стражей закона. Вулф
тяжело вздохнул, откинулся на спинку кресла и закрыл  глаза.  Вскоре  по
лестнице загромыхали шаги, и в кабинет вошли Кремер  с  Волмером.  Глаза
Вулфа открылись.
   - Она притворяется, - с места в карьер заявил Кремер. - Это ясно  как
пить дать. Я вызову полицейского врача.
   - Доктор Волмер, - спокойно ответил Вулф, - весьма  квалифицированный
и опытный специалист.
   - Угу, я знаю. И ваш приятель. Я пошлю за полицейским специалистом. И
прихвачу с собой Гудвина с Волмером.
   - А где ваш человек, который уходил с вами?
   - Наверху. Дежурит на стуле перед комнатой  мисс  Данкен.  Он  там  и
останется. И никому, кроме врача, не позволено входить туда.
   Туша Вулфа внезапно приняла вертикальное положение.
   - Это мой дом, мистер Кремер, - ледяным тоном произнес он, - и  я  не
позволю вам использовать его, чтобы измываться над ни в чем не повинными
и ранеными женщинами. Ваш человек не смеет там оставаться!
   -  Попробуйте  его  вышвырнуть,  -  хмуро  посоветовал  Кремер.  -  В
следующий  раз,  когда  Гудвин  обнаружит  труп  с  отрезанной  головой,
возможно, он уведомит нас в тот же день... Эй вы, идите за мной...
 
*** 
 
   На следующее утро гостей у нас уже не осталось, но зато мы  приобрели
клиента. Поскольку в полиции меня продержали  до  трех  часов  ночи,  от
недостатка сна я был настроен сварливо. Фриц уже суетился на  кухне,  но
был еще слаб. Вулф, вне себя от злости, кипел, как огнедышащий вулкан, и
брызгал желчью. Он слегка потешил свое самолюбие, отказавшись впустить в
дом полицейского врача накануне вечером, но зато утром Кремер  отыгрался
сполна, заявившись уже в восемь  с  ордером  на  арест  Эми  Данкен  как
важного свидетеля.
   Девушку  увезли,  а  Вулфу  оставалось  только  скрежетать  зубами  в
бессильной  ярости.  Вот  почему,  когда   я   вошел   и   сказал   ему,
громоздившемуся в постели с чашкой утреннего шоколада и пышащему злобой,
что в полицейском участке Леонард Клифф уплатил мне задаток, став  таким
образом  нашим  клиентом,  Вулф  даже  бровью  не  повел.  К  работе  он
приступил, ни на йоту не отойдя от выработанной годами привычки:
   - Мистер Гатри Джадд должен быть у меня к одиннадцати.
   Спустившись в кабинет, я сел за пишущую машинку и отстукал,  как  мне
показалось, весьма изящную и остроумную визитную карточку:
   "Мистер Джадд!
   С уважением предлагаю Вашему  вниманию  расписание  событий,  имевших
место вчера вечером в здании компании Тингли:
   7.05 - приходит Эми Данкен; ее бьют по голове.
   7.30 - приезжает Гатри Джадд.
   7.35 - уезжает Гатри Джадд.
   8.08 - прихожу я, застаю Тингли мертвым.
   Могу я обсудить это с Вами?
   Арчи Гудвин".
   В начале десятого я позвонил в его контору, но разговаривать со  мной
никто не пожелал - даже о погоде, которая, кстати, стояла замечательная,
- поэтому мне пришлось запрыгнуть в "родстер" и поехать туда.
   После того  как  надменная  регистраторша  снизошла  до  того,  чтобы
кому-то позвонить, а хорек с прилизанными волосами убедился,  что  я  не
Аль Каноне, конверт у меня взяли. Потом я сидел и ждал, пока  совершенно
квадратный амбал, по виду бывший боксер-профессионал, не сопроводил меня
по веренице коридоров и не ввел в комнату размерами с поле  для  гольфа.
