на  его  коммутаторах,  мне  пришло  в  голову,  что
телефонистки, несомненно, тоже  относятся к той  категории привилегированных
лиц, о  которой я  только что говорил. Беспринципный  оператор,  прослушивая
разговоры своих клиентов  и, получая  разного рода информацию, может позднее
использовать  ее в целях  личного обогащения.  Например,  биржевые  новости,
производственные  и  профессиональные планы,  множество  других  вещей.  Тут
возможности   безграничные.  Разумеется,  наиболее  многообещающим  является
выяснение  личных секретов.  Правда,  большинство  людей опасается обсуждать
важные секреты  по телефону, но далеко  не  все. В  экстренных же случаях об
осторожности  забывают.  Вот меня и  осенило, что  для  получения  подробных
интимных сведений или хотя бы намека на них, которые столь полезны и выгодны
шантажистам,  служба телефонных  ответов  представляет возможности,  равные,
если  не  превосходящие возможности  врача, адвоката,  доверенного  слуги...
Любой оператор на коммутаторе мог бы без труда...
     -  Все  это праздные рассуждения, мистер  Вулф. И  вы  делились  своими
сомнениями с обвиняемым?
     - Да, сэр.
     - Сколько времени вы находились в его обществе?
     - Почти полчаса, а за полчаса я могу сказать очень многое.
     -  Не  сомневаюсь.  Но  время  суда  и   присяжных  заседателей  нельзя
расходовать на пустую болтовню.
     Мандельбаум     посмотрел     на     присяжных    одним     из    своих
"понимающе-сочувственных" взглядов и снова обратился к Вулфу:
     - Вы не обсуждали своих показаний с обвиняемым?
     - Нет, сэр.
     - Дали ли вы ему какие-либо советы относительно построения его защиты?
     - Нет, сэр. Я не давал ему вообще никаких советов.
     - Предложили  ли  вы ему провести какое-нибудь  расследование,  которое
способствовало бы его защите?
     - Нет, сэр.
     - Тогда чего ради вы добивались с ним свидания?
     - Один момент! - Донован  вскочил на ноги. -  Насколько я понимаю, Ваша
честь, это  свидетель  обвинения, а  не защиты. И разве это  прямой  допрос?
Самый настоящий перекрестный и я возражаю против него.
     Судья Корбетт согласно кивнул головой:
     - Возражение поддерживаю. Мистер Мандельбаум, вам  хорошо известно, как
следует проводить допрос свидетеля!
     - Но я же столкнулся с непредвиденными обстоятельствами.
     -  Все  равно он остается вашим  свидетелем.  Допрашивайте  его  в этом
качестве.
     - Кроме того, мистер Вулф наказан за оскорбление суда.
     - Пока нет. Наказание временно отменено. Продолжайте, советник.
     Мандельбаум  взглянул сначала на Вулфа, потом  на присяжных,  подошел к
столу, постоял с минуту, уставившись на него, поднял голову и сказал:
     - Больше вопросов не имею.
     Джимми Донован поднялся с кресла  и выступил вперед, но обратился он не
к свидетелю, а к членам суда:
     -  Ваша  честь, считаю  необходимым  заявить, что  я ничего не  знал  о
сегодняшней  встрече свидетеля с моим подзащитным как до, так и после нее. И
узнал о ней только здесь и сейчас. Если вы считаете нужным, я могу повторить
свои слова под присягой.
     Судья Корбетт покачал головой:
     -  Мне  это представляется  излишним,  мистер  Донован. Разве что  того
потребуют дальнейшие события.
     - В любое время, Ваша честь. - Донован повернулся к свидетелю. - Мистер
Вулф, почему вы добивались сегодня утром свидания с мистером Эшем?
     Вулф выглядел несколько расслабленным и отнюдь не торжествующим.
     -  Потому что получил информацию, которая порождала сильные  сомнения в
его  вине.  Я  хотел незамедлительно все это изложить суду  и присяжным. Как
свидетель обвинения, да еще при наличии ордера на арест, я оказался в весьма
затруднительном  положении.   Вот  я  и  решил,  что  если  бы  мне  удалось
потолковать  с мистером  Эшем, этот факт наверняка  бы был  обнаружен в ходе
моего допроса. А если так, то мистер Мандельбаум обязательно спросит у меня,
о  чем шла речь на  этом свидании. Поэтому-то я и  хотел изложить  как можно
подробнее мистеру  Эшу свои предположения и то, что мне  удалось обнаружить.
