а, которое мисс Уэлман
написала  родителям  в  четверг,  первого  февраля.  На  следующий вечер,  в
пятницу,  ее  убили, -  Он  протянул руку,  и  Кремер привстал, чтобы  взять
письмо. - Можете прочитать его целиком,  но интересующие вас  сведения  -  в
отчеркнутом абзаце.
     Кремер так и впился в письмо.  Читал он долго и,  покончив  с  чтением,
нахмурился. Все еще не переставая хмурится, он взглянул на Вульфа.
     - Где-то мне попадалось это имя. Бэйрд Арчер. Вам не кажется?
     Вульф кивнул.
     - Хотите, проверим, сколько времени у вас уйдет на то, чтобы вспомнить?
     - Нет. Где же?
     -  В списке имен, составленном Леонардом Дайксом, который вы  приносили
мне полтора месяца назад. Оно шло седьмым  по счету, а может, восьмым. Но не
шестым.
     - Когда вы впервые увидели это письмо?
     - Сегодня вечером. Я получил его из рук клиента.
     - Провалиться мне  на этом месте! - Кремер вытаращился на Вульфа, потом
- на подчеркнутый абзац. Затем аккуратно  и не спеша сложил письмо и сунул в
карман.
     - Оригинал находился у вашего коллеги из  Бронкса, - пояснил Вульф. - А
это моя копия.
     - Угу.  Я  одолжу  ее. - Кремер поднял стакан, отпил изрядный  глоток и
уставился на угол  стола  Вульфа.  Потом  отхлебнул  еще и вновь  вернулся к
изучению  стола.  Так,  чередуя  глотки с  разглядыванием стола,  он  осушил
стакан. Потом отставил его на маленький столик.
     - Что еще у вас есть?
     - Ничего.
     - Что вы успели предпринять?
     - Ничего. Отпустив клиента, я сел ужинать.
     - Это уж точно. - Кремер пружинисто, словно молодой, вылетел из кресла.
- Ну я пошел. Черт побери, а ведь я уже домой топал.
     Он зашагал в прихожую. Я засеменил следом.
     Когда  я   вернулся  в   кабинет,  проводив  блюстителя  закона,  Вульф
безмятежно откупоривал очередную бутылку пива.
     -  Как вы отнесетесь к тому, - предложил я, - что я вызову по  телефону
Сола, Фреда и Орри, вы нас  надоумите,  как действовать, и мы назначим срок,
допустим,  завтра на рассвете, для раскрытия обоих  преступлений?  То-то  мы
утрем нос Кремеру.
     - Не заносись, Арчи, - сердито  зыркнул на меня Вульф. - Все  далеко не
так  просто. Люди мистера Кремера, пусть  и не  очень рьяно, но  разыскивали
Бэйрда  Арчера  целых  семь  недель.  Полицейские   из   Бронкса  занимались
расследованием семнадцать дней. Теперь они примутся за поиски по-настояшему.
А вдруг Бэйрд Арчер вообще не существует?
     - Но  мы-то  знаем,  что  он  существовал  достаточно для  того,  чтобы
назначить свидание Джоан Уэлман на второе февраля.
     - Нет. Мы знаем только,  что  она написала  родителям  про  незнакомца,
который  представился по  телефону  Бэйрдом  Арчером  и рассказал  про  свою
рукопись,   направленную   в   издательство,   прочитанную   мисс  Уэлман  и
возвращенную  по  почте Бэйрду  Арчеру,  до  востребования. - Вульф  покачал
головой.  -  Нет,  Арчи, быстрой  победы здесь ожидать не приходится. Боюсь,
пока мы доберемся  до конца, мистер  Уэлман и впрямь пойдет  по миру,  если,
конечно, не откажется от помыслов о мести. Пусть полиция сделает все,  что в
ее силах.
     Я слишком хорошо знал его, поэтому мне такое объяснение не понравилось.
