обормотал  Вулф,  что было с  его  стороны  весьма
благородно,  - но мы  должны иметь при  себе  ваши предложения в  письменной
форме  в  двух экземплярах,  подписанные мистером Обри и ээ... вами,  мадам.
Бумаги вы должны  подписать своим именем, Кэролайн Карноу. Арчи, внизу слева
напечатай слово  "принял"  и поставь двоеточие.  При  данных обстоятельствах
лишь   совершенно   безмозглый   глупец   не  согласился  бы  с   условиями,
предлагаемыми этой парой. Но, очевидно,  заявить ему об  этом в лоб было  бы
неблагоразумно. Твоя записная книжка, Арчи?
     Я перегнулся и достал ее из ящика стола.

ГЛАВА 2

     Я уверенно, но не агрессивно постучал кончиками пальцев в дверь комнаты
2318 на 23-м этаже отеля "Черчилль".
     Наши клиенты решили разбить лагерь в кабинете Вулфа в ожидании известий
от  меня, но я настоял  на том, чтобы  они все время были у  меня под рукой.
Поэтому они устроились внизу в Тьюлип-баре и пребывали, по всей вероятности,
в трезвом состоянии.
     Люди, попавшие в беду, либо мало едят, либо много  пьют, реже - и то, и
другое.
     Не получив ответа, я снова постучал, посильнее и продолжительнее.
     По дороге,  в такси, я выудил  дополнительные сведения о Сидни  Карноу,
правда, трехлетней давности. На деньги он смотрел  несколько свысока,  но не
проявлял склонности сорить ими налево  и направо.  Насколько  было  известно
Кэролайн, он вообще ими не бросался. Что касается ее скромных просьб, тут он
не скаредничал и иногда даже предвосхищал ее желания.
     Это  мне  ничего не  давало,  но  некоторые  ее другие  высказывания  я
посчитал полезными.  Слово  "эгоист"  мне не понравилось,  а вот "гордец"  я
одобрил. Если  он на самом деле был гордым, а не прикрывал этим что-то иное,
чем  нельзя было  похвастать  перед  людьми, это прекрасно. Ни  один  гордый
мужчина не  сядет  завтракать с женщиной,  которая  готова заплатить миллион
долларов за право провести время не в его обществе.
     Именно этой линии и  следует  придерживаться,  решил я. Вряд  ли  стоит
придумывать фразы, с которыми  я собираюсь  обратиться  к Карноу. Это пустая
затея, пока я не составлю  о нем  определенного  мнения.  Но, очевидно, наше
свидание откладывалось, поскольку на мой стук  в дверь никто не  отвечал. Не
желая выслушивать по телефону безапелляционный  отказ, я тоже решил избегать
предварительных звонков.
     Я хотел уже спуститься  бар, чтобы предупредить своих клиентов,  что им
необходимо  потерпеть  еще минут десять, или часиков  десять. И самое лучшее
заказать для себя пару сэндвичей и стакан молока, после чего я предпринял бы
новую попытку.
     Но прежде чем уйти, моя рука машинально  потянулась к  дверной ручке, я
нажал на нее  и толкнул дверь. Она  отворилась.  Я  тихо постоял с  секунду,
затем приоткрыл дверь пошире, просунул внутрь голосу и громко позвал:
     - Мистер Карноу!
     Никакого ответа.
     Тогда я распахнул дверь и  переступил  через  порог.  В  помещении было
темно, если не считать  света, падающего из  двери. Возможно  я попятился бы
назад и скромно удалился, если бы не мой превосходный нос. Он подсказал, что
в комнате слегка попахивает знакомым мне ароматом. Я пару раз втянул в  себя
воздух и  убедился, что не фантазирую. Тогда я нащупал на стене выключатель,
включил электричество и двинулся дальше.
     Близ двери на полу лежал лицом вверх человек.
     Я машинально сделал шаг вперед, но тут же вернулся закрыть дверь в холл
и только после этого снова подошел к лежащему.
     Судя по описанию  Кэролайн,  это и был Сидни Карноу. Он  был в рубашке,
без галстука  и с  расстегнутым воротничком. Наклонившись, я сунул руку  ему
под  рубашку и тут же отдернул, но  все  же, со свойственным  мне упорством,
решил установить факт смерти.
     Вырвал несколько  волокон шерсти из ковра и поднес к его ноздрям  - они
не пошевельнулись; зажал ресницы правого глаза между большим и  указательным
пальцами  и  слегка  потянул  вниз  -  веко  осталось  на  месте,  не  желая
возвращаться в прежнее положение. Я поднял его руку, сильно нажал на ногти и
тут же отпустил - ногти остались белыми.