Если бы мистер Мандельбаум разрешил мне повторить все,  что я сказал мистеру
Эшу,  дело было  бы сделано. Если  бы он удалил меня со свидетельского места
прежде, чем я закончу, я посчитал  бы возможным, что  во время перекрестного
допроса защита предоставит мне возможность продолжить мои соображения.
     Он повернул руку ладонью вверх:
     - Вот я и стал добиваться свидания с мистером Эшем.
     Судья  нахмурился. Кто-то  из присяжных  фыркнул,  остальные  осуждающе
посмотрели на  него. В  зале зашевелились, послышались смешки. Я  с завистью
подумал, что у Вулфа стальные нервы. Правда, насколько мне было известно, он
не нарушил никакого закона. Донован задал ему ясный вопрос и услышал от него
предельно ясный ответ. Я бы очень дорого заплатил за  возможность посмотреть
в  лицо  Донована.  Впрочем,  если  на  нем  что-то и отражалось,  то  голос
оставался совершенно беспристрастным.
     -  Говорили  ли  вы  мистеру  Эшу  еще что-нибудь помимо  того,  о  чем
упомянули в своих показаниях?
     - Да, сэр.
     - Пожалуйста, расскажите об этом присяжным.
     - Сказал, что ушел самовольно вчера из этого зала, сознавая, что рискую
быть  наказанным за  оскорбление  суда, чтобы проверить  правильность  своих
предположений.  Сказал, что  взял  с  собой своего помощника  Арчи Гудвина и
отправился в офис компании "Отвечает Бэгби" на Шестьдесят девятой улице, где
была  убита Мэри  Виллис.  Сказал,  что,  посмотрев на  коммутаторы,  сделал
заключение: ни у одного оператора не имелось возможности...
     Мандельбаум поднялся:
     - Возражаю, Ваша честь. Личные заключения свидетеля недопустимы.
     - Но он  ведь  просто  пересказывает  свой разговор,  - ровным  голосом
пояснил Донован, - все то, что утром сообщил мистеру Эшу.
     - Возражение не принимаю, - сухо произнес судья Корбетт.
     Вулф продолжал:
     -  Я сказал,  что  пришел  к выводу:  ни одна из телефонисток  не имела
возможности часто заниматься подслушиванием телефонных разговоров так, чтобы
остальные этого не заметили. Так что, если такое и практиковалось, то только
коллективно.  Я сказал,  что  имел довольно  продолжительные беседы  с двумя
операторами, Эллис Харт и Беллой Веларди, которые там работали и жили вместе
с Мэри Виллис. И получил два подтверждения своим  догадкам. Первое: они были
страшно  встревожены, когда  я объявил  о своем намерении  провести полное и
беспощадное  расследование, и совершенно неоправданно терпели мои  грубости.
Второе:  бросалось  в  глаза,  что  все  девушки-телефонистки  жили   не  по
средствам,  на свои капризы и  экстравагантные  запросы они тратили  гораздо
больше, чем зарабатывали. Я сказал... Могу ли я спросить, сэр, необходимо ли
и далее повторять: "Я сказал"?
     -  Думаю, нет,  -  ответил Донован, - при  условии, что вы будете точно
придерживаться того, что сегодня утром сообщили мистеру Эшу.
     - Понятно, сэр. Чрезмерность многих приобретений характерна также и для
третьего оператора,  мисс  Элен Велтц. У нее был выходной день, так что мы с
мистером  Гудвином  поехали на  ее  загородную  дачу близ Катонаха  в округе
Вестчестер.   Мисс  Велтц   была  обеспокоена   даже  сильнее   двух  первых
телефонисток, находилась практически в состоянии истерики. Вместе  с ней был
некий мистер Гай  Унгер, он тоже  переполошился.  После того, как я заявил о
своем  намерении   тщательным  образом   расследовать   все,   связанное   с
деятельностью фирмы "Отвечает  Бэгби", он изъявил желание поговорить со мною
без свидетелей и предложил  мне  десять тысяч долларов за услуги, которые не
уточнил. Я понял, что он хочет меня подкупить, чтобы я отступился от данного
дела, и отклонил его предложение.
     - Вы все это сообщили мистеру Эшу?
