воли, как-то сам собой. И я ушел.
   Пройдя десять кварталов до Тридцать пятой улицы, я затем  проследовал  до
старого кирпичного особняка. Когда я по ступенькам поднялся на крыльцо, часы
показывали половину пятого; Вулф находился уже наверху, в оранжерее. Повесив
пальто и усевшись в кабинете за своим письменным столом, я стал внимательно,
изучать список. Айго написал не только имена и фамилии, но и профессии.  При
наличии времени он, вероятно, указал бы их  возраст  и  домашние  адреса.  Я
бросил листок на стол и задумался. Картина  существенно  менялась.  Возникла
совсем другая комбинация. Связав Ричарда  Никсона  со  званым  ужином,  Айго
придал тем событиям совершенно иные  контуры.  Хорошо  зная  Вулфа,  я  ясно
представлял себе наши следующие шаги. Они были настолько очевидными, что мне
понадобилось всего десять минут для определения ближайших мер. Сняв  трубку,
я набрал нужный номер.
   Чтобы связаться с нашими  постоянными  помощниками,  потребовалось  более
получаса. Фактически я сумел поговорить только с Фредом.  Для  Сола  и  Орри
пришлось оставить срочные послания. Затем я  пододвинул  пишущую  машинку  и
изготовил пять экземпляров по-фамильного перечня гостей Харви Бассетта.  Нет
необходимости приводить их здесь - вы с  ними  уже  познакомились  в  начале
главы. Потом я отпечатал содержание моей беседы с  Айго,  дословно,  в  двух
экземплярах. Обычно я не проверяю  готовый  текст,  но  на  этот  раз  я  не
поленился.  Я  был  на  второй  странице,  когда  послышался  привычный  шум
спускающегося лифта, и в кабинет вошел Вулф.
   Устроившись за своим письменным столом, он заметил:
   - Итак, ты вернулся.
   Обычно Вулф редко говорит очевидные  вещи,  но  эти  слова  он  повторяет
довольно часто, выражая тем самым свои удивление и радость по  поводу  того,
что я после  многих  часов  в  бетонных  джунглях  вновь  появился  целым  и
невредимым, не хромая и не истекая кровью.
   - Да, сэр. Постараюсь доложить все до ужина.  Я  встречался  с  Феликсом,
Лоном Коэном,  мисс  Роуэн,  вновь  с  Феликсом  и  с  одним  из  участников
пресловутого ужина - Бенджамином Айго,  инженером-электронщиком  в  компании
"Нэтэлек", где, как вам известно, президентом  был  Бассетт.  Вам,  конечно,
нужно каждое слово, но я предпочел бы начать с конца,  то  есть  с  Айго.  Я
отпечатал содержание нашей беседы с ним для приобщения к делу.
   Развернувшись на стуле, я взял со стола листки и передал Вулфу.
   Три страницы. Последнюю он перечитал дважды,  посмотрел  на  меня  из-под
полуопущенных век и сказал:
   - Боже мой!
   Я вытаращил на него глаза. Возможно, даже разинул рот. Он никогда  раньше
не говорил "Боже мой!", а тут произнес, да еще с ударением. Но я воздержался
от всяких комментариев. Зато он не выдержал.
   - Он что, молол чепуху? Говорил вздор?
   - Нет, сэр. Все как на духу.
   - И он добровольно сообщил тебе эти фамилии?
   - Совершенно верно.
   Листок с именами гостей - написанный рукой Айго, а не  отпечатанную  мною
копию - я уже держал наготове и протянул Вулфу. Также  прочитав  дважды,  он
подожил его на стол; потом, после некоторого раздумья, вновь взял в руки.
   - Меня не так-то просто ошеломить, - заметил он,  -  но  если  бы  я  мог
заполучить их всех сейчас сюда, в кабинет, то пренебрег бы ужином.  Порой  я
поручал тебе доставить ко мне людей, зная, что, кроме  тебя,  это  никто  не
сможет сделать, но этих... этих шестерых... даже тебе не под силу.
   - Согласен. Поэтому-то, прежде чем  печатать  содержание  моей  беседы  с
Айго, я кое-что предпринял по собственной инициативе, по телефону, и получил
кое-какие результаты. Попробуйте угадать - о чем идет речь?
   Пристально посмотрев на меня, Вулф закрыл глаза, через  минуту  вновь  их
открыл и спросил:
   - Когда они придут?
   - В девять часов вечера. Фред - совершенно точно, Сол и Орри  -  по  всей
вероятности. Как вам известно, они охотно работают на вас.
   - Приемлемо, - сказал Вулф. - Сегодня я буду наслаждаться ужином. Вот уже
два дня, как я вообще не ощущал вкуса пищи.



