поначалу довольно существенных капиталовложений?
     Зорка почти развеселилась.
     - Я  так и  знать,  что  вы захотеть спросить.  Друг был очень добрый к
меня.
     - Вашего друга зовут Дональд Барретт?
     С минуту Зорка молчала, не сводя глаз с Вулфа, потом ответила:
     - Да, это глупо. Чего я стесняться. Тем более, что это знать  несколько
люди, и  вам можно  спросить  они  и узнать. Да,  добрый друг, кто  дать мне
деньги, это мистур Барретт. Он, как ви выражаться, теневой компаньон.
     - Значит, вы должник мистера Барретта? - уточнил Вулф.
     - Должник? - Зорка нахмурилась. - Ах, да, должник. Да, я очень должник.
     Вулф кивнул.
     -  Я сочувствую вам, мадам. Сам я терпеть не  могу  ходить в должниках.
Хотя  некоторые  относятся  к  этому  совершенно  спокойно.   Кстати,  люди,
оставшиеся  в  Югославии, - те,  которым  может грозить опасность,  если  вы
приоткроете свое полное имя, - они ваши родственники?
     - Да, некоторые. Некоторые родственники.
     - Вы еврейка?
     - О, нет. Я из очень старая югославская фамилия.
     - В самом деле? Из знати?
     - Ну... - Зорка явно замялась.
     - Понимаю. Не буду настаивать. Опасность, грозящая вашим родственникам,
- она как-то связана с вашим родом занятий здесь, в Нью-Йорке?
     - Но у меня нет род занятий, кроме мой бизнес.
     - Тогда я  не совсем понимаю, в связи с чем  вашим родным может грозить
опасность.
     - Это есть... Это будет навлечь подозрения.
     - Подозрения? На кого?
     Зорка замотала головой.
     - Хватит, - пророкотал Кремер. - Мы и сами видим, что она ненормальная.
Я вам сразу хотел сказать, что у нее не все дома. Когда мы утром обыскали ее
квартиру...
     Зорка резко вскинула голову и негодующе завопила:
     - Вы посметь залезть в мою квартиру!
     - Да,  мадам, - преспокойно ответил Кремер. - И еще в ваш дом  моделей.
Любой человек, устраивающий такое представление, вроде вашей ночной выходки,
должен  быть готов  к  подобному  вниманию со стороны полиции.  Еще  скажите
спасибо,  что вы сейчас не у нас  в управлении, не то уже давно  звонили  бы
своему добряку-дружку,  чтобы  внес  за  вас залог. Кстати, именно  туда  мы
сейчас и двинемся, когда  закончим разговор. -  Кремер повернулся к Вулфу. -
Ни дома, ни на работе нет  ни единого  предмета, ни одной мелочи, которая бы
уносила в ее прошлое больше, чем на один год,  когда она впервые появилась в
Нью-Йорке. Вот почему я вам сказал, что с ней не все в порядке.
     - Вы нашли ее паспорт?
     - Нет. И это тоже странно...
     - Где ваш паспорт, мадам?
     Зорка подняла глаза на Вулфа и дважды провела языком по губам.
     - Я в этой стране легально, - объявила она.
     - Значит, у вас есть паспорт. Где он?
     Впервые в ее глазах появилось загнанное выражение.
     - Я объяснить. Официальное лицо...
     - А что, я кажусь вам неофициальным? - мрачно спросил Кремер.
     Зорка всплеснула руками.
     - Я потерять он.
     - Кажется,  уже  горячо,  - сказал Вулф. - Теперь по поводу этой  ночи.
Почему  вы позвонили  сюда и  сказали, что видели, как мисс Тормик подложила
что-то в карман мистеру Гудвину?
     - Потому что я сама видеть это.
     - Почему в таком случае вы не сообщили в полицию?
