явил,
что должен  располагать  полной свободой действий, что  не скажет  нам,  что
делает и что намерен делать. По-моему  это опасно.  Как я  уже говорил, если
совет НАПИД  не  предложит  комиссии  аннулировать  договор с  Ниро  Вулфом,
единственное,  что я  могу  сделать,  это  выйти из состава комиссии.  Иного
выхода для себя я не вижу.
     Сразу заговорили двое или трое, однако Тэбб вновь постучал по стакану.
     - Вы сможете высказаться потом, мистер Ошин? Покороче.
     Ошин затушил сигарету в пепельнице.
     -  Сейчас, после смерти  Кеннета Реннерта, я нахожусь в ином положении.
До сегодняшнего дня меня  можно было  бы  обвинять в  том, что  я лично  был
заинтересован в продолжении  расследования,  что,  впрочем,  соответствовало
действительности.  Я  и  не  отрицаю, что,  внося  десять  тысяч долларов, я
надеялся, что  это избавит меня от  необходимости платить  Реннерту сумму  в
десять раз большую. Сейчас  лично мне ничего  не угрожает.  Мои десять тысяч
были взносом на расходы комиссии, а один из  членов  комиссии  от владельцев
издательств  -   Декстер  -  заявил,  что  он  согласен  заплатить,  сколько
потребуется, и  мне кажется, что нам следует попросить Ниро Вулфа продолжать
его  расследование.  Мы  окажемся  трусами, отказавшись  продлить договор  с
Вулфом. Очень хорошо, если он хочет разоблачить убийцу, но, сделав это, Вулф
одновременно разоблачит  и того, кто организовал эту аферу  с  обвинениями в
плагиате  то есть  сделает то, ради чего мы обратились  к нему.  Этот тип не
убит, он по-прежнему жив и находится на свободе. Должны ли мы капитулировать
только  потому, что, как нам стало известно, этот человек не только аферист,
но еще и убийца? Я не считаю тактичными угрозы о выходе из комиссии, но если
комиссия примет решение аннулировать договор с Вулфом, мне придется выйти из
нее, да пожалуй, и из НАПИД.
     В комнате  послышался  гул, однако Тэбб  снова  постучал  по стакану  и
сказал:
     - Мисс Винн? Покороче, пожалуйста.
     Нос мисс Эми  Винн  морщился, ее  стиснутые  руки  покоились  на кромке
стола.  Она   явно  находилась   в   затруднительном   положении,  поскольку
отсутствовал Рубен Имхоф, который мог бы посоветовать ей, что нужно сказать.
     - Вообще-то  говоря,  мне  кажется, что  я не должна занимать  какую-то
позицию по обсуждаемому вопросу, поскольку нахожусь в одинаковом...
     - Мисс Винн, пожалуйста, погромче.
     -  Я нахожусь сейчас в таком  же положении, - немного громче продолжала
мисс Винн - в каком еще  недавно находился мистер Ошин. Человек,  обвинивший
его  в плагиате, мертв,  однако Алиса  Портер, предъявившая мне  аналогичную
претензию  еще жива. Ниро Вулф утверждает, что со мной  дело обстоит  иначе,
что  рассказ на основе  которого она возбудила иск  ко мне,  написан  не тем
человеком,  который написал вещи,  послужившие  основанием для  предъявления
иска к  остальным, а самой Алисой Портер,  но что это существенного значения
не имеет, поскольку тот неизвестный написал рассказ, на основе которого  она
выдвинула  обвинение в плагиате против Эллен Стюрдевант,  и,  следовательно,
если его арестуют, все это всплывет наружу, и она тоже будет разоблачена, и,
как сказал мистер Ошин, я  тоже  окажусь в ином положении, чем другие. Таким
образом   получается   что   я   по-прежнему   лично   весьма   основательно
заинтересована  во  всем этом и  поэтому, как мне  кажется,  я не имею права
занимать ту или иную позицию и  могу выйти из  комиссии, если вы сочтете это
желательным.
     - Ничего  себе, хороша комиссия! -  пробормотал кто-то. - Кажется,  все
члены намерены выйти из нее.
     Харвей хотел сказать что-то, но Тэбб снова постучал по стакану.
     - Мы еще не закончили. Я хочу выслушать мнение нашего  юриста по поводу
заявления  мистера  Харвея о  том, что  нам  следует  аннулировать договор с
мистером  Ниро  Вулфом,  поскольку  он  незаконен  и  действия  Вулфа  могут
послужить причиной серьезных неприятностей для нас. Мистер Сакс?
