13

     Мне необходим хороший восьмичасовой сон, но в  ту  ночь  я
спал всего шесть часов. В десять минут второго Вульф отправился
в  постель,  точно  так  же как и Фред и Орри, а Саул улегся на
диване в передней. Только я хотел  забраться  под  одеяло,  как
раздался  звонок  в  дверь.  Явился Фриц с Джервисом и Кирби, и
когда я увидел, как Кирби, шатаясь, перешагнул через порог,  то
сразу  решил,  что наш "герон" наверняка побывал в каком-нибудь
кювете. Я спросил, где машина, но в ответ Кирби только  выпучил
глаза  и  скривил  губы.  Решив,  что  он  все  еще  продолжает
следовать инструкциям, я позволил  ему  разговаривать,  но  тут
вмешался  Фриц, и объяснил, что Кирби не в состоянии произнести
ни слова, такой он пьяный,  и  добавил,  что  машина  в  полном
порядке,  стоит  перед  домом,  но  что только один господь бог
знает, как им удалось сюда добраться. Фриц повез обоих  актеров
в  лифте  на  второй  этаж,  а  я надел ботинки, накинул пальто
поверх пижамы, вышел на улицу, осмотрел  машину  --  ни  единой
царапины! -- и отвел ее в гараж.
     Первый  номер  программы  на  пятницу был назначен на 8.30
утра. В 7.45 я заставил себя встать, взял  в  охапку  простыни,
одеяло  и подушку и отнес их в мою комнату. Когда, приняв душ и
побрившись, я вышел из ванной, Фред и Орри,  зевая,  сидели  на
своих  постелях.  Я  заметил, что мы должны выйти из дому через
час и двадцать минут, и они чертыхнулись. Я  спустился  вниз  и
встретил  Фрица,  выходящего  из  комнаты  Вульфа, куда он, как
обычно в это время, отнес шефу завтрак. В 8.30 я  отправился  в
контору  и  начал  трудовой  день  со  звонка  миссис Бранер. Я
извинился за то, что беспокою ее так рано,  но  у  меня  важное
сообщение   и   я   прошу   ее   в   9.45   позвонить   мне  из
телефона-автомата по номеру, который я ей сообщил  прежде.  Она
сказала, что это помешает деловому свиданию, назначенному ею, и
спросила,   насколько   важен   этот  звонок.  Я  ответил,  что
чрезвычайно важен, и она согласилась.
     Итак, мы могли не спешить с завтраком, и это  было  весьма
кстати.
     Фриц знал, что Саул, Фред и Орри любят фаршированные яйца,
так что  это  было  главным  блюдом,  и  мы уплели их по четыре
штуки, не считая тостов и бекона.
     С  удостоверениями  личности  наших  вчерашних  гостей   в
кармане  я  покинул  дом в сопровождении телохранителя и в 9.40
уже был в угловой  аптеке,  возле  телефона.  При  моем  знании
женщин  я  приготовился к двадцатиминутному ожиданию, но в 9.46
раздался звонок, как раз в тот момент,  когда  в  аптеку  вошел
какой-то  человек  и  направился  к  телефону.  Опередив его, я
решил, что  это  не  агент  Брегга,  явившийся  подслушать  наш
разговор: он вовсе не был похож на фэбээровскую ищейку.
     Миссис   Бранер   выразила   надежду,   что  наш  разговор
действительно важен, так  как  она  не  желает  из-за  пустяков
опоздать на деловое свидание.
     -- У  вас не может быть более важного свидания, -- ответил
я. -- Забудьте о всех ваших деловых встречах. Вы должны быть  у
мистера Вульфа без четверти одиннадцать, ни на секунду позднее.
     -- Сегодня? Но я не могу!
     -- Можете  и  должны. Вам дважды не понравился мой тон, но
все это пустяки по сравнению  с  тем,  что  вы  услышите,  если
скажете,  что  не  придете. Мистер Вульф может даже вернуть вам
полученный аванс.