     - Я  просто не хотела делать  неприятности. -  Зорка подалась вперед. -
Послушайте сюда.  Все случилось именно так,  как я вам говорить. Я хотела не
делать неприятности. Потом я думать, что убийство - это такой ужас, и у меня
нет  права молчать. Тогда я звонить вам и говорить, что полиция я тоже потом
говорить. Потом я вспомнила, что мистур Барретт есть друг мисс Тормик и надо
сказать ему тоже, и я потом звонить ему тоже. Он, конечно, знает,  насколько
я  беженка,  насколько  я  убегать,  но  я  не  должна  подвергать  людей  в
опасность...
     - Кстати, где вы познакомились с мистером Барреттом?
     - Я познакомилась с ним в Париже.
     - Продолжайте.
     - Он  сказал: ах,  какой ужас,  полиция меня  так  много допросить, они
должны будут все про меня узнать, и мне и много другие люди  это  будет  так
опасно, и почему бы мне лучше не поехать к мисс Рид, и я собрала вещи...
     В дверь постучали, и в кабинет вошел Фриц.  Приблизившись  на несколько
шагов, он произнес, стоя за спиной одного из полицейских сыщиков:
     - Мистер  Пензер, сэр.  - Скажи, что у меня здесь мадам Зорка и  мистер
Кремер.
     - Я уже сказал, сэр. Он настаивает, что должен поговорить с вами.
     - Пусть войдет.
     Кремер проревел:
     - Значит, Дональд Барретт велел вам сделать ноги...
     -   Одну  минутку,  -   попросил  Вулф.  -  Похоже,   к  нам  подоспело
подкрепление.
     Никто из  тех,  кто видел Сола Пензера впервые,  даже не заподозрил бы,
что Сол может показаться подкреплением  в чем бы  то ни было, но это роковое
заблуждение.  Не  счесть, сколько  людей  недооценили Сола и  потом  жестоко
поплатились за свое легкомыслие. Он оставил свою старую коричневую  кепку  и
пальто в прихожей и теперь,  когда стоял в проеме дверей, оценивая несколько
миллионов мелочей сразу  одним взглядом, все в нем казалось незначительным и
не стоящим внимания, кроме огромного носа.
     - Есть новости, Сол? - спросил Вулф.
     - Да, сэр.
     - Убедительные?
     - Да, сэр.
     - Приятно слышать. Выкладывай.
     - Я хотел принести сюда  ее свидетельство о  рождении,  но потом решил,
что могут быть неприятности, поэтому захватил копию...
     Сол отступил на шаг,  потому  что Зорка внезапно вскочила и набросилась
на него, вереща не своим голосом:
     - Как вы посметь! Вы не имеете...
     Один из шпиков повис у нее на локте, а Кремер прогрохотал:
     - Сядьте на место!
     - Но он... Если он...
     - Сядьте, я сказал!
     Зорка попятилась,  споткнулась о  ногу второго  сыщика, пошатнулась, но
упала прямо в кресло.  Ее плечи безвольно поникли,  и она  сидела, обмякнув,
словно тряпичная кукла.
     Сол сказал:
     - Мне не пришлось прибегать к тем  расходам, на которые вы мне выделили
деньги,  сэр, но я  потратил три  доллара  девяносто  центов  на  телефонный
звонок. Мне показалось, что это вполне оправданно.
     - Не сомневаюсь. Продолжай.
     Сол для верности отступил еще на один шаг.
     - Сначала я наведался в  квартиру мадам  Зорки. Там  производили  обыск
четверо полицейских, а служанка сидела в спальне и плакала. Я заранее решил,
что сделаю, если найду то, за чем пришел, поэтому...
     Он примолк, глядя на Кремера и сыщиков.
     -  Продолжай, не обращай на них внимания,  - велел  Вулф. -  Если они и
узнают секрет твоего успеха, в следующий раз придумаешь что-нибудь другое.