     Плотный, широкоплечий человек с острыми черными глазами, примерно моего
возраста, облизал губы.
     - С юридической точки зрения ситуация особой сложности не представляет,
- заявил он. - Вы должны написать Вулфу письмо, в котором необходимо точно и
определенно  указать,  что  вы  поручаете  ему  расследовать  обоснованность
предъявленных обвинений в плагиате и  ничего больше. В этом случае,  если он
совершит нечто, дающее основание  для предъявления ему обвинения в нарушении
закона,  например,  в  укрытии  от  полиции  каких-то доказательств,  или  в
создании помех для  нормального отправления правосудия, или  что-то там еще,
вы не  будете  нести никакой  юридической  ответственности за его  действия.
Конечно,  после этого  могут появиться отрицательные комментарии  в  прессе,
конечно, на вашем имени  может появиться какое-то пятно, но  никто  не может
привлечь вас к  ответственности,  если  вы наняли человека,  который нарушил
закон,  находясь у вас  на  службе,  причем  сделал это без  ваших указаний,
поскольку вы  не давали согласия  на это и вообще ничего не  знали.  Если вы
найдете нужным  послать такое письмо и  поручите мне составить его проект, я
буду рад сделать это.
     Мы с Вулфом обменялись взглядами. Юрист говорил  так же, как сказал  бы
Натаниэль Паркер.
     -  Теперь,  очевидно, вопрос  для  нас ясен, -  заявил  Тэбб. -  Я хочу
спросить мнение мисс  Баллард. Она пыталась несколько раз сказать что-то, но
мы не дали ей закончить. Кора? Покороче.
     У Коры Баллард был виноватый вид.
     - Я не знаю, - заговорила она, постукивая карандашом по  блокноту, - но
мне кажется, дело в том, что я просто боюсь. Мне известно,  что  мистер Вулф
очень умный  человек, я немножко  знаю о  его методах работы, как, очевидно,
знаете и вы все. Я не  намерена, конечно, критиковать его, ибо он знает свое
дело так  же, как каждый  из  вас  знает  свое  писательское дело,  но  я  с
отвращением  думаю о том, что наша  Ассоциация может оказаться вовлеченной в
такую сенсацию,  как  процесс  по  делу об убийстве.  Вот  мистер Харвей  не
упомянул тут, что нью-йоркская полиция тоже занимается сейчас расследованием
этого дела о трех убийствах, и, как мне кажется, вы можете быть уверены, что
полицейские  не прекратят  дела, пока не арестуют убийцу. Коль скоро мы тоже
разыскиваем этого же человека,  я думаю, что нам не следует платить частному
детективу  за то, что делает  полиция. - Кора Баллард виновато улыбнулась. -
Надеюсь, мистер Ошин не обидится, если я не соглашусь с  его  утверждением о
том, что в подобном случае мы окажемся трусами.
     -  И я тоже не согласен, - вмешался Филипп Харвей, - и  не понимаю, как
можно ожидать от нас...
     Тэбб  постучал  по  стакану,  Харвей  пытался  продолжать, но  на  него
зашикали сразу несколько человек.
     - Я полагаю,  что вы довольно подробно обсудили различные точки зрения,
- сказал Тэбб. - Мистер Вулф, вы желаете сказать что-нибудь?
     Вулф  повернул голову  вначале направо, потом налево.  Сидевшие  спиной
повернулись к нам.
     - Во-первых, - начал Вулф,  -  я  должен  отметить, что две  ваши книги
доставили  мне   удовольствие,  из  трех   я   получил  информацию,  а  одна
стимулировала процесс моего мышления, Две или три...
     - Назовите их, - потребовала знаменитая писательница.
     Послышался смех. Тэбб постучал по стакану.
     - ...  после прочтения двух-трех ваших книг  я не испытал ничего, кроме
раздражения или скуки, но  в  целом я нахожусь в большом  долгу  перед вами.
Именно поэтому  я и приехал сюда. Увидев  ваши фамилии на официальном бланке
Ассоциации, я  захотел помочь  вам не уклоняться от ответственности. Вы  все
коллективно ответственны за насильственную смерть троих лиц.
     Пятеро или шестеро присутствующих заговорили одновременно,  и Тэбб даже
не постучал по стакану. Вулф поднял руку.
     -  Прошу  вас... Я  лишь констатировал  факт.  Вы назначили  комиссию и
поставили перед ней конкретную  задачу. Для выполнения  этой задачи комиссия
наняла меня. Комиссия вручила мне  материалы - различные документы и прочее.