     В  действительности  все  это  было  излишним. Даже наощупь,  определив
температуру тела, можно было прийти к определенным выводам.
     Я выпрямился и принялся  внимательно разглядывать труп. Безусловно, это
был Карноу. По  своим часам я заметил время - 7:22. Через распахнутую дверь,
позади лежащего  можно  было  заметить поблескивающие  металлические трубы и
краны в ванной комнате. Обойдя отброшенную в сторону руку покойника, я снова
наклонился,  чтобы  получше  рассмотреть  на полу два предмета:  пистолет 45
калибра, который я не тронул, и большой комок банного полотенца. Последний я
внимательно осмотрел  и  убедился,  что на  нем пробита  дыра  с обгоревшими
краями  и  черными следами пороха. Видимо,  полотенце  было использовано для
того, чтобы заглушить звук выстрела. На теле я не заметил  следов входного и
выходного пулевых отверстий, переворачивать же труп не хотел, тем более, что
мне это ничего не давало.
     Я встал и закрыл глаза, чтобы подумать.
     У меня давно выработалась привычка не дотрагиваться пальцами до дверной
ручки,  когда  я  отворяю  дверь  комнаты,  в  которую  меня не  приглашали.
Действовал  ли я  так  же  и  на этот  раз? Нажал  ли на  кнопку выключателя
косточками   пальцев?   Пожалуй,  на   эти   вопросы   можно  было  ответить
положительно. Не оставил ли я своих следов в других местах? Нет. Я подошел к
выключателю,  с  такими  же предосторожностями потушил свет,  достал носовой
платок,  чтобы,  обмотав  им  руку,  отворить  и  затворить  входную  дверь,
спустился на лифте вниз, нашел телефонную будку и набрал номер.
     Ответил  мне Фриц.  Я  сказал  ему, что  срочно  нужен Вулф.  Фриц  был
потрясен:
     - Но, Арчи, он же обедает!
     - Да, знаю.  Скажи ему,  что меня захватили в плен каннибалы и изрезали
на куски, а теперь намереваются оторвать и голову.
     Прошло  не менее  двух  минут, прежде  чем я услышал  разъяренный голос
Вулфа:
     - В чем дело. Арчи? Ты прекрасно...
     -  Нет, сэр.  Отнюдь  не прекрасно.  Я  звоню из автомата  в  вестибюле
"Черчилля", наших клиентов я оставил в баре,  сам  поднялся в  номер Карноу,
нашел  дверь  незапертой  и  вошел. Карноу  лежит на  полу, застреленный  из
армейского  пистолета. Пистолет рядом, но  это  не самоубийство,  потому что
стреляли,  используя  вместо  глушителя  банное полотенце.  Как  мне  теперь
заработать эти пять тысчонок?
     - Будь ты неладен! Среди обеда...
     Если вы  воображаете, что я рисуюсь, то сильно  ошибаетесь. Я-то хорошо
изучил этого  толстого гения. Именно такова была его обычная реакция, вот он
и высказал ее вслух. Я проигнорировал его слова.
     - В комнате я ничего не оставил, - продолжал я ровным голосом, - и меня
никто не  видел. Так что вы  более или  менее свободны.  Я  понимаю, что вам
трудно разговаривать с набитым ртом...
     - Заткнись!
     Несколько секунд трубка молчала, потом раздался сердитый голос.
     - Смерть наступила в последние полтора часа?
     - Нет, уже началось трупное окоченение.
     - Заметил ли ты что-нибудь, заслуживающее внимания?
     - Нет, я находился  там  самое  большое три  минуты. Мне очень хотелось
прервать  ваш  обед.  Если  желаете, я  могу вернуться  назад  и позвонить в
полицию.
     - Нет.
     Он был удивительно вежлив.
     - Конечно, мы  ничего не выиграем,  если  пока помолчим. Так что я велю
Фрицу  анонимно  известить полицию.  Далее,  привези-ка  сюда мистера Обри и
миссис Карноу. Они поели?
     - Возможно, они сейчас едят. Я посоветовал им это сделать.
     - Проверь, чтобы они не остались голодными. А потом доставь их сюда под
каким-нибудь предлогом. Изобрети, что хочешь.
     - Им ничего не говорить?
     -  Нет, я сам скажу. Приезжайте сюда не ранее,  чем через час десять. Я
только-только сел за стол, и теперь вот это...
     Он повесил трубку.
