аходятся здесь.
Я ответил, что это именно  так.  Тогда  он  объявил,  что  он
мистер  Лигетт, а с ним - мистер Малфи, и что он хочет видеть
Вулфа. Я сообщил ему, что Вулфа видеть невозможно, но  он  не
смутился  и вытащил из кармана конверт, который и вручил мне.
Я закрыл дверь и пошел к Вулфу.
   - Двое незнакомцев. Один  с  голосом,  подобным  карамели.
Хотят видеть вас.
   Глаза Вулфа не оторвались от газеты.
   - Если бы один из них был Вукчичем, я полагаю, ты бы узнал
его?
   - Это   не   Вукчич.   Но   в   своих  инструкциях  вы  не
предусмотрели возможность получения письма.  А  один  из  них
вручил мне этот конверт.
   - Читай!
   Я раскрыл конверт и с выражением прочел:

                                       Нью-Йорк
                                7 апреля 1937 года
               Дорогой мистер Вулф!
   Разреши представить  тебе  моего  друга  мистера  Раймонда
Лигетта, директора  и  одного  из владельцев отеля "Церковный
двор". Он хотел бы  попросить  твоего  совета  или  помощи  и
поэтому заручился моей рекомендацией.
   Я надеюсь,  что  ты хорошо проводишь время. Не ешь слишком
много и  не  забывай,  что  мы  с  нетерпением  ждем  тебя  в
Нью-Йорке.
                                            Твой
                                 Бурке Вильямсон

   Вулф усмехнулся.
   - Ты сказал, седьмого апреля? Это ведь сегодня.
   - Вероятно, они летели по воздуху. Впустить их?
   - Проклятье!  -  Вулф отклонил газету. - Вежливость - наше
бремя, но благопристойность - наш долг. Надеюсь,  ты  помнишь
Вильямсона,  он  здорово  помог нам однажды. - Он вздохнул. -
Веди их.
   Я вышел, проводил гостей до комнаты, представил их Вулфу и
принес стулья. Вулф внимательно рассмотрел посетителей.
   - Может быть, я не совсем точно расслышал ваше  имя,  сэр?
Малфи? Может быть, Альберт Малфи?
   Жилистый  уставил на Вулфа свои черные глаза.
   - Совершенно  правильно.  Но  я  не представляю, откуда вы
знаете мое имя.
   Вулф кивнул.
   - Значит, вы и есть Альберте. Я встретил мистера Берина  в
поезде, когда ехал сюда. Он рассказал мне о вас.
   В разговор вмешался Лигетт:
   - О, значит, вы ехали в одном поезде с Берином?
   - Вот именно. Мы вместе прошли через это испытание. Мистер
Вильямсон пишет, что вы хотите о чем-то спросить меня?
   - Да,  вы, конечно, уже догадываетесь, почему мы приехали.
Это ужасно, то, что случилось с Ланцио! Ведь это вы нашли его
тело?
   - Да. Но давайте не терять времени, мистер Лигетт.
   - Прошу прощения. Я ведь сам, как правило,  не  встаю  так
рано, но  этим  утром  еще не было восьми, как Малфи позвонил
мне по телефону. Репортеры, конечно, пытались прорваться  еще
раньше, но им это не удалось. Я знал, что Вильямсон ваш друг,
и  попросил  его написать эту записку. После этого я сразу же
вылетел самолетом. Малфи настоял, чтобы лететь со мной,  и  я
боюсь,  что  одной из ваших забот будет следить за ним, когда
обнаружится убийца. - Лигетт пытался изобразить улыбку. -  Он
ведь  корсиканец  и, хотя Ланцио не был его родственником, он
был очень ему предан. Не так ли, Малфи?
   Тот покачал головой:
   - Совершенно  справедливо.  Филипп  Ланцио   был   большой
человек  и много сделал для меня, - при этом он протянул руку
в сторону Вулфа. - Однако мистер Лигетт, конечно, шутит. Весь
мир  думает,  что  корсиканцы  то  и  дело  закалывают  людей
кинжалами. Совершенно неправильное представление.
