едпочитаю
разговаривать с вами с глазу на глаз, потому что, если бы я сообщил  о  том,
что мне известно, с вами беседовала бы целая банда идиотов - вы ведь знаете,
что полиция похожа на...
   Я не стал развивать свою мысль, потому что она что-то  придумала.  Сделав
чарующее движение, она поднялась со стула и, встав передо мной,  наклонилась
ко мне и взяла мои руки в свои. В  маленькой  тесной  комнате  при  закрытой
двери от нее исходил аромат каких-то новых духов, но  было  не  время  и  не
место вспоминать их название.
   - Вы не верите этому, - сказала она, перейдя почти на шепот,  говоря  мне
прямо в лицо. - Вы в самом деле думаете, что я из  таких  девушек,  в  самом
деле? Неужели мои руки могут дать вам понять, что я способна на  это?  И  вы
готовы поверить всему, что услышали обо мне? Только  лишь  из-за  того,  что
кто-то сказал, что видел, как я входила в вашу комнату или выходила из  нее?
Вы можете честно, глядя мне в глаза, сказать, что вы вериге этому? Можете?
   - Нет, - сказал я. - Это невозможно.
   Я собирался продолжить, но не смог, так как она решила,  что  меня  можно
похвалить, и уже собиралась сделать это, как дверь в комнату распахнулась, и
правым глазом - единственным, который мог что-либо видеть из-за ее уха, -  я
заметил входящего Керра Нейлора.
   При звуке шагов моя соблазнительница отпрянула в  сторону  и  повернулась
лицом к двери.
   - Рабочее время уже давно кончилось, мисс Феррис, - сказал Нейлор.
   Я подмигнул ей.
   - Я попросил мисс Феррис прийти ко мне, - сказал я, глядя ей в  глаза,  в
которых блестели искорки. - Мы беседуем,  на  что  потребуется  еще  час,  а
может, и немного больше. Она вынимала соринку из моего глаза. Могу ли я быть
вам чем-нибудь полезен?
   Нейлор улыбнулся, шагнул к стулу Гуинн, который еще хранил  ее  тепло,  и
сел на него.
   - Возможно, наоборот, я помогу вам, - пропищал он. -  Я  с  удовольствием
приму участие в разговоре, если он будет продолжаться всего лишь час.
   Я отрицательно покачал головой:
   - Весьма польщен, но это строго конфиденциально.  Нет,  мисс  Феррис,  не
уходите! Останьтесь. Итак, если вы пришли,  лишь  чтобы  пожелать  спокойной
ночи, то спокойной ночи.
   - Это мой отдел, мистер Трут.
   - Но я не работаю в вашем отделе.  У  вас  отдел  фондов,  у  меня  отдел
убийств. Спокойной ночи, если вам больше нечего мне сообщить.
   От ярости он потерял дар речи. Не то  чтобы  это  было  написано  на  его
маленьком восковом личике, но он просто не  мог  говорить,  и  ничто,  кроме
ярости, не могло на него так подействовать. Он встал,  уставился  на  Гуинн,
которая смотрела в сторону, и, наконец, перевел взгляд на меня.
   - Прекрасно. Вопрос о вашем статусе здесь может быть решен в понедельник,
если вы тут будете в понедельник. Я пришел, чтобы  кое-что  сказать  вам,  и
хотя мисс Феррис не совсем подходит для этой роли, но все же хорошо,  что  у
нас есть свидетель. Как мне передали, в своем докладе вы записали,  будто  я
вам сказал, что знаю имя человека, убившего Уальдо Мура. Это правда?
   - Да, это правда.
   - Тогда вы солгали в докладе. Я не делал вам такого  заявления,  а  также
никакого другого заявления, которое можно было  бы  так  истолковать.  Я  не
знаю, почему вы сообщили эту  ложь,  и  не  собираюсь  терять  время,  чтобы
попытаться это узнать.
   Он направился к двери, повернулся и улыбнулся нам:
   - Теперь вы можете возобновить разговор,  который  я  прервал.  Спокойной
ночи.
   Он ушел, захлопнув за собой дверь. Я сидел, не двигаясь,  слушая,  как  в
тишине безлюдного зала замирали его шаги.
   Гуинн подошла ко мне.
   - Вот видите? Не важно, кто говорит, что меня видели пробирающейся в  ваш
кабинет, не верьте этому, и не важно, кто вам говорит, что вы солгали, я  не
поверю...
   - Помолчи, крошка. Помолчи и посиди тихо, пока я обмозгую все это.
