- Отвечайте, да или нет.
     - Да, но я не полицейский.
     - Знаю. Знаю, Ниро Вулф. Послушайте, я твердо помню, что говорила и что
подписывала.  В то утро я  пришла  туда  ровно  в десять часов,  постучала в
дверь.  Он  ее  открыл,  я вошла  внутрь, он  дал  мне сорок  долларов,  и я
отправилась в обувной магазин и  купила на эти  деньги туфли, потому что нам
давно отказали в кредите.
     Она выпрямилась, по привычке слегка покачивая бедрами, дотянулась рукой
до края двери, попятилась назад и захлопнула ее перед нашими носами,  больше
ничего не добавив.
     Я мог бы  подставить ногу, чтобы  это предотвратить, но  не  стал  себя
утруждать.  В  том состоянии,  в  котором она находилась, требовалось  нечто
больше,  нежели  мой  здравый  смысл  в  сочетании с  опытом,  чтобы  в  ней
разобраться. К тому же  я  получил куда более  ценную  информацию,  чем  мог
ожидать, о том, что в понедельник утром миссис Эшби побывала в кабинете мужа
и что полиции об этом  было известно. Разумеется, они  это проверили, и если
продавец,  подбиравший  ей  туфли,   подтвердил   указанное  ею  время,  она
исключалась из списка подозреваемых. Возможно.
     Я провел Эльму к лифту.
     В такси  Эльма ничего не говорила, пока оно  не остановилось  на  Пятой
авеню перед красным светом. Тут она повернула ко мне голову и выдохнула:
     - Все это так противно!
     Я кивнул:
     - Да-а, я предупреждал, что  это будет тяжким испытанием, но  мне  надо
было на нее взглянуть. Это "убейте  сейчас,  расплатитесь позже" - о'кэй, но
сейчас весь вопрос в том, кто будет платить.
     - Это она его убила?
     - Пасс. Она уверяет, что он не оставил ей ничего, кроме долгов.
     - Боже  мой, как все это мерзко.  Мне бы не хотелось возбуждать  против
нее дело... Нельзя ли его приостановить в отношении ее?
     Я похлопал Эльму по плечу:
     - Перестаньте дергаться, моральный  ущерб вам был  нанесен,  и виновный
получит по  заслугам.  Вы явились  к мистеру  Вулфу за помощью, все будет  в
полном порядке, только надо набраться терпения. И не переживать по пустякам.
Сами  того не  ведая,  вы меня  окончательно  убедили, что ваши отношения  с
мистером  Эшби  никогда не  заходили  слишком  далеко.  Вы  весьма  небрежно
подмазали себе губы и не напудрили нос. Не то,  чтобы у меня имелись на этот
счет серьезные сомнения, но этим все решается.
     Эльма  тут  же  раскрыла  сумочку и  достала  зеркальце, чтобы  навести
порядок.
     Расплатившись с водителем у нашего особняка, я помог Эльме подняться на
крыльцо.  Воткнув ключ  в замочную скважину, я  с  удивлением обнаружил, что
дверь заперта  на  цепочку.  Часы  показывали 5.30, значит, Вулф должен  был
находиться  наверху в теплице. Я собрался уже трезвонить, но дверь  внезапно
отворилась,  на пороге  стоял Фриц.  Очевидно, он занял  сторожевой  пост  в
холле. Прижав палец к губам, чтобы я не поднял крика, он пояснил:
     - Компания.
     Он принял у Эльмы пальто, выражая уважение даме, не переставая говорить
на ходу:
     - Трое, двое  мужчин и одна женщина.  В кабинете. Мистер Мерсер, мистер
Хоран и мисс Кокс. И ты ведь знаешь, что я никогда не слежу за посетителями.
     -  Точно. Но если они принесли  с собой бомбу, она не  взорвется  до их
ухода. Когда они явились?
