Мне просто-напросто нужны деньги, а за историю с завещанием
я  рассчитываю  кое-что  получить,  В  идеале,  конечно,  надо  было  бы  им
ограничиться,  только  гордость  проклятая  не  позволит.  Сам  Джон  Чарльз
Джеральд  Данн  вручает мне  свою  судьбу.  Чего  можно  ожидать  от  такого
самолюбивого  человека,   как  я?   -  Вулф  хмуро  посмотрел  на  Данна.  -
Предупреждаю вас, сэр: если я начну преследовать убийцу, он будет пойман.
     - Надеюсь.
     - Я тоже, - подхватила Джун. - Мы все надеемся.
     - Все, за исключением  одного, - угрюмо поправил ее Вулф.  -  Пока  мне
решительно ничего неизвестно, и  если мистер Скиннер придерживается  версии,
что  Хауторн  был  убит кем-то  из ваших гостей, то я  здесь ни при чем.  Но
начать мне тоже с них придется. Отдельно поговорю с каждым. Кто сейчас дома?
     - Сестры, - ответила Джун, - дети. И, по-моему, мисс Флит.
     Тут вмешался я:
     - Внизу мне встретилась  миссис Хауторн,  во всяком  случае,  кто-то  в
вуали.
     - Для первого раза достаточно, - изрек Вулф. - Как вы настроены, мистер
Данн? Думаю, Скиннер не обидится, если подождет еще несколько минут. Значит,
вы кололи дрова... Мисс Мэй Хауторн рассказывала, что ее спрашивали, слышала
ли она непрерывный стук топора от половины пятого до половины шестого.
     - Конечно, не  слышала! -  отрезал Данн. - Ведь я  не робот. Да и был я
как на иголках. Мне не нравилось,  что Ноэль Хауторн приехал, даже по случаю
юбилея.
     - Значит, веселой, беззаботной вечеринки не было?
     - Не было.
     - О том, как подстрелить ястреба, заговорили около четырех?
     - Понимаете, он поселился  в наших местах и все время кружил над лесом.
Накануне Эймс  жаловался,  что он утащил цыпленка, ну я и  рассказал об этом
Ноэлю. Тот  загорелся.  Он вообще  любил охоту, в  отличие от меня.  Тогда я
отыскал Эймса  и попросил  у него для Ноэля дробовик. А сам другой  дорогой,
позади сараев, отправился колоть дрова, чтобы "сбросить давление".
     - Хауторн по собственному почину пошел на охоту? Или вы ему предложили?
     -  Но собственному,  - ответил Данн, хмурясь. - Послушайте, вы бы лучше
допросили меня  последним.  Я  же знаю  ваши  способности  и  обманывать  не
собираюсь.  Мне  бы  никогда  не хватило  решимости  пригласить  вас  что-то
расследовать, если бы у меня земля не горела под ногами.
     -   Теперь  это  уже  моя   забота,   мистер   Данн...  А   посторонние
присутствовали при вашем разговоре о ястребе?
     - Да, мы все как раз пили чай на лужайке.
     - Тогда можно  и у них спросить. Итак, ничего я из  вас не выудил. А не
припомните ли вы какую-нибудь особую деталь? Любой пустяк годится.
     - Нет. Сейчас ничего в голову не идет.
     Вы никого не подозреваете?
     - Подозреваю. Его жену. Вернее, вдову.
     - Правда? - Брони у Вулфа поползли вверх. Есть особые основания?
     -  Но ведь нельзя так голословно, Джон, - возмутилась Джун. -  Конечно,
бедняжка Дейзи озлоблена, она нервничает...
     -  Я всего лишь говорю то, что думаю,  дорогая. Мистер Вулф спросил, не
подозреваю ли я кого-нибудь... Правда, особых оснований у меня действительно
нет. Просто она по натуре недоброжелательна, а мужа и вовсе люто ненавидела.
     - Вы ни от кого не почувствовали запаха пороха?
     - Да нет...
     - Ладно... -  Вулф взглянул на его супругу. - А что скажет миссис Данн?
Вы ходили за малиной, не так ли?
     - Да.
     - В котором часу примерно?