Пока я пересекал добрый гектар мягкого пушистого  ковра,  приближаясь  к
широченному письменному столу, на котором лежала одна лишь газета  и  за
которым сидел уже знакомый мне человек,  амбал  держался  чуть  сзади  и
справа  от  меня.  На  лице  сидящего  застыло  то   высокомерно-колючее
выражение, которое накануне и побудило меня намалевать жирный  крест  на
его машине.
   Он держал мою карточку за уголок  самыми  кончиками  пальцев,  словно
опасаясь подцепить от нее заразу.
   - Какая наглость, - процедил он тоном, выработанным, должно  быть,  с
самого детства - если, конечно, оно  у  него  было.  -  Я  хотел  только
взглянуть на вас. Выведи его, Эйкен.
   Я ухмыльнулся.
   - Жаль, мелок свой дома оставил. Но вам деваться  некуда.  Не  хотите
поболтать со мной, придется держать ответ перед полицией...
   - Ха! Меня уже уведомили о  нелепых  и  заведомо  ложных  показаниях,
сделанных мистером Клиффом.
   Кроме того, они меня только что предупредили по телефону, что  вы  за
птица. Если не перестанете меня  беспокоить,  я  засажу  вас  в  тюрьму.
Эйкен, выведи его.
   Экс-молотобоец ухватил меня за рукав. Я решил,  что  на  сей  раз  не
стану  размазывать  его  по   ковру,   и,   величаво   ступая,   покинул
негостеприимный кабинет.
   Вышибала сопровождал меня до самого лифта. Когда  двери  подъехавшего
лифта распахнулись, я произнес отеческим тоном:
   - Держи, бой!
   И швырнул ему пятицентовик. Монетка стукнула его по носу,  но  прежде
чем  гигант  мысли  успел  сообразить,  как  меня  отблагодарить,  двери
захлопнулись, и я был таков.
   Второй раз за последние двадцать четыре часа  я  не  сумел  выполнить
приказание, поэтому возвращался я мрачнее тучи, не  замечая  светофоров.
Мне  начинало  казаться,  что  Джадду  все  сойдет  с  рук.  Если  столь
высокопоставленное лицо заявляет, что Клифф либо неверно разглядел номер
лимузина,  либо  попросту  лжет,  полиция  бессильна.  Могут  разве  что
попытать счастья с шофером, но Джадд это наверняка предусмотрит.
   Обуреваемый столь мрачными мыслями, я свернул на  запад  по  Двадцать
шестой улице и покатил в сторону здания Тингли.  Поехал  я  туда  просто
так, на авось - вдруг повезет и удастся подыскать  Джадду  замену.  Увы,
надежды не оправдались. Здание было безмолвным и пустым, словно вымерло,
- неудивительно , учитывая случившееся.
   Я  решил,  что  должен  раздобыть  хоть  что-то  вместо  Джадда,   и,
сверившись с записной  книжкой,  добрался  до  Двадцать  третьей  улицы,
свернул на  восток  и  остановился  перед  старым  кирпичным  особняком.
Вестибюль довольно чистенький, медные почтовые ящики надраены до блеска,
включая и тот, на котором написана фамилия Йейтс.  Я  нажал  на  кнопку,
услышал Щелчок, поднялся на один лестничный пролет и уже протянул  палец
к кнопке звонка, когда дверь распахнулась и передо  мной  возникла  сама
Гвендолин.
   - Ах, это вы, - сказала она.
   Лицо мне показалось умеренно осунувшимся, но вот глаза были настолько
заплаканными, что от наружности старшего сержанта не осталось и следа.
   Я спросил, могу ли войти, она посторонилась, пропуская меня, а  потом
провела  меня  в  просторную  гостиную.  Там  сидела  Кэрри  Мерфи.  Она
выглядела так, словно только что ревела  или  побывала  в  драке,  -  по
ирландкам трудно догадаться, что было на самом деле.
   - Да, видик у вас неважный, - посочувствовал я.
   Мисс Йейтс разлепила губы:
   - Мы почти не спали. В полиции нас продержали всю ночь, да и  вообще,
как тут уснешь... - Она подняла на меня глаза. - Это ведь вы его  нашли,
да?