     -  Минут  десять  назад.  Вулф велел  им  вернуться  через  час, но они
настаивали,  что хотят его видеть немедленно, тогда он распорядился провести
их в кабинет, а мне ждать  в  холле. Я объяснил ему, что готовлю трехслойное
желе, но он сказал, что один из них - убийца. Я хочу выполнить свое дело, ты
это знаешь, Арчи,  но у  меня не получится хорошее желе, если я буду следить
за убийцами.
     - Конечно. Потом он мог и ошибиться. Не исключено, что мы с мисс Вассоз
только что брали интервью у убийцы.
     Я повернулся к Эльме.
     - Это может оказаться еще более  отвратительным, так  что почему бы вам
не подняться к себе в комнату? Если позднее  вы понадобитесь,  мы дадим  вам
знать.
     - Благодарю вас, мистер Гудвин.
     Она  стала  подниматься по лестнице,  Фриц  исчез на кухне,  я поплелся
следом.  Налив себе  молока из холодильника, я уселся  за  маленький  столик
возле стены, где стоял внутренний телефон, и позвонил наверх в оранжерею.
     - Да?
     -  Я. Мисс Вассоз ушла в свою комнату, я на кухне. Рапортую о посещении
миссис Эшби.
     Я доложил, как положено.
     - Я  посчитал,  что  приглашать  сюда  эту  особу  небезопасно.  Мне бы
пришлось тащить ее по ступенькам крыльца на руках. Обратите внимание на  то,
что я не выудил у нее хитростью сообщение о том, что она приходила на работу
к мужу в понедельник утром, она сама об этом рассказала. Вывод напрашивается
сам собой... Каковы инструкции касательно компании в офисе?
     - Никаких.
     - Наверху я вам не нужен?
     - Нет. И хватит меня отрывать от дела.
     Гений. Если у него имелась программа помимо нынешней "разведки наугад",
в  чем  я  сильно  сомневался, мне  нетрудно  было  докопаться,  какая  роль
отводилась мне.
     Я  не  спеша  допил  молоко,  прошел к нише  в холле, сдвинул в сторону
панель,  закрывавшую  треугольное  отверстие  в  стене,  которое  со стороны
кабинета замаскировано картинкой  с  водопадом.  Через это  отверстие  можно
наблюдать из холла за всем происходящим в офисе.
     Джон  Мерсер,  президент "Мерсерз  Боббинз",  сидел в  красном  кресле,
откинувшись на  его спинку, и  похлопывал обеими  ладонями по подлокотникам.
Его седые волосы были очень редкими, но лысина пока не  образовалась, вообще
он больше  походил на  отставного  морского  офицера,  а  не  на  фабриканта
катушек.
     Для  двух других  посетителей  Фриц поставил  прямо  перед столом Вулфа
желтые кожаные  кресла.  Эти  двое  разговаривали  между собой приглушенными
голосами, как это делают  находящиеся в приемной у врача пациенты, насколько
я сумел разобрать  о  каком-то  не  то  состоявшемся,  не  то несостоявшемся
телефонном  звонке.  Филип  Хоран был широкоплечим и длинноруким верзилой  с
вытянутым  костлявым  лицом и быстрыми карими глазами. Фрэнсис  же Кокс была
крупной особой,  далеко  не  пушинкой,  но не безобразной, про  таких обычно
говорят "пышечка". Ничто в ее умном, безмятежно спокойном лице не говорило о
том, что на протяжении трех последних дней ей здорово потрепали нервы.
     Я оставался  на посту, мысленно давая каждому из  них оценку,  пока  не
раздался скрип лифта; затем подошел к  двери офиса,  распахнул ее и замер на
пороге, пропуская вперед Вулфа. Тот прошел к письменному столу, остановился,
поочередно  осмотрел  всех  присутствующих,  задержал  взгляд  на  Мерсере и
заговорил:
     - Вы Джон Мерсер?
     - Да.