     - Да, сэр. Тем временем мисс Элен Велтц имела частную беседу с мистером
Гудвином.  Она сказала ему,  что  хочет посоветоваться  со мной, но  сначала
должна отделаться от мистера Унгера. Она обещала позвонить  позднее ко мне в
офис. Вернувшись в  город, я не осмелился возвратиться домой, поскольку меня
должны  были  арестовать, поэтому я  и  мистер  Гудвин поехали в  дом нашего
друга, а  мисс  Велтц  приехала  туда же где-то после  полуночи. Мой  натиск
окончательно сломил ее, она была в панике. Она призналась, что на протяжении
ряда лет все происходило именно так, как  я  и  предполагал.  Все  операторы
коммутаторов участвовали в  подслушивании телефонных разговоров, в том числе
и Мэри Виллис. Их руководитель, Эллис Харт, собирала информацию...
     Тут  Вулфа прервали. Эллис Харт  и  сидевшая рядом  с ней Белла Веларди
одновременно поднялись  и  направились  к  выходу. Глаза всех присутствующих
были направлены на них,  даже судья  Корбетт посмотрел туда, но никто ничего
не сказал  и не предпринял.  Когда  дамы были  уже в пяти шагах от двери,  я
крикнул охраннику:
     - Первая - Эллис Харт!
     Он загородил ей дорогу.
     Судья Корбетт распорядился:
     - Офицер, ни один человек не имеет права покидать зал.
     Присутствующие  зашептались,  заерзали   на  местах,  некоторые   стали
приподниматься. Судья пустил в ход свой молоток, требуя порядка, но даже ему
не  удалось  сразу  утихомирить  публику.  Мисс Харт  и  мисс  Веларди  были
вынуждены  вернуться на свои места.  Когда вновь  воцарилась  тишина,  судья
предложил Вулфу:
     - Продолжайте, прошу вас.
     -  Эллис Харт занималась сбором информации.  Она  же  время от  времени
расплачивалась с  остальными телефонистками  наличными сверх  их  жалованья.
Иногда они  получали вознаграждение  от Гая  Унгера  и Клайда  Бэгби.  Самая
крупная  сумма,  полученная  единовременно  Эллен  Велтц,  составляла тысячу
пятьсот  долларов. Она получила  эти деньги от Гая Унгера год назад. За  три
года  сверх жалованья  она  имела  приблизительно 15  тысяч долларов. Она не
знает,  каким  образом была использована информация, полученная  через нее и
переданная ею Эллис Харт, не может сказать, что некоторые сведения послужили
основой для шантажа, но соглашается, что они могли служить этой цели.
     - Знаете ли вы,  - спросил судья Корбетт, -  где сейчас находится  Элен
Велтц?
     -  Знаю,  Она присутствует на суде.  Я сказал ей, что если она придет и
честно даст свои показания, окружной прокурор оценит ее добровольную помощь.
     - Можете  ли  вы  еще что-нибудь  добавить к тому, что утром рассказали
мистеру Эшу?
     -  Да, Ваша  честь.  Желаете ли вы, чтобы  я  точно разграничил то, что
сообщила мисс Велтц, и мое собственное толкование?
     - Нет. Меня интересует все, что вы говорили мистеру Эшу, безразлично из
каких соображений.
     -  Он  попробовал  нанять меня  выяснить личность  телефонистки  Бэгби,
которая  обслуживала  его  номер,  и  договориться  с  ней  о  подслушивании
разговоров  по его домашнему телефону. Это-то и заставило  меня усомниться в
его виновности. Я не мог поверить, чтобы человек, который не  захотел  лично
вести  переговоры  с  телефонисткой,  мог задушить молодую женщину, а  затем
открыть  окно  и  позвать полицию. Я  спросил у него  про  человека, который
позвонил ему по телефону и предложил немедленно приехать  в  офис  Бэгби  на
Шестьдесят  девятой  улице, пообещав  помочь  уговорить  мисс  Виллис.  Меня
заинтересовало, могло ли  случиться так, что звонил ему сам Бэгби. Мистер Эш
ответил, что это вполне возможно, скорее всего, он изменил голос.
     - Располагали  ли вы какими-нибудь  доказательствами,  что  по телефону
звонил Бэгби?
     -  Нет,  Ваша честь. Все,  на  что  я мог опираться, помимо собственных
предположений  и наблюдений, это - признания мисс  Велтц.  Она  заявила, что
Мэри  Виллис стала для  всех нависшей  над ними  угрозой.  И Унгер, и  Бэгби
велели ей  принять предложение  мистера Эша подслушивать  разговоры  на  его
линии  и  ничего  не  сообщать  об  этом  миссис  Эш,  которую  мисс  Виллис
боготворила. Но она наотрез отказалась и заявила об уходе из фирмы. Понятно,
что  это  грозило  всем  участникам  рэкета  неминуемым  провалом.  Успех  и
безопасность их подпольной организации целиком зависел от того факта, что ни
одна  жертва не  имела ни  малейших оснований  заподозрить агентство Бэгби в
своих  бедах.  Бэгби   добывал  информацию,  а  использовал  ее  Гай  Унгер.