     -- Но почему? Что случилось?
     -- Я всего-навсего курьер. Вы все узнаете, когда  придете.
Это не просто важно, это жизненно важно.
     Короткое молчание.
     -- Без четверти одиннадцать?
     -- Или раньше.
     Опять молчание.
     -- Хорошо. Буду.
     -- Вот и отлично. Вы прекрасный клиент. Не будь вы богаты,
я бы женился на вас.
     -- Что?! Что вы сказали?
     -- Ничего. -- Я повесил трубку.
     Недоспав,  я чувствовал себя неважно, но, понимая значение
порученного мне дела, быстро шагал к Континентальному банку  на
Лексингтон-авеню, подгоняемый в спину зимним ветром.
     Не многие имеют такого телохранителя, какой был у меня, --
лучшего  между  двумя  океанами,  к  тому же чертовски хорошими
океанами.  Если  вы  думаете,   что   мы   излишне   осторожны,
представьте  себе,  что  я поскользнулся и ударился головой или
встретил сирену,  которая  очаровала  меня,  а  на  самом  деле
оказалась  агентом Брегга! Во всяком случае, они же вторглись в
наш дом и  сейчас  вполне  могут  следовать  за  мной.  Что  ж,
прогулка  пойдет  им  только  на пользу. В банке я первым делом
спустился  вниз,  в  зал  личных  сейфов,  и  запер  документы.
Наверху,  когда  я  получил по чеку пять тысяч, чтобы пополнить
запас нашей наличности, мне пришла в голову мысль,  что  с  тех
пор, как я был здесь, чтобы положить на текущий счет полученный
нами аванс, прошло ровно девять дней. Тогда я считал, что у нас
имеется всего один шанс из миллиона. Теперь же...
     Нам  пришлось  прибавить  шагу,  чтобы  поспеть  домой без
четверти одиннадцать, и то мы  едва  не  опоздали.  Мы  снимали
пальто  в  вестибюле,  когда  я  увидел,  что  к  дому подкатил
"роллс-ройс" миссис Бранер.  Она  поднялась  на  крыльцо,  и  я
распахнул  перед  ней дверь. Фред и Орри хотели было уйти, но я
остановил их.
     -- Миссис Бранер, -- сказал я,  --  позвольте  представить
вам   людей,  которые  ради  вас  тряслись  шестьдесят  миль  в
грузовике, съежившись внутри деревянных ящиков с  заколоченными
крышками,  и  которые  вчера  вечером  в течение двадцати минут
держали под дулами револьверов двух сотрудников ФБР, в то время
как мистер Вульф растолковывал им кое-какие истины.
     -- Очень рада познакомиться.
     -- Я так и думал. Мистер Саул Пензер, мистер Фред  Дэркин,
мистер  Орри  Кэтер,  --  представил  я.  -- Миссис Бранер, вам
придется провести некоторое время  с  мистером  Пензером.  Если
позволите, я повешу ваше пальто в шкаф. Ричард Брегг, глава ФБР
в Нью-Йорке, сейчас придет сюда и не должен видеть его. Поэтому
же я попрошу вашего шофера отъехать от подъезда.
     Ее  глаза широко раскрылись, но она не сказала ни слова. Я
снова решил жениться на ней, несмотря на ее мешок  с  деньгами.
Когда  я помог ей снять меховое пальто, Фред и Орри поднимались
по лестнице  в  южную  гостиную,  чтобы  остановить  Кирби  или
Джервяса, если им вздумается спуститься вниз.
     В   углу  вестибюля,  ближе  к  кухне,  с  левой  стороны,
находится  небольшой  альков;  в  стене  его  есть   специально
устроенная смотровая щель. Этот "глазок" закрывается скользящей
дощечкой  со  стороны  алькова,  а  со  стороны  кабинета скрыт
хитроумной  картиной,  изображающей  водопад.  Если,   стоя   в
алькове, отодвинуть дощечку, то сквозь водопад можно разглядеть
почти весь кабинет и, конечно. слышать все до последнего слова.