     Это прозвучало хрипло, и Мерсер поспешил откашляться:
     - Мисс Фрэнсис Кокс, мистер Хоран. Мы хотели бы...
     Вулф жестом руки остановил его:
     - С вашего разрешения...
     Я прошел к своему столу. Вулф кивнул в мою сторону:
     - Мистер Гудвин.
     Сам он продолжал стоять.
     - Я сомневаюсь в целесообразности вашего  приезда, мистер  Мерсер. Мисс
Вассоз  возбудила  судебное  дело против  вас троих,  так  что все разговоры
должны вестись между ее поверенным и вашими. Я детектив, а не адвокат.
     Мерсер выпрямился:
     - Ваш адвокат сообщил  моему,  что  именно вы посоветовали  мисс Вассоз
возбудить дело.
     - Совершенно верно.
     - И что она находится здесь, в вашем доме.
     - Да, но вы ее не увидите.
     - Не является ли это проявлением произвола?
     -  Нет, всего лишь  вынужденной мерой предосторожности.  Она прибегла к
закону, чтобы исправить причиненное ей зло. Пусть разговаривают адвокаты.
     -  Но ее адвокат  не желает разговаривать.  Он прямиком заявил,  что не
станет ничего обсуждать, пока вы не продвинетесь с расследованием.
     Плечи Вулфа едва заметно приподнялись и тут же опустились.
     - Прекрасно. Тогда что  же  вы здесь делаете? Или вам рекомендовал сюда
приехать ваш поверенный?
     - Нет.  Мы явились сами,  чтобы  заявить,  что расследовать  нечего. Вы
видели вчерашний выпуск "Газетт"?
     - Нет.
     -  Самая  первая страница.  Посредине  помещены наши  портреты,  ваш  и
инспектора  Кремера.  Сенсация  такого рода губительна  для  респектабельной
фирмы.  Это  возмутительно! Все, что  мы сделали,  это  ответили на вопросы,
заданные полицией, расследующей убийство, и мы обязаны были это сделать. Что
еще вам расследовать?
     - Убийство. Два убийства. Для того, чтобы обосновать иск мисс Вассоз  о
компенсации за  клевету,  мне необходимо выяснить,  кто убил мистера Эшби  и
мистера Вассоза.  Так  что со  стороны  поверенного мисс Вассоз было  весьма
разумно отложить объяснение с  нами до того момента, когда  я  справлюсь  со
своей задачей.
     -  Но это же нелепо! Кто убил Эшби и Вассоза?  Вы это выясните? Полиция
уже все окончательно  выяснила. Мой поверенный  считает,  что это всего лишь
трюки с целью шантажа, и я склонен с ним согласиться.
     Вулф покачал головой:
     -  Он  ошибается.  Адвокаты  часто  ошибаются.  Он не  знает  того, что
известно мне. А именно, что полиция не установила личность убийцы. Суть дела
такова: лицо, убившее этих двоих людей, почти наверняка виновно в диффамации
личности  мисс  Вассоз,  и  я намерен разоблачить  этого  типа...  Действия,
предпринятые  ею,  всего  лишь  первый  шаг  в  целой   цепи,  и,  очевидно,
эффективный, ибо вы все собрались здесь: и вы, мистер Мерсер, и мисс Кокс, и
мистер  Хоран. И  весьма  вероятно,  что  как  раз  один из  вас  -  искомый
преступник.
     Мерсер рявкнул:
     - Один из нас?
     -  Да,  сэр. Такова  моя  рабочая гипотеза, основанная  на  достоверном
предположении.  Вы  можете отвергнуть  ее  с  презрением  и  уйти...  Или же
остаться и обсудить вместе со мной.
     - Ах так?
     - Да, как вам угодно.
     - Вы шутите. Я не верю, что вы говорите серьезно.
     -  Напрасно  не  верите,  я  не  шучу.  Именно  это  я   и  намереваюсь
расследовать. И единственный  способ остановить  меня  - это убедить,  что я
ошибаюсь.