   - Да, - согласился я.
   - А зачем вы туда приехали?
   - Хотел пригласить его заскочить в гости к Ниро  Вулфу,  побеседовать
про хинин.
   - Понятно. Я как раз собиралась вам звонить. Я хочу поговорить с  Эми
Данкен. Вы не знаете, где она?
   Что ж, она сама напросилась.
   - Ночь она провела у нас, - ответил я, - под присмотром врача.  Утром
я уехал рано, поэтому за то, там ли она еще, голову на отсечение не дам,
хотя думаю, что она не уехала.
   - В газете сказано, - вмешалась Кэрри  Мерфи,  -  это  ее  собираются
допрашивать в полиции. Означает ли это, что ее  подозревают  в  убийстве
дяди?
   - Разумеется.
   - Тогда...
   - Мы должны поговорить с ней, - закончила мисс Йейтс.
   - Что ж, поехали. У меня внизу машина.
 
*** 
 
   Когда мы  вошли,  до  одиннадцати  оставалось  еще  несколько  минут,
следовательно, Вулф торчал в оранжерее, а в кабинете никого не  было.  Я
рассадил посетительниц по креслам, а сам помчался наверх. Вулфа я застал
в теплице, где он отмывал руки.
   - Орангутан по фамилии Джадд, - наябедничал я, - собирается  засадить
меня в тюрьму за то, что я ему надоедаю. Вы, наверное, его понимаете. Он
из вашей излюбленной категории - смесь шелка с закаленной сталью, крутая
личность. Он сказал полицейским,  что  Клифф  наврал  с  три  короба.  Я
прошвырнулся к Тингли, но никого  не  обнаружил.  Зато,  заехав  к  мисс
Йейтс, я застал ее вместе с Кэрри Мерфи, и они в один голос заявили, что
хотят поговорить с Эми Данкен; я сказал им, что она здесь, и  привез  их
сюда.
   Я испарился, чтобы не выслушивать его  ехидных  замечаний  по  поводу
моего провала с Джаддом. По  пути  я  заскочил  в  свою  комнату,  чтобы
припудрить нос, но, услышав лязганье лифта, помчался вниз.
   Во время церемонии представления Вулф вел себя вполне по-человечески.
Потом, подав сигнал о том, что пора нести пиво, и дождавшись, пока  Фриц
водрузит поднос перед его носом,  Вулф  испустил  умиротворенный  вздох,
откинулся назад и прищурился на Гвендолин.
   - Мистер Гудвин сказал мне, что вы хотели поговорить с  мисс  Данкен.
Ее здесь нет. Полицейские пришли с ордером и увезли ее.
   - С ордером? - переспросила Кэрри Мерфи. - Вы хотите сказать, что  ее
арестовали?
   - Да. Как важного свидетеля. Ее забрали прямо  отсюда.  Я  не  люблю,
когда в мой дом вторгаются с ордером на арест. Я попытаюсь договориться,
чтобы ее освободили под залог. А вы - ее друзья?
   - Знакомые, - поправила  мисс  Йейтс.  -  Но  не  враги.  Нам  бы  не
хотелось, чтобы она понесла незаслуженное наказание.
   - Мне тоже. Я не думаю, чтобы она  была  замешана  в  эту  историю  с
хинином. А вы как считаете?
   - Как и вы. А нам позволят встретиться с ней?
   - Сомневаюсь.
   - Дело в том, - выпалила Кэрри, - что мы не все сказали  полиции!  Мы
не хотели, чтобы они узнали про хинин!
   Вулф пожал плечами.
   - Это нелепо. Они уже знают. И не только от мистера Гудвина, но и  от
мистера Клиффа. А о чем именно вы умолчали?
   - Мы... - Кэрри осеклась и взглянула на свою начальницу.  Мисс  Йейтс
поджала губы и промолчала.