   - Но ведь вы хотели о чем-то спросить меня, мистер Лигетт?
-  голос Вулфа звучал нетерпеливо. - Вы упомянули об одной из
моих обязанностей. В данный момент у меня нет никакой работы.
   - Но я надеюсь, что она у вас будет. Судя по газетам,  это
дело  не по зубам местному шерифу. Пожалуй, он здесь добьется
такого же успеха, как если  бы  взялся  дегустировать  соусы,
приготовленные  Ланцио.  Я очень ценил Ланцио, не меньше, чем
Малфи. Ко всему прочему, он ведь был шеф-поваром моего отеля.
У него нет родственников,  кроме  меня,  и  это  мой  долг  -
позаботиться  о  возмездии.  Тем  более  при  таком  коварном
убийстве - ножом в спину! Убийца должен быть схвачен  и,  мне
кажется,  вы  один  можете  это  сделать.  Для  этого  я брал
рекомендацию у Вильямсона.
   - Плохо, - покачал головой Вулф. - Я имею в  виду,  плохо,
что  вы беспокоились и даже летели самолетом. Вы просто могли
позвонить мне по телефону из Нью-Йорка.
   - Я спросил Вильямсона, что он думает о телефонном звонке.
Он сказал, что, если  я  действительно  думаю  уговорить  вас
взяться за это дело, то мне нужно будет ехать самому.
   - Все   правильно.   Однако,  я  все  же  не  вижу,  зачем
Вильямсону нужно было доставлять вам так много  беспокойства.
Мое  занятие известно, однако в данном случае это предложение
невыполнимо.  Поэтому-то  я  и  говорил,  что   вы   напрасно
приехали.
   - Но почему невыполнимо?
   - Не те условия.
   - Условия?  -  глаза  мистера  Лигетта расширились. - Но я
ведь пока и не предлагал никаких условий!
   - Я не то имею в виду. Географию.  Я  отлично  отдаю  себе
отчет  о  последствиях,  которые  возникнут, если я возьму на
себя это дело. Для раскрытия может понадобиться день, неделя,
а может быть, при неблагоприятных обстоятельствах, и все  две
недели. Я же собираюсь завтра вечером уехать в Нью-Йорк.
   - Вильямсон  предупредил  меня. - Лигетт поджал губы. - Но
ведь помилуйте, сэр! Это же ваша профессия!
   - Прошу прощения, но, к сожалению, я не могу взять на себя
никаких обязательств, которые  не  могут  быть  выполнены  до
завтрашнего вечера. У вас есть еще что-нибудь ко мне?
   - Да,  -  ответил  Лигетт,  и  вид  у  него  был настолько
решительный, как будто вместо глаз у него были автоматические
пистолеты. - Это дело немного другого рода. Ланцио  мертв,  и
умер он ужасно. Как человек я глубоко скорблю об этом, однако
помимо  этого  я  еще  и  бизнесмен.  А дело в том, что отель
остался без шефа. Я хотел бы пригласить на это место  Джерома
Берина.
   Вулф поднял брови.
   - Я не собираюсь порицать вас за столь деловой подход.
   - Причем тут порицание. Здесь, конечно, есть немало других
поваров   не   хуже   Берина,   но,   пожалуй,   он  является
единственным, кого бы я хотел видеть настом месте. Если я  не
смогу  его  заполучить, Малфи может одеть голубую ленточку на
свою шляпу. - Вы ведь помните наше соглашение, Альберт? Когда
вы прибыли из Чикаго год назад, я сказал вам,  что,  если  по
воле   случая   освободится   должность   шефа,  я  попытаюсь
заполучить Берина, а если это сорвется, то предложу это место
вам. Правильно?
   Малфи  вздохнул.
   Вулф  проворчал:
   - Все это, конечно, очень интересно, но причем тут я?
