что вы  откажете мне во встрече, -
сказала она,  потупив взор.  - Поэтому я просто  взяла и пришла.  Вы сможете
меня простить?
     Вулф  только хрюкнул в  ответ. Весьма неопределенно. А вот Черри, глядя
на него,  улыбнулась,  и, как мне показалось, вполне дружелюбно. Ох  уж этот
Восток!
     - Я должна взять себя в руки, - защебетала Черри. - Я жутко нервничаю -
ведь тут  все так необычно.  - Она повертела головой по  сторонам. - Вот ваш
знаменитый глобус, и книжные  полки,  и  сейф,  и кушетка, и,  конечно, Арчи
Гудвин.  И  вы сами. За  письменным  столом в этом  громаднейшем  кресле! О,
сколько я  слышала о вашем доме! И сколько читала...  должно быть,  все, что
только существует. Мне даже  не  верится,  что  я сижу  в знаменитом красном
кресле и вижу перед собой вас. Я, конечно, видела  вас  сегодня днем, но это
не в  счет -  в своем нелепом  наряде  Санта Клауса вы  могли сойти  за кого
угодно. Мне так хотелось подергать вас за усы!
     И она рассмеялась - звонко, заливисто, как серебристый колокольчик.
     Признаться,  физиономия  у  меня, наверное, была преглупая. Я  даже  не
сразу смекнул,  что к чему. Я был слишком занят, пытаясь не показывать вида,
насколько я ошарашен, и  не взглянул на  Вулфа. Впрочем, ему приходилось еще
тяжелее,  поскольку Черри  смотрела на  него  в упор. Когда  он заговорил, я
покосился в его сторону.
     - Если я  вас верно понял,  мисс  Квон, то  вы меня  озадачили. Если вы
считаете,  что  сегодня  днем видели  меня  в  костюме Санта  Клауса, то  вы
заблуждаетесь.
     - О, простите,  пожалуйста!  - всплеснула руками Черри. - Значит, вы им
не рассказали?
     - Послушайте, мисс Квон! - голос Вулфа прозвучал  неожиданно  жестко. -
Если хотите говорить загадками, то  говорите  с мистером  Гудвином.  Это его
стихия.
     - О, мне и вправду  страшно жаль, мистер Вулф. Мне следовало  объяснить
вам, откуда я  это  знаю. Дело в  том, что  сегодня утром  за завтраком Курт
рассказал  мне о  том,  как вы  ему позвонили  и  условились прийти к нам на
вечеринку под видом Санта Клауса, а сегодня днем я спросила его, приехали ли
вы, и он ответил, что да, добавив, что вы как раз переодеваетесь. Вот откуда
мне это известно. Значит, полицейским вы еще  это не рассказали? Как хорошо,
что я тоже держала язык на привязи, да?
     -  Очень  интересно,  -   холодно  произнес  Ниро   Вулф.   -  Чего  вы
рассчитываете добиться с помощью такой нелепой выдумки?
     Черри Квон покачала хорошенькой головкой.
     - Господи, а ведь вы считаетесь таким умным. Неужто сами не видите, что
ничего  у  вас  не  выйдет?  Стоит  мне  только  с  ними  поделиться  своими
подозрениями, и они неминуемо  начнут расследование; даже в том случае, если
не поверят  мне.  Конечно, с вами по части умения  вести расследование им не
потягаться, но что-то они непременно обнаружат.
     Вулф закрыл глаза, поджал  губы  и откинулся на спинку кресла. Я же  во
все глаза следил за  Черри. Весила она фунтов сто, не больше. Я  бы запросто
подхватил ее одной рукой,  стиснул под мышкой и вынес  отсюда, зажав ладонью
рот. Запирать ее наверху, в комнате для гостей, смысла не было - Черри могла
открыть окно  и позвать на  помощь.  А вот  в цоколе, рядом с комнатой Фрица
давно  пустовала  клетушка  со  старой  кушеткой.  В  крайнем   случае,  мне
оставалось только вынуть из ящика письменного стола  револьвер и пристрелить
Черри на месте. Вдруг она ни с кем не поделилась, что идет к нам.
     Вулф раскрыл глаза и выпрямился.
     - Очень  хорошо. Я по-прежнему считаю  ваши инсинуации нелепыми  и даже
вздорными, но вполне согласен с тем, что, поделившись своими подозрениями  с
полицией, вы поставите меня  в крайне неприятное положение. Не думаю, что вы
пришли сюда с той лишь целью, чтобы известить меня о своих планах. Итак, что
вас привело ко мне?
     - Мне кажется, мы понимаем друг друга, - прочирикала она.