     - Безусловно, ошибаетесь.
     - Убедите меня.
     Мерсер  взглянул на  Филипа Хорана и  Фрэнсис Кокс.  Те в  свою очередь
переглянулись. Мисс Кокс громко произнесла.
     - Это шантаж.
     Хоран вздохнул:
     - Нам следовало пригласить с собой адвоката.
     - Но он не поехал бы.
     Мерсер посмотрел на Вулфа.
     - Каким образом мне удастся вас убедить?
     Вулф кивнул.
     - Правомерный вопрос.
     Он сел, выдвинув вперед кресло:
     -  Предположительно,  сумеете. И  быстро. Как  я считаю,  имеется  один
единственный  способ  добраться  до  истины...  Мистер  Хоран, мистер Вассоз
когда-либо чистил вам ботинки?
     Раздался дверной звонок, Я поднялся, обошел сзади желтые  кресла, вышел
в холл и  включил наружный  свет на крыльце. Разумеется, там стоял инспектор
Кремер, почти  прижимаясь носом  к стеклу.  Судя  по  выражению его  круглой
физиономии, он не явился преподнести нам миллион долларов.

     Глава VII

     Когда  у  нас  бывают посетители,  иной  раз  появляется  необходимость
выражаться иносказательно, объявляя о  приходе очередного гостя. Мы с Вулфом
договорились, что любая  фамилия  с  двумя "дд" означает Кремера.  Я вошел в
кабинет и сказал:
     - Мистер Джадд.
     - Ах так?
     Брови Вулфа поползли вверх. Он обратился к собравшимся:
     - Вот в чем дело. У входной двери стоит некий мистер Кремер из полиции.
Так пригласить его сюда или нет? Как вы считаете?
     Они молча переглянулись.
     - Думаю, что не стоит, - продолжал Ниро Вулф, - если только он не нужен
кому-то из вас... Извините меня.
     Он двинулся  к  двери,  я  пропустил его вперед и  пошел  следом.  Вулф
раскрыл дверь на ширину цепочки и заговорил через щель;
     -  Я  занят,  мистер  Кремер, и  не знаю,  когда  освобожусь.  Со  мною
находятся мисс Фрэнсис  Кокс, мистер Джон Мерсер и мистер Филип Хоран. Я сам
пришел  сообщить  вам об этом  вместо того,  чтобы отправить Гудвина, потому
что...
     - Откройте дверь!
     - Нет.  Я  бы  не  возражал  против вашего  присутствия,  пока а  стану
беседовать с этими людьми, но вы станете...
     - Я хочу видеть Эльму Вассоз. Откройте же дверь!
     - Ах, вот оно что...
     Вулф и я одновременно  повернули головы, услышав  позади какой-то  шум:
голова Филипа Хорана высунулась из-за двери кабинета.
     Вулф снова обратился к щели:
     -  Дело  в  том, инспектор, что мисс Вассоз не  желает  больше  с  вами
встречаться...   Как  я  неоднократно  вам  говорил,  я  считаю   притязания
полицейского на неоспоримое право видеть того или иного человека аномальными
и бессмысленными.  Сейчас я могу отказаться впустить  вас к  себе в  дом, но
стоит вам только перешагнуть порог, как я сделаюсь совершенно бессильным. Вы
сможете повсюду рыться, сколько вам заблагорассудится,  сможете с кем угодно
говорить. И  тогда  вас уж и пальцем не тронь!  Если я  потребую,  чтобы  вы
убирались восвояси,  вы не  посчитаетесь с моим  желанием. А  если  я позову
полицейского,  чтобы  он помог мне выдворить  вас вон  из моего жилища, мена
поднимут на  смех. Поэтому во избежание неприятностей я  вас  просто сюда не
впущу, если только у вас нет ордера.
