ое,  мол,  Ноэль  не  опустился бы до подобных
безобразий, но и  он,  по-моему, в  глубине  души со мной  согласен. Похоже,
вопросы секса от него так же далеки, как от меня. Он никогда не был женат.
     - Значит,  сейчас  вы  действуете как доверенный представитель  группы,
поручившей мне переговоры с мисс Кари?
     -  Да. Но  представляю  я  только сестер.  Дейзи не способна рассуждать
разумно. В принципе, сейчас все о завещании забыли. Только не  я. Брат умер.
Мы его похоронили. Он наверняка предусмотрел солидную материальную поддержку
для  моего колледжа. И я  считаю  своим  долгом  добиться  осуществления его
желания. С согласия сестер я прошу вас отложить переговоры с мисс Кари...
     - Я предложил  ей двести тысяч долларов, остальное будет поделено между
вами тремя и миссис Хауторн.
     Мэй вытаращила глаза.
     - Уж не хотите ли вы сказать, что она согласилась?
     - Пока нет, но такое совсем не исключено. Она испугана.
     - Интересно, чем?
     -  Убийством.  Его расследование  чревато непредвиденными  опасностями,
мисс Хауторн. Вот вас оно не очень страшит.
     - Я  вынослива. Сестры Хауторн вообще  отличаются стойкостью.  Но, черт
побери,  не  полагаете  ли  вы,  что  мисс  Кари  сама  убила  Ноэля? -  Она
по-прежнему смотрела на него широко раскрытыми глазами. - А ведь такая мысль
никогда не приходила мне в голову!
     - Я  понятия  не имею,  кто  убил  вашего  брата.  Давайте  вернемся  к
завещанию.  Договоримся так:  даже если ваша теория абсолютно верна, но мисс
Кари примет  мой  вариант, я  оформляю соглашение,  и  она  его подписывает.
Надеюсь, все вы сделаете то же самое.
     - Она откажется.
     - Я только предполагаю.
     - Ну  что же, если такое случится, мы  будем не против. - В деловитости
мисс Мэй могла поспорить с  самим  Ниро  Вулфом. - Впрочем, приехала я сюда,
главным образом, просить вас разыскать подлинное завещание. Самое последнее.
Если в нем  для мисс Кари что-то предусмотрено, она  получит  свою долю  без
всяких возражений.
     Вулф покачал головой.
     -  Как я боялся  этих слов,  мадам.  Поймите,  ведь я  не хорек,  чтобы
рыскать повсюду. Такое поручение для меня неприемлемо.
     И тут пошли уговоры,  продолжавшиеся минут пятнадцать  и  ни к  чему не
приведшие.  Вулф  твердил, что  ему было  бы  просто неприлично  браться  за
вышеозначенную  работу, поскольку  никакого  доступа  к  зданиям,  конторам,
строениям,  комнатам и тайникам, где Ноэль Хауторн мог спрятать завещание, у
нас нет, а  получить его  через  соответствующие органы крайне  трудно, если
вообще не  невозможно, да  и  потом,  коли  второе  завещание  существует  в
действительности,  рано или поздно его  найдут люди, которые проверят бумаги
покойного.
     Мэй  же  настаивала, что  детективы и созданы  для того,  чтобы  искать
разные вещи, а он - детектив.
     Их  препирательства  могли бы продолжаться до бесконечности,  поскольку
оба они отличались завидным упрямством, но в конце  концов  она  уступила. К
чести ее надо отметить, что мисс Хауторн совсем не возмущалась, поднимаясь с
красного кресла.  Ни  выражение лица,  ни поведение не  выдавали то, что она
потерпела неудачу. Я предложил подвезти ее домой и  ни капельки  не пожалел,
когда  она охотно согласилась, ибо  получил  возможность подышать прохладным
вечерним воздухом. В  машине она  сняла шляпку,  высунула голову из окошка и
закрыла  глаза,  не  обращая внимания  на то,  как развеваются по  ветру  ее
волосы.
     Хауторновское  жилище на  Шестьдесят  седьмой  улице  не вызвало у меня
особого любопытства. Оно представляло собой старинный четырехэтажный особняк
серого камня с металлическими решетками на окнах и несколькими дверями
     Мэй обаятельно  мне  улыбнулась, тепло поблагодарила и  пожелала доброй
ночи.
     Вернувшись домой,  я прежде  всего прошел на  кухню и, взяв себе стакан
молока,  отправился  в  кабинет.  Вулф только что  покончил со  второй парой
бутылок пива. А я, одобрительно на него  поглядывая, стоял со своим  молоком
напротив. Оно было слишком холодным, приходилось пить маленькими глоточками.