   - Я хотел попросить вас помочь  мне  уговорить  Берина.  Я
знаю,  что  он  трудный человек. В прошлую субботу он вывалил
две порции колбасок на  ковер  в  моем  ресторане.  Вильямсон
говорил,  что  вы  необыкновенный  мастер вести переговоры и,
кроме того, поскольку вы тут почетный гость, мне кажется, что
вы бы могли достичь успеха. Я собираюсь предложить ему  сорок
тысяч,  но,  говоря  откровенно, готов увеличить эту сумму до
пятидесяти. Что касается комиссионных...
   Вулф  протестующе поднял руку.
   - Пожалуйста,   не   продолжайте,   мистер   Лигетт.   Это
совершенно бесполезный разговор.
   - Вы  полагаете, что вам не удастся уговорить его?
   - Я  даже  не  буду  пытаться  уговорить  его на что-либо,
касающееся этого предложения. Я с таким  же  успехом  мог  бы
пытаться уговаривать жирафа.
   - Но вы даже не хотите попытаться.
   - Нет. По правде говоря, если бы вы пришли ко мне  в  один
из  трудных  моментов  моей  жизни,  лет двадцать тому назад,
возможно, я бы ухватился за любое предложение, даже  если  бы
оно и доставило мне одни неприятности. Однако теперь, когда у
меня  достаточно-денег,  я  могу  отложить  все  попечения  о
заработке  до  того момента, когда вернусь в Нью-Йорк, в свою
квартиру. Кстати, здесь есть много других  людей,  которые  с
успехом   могли   бы   попытаться  склонить  Берина  на  ваше
предложение - мистер Серван или мистер  Кейн,  например.  Это
ведь ваш старый Друг.
   - Они  все  сами  шефы.  Мне не хотелось бы прибегать к их
помощи. Единственный человек, который мог бы  это  сделать  -
это вы.
   Он был  достаточно  упорен, но это ни к чему не приводило.
Когда он начинал настаивать, Вулф целиком  уходил  в  себя  и
издавал  лишь  бессвязные звуки. В конце концов мистер Лигетт
понял, что затеял бесполезное  дело.  Он  резко  поднялся  со
стула,  поманил  рукой  Малфи  и без ложных церемоний показал
Вулфу свою спину. Малфи двинулся за ним. Я проводил их в холл
и тщательно запер двери.
   Когда я вернулся в комнату, Вулф  уже  успел  уткнуться  в
газету.  Я  почувствовал,  что  не  могу больше вынести этого
сидения и сказал ему:
   - Вы знаете, вобенака, это совсем неплохая идея...
   Слово, которое он  не  знал,  вывело  Вулфа  из  состояния
прострации.
   - Какого   дьявола  означает  это  слово?  Что  ты  хочешь
сказать?
   - О, я просто  вычитал  его  в  журнале  Чарльстона.  Этот
термин  употребляется индейцами Западной Вирджинии и означает
он нечто вроде "босса". Я, пожалуй, тоже буду употреблять это
слово, пока мы находимся в этой стране. Как я уже сказал вам,
вобенака, может быть, это и неплохая идея - основать  контору
по  найму  поваров  и  официантов, может быть, впоследствии и
пригодится, кто его знает?
   Газета опять закрыла его лицо. Я сказал:
   - Я,  пожалуй,  выберусь  наружу,  перейду  вброд   ручей,
подкрадусь  к  отелю  и  попытаюсь похитить для вас несколько
девушек. Увидимся позже.
   Я взял шляпу,  поправил  карточку  с  надписью  "Прошу  не
беспокоить"  и  удалился.  Сначала  я собирался направиться к
главному  зданию  отеля,  но  суета  у  входа  в   вестибюль,
вероятно,  означала, что мой друг Толман продолжает развивать
свою бурную деятельность уже здесь. Я решил зайти в "Парадиз"
и  поблагодарить  моего здешнего хозяина - мистера Вукчича за
приятно проведенное время. Была половина четвертого.