     Проведя  миссис  Бранер  в  альков,  я отодвинул дощечку и
сказал:
     -- Вам уже известно,  сейчас  придет  Брегг,  он  пробудет
некоторое  время  в  кабинете вместе с мистером Вульфом и мною.
Мистер Пензер принесет вам стул. Сколько это может  продлиться,
не  знаю, может быть, десять минут, может быть, два часа. Вы не
все  поймете  из  того,  что  услышите,   но   поймете   вполне
достаточно. Если вам захочется кашлянуть или чихнуть, как можно
быстрее  пройдите  на  цыпочках  в  кухню.  Саул даст вам знак,
если...
     Раздался звонок в дверь. Я высунул голову из  алькова.  На
крыльце  стоял  Брегг  собственной  персоной,  и  на пять минут
раньше назначенного времени! Я велел Саулу  принести  стул  для
гостьи  и  направился  в  вестибюль.  У двери я оглянулся. Саул
кивнул мне, и я открыл дверь.
     Ричарду Бреггу  было  сорок  четыре  года.  Он  занимал  в
Бруклине  квартиру,  в  которой проживал вместе с женой и двумя
детьми. Он служил в ФБР  уже  пятнадцать  лет.  Мы,  детективы,
многое  знаем.  Он  был примерно моего роста, с длинным лицом и
выпирающим вперед подбородком; еще года четыре, а может быть, и
три -- и он совсем  облысеет.  Он  не  протянул  мне  руки,  но
повернулся  ко  мне  спиной,  когда  я  начал стаскивать с него
пальто, так что, как видите, он до  некоторой  степени  доверял
мне.  Я  проводил  его  в  кабинет,  пригласив  сесть в красное
кожаное кресло. Он остановился и  оглядел  комнату,  и  я  было
перепугался,   что   его   слишком   заинтересовала  картина  с
водопадом. Но, видимо,  я  сшибся.  Он  все  еще  стоял,  когда
послышался   звук   спускающегося  лифта  и  вошел  Вульф.  Шеф
остановился возле своего стола и произнес:
     -- Мистер Брегг? Я Ниро Вульф. Садитесь.
     Их взоры встретились. Со своего  места  я  не  видел  глаз
Вульфа, но Брегг был прямо передо мной.
     -- Я  знаю  про вас, -- произнес Брегг, -- хоть мы никогда
не встречались прежде.
     Вульф кивнул.
     -- Не все дорожки перекрещиваются.
     -- Однако теперь это произошло,  --  продолжал  Брегг.  --
Наша беседа записывается?
     -- Нет.  Оборудование  для  записи  существует,  но оно не
включено, и мы можем разговаривать вполне откровенно. В течение
недели я предполагал,  что  все  в  этом  доме  прослушивается.
Возможно,  и  сейчас у вас при себе соответствующий аппарат. Но
это известно лишь вам.  Я  тоже  мог  бы  включить  магнитофон,
однако не делаю этого. Давайте не говорить больше на эту тему.
     -- Мы не прослушивали этот дом.
     Вульф повел плечами.
     -- Вы хотели видеть меня?
     -- Как вы и ожидали. Давайте не тратить время на хитрости.
Я хочу  получить  документы,  которые  вы силой отобрали у моих
людей вчера вечером.
     -- Ну, это вы хитрите! -- отпарировал Вульф.  --  Возьмите
назад  слова  "силой".  Силу  применили  вы.  Ваши  люди  силой
проникли в мои дом. Я был вынужден силе противопоставить силу.
     -- Я хочу получить эти документы.
     -- Вы берете назад слово "силой"?
     -- Нет.  Я  лишь  допускаю,  что  ваше   поведение   имело
основание.  Верните  документы,  и  мы  будем  разговаривать на
равных условиях.