     - Я понял лишь одно - вы от меня чего-то хотите. Чего именно?
     -  О, вы такой напористый, - проскулила Черри. - И вообще, вы держитесь
так, словно я сказала что-то не так. Но я и  вправду кое-чего от  вас  хочу.
Понимаете,  поскольку  в  полиции  считают,  что  Курта  убил  Санта  Клаус,
расследование не сдвинется с мертвой точки до тех пор, пока сбежавшего Санта
Клауса  не  поймают.  Когда  же его поймают, будет уже слишком поздно, чтобы
искать настоящего убийцу - верно? Вы же не хотите, чтобы дело приняло  такой
оборот, да?
     Вулф промолчал.
     - Мне бы  лично не  хотелось, - сказала Черри, и пальцы  ее  сжались  в
крохотные  кулачки. - Мне бы  не хотелось, чтобы убийца Курта  избежал кары,
кем бы он ни оказался.  Причем, я  знаю, кто убийца. Я говорила  полиции, но
они  и  слушать ничего не хотят до тех пор,  пока  не  поймают  своего Санта
Клауса.  Если  же  слушают,  то не верят,  поскольку  убеждены, что я просто
ревную. К тому же, я азиатка, а их представления об азиатах весьма упрощены.
Я собиралась заставить их принять меня всерьез, открыв им, кто скрывался под
маской  Санта  Клауса,  но потом, поразмыслив  и  вспомнив,  как они  к  вам
относятся,  я передумала  - ведь они наверняка  попытались  бы доказать, что
Курта убили  именно вы... А ведь вы  и вправду могли убить его, к тому же вы
сбежали с места преступления, но они не желают слушать меня, когда я говорю,
что знаю, кто на самом деле убил Курта.
     Она остановилась, чтобы перевести дух.
     - А кто его убил? - поинтересовался Вулф.
     - Сейчас скажу, -  кивнула Черри. -  Марго  Дики и  Курт крутили роман.
Несколько  месяцев  назад  Курт  начал ухаживать  за мной,  и мне было очень
тяжело,  потому что я... Я... - она  замялась, подбирая нужное слово.  Потом
нашлась. - Я любила его. Очень любила. Но беда  в том, что я девственница, и
я не хотела  ему уступать. Не уверена, как бы я поступила в том случае, если
бы  не знала, что у него роман с  Марго Дики, но я знала и  заявила ему, что
первый мужчина, с которым я соглашусь лечь в постель,  будет  мой муж.  Курт
ответил, что готов ради меня бросить Марго, но жениться на  мне все равно не
сможет,  поскольку  в таком случае  миссис Джером  перестанет  оказывать ему
финансовую поддержку. Не знаю, как относилась к нему миссис Джером, но знаю,
как относился к ней Курт.
     Ее пальцы разжались и снова сомкнулись.
     -  Это  тянулось до бесконечности, но я  для Курта тоже  начала кое-что
значить.  Сегодня  ночью,  после  полуночи  он позвонил  мне  и сказал,  что
навсегда порвал с Марго и хочет жениться  на мне. Он хотел сразу приехать ко
мне,  но я ответила, что уже лежу в постели, и предложила встретиться утром.
Курт ответил, что в  студии будет  слишком многолюдно, и тогда я согласилась
прийти к нему утром домой и позавтракать с ним вместе.  Я была у него утром,
мистер Вулф, но я до сих пор девственница.
     - Это ваше право, мисс, - ответил Вулф, внимательно глядя на нее из-под
полуприкрытых век.
     - Да, - покачала головой Черри. - Знать  бы  еще, как им распорядиться.
Так вот, за завтраком Курт  и рассказал мне о вашей задумке. Придя в студию,
я  изумилась,  застав там Марго, которая  к тому  же держалась на  удивление
дружелюбно. Это входило в ее план  - держаться со всеми весело и дружелюбно.
И она  рассказала полицейским, что Курт собирался  на  ней  жениться;  якобы
накануне  вечером они с ним решили сочетаться браком на следующей неделе. Во
время Рождественской недели. Кстати, я христианка.
     Вулф чуть шевельнулся.
     - Вы закончили? Мисс Дики и в самом деле убила мистера Боттвайля?
     - Да. Безусловно.
     - Вы уведомили об этом полицию?
     - Да. Не так подробно, как вас, но вполне достаточно.
     - И предъявили доказательства?
     - Нет. Доказательств у меня нет.
     - Тогда на вас могут подать в суд за клевету.
     Черри сжала кулачки и всплеснула руками.