     - Спасибо, сэр. Словом, я заглянул на минутку  - заручиться знакомством
и  постараться, чтобы служанка меня  запомнила в лицо. Потом я отправился  в
дом  моделей  мадам Зорки  на  Пятьдесят  четвертой улице. Там  тоже  кишели
полицейские, к  тому же  место не показалось мне многообещающим, так  что  я
решил отложить его напоследок. Мне удалось навести справки о троих друзьях и
знакомых мадам, и я потратил на них  целых  четыре часа, включая  перерыв на
обед, но ничего не добился.
     - Потом, в четверть третьего, я вернулся в квартиру. Внизу я узнал, что
двое полицейских еще оставались там, так  что я  дождался их ухода,  а в два
тридцать пять  поднялся. Служанка,  запомнив  меня с утра, приняла  меня  за
полицейского, хотя я  вовсе  не представлялся, будто я из  полиции. Я просто
вошел и начал искать...
     Кремер не выдержал:
     - Черт подери, вы выдали себя за...
     - Что вы, инспектор! - потрясенно  воскликнул Сол. - Как вы могли такое
подумать? Просто я  решил,  что служанка приняла  меня  за  полицейского,  и
спорить не стал. В противном  случае она не  позволила  бы мне произвести  в
доме обыск. Более того, попытайся я доказать  ей, что я не  из полиции,  она
мне не поверила  бы.  Если  же  вы  по-прежнему  считаете,  что  я  поступил
неподобающим  образом,  то хочу в качестве  подхалимажа поздравить вас, ваши
ребята проделали  изумительную работу.  Все осталось точь-в-точь  в таком же
виде, как  и прежде - как будто никто ни  к  чему даже не прикасался. А ведь
они прочесали буквально  каждый  дюйм. Именно  поэтому  я и не стал искать в
очевидных  местах,  а   исходил  из  предпосылки,  что  существует  какой-то
хитроумный тайник. В итоге тайник оказался не таким уж  и хитроумным - всего
лишь двойное  дно в  шляпной  коробке.  Там  я  и нашел ее  свидетельство  о
рождении,  несколько  писем   и   кое-какие  мелочи.   Я  сделал   копию  со
свидетельства, а все остальное оставил на прежнем месте. Потом я позвонил из
автомата ее матери в город Оттумва, штат Айова, чтобы проверить...
     - Как, вы позвонили моей матери? - выпалила Зорка.
     - Да,  мадам,  позвонил. С ней все в порядке, не волнуйтесь - я ее даже
не напугал. Выяснив  из вашего свидетельства о рождении, что вас зовут Пэнси
Бапп, и прочитав письмо...
     - Что ты сказал? - переспросил Вулф. - Как ее зовут?
     - Пэнси Бапп - Сол выудил  из кармана бумажку - П, э, н, с, и, б, а, п,
п. Ее отца зовут Уильям О. Бапп. Он держит продуктовую лавку. Пэнси родилась
в Оттумве девятого апреля тысяча девятьсот...
     - Дай мне бумажку.
     Сол отдал листок Вулфу. Вулф пробежал его глазами, потом перевел взгляд
на женщину, сидевшую ни жива ни мертва, и промычал (именно  промычал впервые
за несколько лет):
     - К чемууу?
     - Что к чемууу? - в тон ему огрызнулась лжеЗорка.
     Весь этот идиотский вздор? Дурацкая комедия?
     Она одарила его таким взглядом, словно мечтала всадить и него нож:
     - А какая участь, по-вашему, ожидала  бы кутюрье с Пятой авеню, если бы
вдруг выяснилось, что ее подлинное имя - Пэнси[*] Бапп? - Она от негодования
сорвалась на визг. - Что бы, по-вашему, случилось?

     * Пэнси - гомосексуалист (англ.)

     Вулф, вне себя от злости, погрозил ей рукой.
     - Отвечайте! - прогрохотал он. - Вас и в самом деле зовут Пэнси Бапп?
     - Да.
     - Вы родились в Оттумве, штат Айова?
     - Да.
     - Когда вы оттуда уехали?
