ь,  именно
поэтому  никто не обратил  внимания  на  наше  бегство.  Я предположил,  что
какое-то дело, не терпящее отлагательства,  побудило  Вулфа  совершить столь
легкомысленный   поступок.  Мог  он,  например,  позабыть  отдать   какое-то
распоряжение Теодору в отношении  своих обожаемых орхидей и теперь  рвался к
телефону исправлять упущенное. Но я ошибался. Он равнодушно прошел мимо всех
автоматов прямиком к лифту и вызвал кабину, чтобы спуститься вниз. Поскольку
кругом  было  полно народу,  я  не стал задавать вопросов. Мы вышли, и  Вулф
повернул в направлении к Центральной улице.
     Пройдя немного, он  прислонился спиной к гранитной стене здания  суда и
произнес:
     - Нам необходимо взять такси, но сперва поговорим.
     - Нет,  сэр,  -  заговорил  я  решительно, -  сначала  выслушайте меня.
Мандельбаум  закончит с  этим  свидетелем с минуты на  минуту,  перекрестный
допрос едва ли продлится  долго, Донован вообще может  от него отказаться, а
вам  было сказано,  что следующая очередь ваша...  Следом  за Бэгби. Раз вам
понадобилась такси, значит вы возвращаетесь домой, а это...
     - Я не поеду домой. Не могу.
     -  Правильно. Если вы туда  поедете, вас  все  равно заставят вернуться
назад,  да к тому же оштрафуют за оскорбление суда. Не говоря уже обо мне. Я
же тоже получил повестку. Так что я возвращаюсь назад. Куда вы едете?
     - В дом 618 по Восточной Шестьдесят девятой улице.
     Я фыркнул:
     - Всегда этого боялся! Так срочно? Дело не может ждать?
     - Не может. По дороге объясню.
     - Я возвращаюсь в зал заседаний.
     - Нет, ты мне нужен.
     Как  и  любому  человеку, мне нравилось  чувствовать  себя необходимым,
поэтому  я  повернулся, пересек боковую дорожку, знаком попросил проезжающее
мимо такси  подъехать к тротуару  и распахнул  дверцу. Вулф сел первым, -  я
следом. После того,  как  он  с  трудом  занял максимально удобное  для себя
положение,  откинувшись  на сомнительно  мягкое  сидение, я сообщил водителю
адрес и задал вопрос:
     - Выкладывайте. Я частенько  выслушивал ваши объяснения, но  это должно
быть очень убедительным!
     - Это же абсурд! - заявил Вулф.
     - Конечно. Давайте вернемся, пока не поздно.
     - Я имею  в виду  версию мистера Мандельбаума. Я соглашусь, что  Эш мог
убить эту  девицу. Соглашусь, что его ревность  могла стать манией,  поэтому
мотив,  предложенный свидетелем, мог бы считаться убедительным. Но он  же не
окончательный идиот. При  сложившихся обстоятельствах, - а я сомневаюсь, что
мистер Бэгби что-то напутал, - я отказываюсь верить, что Эш был таким ослом,
что отправился в  это  время в их бюро и  убил девицу. Ты же присутствовал в
тот день, когда он заявился ко мне. Ты веришь в такую возможность?
     Я покачал головой:
     - Я не берусь судить. Объясняете вы. Однако  я тоже читал газеты, а еще
болтал  с  Лоном  Коэном  из  "Газетт"  об этой  истории.  Вовсе не  следует
утверждать,  будто  бы Эш поехал туда  ухлопать девицу. Версия Коэна такова:
какой-то мужчина  позвонил  Эшу, голос он не узнал.  Ему  сказали,  чтобы он
приехал в бюро Бэгби на Шестьдесят девятой улице. Дескать, вместе они сумеют
уломать Мэри.  Эш туда помчался. Дверь бюро была  открыта настежь. Он увидел
мертвую девицу, на шее у нее был шнур. Тогда  он распахнул окно и стал звать
полицию.  Конечно,  если вам  нравится,  можно  допустить,  что  Бэгби лгал,
уверяя, что  не звонил  Эшу, и что он  такой заядлый бизнесмен,  что  скорее
согласился бы убить своего работника, нежели терять клиента...
     - Пф. Дело вовсе не в том,  что мне нравится, а в том, что не нравится.
Мне  не  понравилось  сидеть  на этой проклятой  деревянной  скамье рядом  с
женщиной, от которой так  сильно  пахло. Вскоре меня должны были вызвать для
дачи  свидетельских  показаний, и  я  вынужден был бы  подтвердить показания
мистера Бэгби, как тебе хорошо известно. Это было невыносимо.  Полагаю,  что
если  Эш будет осужден  за убийство  на  основании  версии Мандельбаума, это
станет судебной ошибкой, а  я не желаю в этом участвовать. Мне было не легко
подняться и уйти. Ведь я не  могу  вернуться  домой. В противном  случае они
явятся ко мне и потащат назад на свидетельское место.