     - Какое это  имеет  значение? Ведь я-то знаю, что я права! Я совершенно
уверена, что  права! Но Марго настолько умна и настолько коварна, что замела
все следы и  доказательств  попросту  не существует. Все знали про цианистый
калий,  и у любого из них была возможность  подсыпать его в бутылку. Поэтому
доказать  вину Марго невозможно. Курт мертв, и теперь ее нельзя даже уличить
во лжи - ведь он вовсе не собирался на ней жениться. Она же всем своим видом
показывала, что  говорит правду. Тем не менее смириться с этим нельзя. Нужно
во что бы то ни стало изобличить ее.
     - И вы хотите, чтобы это сделал я?
     Черри пропустила его вопрос мимо ушей.
     -  Мне кажется, мистер Вулф, что вам тоже грозит  опасность. Ведь, если
полиция установит личность Санта Клауса и докажет, что вы скрывали...
     - Я не соглашался с вашими выводами, - резко оборвал ее Вулф.
     - Но вы согласились, что  я поставлю вас в крайне неприятное положение,
если поделюсь своими подозрениями с полицией. Так что для нас было бы лучше,
если  бы  нам  удалось  раздобыть   доказательства,  изобличающие  убийцу  и
одновременно раскрывающие личность Санта Клауса. Вы согласны?
     - Продолжайте.
     -  Мне  кажется, что для вас  раздобыть подобные доказательства  - пара
пустяков. У  вас много  помощников, готовых выполнить  любое ваше поручение;
один  из них может показать, что сыграл роль Санта  Клауса по вашей просьбе.
Конечно, мистер Гудвин не  в  счет, поскольку он присутствовал на вечеринке,
так что  это должен быть такой человек, которого в  это же время никто нигде
не видел.  Он  может  также показать, что, переодеваясь в туалетной комнате,
услышал какой-то шум в кабинете, выглянул и увидел, как Марго Дики вынула из
стола бутылку,  что-то  в  нее бросила, поставила бутылку на  место и быстро
ушла. Именно тогда  она и должна была отравить  бутылку;  ведь  Курт  всегда
выпивал рюмочку, когда возвращался с обеда.
     Вулф задумчиво потер губу кончиком пальца.
     - Понимаю, - пробормотал он.
     Но Черри еще не закончила.
     - Ваш человек может также сказать, - продолжала она, - что сбежал из-за
того, что испугался  и хотел  как можно быстрее доложить вам о  случившемся.
Думаю, если  он завтра утром явится в  полицию и все это расскажет,  то  ему
ничего не сделают. Как,  впрочем,  и  мне.  Что они со мной  сделают, если я
приду к ним и скажу,  что час назад вспомнила о разговоре с Куртом и  о том,
кто собирался изображать Санта Клауса на нашей вечеринке? Как вам кажется, я
права?
     Ее тоненький ротик расплылся в улыбке.
     - Вот, что мне нужно, -  пропищала она.  - Я сумела ясно  выразиться  и
донести до вас смысл?
     -  О  да,  -  заверил  ее   Вулф.  -  Вы  излагали  свои  мысли  просто
восхитительно.
     - Может быть, лучше, чтобы ваш человек не самолично явился в полицию, а
чтобы  инспектор  Кремер приехал сюда  и вы бы  сами поговорили с ним? А ваш
человек  присутствовал  бы, чтобы подтвердить  ваши слова. Я много  про  вас
читала и знаю, как вы действуете.
     - Да, так было бы лучше, -  признал Вулф. Говорил он сухо,  но вовсе не
враждебно. Я  видел, что за  его правым ухом подергивалась жилка, скрытая от
взора Черри. - Я полагаю, мисс Квон, сейчас бесполезно  рассматривать версию
о том, что убийцей мог оказаться кто-то другой, хотя...
     -  Извините.  Я должна  перебить  вас!  -  В  писклявом  голоске  Черри
прозвенела сталь. - Я знаю, что убийца - Марго!
     -  А  вот  я  не  знаю.  И даже  в том случае,  если  проникнусь  вашей
убежденностью, то должен, до того как приступлю к выполнению вашего замысла,
убедиться в отсутствии подводных камней. Времени это у меня много не займет.
Завтра вам скажут о моем решении. Я бы хотел...
     Черри снова перебила его:
     -  Я  не могу столько  ждать.  Не  позднее  завтрашнего  утра  я должна
сообщить в полицию о разговоре с Куртом.
     - Пф!  Вы не только можете подождать,  но безусловно подождете.  С  той
минуты, как вы сообщите в полицию о разговоре с Куртом, вы утрачиваете рычаг
для  нажима на меня.  Вы узнаете о моем решении завтра.  Теперь же  мне надо
подумать. Арчи?