   Кэрри вновь обратилась к Вулфу:
   - Мы не знаем, насколько это важно.  По  газетным  сообщениям  судить
трудно. Это мы и хотели узнать у Эми. Можно спросить у вас?
   - Попробуйте.
   - Эми... она ведь была там?
   - В здании компании Тингли вчера вечером? Да.
   - В котором часу она пришла?
   - В пять минут восьмого.
   - И что случилось?
   - Когда она вошла в кабинет, некто, прятавшийся за занавеской, ударил
ее по голове тяжелым пресс-папье. Почти час она  пробыла  без  сознания.
Когда в восемь  минут  девятого  приехал  мистер  Гудвин,  она  пыталась
спуститься по лестнице, но снова лишилась чувств. Мистер Гудвин поспешил
наверх, увидел, что мистер Тингли мертв, осмотрел место  происшествия  и
привез мисс Данкен сюда. По ее словам, войдя  в  кабинет,  дядю  она  не
увидела; предполагается, что он уже был мертв.
   Кэрри потрясла головой.
   - Ничего подобного.
   Брови Вулфа взметнулись вверх.
   - Он не был мертв?
   - Нет. И Эми его не убивала.
   - Вот как? Вы там были?
   Нет, конечно. Но как она  могла  кого-нибудь  убить,  если  была  без
сознания? Даже если бы очень захотела?
   - Возможно, вы правы. Но вы исходите из предпосылки, что она  говорит
правду. Полицейские не столь галантны. А что, если она лжет?  Что,  если
ее ударили после того, как она убила своего дядю? Может  быть,  она  его
убила сразу, как пришла!
   - О нет! - торжествующе воскликнула Кэрри. - Это  невозможно!  Вот  в
чем дело-то! Мы точно знаем, что в восемь часов он был еще жив!
   Вулф уставился на нее, выпятив губы. Потом налил  себе  пива,  выпил,
утер носовым платком губы, откинулся на спинку кресла и снова  вперил  в
нее взгляд.
   - Очень интересно, - пробормотал он. - Откуда вам это известно?
   - Он разговаривал по телефону.
   - В восемь часов?
   - Да.
   - С вами?
   - Нет, - перебила мисс Йейтс. - Со мной.  Я  была  дома.  Мисс  Мерфи
сидела рядом и все слышала.
   - Вы уверены, что с вами разговаривал именно мистер Тингли?
   - Еще бы. Я его всю жизнь знала.
   - О чем вы говорили?
   Гвендолин ответила:
   - О личном.
   Вулф помотал головой.
   - Так дело не пойдет, мадам. Полиция быстро собьет с вас спесь.  Речь
идет об убийстве. У меня, разумеется, таких полномочий нет, но раз уж мы
с вами так далеко зашли...
   - Это касается хинина. Одна из девушек сообщила мне, что видела,  как
мисс Мерфи совершила подозрительный поступок. Вчера днем - незадолго  до
закрытия. Положила кусочек смеси в крохотную склянку и  спрятала  ее.  Я
попросила мисс Мерфи объяснить, в чем дело, но она отказалась. Ответила,
что ей нечего сказать...
   - Я не могла...
   - Позволь я закончу, Кэрри. После ее ухода домой я  зашла  к  мистеру
Тингли и собиралась рассказать ему о случившемся, но ему явно было не до
меня. Я никогда в жизни не видела его столь расстроенным. Только  что  у
него побывал Филип, его приемный сын, так что, скорее всего, это связано
именно с ним, но мистер Тингли ничего не  сказал.  Я  ушла  с  работы  в
четверть седьмого и направилась домой, на Двадцать третью улицу.
   Я всегда хожу пешком; до моего дома всего семь минут ходьбы. Я  сняла
шляпу, пальто и калоши, поставила зонтик сохнуть в ванну, поела сардинки
с сыром...
   Она примолкла и хмыкнула.