     - Прекрати свои дурацкие улыбочки! - неожиданно гаркнул Вулф.
     -  Черт  возьми,  я и не думал  улыбаться!  - Я осторожно  опустился  в
кресло. - Удивительный вы все же человек? На какие ухищрения  вам только  не
приходится пускаться, лишь  бы  успокоить  меня,  Фрица и Теодора...  Что вы
думаете о знаменитых сестрах Хауторн?
     Вулф хмыкнул.
     - Ну, с убийством все совершенно ясно, -  заявил я. - Это сделал Тайтус
Эймс, мечтающий переодеться  девушкой, чтобы ходить  в Варнейский  колледж и
грызть гранит науки. Из верности и преданности избранной им альма матер он и
ухлопал  Ноэля, дабы колледж  получил-таки свой миллион.  Сейчас  Мэй рвет и
мечет,  ибо  денежки  превратились  в туман, а  обладая  живым воображением,
преподносит вам сказочку о тайном завещании в дупле старого дерева или...
     - Ничего она не преподносила. Ложись спать!
     - А как вам понравилась ее теория относительно второго завещания?
     Он  уперся  руками в стол,  готовясь оттолкнуть  назад кресло.  Тогда я
быстренько вышел  из  комнаты  и поднялся  к себе  на  второй  этаж.  А там,
прикончив, наконец, молоко, разделся и отдался во власть Морфея.
     Когда в восемь  часов  утра я  вскочил с постели,  оказалось, что  день
снова будет жарким.  Душный воздух  заставлял  мечтать  о морском побережье.
Поэтому, приняв прохладную ванну, я избрал самое легкое одеяние.
     На кухне  никак не мог прийти в себя Фриц; он только что относил наверх
завтрак для Вулфа.
     Сидя перед стаканом апельсинового сока, яйцами и сдобными рогаликами, я
просмотрел "Таймс" и убедился,  что Скиннер, Кремер и компания пока не стали
развязывать свой мешок  с новостями,  касающимися смерти  Ноэля Хауторна. Об
этом нигде не было даже туманного намека. Очевидно, они сообразили, что дело
будет нелегким, и решили не рисковать.
     Я  налил  себе  вторую  чашку  кофе  и  только обратился  к  спортивной
странице, как зазвонил телефон.
     На кухне  у Фрица  тоже был установлен параллельный аппарат.  Я  поднял
трубку  и  сразу  услышал  шепот Фреда  Даркина, в  котором  сквозила  такая
тревога,  что  я  перепугался, не  натворил  ли  он  каких-нибудь бед  и  не
находится ли под арестом.
     - Арчи?
     - Я.
     - Давай-ка прямиком сюда.
     Мои сомнения как рукой сняло, и я устало поинтересовался:
     - Какой полицейский участок?
     - Да нет, не то... Слушай... Дом 9/13 на Одиннадцатой Западной. Старый,
кирпичный, бурого цвета. Понимаешь, я-то здесь,  а мне не полагается.  Нажми
кнопку под фамилией "Даусон" и поднимись на два пролета. Я тебя увижу.
     - Какого дьявола...
     - Приезжай. На месте разберемся.
     В трубке щелкнуло. Я сказал что-то очень выразительное. Фриц загоготал,
я бросил  в него рогаликом, он поймал  его, кинул обратно и промахнулся. Мне
пришлось махом проглотить свой кофе, горячий, как расплавленный металл.
     Попросив  Фрица  предупредить Вулфа,  я  заглянул  в кабинет,  захватил
просто  так, на всякий случай, кобуру  с  пистолетом,  пробежал  квартал  до
гаража, прыгнул в машину и погнал к окраине города.
     Как ни странно, никто задавлен не был. Я  остановился  в сотне шагов от
Одиннадцатой улицы, поднялся по  ступенькам старого здания, нажал  на кнопку
под именем "Эрл  Даусон", услышал щелчок, вошел и  поднялся наверх по узкой,
темной лестнице. В конце коридора  отворилась дверь, и там промелькнул Фред.
Я направился к нему, втиснулся внутрь квартиры и дверь осторожно прикрыл.
     Фред возбужденно прошептал:
     - Господи, я не знаю, что делать.
     Я осмотрелся.
     Мы находились в красивом холле с хорошими дорогими коврами на  натертом
до блеска полу, удобными креслами и так далее.
     Хозяев не было видно.
     - А неплохое  местечко  ты себе подобрал, - заметил  я, - только оно бы
выглядело намного приятнее...
     - Заткнись! - зашипел он, на цыпочках подкрался к внутренней  комнате и
поманил меня пальцем. - Иди сюда и посмотри.
