Эми, было уже почти десять. Впрочем,  сказать мне ей, как всегда, было почти
нечего,  за  исключением  того,  что  она  должна  быть  у  нас  к  половине
одиннадцатого. Правда, это должно было  подсказать ей,  что дело, по крайней
мере, не стоит на месте. Сола я тоже пригласил на это время. Нью-Йорк в наши
дни  таков, что  даже  для таких  асов,  как  Сол Пензер, нужно  набрасывать
полчаса на всякую неожиданность.


Глава 16

     Одно  время  я  размышлял  над происхождением  слова "подслушивать".  С
помощью  словарей я  выяснил, что когда-то это означало прятаться где-нибудь
под  окном или под карнизом  и слушать,  о чем говорят в  доме. Для того же,
чтобы подслушать, о  чем  говорят в кабинете Вулфа, прятаться  нужно  не под
окнами, а в особой нише, которая находится в самом конце прихожей по пути на
кухню. Примерно  на уровне глаз (если вы  одного роста со  мной  и Вулфом) в
стене прорезано  прямоугольное отверстие высотой в семь дюймов,  а шириной в
двенадцать.  Со  стороны ниши отверстие прикрыто выдвижной  филенкой,  а  со
стороны кабинета замаскировано картиной с изображением водопада. Фокус тут в
том, что  через отверстие не  только было слышно, о чем говорят, но и  видно
большую часть кабинета.
     Поскольку Эми Деново  была ниже  меня на  восемь дюймов,  то  в пятницу
утром я приволок из кухни в нишу раздвижную лестницу. В конце концов клиент,
который  платит  двадцать  тысяч, заслуживает  того,  чтобы  подслушивать  и
подглядывать в человеческих условиях.
     Эми пришла за  девять, а Сол - за одну минуту до назначенного  срока. Я
отвел Эми в нишу,  посадил на лестницу напротив отверстия, отодвинул филенку
в сторону и убедился, что глаза девушки находятся как раз на нужном уровне.
     - Учитывая узость ступеньки, на которой вы примостились, - заметил я, -
я страшно рад, что на ней сидите вы, а не Ниро Вулф.
     - А зачем это нужно? - спросила Эми.
     -  Это зрительная  трибуна. Вам предстоит увидеть и  услышать человека,
который отправил все двести шестьдесят четыре чека вашей матушке. Сайрусу М.
Джаррету  аудиенция  назначена  на  одиннадцать.  Мы  решили, что лучше  вам
услышать все из первых уст,  а отсюда до красного кожаного кресла, в котором
будет сидеть Джаррет, всего десять футов. Взгляните.
     Эми наклонилась поближе к отверстию.
     - А он не увидит меня?
     - Нет. Со стороны кабинета видно только нарисованный водопад.
     Девушка повернулась ко мне.
     - Но почему... Что он собирается сказать?
     -  Вот мы и  сами хотим это услышать. Мы рассчитываем, что помимо всего
прочего он назовет и имя вашего отца. Это может...
     В дверь позвонили. Я пошел открывать.
     Кратко  сказал  Солу  (а это  оказался он),  что  он  должен делать,  я
проводил его к нише и представил нашей клиентке,  которая  за две недели уже
уплатила ему через меня почти тысячу долларов.
     - Поскольку вы называете меня Арчи, - обратился я к Эми, - вам придется
называть его  Солом, чтобы он не обиделся. Он останется здесь с вами на  тот
случай,  если  вам  вдруг  покажется,  что мы  задаем Джаррету  неправильные
вопросы, и вы решите вмешаться. Джаррет не должен заподозрить, что кроме нас
с Вулфом здесь есть еще кто-то. Снимите туфли и если вдруг почувствуете, что
хотите чихнуть или кашлянуть, то постарайтесь почувствовать  это  заранее, с
таким расчетом, чтобы успеть  добежать до кухни. -  Я взглянул на часы. - Он
должен быть здесь через двадцать пять минут, но может приехать и раньше. Сол
отведет  вас  на  кухню  и  угостит  кофе,  а  я  пойду  в  кабинет  глотать
транквилизаторы, чтобы успокоиться.
     - Что-то не похоже, чтобы вы волновались, - улыбнулась Эми.
     - Значит, не буду глотать транквилизаторы, - великодушно согласился я и
отчалил.
     Вулф спустился из оранжереи ровно в одиннадцать, вставил свежесрезанные
орхидеи  и  начал просматривать почту. Я сидел за своим  столом, проверяя по
гроссбуху последние расходы и поступления. Ничто не указывало на то, что нас
ждет нечто особенное.
     Дверной звонок задребезжал в четверть двенадцатого.