   - Это все из-за того, что меня всю ночь допрашивали в полиции. Я  уже
повторяю по заученному. Какое вам дело до того, что я  ела?  Примерно  в
половине восьмого пришла мисс Мерфи. По ее словам, она  все  обдумала  и
решила, что  должна  передо  мной  повиниться.  От  того,  что  она  мне
рассказала,  я  буквально  взвилась  на  дыбы.  В  жизни  не  была   так
рассержена! Мистер Тингли подозревал, что хинин подкладываю я! Я!
   - Это не совсем так, мисс Йейтс, - попыталась возразить Кэрри.  -  Он
только...
   - Ерунда! - отмахнулась Гвен. - Он ведь  заставил  тебя  шпионить  за
мной, не так ли?
   - Но он...
   - А я говорю, что ты за мной шпионила! -  Мисс  Йейтс  посмотрела  на
Вулфа. - С тех пор как у нас начались неприятности, мы следили за  всеми
работниками, не выпуская из виду никого - ни смесителей, ни разливщиков,
- и отправляли мистеру Тингли все образцы, включая  и  тот,  что  делала
Кэрри. А она, за моей спиной, шпионила за мной!
   - Я выполняла приказ, - запальчиво возразила Кэрри.  -  Что  я  могла
сделать?
   - Ты - ничего. А он мог. Был бы он  жив,  я  бы  ни  за  что  его  не
простила, но теперь...теперь я попытаюсь. Всю свою жизнь я  отдала  этой
фабрике. Работала не покладая рук - и он это отлично знал. Знал,  как  я
горжусь каждой баночкой, выходящей из этих стен, и все-таки приставил ко
мне шпионку...
   - Итак, - прервал Вулф, - вы позвонили мистеру Тингли,  чтобы  задать
ему нахлобучку.
   Гвен кивнула.
   - Почему вы считаете, что это было в восемь?
   - Потому что я посмотрела на часы. Сначала я позвонила ему домой, но,
не застав там, перезвонила на работу.
   - Он подтвердил то, что сказала мисс Мерфи?
   - Да. Он во  всем  признался.  Но  даже  не  извинился.  Сказал,  что
отвечает за наше дело, и никто, даже я, не  может  быть  исключенным  из
числа подозреваемых. Заявил мне такое прямо в лицо!
   - Не совсем так...
   - Главное, что он так сказал!  -  Мисс  Йейтс  шмыгнула  носом.  -  Я
повесила трубку. Меня так и подмывало поехать туда и высказать все,  что
я о нем думаю, но я решила, что лучше подожду до утра.  Потом,  я  жутко
устала - это был страшный месяц. Кэрри еще сидела у  меня,  и  я  решила
приготовить чай. Ее я винить не могла - она и в самом  деле  подчинялась
приказу. Мы так и сидели и изливали друг другу  душу  до  десяти  часов,
когда пришел полицейский.
   - И сказал про убийство?
   - Да.
   - Но вы умолчали о своем телефонном звонке?
   - Да, - подтвердила мисс Йейтс. - Я не хотела, чтобы они  узнали  про
хинин.
   - Но теперь нам придется обо всем рассказать, -  заявила  Кэрри.  Она
примостилась  на  краю  кресла,  судорожно  сцепив  пальцы.  -  Раз  они
арестовали Эми. У нас ведь теперь нет другого выхода.
   Вулф поморщился.
   - Если и придется, то по иной причине, - ворчливо произнес он. -  Тем
более что это принесет мисс Данкен больше вреда, чем пользы. Впрочем,  в
полиции и так уверены, что она лжет.  Поступайте,  как  сочтете  нужным.
Лично я ничего говорить им не собираюсь.
   Завязалось обсуждение. Вулф выпил еще пива. Я с трудом подавил зевок,
думая о несправедливости бытия - кто бы мог  подумать,  что  подысканная
мною замена Гатри Джадду обернется нам боком. Ведь если Тингли был жив в
восемь вечера, значит, Джадд никак не мог убить его между 7.30  и  7.35,
да и незнакомец в плаще, навещавший его между 7.40 и 7.47, явно  был  ни
при чем. Разумеется, любой из них мог вернуться и после восьми,  но  это
было маловероятно - в 8.08 уже приехал я. Да и  Клифф  увидел  бы  их...