Глава 6

   Однако я ошибся -  главное  действие  все  же  происходило
именно  в  "Парадизе".  Когда  я туда вошел, это зрелище было
разделено на две части. Первая происходила в  главном  холле.
Дверь  в  большую гостиную была закрыта. Спиной ко мне стояла
Констанция Берин. Когда я приблизился, то  заметил,  что  она
буквально   испепеляет   своими  фиолетовыми  глазами  парня,
который  преградил  ей  дорогу.  На  меня  она  не   обратила
внимания.  Дверь  в  маленькую  гостиную была открыта. Оттуда
доносились голоса. Я спросил у полицейского, стоявшего у этой
двери, можно ли туда войти, но он, очевидно,  считал,  что  я
слишком мелкая для него фигура и игнорировал мое присутствие.
Тогда я просто вошел.
   В маленькой гостиной также находились полицейские, шериф и
Толман. Между двумя полицейскими стоял Берин с наручниками на
запястьях. Толман говорил ему:
   - ...В  этой  стране  человек,  обвиняемый  в убийстве, не
может  оставаться   на   свободе.   Ваши   друзья,   конечно,
позаботятся  нанять  вам адвоката. Идите, мальчики. Проводите
его в машину шерифа.
   Но так просто им  уйти  не  удалось.  Из  холла  раздались
разнообразные  звуки,  и  в  дверь  подобно  торпеде  влетела
Констанция Берин, преследуемая полицейским. Один из  этой  же
шайки пытался перехватить ее в дверях гостиной, но он с таким
же  успехом  мог  бы  бороться  со  смерчем. Я думал, что она
прямым ходом вцепится в горло моего  друга  Толмана,  но  она
остановилась, не доходя до стола и начала кричать на него:
   - Вы  глупец!  Глупая  свинья!  Это  мой  отец! Неужели вы
думаете, что он мог ударом в спину убить человека?  Отпустите
его, слышите?!
   Полицейский смущенно   развелруками.Беринхотел  подойти  к
ней, но те двое удержали его. Толман выглядел так, что  можно
было  понять  его  единственное  желание:  провалиться сквозь
землю. Констанция отскочила от полицейского, который стоял за
ее  спиной.  Но  Берин  сказал  ей  что-то   мягким   голосом
по-итальянски.  Она  медленно подошла к нему, он поднял руки,
насколько позволяли  браслеты  и  поцеловал  ее  в  лоб.  Она
прижалась  к  нему,  затем повернулась к Толману и бросила на
него взгляд, которого я не видел,  но,  очевидно,  достаточно
характерный,  судя по его лицу, после этого круто повернулась
и вышла из комнаты.
   Толман потерял дар речи. Выручил его шериф:
   - Ну, мальчики, за мной.
   Я не стал дожидаться завершения этой сцены  и  поспешил  в
наш любимый "Апжур".
   Вулф закончил свои газеты, пробрался к письменному столу и
поместился  в большом кресле с книгой. Когда я вошел, он даже
не посмотрел в мою сторону. Я сказал:
   - Все улаживается. Вы можете не беспокоиться  относительно
предложения  Лигетта.  Я  имею в виду его второе предложение.
Если бы вы даже хотели, то все равно  не  могли  бы  добиться
успеха. В настоящее время вам не уговорить Берина стать шефом
даже для нарзанного источника.
   Книга не дрогнула, но он сказал:
   - Я  полагаю,  что  с  этим делом отлично справится мистер
Малфи.
   - Вряд ли. Он не захочет, да и не сможет.  Ему  просто  до
Берина не добраться. Тот сейчас по дороге в тюрьму.
   - Не  рекомендую  понапрасну расточать свое чувство юмора.
Судя по всему, у тебя остались небольшие запасы.
   Я спокойно сказал:
   - Толман арестовал Берина по обвинению в убийстве.  Я  это
видел собственными глазами.