     Я встал. Черри посмотрела на меня, потом  перевела взгляд на Вулфа. Она
еще немного посидела, обдумывая положение  и  взвешивая свои шансы - лицо ее
при этом оставалось, как всегда, совершенно непроницаемым, - а потом встала.
     - Я получила огромное удовольствие, -  прощебетала она как ни в чем  не
бывало, - от того, что побывала здесь  и познакомилась с вами. Еще раз прошу
прощения  за  то,  что  не позвонила  и не предупредила о своем приходе. Чем
раньше вы позвоните мне завтра, тем лучше.
     Она повернулась и зашагала к двери, а я потрусил следом.
     Я  подержал  шубку,  помог  Черри облачиться в  нее,  распахнул  дверь,
убедился, что Черри благополучно преодолела  все семь ступенек  и спустилась
на тротуар, запер  дверь,  наложил цепочку, возвратился в кабинет  и  сказал
Вулфу:
     -  Снегопад прекратился. Кто, по-вашему,  подойдет  лучше  - Сол, Фред,
Орри или Билл?
     - Сядь! - рыкнул Вулф. - Ты разбираешься в женщинах. Что скажешь?
     - Только не в таких. Я пасую.  И ломаного гроша на  нее не  поставлю. А
вы?
     -  Я  тоже. По всей вероятности, она врет. Я допускаю  также, что она -
убийца. Сядь. Я хочу знать все, что случилось там сегодня после моего ухода.
Во всех подробностях.
     Я сел и отчитался. Вместе с ответами  на вопросы это заняло у меня один
час  и  тридцать пять  минут.  Стрелки часов  показывали уже начало второго,
когда  Вулф наконец отодвинул  кресло назад, с усилием  встал,  пожелал  мне
спокойной ночи и отправился спать.


6

     На следующий день, в субботу,  в  половине третьего  я  сидел  в здании
прокуратуры  на Леонард-стрит,  в том самом  кабинете,  где некоторое  время
назад  мне   удалось   успешно  конфисковать  завтрак   помощника  окружного
прокурора*.  Впрочем,  никакой  нужды  вновь повторить этот подвиг у меня не
было,  поскольку  я  только  что  отобедал  в  ресторане  "Ост",  где  уплел
вкуснейшие поросячьи ножки с тушеной капустой.

     * См. Рекс Стаут. "Золотые пауки".

     Насколько я знаю,  никаких попыток навесить убийство Боттвайля на Марго
пока не  предпринималось;  не делалось вообще никаких попыток. Поскольку  по
утрам  с девяти  до одиннадцати Вулф неизменно торчит наверху в оранжерее, а
завтракает у себя в комнате, сидя в постели, я, памятуя о том, что  должен к
десяти  явиться  в  прокуратуру,  позвонил  Вулфу  по  внутреннему  телефону
незадолго до девяти, и спросил, нет ли у него каких поручений. Вулф ответил,
что нет. Помощник окружного  прокурора  Фаррелл, продержав меня целый час  в
приемной, затем  провел со мной два часа  в обществе стенографистки и одного
из сыщиков,  который в пятницу днем приезжал на место преступления. Меня без
конца гоняли взад-вперед по моим собственным показаниям, выспрашивая  заодно
подробности моих взаимоотношений со всеми людьми Боттвайля.  Правда,  о том,
известно  ли мне что-нибудь  про Санта  Клауса, Фаррелл  спросил  меня  лишь
однажды, поэтому и соврать  мне пришлось  только раз, если  не считать того,
что я умолчал о разрешении на вступление в законный брак. Когда, уставший от
неравной борьбы помощник прокурора объявил перерыв и велел мне снова явиться
к половине третьего, я  отправился в "Ост" отведать  поросячьих ножек  и  по
дороге позвонил Вулфу; я предупредил, что  сам не знаю, когда вернусь домой,
а Вулф сказал, что поручений для меня у него по-прежнему нет. Я сказал, что,
по  моему  мнению, Черри  Квон  не будет ждать его звонка  до Нового года  и
проболтается полиции. Вулф ответил, что полностью со мной согласен, и бросил
трубку.
     Когда  меня  снова  вызвали  в  кабинет  Фаррелла,  помощник  прокурора
встретил меня  один - ни стенографистки,  ни сыщика я уже не увидел. Фаррелл
поинтересовался, сытно ли я отобедал, дождался - меня это тронуло до глубины
души,  -  пока  я  отвечу,  подвинул  ко мне  листы бумаги  с  отпечатанными
показаниями и откинулся на спинку стула.