     Я двинулся следом.
     Эта комната была чуть меньше, но тоже с богатым ковром, парой, стульев,
туалетным столиком, комодом и большой уютной кроватью.
     На последней валялся  человек,  сразу же  привлекший мое внимание, ибо,
несмотря на некоторые отсутствующие детали, он точно соответствовал описанию
Солом  субъекта,  с  которым  Нейоми  встретилась  и  "Санторетти".  Голубая
рубашка,  серый в  полоску галстук  и  серый пиджак  на нем  были,  но  ниже
красовались только  белые  трусы  и  голые ноги в  голубых носках. Дышал он,
точно гейзер, готовый взорваться.
     Фред горделиво посмотрел на него и прошептал:
     - Когда я стягивал с него штаны, он принялся ворчать, так что остальное
я не стал трогать.
     Я кивнул.
     - Вид у него не слишком почтенный... Ты уже установил его имя?
     -  Да, но  тут какая-то неразбериха... На дощечке  внизу  значится "Эрл
Даусон", и  адрес он этот таксисту называл, и ключи от квартиры у него были.
Но зовут его Юджином Дэйвисом, он сотрудник фирмы адвокатов. Знаешь  такую -
"Данвуди, Прескотт и Дэйвис", Бродвей, 40?


        ГЛАВА 7 

     У меня глаза на  лоб полезли. Комическая сторона дела исчезла, будто ее
и не бывало.
     - Почему ты так решил, Фред?
     - Так ведь я его обшарил. Посмотри на столике.
     Я на  цыпочках  подошел  и  принялся  разглядывать кучку  самых  разных
предметов: среди  прочего - водительские права на имя Юджина Дэйвиса, его же
членский   билет   адвокатской   коллегии  города   Нью-Йорка,  пропуск   на
нью-йоркскую Всемирную выставку 1939 года с фотографией владельца, страховое
свидетельство, три  письма мистеру Юджину Дэйвису на его рабочий  адрес... и
два любительских снимка Нейоми Кари, один - в купальном костюме.
     Я обратился к Фреду:
     - Иди и покарауль у дверей в  холл... В случае чего поднимай тревогу. А
я тут еще покопаюсь...
     Осмотр  получился  беглым, но тщательным. Дэйвис  храпел как  медведь в
берлоге. Я ухитрился обыскать все - и спальню,  и кухню, и ванную комнату, и
большую приемную,  как я ее назвал, и  еще какую-то комнатушку. Не пропустил
даже уборной и стенных шкафов. Наверное, я бы от радости прямиком вылетел из
окна, если бы нашел сейчас последнее завещание  Ноэля Хауторна, датированное
любым числом  после  седьмого марта  1938  года. Но мне этого не удалось. Ни
завещания,  ни  чего иного, имеющего хотя бы отдаленное касательство  к нему
или к убийству,  там не было. Если только не считать еще трех снимков Нейоми
Кари,  различных  форматов  и  ракурсов,  каждый  из  которых  был  надписан
"Юджину".  На  них  стояли  тридцать  шестой и  тридцать  пятый  годы.  Даже
холодильник был пуст.
     Бросив прощальный взгляд на члена адвокатской коллегии, я забрал Фреда,
пошел вместе с ним  к машине  и отвез за угол.  Тут я затормозил у обочины и
потребовал:
     - Рассказывай, как было?
     Фред запротестовал:
     - Сперва остановимся в таком месте, откуда можно видеть...
     - Он продрыхнет еще несколько часов. Выкладывай, дорогой!
     - Ну, в общем, я за ним следил...
     - Из "Санторетти" он вышел вместе со своей компаньонкой?
     -  Да, в двадцать три часа.  Они пешком добрались до Лексингтона. Я шел
следом,  Сол ехал на автобусе. Затем  Дэйвис усадил дамочку в  такси, и  Сол
двинул за ней,  А мой  красавчик стоял  и  глядел, как  машина удаляется  по
направлению к  центру, пока  она  совсем  не  скрылась. Потом  повернулся  и
зашагал  на  юг, будто  забыл что-то во Флориде. Настоящий жираф! Я чуть  не
бегом за ним поспевал. Этот болван явно чесал на Шестую улицу.
     - Ладно, мы его предупредим,  чтобы впредь такого не было. Представляю,
какие муки ты перенес.  Опусти,  пожалуйста,  эти подробности, я просто не в
состоянии их выслушивать!
