ятно, в том,  чтобы  узреть,  кто  из  них
упадет в обморок или вскочит и ударится в бега.  Но  никто  даже  глазом  не
моргнул. Все сидели как истуканы и пялились на Вульфа.
   - Один из нас? - спросил наконец Гриффин.
   Вульф кивнул.
   - Я решил, что лучше сразу взять быка за рога, чем толочь воду в ступе. Я
подумал...
   - Вот потеха, - прервал его Корби. - Вы, конечно, шутите. Только от шутки
вашей после того, что вы вчера говорили окружному прокурору, дурно пахнет.
   - Это вовсе не шутка, мистер Корби. Мне, право, жаль. Вчера мне казалось,
что все обстоит именно так, как я думал, но я заблуждался.
   Нашелся свидетель, надежный и солидный, который готов присягнуть, что  во
время митинга и до тех пор, пока не обнаружили тело, никто в  палатку  сзади
не заходил. Я также знаю, что  ни  я,  ни  мистер  Гудвин  Филипа  Холта  не
убивали; следовательно, убийца один из вас. Так что нам придется поговорить.
   - Вы сказали - свидетель? - Из уст Раго это прозвучало как "швидетель".
   - Кто он? - потребовал Корби. - Откуда он взялся?
   - Это женщина, и живет она в Нью-Йорке. Мистер Гудвин, который  беседовал
с ней, полностью убежден в  ее  искренности  и  благонадежности,  а  мистеру
Гудвину  трудно  угодить.  Вероятность  того,   что   ее   показания   можно
опровергнуть, ничтожна. Вот все, что я...
   - Не понимаю, - развел руками Веттер. - Если у них есть такой  свидетель,
почему нас до сих пор не арестовали?
   - Потому что она еще не обращалась в полицию. Там о ней ничего не  знают.
Пока. В любую минуту ее могут найти, или она сама обратится в полицию.  Если
так случится, то уже совсем скоро и  вы,  и  я  будем  отвечать  на  вопросы
полицейских. Если вы откажетесь от беседы со мной, или меня не  удовлетворят
ваши ответы, я буду вынужден сам сообщить  мистеру  Делани  о  существовании
свидетельницы. Скажу откровенно:  я  предпочел  бы  до  этого  не  доводить.
Услышав ее показания, мистер Делани уже не  будет  с  нами  таким  любезными
внимательным, как вчера. Я хочу задать вам несколько вопросов.
   - Кто она? - снова потребовал Корби. - Где ее найти?
   Вульф покачал головой.
   - Ничего не выйдет. Я не собираюсь раскрывать вам ни ее имени, ни адреса.
Я вижу, что вы мне не верите, мистер Корби, и вы, мистер Гриффин.
   Но подумайте сами, с какой стати мне вздумалось бы вызывать  вас  сюда  и
ставить перед столь неприятным фактом? Только для того, чтобы найти  истину?
Как и вы, я предпочел бы оставить все,  как  есть,  примирившись  с  версией
полиции о неизвестном злоумышленнике, который проник в  палатку  сзади,  но,
увы, теперь это невозможно. Да, вы вправе  подозревать  и  меня  с  мистером
Гудвином, и мы готовы ответить на ваши вопросы. Главное, что один из  нас  -
убийца, так что в наших общих интересах следует  постараться,  чтобы  беседа
получилась продуктивной.
   Гости переглянулись. Правда, совсем не так, как пять минут назад.
   Теперь   в   их   взглядах   читались   сомнение,   подозрительность    и
настороженность.
   - Не понимаю, на что вы рассчитываете, - опомнился первым Гриффин. -  Все
мы держались вместе, и все знаем, что  случилось.  И  мы  уже  слышали,  что
каждый из нас говорил.
   Вульф кивнул.