     Когда я шел  вдоль роскошного, длинного и широкого коридора, ведущего к
входу  в  Тьюлип-бар,  меня   остановил  мой  старый  знакомый  Тим  Эвартс,
занимающий  должность   первого  помощника  официального   детектива   отеля
"Черчилль".  Правда,   такой  официальной   должности  в   отеле   нет.   Но
администрация отелей держит подобных людей на всякий случай. Ему хотелось со
мной поболтать, но я  его быстро спровадил. Если бы он мог догадаться, что я
обнаружил труп в  одном из номеров отеля и "позабыл" ему об этом сказать, то
он не разговаривал бы со мной так дружелюбно!
     В этот час огромный зал бара был лишь наполовину заполнен посетителями.
Наши  клиенты  заняли столик в  углу,  и когда я приблизился, Обри  поднялся
придвинуть  для  меня  стул.  Я  мысленно  поставил  им  высокие  оценки  за
безукоризненное поведение. Вне  всякого сомнения, им  не терпелось услышать,
какие новости я им принес, но они не набросились на меня с расспросами.
     Усевшись, я сказал, глядя в их полные ожидания глаза:
     -  Никакого ответа на мой стук, так что мне придется повторить попытку.
А тем временем давайте поедим.
     - Я не могу есть, - устало произнесла Кэролайн.
     - Я вам  настоятельно  рекомендую не  морить себя  голодом, - покачал я
неодобрительно головой, - вовсе не обязательно заказывать обед из трех блюд.
Но что-нибудь вроде сэндвичей с осетриной и куска  дыни? Здесь все это можно
получить. Потом я попробую еще раз, а если опять не получу ответа,  тогда мы
обсудим, как быть дальше. Не будете же вы торчать здесь всю ночь?
     - Он  может возвратиться в любую минуту, - высказал предположение Обри,
- и тут же снова уйти. Так что не разумнее ли вам будет подождать в отеле?
     -  На голодный-то желудок! - Я был непреклонен.  -  И я могу поспорить,
что миссис... Как мне вас называть?
     - Ох, зовите меня просто Кэролайн.
     - Я готов поспорить, что  вы  толком не ели целую неделю. Поскольку вам
потребуются силы и энергия, разумнее хорошенько заправиться.
     Эти полчаса  мне  трудно  дались.  Она  что-то  поклевала, Обри  сжевал
сэндвич с индейкой и кусочек сыра.  Кэролайн никак  не удавалось скрыть свое
мнение обо  мне, как  о бессердечной  свинье,  а  Обри,  по  мере  того, как
проходили минуты, даже не пытался это делать.
     Время тянулось  медленно и уныло. Когда  моя кофейная чашка опустела, я
велел им оставаться на месте, сам же прошел по коридору до дальнего мужского
туалета и заперся  там на тот  случай,  если вдруг  здесь  же появится Обри.
Проторчав в туалете с четверть часа, я вернулся в бар.
     - Там  никого нет,  - сказал я им. -  Я позвонил  мистеру Вулфу. У него
появилась идея, и он хочет вас немедленно видеть. Поехали.
     - Нет! - заявила Кэролайн.
     - Зачем? - требовательно спросил Обри.
     - Послушайте, - сказал  я сердито,  -  когда у мистера Вулфа появляется
идея  и он желает  ее мне изложить,  я молча повинуюсь.  Так что  я еду. Вам
предлагается выбор:  либо оставайтесь здесь  и терзайтесь, либо поезжайте со
мной. Решайте сами.
     По выражению  их лиц было  нетрудно  догадаться, что они уже  принимают
Ниро Вулфа за жулика, а меня за слюнтяя и пустомелю,  но  поскольку  в таком
случае им  оставалось разорвать  договор  и искать себе нового детектива или
юриста, то были вынуждены смириться.
     После того, как Обри заплатил  по счету, мы вышли из бара. В коридоре я
свернул  налево  и  направился  к выходу  на боковую  улицу, чтобы  избежать
главного  вестибюля, потому  что  к  этому времени  администрация отеля  уже
должна была отреагировать на анонимный телефонный звонок Фрица в полицию. Из
услышанных  мною  разговоров я  понял, что чету  Обри  знали  в  "Черчилле".
Швейцар, вызывавший для нас такси, назвал их по имени.
     Дверь  в   наш   дом-офис  я  отпер  собственным  ключом   и,  заперев,
предусмотрительно накинул цепочку. Когда я проводил их через холл в кабинет,
стенные часы показывали уже  8.35,  так что  мне все  же  не удалось немного
дотянуть до обусловленного с Вулфом срока.
