ечно, знаете Сола Пензера?
     - Да.
     - Вчера под именем Леопольда Хейма, проживающего в дешевой гостинице на
Первой авеню, он явился  в  канцелярию Ассоциации помощи перемещенным лицам,
где  разговаривал с мисс Анджелой Райт и неким  Ченеем.  Он сообщил им,  что
приехал в США нелегально, опасается, что это может стать известно властям, и
просил помощи. Мисс Райт и Ченей заявили, что ассоциация подобными вопросами
не занимается,  но  порекомендовали  ему  обратиться к  адвокату  по фамилии
Деннис Горан.  Хейм  побывал у  этого адвоката, а  затем вернулся  к себе  в
гостиницу. Около  восьми часов вечера к  нему  в номер явился  неизвестный и
заявил, что после уплаты десяти тысяч долларов он может гарантировать Хейму,
что  его  не вышлют из страны.  Подробности  этой беседы  вам сообщит мистер
Пензер.  Он незаметно  проследил  за  неизвестным, у  него  большой  опыт  в
подобных делах.
     - Знаю, знаю. Ну и дальше?
     - Остальное вам расскажет  мистер Гудвин,  но прежде  я должен сообщить
вам  свое  предположение о  личности человека, бывшего в последний вторник в
машине вместе с женщиной, когда она попросила мальчика позвать полицейского.
Я пришел к выводу, что этим человеком мог быть только Мэттью Бирч.
     - Почему именно Бирч? - не скрывая удивления, спросил Кремер.
     -  Я  ничего   не   хочу  объяснять,  потому   что   мое  предположение
подтвердилось и в машине был действительно Бирч. И еще один факт...
     - Пожалуйста, пожалуйста, только подробно.
     - О нем расскажет мистер Гудвин.
     Ночью, во время дежурства в гостиной  с половины четвертого до половины
пятого, я потратил целый час, чтобы  все обдумать, и решил  опустить  только
два обстоятельства:  каким образом  мы добились  признания Липса Игена и то,
что  у нас есть его  записная  книжка.  Еще  ранее, во время  инструктажа  в
комнате Вулфа, шеф сказал мне, что книжку  мы предъявим только в том случае,
если   будет  доказано,  что  она  является  существенной  уликой   в   ходе
расследования.
     Так  вот,  за исключением  этих  двух  деталей, я  рассказал обо  всем.
Стеббинс начал было делать  заметки, но  затем  прекратил, не справившись. Я
передал ему  револьвер Морта и показал клещи.  После того,  как  я закончил,
Кремер и Стеббинс некоторое время молча  смотрели  друг  на  друга, а  затем
Кремер сказал, обращаясь к Вулфу:
     - Нам тут нужно еще разобраться.
     - Да, конечно, - согласился Вулф.
     - Этот Иген нам известен? - спросил Кремер у Стеббинса.
     - Мне - нет, но он может быть известен другому отделу полиции.
     - Сейчас же свяжитесь с Роуклиффом и скажите, чтобы  он быстро проверил
его по учету.
     Стеббинс  не мешкая позвонил Роуклиффу,  передал ему указание Кремера и
сел на прежнее место.
     - Ну, Горан,  конечно,  по уши  запутан  в этой истории, но пока мы  не
можем задерживать его, - заметил Кремер, обращаясь к Вулфу.
     -  А я его и не  задерживаю.  Он явился ко мне добровольно  для  защиты
интересов своего клиента.
     -  Знаю.  Вы поступили правильно...  Если  вам удастся  заставить Игена
заговорить, мы успешно закончим расследование.
     Вулф покачал головой.
     -  Но не обязательно найдете убийцу. Вполне возможно, что Иген знает об
убийствах так же мало, как и вы.
     Шутка была злой, и Кремер предпочел пропустить ее мимо ушей.
     -  Во всяком случае, мы предоставим ему  возможность  сознаться... Но и
мне-то еще  нужно  во  всем  разобраться.  Например,  пока еще  нельзя столь
категорически  утверждать, что в машине  с  женщиной был именно Бирч. А что,
если это был  не он,  а  кто-либо из тех  бедняг, которых они  облапошивали?
Предположим, что женщина была членом шайки, наводившей Игена на клиентов. Ей
могло показаться, что человек, бывший с ней в машине, намеревается убить ее,
и велела мальчику  позвать полицейского. Потом ей как-то удалось  отвязаться
от него, но в тот же вечер он встретился с главарем шайки Бирчем и убил его.