     - Опять вы будете сидеть и ждать? - упрекнул его я.
     - Нет. Я только сказал: пусть полиция сделает все, что в ее силах.  Это
очень   серьезная  работа.  Мы  будем   исходить  из  предположения,  вполне
оправданного, на мой взгляд, что мисс Уэлман в письме родителям не погрешила
против истины. Если так,  тогда в этом  письме есть еще кое-что полезное для
нас, помимо имени Бэйрда  Арчера.  Он  спросил ее, читал ли  еще  кто-нибудь
рукопись,  и  мисс  Уэлман  ответила, что  нет. Возможно,  вопрос был вполне
невинный, но в свете того, что случилось, он наводит на размышления. Погибла
ли  она  из-за  того,   что  прочитала  рукопись?  Это  отнюдь  не  праздное
предположение.  Как  думаешь,   сколько  в  Нью-Йорке  стенографисток?  Или,
например, в Манхэттене?
     - Не знаю. Пятьсот. А может, пять тысяч.
     -   Только  не  тысяч.  А  людей,  которые  делают  качественные  копии
документов или рукописей с черновиков?
     - Так это же машинописные бюро, а не стенографистки.
     -  Очень хорошо, - Вульф отпил пива и уселся поудобнее. Сначала я думал
предложить это мистеру  Кремеру, но  уж  коль скоро нам все равно  предстоит
потратить  часть  денег мистера  Уэлмана,  то можно  начать  и  отсюда.  Мне
хотелось  бы знать содержание романа. Бэйрд  Арчер  мог  напечатать рукопись
сам, а возможно и нет.  Сол, Фред и Орри возьмут на себя машинописные  бюро.
Собери  их завтра в восемь  утра, и я их  проинструктирую. Так мы сумеем  не
только выяснить содержание романа, но и заполучить  словесный портрет Бэйрда
Арчера.
     - Ясно! -  Теперь  все становилось на  свои места. - Я бы тоже не прочь
поразмяться.
     - Дойдет и до  тебя.  Есть надежда,  хотя и небольшая, что Бэйрд  Арчер
пытался пристроить роман в другое издательство. Во  всяком  случае, попытаем
счастья. Начнешь с более  известных фирм, класса "Шолл энд Ханна". Только не
с завтрашнего дня. Завтра выбери все, что только можно, из дел мисс Уэлман и
Дайкса в полиции. Например, была ли пишущая машинка в квартире Дайкса?
     Я поднял бровь.
     - Вы считаете, что Дайкс был Бэйрдом Арчером?
     -  Не  знаю.  Он  составил  список  этих   имен,  причем,   безусловно,
вымышленных.  Второго  февраля  он, конечно,  не мог  быть Бэйрдом  Арчером,
поскольку был убит за пять  недель до  этого. Загляни и в "Шолл энд  Ханна".
Несмотря  на то,  что было написано  мисс  Уэлман  в письме  к родителям,  я
допускаю,  что  кто-то еще мог прочитать рукопись или хотя  бы видел ее. Или
мисс Уэлман могла  поделиться своими впечатлениями о ней с кем-то из коллег.
Или,  наконец,  что  маловероятно,  Бэйрд  Арчер  мог  принести  рукопись  в
издательство собственноручно, и тогда кто-то его припомнит... хотя, конечно,
с осени уже много воды утекло...
     Вульф тяжело вздохнул и потянулся за стаканом.
     -  Пожалуй, тебе следует продлить срок  - к завтрашнему рассвету нам не
успеть.
     - Бога ради, - великодушно согласился я. - Продлеваю до пятницы.
     Хорошо еще, что я не сказал, до какой пятницы.