   Она послушалась. Я уставился на ее подбородок,  нашел,  что  он  отвлекал
меня, и постарался переключиться на что-нибудь нейтральное. На первый взгляд
такое неожиданное появление Керра  Нейлора  могло  означать,  что  он  начал
отступать. И раз так, он, возможно, будет отступать и дальше  и  к  середине
следующей недели, может быть, уже скажет, что Мур вовсе не был убит.
   Я обратился к Гуинн:
   - Я все думаю, почему здесь так холодно,  наверное,  из-за  холодных  ног
Керра Нейлора. Они совсем замерзли. Но давайте вернемся к делу. Когда Нейлор
вошел, я собирался сказать вам, что вы  растратили  много,  чертовски  много
боеприпасов: мне никто не говорил, что вы заходили сюда или выходили отсюда.
   Это отпечатки пальцев. Вы оставили около пяти дюжин отпечатков  в  разных
местах, на папках и докладах. Я собираюсь сохранить их на память о вас.  Так
что вы теперь скажете? Вы гуляли во сне? Попробуйте этот вариант.
   Она наморщила лобик,  пытаясь  сосредоточиться,  как  будто  я  давал  ей
инструкции по запутанной машинописной работе и она  была  крайне  озабочена,
чтобы правильно выполнить ее. Мое бесплатное предложение насчет прогулок  во
сне она не восприняла, вероятнее всего, даже не  расслышала.  После  долгого
молчания она заговорила:
   - Отпечатки пальцев?
   По ее тону можно было подумать, что это иностранное слово.
   - Правильно. Маленькие линии на кончиках ваших пальцев, которые оставляют
прекрасные следы, если вы дотрагиваетесь до чего-нибудь. От-пе...
   - Не нападайте на меня, - сказала она обиженно. - Вы ведь  говорили,  что
не смогли бы поверить, будто я способна сделать это.
   - Нет, это вы не нападайте, - сказал я твердо.  -  Во-первых,  я  так  не
говорил. Во-вторых, одно из моих  любимых  правил  -  никогда  не  позволять
женщине начинать спор о том, что она сказала или что я сказал.  У  вас  есть
время, чтобы придумать что-нибудь. Так что это будет?
   - Мне не надо ничего придумывать, - заявила она возмущенно. - Все, что  я
должна сделать, - это сказать вам правду, даже если я думаю, что  вы  ее  не
заслуживаете. Так вот. Вчера вы сказали, что хотели  видеть  меня,  а  я  не
могла прийти, потому что у меня была куча  работы  для  мистера  Гендерсона,
поскольку его секретарша заболела и осталась  дома.  Мне  пришлось  работать
сверхурочно, а когда я закончила, то пришла сюда, потому что думала, что  вы
еще меня ждете, но вас уже не было, и я подумала, что, возможно, вы оставили
для меня какую-нибудь работу  в  шкафу,  поэтому  я  заглянула  в  него,  и,
конечно, я просмотрела папки,  поскольку  именно  там  вы  могли  что-нибудь
оставить. А теперь вы обвиняете  меня  в  каких-то  тайных  интригах  только
потому, что я пыталась выполнить свой долг, хотя уже было почти  семь  часов
вечера!
   - Неплохо, - заключил я, - даже великолепно, хотя  и  дико,  если  бы  вы
только не отрицали это с самого начала и не подошли близко ко мне  с  вашими
духами и другими атрибутами.
   Почему вы отрицали это, золотко мое?
   - Ну, наверное, я просто не могу удержаться, чтобы не  подурачить  людей.
Это, очевидно, черта моего характера.
   - А эта ваша история, она вам нравится, а?
   - Конечно, нравится, ведь это правда!
   Тут мне захотелось испробовать на ней  какие-нибудь  изощренные  пытки  в
хорошо оборудованном подземелье.
   - Эта комната не подходит, - неохотно признал  я,  -  чтобы  оказать  вам
внимание, достойное вашего  характера  и  возможностей.  Но  есть  и  другие
комнаты. Полицейские разбираются с отъявленными  и  фантастическими  лжецами
гораздо  быстрее  меня.  Завтра  суббота,  и  этот  офис  будет  закрыт,  но
полицейские работают семь дней в неделю. Хотелось бы  поговорить  с  вами  в
другой обстановке. Идите домой.
   - Вы не полицейский, - заявила Гуинн, будто возражая мне.
   Она встала со стула. - Вы слишком красивый и образованный.
   И когда я только сболтнул или просто намекнул, что я не полицейский!
   Я забрал папку домой, решив не оставлять здесь ничего из ее  содержимого,
даже несмотря на то, что кабинет запирался.

***

   В тот вечер после ужина Вульф продолжил чтение трех книг.