     Первым делом, открыв  дверь, я заметил, что Джаррет приехал на "героне"
с городским  номером  и  что  глаза  Джаррета за  две  недели  совершенно не
изменились.
     - Доброе утро, - поприветствовал я высокого гостя,  вложив в голос  все
свое радушие и сердечность, хотя вполне мог процедить сквозь зубы что-нибудь
нечленораздельное. Пожалуй, пора меня уже все-таки наградить.
     Джаррет тоже проскрипел  "Доброе утро", но  тоном, в  котором не было и
намека на  сердечность. Впрочем, я не исключаю,  что Джаррет здоровается так
со всеми - от мальчишки-посыльного до вице-президента компании.
     Я дождался, пока Джаррет благополучно устроился в красном кресле, после
чего торжественно провозгласил:
     - Мистер Джаррет. Мистер Вулф.
     - Подставку для ног и стакан воды, - потребовал Джаррет.
     Единственная в нашем доме  подставка для ног была  в комнате  Фрица,  в
цоколе. По дороге на кухню я с удовлетворением удостоверился, что в нише все
спокойно - Эми, сбросив туфли, сидит у амбразуры,  а Сол бдительно наблюдает
за ней. Сказав Фрицу, что гость требует воды, я спустился в цоколь и вошел в
огромную захламленную комнату Фрица, в которой на одиннадцати книжных полках
размещались  двести  девяносто  четыре кулинарные книги. При  беглом осмотре
выяснилось, что у Фрица хранятся целых три подставки для ног. Я выбрал самую
большую, обтянутую гобеленом,  на котором  охотник целился копьем в матерого
медведя.
     Вернувшись  в  кабинет, я  убедился,  что  почти  ничего не  пропустил.
Джаррет доставал  синюю пилюлю из маленькой золотой  коробочки,  и я постоял
рядом  с  ним, дожидаясь, пока он положит пилюлю в  рот и запьет  ее  водой.
Возможно, Джаррет рассчитывал на  то,  что я нагнусь и сам поставлю его ноги
на подставку,  как, должно быть, делал Оскар,  но  я решил, что  даже у Арчи
Гудвина  сердечность  и  радушие  не  безграничны.  Джаррет,  запив  пилюлю,
поставил стакан на столик, после чего сам задрал ножки, и я подсунул под них
подставку.
     - Совсем неподалеку отсюда живет опытный врач, - сказал Вулф.
     - Нет, - процедил Джаррет,  устремив на него ледяной взгляд. - Я же вам
говорил, что в моем возрасте по утрам бывает нелегко. Излагайте.
     Вулф потряс головой.
     - Я не могу стращать больного. Пилюля вам поможет?
     - Это все  из-за вашей наглости. - Костлявый подбородок дернулся вверх.
- Я стар. Но я  вовсе не больной.  И вам  не застращать  меня - больного или
здорового. Начинайте.
     Плечи Вулфа чуть приподнялись, потом опустились.
     - Очень хорошо, сэр,  я начну. Но  мы сможем  быстрее покончить  с этим
делом,  если вы  смиритесь с  реальностями. Я сказал, что  не могу  стращать
больного,  но вас я уже запугал. Я  буквально силой вытащил вас сюда, но при
этом выложил все свои карты на стол. Я дал вам понять, что у вас есть выбор:
либо  вы дадите мне  правдивые и  исчерпывающие ответы на интересующие  меня
вопросы, либо  я сообщаю  полиции определенные  сведения,  которые  послужат
основой для расследования  ваших давних  взаимоотношений с Флойдом  Вэнсом и
Карлоттой Воэн, которая позднее стала Элинор Деново. Если вы не очень близко
знакомы  с уголовным правом, я  объясню вам, почему полиция  проявляет такой
интерес  к  этому делу. Адвокат Флойда  Вэнса пытается  повернуть дело  так,
чтобы  его клиента судили за преднамеренное убийство. Полиция же  и окружной
прокурор настаивают  на том, что убийство было предумышленным,  а для  этого
они  должны предъявить  обоснованные  мотив.  Поэтому  они  не  пожалеют  ни
времени, ни усилий, чтобы разворошить всю эту историю с чеками, которые вы в
течение двадцати двух лет посылали Элинор Деново.
     Не меняя тона, Вулф продолжил:
     - Вы рано завтракали  и проехали  девяносто миль. Не желаете  ли выпить
кофе или  еще  что-нибудь? Сандвич,  печенье,  фрукты?  Оладьи  с тимьяновым
медом?