     - Ну  да,  зубоскальничать  ты,  конечно, мастер!  На  Пятой  улице  он
завалился не то в бар, не то в  ресторанчик под названием "Белмен". Я знаком
там с одним барменом. Вот, значит, переждал немного на улице  и тоже вошел в
зал. За  стойкой как раз был мой приятель Сэм. Я взял себе выпить и  чуток с
ним потрепался. Мой подопечный нагружался рядом за столиком. Минут за десять
высаживал стакан, ставил на стол и требовал повторить. И так - часа полтора.
Сэм уже начал  хмуриться,  ну я  и спроси, кто он такой. Кстати, на  все эти
порции и полпорции у меня дуриком ушли два доллара шестьдесят центов.
     - Могу поспорить, что так оно и было - Только тебе  придется подождать,
пока Вулф не проверит твой счет, но, но правде говоря, я  бы его всерьез  не
принял.
     - Эй, Арчи, ты что мелешь?
     - Ладно, давай закругляйся.
     - А с чего ты так заважничал? Тоже мне начальство! Сэм сказал, что этот
тип постоянно  к ним шляется,  но иной раз перебирает.  Фамилия его Даусон и
живет  он  где-то  поблизости.  За  последние  два  года Сэму несколько  раз
приходилось вытуривать его на такси.
     Так вот,  в конце концов,  "Даусон" свалился бесповоротно. Сперва мы  с
Сэмом попытались привести его  а чувство, но потом  плюнули и решили отвезти
домой. Я взял это на себя, и  Сэм назвал  меня настоящим другом и всем таким
прочим. По лестнице  надо  было  тащить его волоком,  а он оказался до  того
тяжелым, что я чуть не бросил мерзавца прямо на ступеньках.
     - Сол говорил, он сухощавый.
     -  Сол его наверх не волочил. В  общем, здесь мы  оказались в  четверть
шестого.  Я снял с  него штаны и  ботинки,  уселся  рядом  и  начал  думать.
Во-первых, о том, зачем в такую рань вытаскивать тебя из постели? Ведь ты по
утрам любишь...
     - Итак, ты вздремнул, а потом принялся трезвонить; "SOS, Арчи..."
     - И вовсе я не спал.
     - Знаешь, по-моему,  шефу все-таки  следует заплатить за  твои порции и
полпорции, тогда мы наконец  выясним, сколько у тебя Сэмов-приятелей во всех
барах города. Подожди, я скоро вернусь.
     Я выскочил из машины, побежал за угол и из ближайшей аптеки позвонил.
     - Алло, - сказал знакомый голос.
     - Фриц, это Арчи. Нажми-ка зуммер в теплице.
     - Мистера Вулфа там нет.
     Я глянул на часы: три минуты одиннадцатого.
     - О чем ты толкуешь? Он должен быть наверху!
     - Да нет, Арчи, мистер Вулф уехал.
     - Ты с ума сошел. Если  он велел  тебе так отвечать, то сейчас  кого ты
хочешь одурачить? Немедленно позвони на крышу!
     - Арчи,  уверяю тебя, это правда. Его  вызвали по телефону, и  он сразу
ушел. Просил  кое-что  тебе  передать.  Подожди,  я записал.  Во-первых, Сол
договорился,  что Орри его сменит. Во-вторых, из-за твоего отсутствия хозяин
был вынужден нанять такси.  В-третьих, тебе надлежит отправиться на "седане"
в резиденцию покойного мистера Хауторна, что на Шестьдесят седьмой улице.
     - А ты не разыгрываешь, Фриц?
     - Клянусь богом, Арчи. Знаешь, у меня самого дыхание перехватило.
     - Охотно верю.
     Я повесил трубку и вернулся к машине, в которой терпеливо торчал Фред.
     -  Началась новая эра. Земля изменила свою  орбиту  и стала вращаться в
другую сторону. Мистер Вулф выехал из дому по делам.
     - Да ну! Брехня!
     -  Ничего подобного.  Фриц клялся  господом  богом.  Вулф действительно
уехал на такси Значит, если ты...
     - Что же такое творится, Арчи? Его или убьют, или...
     -  Будто я не знаю! Давай, возвращайся домой и  досыпай.  Твой приятель
Дэйвис еще несколько часов продрыхнет. Если понадобишься, мы тебя известим.
     - Но Мистер Вулф...
     - Я уже мчусь ему на выручку.
     Он вылез из машины  и, пока  я разворачивался перед домом,  обеспокоено
глядел на  меня,  сокрушенно  качая головой. Лично  я  не очень  тревожился,
просто был слегка заинтригован.
     В гараже я сменил "родстер", двухместный автомобиль  с открытым верхом,
на  "седан"  - машину  с закрытым кузовом, описал круг и  снова  полетел  на
север.