     4

     Во  вторник  с  утра,   пока  я  натравливал  Сола,  Фреда  и  Орри  на
машинописные  бюро, просматривал утреннюю  почту и  депонировал в  банке чек
Уэлмана, получилось так, что добрался я до  офиса Кремера на Двадцатой улице
уже  в  одиннадцатом часу. Самого  Кремера  на  месте  не оказалось,  но  он
проинструктировал на  мой счет сержанта Перли Стеббинса. Я один из  немногих
знакомых Перли, о которых у него  не  сложилось четкого мнения. Поскольку  я
частный  детектив,  то  чем  быстрее я откину копыта  или хотя бы  перестану
мозолить  порядочным  людям  глаза, тем,  естественно,  будет  лучше, -  это
азбука,  но  где-то в глубине души Перли точит червь сомнения:  а вдруг бы я
стал неплохим полицейским, если бы меня вовремя наставили на путь истинный?
     Мне  удалось  не только ознакомится  с  делами,  но  и  переговорить  с
полицейскими,  занимавшимися  ими, -  с  двумя по  делу Дайкса  и с одним из
Бронкса  - по делу Джоан  Уэлман.  Ушел я  почти в три, унося  много  ценной
информации в записной книжке и еще больше - в голове.
     Вот,  вкратце, что  я узнал. Леонард Дайкс,  сорока  одного года,  тело
которого,  зацепившееся за сваю, выловили из Ист-Ривер в первый день  Нового
года,  в  течение  восьми лет  работал  доверенным делопроизводителем, а  не
адвокатом, в юридической  конторе "Корриган, Фелпс,  Кастин и  Бриггс".  Еще
около года назад контора именовалась "О'Мэлли, Корриган и Фелпс", но О'Мэлли
лишили  практики,  произошла  реорганизация.  Дайкс  был  холост,  отличался
здравым  умом,  преданностью  и  хорошо разбирался в делах.  Каждый  вторник
вечером играл по мелочи в карты с друзьями. Имел двенадцать тысяч долларов в
ценных  бумагах,  банковский  счет, а  также тридцать акций "Юнайтед  Стейтс
Стил",  которые  отошли  по  наследству   его  замужней  сестре,  живущей  в
Калифорнии, единственной близкой родственнице. Врагов и завистников не было,
"Знакомств женского пола не имел", - гласила фраза  в одном из  донесений. К
делу был приложен один  снимок, малопривлекательный, сделанный,  когда  труп
выловили из  реки, и  фотография живого Дайкса в его квартире. Объективности
ради  замечу, что до того, как утонуть, Дайкс выглядел симпатичнее. Немного,
правда, пучеглазый, да и скошенный подбородок не слишком его красил.
     В деле  набралась бы еще добрая тысяча фактов, имевших к убийству такое
же отношение, как и те, что я привел в качестве образца.
     Что касается Джоан Уэлман, то в уголовном отделе полиции Бронкса версия
о случайном наезде пользовалась отнюдь не такой популярностью, как считал ее
отец, к счастью, не имевший доступа  к  делу об убийстве дочери. Не доверяли
полицейские  и версии  о  свидании  в  пятницу, изложенной  в  письме  Джоан
родителям, тем  более что среди сотрудников Джоан не нашлось никого,  кто бы
об этом  слышал. Последнее я бы поставил полиции  в упрек,  зная, как  кишат
мелкими  сплетниками  подобные  конторы;  и наоборот,  готов  отдать должное
дочери нашего клиента - она умела держать язык за зубами и о личных делах не
распространялась.  Оставив   тщетные  попытки   разыскать  машину,   которая
переехала  мисс  Уэлман,  полиция  Бронкса   сосредоточила  все  усилия   на
поклонниках девушки. Если хотите занять среднего полицейского сыщика любимым
делом, усадите его с  мужчиной, которого  встречали с хорошенькой  девушкой,
только  что злодейски  убитой. Теперь  представьте  себе,  какие вопросы  он
станет задавать. Как он будет смаковать  интимные подробности и вторгаться в
личную жизнь незадачливого воздыхателя, кем бы тот ни был,  ничуть не рискуя
нарваться на отпор.