     - Вы  прекрасно  знаете,  что  нет...  Эльма Вассоз по вашему  наущению
подала на меня в суд, и я намерен с ней потолковать по этому поводу.
     - Толкуйте с ее поверенным, на то он и существует.
     - Ба! Ваш Паркер пляшет под вашу дудку. Вы собираетесь отпереть дверь?
     - Нет.
     - Бог свидетель, я раздобуду ордер!
     - На каком основании,  хотел бы я знать?  Советую вам не разбрасываться
словами, это выглядит несолидно. Вы не  можете  требовать впустить вас в дом
для поиска  вещественных доказательств.  Доказательств чего?  Вы  не  можете
обвинить меня и в том,  что я препятствую правосудию. Если вы заявите, что я
затрудняю  проводить  официальное  расследование,  я  спрошу  "какое  именно
расследование".  Не  смерти же  Денниса  Эшби.  Из  опубликованных в газетах
отчетов, а также из того, что вы сказали вчера мистеру Гудвину явствует, что
это дело  полиция закрыла. Что касается ордера на производство обыска в моем
доме из-за того,  что в нем сейчас находится мисс Вассоз, это вообще абсурд.
Как официальное лицо вы не  имеете оснований настаивать  на свидании с  ней,
она не нарушила никакого закона, предъявив вам гражданский иск. Я советую...
     - Она - основной свидетель.
     - Неужели? В каком деле, позвольте вас спросить. "Жители штата Нью-Йорк
против Питера Вассоза по убийству Денниса Эшби?" Чепуха, Питер Вассоз мертв.
Или вы уже отказались  от  этой  теории?  Теперь вы  полагаете, что человек,
убивший Эшби, жив и здоров? Если  так, кого вы подозреваете и каким  образом
мисс Вассоз может быть основным свидетелем против кого  бы то ни было?  Нет,
мистер Кремер,  это никуда не годится. Я занят, из этой щели сильно дует.  Я
закрываю дверь.
     -  Обождите одну минуточку...  Вы прекрасно понимаете, что она не может
требовать с меня компенсации за какой-то там ущерб.
     - Как сказать, это решать  суду. Но имеется  веский шанс надеяться, что
под присягой вы будете вынуждены сообщить, кто  вам сказал, будто бы  у мисс
Вассоз с Деннисом Эшби была незаконная связь.  Мистер Гудвин вчера задал вам
этот вопрос, вы  только посмеялись. И  весьма оскорбительно. Может  быть, вы
сейчас мне это скажете?
     - Нет. Вы же знаете, что  не скажу... Вы утверждаете, что у нее никакой
связи с Эшби не было? И что Вассоз его не убивал?
     - Несомненно.  Поэтому-то я и собрал сюда этих людей. Буду  обсуждать с
ними как раз этот вопрос. Судебный иск...
     - К черту! Отворите дверь.
     - Я ее закрываю. Если вы передумаете и захотите ответить на мой вопрос,
номер моего телефона вам известен.
     Кремер  вовсе не дурак.  Понимая,  что было бы глупо пытаться задержать
дверь ногой, поскольку мы с Вулфом вдвоем весили  более двухсот килограммов,
он  не стал этого делать.  Если бы он решился остаться на крыльце, потрясать
кулаками  и  извергать  на наши  головы  проклятья, мы бы  его видели сквозь
стекло, прозрачное с нашей стороны. Это ему было хорошо известно, поэтому он
молча повернулся и ушел.
     Мы с Вулфом одновременно усмехнулись.
     Мистер Хоран больше не выглядывал из-за двери, он  вышел в холл и стоял
там;  увидев, что  мы  приближаемся,  он  юркнул назад  в  кабинет и  громко
объявил:
     - Приходил инспектор Кремер,  Вулф захлопнул перед ним дверь. Инспектор
ушел.
     Фрэнсис Кокс возразила:
     - Перед офицерами полиции дверь не захлопывают.