     Я не спускал с него глаз.
     -  Давайте  посмотрим,   правильно  ли  я  вас  понял.  Вам  невыносима
перспектива  содействовать   осуждению  Эша  за  убийство,  потому   что  вы
сомневаетесь в его виновности. Вот вы и сбежали. Правильно?
     Шофер повернул к нам голову и с уверенностью заявил:
     - Конечно, он виновен.
     Мы не обратили внимания на его слова.
     - Кажется, ты близок к истине, - буркнул Вулф.
     - Если вы думаете, что я сбегу с вами  и буду оштрафован, правда, штраф
заплатите  вы,  то не пытайтесь задурить мне голову. Я знаю, вы скажете, что
сомневаетесь в  виновности Эша, но предполагаете,  что он не будет  осужден,
потому  что  мистер Мандельбаум  не  начнет  процесса,  не  имея  бесспорных
доказательств.  Скажете   также,  что   наш  банковский  счет  нуждается   в
пополнении, что является  чистейшей правдой. Вот вы и решили  посмотреть, не
сможем  ли  мы  отыскать что-то  такое,  чтобы ткнуть мистера  Мандельбаума,
предполагая,  что  если  мистер Эш  позднее будет по-настоящему  благодарен,
какой-то  пустяковый  штраф  за  неявку  для  дачи  свидетельских  показаний
окажется сущей ерундой.  Как все это будет осуществлено?.. Вы напридумываете
для меня кучу поручений, А сами, при нормальном положении вещей, отправитесь
домой  и вкусно позавтракаете. Но  это исключается, потому что они явятся за
вами. И поручения  придется выполнять  нам обоим. Если дело обстоит так,  то
будем считать, что сегодня прекрасный день, и я согласен с вами, что от  той
особы  нестерпимо  пахло,  но  чем? "Цветком  страсти"  по  80  долларов  за
флакон... Что мы собираемся делать на Шестьдесят девятой улице?
     - Не имею понятия.
     - Замечательно. Я тоже.

ГЛАВА 2

     Это был хмурый пятиэтажный кирпичный дом  без лифта,  окрашенный желтой
краской  примерно в  то  время, когда  я  начал  работать на Ниро  Вулфа.  В
вестибюле я  нажал  на  кнопку,  возле  которой имелась табличка.  "Отвечает
Бэгби". Дверь открылась, я вошел первым через весьма богатый холл и далее по
лестнице поднялся на  следующий  этаж.  Снова холл, в  самом начале которого
виднелась распахнутая дверь. Когда мы подошли к  ней, я отступил,  пропуская
вперед Вулфа,  потому что не знал, представимся ли мы разносчиками щеток или
водопроводчиками.  Пока  Вулф  занялся  разговором  с  девушкой, сидящей  за
конторкой, мои  глаза почти  автоматически принялись осматривать  помещение.
Здесь  же было совершено убийство. Три окна  передней стены комнаты выходили
на  улицу,  а  по задней  стояли три  коммутатора,  которые  обслуживали три
девушки.  Как  по  команде,  они   повернули   головы,  чтобы  взглянуть  на
посетителей,  нарушивших  покой их  царства. Девушка  за конторкой,  стоящей
возле  последнего  окна,  была  вооружена самым  обычным  телефоном, пишущей
машинкой и прочими мелочами, имеющимися в любой канцелярии.
     Вулф представился:
     - Мое имя - Ниро  Вулф,  я  приехал сюда  из зала  суда, где  еще  идет
процесс над Леонардом Эшем.
     Кивнув головой в мою сторону, он добавил:
     - Это мой помощник, мистер Гудвин.  Мы  проверяем повестки, разосланные
обвинением и защитой свидетелям. Вас вызывали в суд?
     Учитывая  напористость, самоуверенность  и  требовательный тон  патрона
возможно, одна женщина  на тысячу  усомнилась бы в  правомочности Ниро Вулфа
задавать ей вопросы. Но не эта. Она подняла к нему свое длинное,  узкое лицо
и покачала головой:
     - Нет.
     - Ваше имя, пожалуйста?
     - Перл Флеминг.
     - Значит, вы не работали здесь 15 июля?
     -  Нет,   я   была   в   другом   бюро.  В   то  время  здесь  не  было
делопроизводителя,  официальными звонками  занималась  одна  из  девушек  на
коммутаторе.