     Вулф  вышел через холл из  столовой, расположенной напротив кабинета, и
остановился на пороге, пока мы поочередно входили в  кабинет,  замкнув таким
образом  процессию. Выражение его лица было сумрачным.  Я даже решил, что он
не  успел  допить  свой  кофе.  Подойдя  к  письменному  столу  и  с  трудом
втиснувшись в огромное кресло, он ворчливо произнес:
     - Садитесь, пожалуйста.
     Но наши клиенты продолжали стоять.
     Обри требовательно спросил:
     - Что это за колоссальная  идея  у вас возникла?  Во всяком случае, так
утверждает Гудвин.
     -  Будьте добры, садитесь, - холодно повторил Вулф. - Я привык смотреть
в глаза людям, с которыми разговариваю,  особенно когда подозреваю их в том,
что они пытаются поставить меня в затруднительное положение, а шея у меня не
резиновая.
     По его тону можно  было без ошибки сказать, что беспокоят его отнюдь не
пустяки.
     Кэролайн  скользнула  к красному  кожаному  креслу и  присела  на самый
кончик сиденья, Обри опустился в желтое и посмотрел в лицо Вулфу.
     - Так вы кого-то подозреваете? - спросил он спокойно. - Кого и в чем?
     - Я думаю, что один из вас  сегодня видел мистера  Карноу и  имел с ним
разговор. Возможно, вы оба.
     - Откуда вы это взяли?
     - Не спешите. Только от  вас самих зависит, объясню ли я вам  все и как
скоро это  сделаю. Конечно, ожидать полнейшей  откровенности было бы наивно,
но, по меньшей мере, вы должны  были бы сообщить мне основные факты, уж коль
скоро поручили такое дело. Когда и где вы виделись с мистером  Карноу, и что
при этом было сказано ?
     -  Я  с  ним  не  встречался,  как уже  говорил вам  в  прошлый раз,  -
рассердился  мистер  Обри.  -  Не  понимаю,  почему  вы  задаете  мне  такой
несуразный вопрос?
     Вулф повернул голову:
     - В таком случае с ним встретились вы, мадам?
     Кэролайн  во  все   глаза  смотрела  на  Вулфа,  брови  ее  сошлись  на
переносице.
     -  Вы предполагаете, что  я  видела своего... что я сегодня  виделась с
Сидни Карноу?
     - Именно так.
     - Нет, я его не видела. Ни сегодня  и ни в один из этих дней. Вообще не
видела. И хочу знать, на чем вы основываете свое предположение?
     Вулф уперся  локтями в ручки своего  кресла и  уставился  на  нее таким
пронзительным взглядом, что любой человек на  ее месте  испугался бы. Но она
не отвела  глаз. Тогда  он  повернулся направо  и  точно таким  же  взглядом
наградил Обри. Но того это не смутило.
     Раздался звонок  у входной двери. Фриц колдовал на кухне,  пришлось мне
идти в холл, щелкнуть выключателем, чтобы зажечь свет на крыльце, после чего
посмотреть сквозь  стекло  парадной двери,  прозрачное  только  с внутренней
стороны,  на  незваного  гостя. То,  что я  увидел, заслуживало  восхищения.
Сержант  Пэрли Стеббинс  из Отдела по  расследованию  убийств  в Манхэттене,
знавший  об  особенностях  нашего  стекла,  не  старался   принять  какую-то
внушительную  позу.   Он  спокойно   стоял  на  расстоянии  фута  от  двери,
полицейский офицер, выполняющий свои обязанности.
     Я отворил  дверь и заговорил  через  двухдюймовую  щель, ширина которой
определялась длиной цепочки, которую я не стал скидывать.
     - Хелло, это вовсе не я, ей-богу!
     -  О-кей, комик. - Его глубокий бас звучал, как всегда, немного хрипло.
- Раз не вы, в таком случае я вас не трону. Впустите-ка меня.
     - Зачем?
     - Я все объясню.  Или вы воображаете, что  я стану разговаривать сквозь
эту проклятущую щелку?
     - Именно на это я  и рассчитываю. Если только я распахну дверь,  вы тут
же отпихнете меня в сторону и  порветесь в  кабинет мистера Вулфа, а  у него
дурное настроение. Да и у  меня  не лучше. Я  могу  предоставить  вам десять
минут,  чтобы  вы  обдумали  свою речь.  Впрочем,  хватит и  десяти  секунд,
одна-два-три-четыре...
     Стеббинс прервал меня:
     - Вы только что были в отеле "Черчилль". Уехали оттуда на такси полчаса
назад вместе с Полем Обри и его женой. Где они? Вы привезли их сюда?