   - Дело в том, что все мы исходили из той версии, которая  исключала  нашу
причастность к преступлению. Теперь все переменилось. У одного из  нас  есть
пятно  в  биографии,  в  котором  и  кроется  разгадка  совершенного   вчера
злодеяния. Я предлагаю начать с того, что каждый из  нас  расскажет  о  себе
сам. Начнем с меня. Родился я в Черногории, где и прошло мое детство.
   Когда мне исполнилось шестнадцать, я решил, что пора посмотреть мир, и за
четырнадцать лет объехал почти всю Европу, Азию, пожил немного  в  Африке  и
испробовал себя на самых разных поприщах.  В  Америку  я  приехал  в  тысяча
девятьсот тридцатом году и, будучи отнюдь не без гроша в  кармане,  приобрел
этот дом и стал частным  сыщиком.  Я  получил  американское  гражданство.  О
Филипе Холте я впервые услышал два года назад,  когда  на  него  пожаловался
Фриц Бреннер, мой мажордом и повар. Единственная моя причина питать  к  нему
неприязнь - далеко не достаточная, чтобы испытывать желание убить его - была
устранена, когда он согласился не приставать более к мистеру Бреннеру,  если
я дам согласие выступить с речью на вашем чертовом пикнике.
   Мистер Гудвин?
   Я повернулся лицом к публике.
   - Родился в Огайо. Закончил среднюю школу, наилучших  успехов  добился  в
геометрии и регби, отучился с почетом, но без отличия. Выдержал две недели в
колледже,  решил,  что  зря  трачу  время,  приехал  в  Нью-Йорк,  устроился
охранником, вступил в перестрелку, ухлопал двоих, уволился, был  представлен
Ниро Вульфу, который поручил мне разовое задание, справился с ним  и  принял
приглашение мистера Вульфа поступить к нему на  постоянную  работу,  в  коей
роли и пребываю до сих пор. Лично меня домогательства Холта по  отношению  к
Фрицу Бреннеру больше забавляли, чем обижали. Больше с мистером Холтом  меня
ничего не связывало.
   - Вы можете позже расспросить нас, - предложил Вульф. - Теперь ваш черед,
мисс Корби.
   - Что ж... - Флора запнулась. Она посмотрела на  отца,  который  согласно
кивнул, перевела взгляд на Вульфа и продолжила:
   - У меня довольно короткая биография. Родилась в Нью-Йорке и  никогда  из
него не уезжала. Мне двадцать лет. Филипа Холта я не  убивала  -  у  меня  и
причин-то никаких не было. - Она пожала плечами. - Что еще?
   - Прошу прощения, - вмешался Гриффин. - Если  то,  что  сказал  Вульф,  -
правда, и очевидец вправду существует, то полиция раскопает все. Например, о
вас с Филом.
   - Что вы имеете в виду? - нахмурилась Флора.
   - Точно не  знаю.  Просто  я  слышал  кое-какие  сплетни,  но  и  полиция
наверняка до них докопается.
   - К чертям все сплетни! - взорвался Дик Веттер.  Елея  в  голосе  как  не
бывало.
   Флора посмотрела на Вульфа.
   - Сплетни от меня не зависят, - сказала она. - Ни для кого не секрет, что
Фил Холт был... словом, он любил женщин. А я - женщина, но мне  Фил  никогда
не нравился. Если можно воспользоваться вашим словом,  то  ко  мне  он  тоже
приставал. Он был очень назойлив.
   - Он домогался вас? - уточнил Вульф.
   - Наверное. Но между нами никогда ничего не было.  Хотя  порой  он  бывал
очень настойчив.
   - Но причин убивать его у вас, по вашим словам, не было?
   - Господи, нет, конечно! Девушка не убивает мужчину лишь за то, что он не
верит ей, когда она говорит "нет".
   - "Нет" в ответ на что? Предложение выйти замуж?
   Отец Флоры вмешался:
   - Послушайте, - обратился он к Вульфу. - Вы взяли ложный след. Все знают,
как Фил Холт относился к женщинам. Он никогда не предлагал ни одной  из  них
выйти за него замуж - и не предложил бы! Моя  дочь  достаточно  умна,  чтобы
постоять за себя, но она никогда не всадила бы спящему нож в спину.