     -  Как только  Ноэль ушел с ружьем, а  муж отправился  колоть дрова. Мы
закончили чаепитие и разбрелись кто куда. От кого вы узнали?
     - От вашей сестры Мэй. Малина была дикая?
     - Нет. У нас в огороде своя растет.
     - Выстрелы по воронам вы слышали?
     -   Да.  И,  кстати,   третий,   последний,  тоже...  Он  был  каким-то
приглушенным, тихим, но все  же внятным. Я подумала тогда, что брат стреляет
в  ястреба.  Это было  незадолго до  пяти. Малину  я уже  собрала и как  раз
направлялась  за  листьями  винограда. Домой  я  вернулась  в  десять  минут
шестого.
     - Мне говорили, что Тайтус Эймс называл то же время.
     Джун кивнула.
     - Он доил коров.
     -  Да. Похоже, все были чем-то заняты. Как вы думаете, миссис Данн,  из
моих вопросов толк получится?
     - Не знаю. Но я на любой с удовольствием отвечу.
     - Может, хоть вы вспомните что-нибудь полезное?
     - Нет. Многое расскажу о брате, о его характере, об отношении к нам, но
не больше.
     - Отчего же? Предмет сей весьма интересен, и мы к нему еще вернемся, но
не сейчас. Кстати, миссис Данн, мне бы хотелось послать  своего  человека  в
ваш загородный дом.  Разрешите вас попросить чиркнуть Тайтусу Эймсу записку.
Пусть тот  позволит  ему все  кругом осмотреть и  ответит  на  вопросы, если
таковые последуют. Человека зовут Фред Даркин.
     -  Я сам сейчас же напишу, - сказал  мистер  Данн.  -  А  потом  позову
сюда... кого позвать в первую очередь, мистер Вулф?
     За него ответил я:
     - Вашу дочь, мисс Данн, если не возражаете.
     - Мою  дочь? -  поразилась Джун.  -  Но  ее там не было,  она  приехала
гораздо позже.
     - И тем не менее, первой мы поговорим с ней, - твердо заявил я.
     Джун согласилась, и они вместе с мужем вышли из комнаты:  он обнимал ее
за плечи, а она его - за талию.
     Когда дверь за ними затворилась, Вулф спросил:
     - А почему дочку?
     Открыв ящик  письменного  стола  и  поискав бумагу, чтобы  записать  их
показания, я ответил:
     -  По  ее  личной  просьбе. Она  мечтает  завоевать приз  на  конкурсе,
представив туда наш портрет.


        ГЛАВА 8 

     Сейра Данн не пришла, а прибежала, но мы усадили ее подождать.
     Нужно  было связаться с Солом Пензером  и предупредить, чтобы  в случае
необходимости он немедленно звонил сюда.
     По тому же поводу Фреду Даркину.
     И Дженнету Кейну.
     Затем Фрицу. К ленчу, мол, не приедем.
     Потом через горничную попросили дворецкого принести наверх пива.
     Покончив с делами, я принялся со  всеми подробностями расписывать Вулфу
эпизод с мистером Юджином Дэйвисом.
     Вулф немного посидел  в задумчивости,  то втягивая, то  вытягивая губы,
откинулся назад, вздохнул и обратился к своей первой жертве.
     - Вы говорили мистеру Гудвину, что желаете меня видеть, мисс Данн?
     - Да. - Поразительно, насколько ее глаза походили на материнские, а рот
и подбородок совсем не были хауторновскими. - Я хочу вам кое-что сообщить.
     - Пожалуйста.
     - Ну, очевидно, вам  известно,  что, по мнению моих  родителей,  я ни к
чему не способна.
     - Такой вопрос мы не обсуждали. А вы сами с ними согласны?