После изучения  их я  пришел к определенному  выводу,  который  следовало бы
давно сделать, а именно:  подстрекателем в  первых трех  случаях обвинения в
плагиате  был  один  и тот  же  человек.  Изучая  дополнительные  материалы,
полученные мною  самим - книги,  написанные  истцами,  -  я сделал  еще один
вывод: ни один из истцов не был этим  подстрекателем, что полностью изменило
картину расследования,  расширив  его  объем настолько, что  я заявил  вашей
комиссии о невозможности  для  меня  продолжать  его. Именно  один из членов
вашей комиссии предложил  попытаться  убедить одного  из  истцов  -  Саймона
Джекобса  - стать  нашим  информатором.  Нехотя,  по  настоянию комиссии,  я
согласился  с  этим  предложением,  одна из особенностей которого состояла в
том, что о нем должны были узнать  различные люди.  За несколько часов о нем
узнали сорок семь человек.  Прямым последствием реализации этого предложения
явилось убийство  Саймона  Джекобса  еще  до того, как  мистер Гудвин  успел
переговорить  с ним. Человек, которого  мы ищем, опасаясь, что мы попытаемся
договориться  также с Джейн Огильви или с Кеннетом Реннертом, убил и их, что
также явилось прямым результатом реализации этого предложения.
     Вулф снова посмотрел вначале налево, а потом направо и продолжал:
     -  Я  повторяю, что эти выводы  следовало бы  сделать давно и  на  этом
основании  провести  компетентное  расследование. Все  те  доказательства  и
данные, на основании которых я пришел к таким выводам, были  известны больше
года. Из-за  этих выводов,  сделанных  мною в процессе выполнения поручения,
данного  мне  комиссией  при  реализации  плана,  выдвинутого  членом  вашей
комиссии и одобренного всей комиссией, было убито трое. Сейчас вы обсуждаете
вопрос, не попытаться ли вам увильнуть от ответственности. Возможно, что это
предусмотрительно,  но,   во  всяким  случае,  не  свидетельствует  о  вашем
мужестве,  и кое-кто  может  даже не считать это порядочным  или  честным. Я
предоставляю вам решить это самим.  Мистер Харвей, вы оспариваете какие-либо
из названных мною фактов?
     - Ваши факты довольно убедительны, - согласился Харвей, - но  один факт
вы опустили. Вы сами признали, что действовали не  так, как следовало бы. Вы
признали также, что, если бы не  ваша халатность, Джекобс сейчас мог бы  еще
быть жив. Ответственны ли мы за вашу ошибку?
     -  Нет,  -  резко  ответил Вулф. - Поскольку  план  был  известен очень
многим,  я  должен  был  принять  соответствующие  меры  для  охраны мистера
Джекобса.  Однако вы говорили  совсем о другом. Допущенная  мною  халатность
вовсе не снимает  ответственности с вашей Ассоциации.  Я не  буду возражать,
если вы пожелаете отказаться от моих услуг из-за моей некомпетентности, но в
таком  случае  для выполнения взятого вами  на себя обязательства  вы должны
будете поручить  расследование  кому-то еще. Мистер  Тэбб, вы предложили мне
высказаться, и я сделал это, - Вулф встал. - Если у вас все...
     - Минуточку,  - остановил его Тэбб. - У кого еще есть вопросы к мистеру
Вулфу?
     -  У  меня, - заявил  один из присутствующих. - Вы слышали  предложение
мистера  Сакса  о  том, что  мы можем  написать  вам  письмо  с предложением
провести расследование  заявлении  о  плагиате и  только.  Вы  примете такое
письмо?
     -  Конечно.  Если я  разоблачу  мерзавца,  чтобы  удовлетворить вас,  я
разоблачу и убийцу, а это удовлетворит меня.
     - В таком случае  я предлагаю проголосовать за предложение о том, чтобы
обязать  председателя  комиссии  поручить  мистеру  Саксу  составить  проект
письма,  подписать  его  и отправить мистеру  Ниро  Вулфу, уполномочивая его
продолжать расследование.
     Еще двое членов комиссии поддержали это предложение.
     -  Надеюсь, вы  все  понимаете,  - заявил  Харвей,  -  что я  не  смогу
выполнить подобное поручение и дать такие указания мистеру  Саксу.  Если это
предложение будет принято, вам придется выбрать нового председателя.
     - Мортимер Ошин, - предложил кто-то.