     -- Фу! Или вы тупица, или принимаете меня за  такового.  Я
не  имею  намерения разговаривать с вами на равных. Вы захотели
встретиться со мной, ибо я вынудил вас  к  этому,  но  если  вы
пришли,  чтобы  нести чушь, то с тем же успехом можете уйти. Но
прежде позвольте мне описать ситуацию, какой она представляется
мне.
     -- Я вас слушаю.
     Вульф повернул голову.
     -- Арчи, письмо миссис Бранер...
     Я подошел к сейфу и достал письмо. Вульф кивнул в  сторону
гостя,  и  я  протянул  письмо  Бреггу. Я стоял, держа письмо в
руке, пока тот читал его. Он  прочитал  раз,  другой,  даже  не
взглянув  на меня. Я вернулся к своему столу и спрятал письмо в
ящик.
     -- Интересный документик, -- произнес Брегг, обернувшись к
Вульфу. -- К вашему сведению, если в отношении миссис Бранер  и
была  предпринята  некоторая  слежка, чего я не признаю, то она
производилась   в   соответствии   с   правилами   о   проверке
политической благонадежности.
     Вульф кивнул.
     -- Конечно,  так вы и должны говорить. Обычная ложь. Итак,
я продолжаю. Вчера ваши люди покинули  этот  дом,  оставив  мне
свои  документы  и  не осмелившись обратиться к помощи полиции.
Они знали, что если им предъявят  обвинение  в  противозаконном
вторжении  в  частный  дом  (и  делу  будет  дан законный ход),
симпатии нью-йоркской полиции и окружного  прокурора  будут  на
стороне   пострадавшего.   Вы  тоже  не  станете  предпринимать
законных шагов для получения этих документов, так  что  они  не
будут вам возвращены. Я сохраню их у себя. Предлагаю сделку. Вы
прекращаете  всякую  слежку за миссис Бранер, членами ее семьи,
знакомыми и служащими, прекращаете подслушивание разговоров  по
ее телефонам, а я...
     -- Я ведь не признавал, что за ними велась слежка.
     -- Повторяю:  с восемнадцати ноль-ноль сегодняшнего дня вы
обязуетесь прекратить  слежку  за  миссис  Бранер,  членами  ее
семьи,  ее  знакомыми  и  служащими,  ее  домом, включая тайное
подслушивание телефонных разговоров, а также слежку за мистером
Гудвином, мной и моим домом. Я в свою очередь обязуюсь оставить
интересующие вас документы там, где они хранятся  (а  именно  в
моем   сейфе   в   банке),  и  не  предпринимать  никаких  мер,
направленных против ваших людей за их  незаконное  вторжение  в
мое частное владение, а также обязуюсь не предавать случившееся
огласке. Такова ситуация, и таково мое предложение.
     -- Вы имеете в виду письменное обязательство?
     -- Нет.  Если  только вы не сочтете более удобным для себя
дать его в письменном виде.
     -- Нет, не сочту. Ни одного  написанного  слова.  Я  готов
дать  согласие  в  отношении  слежки, но за это я хочу получить
документы.
     -- Вы  их  не  получите.  --   Вульф   ткнул   пальцем   в
собеседника.   --   Поймите,   мистер  Брегг,  я  расстанусь  с
документами только по постановлению суда и даже в  этом  случае
буду оспаривать такое постановление всеми возможными для меня и
моего клиента средствами.
     -- Черт побери, но ведь у вас же есть четверо свидетелей!
     -- Знаю.  Но судьи и присяжные бывают разные... Из пустого
каприза они могут подвергнуть сомнению честность  свидетеля,  я
не  одного,  а даже пятерых, включая меня. Бессмысленно с вашей
стороны  подвергать  сомнению  мою  добропорядочность.   Я   не
собираюсь   вступать   в   смертельную  распрю  с  вашим  бюро;
единственной моей  целью  является  выполнить  поручение  моего
клиента,  для  чего  я  нанят. До тех пор, покуда вы не начнете
тревожить  моего  клиента  или  меня,  я  не  воспользуюсь   ни
документами, ни свидетелями.