     - Вы  все-таки  поразительный  наглец, - произнес Джаррет. Он  никак не
отреагировал на любезное предложение  Вулфа, а зря: Фриц печет такие оладьи,
что  просто  пальчики оближешь. - Это шантаж. Даже если  я соглашусь, я  все
равно буду в ваших руках. Если вы не сообщите в  полицию  про  чеки, то  это
сделает Макгрей или кто-то другой.
     -  Нет.  Это исключено.  Тем более что никто больше не  знает и даже не
подозревает о вашей связи с Флойдом Вэнсом. Кроме нас с мистером Гудвином.
     - Это ерунда. Я никак не связан с Флойдом Вэнсом Если вы...
     - Мистер Джаррет,  не запирайтесь. Смиритесь с  реальностью. При  одном
упоминании  Флойда Вэнса  вы  сами подошли к телефону, а  потом  согласились
приехать сюда. Фу. Вы просто не в себе.
     Это  нужно было  видеть: Джаррета  приперли  к  стенке,  но взгляд  его
оставался таким же ледяным и пронизывающим, как тогда, когда он обозвал меня
безмозглым недоумком. - Вы лжете, - сказал он. - Я знаю, что за вашей спиной
прячется Макгрей.
     - Нет. Я не настолько глуп. Я представляю исключительно  интересы моего
клиента, мисс Эми Деново, дочери Элинор Деново.
     - Что вы хотите? Сколько?
     - Мне нужно только получить ответы на интересующие меня вопросы. Точнее
-  на вопросы, которые интересуют моего клиента.  Меня наняли только с одной
целью - узнать, кто ее отец и каким  он был... или есть. Я обязан сказать ей
только это, так что никакие  другие сведения, которые  вы  мне сообщите,  не
станут известны ни ей, ни кому другому.
     Вулф наклонил голову.
     -  Вы  упомянули  также  шантаж.  Как  я уже сказал вам вчера, я и  так
оказываю  вам куда больше почести, чем  вы  заслуживаете.  Любой  гражданин,
располагающий  сведениями о совершившемся преступлении,  должен  сообщить об
этом в  полицию. Я мог бы сделать это еще  вчера и не возиться тут с вами. В
ходе   расследования  личность  отца  Эми   Деново,  безусловно,   была   бы
установлена, так что свои обязательства перед ней я бы выполнил. С вами же я
встретился только  потому,  что честолюбие не  позволяет  мне  полагаться на
кого-то другого в  тех случаях, когда я могу добыть нужные мне сведения сам.
Можете меня не благодарить.
     - Я  и  не  собираюсь  вас  благодарить.  - Джаррет  приподнял  ноги  и
отшвырнул подставку  в сторону.  Похоже, пилюля помогла.  - Я отвечу на ваши
вопросы, а потом вы донесете в полицию.
     -  Нет. Повторяю:  никакие другие  сведения,  кроме тех, что интересуют
моего клиента,  не станут известны ни мисс  Деново, ни кому другому. Если вы
мне не верите, то вы напрасно потратили свое время - не стоило вам приезжать
сюда.
     Похоже, Джаррета наконец проняло, злорадно отметил  я, поскольку не мог
забыть своих встреч с  ним. Подбородок дрожал, на шее подергивалась какая-то
жилка, а пальцы сжались в кулаки.
     - Отец Эми Деново - Флойд Вэнс - хрипло сказал он.
     Вулф кивнул.
     - Так я и предполагал. А откуда вы знаете?
     - Я же вам сказал, черт побери! Я знаю... Вас наняли только для этого.
     - Совершенно верно.  Но мне  нужны  правдивые и  исчерпывающие  ответы.
Начнем сначала. Весной тысяча девятьсот сорок четвертого года Карлотта  Воэн
уволилась от вас и начала работать с Флойдом Вэнсом. Почему?
     -  Не  вижу смысла отвечать на вопросы,  которые  не имеют  отношения к
вашим интересам.
     -  Фу.  Позвольте  мне  самому  решать,  что  имеет  отношение  к  моим
интересам,  а что нет. Поскольку этот разговор не слишком приятен ни вам, ни
мне,  давайте покончим с ним побыстрее.  Итак, почему  она перешла  к Флойду
Вэнсу?
     Замороженные глаза Джаррета впились в Вулфа.
     -  По моей просьбе, - ответил он.  - Я продолжал  платить ей жалованье.