     Полиция  Бронкса буквально вывернула  ухажеров  Джоан Уэлман наизнанку.
Особенно досталось некому сочинителю рекламы Атчинсону, скорее всего потому,
что его фамилия начиналась на "А", а в середине имелось "ч", как и у Арчера,
что, видимо, углядел чей-то  зоркий глаз. К счастью для Атчинсона, в пятницу
днем,  второго февраля, он сел в  четыре тридцать на поезд,  чтобы  провести
уик-энд  с друзьями  в Уэстпорте.  Двое  агентов  трудились, как  каторжные,
стараясь развенчать его алиби, но тщетно.
     Судя по полицейским протоколам, Джоан отличалась  не  только миловидной
внешностью и умом, но и воистину викторианской добродетелью. В этом все трое
допрошенных  поклонников  были единодушны.  Они  и  восхищались  девушкой, и
уважали ее. Один из них целый год домогался ее руки  и льстил себя некоторой
надеждой. Если кто-либо из троицы и носил против Джоан камень за пазухой, то
полиция Бронкса подтверждений тому не нашла.
     Я вернулся домой,  напечатал  для  Вульфа  подробный отчет  и принял по
телефону донесения от Сола, Фреда и Орри.
     Большую часть среды я  провел в издательстве "Шолл энд Ханна"  на сорок
пятой улице. В результате  я вынес  впечатление,  что  издательский бизнес -
замечательный  способ  зашибать бабки. Само издательство размещалось на двух
этажах,  утопавших  в  коврах  и  обставленных  роскошной  мебелью.  Как мне
объяснили,  Шолл отбыл  во Флориду,  а  Ханна  не  приходит  раньше половины
одиннадцатого.  Из  приемной  меня  проводили  в кабинет  одного  из  мелких
начальников,  срочно нуждавшегося  в стрижке  и жевавшего  резинку. Когда  я
предъявил записку  от нашего клиента, начальник проблеял, что они с радостью
пойдут навстречу повергнутому  в горе отцу  покойной мисс Уэлман,  и я  могу
задавать вопросы всему персоналу, начиная с него самого, если захочу. Только
не  смогу  ли  я  сначала  рассказать,  есть   ли  хоть  какие-то  сдвиги  в
расследовании?  Не  далее  как  вчера  сюда  снова  нагрянули  детективы  из
городской полиции и  провели  здесь  чуть ли не  целый день, а тут вот  Арчи
Гудвин от  самого Ниро Вульфа  пожаловал. Наклевывается что-нибудь важное? Я
соврал что-то безобидное и взялся за него.
     То  обстоятельство, что Вульф  никогда не покидает дом по делам,  разве
что  побудительный  мотив, как,  например, спасение собственной шкуры, более
важен, нежели перспектива получения гонорара, во многом определяет мой стиль
работы.  Когда  я иду по следу и  мне удается раздобыть  ценные сведения,  я
люблю их как следует обмозговать, прежде чем передоверить Вульфу, но когда я
вышел из "Шолл энд  Ханна", я  ощутил себя  как слепой котенок  в  потемках.
Можно  ли  поверить,  что  я провел  почти  пять часов  в  издательстве, где
работала Джоан  Уэлман, опросив всех, от  посыльного до  самого Ханна,  и не
выведал ни одного мало-мальски значимого  факта?  К сожалению, все выглядело
именно  так.  Лишь  одна  запись  в  толстой конторской книге,  которую  мне
показали, имела отношение к интересующему меня делу. Привожу ее полностью:
     "Номер: 16237
     Дата: 2 окт.
     Имя и адрес: Бэйрд Арчер, Нью-Йорк, Клинтон Стейшн, до востребования.
     Название: "Не надейтесь..."
     Жанр: Роман, 246 стр.
     Почтовые расходы: 63 цента, расписка прилагается.
     Прочитал(а): Джоан Уэлман.