   Глава 7

   Я сейчас не помню, кто именно однажды назвал их  тремя  мушкетерами.  Сол
расположился в красном кожаном кресле, Фред и Орри -  в  желтых,  которые  я
поставил так, чтобы они сидели рядом, прямо перед письменным  Столом  Вулфа.
Сол пил коньяк, Орри - водку с содовой водой, Фред выбрал виски. Передо мной
стоял стакан с молоком.
   Вулф, как всегда, предпочел пиво.
   Сол Пензер  был  на  два  дюйма  ниже  меня  ростом  и  внешне  не  столь
представительным - с большими ушами, в измятых  брюках,  -  но  в  некоторых
отношениях проворнее, чем я. Фред Даркин выглядел - в сравнении со мной - на
один дюйм ниже, на два дюйма шире, с более колючей щетиной на щеках и был  в
какой-то мере доверчивее. Орри Кэтер, напротив, на полдюйма возвышался  надо
мной,  был  красивее,  но  чересчур  влюбленным  в  себя.  Он  до  сих   пор
придерживался той точки зрения, что  мое  место  у  Вулфа  с  самого  начала
следовало занять ему, и не оставлял надежды  когда-нибудь  осуществить  свою
мечту.  Орри  также  считает,  что  женщины   находят   его   в   два   раза
привлекательнее меня, и я думаю - он  прав.  Доказательство  -  внушительный
список одержанных им побед.
   Говорил более часа главным образом я, и их записные книжки уже более  чем
наполовину заполнились. Я  правдиво  и  детально  обрисовал  суть  дела,  не
опустив ничего существенного, лишь кое-где меня дополнил Вулф. Разумеется, я
не стал упоминать такие второстепенные и неважные подробности, как  меню  за
завтраком у  Лили  Роуэн.  Между  прочим,  я  опустил  эту  деталь  и  когда
докладывал Вулфу перед ужином. Его подлинное мнение о Лили вовсе не такое уж
низкое, какое он иногда в пылу полемики высказывает; и тем не менее не стоит
давать ему в руки дополнительное оружие против нее.
   - А теперь, пожалуйста, вопросы, - сказал я, отхлебнув молока.
   -  Подожди,  -  перебил  Вулф,  внимательно  взглянув   на   каждого   из
присутствующих. - Сперва я должен объяснить вам подлинную ситуацию. Арчи она
хорошо известна. Он понял и осознал ее раньше меня. Суть в заявлении мистера
Айго. Арчи видит и слышит меня ежедневно, он знает, что впервые в жизни меня
охватило непреодолимое желание, которое я оказался не в силах удовлетворить.
Я отдал бы все свои орхидеи - ну, если не все, то, во всяком случае, большую
часть, - чтобы только иметь  возможность  принять  участие  в  расследовании
незаконных деяний  Ричарда  Никсона.  Я  даже  однажды  продиктовал  письмо,
предлагая своим услуги мистеру Яворски, и Арчи его отпечатал, но не отослал.
Это письмо я потом разорвал.
   Вулф взял бутылку с пивом, но передумал и вновь поставил ее на стол.
   - Ну что ж. Мистер Никсон  вышел  из  игры,  больше  не  командует  нашим
государственным кораблем, не является для нас авторитетом и  не  говорит  со
всем миром от имени Америки. Однако дело далеко не завершено. Историки будут
копаться в нем еще столетия. Вы слышали, что  сказал  мистер  Айго.  Как  ты
думаешь, Арчи, он морочил тебе голову?
   - Нет, сэр. Он говорил откровенно.
   - Тогда я принимаю его слова за чистую монету и призываю вас  оценить  их
точно так же. Я всецело доверяю глазам и ушам Арчи, и, по-моему, у вас  тоже
нет оснований сомневаться в его способностях. Я исхожу из предположения, что
есть определенная  связь  между  упоминавшейся  в  той  записке  фамилией  и
событиями, именуемыми  "Уотергейт",  что  результатом  такой  связи  явилась
насильственная смерть Харви Бассетта и Пьера Дакоса. Именно это я  собираюсь
доказать с вашей помощью. У меня нет клиента, и рассчитывать на  гонорар  не
приходится. Я заплачу вам по обычному тарифу и  возмещу  накладные  расходы.
Прошу особенно не скупиться. Время движется к концу года,  который  был  для
меня довольно прибыльным даже в условиях нашей  неустойчивой  экономики;  вы
меня не разорите.