     - Понятно.
     Судя по  тону его голоса,  можно было понять,  что ей чертовски повезло
из-за того, что он ее понимает:
     - Скажите, здесь ли мисс Харт, мисс Веларди и мисс Велтц?
     Я  подавил  в себе возглас удивления,  внушив, что в вопросе нет ничего
странного.  Правда, прошло  уже несколько недель после того,  как  эти имена
появились  в газетах, но Вулф никогда не пропускал ни строчки из  отчетов  о
расследовании убийств, а "архивная"  система его черепа была даже лучше, чем
у Сола Пензера.
     Перл Флеминг указала на коммутаторы.
     -  У последнего  мисс  Харт, рядом  с ней -  мисс Веларди, третья  мисс
Иеркес. Она пришла после... она  заменила мисс Виллис. Мисс Велтц здесь нет,
сегодня она выходная... Они все получали повестки, но...
     Она  замолчала  и  повернула голову. Женщина на  последнем  коммутаторе
сняла  наушники,  встала с высокого  табурета и  двинулась  к нам. Она  была
примерно  моего  возраста  с  карими  глазами,  и  впалыми  щеками  и  таким
подбородком, который могла бы в случае необходимости использовать в качестве
ледоруба, чтобы приготавливать кубики льда для коктейля.
     - Вы не тот самый  Ниро Вулф,  детектив? - спросила она  требовательным
тоном.
     - Да, - ответил он, - А вы Эллис Харт?
     Не ответив, она задала следующий вопрос:
     - Чего вы хотите?
     Вулф  отступил  на шаг. Он терпеть не мог,  когда кто-то, в особенности
женщина, стоял близко от него.
     -  Хочу получить от вас информацию, мадам. Вы,  Белла  Веларди  и  Элен
Велтц, должны ответить мне на несколько вопросов.
     - Мы не располагаем никакой информацией.
     - Очень  жаль, но я все же намерен попытаться получить от вас кое-какие
сведения.
     - Кто вас сюда послал?
     - Автокинезис.
     Я не знал этого слова, мисс Харт, по-видимому, тоже, но она и бровью не
повела, дабы не показать своего невежества.
     Вулф продолжал:
     - Предположение, что  Мэри Виллис убил Леонард Эш, далеко не бесспорно,
а  я терпеть  не  могу слабых  мест в доказательствах. Это пробудило  во мне
любопытство, а когда такое случается,  существует  единственное  лекарство -
истина,  и  я намерен  ее  установить. Если я  успею при  этом  спасти жизнь
мистеру Эшу, тем  лучше, но в любом случае, раз  уж я принялся за дело, меня
теперь не остановишь. Не  хотите  оказать мне услугу сегодня, имеются другие
дни - и другие средства.
     По физиономии  мисс Харт трудно  было судить, какое решение она примет.
Ее  подбородок  угрожающе выдвинулся  вперед,  и  я решил,  что  сейчас  она
отправит  Вулфа  прямиком  к дьяволу. Затем  она перевела  взгляд на меня, и
вроде бы оттаяла. Повернувшись к девушке за конторкой, она сказала:
     - Сядь на мое  место.  Перл. Совсем ненадолго. - И бросила  Вулфу. - Мы
пройдем в мою комнату. Сюда, пожалуйста.
     - Минуточку, мисс Харт. В газетных отчетах один  момент не освещен... -
Вулф остановился возле  коммутаторов за спиной  Беллы Веларди. -  Тело  Мэри
Виллис было найдено  в этом самом помещении,  она свалилась на  выступ щита.
Надо полагать, она сидела у коммутатора, когда появился убийца.  Но ведь  вы
же здесь живете, вы сами и все остальные?
     - Да.
     -  В том случае, если  убийцей был мистер Эш, как он мог знать, что она
была одна в бюро?
     - Не  знаю. Возможно, она  ему об этом  сказала?  Это и является слабым
местам обвинения?
     -  Великий  боже,  нет.  Вполне  возможно,  что  она  ему сказала.  Они
поговорили, он подождал, пока свет лампочки и звук зуммера не  отвлекли ее к
коммутатору, и она не повернулась к нему спиной. Это  не  самое главное, и я
предпочитаю найти человека, который был уверен, что в этот  час Мэри  Виллис
будет  совершенно одна в  помещении... Поскольку она была маленького роста и
слабенькая, даже вы не являетесь исключением. - Вулф погрозил пальцем, - или
остальные девушки.  Только не подумайте, что  я сейчас готов  обвинить вас в
убийстве.