     - Я... Я ездила в Денвер...
     - Я спрашиваю не про Денвер! Когда вы переехали оттуда?
     - Два года назад...  почти два года.  Папа дал мне денег на  поездку  в
Париж,  я устроилась  там  на работу,  освоила профессию модельера...  Потом
познакомилась с Дональдом Барреттом, и он предложил...
     - Откуда вы взяли имя Зорка?
     - Где-то вычитала.
     - Вы хоть раз были в Югославии?
     - Нет.
     - А еще где-нибудь в Европе, помимо Парижа?
     - Нет.
     - А вчера вы сказали правду - почему вы позвонили сюда, а потом сбежали
к мисс Рид?
     - Да. Господи, как глупо,  какая я дура... - Она судорожно сглотнула. -
Меня  мучила  совесть  из-за  того,  что  случилось убийство.  Если бы я  не
позвонила, ничего бы сейчас не... - Она в отчаянии заломила  руки. -  Как бы
это... Можно ли сейчас...
     Ее подбородок предательски задрожал.
     -  Мисс Бапп!  -  рявкнул Вулф.  -  Не смейте!  Арчи,  убери ее отсюда!
Выстави ее прочь!
     - С префеликим удофольстфием, мистур, - бодро откликнулся я.


        ГЛАВА 16 

     Вулф бросил взгляд на настенные часы и произнес:
     - Уже без десяти четыре.  Скоро мне придется вас покинуть, чтобы идти к
своим растениям.
     В кабинете уже  снова  царили  мир и спокойствие. Шпики отбыли, уведя с
собой  мисс Бапп, а  в управлении ее  поджидал лейтенант Роуклифф,  которому
предварительно позвонили.
     - И все-таки она может оказаться подсадной уткой, - сказал Кремер. - Мы
тоже наводили справки среди  ее коллег  и знакомых.  Кто  говорил,  что  она
турчанка,  кто называл ее  венгеркой, еврейкой российского происхождения или
даже наполовину японкой. Думаю, нам не помешает перепроверить как следует.
     Вулф потряс головой.
     - Оттумва, штат Айова, - скривился он.
     -  Да, пожалуй, вы правы, - признал  инспектор.  - Однако это означает,
что вы тоже шли по ложному следу?
     - Нет, - покачал головой Вулф. - Просто теперь...
     - Теперь вы остались с носом, верно? - гоготнул Кремер и, не дождавшись
ответа, задумчиво посмотрел  на  Вулфа, потом  сказал. - Что до  меня, я  не
отказываюсь от своей  игры  и по-прежнему рассчитываю на вас. Если вы сейчас
подниметесь  в оранжерею, я  составлю вам компанию. Если вы пойдете на кухню
готовить соус для салата, я...
     - Соус для салата готовят не на кухне. Его  смешивают прямо на столе  и
употребляют, не сходя с места.
     - Пусть так. Неважно - зачем  бы вы не отправились  на кухню, я пойду с
вами. Теперь уже совсем очевидно, что вам известно, где собака зарыта, а мне
нет. Возьмем даже  тот факт,  что  Дональд  Барретт  посоветовал Зорке  Бапп
спрятаться, чтобы мы до нее не добрались. Я бы успел состариться, прежде чем
сумел выжать из него сведения о ее местонахождении, когда и комиссар полиции
и окружной прокурор дружно решили  поиграть в молчанку. Разве я  не прав? Вы
же  даже  не стали тратить время  на Дональда - его папаша, Джон П. Барретт,
самолично соизволил прийти к вам,  прямо  сюда в контору.  Кому-нибудь такое
скажешь - не поверят.
     Вулф посмотрел на меня.
     - Арчи! Выясни у Теодора: неужто  он не понял,  что когда  я  направляю
гостя в оранжерею, тот должен любоваться орхидеями, а не...
     -  Не стоит, -  хмыкнул Кремер.  -  Я не  спускался и  не подсматривал.