   Он  положил книгу.
   - Арчи! Если это розыгрыш...
   - Нет, сэр. Я никогда не говорил так серьезно.
   - Он арестовал Берина?
   - Да.
   - Почему же, во имя господа?! Он просто глупец!
   - Именно  это  самое  сказала  ему  мисс  Берин.  Она  еще
добавила, что он глупая свинья.
   Вулф откинулся на спинку стула и прикрыл глаза.  Привычным
жестом   его  руки  встретились  на  животе.  Я  молча  ждал,
поскольку знал, что означают эти жесты.
   Спустя мгновение он сказал, не открывая глаз:
   - Ты понимаешь, Арчи, что я испытываю  колебания  начинать
какое-либо   предприятие,  могущее  задержать  наш  отъезд  в
Нью-Йорк.  С  другой  стороны,  нельзя  же  позволить   этому
глупцу...  Он  действует так, как будто это единственный путь
обнаружить убийцу. Вопрос заключается  в  следующем:  что  мы
сможем  сделать  за  тридцать часов? Даже за двадцать восемь,
потому что  нам  нужно  уложиться  до  прощального  вечера  с
членами  общества.  Так  что  же мы можем сделать за двадцать
восемь часов?
   - Кое-что,  конечно,  можем,  -  я  махнул  рукой.  -   Вы
планируйте, я буду действовать.
   - Да,  конечно,  при сложившихся обстоятельствах они могут
отказаться от прощального обеда, но вряд ли.  Такого  еще  не
случалось... Ну, что же. Первое...
   - Извините   меня.   Но,   может   быть,   теперь  следует
согласиться на предложение Лигетта? Стоит ли делать бесплатно
то, за что предлагают деньги?
   - Нет.  Если  я  заключу  с  ним  соглашение  и  вдруг  не
управлюсь  к  завтрашнему вечеру - нет. Свобода прежде всего.
Итак,  во-первых,  нужно  сделать  очевидное.  Приведи  сюда,
пожалуйста, мистера Толмана.
   Очень похоже  на него. В один прекрасный день он предложит
отправиться в сенат и привести к нему президента. Я сказал:
   - Боюсь, что Толман не очень доволен  вашим  отношением  к
нему.  Он уже пытался созвониться с вами сегодня утром. Кроме
того, он уверен, что схватил нужного человека и больше  может
не волноваться. Опять-таки, я не верю...
   - Арчи! Ты, по-моему, сказал, что будешь выполнять то, что
я  запланирую.  Так,  пожалуйста,  отправляйся  и  по  дороге
подумай, как тебе заполучить Толмана.
   В мрачном настроении  я  опять  направился  по  дорожке  к
"Парадизу",  ломая  голову,  с чего начать. Кроме того, нужно
было торопиться,  чтобы  успеть  застать  его  там.  Какой-то
зеленый жакет сказал мне, что мистер Толман садится в машину.
Я  ударился  в  галоп.  Может  быть, он направился к главному
отелю  и  я  смогу  настичь  его.  Запыхавшись,  я  влетел  в
вестибюль  и  собрался  подойти  к  конторке,  чтобы  навести
справки, когда меня остановил голос из угла.
   - Хелло, таракан!
   Я прищурил глаза.
   - А, это ты, привет, крыса.
   Обелл покачал головой.
   - Не думайте,  что  я  собираюсь  перебегать  вам  дорогу.
Просто глупо получилось. Я упомянул о нашем разговоре ночному
клерку, ну, они и взяли меня за горло.
   - Ладно,  забудем  это, - махнул я рукой.- Мне хотелось бы
повидать Толмана. Не знаешь, где он?
   Обелл кивнул.
   - В конторе вместе с Ашлеем. Кроме того, там еще несколько
человек и  какой-то  тип  из  Нью-Йорка  по  фамилии  Лигетт.
Кстати,  это  напомнило  мне,  что я хотел поговорить с вами.