     - Могу ли я называть вас просто Пэрли? - спросил я.
     - Что за проклятущий паяц!
     - Олл-райт,  не хотите, не стану. После  стольких лет нашего знакомства
вам следовало бы быть более сведущим. 87,4% всех людей, включая  официальных
детективов, которым полицейские задают неделикатные вопросы, отвечают быстро
потому, что либо они перепуганы, либо не знают собственных прав, либо жаждут
выслужиться.  Я не вхож в их число,  не так  ли? Приведите мне хотя  бы один
довод,  почему я должен  сообщить вам  что-либо о моих поступках или  о моих
компаньонах. Только этот довод должен звучать убедительно.
     Стеббинс молчал, видимо, обдумывая ответ.
     А я, подождав секунду, добавил:
     - И не  старайтесь  деликатничать со  мной.  Поскольку  вы  работаете в
Отделе по расследованию убийств, я прекрасно понимаю, что кто-то опять убит.
Кто же?
     - А вы как думаете?
     - Я и не собираюсь  гадать, потому что могу нечаянно попасть в точку, и
тогда окажусь в затруднительном положении.
     - Хотелось бы мне быть рядом, когда это с вами случится... Сегодня днем
у себя в номере отеля  "Черчилль"  был убит мистер Сидни Карноу. Ранее  было
известно, что он погиб в бою  в Корее. Совсем недавно он  возвратился оттуда
живым и невредимым и узнал, что его жена успела выйти замуж  за Поля Обри...
Можно подумать, что я сказал вам что-то новое?
     Он не мог видеть  меня через узкую щелочку,  поэтому я не беспокоился о
выражении своего лица.
     Я спросил:
     - Карноу был убит?
     - Вот именно, ему выстрелили в затылок.
     - Так вы говорите, что я знал об этом?
     - Не утверждаю, но ситуация-то вам известна,  поскольку вы находились в
баре "Черчилля" в обществе Обри и женщины. Мне нужны они оба, и нужны сейчас
же. Они здесь? Если не здесь, то где же?
     -  Понятно,  -  заговорил  я  рассудительно,  -  должен  признать,  что
приведенный вами  довод мне представляется убедительным... Обождите немного,
я схожу и посмотрю.
     Я  запер  дверь, вернулся  в кабинет,  взял со стола  листок  бумаги  и
написал: "Стеббинс.  Говорит  К.  убит.  Видели,  как мы втроем выходили  из
отеля. Спрашивает, здесь ли  они, а  если нет - где?" Встав  из-за  стола, я
протянул  записку  Вулфу, он прочитал  ее и сразу же сунул  в  верхний  ящик
письменного стола, потом посмотрел на Кэролайн, затем на Обри.
     - Я вам  больше не нужен,  - сказал  он им. -  Ваша проблема разрешена.
Мистер Карноу мертв.
     Они вытаращили глаза.
     -  Конечно, - совершенно невозмутимо  сказал  Вулф, - теперь перед вами
возникла другая  проблема, которая может  оказаться даже  более сложной, чем
первая.
     Кэролайн замерла.
     - Я этому не верю! - хрипло произнес Обри.
     - Тут исключаются всякие сомнения. Арчи?
     Наступила моя очередь.
     -  Да,  сэр.  В  настоящий  момент   сержант  Стеббинс  из   Отдела  по
расследованию убийств, ожидает на ступеньках нашего крыльца. Он сообщил, что
Карноу убит  выстрелом  в затылок у себя  в номере отеля "Черчилль"  сегодня
днем.  Видели, как  мистер Обри и  миссис Карноу вместе со  мной выходили из
бара  отеля.  Сержант  желает узнать, здесь ли  они, а если нет,  то где. Он
заявил, что они оба ему нужны.
     - Великий Боже! - пробормотал потрясенный Обри.
     Кэролайн ахнула, но  ничего не сказала. Я  бы сказал,  что она  впала в
оцепенение. Но вот ее губы  шевельнулись, я подумал, что она спросит, как он
умер, но Кэролайн промолчала.
     Вулф продолжал:
     - Итак, у  вас другая проблема...  Полиция устроит вам веселую ночь, а,
возможно, целую неделю или даже месяц. Мистер Стеббинс не может войти с  мой
дом без ордера на арест. Если бы  вы были  моими клиентами, я бы не возражал
против  того,  чтобы  он  постоял на  ступеньках крыльца, пока мы  обсуждаем
деловые вопросы.  Но  поскольку ваше  задание теперь  уже  утратило смысл, я
больше  не работаю на вас.  Иногда я  быв