     -  Этот вопрос мы  решим  после того, как  проголосуем за  предложение.
Возможно, что  его и решать не потребуется,  - заметил Тэбб. - Прежде чем мы
приступим к обсуждению предложения, я  спрашиваю, если ли у  кого-нибудь еще
вопросы к мистеру Вулфу?
     - Вот я хотела бы спросить, - поднялась одна из  присутствующих женщин,
- известно ли ему, кто же убийца?
     - Если бы мне было известно это, я не пришел бы сюда, - сердито ответил
Вулф, все еще стоя.
     - Еще вопросы? - продолжал Тэбб. Видимо, ни у  кого больше вопросов  не
было. - В таком случае приступим к обсуждению.
     - Ну, во мне вы не нуждаетесь для этого, - заявил Вулф. - Я признателен
за то,  что вы пригласили меня присутствовать,  и если мое замечание вначале
создало у  вас  впечатление, что я  принял  его единственно для того,  чтобы
помочь вам не  уклониться от  ответственности, хочу  уточнить это. Мне нужно
также и заработать гонорар. Пошли, Арчи.
     Вулф  повернулся и направился к двери. Я  взял  его  шляпу и  трость со
стула и забежал вперед, чтобы распахнуть дверь перед ним.


16

     Мы вернулись домой в 3.35, как раз  в часы второго ежедневного свидания
Вулфа  с его орхидеями. На  столе у  меня лежала  записка Фрица,  в  которой
сообщалось о трех телефонных  звонках:  от Лона Коэна,  Декстера  из  "Тайтл
хауз" и от одной моей приятельницы. Я позвонил Декстеру. Он поинтересовался,
соответствует ли  действительности  слух  о том,  что совет  НАПИД  проводит
специальное   заседание  для   выработки  указаний   объединенной   комиссии
аннулировать договор с Ниро Вулфом. Полагая, что неразумно рассказывать даже
сознательному издателю о том,  что сделали или делают писатели и драматурги,
я  ответил,  что  нам  известно  о  таком  слухе,  но  мы  не  знаем  ничего
определенного, а это  полностью соответствовало  действительности, поскольку
мы не  присутствовали во время голосования предложения.  Декстер сказал, что
совет НАПИД не имеет права давать какие-то указания Объединенной комиссии, и
если членам совета не известно это положение,  они  скоро  узнают о  нем. На
Лона  Коэна  я  не  стал  тратить  время  -  он  позвонит  еще  раз.  Звонок
приятельницы был моим личным делом, и я сделал все, что нужно.
     Вскоре после  пяти позвонил  Сол Пензер - из будки телефона-автомата  в
аптеке в Кармеле.
     - Мы освобождены и вольны как птицы, - доложил он.  - Никаких обвинений
нам не  предъявлено.  Адвокат,  мисс  Боннер и Фред пьют молочный коктейль у
прилавка. Что теперь?
     - Ничего предложить не  могу.  Вероятно, нет уже возможности продолжать
наблюдение за ней?
     - Думаю,  что нет, ибо я не  вижу, как его теперь можно вести. Я только
что  был  там.  На  том  месте, откуда  мы вели  наблюдение,  стоит  машина,
по-моему, заместителя шерифа. Вероятно, он  сам сейчас ведет  наблюдение  за
домом.  Около  места,  с которого наблюдали  Боннер  и  Корбетт, тоже  стоит
машина,  и в  ней  есть  кто-то. Похоже,  что Стеббинс информировал  полицию
графства  Патнем. Единственно, что еще, пожалуй, можно  было бы сделать, это
проехать на другое шоссе, пешком добраться около мили до холма, находящегося
ярдах в  пятистах от  дома, и  попытаться  наблюдать  оттуда  через бинокль.
Конечно, после наступления темноты мы ничего не увидим.
     Я ответил,  что и  до  наступления  темноты  он  тоже ничего не увидит,
посоветовал ему поехать  домой, поспать  и быть  в  готовности. Фред  должен
поступить так же. Я попросил его передать Дол Боннер, что мы свяжемся с ней,
когда возникнет необходимость. Я положил  трубку, но минуты через  две снова
раздался телефонный звонок.
     - Кабинет Ниро Вулфа. У телефона Арчи Гудвин.
     -  Говорит председатель Объединенной комиссии по вопросам плагиата. Вы,
возможно, узнали меня по голосу.
     - Как прошло голосование? Вероятно, голоса разделились почтя поровну?
     -  Мы   не  раскрываем   перед  посторонним  детали  наших  обсуждений.