   Вулф выпрямился, положил ладони на подлокотники и продолжал:
   - И еще. Вы всегда верили  моим  суждениям  и  выполняли  мои  инструкции
беспрекословно. В данном случае это не годится.  Сейчас  я  не  в  состоянии
трезво оценить факты. Нет никакой уверенности, что мой интеллект  не  подпал
под влияние эмоций. Как, на ваш взгляд,  высказанные  мною  предположения...
совсем беспочвенны и неразумны? Арчи я уже спрашивал. Что ты думаешь на этот
счет, Сол?
   - Для начала они вполне пригодны.
   - Фред?
   - Я тоже так полагаю.
   - Орри?
   - Согласен с Солом. С ними можно работать.
   - Вы меня не убедили, - кивнул Вулф.  -  Но  в  любом  случае  я  намерен
разоблачить человека, который убил Пьера... и мог убить  Арчи.  Призываю  не
верить  слепо  моим  оценкам.  Если  у  вас   есть   сомнения   относительно
обоснованности моих заключений и инструкций, то говорите, не стесняясь.  Мне
бы хотелось выйти из этой запутанной ситуации, не потеряв уважения к себе; у
вас, безусловно, одинаковые со мной желания.
   Откинувшись на спинку кресла и немного помолчав, Вулф возобновил речь:
   - Теперь что касается поручений. Если кто-либо из этих  шести  человек  -
преступник, значит, он, независимо от причин,  побудивших  его  к  действию,
сидел вместе с Бассеттом в автомобиле ночью в прошлую пятницу и имел  доступ
к пальто Пьера позавчера в понедельник. В данном случае вопрос  правильности
моих суждений не играет  роли,  и  мои  эмоции  не  должны  влиять  на  ваши
действия. Арчи передал каждому из вас список фамилий. Пятеро из них значатся
в телефонной книге Манхэттена. Один из адвокатов, мистер Акерман, значится в
справочнике Вашингтона. Ты,  Сол,  начнешь  с  другого  адвоката  -  мистера
Джадда. Что он из себя представляет? Где  был  в  интересующем  нас  отрезке
времени? Разумеется, спрашивать его самого - толку мало.  При  необходимости
советуйся с Арчи, он все время будет здесь., Лучше с ним,  чем  со  мной.  В
этом деле, как я уже говорил, я не лишен предвзятости.
   - Да, сэр. Можно вопрос?
   - Пожалуйста.
   - Вы порекомендовали нам не следовать слепо вашим инструкциям. Как быть с
Люси Дакос, дочерью Пьера? Слова Айго и  список  фамилий,  который  он  дал,
вероятно, заставили вас забыть о ней... Как ты думаешь, Пьер мог показать ей
записку? - повернулся Сол ко мне.
   - Не исключено.
   - Могу ли я заставить ее признаться?
   - Пожалуй. Если вообще кто-то  в  состоянии  это  сделать.  Но  я  сильно
сомневаюсь.
   - Фамилия в записке могла быть совсем  другой,  не  имеющей  отношения  к
шести гостям на ужине и не связанной с уотергейтским скандалом или Никсоном.
Поэтому я не прочь начать с Люси Дакос. Арчи вряд ли удастся чего-то от  нее
добиться: он выглядит как отъявленный  мужской  шовинист,  а  у  меня  этого
недостатка нет.
   Вулф сидел, крепко сжав губы. И хотя он сам напросился на скрытый  упрек,
примириться с ним было все равно трудно. Мне дозволено  подталкивать  его  -
это одна из сорока четырех моих прямых обязанностей, за которые мне  платят,
- но никому другому, даже Солу.
   - Мы обсудим данный вопрос с Арчи, -  только  и  сказал  Вулф-  -  Ничего
страшного, если ты, расспрашивая о мистере Джадде, будешь вынужден раскрыть,
что действуешь по моему заданию. Быть может, даже к  лучшему.  Он,  пожалуй,
возмутившись, пожелает лично высказать мне свое мнение. Фред, ты  начнешь  с
мистера Вилара. Он занимается тем, что  эвфемистически  называют  проблемами
безопасности. Ты постараешься  познакомиться  с  людьми  из  его  ближайшего
окружения. Мои разъяснения Солу относятся и к тебе. Есть вопросы?
   - Нет, сэр. Арчи будет здесь?
   - Да. Он еще раз встретится с мистером Айго и доставит его,  если  сочтет
целесообразным, ко мне. Но с этим можно погодить. По  крайней  мере,  завтра
Арчи будет на месте. Орри,  мне  кажется,  тебя  хорошо  знают  в  ресторане
"Рустерман".
   - Ну... - Орри замялся на несколько секунд. - Бывал там - само  собой,  с
женой, но не часто: не могу себе позволить.