Роуклифф сказал  мне по  телефону, что получил донесение  о том, что Джон П.
Барретт вошел к нам в дом в два часа пятьдесят пять минут.
     - Вы установили слежку за мистером Барреттом?
     - Нет.
     - Понятно. Вы обложили наш дом сотней ищеек.
     - Не сотней.  Но я уже говорил и готов повторить, что в настоящее время
ваш  особняк и впрямь интересует меня  куда больше,  чем любой другой дом во
всем  Манхэттене.  Если вы  захотите меня  выдворить,  вам  придется вызвать
полицию.  Кстати, Роуклифф сказал  мне еще кое-что: им удалось найти Белинду
Рид. Она сейчас на концерте в театре Линкольна. Она нужна нам здесь?
     - Мне - нет.
     - Тогда и мне не нужна. Ребята сами о ней позаботятся. Если  она сумеет
представить веские доказательства своей невиновности... Это меня?
     Я кивнул  и встал  со  стула,  чтобы  Кремер мог ответить на  очередной
звонок. На сей раз он разговаривал совсем мало. Пару раз поддакнул, произнес
несколько ничего  не значащих  фраз, положил трубку и  вернулся на место. Не
успел  я  сесть  на  свой  стул,  как  зазвонил  внутренний  телефон. Пока я
подтягивал  к себе аппарат  и снимал  трубку,  Вулф полюбопытствовал, нет ли
чего новенького, а  Кремер  ответил,  что нет, ничего примечательного  он не
узнал. Я поднес трубку к уху и услышал голос Фреда Даркина.
     - Арчи? Поднимайся сюда.
     -  Черт побери, Фриц,  я  занят!  - раздраженно пролаял я. Потом,  чуть
подождав, прибавил: - Ну ладно, ладно, не злись, сейчас зайду.
     Я встал,  неспешно вышел  в  прихожую,  плотно закрыл  за  собой дверь,
повернул к лестнице, бесшумно взлетел по ступенькам и вошел в спальню Вулфа.
Фред Даркин  сидел на  стуле  возле  кровати, куда  я  и усадил его два часа
назад.
     Увидев меня, Фред заворчал:
     - Ну и работка, черт побери...
     - Не жалуйся, браток. От каждого - по способностям. Что там - Лофхен?
     Фред кивнул.
     - Я не стал тебе звонить, когда мы получили донесение про Зорку, потому
что он сказал привести ее сюда, но сейчас...
     - Где Лофхен?
     - Ее "хвост" позвонил в управление. - Фред  заглянул в блокнот. - Утром
они  проследили ее до  милтановского заведения.  Оттуда  она вышла в  десять
пятьдесят  три  и  вернулась  в  дом четыреста  четыре по Восточной Тридцать
четвертой улице...
     - Черт побери! Кто-нибудь с ней был?
     -  Нет, она  приехала  одна.  Пробыла наверху  всего  десять  минут.  В
одиннадцать  пятнадцать  спустилась, пошла пешком на Вторую авеню и  села  в
такси. Такси высадило  ее напротив Мейдстоун-билдинг на Сорок  второй улице.
Преследователи чуть  поотстали,  и она успела войти  в лифт, двери  которого
закрылись прямо  перед их  носом. Лифтер не  сказал им, на  каком этаже  она
вышла,  хотя, как мы  с тобой знаем,  это  ничего бы им не дало  - она могла
спуститься или подняться пешком по лестнице  на  любой другой  этаж. Лифты в
вестибюле  Мейдстоун-билдинг  находятся  в  четырех разных  местах, так  что
агенты  боялись  отлучиться  к  телефону,   но  только   что  мимо  проходил
полицейский, они  остановили его  и  попросили  передать это  донесение. Они
уверены,  что пока она здания не  покинула,  но просят подмогу,  потому  что
близится час пик.
     - Это все?
     - Самое существенное.
     Я скорчил гримасу.