   Поскольку количество страниц в них было разным, я  подумал,  что  у  него
возникнут трудности, когда закончится самая маленькая книжка, если, конечно,
он не  предвидел  это  заранее  и  не  придумал  соответствующей  замены.  Я
рассказал ему о событиях истекшего дня, на что он никак не отреагировал, как
и накануне. Выслушав очередную порцию безразличного ворчания в ответ на  мое
соображение, что Керр Нейлор узнал о визите к  нам  своей  сестры  и  теперь
пытался выкрутиться, я решил сходить в кино.
   Обычно я не ходил в кино, если мы  работали  по  какому-нибудь  делу,  но
вечером в ту пятницу отступил от своего правила, потому что,  во-первых,  мы
не были заняты обсуждением дела, по крайней мере - Бог свидетель! - Вульф не
был занят, и, во-вторых, я сильно сомневался, было ли то, чем мы занимались,
делом. Я скорее согласился бы бесплатно раскрыть более сложное преступление,
связанное  с  убийством,  нежели  копаться  в  запутанных  вопросах  грязной
внутренней политики высших эшелонов компании "Нейлор -  Керр".  И  хотя  для
совета директоров и враждующих лагерей старших служащих эти  проблемы  могли
показаться важными и даже захватывающими, сознаюсь, я не мог осуждать Вульфа
за то, что он держится в стороне от этого, ибо  сам  склонялся  к  тому  же.
Поэтому я дал себе небольшой отдых  и  наслаждался  фильмом,  досмотрев  его
почти до конца. Когда же дело подошло к финалу и выяснилось, что герой вовсе
не заключал подложного контракта и был признан невиновным, я поскорее  ушел,
потому что у меня сложилось собственное  мнение  о  герое  и  я  предпочитал
думать по-своему.
   Когда в половине двенадцатого я вернулся  домой,  то  увидел  в  кабинете
инспектора Кремера. Он  сидел  в  красном  кресле  и  беседовал  с  Вульфом.
Очевидно, разговор не был  дружеским,  так  как  Кремер  посмотрел  на  меня
довольно враждебно, когда я вошел. Поскольку  я  ничем  не  заслужил  такого
взгляда, он скорее всего отражал чувства Кремера по отношению к Вульфу.
   - Где вы были, черт возьми? - спросил он, будто  я  работал  на  него  по
контракту и получал у него зарплату.
   - Посмотрел чудесный фильм, - информировал я их, усаживаясь за свой стол.
- Амнезией страдали только двое - эта невообразимо красивая девушка с...
   - Арчи, - оборвал меня Вульф. Ему тоже было не до юмора. - Мистер  Кремер
хочет кое о чем тебя спросить. Полагаю, ты уже видел статью о нас в вечернем
выпуске "Газетт"?
   - Конечно. Там была очень неудачная ваша фотография, но...
   - Ты мне об этом не говорил.
   - Да, вы читали и были очень заняты, но в любом случае она не заслуживает
внимания.
   - Это грубое нарушение закона! - возмутился Кремер. - Это вопиющий  обман
доверия клиента!
   - Чепуха. - Я был вынужден все время переводить взгляд, чтобы смотреть по
очереди им в глаза. - Меня там не цитируют, и даже не говорится, что меня  о
чем-то спрашивали.  Там  просто  написано,  что  Арчи  Гудвин,  великолепный
сотрудник Ниро Вульфа, расследует смерть  Уальдо  Уилмота  Мура,  и  поэтому
можно предположить, что тут пахнет  убийством.  Кроме  этого,  в  статье  не
упоминается ни одного имени. Поскольку около тысячи людей в компании "Нейлор
- Керр" знают об этом и по меньшей мере один из них (а возможно,  и  больше)
знает, кто я такой, вы можете забрать назад  слово  "обман"  и  использовать
его, где вам заблагорассудится. Даже в таком виде Лон Коэн никогда не сделал
бы этого,  не  получив  моего  согласия.  Виноват  чертов  Хосис,  городской
издатель. Кстати, у кого живот  болит?  У  клиента?  Вас  что,  повысили  по
службе, и теперь вы вместо  расследований  убийств  занимаетесь  разведением
кошек?
   Вульф и Кремер начали говорить одновременно, выиграл Вульф.
   -  Статья,  -  сказал  он,  -  конечно,  содержит  слово   "великолепный"
применительно к тебе, и это единственное, что вызывает  мои  возражения.  Но
мистер Кремер серьезно недоволен.
   Похоже, что мистер О'Хара, заместитель комиссара,  также  недоволен.  Они
хотят, чтобы мы прекратили расследование.