Ведь, надеюсь, вы не сомневаетесь в моих дружеских отношениях
к вам...
   - Ну, ну, в чем дело?
   - О-кей! Вот что я  хотел  сказать:  сегодня,  когда  этот
Раймонд  Лигетт вышел из самолета, первое, что он сделал, это
спросил о Ниро Вулфе и помчался прямо в "Апжур". Я понял, что
он очень нуждался в твоем боссе. А потом подумал, что  лучшее
место,  которое  есть  в этой стране, это должность отельного
детектива в "Церковном дворе". - Обелл  подмигнул.  -  Ну,  и
поскольку  Лигетт здесь, и если вы намекнете Вулфу обо мне, а
он скажет об этом Лигетту...
   Я подумал, что мы действительно  превращаемся  в  бюро  по
найму. Я очень не люблю разочаровывать людей, тем более Обелл
еще  мог  понадобиться.  Не рассказывать же ему о результатах
переговоров  Лигетта  с  Вулфом.  Оставалось  глубокомысленно
задуматься,  следя  одновременно  за  дверью конторы. К моему
счастью, из затруднения меня вывела  именно  эта  дверь.  Она
распахнулась  и из нее вышел Толман. Дружески похлопав Обелла
по плечу, я направился на  перехват  моего  друга  Барри.  Мы
встретились  перед  выходом  на  улицу среди пальм и каких-то
цветов.
   Его голубые глаза смотрели обеспокоено. Он узнал меня.
   - О, что вы хотите? Я тороплюсь.
   Я сказал:
   - Я пришел, чтобы принести вам извинения за то,  что  Вулф
не  подошел  к  телефону  сегодня  утром,  но  вы  знаете его
эксцентричность. Его уже трудно переделать. Сейчас я пришел к
вам, потому что вы мне понравились с первого взгляда  там,  в
поезде,  и  когда  я  увидел,  как  вы  арестовали  Берина за
убийство - я полагаю, вы не заметили меня, но я там был  -  я
отправился  обратно  и  рассказал  обо  всем  Вулфу. И как вы
думаете, что он сделал, когда услышал  про  это?  Он  почесал
кончик носа.
   - Что?  -  нахмурился Толман. - Он не так давно причесал и
меня...
   - Может быть, вы не знаете, что  означает  для  него  этот
жест!  Это  происходит  в том случае, когда он чует ошибку. Я
подумал о том, что вы еще достаточно молоды и  самые  главные
ошибки   у   вас  еще  впереди.  Повинуясь  чисто  дружескому
импульсу, я подумал,  что,  пожалуй,  смогу  уговорить  Вулфа
встретиться с вами, если вы сходите со мной в наше жилище.
   Он продолжал   хмуриться.   Однако   было  видно,  что  он
колеблется. Несколько секунд он разглядывал меня, потом резко
сказал:
   - Пошли, - и направился к выходу.
   Подобно послушному мальчику я направился вслед за ним.
   Когда мы дошли до "Апжура", я продолжая играть свою  роль,
провел  его  через  холл  и  поместил в своей комнате, плотно
прикрыв ее дверь. После этого я  направился  к  Вулфу,  также
плотно закрыв дверь, и улыбнулся моему толстяку.
   - Ну, - пробурчал он, - смог ты его найти?
   - Конечно,  я  нашел его. Он там, - я указал на дверь. - А
сюда я пришел, чтобы уговорить вас  на  встречу  с  ним.  Это
должно  занять не менее пяти минут. Кстати, не исключено, что
ему придет в голову подслушивать  под  дверью.  -  Я  повысил
голос.  -  Так  что  же  относительно  справедливости? Что вы
скажете насчет общества и прав каждого человека?..
   Вулфу пришлось  выслушать  всю  эту  чепуху,  потому   что
другого  выхода у него не было. Когда я решил, что достаточно
баловаться, я пошел в свою комнату, уже издали делая  Толману