Опасаясь,   что  мальчик  может  опознать  его  (возможно,  что  он  все  же
расправился с женщиной, ехавшей с ним в машине, однако ее труп не был до тех
пор  найден), убийца на следующий  день  убрал и мальчика. Затем  ему  стало
известно, что миссис Фромм является главой этой так называемой ассоциации, и
добавил  ее  к  списку  своих  жертв...  Бог  мой, таким  образом,  мы можем
разоблачить всю  эту банду и участие Горана в  ней! Эмигрантов,  прибывших в
США нелегально, в  одном Нью-Йорке тысячи,  все  они  доведены  до отчаяния,
постоянно опасаются быть вышвырнутыми из  страны и поэтому являются находкой
для всякого рода шантажистов. Несомненно,  где-то должен быть список бедняг,
которых доили эти мерзавцы, и мне  очень бы хотелось заполучить его. Я готов
биться об заклад, что в нем мы нашли бы фамилию убийцы. Вы согласны со мной?
     - Нет.
     -  Вы  так отвечаете только потому, что,  как  всегда,  разговаривая со
мной, одержимы духом противоречия. Почему же нет?
     - Вы еще недостаточно проанализировали все, что мы сообщили вам, мистер
Кремер, а тот факт, что вы выдвигаете утверждение, будто бы убийцей был одни
из шантажируемых, свидетельствует об отсутствии у  вас  какой-либо ясности в
деле.  Произошло три убийства. Если  предположить, что произошло  лишь  одно
убийство,  можно  ли  сказать,  что   из  всех  возможных   преступников  вы
остановились на какой-то одной вероятной кандидатуре?
     - Нет.
     - Но кого бы все-таки вы исключили из такого списка?
     - Пока никого.  Если  вы  хотите назвать мне вероятного  преступника  -
пожалуйста. У вас есть такая кандидатура?
     - Конечно.
     - Да?! Назовите.
     - Возможно, что я  смогу сделать  это через час или через неделю, но не
сию минуту.
     - Вы  или  рисуетесь, что  вам свойственно, или умалчиваете о чем-то. Я
признателен вам, вы узнали многое и о шайке, и об Игене, и благодаря везению
о Горане.  Все это хорошо,  но  не  содержит каких-либо указаний на личность
преступника. Что же еще есть у  вас? Если хотите узнать, чем располагаем мы,
а вы, несомненно, именно этого и добиваетесь, пожалуйста, я расскажу вам, но
при условии,  что  вы  поступите  так  же и  расскажете  мне  абсолютно  все
известное вам.
     - Вообще-то говоря,  - ответил Вулф, - это вполне резонное предложение,
но оно  бессмысленно, во-первых, потому,  что  я уже  рассказал вам все, что
знаю, а во-вторых, вам неизвестно то, что мне нужно.
     Кремер и Стеббинс удивленно и с подозрением посмотрели на него.
     - Вы  уже сообщили мне, -  продолжал Вулф,  - что спустя  целых три дня
после убийства миссис Фромм из подозреваемых пока еще никто не  отпал. Этого
для меня  достаточно.  Сейчас в  рапортах  и  протоколах показании  написаны
десятки тысяч  слов, и вполне возможно, что там же может оказаться фраза или
факт, на мой взгляд, имеющие отношение к делу, но, если бы  вы даже привезли
сюда  все  это  море бумаг,  я  не намерен  процеживать его. Вот,  например,
сколько страниц вы исписали о прошлом и  настоящем мисс Анджелы Райт  и о ее
знакомых?
     - Порядочно, - признал Кремер.
     - Вот  видите! Конечно,  я не отрицаю необходимости этой работы потому,
что она иногда содержит  нужную информацию, но  сейчас  вы не  получили даже
намека на что-либо, иначе вы не  приехали  бы ко мне.  Скажите, найду ли я в
ваших бумагах ответ на такой вопрос: почему преступник убил мальчика днем на
улице на глазах у прохожих, рискуя возможностью опознания? Или на такой: как
объяснить историю с сережками - миссис  Фромм  купила их одиннадцатого  мая,
девятнадцатого  их надевала другая женщина,  а двадцать второго снова миссис
Фромм? Узнали ли вы, кто их надевал еще после этого?
     - Нет.
     -  Вот и  ответы на мои  вопросы, но,  не  называя подозреваемого  мною
человека,  я  не  могу  объяснить, что имею в  виду, и  поэтому вам придется
подождать. Пока же...
     Вулф  умолк, потому что в приоткрывшейся двери показался Фред Даркин  и
жестом позвал меня.
     Вулф спросил:
     - Ну, что там у тебя, Фред?
     - Сообщение Сола.