   - У них крепкие нервы, - защищался я. - А кормить они нас будут?
   Кремер  снова  начал  говорить,  но  Вульф  сделал  жест  рукой   в   его
направлении.
   - При чем тут еда! - сказал Вульф с гримасой. Насчет  еды  с  ним  нельзя
было шутить. - Они говорят, что статья в "Газетт"  -  это  начало  очередной
кампании  против  полиции  в  связи   с   нераскрытым   убийством,   а   это
безответственно, потому что нет ни одного весомого доказательства,  что  Мур
погиб не в результате несчастного случая, а из-за чего-то еще. Они  считают,
что для такой  кампании  у  "Газетт"  есть  только  одно  основание  -  наше
подключение к расследованию. Они также говорят, что мы либо пошли на  поводу
у эксцентричного человека, мистера Керра Нейлора, либо просто решили на этом
деле подзаработать. Они утверждают, что ты слишком далеко зашел - записал  в
докладе, что мистер Нейлор сказал тебе о том, что знает,  кто  убил  мистера
Мура, хотя он этого не говорил, - с единственной целью  придумать  основание
для продолжения нашей работы на компанию. Я все охватил, мистер Кремер?
   - В качестве общей идеи это сойдет,  -  проскрежетал  Кремер.  -  Я  хочу
спросить Гудвина...
   - Пожалуйста, - Вульф повернулся ко мне:
   - Арчи, если ты хочешь знать  мое  мнение,  изволь.  Я  тебе  безгранично
доверяю и полностью удовлетворен твоей работой по этому расследованию, как я
был удовлетворен во всех прошлых делах, и ожидаю того же в будущем.  Бывает,
ты лжешь, даже клиентам, и я поступаю так же, когда это целесообразно, но ты
никогда не лжешь мне, а  я  тебе,  если  речь  идет  о  взаимном  доверии  и
уважении.
   Отсутствие у тебя блеска может вызвать сожаление, но это тривиальность, и
в любом случае два блестящих человека под одной крышей были  бы  невыносимы.
Твои пустячные капризы, вроде отказа использовать бесшумную пишущую машинку,
- сущая ерунда, но идиотское обвинение в  том,  что  ты  солгал  в  докладе,
который передали Пайну, заставляет меня задуматься.
   Пользуйся твоей машинкой, но, ради Бога, смажь ее!
   - Бог мой, - запротестовал я, - я смазываю ее каждый...
   Кремер взорвался, разразившись  словами,  которые  не  выдержит  ни  одна
типографская машина.
   - Ваши проклятые домашние распри подождут! - грубо продолжил  он.  Теперь
Кремер обращался ко мне:
   - Вы продолжаете настаивать, что Нейлор сказал вам, будто он  знает,  кто
убил Мура?
   - Нет, не настаиваю, - ответил я. - Кому угодно, только не вам. С вами  я
ни на чем  не  настаиваю.  Это  частное  расследование,  касающееся  мужика,
который много болтает, и я докладываю мистеру Вульфу и нашему клиенту. Вы-то
тут при чем? Вы начальник отдела по расследованию убийств,  и  раз  вы  сами
сказали, что смерть Мура была случайной, вас не должно  трогать,  на  чем  я
настаиваю и на что плюю. Я не порицаю вас за желание избежать  воя,  который
может начать "Газетт", но вы  не  дождетесь  от  меня  помощи,  если  будете
спрашивать, настаиваю ли я на том,  что  я  не  лжец.  Полагаю,  что  О'Хара
позвонил и причинил вам боль  в  том  месте,  на  котором  вы  сидите,  -  я
употребляю  это  выражение  из  уважения  к  вашему  возрасту,  но  вам   не
обязательно отвечать тем же.
   Я выставил вперед ладони.
   -  Давайте  попробуем  по-другому.  Предположим,   что   вы   -   человек
рассудительный, а не взрывающийся, и пришли сюда,  чтобы  спокойно  со  мной
поговорить. Предположим, что вы даже называете меня  Арчи.  И  вы  излагаете
свою просьбу дружеским, хорошо взвешенным тоном. Как это будет выглядеть?
   -  Я  уже  сказал  Вульфу,  а  он  передал  вам,  -  Кремер  уже  не  был
воинственным, а только твердым. - Я хочу, чтобы вы прекратили намекать,  что
тут  пахнет  убийством,  когда  нет  никаких  доказательств,   и   перестали
распространять слухи через газеты.
   - Я не распространяю. Я пошел к ребятам  из  "Газетт"  за  информацией  и
получил ее, А насчет намеков, что тут  пахнет  убийством,  так  что  же,  вы
хотите, чтобы я перестал работать в "Нейлор - Керр"?