   - Он повернулся к Гриффину. - Премного благодарен, Харри.
   Коротышка и ухом не повел.
   - Все равно это бы выплыло наружу, Джим, - сказал  он.  -  Я  решил,  что
лучше мы покончим с этим сразу.
   Вульф в упор смотрел на Корби:
   - Разумеется, у меня возникает вопрос: как далеко  способен  зайти  отец,
чтобы избавить дочь от слишком назойливого ухажера?
   - Ерунда, - фыркнул Корби. - Моя дочь способна сама постоять за себя.
   Белилам нужна причина, из-за которой я бы мог убить Фила Холта, вы должны
быть поизобретательнее.
   - Я постараюсь, мистер Корби. Вы -  президент  вашего  профсоюза,  мистер
Холт также занимал в нем ответственный пост, а сейчас  первые  полосы  газет
пестрят  заголовками  о  финансовых  аферах,  которыми   занимались   многие
профсоюзы. Нет ли у вас или не было ли  у  мистера  Холта  причин  опасаться
расследования?
   - Нет. Пусть расследуют все, что хотят.
   - Вас не вызывали к прокурору?
   - Нет.
   - А мистера Холта?
   - Нет.
   - А других руководителей вашего профсоюза?
   - Нет. - Одутловатая физиономия и лысина Корби  порозовели.  -  Вы  опять
идете по ложному следу.
   - Но, по крайней мере, по другому. Вы должны понимать,  сэр,  что  в  том
случае,  если  мистер  Делани  возьмется  за  нас  всерьез,  дела  профсоюза
работников американских ресторанов заинтересуют его в первую очередь.
   Убить Филипа Холта мог каждый из нас, орудие  убийства  было  под  рукой;
остается только найти мотив. Если  ваш  профсоюз  замешан  хоть  в  малейших
махинациях, которые могут выплыть наружу, я бы советовал вам  рассказать  об
этом сейчас, чтобы мы обсудили, могут ли они иметь отношение к тому, что нас
волнует.
   - Нет, нет и нет. - Корби уже побагровел. - Если кто и  пытается  бросить
тень на ПРАР, то все  это  только  досужие  сплетни.  Газеты  подняли  такую
шумиху, что под подозрение попали все профсоюзы. У нас все чисто, комар носа
не подточит.
   - А что за сплетни вы имели в виду?
   - Любые. Например,  я  -  мошенник.  Среди  руководства  одно  жулье.  Мы
разворовали  кассу  взаимопомощи.  Продались  крупным   заправилам.   Крадем
карандаши и скрепки. И так далее.
   - А вы не могли бы уточнить? Какие сплетни ставили вас в  самое  неловкое
положение?
   Корби вдруг словно отключился. Он вытащил из кармана  сложенный  вчетверо
носовой платок, развернул его, промокнул  лицо  и  лысину,  затем  аккуратно
сложил платок и упрятал в карман. И лишь тогда снова посмотрел на Вульфа.
   - Если хотите знать точнее, то это даже не сплетня, - промолвил он. - Это
наше внутреннее дело, но о нем  наверняка  станет  известно,  и  я  не  вижу
причины не поделиться с  вами.  Кое-кому  из  нашего  профсоюза  предъявлено
официальное обвинение в получении взяток от  посредников.  Фила  Холта  тоже
вовлекли в эту историю, хотя он тут ни при чем - во взятках замешаны не  его
люди. Но он был зол как черт.
   - Не предъявляли ли обвинений вам?
   - Нет. Мне полностью доверяют.
   - Вы сказали "посредники". Относятся ли к ним и поставщики?
   - Конечно. Многие поставщики - посредники.
   - Не упоминалось ли в этой связи имя Х.Л.Гриффина?