Шантажируемый никак не мог догадаться, каким путем его  мучитель получил  те
сведения,  которыми  он оперирует.  Таким  образом,  бунт  мисс Виллис и  ее
решение  уйти от  Бэгби вкупе  с  высказанной  ею угрозой,  как говорит мисс
Велтц, "разоблачить  всю шайку", явились смертельной  опасностью для каждого
из них  в отдельности и  для всех вместе. Ну, они и спровоцировали  убийство
одной из них, доведенной до крайности. Я сказал мистеру Эшу, что  все вместе
взятое дает основание сомневаться в его виновности. И пошел дальше, выдвинув
свои соображения в отношении наиболее подходящего кандидата, который пытался
свалить на него убийство. Вы и это желаете выслушать?
     Судья был весь внимание:
     - Да-да, продолжайте.
     - Я  сказал мистеру  Эшу, что со  всех  точек зрения отдаю предпочтение
мистеру Бэгби. Взаимное алиби мисс Харт и  мисс Веларди с успехом можно было
бы взять под сомнение, но  оно у них имеется. Кроме того, я видел их обеих и
разговаривал с ними, ни одна из них не вызвала у меня подозрений. Я исключаю
также мисс Велтц, потому что когда она приехала ко мне вчера вечером, то под
влиянием страха, волнения и переживаний стремилась излить  свою душу  и была
со мной предельно откровенна. Исключается также и мистер Унгер. Миссис Велтц
подтверждает, что  он находился в Саунде  на борту  своего  судна  весь  тот
вечер, когда  произошло  убийство. Что касается мистера Бэгби, то именно  он
терял больше всех. Он показал,  что поехал к себе домой приблизительно  в то
время, когда была  убита  мисс Виллис, а  живет он на Семнадцатой улице,  то
есть недалеко от своего  офиса. Я предоставляю  полиции заняться  выяснением
его  виновности, они делают это превосходно.  К тому же мистер Эш, как я уже
упоминал,  не исключает  того,  что  как раз мистер Бэгби  и вызвал  его  по
телефону в свой офис. - Вулф надул губы. - Думаю, что это все... Хотя нет, я
еще  сказал мистеру  Эшу, что сегодня  утром направил своего  человека, Сола
Пензера, присмотреть за конторой мистера Бэгби на Сорок седьмой улице, чтобы
никакие  записи  не  были  изъяты  или  уничтожены.  Полагаю,  что  теперь я
пересказал все в точности, Ваша честь. Мне  остается только  ходатайствовать
об отмене  обвинения в оскорблении суда  как от своего имени, так и от имени
мистера Гудвина. Если я могу...
     Судья Корбетт был предельно доброжелателен;
     -  Вы  прекрасно понимаете,  что сами выбили почву  из-под  ног данного
обвинения   своими  действиями.   Обвинение   снимается.  Вы   закончили  со
свидетелем, мистер Донован?
     - Да, Ваша честь. Больше вопросов не имею.
     - Мистер Мандельбаум?
     Помощник окружного  прокурора  поднялся со своего  кресла и  подошел  к
столу судьи.
     - Ваша  честь,  вы  должны согласиться,  что  я  оказался в  совершенно
непредвиденном положении.
     Судя  по  его голосу  можно было  подумать, что он  только  что пережил
тяжелое горе.
     -  Я  считаю,  что имею право просить объявить  перерыв до  завтрашнего
заседания во  второй  половине дня, чтобы обдумать  создавшееся положение  и
посовещаться  со своими коллегами. Если моя  просьба  будет удовлетворена, я
также  прошу,  чтобы  мне  предоставили  время,  прежде  чем  перерыв  будет
объявлен,  задержать  пять  человек,  как важных свидетелей  по данному делу
Эллис Харт, Беллу Веларди, Элен Велтц, Гая Унгера и Клайда Бэгби.
     - Очень  хорошо.  -  Судья повысил голос. - Только  что названные  пять
человек  выходят  вперед.  Остальные остаются на  своих  местах  и сохраняют
порядок.