   - Да, вы не настолько нуждаетесь в деньгах.
   - Ну уж это не мое дело. Я всего лишь делопроизводитель.
   Обращайтесь к  мистеру  Вульфу.  Он  мне  платит,  а  я  лишь  подчиняюсь
приказам.
   - А я, - вставил Вульф, - в свою очередь работаю на "Нейлор - Керр" через
ее президента, мистера Пайна. Я склоняюсь к тому, что, нанимая  меня,  он  и
директора компании исходили из каких-то своих  соображений.  Я  не  знаю  их
истинных намерений, но не без основания  считаю,  что  их  действия  вызваны
реакцией на обстоятельства уголовного характера  или  связаны  с  нарушением
этики и могут заслуживать одобрения. Почему  бы  вам  не  спросить  об  этом
самого мистера Пайна? Вы с ним разговаривали?
   - Заместитель комиссара разговаривал. - Кремер достал сигару и  зажал  ее
зубами. - Сегодня  днем.  Думаю,  что  в  основном  они  говорили  о  лживой
информации  Гудвина,  касающейся  слов  Нейлора.  У   меня   нет   оснований
утверждать, что заместитель комиссара просил его  отстранить  вас  от  этого
дела. Эту миссию предоставили мне.
   - Я чувствую тут некоторую несправедливость,  -  сказал  мягко  Вульф.  -
Закругляться с расследованием без одобрения клиента.
   - О'кей. Тогда позвоните ему. Мы оба поговорим с ним, сначала я.
   Вульф кивнул на меня.
   - Позвони Пайну, Арчи. Но вы, мистер Кремер, будете не первым, а вторым.
   Я нашел в книге телефон  и  набрал  номер.  После  недолгого  ожидания  я
услышал голос, который сразу узнал, и очень удивился, что  женщина,  имеющая
достаточно денег,  чтобы  содержать  дружков,  ответила  по  телефону  сама.
Правда, была уже полночь, и прислуга, должно быть,  ложилась  спать  гораздо
раньше своей хозяйки. Я представился, и она мгновенно отреагировала.
   - Конечно, я сразу же узнала ваш голос. Как ваше лицо, Арчи?
   Это прозвучало так, будто она действительно очень хотела об этом узнать.
   - Спасибо, лучше, - ответил я. - Извините за  беспокойство,  да  еще  так
поздно, ночью, но...
   - О, для меня совсем не поздно! Я никогда не ложусь  спать  до  трех  или
четырех часов. Сезонных билетов еще пока нет, но они появятся  на  следующей
неделе, и вам их немедленно вышлют.
   - Весьма признателен. Ваш муж дома? С  ним  хотел  бы  поговорить  мистер
Вульф.
   - Да, он дома, но, возможно, спит. Он ложится  гораздо  раньше  меня.  Не
кладите трубку, я пойду посмотрю. Это важно?
   - Не настолько, чтобы его будить, если он ненавидит так же сильно, как  и
я, когда его будят.
   - Хорошо, не кладите трубку. Я посмотрю.
   Ждать пришлось довольно долго. Я сел с трубкой в руке, размышляя  о  том,
что кровать  мужа  находилась,  вероятно,  отнюдь  не  в  соседней  комнате,
учитывая состояние их супружеских отношений.
   Наконец она вернулась.
   - Нет, извините, он крепко спит. Я думала, что он читает.
   Это насчет того, зачем я к вам приходила?
   - Да, связано с этим. Мы позвоним утром, спасибо.
   - Может, я смогу помочь? Что за вопрос?
   - Не думаю, просто одна маленькая деталь. Подожди те минутку.
   Я прикрыл трубку рукой и объявил:
   - Он спит, и она интересуется, не может ли он  помочь.  Она  очень  хочет
помочь.
   - Нет, - сказал Вульф твердо.
   - Минутку, - начал Кремер, но я не слушал его и сказал в трубку:
   - Мистер Вульф  благодарит  за  ваше  предложение,  миссис  Пайн,  но  он
позвонит вашему мужу завтра.
   Мне пришлось потратить еще добрых три минуты,  чтобы  закончить  разговор
так, чтобы это не показалось невежливым.
   Начались детские споры. Кремер  считал,  что  я  должен  был  убедить  ее
разбудить Пайна, а Вульф, которого еще больше, чем меня,  раздражало,  когда
его сон прерывали, яростно не соглашался. Они сцепились так, будто это  было
главной мировой проблемой. Никто не уступил ни дюйма, и они закончили, где и
начали, согласившись на ничью.
   - Очень хорошо, - сказал након