     Трезво поразмыслив, я пришел к выводу, что только  плачевное  состояние
банковского   счета   могло  заставить   Вулфа  нарушить   раз  и   навсегда
установленное правило самому не выезжать  по  делам. Но с другой стороны,  я
даже не догадывался, что временными финансовыми затруднениями он озабочен до
такой степени!
     И  когда, поставив  "седан" на улице, я шел к каменному дому Хауторнов,
мне было искренне жаль Вулфа.
     Поскольку  у  входа не  толпились  любопытные,  газетные  репортеры  не
пытались  заглянуть  в окна и  фотографы  не совали  мне в  физиономию  свои
камеры,  я  пришел к  выводу, что  Скиннер с Кремером еще  не  подняли общей
тревоги.
     От дворецкого, отворившего мне двери, за милю несло благовоспитанностью
и обходительностью "слуги из хорошего дома".
     Я сказал:
     -  Доброе утро,  Джинс. Я  лорд Гудвин. Если мистер Вулф  добрался сюда
живым, он должен меня ждать. Такой большой, толстый человек. Он здесь?
     - Да,  сэр. - Дворецкий пересек огромный холл и встал  сбоку, пропуская
меня вперед. - Сейчас я доложу миссис Данн и мистеру Вулфу о вашем приезде.
     Я отпустил его величественным кивком головы, и он исчез.
     Так вот почему Вулф примчался к ним, словно крапивник, строящий гнездо!
Он  уже  считал,  что  гонорар у него  в  кармане,  а  когда  денежки  стали
ускользать, решил их "заработать"! Говорят, нет  худа без  добра, но и добра
без худа не бывает!
     Я решительно отбросил в сторону подобные мысли и огляделся.
     Несмотря    на   внушительные   размеры,    элегантность   и   старания
соответствовать представительному  дворецкому, жилище было не таким, в каком
хотелось  бы  жить мне,  если  бы у меня умер  дядюшка-миллионер. Чрезмерное
количество стульев выглядело так, будто  они расставлены для  красоты, а  не
для того, чтобы на них  сидеть.  Единственной понравившейся  мне  вещью было
мраморное изваяние женщины с протянутой  рукой, которая, по-моему, старалась
дотянуться  до банного  полотенца.  Поскольку  статуя находилась  в  углу, я
подошел   к  ней  поближе,   дабы  разглядеть  как  следует,  и   неожиданно
почувствовал,  что кто-то  смотрит мне  в  затылок, хотя никаких шагов я  не
слышал.
     Я повернулся на каблуках и  убедился, что прав: в противоположном конце
комнаты лицом  ко мне стояла миссис Ноэль Хауторн.  То  есть,  она бы стояла
лицом, если бы оно просматривалось. На ней было длинное серое платье и вуаль
того же серого цвета.
     Она молчала и не двигалась.
     Эта мерзкая  тряпка  вызывала во  мне  настоящую аллергию.  Кто бы  мог
подумать, что  вуали  противопоказаны  для  моей нервной  системы.  Я  хотел
сказать "доброе утро, миссис Хауторн" с  присущей мне вежливостью, но решил,
что голос у меня прозвучит ненатурально. И не сказал ничего.
     Простояв так около часу  (в действительности,  наверное, прошло  секунд
девять),  она  повернулась  и исчезла  за  драпировками, совершенно неслышно
ступая по толстому ковру.
     Я переместился на  прежнюю  позицию,  но у  меня руки  чесались  что-то
предпринять. Очевидно, будь у меня меч, я бы, подобно  Гамлету, проколол эту
чертову штору!
     Но  прежде,  чем я остановился на  каком-то поступке, сзади меня настиг
голос:
     - Привет!
     Я  развернулся,  похоже, не  слишком  изящно, но  зато  быстро,  увидел
человека, который меня окликнул,  и почувствовал себя  безнадежным болваном.
Потому повторить сумел только такое же "привет".
     Сейра Данн, "профессиональный чертенок", сделала пару шагов навстречу.
     - Извините, позабыла наше имя. Вы что, собираетесь сидеть с Ниро Вулфом
и моим папой?
     - Ну да, если доживу, конечно.
     Она стояла, глядя прямо на меня смелыми глазами своей матери.
     - Нельзя ли вас кое о чем  попросить? Передайте Ниро Вулфу, что мне  бы
хотелось увидеть его. И лучше поскорее. Только чтобы папа не слышал.
     - Попробую. Впрочем, вы можете сэкономить время, объяснив мне, зачем он
вам понадобился...
     Она нахмурила брови.
     - Может, вы и правы. Понимаете, он обязательно должен узнать...