     Подчинились все, кроме двоих. Ниро Вулф встал со скамьи  для свидетелей
и  спустился в зал. Как только он это сделал, Робина  Кин  вскочила с места,
подбежала  к  Вулфу, обвила  его шею руками  и  прижалась к щеке.  Как я уже
говорил, актрисы всегда остаются актрисами, но я должен признать, что это не
было  отрепетировано,  хотя, возможно, и было наигранным. Во всяком случае я
был  в  восторге,  поскольку ее  реакция  доказывала, что семья  Эшей  будет
искренне благодарна Вулфу и вознаградит его должным образом за труды,  а это
не менее важно, чем торжество справедливости...

ГЛАВА 6

     Вам может придти в голову, что все закончилось очень мило. Эш, конечно,
прислал Вулфу чек на кругленькую сумму,  но ведь по сути-то дела Вулф  удрал
из зала судебных заседаний потому, что был вынужден сидеть в ожидании вызова
Мандельбаума  рядом с сильно  надушенной  особой, а ему предстояло  еще  раз
такое  же "удовольствие", когда  обвинение  было  готово  выступить по  делу
настоящего убийцы.  В  течение какого-то времени такая  возможность  портила
Вулфу настроение, но за  неделю до начала процесса он получил извещение, что
его  присутствие не  потребуется. И,  конечно  же,  он в  суд  не  пошел.  У
прокурора  и  без  того было сколько угодно  материалов, убедивших присяжных
вынести приговор "виновен" - Клайду Бэгби.



   Рекс Стаут.
   Когда человек убивает

     --------------------
     When a Man Murders (1956)
     Издательская фирма . 1994
     --------------------


ГЛАВА 1

     - Так вот, как оно выходит, - сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы
ее голос не дрожал, - на самом деле мы не женаты...
     Я поднял брови вверх.
     Много раз,  сидя в  кабинете Ниро Вулфа, я разглядывал наших  очередных
молоденьких посетительниц, прикидывая про себя, сколько убедительных доводов
они могли бы привести для того, чтобы я приобрел для них обручальное кольцо.
Но, обычно, я  совершенно не  интересовался  теми, кто уже был "окольцован",
так что мой взгляд на  эту особу был чисто профессиональным. Не говоря уже о
том, что  к  нам  она явилась вместе с мужем.  Однако теперь я  изменил свое
мнение. Она,  несомненно, заслуживала высокой оценки, если сделать скидку на
морщинки  на лбу,  покрасневшие веки, напряженную  челюсть  и плотно  сжатые
губы. Подобные скидки,  как вы понимаете, не  были для меня новостью, потому
что  большинство  посетителей  этого  кабинета   приходили  сюда  не  просто
поболтать, а с серьезными проблемами за душой.
     Ниро  Вулф,  только что  спустившийся  из  теплицы  на  крыше  и все же
успевший  уже  втиснуть  свою  громоздкую  тушу  в  колоссальное  кресло  за
письменным столом, недовольно посмотрел на нее.
     -  Но вы  же  сказали  мистеру  Гудвину...  -  Не  закончив  фразу,  он
повернулся ко мне:
     - Арчи?
     -  Да,  сэр. Напоминаю  вам, что  мне  позвонил  по  телефону  мужчина,
назвавшийся Полем Обри и сказал, что они с женой хотят приехать к нам  и как
можно скорее. Я  предложил  им  зайти  в  шесть часов.  Но, разумеется, я не
потребовал захватить с собой свидетельство о браке.
     - Как раз свидетельство-то у  нас есть, - со вздохом сообщила она, - но
оно не действительно. - Она покачала горестно головой. - Объясни ему, Поль.
     Женщина сидела в красном кожаном кресле у края письменного стола Вулфа.
Кресло было глубокое, с широкими подлокотниками, Поль Обри присел на один из
них, закинув руку  за спинку кресла. Я предложил ему одно из  желтых кресел,
которые не менее  удобны, но не столь  почетны,  однако, наш  посетитель, по
всей вероятности, предпочитал находиться рядом с женой.
     - Черт знает какая неразбериха, - пробормотал он растерянно. Хотя глаза
у него не покраснели, но было ясно, что он переживает не меньше жены. Пальцы
его руки, лежавшей на кресле, были сжаты в кулак, широкие плечи расправлены,
будто он ожидал  нападения,  взгляд мрачный  Наклонившись, он посмотрел ей в
глаза:
     - А ты сама не хочешь ему объяснить? - спросил он.
     Она покачала головой:
     - Нет, т