     Решение: Отклонить. Отпр. почтой 25 окт. "
     Вот и вся моя добыча. Рукопись  доставили  по почте. Никто не  слышал о
Бэйрде Арчере. Никто больше не видел рукопись  и  ничего про  нее  не знает.
Если Джоан и говорила кому-то  про рукопись, то никто об этом не помнит. Она
никому  не  рассказала  ни  про  телефонный  звонок  Бэйрда Арчера,  ни  про
предстоящее  свидание. Подобные "никто  не..."  я могу перечислять еще  хоть
целую страницу.
     Вечером я доложил Вульфу следующее:
     - Похоже, дело в шляпе. Двести сорок шесть страниц напечатанного текста
куда  больше, чем двадцать  одна унция. Либо  он печатал на  обеих сторонах,
либо использовал папиросную бумагу или же поскупился  на  почтовые марки для
пересылки. Нам остается только выбрать одно из трех, и он в наших руках.
     - Шут гороховый! - прорычал Вульф.
     - Можете предложить что-то лучшее? Из того мусора, что я раскопал?
     - Нет.
     - Но хоть что-то я раздобыл?
     - Нет.
     - Ладно. Тогда вот  что. Мои  два дня  -  ноль.  Два  дня беготни наших
молодцов  по  машинисткам - опять ноль. Считая по две сотни на круг за день,
четыреста долларов из мошны Уэлмана уже вылетели в трубу. Сыскному агентству
или полиции это  сошло бы  с  рук - таков их стиль, но на вас это не похоже.
Ставлю на карту недельный  заработок, что за последние сорок восемь часов вы
даже не пытались пораскинуть мозгами!
     -  О чем? - осведомился Вульф. - Я не могу фехтовать с  тенью. Дай  мне
хоть  какую-то зацепку - жест,  запах,  слово,  звук, на  худой конец  любую
мелочь.
     Я  согласился, хотя  ни за что не признался бы ему, что  он  прав.  Да,
верно, целая  армия специально натасканных ищеек Кремера  рыскала в  поисках
Бэйрда Арчера, но это  ничего не  значит. Никто даже понятия не имел, как он
выглядит.  Они не встретили никого,  кто когда-либо знал или просто встречал
человека под  таким  именем. Кроме имени, никаких  доказательств,  что Бэйрд
Арчер  - реальное лицо, а  не фантом, не существовало. То же самое, если бы,
допустим, придумали человека под  именем Фритэм  Чоад,  а потом пустились на
его розыски. Ну посмотрите вы в телефонный справочник, а потом что?
     Остаток недели я провел за сбором весьма любопытных сведений о вкусах и
убранстве офисов различных издательств. Я выяснил, что "Саймон энд Шустер" в
Рокфеллеровском  центре  сходят с  ума  по модерну  и  скупают  все  подряд,
невзирая на цену; что "Харпер энд Бразерс" обожают старую мебель и не жалуют
пепельницы;  что  "Викинг  пресс"  при   приеме  на  работу   женщин  отдает
предпочтение внешности  и изяществу форм; что помещения  "Макмиллан компани"
обставлены  мягкими  диванами, как пульмановские вагоны, и так далее. Короче
говоря, я охватил практически всю отрасль, но  вознаградил себя за терпение,
лишь  договорившись  поужинать  с  молоденькой  сотрудницей из  "Скрибнерс",
которая,  как подсказывало мне  чутье, могла знать кое-что  стоящее.  Что же
касается  Бэйрда  Арчера, то  о нем  никто и слыхом  не слыхивал. Если  он и
передавал  свою  рукопись  в  другое  издательство,  то  никаких  следов  не
сохранилось.