     - Говори. У нас нет секретов от мистера Кремера.
     - Слушаюсь. Горан хочет срочно переговорить с вами.
     - Он знает, что у нас сейчас мистер Кремер и мистер Стеббинс?
     - Нет, сэр.
     Вулф обернулся к Кремеру.
     -  Этот  Горан напоминает  гиену и  раздражает  меня,  -  сказал  он. -
Полагаю, что  вы  предпочтете заняться им и двумя его сообщниками  у  себя в
полиции. Почему бы вам не забрать их отсюда?
     Кремер долго смотрел  на Вулфа, то  вынимая сигару  изо  рта, то  снова
принимаясь жевать ее.
     - Вы знаете, - наконец не очень решительно  ответил он, - я  думал, что
мне известны все ваши трюки и хитрости, но это что-то новое. Будь я проклят,
если  что-нибудь  понимаю.  Горан  и  другой  адвокат, Мэддокс,  уже  раньше
побывали здесь,  и  вы  их  выставили,  так  же  как  и  Поля  Кюффнера.  Вы
утверждаете,  что  ищете  убийцу, однако Горан  и еще  два  мошенника сейчас
находятся  у вас,  а вы  даже не желаете взглянуть на них. Я слишком  хорошо
знаю вас, чтобы спросить,  почему вы так  поступаете,  но все  же  мне очень
хотелось бы узнать. - Он повернулся к Фреду: - Приведите Горана.
     Фред молча взглянул на Вулфа.
     - Выполняй, Фред, - с тяжелым вздохом произнес Вулф.

     ГЛАВА 14

     Деннис Горан  вошел в кабинет с самым деловым видом, но, обнаружив, что
мы не  одни, остановился, затем сделал несколько шагов вперед, узнал Кремера
и снова остановился.
     - О! - воскликнул он. - Я не хочу мешать вам.
     - Вы нам вовсе не  мешаете, - заверил его Кремер. -  Присаживайтесь. Мы
как раз беседовали о вас. Мне уже известно, как вы оказались здесь.
     Учитывая обстановку и обстоятельства, включая трудную ночь, проведенную
у нас,  следует признать, что Горан держался довольно  хорошо. Ему  пришлось
принимать мгновенное решение: следует ли и  как  именно менять  сейчас  свое
поведение. Горан посмотрел на Кремера, затем на Вулфа и снова на Кремера.
     - Я рад, что вы здесь, - заявил он.
     - И я тоже, - кивнул Кремер.
     -  Прежде всего потому, - продолжал Горан, - что у  вас могло создаться
впечатление, будто мне  следовало  сообщить  вам  о разговоре между  мною  и
миссис Фромм вечером в пятницу.
     -  Но  вы  уже  рассказали  нам  о  нем,  -  заметил Кремер,  не  сводя
пристального взгляда с Горана.
     - Да, но не полностью. Мне нужно было принять весьма трудное решение, я
его принял, и тогда оно казалось мне единственно правильным, но сейчас я уже
не  уверен  в этом.  Дело  в  том,  что миссис Фромм рассказала мне нечто об
Ассоциации  помощи перемещенным  лицам, причем  эти данные, если они  станут
широко известными, могут скомпрометировать ассоциацию. Она была президентом,
а  я  юрисконсультом  ассоциации,  и потому  все сказанное  ею  должно  было
рассматриваться  как строго  конфиденциальное. Обычно  юрист не имеет  права
разглашать подобные сообщения, и мне  пришлось  решать,  не является ли этот
конкретный  случай  таким,  когда  интересы  общественности  превалируют над
частными. И  я  решил, что ассоциация имеет полное право рассчитывать на мое
благоразумие. В тот вечер, после обеда, миссис Фромм отозвала меня в сторону
и  сообщила  нечто,  буквально  потрясшее  меня. По  ее словам, она получила
информацию о том, что кто-то,  связанный с ассоциацией,  снабжает шантажиста
или шайку шантажистов фамилиями лиц, нелегально приехавших в США, после чего
эти  несчастные  становятся  объектами  вымогательств, что  шантажистом  или
главарем шантажистов является некий Мэттью Бирч, что к этому делу  причастен
некий Иген и что...
     - И вы сейчас адвокат Игена? - перебил Кремер.