   - Ты работал в ресторане два года назад, когда  у  одного  из  официантов
украли из шкафчика деньги, и Феликс  попросил  меня  разобраться.  Тогда  я,
помню, послал тебя провести расследование инцидента.
   - О да, конечно.
   - Поэтому ты досконально изучил мужскую раздевалку, и  большинство  людей
там знают тебя в лицо. Пальто Пьера могло висеть везде, где он побывал в тот
день или вечер,  однако  наиболее  вероятное  место  -  мужская  раздевалка.
Выясни: не видел ли кто-либо  в  тот  вечер  в  этом  помещении  незнакомого
человека? Ну, ты сам знаешь, что нужно делать. Арчи  предупредит  Феликса  о
твоем приходе. Не появляйся в ресторане раньше одиннадцати часов и  старайся
как можно меньше мешать обычному ходу вещей. Имей  в  виду,  что  бомбу  мог
положить в карман пальто кто-то из работников ресторана. Мы,  то  есть  я  и
Арчи, считаем это маловероятным, но полностью исключить подобную возможность
нельзя. Записку ты упоминать не должен, тебе  известно  данное  нами  Филипу
обещание. Вопросы?
   - По этому делу никаких,  -  отрицательно  качнул  головой  Орри.  -  Все
понятно. И кроме того, Арчи будет на  посту.  Но  мне  хотелось  бы  кое-что
сказать... относительно вознаграждения. У Фреда  семья,  и  он  нуждается  в
деньгах. А у моей жены приличная, хорошо оплачиваемая  работа,  и  несколько
недель мы не умрем с голода. Помимо этого  у  меня  тоже  есть  определенные
чувства, касающиеся Никсона. Если вы оплатите  накладные  расходы,  я  готов
пожертвовать своим временем.
   - Нет, - отрезал Вулф. - Это мое дело. Когда Арчи называет его  семейным,
он хочет тем самым лишь подчеркнуть, что у меня нет клиента. И тем не  менее
я отвергаю твое предложение.
   - Я живу в этом доме, - возразил я, - лично  отвел  Пьера  в  злополучную
комнату. Следовательно, это дело - семейное.
   Про себя я ухмыльнулся. Все мысли Орри в данный момент были для меня  как
на ладони. По его мнению, тот факт, что я впустил в дом человека  с  бомбой,
серьезно подорвал мои позиции, и его предложение пожертвовать временем имело
целью показать, что он достоин занять мое место,  когда  я  его  покину.  Но
отсюда не следует, что я считаю Орри глупым. Отнюдь.
   - Я тоже не умру с голода, - заявил Фред. - У меня две семьи. Я не живу в
этом доме, как Арчи, но мне приятно  думать  -  здесь  моя  профессиональная
семья.
   - Я присоединяюсь,  -  сказал  Сол.  -  И  согласен  оплатить  в  придачу
накладные расходы - собственные, разумеется.
   - Пф! - фыркнул Вулф. - Это мое, и только мое дело. Арчи,  выдай  каждому
по пятьсот долларов. Возможно, некоторые сведения придется покупать.  Отметь
в бухгалтерских счетах, как обычно. Некоторые  из  этих  расходов,  пожалуй,
впоследствии мы сможем исключить из облагаемой подоходным налогом суммы.
   Я открыл сейф, достал ящичек с резервной наличностью и разложил деньги на
три кучки. В каждой - десять двадцаток, двадцать десяток и двадцать  пятерок
в купюрах, бывших в употреблении. Когда я закончил пасьянс, члены  семьи,  в
том числе и Вулф, поднялись со своих  мест.  Вулф  уже  пожал  им  руки  при
встрече, теперь же они воздержались от прощального рукопожатия, зная, что он
очень неохотно это делает. Они забрали деньги и вышли в прихожую одеваться.
   Когда я, выпустив наших помощников и заперев дверь на засов,  вернулся  в
кабинет, Вулф держал в руках список гостей Харви Бассетта  и  отчет  о  моей
беседе  с  Айго.  Очевидно,  намеревался  оба  документа  взять  с  собой  и
поколдовать над ними перед сном.
   - Полчаса до полуночи, - заметил он. - Я  ложусь  спать  и  советую  тебе
поступить точно так же. Спокойной ночи.
   Возвратив пожелание, я начал собирать бокалы и бутылки.




   Глава 8

   Утром, в четверг,  пятнадцать  минут  одиннадцатого,  я  вышел  из  Южной
комнаты и притворил дверь, на которой больше не красовалась бумажная лента с
печатью управления полиции Нью-Йорка.  Ральф  Кернер  из  местной  ремонтной
компании убрал свой толстый блокнот в  переплете  из  искусственной  кожи  и
заявил:
   - Постараюсь представить  вам  предварительную  оценку  восстановительных
работ в понедельник. Скажите мистеру Вулфу, чтобы  готовился  к  худшему.  В
последнее время на нас так и валится со всех сторон только плохое.