     Брегг  посмотрел  на  меня.  Мне  показалось, что он хочет
что-то спросить, но нет, я был просто местом,  где  его  взгляд
мог  отдохнуть  от Вульфа, пока он мысленно отвечал на какие-то
свои вопросы. Наконец он вновь обернулся к Вульфу.
     -- Вы кое-что упустили, -- произнес он.  --  Вы  говорите,
что  единственная  ваша  цель  --  выполнить поручение клиента.
Почему же вы взялись за дело об  убийстве,  к  которому  мы  не
имеем  никакого отношения? Зачем Гудвин дважды виделся с миссис
Элтхауз и дважды посещал квартиру Морриса Элтхауза? И зачем  вы
собирали у себя вечером в четверг шестерых известных вам лиц?
     Вульф спросил:
     -- Вы  думаете,  что  один  из ваших сотрудников застрелил
Морриса Элтхауза?
     -- Абсурд. Я так не думаю.
     Вульф начал раздражаться.
     -- К черту, сэр, неужели вы не  можете  говорить  разумно?
Почему  же ваши люди вторглись в мой дом? Вы подозревали, что я
каким-то образом дознался -- и его так и есть на самом деле, --
что трое ваших сотрудников были в квартире Морриса  Элтхауза  в
вечер убийства. Они доложили вам, что, когда они пришли, он уже
был  мертв,  но  вы  им  не  поверили.  Во  всяком  случае,  вы
сомневались в правдивости их утверждений. Причина этого мне  не
понятна:  вы знаете своих людей, я их не знаю. И вы подозревали
или опасались, что я не только узнал о том, что они  там  были,
но и будто у меня есть доказательства, что они, точнее, один из
них застрелил Элтхауза. Будем разумны!
     -- Вы  все  еще  не объяснили, почему взялись расследовать
это убийство.
     -- Неужели вам не ясно? Я узнал,  что  ваши  люди  были  в
квартире, где произошло убийство.
     -- Как вы узнали об этом?
     Вульф покачал головой.
     -- Это неважно.
     -- Вы связались с инспектором Кремером?
     -- Нет.  Я  не  видел  его  и  не  разговаривал  с ним уже
несколько месяцев.
     -- А с окружным прокурором?
     -- Нет.
     -- Собираетесь ли вы продолжать расследование?
     Уголок рта у Вульфа поднялся кверху.
     -- Мистер Брегг, я могу и хочу  облегчить  вашу  душу,  но
сперва  я должен быть уверен, что выполнил порученное мне дело.
Принимаете ли вы мое предложение? Можете ли вы  заверить  меня,
что сегодня с шести часов вечера ваше бюро прекращает слежку за
миссис Бранер и за всеми, кто с ней связан?
     -- Да. Это улажено.
     -- Хорошо.   Теперь   я   прошу   вас   дать   мне  другое
обязательство. Я хочу, чтобы по  первому  моему  требованию  вы
привезли  сюда  пулю,  которую  один из ваших людей подобрал на
полу квартиры мистера Морриса Элтхауза.
     Обескуражить Ричарда Брегга -- дело непростое. Нельзя быть
одним из руководителей важнейшего в стране учреждения, если вас
легко озадачить. Но слова Вульфа доконали Брегга.  Рот  у  него
открылся,  челюсть  отвисла.  Понадобилось  всего  две секунды,
чтобы закрыть  рот  и  взять  себя  в  руки,  но  он  был  явно
ошеломлен.
     -- Теперь чушь порете вы, -- , сказал он.
     -- Если  вы  принесете мне пулю, то почти наверняка -- мне
даже хочется сказать: на все сто процентов -- я сумею доказать,
что Элтхауз был убит не вашими людьми.