     - Нет.  Я действовал под влиянием  минутного порыва,  а когда  подумал,
сказал ему, что не могу выступать в  качестве  его  адвоката... Миссис Фромм
также  рассказала  мне,  что  местом  встреч банды  шантажистов был гараж на
Десятой авеню, и дала мне адрес. Она хотела, чтобы я  приехал туда в пятницу
около полуночи, сообщила, что слева от въезда в гараж имеется кнопка звонка,
что я должен дать два коротких, один  длинный и один  короткий звонок, после
чего  спуститься  в   подвальный  этаж.  Она  предоставила  целиком  на  мое
усмотрение,  как  мне  вести  себя  с  теми, кого  я застану  там,  и  особо
подчеркнула, что самое  важное - предотвратить любой скандал, который  может
скомпрометировать ассоциацию. Это было так похоже на нее - всегда заботиться
только о других и никогда о себе!
     Горан умолк, очевидно от волнения.
     - И вы побывали там? - поинтересовался Кремер.
     -  Вы  же знаете,  инспектор, что нет. Как мы с женой  уже рассказывали
вам, я проводил  миссис Фромм до  машины,  вернулся  и лег спать.  Я  сказал
миссис Фромм,  что подумаю над ее сообщением. Вероятно, я решил бы поехать в
гараж на  следующий вечер, но утром стало известно о смерти  миссис Фромм, и
эта ужасная  новость...  - Горан снова  замолчал,  но после  небольшой паузы
продолжал:  - Честно говоря,  я  надеялся,  что вы найдете  убийцу, и  тогда
станет  ясно, что между преступлением и делами ассоциации нет никакой связи.
Именно поэтому  я и умолчал об  этой части разговора  с миссис Фромм. Однако
прошло воскресенье,  прошел понедельник, и  я  начал  опасаться,  что сделал
ошибку. Вчера вечером я решил предпринять кое-что. Около полуночи я подъехал
к гаражу и действительно нашел кнопку  звонка, нажал ее, подавая сигнал, как
мне сказала миссис Фромм. Я направился было к лестнице внутри  гаража, чтобы
спуститься в подвал, как на меня напал прятавшийся где-то поблизости человек
и, угрожая револьвером, привел в маленькую комнату в подвале гаража. Внизу у
лестницы  стоял другой  человек, тоже с револьвером. Я узнал  его  - это был
Арчи Гудвин.
     Горан кивнул мне, но я не ответил. Он продолжал:
     - Мы с ним встречались здесь в субботу вечером. Гудвин велел еще одному
человеку, тоже вооруженному, поставить меня к стене, что тот и сделал. Этого
человека  я  видел  вчера  утром,  когда  он  заходил  ко мне в  канцелярию,
назвавшись Леопольдом Хеймом и...
     -  Знаю, -  прервал  его  Кремер.  - Вначале расскажите все о том,  что
произошло в гараже.
     -  Конечно,  конечно,  инспектор,   как  вам  угодно!..  Вскоре  Гудвин
обратился  к  этому  человеку,  называя  его  Солом, и велел провести меня в
комнату. Там уже было  трое. Одному  из них, которого Вулф назвал Игеном, он
сообщил,  что  я  адвокат  и, возможно,  возьмусь представлять  его,  Игена,
интересы. Иген  обратился ко  мне  с соответствующей просьбой, и  я  ответил
согласием, хотя сейчас должен  признаться, что  поступил  необдуманно.  Не в
качестве  оправдания,  а  в  качестве объяснения могу  сказать,  что,  давая
согласие, я, очевидно, не совсем еще пришел в себя. Со мной грубо обращались
и  угрожали   оружием...   разумеется,   я  категорически  возражал   против
насильственной  доставки этих лиц в  дом Вулфа...  Как бы  там  ни  было,  я
согласился представлять Игена, приехал с ними сюда, и меня  продержали здесь
всю ночь. Я...
     -  Одну  минуточку, -  вмешался  я.  -  Поправка.  Никто вас  здесь  не
удерживал. Я несколько раз предлагал вам уйти.
     - Да,  но вы задерживали  их,  а я был  связан  глупым  обязательством,
которое  взял на себя. Я еще  раз заявляю, что совершил промах и  сожалею об
этом. Учитывая все  происшедшее  в последнее время, я должен констатировать,
что  смерь  миссис  Фромм в  какой-то  степени может иметь отношение к делам
ассоциации  или  к  кому-то  из ее  сотрудников, и  в  этом случае я  должен
выполнять  свои  обязанности.  Это  я  и  делаю сейчас  -  вполне  искренне,
полностью и, надеюсь, с пользой.
     Горан вынул носовой платок и вытер лоб, лицо и шею.
     -  Я не имел возможности привести себя в порядок утром,  - извиняющимся
тоном произнес  он, что было наглейшей ложью. Рядом с  гостиной у нас ванная
комната, и  ночью Горан несколько  раз заходил туда. Если утром, видимо, еще
не решив быть "искренним и полезным",  не желая ни на минуту выпускать Игена
из виду, он не захотел пойти умыться, - это его личное дело.