   - Я не  уполномочен  раскрывать  никаких  имен.  Пока  все  эти  сведения
рассматриваются как строго конфиденциальные.
   - Премного благодарен, Джим. -  Тон  Х.Л.Гриффина  столь  же  походил  на
благодарный, как укус змеи на поцелуй. - Теперь мы квиты?
   - Прошу прощения. - Дик Веттер вскочил с кресла. - Уже почти  двенадцать,
а нам с мисс Корби пора идти. Мы должны успеть пообедать, чтобы я не опоздал
на обсуждение сценария. Да и вообще мне  кажется,  что  вы  тут  занимаетесь
ерундой. Пойдем, Флора.
   Девушка чуть поколебалась, но потом встала. Веттер двинулся было к двери,
но, услышав из уст Вульфа свое имя, остановился и обернулся.
   - Да?
   - Прошу меня извинить, - сказал Вульф. - Мне следовало  помнить,  что  вы
спешите. Не могли бы вы чуть задержаться - минут, скажем, на пять?
   Любимец женщин снисходительно усмехнулся:
   - Чего ради? С моей биографией вы можете  ознакомиться  сами.  Скажем,  в
"Телегиде", в журнале "Часы" и так далее. Повторяю: все это сущая ерунда.
   Если один из нас и в самом деле убийца, то могу лишь пожелать вам успеха,
но эта болтовня никуда не приведет. Ничего, что я так вам говорю?
   - Бога ради, мистер Веттер. Но если в ходе расследования  выяснится,  что
вы солгали или умолчали о каком-либо важном факте, это уже будет  любопытно.
Кстати, в публикациях, которые вы столь любезно упомянули, говорится о ваших
взаимоотношениях с мисс Корби?
   - Чушь собачья!  -  взорвался  он.  Я  пожалел,  что  никто  из  двадцати
миллионов поклонников и воздыхательниц не слышит своего кумира.
   Вульф покачал головой.
   - Меня вы, конечно, можете презирать, мистер Веттер, но  с  полицией  ваш
номер не пройдет. Я уже спрашивал  вас,  друзья  ли  вы  с  мисс  Корби?  Вы
поинтересовались, имеет ли это отношение к делу, и я ответил, что, возможно,
нет. Теперь, когда вскрылось, что Филип Холт приставал  к  ней,  я  повторяю
свой вопрос. Дружите ли вы с мисс Корби?
   - Конечно, дружим. Я веду ее обедать.
   - Вы увлечены ею?
   Улыбка Веттера чуть потускнела, но он по-прежнему улыбался.
   - Вопрос довольно щекотливый, - сказал он. -  Что  ж,  отвечу.  Я  видный
человек и должен следить за тем, что говорю. Если я отвечу "да",  то  завтра
эту новость подхватят все газеты и я получу десять тысяч гневных телеграмм и
миллион писем. Если я скажу "нет, я не увлечен мисс Корби", когда она  стоит
здесь рядом, это будет невежливо по отношению к ней.  Поэтому  я  просто  не
отвечу. Пойдем, Флора.
   - Еще один вопрос. Насколько я  понял,  ваш  отец  работает  в  одном  из
нью-йоркских ресторанов. Возможно,  вы  знаете,  замешан  ли  он  в  деле  о
взятках, о котором поведал нам мистер Корби?
   - Дьявольщина! У вас уже совсем крыша поехала! - Веттер резко  повернулся
и зашагал к двери, увлекая за собой Флору. Я встал, проследовал  за  ними  в
прихожую, выпустил наружу и закрыл за ними входную дверь. Когда я вернулся в
кабинет, Вульф говорил:
   - ...и я уверяю вас, мистер Раго, что мы все союзники. Кроме, разумеется,
убийцы. Ни вы, ни я не заинтересованы, чтобы в это дело вмешалась полиция.
   Мастер соусов выпрямился  в  кресле  -  мне  показалось,  что  концы  его
тараканьих усов тоже вздернулись кверху.
   - Фтучки! - фыркнул он.