     -  Пока  еще не решила. Вся  моя  беда в том, что  я дочь одной из трех
знаменитых сестер  Хауторн. Если  бы их  было много,  наверное, все бы вышло
по-другому. Хотя бы дочерей было больше. Но поскольку я одна, с меня одной и
спрос. Я пресытилась своей "известностью" уже к десяти годам, и постепенно у
меня развился  комплекс неполноценности. Ужасно. В колледже на меня смотрели
такими  глазами,  будто  ожидали, что у  меня  из  ушей посыплются солнце  и
звезды.  И тогда я восстала. Удрала  и из колледжа,  и из дома и стала  сама
зарабатывать на жизнь. Но, как дочь сестры Хауторн, я обязана была изобрести
нечто, делающее меня  особенно эксцентричной и дерзкой.  Самое лучшее, что я
смогла придумать,  это  купить среднего качества фотоаппарат и снимать людей
именно тогда, когда они меньше всего  ожидают. До сих  пор балуюсь. Разве не
трогательно?  Понимаете,  у меня  нет  воображения.  Я  придумывала  десятки
потрясающих занятий, но все они  на поверку оказывались либо  неостроумными,
либо  неисполнимыми,  либо откровенно  глупыми.  В итоге  у  меня совершенно
пропало   доверие  к  самой   себе.  А  развязность,   с  которой  я  сейчас
разговариваю, всего лишь напускная. Внутри у меня все дрожит.
     -  Ну-ну, никаких причин я  для  этого не вижу. - Вулф поставил на стол
стакан с пивом и обтер губы носовым платком, - Значит, вы сбежали из дому?
     Она кивнула.
     - Больше года назад. Сказала матери... впрочем, неважно. Так или иначе,
я просто ослабила связи,  понимаете? Мне  хотелось прорыть каньон, в котором
сестры Хауторн  выглядели бы черепашками на блюде! Поэтому я нашла работу за
двадцать  долларов  в  неделю:  продаю  антикварное  стекло  и  хрусталь  на
Медиссон-авеню. Ну и приобрела фотоаппарат. Замечательно, верно? В отношении
поездок  домой  на  уик-энд  я была  непоколебима.  Впервые  я  сломалась  в
последний понедельник, когда мама пришла в негодование и заявилась в магазин
требовать  моего присутствия на праздновании серебряной  свадьбы. До этого я
уже  в письме  отказалась. На  следующее утро,  во вторник, меня уже  мистер
Прескотт пытался переубедить. Поначалу  я упиралась, но, когда в шесть часов
закончила  работу,  он ждал меня  у магазина в своей машине. Все мои попытки
улизнуть  оказались  бесплодными: он отвез меня к ним. А когда  мы приехали,
дядя Ноэль был уже мертв.
     Вулф покачал головой.
     -  Ужасная история. И это в первый же визит. Боюсь, что здесь  я ничего
не смогу поделать. У вас все?
     - Нет.
     Теперь  она  смотрела прямо  ему в глаза.  Во взгляде ее не читалось ни
вызова, ни призыва, как у Нейоми Кари, но его твердость была подобна удару.
     - Нет, - повторила она. - Просто вам необходимо  кое-что знать, если вы
согласитесь  мне помочь.  Поутру  я совсем уж собралась  повидать  окружного
прокурора  мистера  Скиннера,  но,  хорошенько подумав, сообразила,  что без
вашей помощи у меня ничего не получится. Он обязательно должен мне поверить.
Понимаете, его  нужно убедить, что это  я рассказала дядюшке  Ноэлю про заем
Аргентине, а во вторник застрелила собственными руками.
     Кончик моего пера разорвал бумагу и оставил на листе длинный чернильный
след.
     - Что?! Ну-ка, еще раз! - потребовал Вулф.
     - Вы  меня  прекрасно  поняли.  -  У  Сейры была завидная  выдержка.  -
Кажется, в апреле я подслушала разговор отца с посланником Аргентины о займе
и все передала дяде Ноэлю,  надеясь  получить денег. Ну, а  недавно  он стал
грозить мне разоблачением, вот я его и убила.
     - Понятно. Так зачем же вам надо было признаваться, если  теперь он все
равно никому ничего не расскажет? Совесть замучила?
     -  Нет,  не замучила.  Просто я хочу  спасти  отца  от  позора. И маму,
конечно. Решаясь на убийство, я не подумала о его последствиях.
     - А  следовало  бы,  -  сурово произнес Вулф. - И немедленно прекратите
болтать. Вас же поймают за пару минут. Взять хотя бы одну деталь: разве ваша
рука  могла  дотянуться с  Медиссон-авеню  до  Рокленд-Каунти, и  нажать  на
спусковой  крючок дробовика? Как это вы сказали? "Неостроумно, н