     - Перечитайте внимательно,  - попросил  он, -  и  решите,  захотите  ли
подписать их.
     Поскольку подразумевалось, что  я могу и не  захотеть, я прочитал текст
не торопясь и внимательно, все пять страниц. Не найдя повода ни для цензуры,
ни  для  споров,  я  придвинул стул  поближе к краю  стола Фаррелла, положил
протокол на стол и достал из кармана шариковую ручку.
     - Одну минуту, - произнес Фаррелл.  -  Вы неплохой парень,  несмотря на
строптивый прав, так что я хотел бы вам помочь. Здесь подчеркивается, что вы
рассказали нам все, ничего не утаив, обо всех своих действиях вчера днем.
     - Да, я это прочитал. Ну и что?
     - Тогда кто нанес отпечатки ваших  пальцев на некоторые обрывки бумаг в
корзинке для мусора?
     - Черт побери! - с чувством выругался я. - Забыл надеть перчатки.
     - Прошу вас отнестись к моим словам посерьезнее, - попросил Фаррелл, не
спуская  с меня  глаз.  - Вчера, отправившись не  поиски  Санта  Клауса,  вы
поднялись в  кабинет  Боттвайля и самым  тщательнейшим  образом перерыли всю
корзинку для  мусора. И вы вовсе не случайно забыли  об этом.  Вы, насколько
нам  известно, вообще ничего не забываете.  Следовательно,  вы преднамеренно
умолчали об этом факте. Я хочу знать - почему. И еще: что именно вы взяли из
корзинки и что с этим сделали?
     Я ухмыльнулся.
     - Я зол сам на себя, - пояснил я, - поскольку недооценил скрупулезность
полицейских.  Мне и в  голову не пришло,  что они способны  искать отпечатки
пальцев на ничего не значащих  обрывках бумаги, но я просчитался. Терпеть не
могу садиться в калошу.  - Я пожал плечами. - Ладно, ничего не попишешь. Век
живи - век учись.
     Я  придвинул  к  себе протокол, подписал  последнюю страницу,  протянул
подписанный протокол Фарреллу,  а второй экземпляр сложил вчетверо и упрятал
в карман.
     -  Если вы настаиваете,  то могу объяснить в письменном виде, - добавил
я. - Но я сомневаюсь, стоит ли. Санта Клаус дал деру, Кирнан вызвал полицию,
а я, признаться, немного подрастерялся. Я осматривался по сторонам,  пытаясь
найти хоть какую-нибудь улику, которая  подсказала бы мне, где  искать Санта
Клауса,  и  мой взгляд случайно наткнулся на  корзинку  для бумаг  - вот я и
решил  в ней порыться. А не упомянул я об этом, конечно, не  из-за того, что
забыл,  а  исключительно  из  чувства стыда:  я  привык  считаться  умным  и
смекалистым, тогда как тот поступок был на редкость глупым. Вот ответ на ваш
первый вопрос. На второй - ответ еще короче - ничего. Я перевернул корзинку,
высыпал содержимое  на  пол, потом побросал все  обратно, но ничего не взял.
Хотите, чтобы я это написал?
     -  Нет. Хочу только немного поговорить об этом. Я и сам знаю,  что вы и
умны и смекалисты. И вы безусловно не подрастерялись. Я хочу узнать истинную
причину, которая побудила вас копаться в корзинке. Я хочу знать,  что именно
вы искали, удалось ли вам это найти, и что вы с этим сделали.
     Я  выкручивался и  извивался,  как уж, больше часа,  причем минут через
двадцать к Фарреллу  присоединился  второй помощник окружного  прокурора,  и
допрашивали меня уже на пару.  В  какую-то минуту мне даже  показалось,  что
меня собираются  задержать как важного свидетеля,  но обстоятельства сыграли
мне  на руку:  для ареста  нужен  ордер, началась  рождественская  неделя, а
прямых доказательств, что я и в самом деле пытался утаить какие-то улики, не
было,  поэтому в  конце  концов меня  отпустили  восвояси, заставив, правда,
приписать  дополнение  к  уже  подписанному  протоколу.  Нехорошо,  конечно,
заставлять  столь  важных служителей  правосудия  сидеть  и  ждать,  пока  я
добросовестно  переписывал  это дополнение на  оставшийся  у  меня экземпляр
протокола, но я предпочитаю делать все, как подобает.
     К тому времени, как я добрался до дома, было уже десять минут пятого, и
Вулфа в  кабинете не оказалось, поскольку каждый день с четырех до шести  он
торчит наверху в оранжерее. Записки на своем столе я тоже не увидел, так что
поручении у  Вулфа ко мне  по-прежнему