   - Нет, сэр, - сказал Вульф. - Я порой и  впрямь  не  прочь  прибегнуть  к
"штучкам", если от них есть толк, но в данном случае  речь  идет  просто  об
обсуждении прискорбного положения, в котором мы очутились. Так вы не  хотите
рассказать нам о своих отношениях с Филипом Холтом?
   - Вы меня пораваете, - провозгласил Раго. -  Я,  конечно,  знаю,  что  на
визнь вы зарабатываете тем, что разгадываете преступления, все это знают, но
для меня вы превде всего - крупный кулинар. Соус "прентан", устричный пирог,
маринованные артифоки - это подлинные  федевры  кулинарного  искусства.  Сам
Пьер Мондор рекомендовал вас. Поэтому меня и поравает, что в обфестве такого
маэстро нувно говорить о каком-то убийстве.
   - Я тоже не испытываю от этого радости,  мистер  Раго.  И  я  признателен
Пьеру Мондору за высокую оценку. И все-таки, насчет Филипа Холта...
   - Ну раз вы настаиваете. Но что я могу сказать? Повалуй, ничего.
   - Разве вы не были с ним знакомы?
   Раю развел руками и поднял брови.
   - Нет, мы встречались. Как и со многими другими. Насколько  я  его  знал?
Трудно сказать. Насколько, например, я знаю вас?
   - Меня вы впервые увидели две недели назад. Мистера  Холта  вы  наверняка
встречали и прежде. Он занимал  ответственный  пост  в  вашем  профсоюзе,  в
котором вы тоже играете не последнюю роль.
   - Я никогда не занимался делами профсоюза.
   - Но вчера вы неплохо выступали.
   Раго кивнул и улыбнулся.
   - Да, верно. Но это потому, что я играю не последнюю роль на кухне, а  не
в профсоюзе. В приготовление соусов мне и впрямь  равных  нет  -  скаву  без
ловной скромности. Поэтому  меня  и  пригласили  выступить.  -  Он  повернул
голову. - Не правда ли, мистер Корби?
   Президент ПРАР кивнул.
   - Это так, - сказал он Вульфу. -  Мы  решили,  что  следует  предоставить
слово знаменитым кулинарам, и остановили выбор на Поле Раго.  Насколько  мне
известно, на профсоюзных собраниях он никогда не присутствовал. Хотя нам  бы
этого очень хотелось.
   - Мое место на кухне, - провозгласил Раго. - Я свободный худовник.
   Делами пусть занимаются другие.
   Вульф посмотрел на Корби.
   - А имя мистера Раго не упоминалось в связи с этим  делом  о  взятках?  -
спросил он.
   - Нет. Я уже говорил, что не уполномочен отвечать на такой вопрос,  но  в
данном случае отвечу: нет.
   - Но вы не сказали "нет", когда я спросил вас  про  мистера  Гриффина.  -
Вульф повернулся к поставщику. - Вы не хотите что-нибудь добавить, сэр?
   Я по-прежнему так и не понял, что  у  Гриффина  с  левым  глазом.  Следов
повреждения вроде не было видно, но двигался глаз как-то странно. Впрочем, с
того места, где я сидел, глаз вообще казался нормальным.
   Гриффин выдвинул вперед костлявый подбородок.
   - А как вы сами думаете? - сварливо спросил он.
   - Это не имеет значения. Я  просто  поинтересовался,  не  желаете  ли  вы
что-нибудь добавить в связи со сказанным.
   - Нет, не желаю. Мне никто никаких обвинений не предъявлял.  И  вообще  я
хотел бы только одного - потолковать с этой дамочкой.
   Вульф покачал головой:
   - Нет. Пока мы обойдемся без свидетеля. Иди вы до сих пор сомневаетесь?