Карлотта была  исключительно знающим и умелым работником, и  я надеялся, что
она  поможет Флойду  наладить его дело. Он не знал,  что  я  прислал ее.  Он
вообще  ничего про  меня не  знает.  Направив  к нему Карлотту,  я  совершил
ошибку.  Когда в  сентябре я вернулся из-за  границы,  я  узнал о  том,  что
случилось. Флойд  соблазнил ее, и она была беременна. Но  к тому времени она
уже поняла, что он за человек. Вскоре она исчезла.  Поскольку я считал  себя
ответственным за случившееся, я организовал ее розыск, но на это ушло время,
так что узнал я о  том, что она изменила  имя и фамилию только в марте сорок
пятого. Вскоре  после рождения  ребенка  я  послал ей  банковский чек. После
октября сорок четвертого года я ни разу не видел ее и не разговаривал с ней.
Я сообщаю  вам  эти  подробности  только  для  того,  чтобы  избежать лишних
расспросов. Я не располагаю  никакими сведениями о том, встречалась ли она с
Флойдом  Вэнсом  хоть раз после октября сорок  четвертого года.  Если он и в
самом деле убил ее, то мотив мне неизвестен.
     - А знает ли Вэнс, что вы его отец? - спросил Вулф.
     Джаррет, похоже, ждал этого вопроса.
     - Я уже ответил на этот  вопрос, - сказал он. - Я сказал, что он вообще
ничего про меня  не знает. Его мать  звали Флоренс  Вэнс. В тысяча девятьсот
четырнадцатом  году  ей было  двадцать,  а мне  двадцать три.  Она  работала
официанткой  в  одном из бостонских  ресторанов. Она умерла  через пять дней
после того, как родился ребенок. Нет, Флойд Вэнс  не знает, что я его  отец.
Если у вас есть вопросы, которые имеют отношение к делу, спрашивайте.
     - Я мог бы задать еще много вопросов, - сказал Вулф, - но самое главное
я уже выяснил. Мне,  конечно,  было  бы любопытно узнать,  каким  образом вы
сумели две  недели  назад поставить Флойда Вэнса в известность о  том, что я
разыскиваю  отца  Эми Деново, но настаивать на ответе  не буду. Но кое-какие
замечания сделаю.  Если  бы вы рассказали все это мистеру Гудвину,  когда он
впервые  приехал  к вам,  можно с достаточной  уверенностью утверждать,  что
Флойд Вэнс не был бы арестован по подозрению в убийстве Элинор Деново. А Эми
Деново не пришлось бы платить мне еще за две недели напряженной работы. Если
вы пришлете мне чек в компенсацию за все затраты, то я верну ей задаток и не
возьму с нее ни цента. Если вы согласитесь, то это обойдется вам в пятьдесят
тысяч...  Каково  бы  ни  было  ваше  решение, я  стану лучше  разбираться в
человеческой натуре...  Арчи, с этого кресла трудно вставать. Помоги мистеру
Джаррету подняться.
     Я подошел, но  Джаррет даже не  посмотрел в  мою  сторону. Он  подогнул
ноги, напрягся и встал одним рывком. Пилюля определенно  сработала. Джаррет,
вынужден отдать  ему  должное, умел  держать удар.  Ни один из известных мне
людей  не  сумел бы  пропустить колкости  Вулфа  мимо ушей.  Джаррет же даже
глазом не моргнул. Я уже в третий раз наблюдал за его уходом, хотя при наших
предыдущих встречах прощальные фразы принадлежали ему.
     Когда "герон" отъехал, я запер входную дверь, прошагал к нише и сказал:
     -  Надеюсь, слышимость  была хорошая? Делиться услышанным  мы  не имеем
права.
     Сол   задвинул   филенку.   Эми,   слезая  с  лестницы,  споткнулась  и
пошатнулась. Я подхватил ее за локоть.
     - Спасибо, -  вежливо поблагодарила она. Лицо ее было  заметно бледнее,
чем обычно.
     - Пожалуйста, - столь же вежливо ответил я. - Вы все слышали?
     - Да. Но я... Вы не возражаете, если я уйду?
     - Нет, конечно. Проводить вас?
     -  Нет,  я хочу побыть одна.  Потом... Я вам  позвоню.  Но одно  я  уже
решила. Моя мать дала мне имя Эми Деново, и я не стану менять его.
     - Рад за вас.
     - Мне  не  нужно сейчас говорить с  Ниро Вулфом? Мне бы  очень хотелось
избежать этого.
     -  Конечно.  Я  думаю, он уже  забыл про  вас  и  погрузился  в книгу о
Германии. Позвоните в любое время.
     Эми повернулась и зашагала было к двери, но Сол преградил ей дорогу.
     - Вы забыли свои туфли, - сказал он.
     -  Спасибо,  -  вежливо сказала  она и,  опершись на меня левой  рукой,
нагнулась и правой стала надевать туфли. Потом сказала:
     - Не провожайте меня.
     И ушла.