     - Надеюсь, что нет! - фыркнула мисс Харт, поворачиваясь к нам спиной.
     Она повела  нас к двери  в  конце помещения,  за которой оказался узкий
холл. Идя следом за Вулфом, я думал о том, что реакция девушек из  бюро была
какой-то ненатуральной. При данных обстоятельствах было бы естественно, если
бы  они отвлеклись от своих обязанностей  и смотрели во  все  глаза  на нас,
приоткрыв  рты  от изумления.  Но  и  мисс Веларди,  и  мисс  Иеркес  сидели
совершенно  неподвижно,  вроде бы  поглощенные  своей работой. Что  касается
Эллис  Харт,  то  я  почти  не  сомневался,  что  в  ее  голосе  послышалось
облегчение, когда  она спросила  Вулфа, в этом ли  заключается "слабое место
обвинения".  Ее  комната  явилась  для  нас  сюрпризом.  Во-первых, она была
большой,  гораздо больше рабочего помещения. Во-вторых, хотя я  не поклонник
роскоши  и небольшой специалист в дорогих вещах, но тут я не мог не обратить
внимания  на  некоторые  поразительные  предметы, а  красно-синий всплеск  в
редкостно красивой раме над камином  был не только  подлинным Ван Гогом, это
был шедевр художника.  Такого не было  даже у Лили  Роуэн. Я видел, что Вулф
заметил картину, как  только опустился в кресло, оказавшееся  пригодным  для
него. Я придвинул себе второе, образовав тем самым милую группу с мисс Харт,
усевшейся на кушетке. Устраиваясь на ней, она спросила:
     - Так в чем же недостаток теории?
     Но Вулф лишь покачал головой:
     - Вопросы задаю я, мисс Харт.
     Ткнув пальцем в Ван Гога, он спросил:
     - Где вы взяли эту картину?
     Она посмотрела сперва на Ван Гога, потом снова на Вулфа.
     - Это не ваше дело.
     -  Безусловно.  Но ситуация  такова.  Вас  допрашивала,  разумеется,  и
полиция, и прокуратура, но они были связаны предположением, что преступником
является Леонард Эш. Поскольку  я  отвергаю данное предположение,  то должен
отыскать взамен его другое, меня ничто не ограничивает в моих подозрениях  в
отношении вас и других  лиц, которые могут быть причастными к  случившемуся.
Возьмем вас и эту картину. Если вы откажитесь сообщить, где вы ее взяли, или
если ваш ответ меня не удовлетворит, я поручу это выяснить  одному человеку,
весьма компетентному, и он выполнит мое задание. Вы должны заранее смириться
с  тем, что вас будут изводить всякими  неделикатными вопросами, мадам.  Вам
остается  только  выбрать,  предпочитаете  ли вы  ответить  на  них  сейчас,
немедленно, лично  мне,  или  же вас  устраивает  продолжительное  собирание
фактов и слухов о вашей особе среди ваших знакомых, друзей и приятелей. Если
последнее вас устраивает, тогда я не буду напрасно тратить свое время, пойду
заниматься другими делами.
     Она  снова едва сдержалась.  Судя по  тем взглядам,  которые эта  мадам
бросала на Вулфа,  присутствие его телохранителя не  было  излишним.  Но она
попыталась взять себя в руки.
     - Какая разница, где я взяла эту картину?
     -  Очень  может  быть,  что  она  не  имеет  никакого  касательства   к
случившемуся.  Но  эта  картина стоит огромных денег,  почему бы  мне  ею не
заинтересоваться? Она принадлежит вам?
     - Да, я ее купила.
     - Когда?
     - Примерно год назад. Через маклера.
     - Все, находящееся в комнате, тоже ваше?
     -  Да. Я люблю хорошие  вещи, это, если делаете знать, мое единственное
сумасбродство.
     - Как давно вы работаете в фирме?
     - Пять лет
     - Сколько вы получаете?
     Она продолжала держать себя в узде.
     - Восемьдесят долларов в неделю.
     - Недостаточно для вашего  сумасбродства. Наследство?  Алименты? Другие
доходы?
     - Я не была замужем. У меня имелись кое-какие сбережения, ну и я хотела
- хотела получить все эти  вещи. Если ты экономишь на  протяжении пятнадцати
лет, ты имеешь право чем-то это компенсировать.
     -  Безусловно... Где  вы  находились в тот вечер, когда была убита Мэри
Виллис?
     - Я ездила в Джерси  на машине со своей приятельницей,  Беллой Веларди.
Вечер был страшно  душным,  мы искали  прохлады.  Вернулись назад  уже после
полуночи.
     - На вашей машине?