   - Я всегда сомневаюсь. - Голос Гриффина скорее  подошел  бы  человеку,  в
котором поместились бы два Гриффина. - Я хочу своими глазами  посмотреть  на
эту свидетельницу и расспросить ее. Я согласен - сочинять о ней вам вроде бы
ни к чему, но на слово вам я тоже не поверю, пока не поговорю с ней  сам.  А
уж тогда посмотрим, может, я вам и отвечу.
   - Хорошо. И все-таки, какие у вас были отношения с Филипом Холтом?
   Насколько долго и как близко вы его знали?
   - Идите вы к черту со своей болтовней! - Гриффин вскочил. - Если у меня и
была причина убивать его, неужели я бы вам сказал? - Он  оперся  ладонями  о
стол Вульфа. - Предъявите ли вы нам  эту  свидетельницу?  Нет?  -  Он  круто
развернулся. - С меня хватит! А вам не надоело, Джим? Раго?
   Похоже, угощение Вульфа  пришлось  гостям  не  по  вкусу.  Вульф  мог  бы
попросить Корби  и  Раго  задержаться,  чтобы  попотчевать  их  еще  порцией
болтовни, но, судя по всему, он и сам решил, что это ни к чему. Они, правда,
задавали ему вопросы - что Вульф собирается делать  дальше,  что  предпримет
свидетельница, почему они не могут с ней увидеться, почему Вульф ей поверил,
собирается ли  он  встретиться  с  ней  и  расспросить  поподробнее,  -  но,
разумеется, ничего путного не выведали. Словом, расставались все  отнюдь  не
по-братски. Выпроводив компанию, я вернулся в кабинет  и  остановился  перед
столом Вульфа. Он откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.
   - Обед через двадцать минут, - весело провозгласил я. - Указания есть?
   - Фу! Нам понадобилась бы целая армия, а у меня ее нет. Сесть каждому  на
хвост, проследить все возможные связи с  человеком,  которого  один  из  них
убил... - Вульф разнял руки и опустил кулаки на  стол.  -  Я  не  могу  даже
сузить рамки поиска, поскольку желание или необходимость убить  Холта  могли
возникнуть не неделю, и не месяц, и даже не год  назад.  Возможно,  вчера  в
палатке убийце просто подвернулся удобный случай. И любой  из  них  -  Раго,
Корби, Гриффин или Веттер - мог этим случаем  воспользоваться.  Жертва  была
беспомощна, а нож лежал под рукой. Был и  удобный  предлог,  чтобы  зайти  в
палатку. Убийце оставалось только  развязать  полог,  и  круг  подозреваемых
сразу расширялся до бесконечности.
   Вульф хрюкнул.
   - Нет. Проклятье! На  поиски  мотива  у  нас  времени  не  хватит.  Нужно
придумать что-то более эффективное.
   - Пожалуйста. Я к вашим услугам.
   - Боюсь, что и ты мне не поможешь. Вот  дьявольщина.  Свяжись  с  Саулом,
Фредом и Орри - пусть держатся на подхвате. Я еще сам не знаю, для чего,  но
они мне понадобятся. И оставь меня одного.
   Я сел к своему столу и подтянул к себе телефон.

Глава 5

   За все время работы у Вульфа я могу припомнить лишь пять  случаев,  когда
он сокращал продолжительность своего дневного свидания с  орхидеями;  в  тот
день это случилось в пятый раз.
   Если Вульфу и удалось что-то придумать, мне он об этом не сказал.
   Сведения, которыми я располагал,  ограничивались  указанием  связаться  с
Саулом, Фредом и Орри, нашими палочками-выручалочками в тех  случаях,  когда
требовалась подмога. Усевшись за письменный стол после обеда, Вульф  порылся
в бумагах, подсчитал количество  пивных  пробок,  скопившихся  за  неделю  в
ящике, позвонил Фрицу,  чтобы  тот  принес  пива,  но  пить  не  стал,  взял
очередную книгу - "Падение" Альбера Камю, три-четыре раза  откладывал  ее  в
сторону, а потом брал снова. В промежутках Вульф смахи