Если он не вешал нам лапшу на уши. Он или Эми, или две  эти  лакомки  от
Тингли...
   Когда они  наконец  засобирались,  оставив  нас  в  полном  неведении
относительно своих намерений,  я  предложил  подкинуть  их  на  Двадцать
третью улицу и получил согласие. Точнее говоря,  согласилась  Гвендолин;
Кэрри сказала, что ей удобнее ехать на метро, и я высадил ее  у  станции
подземки на Тридцать четвертой улице.
 
*** 
 
   Вернувшись, я застал дома новых гостей.  В  кабинете  сидели  Леонард
Клифф и Эми Данкен. Клиф выглядел совершенно убитым  и  растерянным.  На
Эми вообще было страшно смотреть. Мешки под  глазами,  лицо  отекло.  От
ямочек на щеках, столь поразивших мое воображение, не осталось и  следа.
Вулф мрачно зыркнул на меня.
   Я сел за стол и бодро произнес:
   - Слава Богу! Все ведь могло быть куда хуже, верно? Им ведь ничего не
стоило предъявить вам обвинение и упрятать в каталажку!
   - Мисс Данкен, -  прорычал  Вулф,  -  выпустили  под  залог.  Похоже,
заварилась  каша.  Мистер  Кремер  утверждает,  что  на  рукоятке   ножа
обнаружены отпечатки ее пальцев.
   - Быть не может! - Я вскинул брови. -  Неужели?  А  как  насчет  этой
железяки? Пресс-папье.
   - Нет. Она вытерта.
   - Ха! Так я и думал. Нож вытереть она забыла, а  вот  эту  штуковину,
сначала треснув ею себя по маковке, тщательно вытерла...
   - Хватит, Арчи! Если ты снова фиглярничаешь...
   - Я вовсе не фиглярничаю. Я просто  согласен  с  вашим  утверждением,
будто заварилась каша. - Я мужественно выдержал его испепеляющий взгляд.
- Вы не хуже меня понимаете, в чем дело! Вы ведете дело  спустя  рукава!
Ребенок допросил бы лучше этих женщин, чем вы! У меня  есть  ноги,  и  я
использую их на все сто - кручусь как белка в колесе. У вас есть мозг  -
но где он? Почему вы не хотите им пошевелить? Вы  злы  на  Тингли  из-за
того, что он позволил убить себя, прежде чем  вы  успели  погрозить  ему
пальцем и велели впредь не подсыпать хинина в свой  паштет.  Вы  злы  на
Кремера из-за того, что он наступил вам на больную мозоль.  На  меня  вы
злы за то, что я не привел Джадда. А теперь вы злитесь на  мисс  Данкен,
которая,  потеряв  сознание,  позволила  кому-то  нанести  отпечатки  ее
пальцев на рукоятку ножа.
   Я повернулся к Эми:
   -  Впредь  вы  не  должны  допускать,  чтобы  такое  случалось.   Это
раздражает мистера Вулфа.
   Вулф закрыл глаза. Воцарилось долгое молчание.
   Кончик  его  указательного  пальца  вычерчивал  маленькие  круги   на
подлокотнике кресла. Наконец его туша приподнялась, и  я  с  облегчением
заметил, что взгляд его устремлен не на  меня,  а  на  Эми.  Откинувшись
назад, Вулф сцепил пальцы над своим необъятным пищеприемником.
   - Мисс Данкен, - сказал он, - похоже, нам все-таки придется вернуться
к этому делу. Вы готовы ответить на мои вопросы?
   - О да, - заявила она. - На все, что... Словом, я  готова.  Я  уже  в
порядке.
   - Не похоже. Я исхожу из предположения, что  вы  с  мистером  Клиффом
говорите правду. Я изменю эту предпосылку только в случае необходимости.
Полагаю, например, что,  оставив  службу  у  своего  дяди  и  сделавшись
секретарем мистера Клиффа, вы не вступили в сговор с непр