     Взгляд Кремера мягче не стал.
     - Разумеется, мы всегда признательны за помощь, мистер Горан, - заметил
он, -  даже  когда она предлагается  нам позднее, чем следовало бы...  А кто
слышал вашу беседу с миссис Фромм?
     - Никто. Как я уже говорил, она отозвала меня в сторону.
     - Вы рассказывали об этом кому-нибудь?
     - Нет. Она запретила мне.
     - Кого именно она подозревала в причастности к этому делу?
     - У меня создалось впечатление, что из ассоциации  она никого конкретно
не подозревала.
     - От кого она получила информацию?
     - Не знаю.
     - Ну, этому  поверить трудно. Ей было известно много  деталей - фамилии
Бирча, Игена, адрес гаража, даже  наличие звонка и условный  сигнал... И она
ничего не говорила, как узнала обо всем этом?
     - Нет.
     - Но вы спрашивали ее?
     -  Конечно! Она ответила, что  ничего больше сказать не может, так  как
все это было сообщено ей по секрету.
     Все  мы  не сводили  глаз  с  Горана,  а  он, в  свою  очередь,  сидел,
уставившись  на Кремера.  Мы знали,  что Горан нагло  лжет, и  он  прекрасно
понимал это, но пытался  выкарабкаться. Пока он неплохо справлялся  с  этим.
Миссис Фромм не было в живых,  и он мог приписывать ей все, что угодно. Бирч
тоже  был покойником, и Горан ничем не рисковал, называя его главарем банды.
Но вот  с Игеном, конечно, было  сложнее. Не упомянуть о нем адвокат не мог,
поскольку  тот  находился  рядом  -  в  соседней комнате.  И  вместе  с  тем
совершенно исключалось,  чтобы  Горан  мог быть адвокатом  Игена,  ибо  Иген
оказался шантажистом, деятельность которого  была  разоблачена,  причем  это
разоблачение  компрометировало   ассоциацию,  юрисконсультом  которой  Горан
состоял.  Таким образом,  приходилось  пожертвовать  Игеном и отдать его  на
растерзание. Так  понимал  ситуацию  я  и, насколько  можно  было судить  по
выражению лиц, все остальные.
     Наконец Кремер  вопросительно взглянул  на Вулфа, и  тот  утвердительно
кивнул.
     - Пэрли, приведи сюда Игена, - приказал Кремер.
     Стеббинс вышел. Горан поерзал на стуле, затем выпрямился. Положение для
него еще более осложнялось, но он сам напросился на это.
     -  Вы,  конечно,  отдаете себе  отчет  в том, что этот бандит  вряд  ли
является надежным свидетелем, - заявил Горан, обращаясь к Кремеру.
     Кремер что-то промычал.
     - Гудвин, - сказал он, - поставьте стул для Игена рядом с собой.
     Я сделал так,  как велел  Кремер. Таким  образом,  Стеббинс  оказывался
между Игеном и Гораном. Правда, Вулф мог видеть Игена только в профиль, но у
моего шефа это никаких возражений не вызвало.
     Как только Стеббинс привел Игена и усадил на приготовленное мною место,
Иген сейчас же  уставился на Горана, но тот  даже  не посмотрел на него, так
как не сводил глаз с Кремера.
     - Вы - Лоренс Иген, - начал Кремер, - известный также как Липс Иген?
     - Да, это я, - хрипло подтвердил Иген, откашливаясь.
     - Я - инспектор  полиции, а это Ниро Вулф. Скоро мне доставят подробное
досье на вас. У нас есть судимости?
     Иген явно заколебался, а затем заявил:
     - А вы все и узнаете из досье.
     - Я спрашиваю вас!
     - В досье все должно быть точнее. Я мог забыть.
     -  Сидящий  рядом с вами Арчи Гудвин  доложил  мне  все,  что произошло
вчера,  начиная  с того,  как  вы  приходили в гостиницу  на Первой  авеню к
человеку,  назвавшемуся  Леопольдом  Хеймом,  и до вашей доставки  сюда.  Мы
вернемся позднее к этому, но вначале я  хочу пояснить вам, в каком положении
вы  находитесь.   Вы,   вероятно,   полагаете,  что  здесь   сидит  адвокат,
представляющий ваши интересы,  но это  не так. По словам мистера Горана,  он
уже сообщил вам, что не  может  защищать вас и не намерен браться за это. Он
говорил вам об этом?
     - Да.