     -- Черт возьми,  --  глаза  Брегга  судились,  --  что  за
глупости!  Если бы у меня была эта пуля, я принес бы ее хотя бы
ради того, чтобы повидать вас.
     -- О, она у вас есть, -- неторопливо  произнес  Вульф.  --
.Что произошло в ту ночь в квартире Элтхауза? Человек,. назовем
его  Х  --  я  мог  бы  назвать  и  настоящее имя, -- застрелил
Элтхауза из его собственного револьвера. Пуля прошла  насквозь,
ударилась  в  стену  и  упала  на пол. Х ушел, захватив с собой
револьвер. Вскоре появились трое  ваших  сотрудников,  войдя  в
квартиру  точно  таким  же способом, каким они проникли вчера в
мой дом... Нужно ли продолжать?
     -- Да.
     -- Вчера они не  звонили  в  дверь,  потому  что  им  было
известно,  во  всяком случае, они так считали, что дом пуст: он
был под наблюдением в течение недели. А в квартиру Элтхауза они
позвонили, возможно, что звонили и по телефону, но им никто  не
ответил: владелец квартиры был мертв. Проникнув в квартиру, они
обыскали  ее,  взяли  то,  ради  чего они пришли, и вдруг у них
возникла мысль, что вы можете заподозрить их в убийстве.  Тогда
в   доказательство   своей  невиновности  они  захватили  пулю,
валявшуюся  на  полу.  Это  является  нарушением  закона  штата
Нью-Йорк, но они уже нарушили один закон, почему же не нарушить
и  второй?  Итак, они взяли пулю и передали вам вместе со своим
отчетом. Однако, -- продолжал Вульф, -- то,  что  они  принесли
пулю,  имело  обратный  аффект  -- вы заподозрили их. Я не буду
анализировать ваш мыслительный  процесс  и  то,  почему  вы  не
поверили  им.  Как  я  уже сказал, вы лучше знаете своих люден.
Очевидно одно -- пуля у вас, и она может мне понадобиться.
     Глава Брегга все еще были прищурены.
     -- Послушайте, Вульф, один раз вы заманили нас в  ловушку,
будь  вы  прокляты!  Ловко заманили. Но больше не удастся. Будь
эта пуля у меня, я не был бы таким глупцом, чтобы  передать  ее
вам.
     -- Вы  окажетесь  глупцом,  если не сделаете этого. У меня
есть обязательство перед одним человеком, от которого я  узнал,
что  ваши люди были там в ту ночь. А я не люблю быть обязанным.
Разоблачение убийцы снимет с меня это  обязательство  и,  между
прочим,  облегчит  вашу  душу. Разве вам не хочется узнать, что
Элтхауз убит не вашими людьми? Принесите мне  пулю,  и  вы  это
узнаете.  Делаю  вам  предложение:  принесите  пулю,  и, если в
течение месяца с  ваших  людей  не  будет  снято  подозрение  в
убийстве,  я верну вам документы. Это может и не занять месяца,
возможно, понадобится одна неделя.
     Брегг раскрыл глаза.
     -- И вы вернете документы?
     -- Да.
     -- Вы сказали:  "Снято  подозрение  в  убийстве".  Кто  их
подозревает?
     -- Вы.  А  я  докажу,  что  ваши  люди  неповинны  в  этом
убийстве.
     -- Какие гарантии могу я получить?
     -- Мое слово.
     -- Что стоит ваше слово?
     -- Больше вашего. Много больше, если верить этой книге. --
Он постучал пальцами по лежащей на столе книге Кука. -- Ни один
человек на свете не может сказать,  что  я  когда-либо  нарушил
данное слово.
     Брегг сделал вид, что не заметил колкости.
     -- Когда  бы  вы  хотели  получить  пулю,  если только она
имеется у меня?
     -- Еще не знаю. Сегодня. Или завтра. Я