     За уик-энд я раза  два пообщался с Перли  Стеббинсом. Если  мы  сели на
мель, то и полиции похвастать было нечем. Правда, они откопали одного Бэйрда
Арчера в глухой  глубинке штата Вирджиния, но ему было за  восемьдесят,  и о
том,  что  изобретен  алфавит,  он  знал  лишь понаслышке. Кремера обуревала
надежда отыскать  связь между Леонардом Дайксом и  Джоан Уэлман,  и трое его
лучших  людей  трудились  над  заданием  шефа,  не  покладая  рук.  Когда  я
воскресным вечером доложил обо всем этом Вульфу, он фыркнул:
     - Ослы. Я ведь принес им эту связь на блюдечка и разжевал.
     - Да, сэр, - посочувствовал я. - Что вас и изнурило.
     - Я новее не изнурен. Я даже не устал.
     - Значит, я солгал нашему клиенту. Когда он сегодня позвонил нам снова,
я сказал, что вы совершенно изнемогли, ломая голову над его делом. У меня не
было  выхода  - он  уже  теряет терпение. Чем  вам  не угодило пиво? Слишком
холодное?
     -  Нет.  Я  думаю  о  тебе.  Большинство  машинописных  работ выполняют
женщины, не так ли?
     - Не большинство. А все.
     - Тогда с  завтрашнего дня начнешь  заниматься  машинистками. Возможно,
тебе повезет больше, чем Солу, Фреду и Орри, хотя и они будут заниматься тем
же поиском. Прежде  чем браться  за что-то другое, мы закончим с этим. Среди
машинисток   наверняка   найдутся   и   молодые    и   привлекательные.   Не
переусердствуй.
     -  Слушаюсь! -  Я  одарил  его  восхищенным  взглядом.  -  Ваши вспышки
озарения вгоняют меня в священный трепет. Гениальная идея!
     - А что я могу сделать, черт побери?! - взорвался Вульф. - Достань хоть
что-нибудь! Достанешь?
     - Безусловно, - заверил я. - Допивайте пиво.
     Вот  как случилось, что на следующий день,  в  понедельник, покончив со
своими  утренними обязанностями,  я отправился обследовать  доставшийся  мне
сектор города  в  соответствии  с планом, который  мы разработали  вместе  с
Солом. Наша славная  троица  уже поработала  на  Манхэттене до Четырнадцатой
улицы, в районе Гранд Сентрал, и на Вест-сайде  - от  Четырнадцатой до Сорок
второй улицы.  Сегодня Фреду достался Бруклин, Орри выпал Бронкс, Сол выбрал
Ист-сайд, а я занялся Вест-сайдом, начиная с Сорок второй улицы.
     В половине одиннадцатого я вошел в дверь с табличкой  "Стенографическая
служба  Бродвея"   и  сразу  попал  в  преисподнюю.  В  комнату,  достаточно
просторную, чтобы  вместить пять столов и столько же машинисток, набили их с
добрый десяток, и два десятка рук порхали над клавишами со скоростью, раза в
два превышающей мою. Пытаясь перекрыть барабанную дробь, я крикнул ближайшей
дамочке, на бюсте которой без труда разместилась бы книжная полка:
     - У такой женщины, как вы, должен быть отдельный кабинет!
     - У меня есть, - надменно откликнулась она  и провела меня сквозь дверь
в  крохотную клетушку за перегородкой.  Поскольку  перегородка была  высотой
всего футов  в  шесть, грохот  все равно стоял одуряющий. Минуты  две спустя
хозяйка клетушки объяснила мне:
     - Мы не даем информации о наших клиентах. У нас строго конфиденциальные
услуги.
     - У нас тоже! - крикнул я, протягивая ей визитную карточку. - Все очень
просто.  Наш  клиент  - вполне  уважаемая  издательская  фирма.  Им передали
рукопись романа, от которого  в издательстве пришли в восторг  и  собираются
его  опубликовать, но вот  незадача -  страничка с фамилией и адресом автора
куда-то запропастилась, и  ее не  могут  найти. Имя автора они  запомнили  -
Бэйрд  Арчер, но  вот адреса нет,  и  с автором  нельзя  связаться.  Ничего,
казалось   бы,  страшного,  не  гори  они  желанием