     - А Вулф захлопнул.
     Хоран  снова  сидел  в кресле.  Мы с Вулфом прошли  на свои места. Вулф
обратился к Хорану.
     - Продолжим, Питер Вассоз когда-либо чистил вам обувь?
     Быстрые глаза Хорана  стрельнули в сторону Мерсера, но тот хмуро взирал
на угол стола Вулфа и не заметил его вопрошающего взгляда.
     - Нет. Полагаю, вы хотите выяснить, соврал ли  я Вассозу про Эшби и его
дочку? Нет. Я никогда не был знаком с Вассозом и ни разу не видел его. Как я
понимаю, он всегда приходил около половины одиннадцатого, а меня в это время
в  правлении не бывает. Я объезжаю наших заказчиков. В тот понедельник утром
я там побывал, несколько минут разговаривал с Эшби, и уехал еще до десяти.
     Вулф хмыкнул:
     - Ваше официальное посещение кабинета мистера  Эшби в понедельник утром
не  имеет  никакого значения, потому  что любой человек при желании сумел бы
войти туда незаметно через дверь из холла. Я не интересуюсь...
     - Тогда зачем  останавливаться на нас,  если  любой человек мог бы туда
войти?
     - У меня на то два основания:  одно,  более слабое, - попытка опорочить
мисс Вассоз, и второе,  более сильное, которое  пока я  не стану раскрывать.
Меня не интересует, кто сообщил Питеру Вассозу сплетню про  Эшби и его дочь.
Сильно сомневаюсь, что вообще кто-нибудь это сделал. Меня интересует, кто об
этом сообщил полиции. Вы?
     - Ну, я отвечал на их вопросы... Вынужден был отвечать...
     - Уж не такая  вы покорная овечка, какой хотите себя изобразить. Почему
это вы были "вынуждены",  а?  Ответить или нет относительно  самого  себя  и
своих действий в то утро  зависело исключительно от  вашей доброй воли, а уж
сплетничать про других вас никто не мог заставить. Вы сплетничали?
     -  Я  вообще  никогда  не  сплетничаю.  То,  что   я  сообщил  полиции,
запротоколировано в их отчетах. Спросите у них.
     -  Спрашивал. Вы собственными ушами  слышали,  что я задал  этот вопрос
инспектору. Мне известно, что вы несколько раз просили одну сотрудницу вашей
фирмы выяснить характер отношений между мистером Эшби и мисс Вассоз. Что она
вам сообщила?
     - Спросите у нее.
     - Я спрашиваю вас.
     - Повторяю: спросите ее.
     - Надеюсь, что мне не придется это делать.
     Вулф перевел глаза.
     - Мисс Кокс, каковы были ваши взаимоотношения с мистером Вассозом?
     - Между нами вообще не было никаких взаимоотношений.
     Подбородок у нее был воинственно вздернут.
     - Как это понять?
     - Он был чистильщиком сапог.
     -  Но  он  был  также  отцом  особы,  вместе  с  которой  вы  работали.
Разумеется, вы об этом знали?
     - Конечно.
     - Нравился ли он вам? Нравились ли вы ему?
     - Я его об этом не спрашивала.  Он  же мне ни нравился, ни не нравился.
Он был чистильщиком сапог, только и всего.
     -  Любезные, дружеские  беседы даже  с  простым чистильщиком  сапог  не
являются чем-то из ряда вон выходящим. Вы с ним часто разговаривали?
     - Нет. Почти совсем не разговаривала.
     - Опишите, как все обычно происходило. Он появляется в приемной, где вы
сидите, а затем?
     -  Прежде всего он  спросил  бы  меня, можно  ли ему войти. Он  сначала
непременно  шел в  кабинет мистера  Мерсера. Если же  в это  время у мистера
Мерсера был какой-то  посетитель, все зависело  от  того,  кто этот человек.
Иногда  мистер Мерсер  не желал, чт