     - Нет, Элен Велтц разрешила нам воспользоваться ее "ягуаром".
     На этот раз я уже  не  смог сдержать  своего удивления и я  обратился к
Вулфу:
     - "Ягуар"  -  это машина!  Вы  бы не смогли себе  приобрести  такую.  С
налогами  и  дополнительными   расходами   четырьмя   тысячами  долларов  не
отделаешься.
     Вулф взглянул на меня и тут же снова перевел глаза на мисс Харт.
     - Конечно, полиция  спрашивала вас, знаете ли вы, у кого имелись веские
причины убить Мэри Виллис?
     - Не знаю.
     Ей начала изменять выдержка.
     - Вы с ней были в дружеских отношениях?
     - Да.
     - Просил ли вас когда-либо клиент подслушивать разговоры по его номеру?
     - Нет, конечно!
     - Знали ли вы о желании мисс Виллис стать актрисой?
     - Да, мы все про это знали.
     - Мистер Бэгби говорит, что он не знал.
     Ее подбородок опустился.
     -  Он был  всего лишь ее  патроном. Не думаю, чтобы  он был  в курсе, а
когда вы разговаривали с мистером Бэгби?
     - Я с ним не беседовал, но слышал его показания  в суде. Знали ли вы об
отношении мисс Виллис к Робине Кин?
     - Да,  это тоже было нам  всем известно.  Мэри всегда  подражала Робине
Кин.
     -  Когда она сообщила  вам о своем намерении  предупредить Робину Кин о
желании мужа подслушивать за ее телефонными разговорами?
     Мисс Харт нахмурилась.
     - Разве я сказала, что слышала это от нее?
     - Так она рассказывала она вам или нет?
     - Нет.
     - А кому-нибудь другому?
     - Мисс Веларди. Мэри сказала ей. Вы сможете расспросить ее.
     - Непременно. Вы знаете Гая Унгера?
     Вулф вел игру, которую  я неоднократно наблюдал, забрасывая собеседника
беспорядочными вопросами, чтобы  проверять  его реакцию. Это хороший  способ
обнаружить путеводную ниточку, если  у тебя нет никакой, но он требует массу
времени, а у нас его не было. Если одной из девушек  в коммутаторской придет
в голову позвонить в полицию или прокуратуру о нашем визите, тогда нам ждать
"гостей"  с минуты на минуту. Что касается Гая Унгера, то  это был  еще один
персонаж из  газетных  отчетов.  Вроде  бы он  был приятелем Мэри  Виллис  в
прошлом,  или же она познакомилась с ним  в последнее  время. В этом вопросе
мнения  журналистов расходилось. Мисс  Харт  считала,  что  Гай Унгер и Мери
находили  удовольствие  в обществе друг друга, но и  только. Она  ничего  не
знала о каком-либо кризисе в их отношениях, который мог принудить Гая Унгера
закончить дружбу с девушкой шнуром от вилки.
     Еще минут пять  Вулф продолжал ту же игру, бросая свои мячи под разными
углами, затем резко поднялся.
     - Очень хорошо, - сказал он, - на сегодня достаточно. Я попытаю счастья
с мисс Веларди.
     -  Я сейчас ее пришлю, - Эллис Харт была уже на ногах, изъявляя горячее
желание быть полезной. - Ее комната рядом. Сюда, прошу вас.
     Она двинулась к выходу.  Совершенно очевидно,  Эллис не желала оставить
нас  наедине с  Ван Гогом. С замком  в ее  бюро я  справился бы  за двадцать
секунд,  и мне хотелось сунуть туда  свой нос, но поскольку  Вулф отправился
следом за ней, я в свою очередь был вынужден тоже удалиться.
     Мы прошли далее по холлу до распахнутой настежь двери. Эта комната была
совсем другая, меньшего размера, без Ван Гога и с такой меблировкой, которую
можно было ожидать. Постель не  была  убрана, так что Вулф с минуту  стоял и
грозно  хмурился на  этот беспорядок, затем осторожно  опустился на  кресло,
явно  недостаточное  для  его   фигуры,  с  протертой  обивкой   и   коротко
распорядился:
     - Посмотри вокруг.
     Я  посмотрел.  Белла Веларди  была неряхой. Дверь в  кладовку раскрыта,
большая часть  ящиков туалета и двух комодов была выдвинута. Одна из причин,
почему я до  сих пор  сторонюсь женщин, это опасение нарваться вот  на такую
безалаберность. Я подошел  к кладовой, но у меня не  хватило духу  нырнуть в
кучу разбросанной одежды,  поэтому я неплотно  прикрыл  дверцу  и  прошел  к
ст