     -  А Кремер,  мерзавец,  уверяет, что ничего примечательного  не узнал!
Вулф  сейчас  должен  увести  его в  оранжерею.  Когда  услышишь,  что  лифт
поднимается, спускайся в кабинет  и оставайся  там.  Отвечай на  все звонки.
Если  кто-нибудь пожалует,  извести  Вулфа по внутреннему телефону. Изложи в
письменном   виде   все,   что   рассказал  мне,  добавь,  что  я  поехал  в
Мейдстоун-билдинг,  и отошли  отчет Вулфу через  Фрица. Если я позвоню, а  в
кабинете будут посторонние, используй код. Понял?
     - Да. Но только почему мне самому не поехать...
     - Нет, малыш, это работа для профессионала.
     Я  оставил  его сидеть  с  разинутой пастью. Спустившись по лестнице  и
стараясь не топать, как носорог, я прокрался на кухню и сказал Фрицу:
     - Ступай в кабинет  и  скажи Вулфу,  что гуся так и не  доставили  и ты
отослал меня за ним на рынок. Скажи, что я бешено сопротивлялся, и пожалуйся
на  слова, которыми я  тебя  обозвал.  Все  это  -  ради инспектора Кремера.
Остальное добавит Фред. Усек?
     - Да, - прошептал Фриц.
     В прихожей я прихватил пальто со шляпой и вышел на улицу. Сотни ищеек я
не  заметил,  но  на  тротуаре невдалеке  от нашего крыльца торчал  какой-то
сыщик,  а на противоположной стороне  улицы со скучающим видом  прогуливался
другой филер, и в пятидесяти  ярдах к востоку стояло такси.  Не говоря еще о
машине  Кремера,  рыло  которой почти уткнулось в хвост моему "родстеру".  Я
забрался  в "родстер",  запустил мотор, крикнул шоферу Кремера: "Следуйте за
мной на  место  преступления!" -  и  покатил  вперед.  Далеко ехать  мне  не
пришлось -  свернув за угол,  я оставил позади  пару  кварталов  по  Десятой
авеню,  остановился  у тротуара,  выключил зажигание, выбрался  из  машины и
поймал первое же проезжавшее мимо  такси. Выждав с минуту, не покажется ли с
Тридцать  пятой  улицы  машина  Кремера или  такси,  и  убедившись, что  мое
приглашение не возымело действия, я велел таксисту везти меня на перекресток
Сорок второй улицы и Лексингтон-авеню.
     Когда  я  вошел  в  отделанный  мрамором  вестибюль  пятидесятиэтажного
Мейдстоун-билдинг, мне стало не по себе. Ведь приехал я сюда только  потому,
что получил жесткий наказ от Вулфа  -  в случае,  если  Фред  разнюхает хоть
какие-то новости о Карле Лофхен, я должен немедленно спешить к ней. Вот  я и
поспешил.  А  не  по  себе  мне  стало,  потому что  я очутился  в громадном
лабиринте-вестибюле  с   четырьмя  лифтами,   бесчисленными   коридорами   и
лестницами и (почти наверняка) дополнительными выходами из цокольного этажа,
так  что можно было побиться об  заклад, что жертва уже давно улизнула. Если
же  и  нет, шансов отыскать  ее у  меня  было примерно столько же, как найти
иголку в  стоге сена.  Впрочем,  к  полицейским, судя  по  всему,  подоспело
солидное подкрепление - мой  наметанный глаз при самом беглом  осмотре сразу
засек троих  шпиков. Словом,  мне стало  ясно,  что вестибюль  для  меня  не
подходит - даже если она вдруг спустится на лифте и выпрыгнет прямо ко мне в
объятия, в таком окружении мне ничего не светит.
     В  такси по  пути сюда  я, правда, наметил  один  план  и  сейчас решил
претворить его в жизнь. Указатель размещавшихся в здании компаний был разбит
на две части: на левой стороне вестибюля от 'А'