     Когда дверь за ней закрылась, Сол сказал:
     -  Она хорошо  держалась.  Не  плати  мне за этот день - мои  услуги не
понадобились.


Глава 17

     Это послесловие я пишу  только  для  того,  чтобы  вы тоже  стали лучше
разбираться в человеческой  натуре. Чек от Сайруса М.  Джаррета на пятьдесят
тысяч долларов - личный, а не  банковский - прибыл по почте двадцать шестого
января, через три  дня после того, как суд присяжных  осудил Флойда Вэнса за
предумышленное убийство.



   Рекс Стаут.
   Смерть хлыща

     --------------------
     Рекс Стаут
     Смерть хлыща
     Death of a Dude (1969)
     переводчик не указан
     Издательская фирма . 1994
     OCR Сергей Васильченко
     --------------------


     Глава 1

     По привычке я начал свое послание с инициалов "Н.В.", а закончил "А.Г."
За прошедшие годы почти все мои письменные сообщения Ниро Вулфу умещались на
листках, вырванных из блокнота; по утрам Фриц относил  их в  его спальню  на
подносе,  а  если  я возвращался  поздно  вечером,  когда Вулф уже  лежал  в
постели,  я оставлял послание  на  его  столе. Как и все остальные, это тоже
начиналось с "Н.В.", а заканчивалось "А.Г.", хотя и было написано от руки. Я
отпечатал  его на "Ундервуде",  который  стоял  на  столе  в углу просторной
гостиной домика  Лили  Роуэн, расположенного в дальнем  конце  ее  же ранчо.
Письмо я запечатал в  конверт авиапочты и субботним  утром бросил в почтовый
ящик  в Тимбербурге,  окружном  центре. Сверху  на  листе  бумаги была шапка
"Ранчо Бар Джей-Эр,  Лейм-Хорс, Монтана". Не столь,  правда, элегантная, как
бумага с нью-йоркским адресом Лили. Ниже шел текст:
     "Пятница, 8.13 вечера
     2 августа 1968 г.
     Н.В!
     Здесь творится черт  знает, что и я влип по самые уши.  В понедельник я
не стал рассказывать подробности по  телефону, поскольку  телефонистка могла
наябедничать шерифу или местному  прокурору. К  тому  же, телефон мисс Роуэн
могут прослушивать.  Сами  знаете, наука не топчется на месте.  Поскольку вы
никогда  ничего  и никого не забываете, то  должны  вспомнить Харвея  Грива,
который, сидя у вас в кабинете, рассказывал, что приобрел уйму всякого скота
- лошадей, быков, коров  и телят для Роджера Даннинга. Кажется,  я упоминал,
что последние четыре года и до самого недавнего времени Грив был управляющим
ранчо  мисс  Роуэн.  В субботу же  его  обвинили в убийстве  и  поместили  в
каталажку, или  в местную  тюрьму. Кто-то  застрелил  хлыща по  имени  Филип
Броделл, когда тот собирал чернику. Двумя  выстрелами - в  спину и в  грудь.
Кстати, я говорил, что горная черника отличается от обыкновенной. На сей раз
я привезу вам немного на пробу.
     Мы с мисс Роуэн решили, что  Харвей невиновен, и потому я застрял. Если
бы было очевидно, что убийца он, я бы, как мы и уговаривались, вернулся  еще
позавчера, чтобы сдувать пыль с вашего стола. Мисс Роуэн наняла адвоката  из
Хелены, самого  известного во  всем округе, но  мне кажется, что  его взгляд
отличается от нашего. То есть защищать-то он Харвея готов, но в невиновность
не верит. А я верю  и готов поставить пятьдесят против одного, что Харвей ни
при чем. Так что, сами понимаете, я впрягся в работу. Даже не будь  я обязан
мисс Роуэн как ее гость и давний друг,  я не  мог бы бросить Харвея Грива  в
беде, поскольку знаю его слишком давно.
     Естественно, с позавчерашнего дня, 31 июля, я беру отпуск за свой счет.
Надеюсь, что скоро вернусь, хотя пока не  представляю,  где найти достойного
кандидата на место Харвея в темнице. Если  вам придется усадить за мой  стол
Сола  или Орри, то все  мои личные вещи наверху, в  моей комнате, так что за
мои тайны можете  не волноваться. Телевидение  здесь  чудовищное,  поэтому я
должен успеть вернуться до начала чемпионата по бейсболу. Привет Теодору,  а
Фрицу передайте, что по утрам я первым делом вспоминаю о нем - вернее о  его
завтраках,  которых  мне  так не хватает.  Кстати,  местные  жители называют
оладьи либо затычками для пасти, либо замазкой для брюха.
     А.