   - Конечно, мы готовы к этому. Нет ли какой-нибудь скидки  с  общей  суммы
для комнаты, в которой недавно убили человека?
   Ральф рассмеялся. Всегда полагается смеяться шуткам клиентов  -  даже  не
очень удачным.
   - Вы правы, такую скидку следовало бы предусмотреть.  Я  передам  мистеру
Орбаху ваше пожелание. Значит, вы лично  проводили  его  наверх  и  оставили
одного. Весьма благоразумно с вашей стороны! - вновь засмеялся он.
   - Еще бы. Я, возможно, и туповат, но не настолько. Спускаясь вслед за ним
по лестнице, я с удовольствием бы пнул ему ногой в зад, но  вовремя  сдержал
свой порыв.
   Все домашние дела в кабинете были закончены, но приход Ральфа прервал мою
исследовательскую  работу.  Я  намеревался  позвонить  Натаниэлю  Паркеру  и
расспросить об адвокатах  -  Джадде  и  Акермане,  получить  в  нашем  банке
сведения на банкира Хана, узнать у  Лона  Коэна  кое-что  о  специалисте  по
промышленной безопасности Роумане Виларе и лоббисте Эрнесте Эркарте. На Айго
у меня было достаточно  материала,  если,  конечно,  дальнейшие  события  не
потребуют  дополнительных  фактов.  Ха!  На   нижней   полке   лежали   пять
справочников (не считая телефонных книг  пяти  районов  Нью-Йорка,  а  также
округа Вестчестер и Вашингтона).  Раскрыв  справочник  директоров  компаний,
названия которых начинаются на букву "Н", я как раз выяснял,  не  входит  ли
кто-либо из шестерки в руководство "Нэтэлек", когда в кабинет вошел Вулф.
   У него на письменном столе  скопилась  почта  за  три  дня,  и  он  сразу
принялся за нее. Сперва,  как  всегда,  -  быстрая  сортировка,  после  чего
примерно половина писем отправилась в корзинку для бумажных отходов.  Причем
предварительно я уже изъял  и  вышвырнул  разные  там  рекламные  проспекты,
циркулярные письма и прочий хлам. Обычно Вулф принципиально отвечает на  все
индивидуальные письма, потому  что,  как  он  однажды  пояснил,  это  служит
доказательством  культуры  и  учтивости  человека.  И  я  сказал,  что   ему
достаточно продиктовать мне тексты ответных  писем,  а  об  остальном  я  уж
позабочусь. Кивнув в знак согласия, Вулф заметил, что, когда ему приходилось
писать письма от руки, он вообще ни на  какие  из  них  не  отвечал.  Тогда,
возразил я, его нельзя отнести в полной мере к культурным и  учтивым  людям,
после чего Вулф произнес одну из своих виртуозных, казуистических  речей.  В
этот день мы ответили примерно на двадцать писем, из  которых  два  или  три
были от коллекционеров и любителей орхидей. Время от времени  нас  прерывали
телефонные звонки от  Паркера,  Фреда  Даркина  и  Лона  Коэна.  Оторвавшись
наконец от машинки, я, к своему удивлению, увидел, как  Вулф  взял  с  полки
"Илиаду" в переводе Фитцжеральда. В почте был экземпляр новой книги Херблока
"Специальный репортаж" с автографом и тысячами  карикатур  на  Никсона,  но,
видимо, у него пропало всякое желание читать  о  затянувшемся  скандале  или
рассматривать посвященные бывшему президенту картинки - теперь, когда он уже
вплотную занялся этим делом. Потому-то он сидел и читал  о  фальшивом  коне,
отложив в сторону историю о фальшивом президенте.
   Обедал Вулф с нескрываемым наслаждением. Сперва фрикадельки  из  костного
мозга; потом "сладкое мясо" (1), выдержанное  в  белом  вине,  обвалянное  в
сухарях, перемешанных с сырыми  яйцами,  тушенное  в  сковороде  с  крышкой,
посыпанное миндалем и политое коричневым соусом. Я ел это блюдо в  ресторане
"Рустерман", и у Фрица  оно  всегда  получается  лучше.  Самому  мне  трудно
определить, но так уверяет Вулф, у которого более изощренный вкус.
   После обеда мы как бы вернулись к старым добрым временам.  Теодор  принес
кипу   статистических   данных    ---------------------