Голосование  прошло совсем  не  так,  как вы  думаете.  Письмо составлено, и
завтра  вы  получите  его.  Я  не  спрашиваю,  что  Вулф предпримет  дальше,
поскольку он  тоже не  раскрывает  деталей.  Полагаю,  ему  будет  интересно
узнать, что у нас есть и мужество и честь... иногда.
     -   Конечно,  ему  будет  интересно  это,   мистер  Ошин.  Примите  мои
поздравления.
     - Харвей остался в составе  комиссии, но отказался  быть председателем.
По-моему, он хочет присматривать за нами. Надеюсь, вы скажете мне, если  вам
потребуется моя помощь?
     Я обещал ему это.
     Вулф появился в кабинете в шесть часов,  и я  доложил ему о  телефонных
звонках Декстера, Сола и Ошина. Едва я закончил, как вошел Фриц  с подносом,
на котором стояли бутылка пива и стакан. Вулф  так сердито взглянул на него,
что Фриц замер на полпути.
     - Это Арчи тебя научил, - холодно заявил Вулф.
     - Нет, сэр, но я думал, что, возможно...
     - Унеси обратно. Я взял на себя обязательство. Унеси обратно!
     Фриц ушел, и Вулф перевел взгляд на меня.
     - Алиса Портер еще жива?
     - Не знаю.  Сол видел  ее сегодня в восемь часов утра,  то  есть десять
часов назад.
     - Я хочу видеть ее. Привези ее.
     - Сейчас?
     - Да.
     Я внимательно посмотрел на Вулфа.
     - Когда-нибудь вы прикажете доставить вам английскую королеву, - сказал
я, - и  мне придется  приложить все усилия, чтобы сделать это. Однако сейчас
мне хочется  напомнить вам, что раза два-три в прошлом, когда вы  давали мне
такое распоряжение, и я  доставлял вам  кого-нибудь,  вам не нравился метод,
применявшийся  мною   при  этом.  Может  быть,  сейчас  вы  предложите   мне
что-нибудь?
     - Да. Скажите ей, что я готов урегулировать с ней вне суда ее иск к Эми
Винн.
     - А что, если она захочет узнать, как вы намерены сделать это?
     - Ты  ничего не знаешь.  Тебе  только  известно,  что я готов  на такое
урегулирование и что завтра может быть уже поздно.
     -  Ну, а что, если она позвонит Эми Винн и узнает,  что она не поручала
вам этого?
     -  Вот потому-то ты  и поедешь к ней вместо того, чтобы позвонить. Она,
вероятно, не позвонит  никому, но если она  все же поступит так, ты скажешь,
что  я  делаю  предложение  не от  имени  мисс  Винн, а  от  имени комиссии,
являющейся  моим  клиентом.  Однако  лучше  будет, чтобы  тебе  не  пришлось
говорить так, если, конечно, не возникнет необходимость в этом.
     - Хорошо, -  согласился я, вставая. - Может быть, мне поможет то, что я
буду иметь некоторое представление, о чем вы намерены разговаривать с ней?
     - Нет.  Эта мысль пришла мне в  голову несколько  минут назад,  когда я
спускался  в  лифте,  хотя должна была  бы возникнуть у меня  уже  давно.  Я
начинаю думать, что мой мозг тупеет, но ты  тоже должен был  бы  подумать об
этом. Целую неделю у нас под рукой была возможность  оказать давление на эту
женщину, и ни одному из нас не хватило  ума увидеть это.  Сейчас, после того
как я сказал тебе, ты тоже увидишь, в чем дело.
     Однако я ничего  так и не  увидел. Времени для этого у меня было вполне
достаточно,  и  пока  я  шел в  гараж к  машине, и во  время полуторачасовой
поездки. Вы, вероятно, уже поняли, в чем дело, и если нет, то поймете минуты
через три, поразмыслив, конечно. Разумеется, вы можете решить, что я кретин,
но  вам-то все подается  на блюдечке. У  меня же на уме  эти две недели была
масса  всяких вещей, включая три убийства. Кретин там я или нет, но понял я,
в  чем дело, только на повороте с грунтовой дороги на  шоссе.  И  тут, когда
меня  осенила эта мысль,  я притормозил,  свернул на обочину, остановился  и
несколько минут думал. Неудивительно, что  Вулф обвинил себя в тупости. Ведь
все  было совершенно ясно.  Я вернулся на  шоссе и поехал дальше. Она была у
нас в руках.
     Но  прежде